ИНФОРМАЦИОННАЯ ПОДДЕРЖКА:

Интернет-портал «Православная книга России»

www.pravkniga.ru

От автора

В книге, которую вы, дорогой читатель, держите в руках, мы поговорим о, может быть, самых интересных и чаще всего задаваемых вопросах.

Не против ли науки Библия? Почему Церковь говорит, что человека сотворил Бог, а наука учит, что он произошел от обезьяны? Как может мир быть создан за 6 дней? Как это Ева была сотворена из ребра Адама?..

Вновь и вновь эти вопросы волнуют людей. Как верующих, так и неверующих. Первых – потому, что они хотят больше узнать о вере. Вторых – потому, что хотят разобраться: так что такое христианская вера? Набор мифов и примитивных антинаучных легенд или нечто большее?

Вам кажется, что современные ученые не думают так о вере? Вспомните нашумевшее несколько лет назад письмо «Десяти академиков».

Эти люди, в самом деле выдающиеся ученые, думают, что религия – это пережитки, тьма ума и непросвещенье… Правда, эти уважаемые люди выпускают из виду, что еще большее количество академиков всех стран считает себя верующими…

Но вопрос такой есть. Иногда он ставится, иногда с повестки дня снимается. Чтобы по прошествии какого-то времени опять возникнуть.

Так что такое Библия? Может ли она противоречить науке? Как ответить на самые каверзные вопросы, с которыми мы встречаемся на страницах Священного Писания?

Мы коснемся следующих тем:

• Происхождение мира по Библии и по данным современной науки: насколько они согласны между собою и насколько разнятся?

• Происхождение человека: можно ли примирить учение Библии о том, что человек создан Богом, с данными современной антропологии?

• Мужчина и женщина: что об их происхождении и их различиях говорит Библия и Христианская Церковь?

Обо всем этом и многом другом – наша книга.

Мы осуществим и еще более смелое предприятие… В конце книги я помещаю раздел «До-библейские верования», который является своеобразным ответом на два старых спора. Первый из них – между креационистами и эволюционистами. И раздел «Духовный мир первобытных людей», как кажется, вносит в этот спор ясность. Предмет второго спора состоит вот в чем: очень часто мне приходится слышать, что верующие лукавят, выдавая за Божественную историю обычные древневосточные мифы, например шумерские и аккадские. Якобы Библия – это неумелый пересказ древних легенд. Специально для тех, кто так считает, я поместил работу «Древнемесопотамская космогония», то есть учение о сотворении мира и человека в древнейших ближневосточных мифах.

В начале сотворил Бог небо и землю…

Если древневосточные космогонии (учения о происхождении мироздания) начинаются с рассказа о том, что сначала творились боги, а затем – вещество, Библия стоит на принципиально иных позициях.

Бог был всегда! Он никогда не произошел, не родился, не был сотворен. Он Сам Творец всего сущего.

Священное Писание начинается с этого самого момента, с начала сотворения Богом мира.

Шаг за шагом Бог создает элементы космоса: сначала первовещество, затем небо, землю, растения, животных. Наконец, после всего творит человека.

Об этом нам рассказывают первая и вторая главы Книги Бытие. Об одном и том же. Но по-разному.

В первой главе говорится о сотворении мира вообще, всего мира. И человек здесь упоминается наравне со всеми живыми тварями, вызванными из небытия к бытию.

Во второй главе – вновь рассказ о сотворении мира, однако теперь человек – не одно из живых существ. Человек поставлен в центре священного повествования. Боговдохновенный автор рассказывает, как, зачем сотворен человек, почему человек разделен на два пола: мужской и женский… Говорит о той духовной высоте, на которую человек был возведен: стать другом и сотрудником Божиим.

Третья глава Библии – о страшной духовной катастрофе, отступлении первобытных людей от Бога…

Презрев божественное в своей душе (образ и подобие Божии, по которым они были сотворены), люди стали подражателями скотов бессловесных. Убийства, ненависть, похоть, бездумная погоня за удовольствиями.

Об этом говорит Книга Бытие с 4-й главы. Жизнь обычных земных людей – все почти как и сейчас.

Господь обращается к людям, вразумляет их, но остается неуслышанным. Нечестие людей достигает таких масштабов, греховная зараза так глубоко проникает в человеческую природу, что Господь, о Котором забыли или, вернее, стараются забыть и вытравить из души все светлое, вынужден людей как-то обуздать, остановить. На землю посылаются воды потопа… Однако грех вошел в человеческую природу настолько глубоко, что им оказались заражены даже праведники, даже те немногие из людей, кто был спасен от вод потопа. И вот мы читаем, как грешат спасшиеся от потопа домочадцы в семье Ноя, как умножившиеся их потомки воздвигают Вавилонскую башню – памятник человеческой гордыне.

Об этом колоссальном периоде времени – от мига рождения Вселенной до жизни древней человеческой цивилизации – говорится в первых нескольких главах Библии. Это небольшие главы. Но они говорят нам о том, что никак нельзя выпустить из поля нашего духовного зрения. О том, зачем вообще Бог сотворил мир и людей. О том, что замышлял Бог, творя мир, и к чему мир пришел, оторвавшись от Бога.

Это очень важные священные тексты, но и трудные для понимания, потому что здесь мы касаемся истории, запредельной нашему опыту.

Ученые – астрофизики, палеонтологи – по крупицам, полученным в результате исследований, восстанавливают историю возникновения нашей планеты, историю зарождения жизни и появления человека. Но, даже решив все научные загадки, ответив на вопрос, как возник наш мир, они не смогут ответить, почему возникла Вселенная, зачем в мире появился человек. И вот как раз об этом говорит Библия.

Мы с вами разберем первые главы первой Книги Библии. И начнем с того, почему первая Книга Библии (а Библия – это сборник, состоящий из почти сотни различных небольших сочинений, каждое из которых мы обычно называем книгой) называется Бытие.

Русское наименование первой библейской Книги, Бытие, – не совсем точный перевод греческого ее названия – генезис, что правильней перевести как «происхождение». Но Ветхий

Завет был написан на древнееврейском. На Ближнем Востоке было принято называть книги по первому слову (или по первым словам), с которого начиналась книга. Первая книга Библии начинается словами: В начале сотворил Бог… Именно поэтому ее иудейское наименование – В начале (Берешит—др. – евр.).

Книга Бытие входит в состав первых пяти библейских книг – Пятикнижия. Часто говорят, что Пятикнижие принадлежит боговдохновенному творчеству израильского вождя и пророка Моисея. Однако вернее говорить, что лишь некоторые элементы Пятикнижия восходят к Моисею. Пятикнижие – это сборник, который был создан несколькими богопросвещенными авторами. Они жили в разное время, богословские взгляды их по второстепенным вопросам иногда разнились. Можно сказать, что на те или иные исторические и богословские темы эти авторы смотрели под разным углом зрения.

Но тем не менее Пятикнижие, как и вся Библия, – произведение цельное. Авторами Библии были поэты и пастухи, цари и рыбаки, интеллектуалы и простецы. В Библии есть и исторические книги, и книги-притчи, куда входят «на равных» переработанные боговдохновенными авторами мифы, легенды, поэмы, есть и особые сверхъестественные откровения, сообщенные Богом Своим избранникам – пророкам.

В Библии есть назидательное чтение, а есть прекрасная любовная поэма Песнь песней, которая, с одной стороны, свидетельствует нам о красоте Богом созданных человеческих отношений, с другой же стороны, поскольку в библейском рассказе подчас сокрыто два, три, четыре уровня смысла, говорит нам об отношении Бога с Его народом.

Сейчас мы не будем говорить обо всех аспектах библеистики (наука, изучающая Священное Писание – Библию). Мы лишь упомянем о том, что пригодится нам при рассмотрении священного сказания о сотворении мира и человека – первых глав Библии.

Авторство

У библейского рассказа о началах мира два основных священных автора. Их имена, конечно, неизвестны. В науке их называют условно – Элогист (или иное обозначение – Священник) и Ягвист. Если сравнить, например, первую и вторую главы Книги Бытие, можно заметить, что автор первой главы, именуя Бога, пользуется словом Элогим. Во второй главе автор Бога называет иначе – Ягве, то есть употребляет Священное имя, которое Бог открыл Моисею. (В русском переводе для удобства читателя там, где стоит: Элогим, у нас перевели: Бог, где Ягве— Господь. На самом деле эти слова – синонимы.)

Перу Элогиста принадлежат 1-я глава и первые три стиха 2-й главы. Автор 2-й главы (начиная с 4-го стиха), 3-й и 4-й глав – Ягвист; его творение еще называют Жреческим кодексом.

Мы специально так подробно останавливаемся на этом потому, что в дальнейшем будем говорить о том, как по-разному эти священные авторы осмысляют богословские идеи.

Устное предание о сотворении мира и человека и о грехопадении существовало задолго до того, как библейские авторы его записали.

Это предание хранилось не только древними израильтянами, но и вообще всеми древними жителями Ближнего Востока. Именно поэтому, сравнивая иудейские и языческие (например, шумерские, вавилонские и пр.) рассказы о первобытных временах, мы находим так много схожего. Но Богом созданный из кучки диких кочевников израильский народ по-новому взглянул на эти рассказы. Мы говорим, что Библия – Богодухновенна (так по-славянски), или Боговдохновенна (по-русски). Это значит, что иудейских авторов вдохновлял в их творчестве Сам Бог.

Библия написана не под диктовку Духа Святого. Господь не вкладывал в древних авторов некие истины, которые они должны были механически перенести на папирус или пергаментный свиток. Бог уважает человека и никогда не использует его как пассивный механический инструмент для Своих замыслов, подавляя его волю, затмевая его разум.

Боговдохновенность – это, можно сказать, явление сотрудничества Бога с человеком. Благодать Божия особенным образом воздействовала на человека, просвещая его, делая способным увидеть в мифах его времени и временах, ему предшествующих, в различных событиях руку Божию, Его волю и замысел.

Так наши священные авторы и трудились. Пользуясь преданиями и трудами предшествующих поколений, даже теми крупицами истины, которые сохранились в языческих народах, как информацией, библейские авторы осмысляли все это, исходя из того видения истории, ее смысла и назначения, которое им было открыто Духом Святым.

Их тексты – безусловно, плод деятельности ума человеческого. Но ума, озаренного, просвещенного благодатью Божией.

«Библия рассказывает не о том, как устроено небо, а о том, как туда попасть»

Рассказывая о сотворении мира, священный автор пользуется научными представлениями его времени, лишь вкладывая в них сверхисторическое богословское и нравственное содержание. Это совершенно понятно, ведь Библия обращена не только к человеку XXI века, она в первую очередь была обращена к современникам.

Для библейского автора земля – это не шар, летящий в космосе. И когда мы читаем библейскую поэму о сотворении мира, и когда читаем возвышенные псалмы, например 17-й, 103-й и другие, и во многих других местах Священного Писания мы сталкиваемся с древними космологическими представлениями.

А в те времена на Ближнем Востоке считалось, что земля – это плоская поверхность, поддерживаемая столбами, погруженными в нижние воды. Над землей, подобно шатру, раскинут купол. В рассказе о сотворении мира он назван «твердью». Этот купол удерживает верхние воды от падения на землю и ее затопления. Представьте себе мысленно эту картину. Бог творит мироздание. Согласно библейскому рассказу, первоначально мироздание представляет из себя некую водную бездну, набор первоначального вещества, из которого позже явится космос. И вот Бог разделяет эту водную массу некоей перегородкой, можно сказать, стеной (у нас слово твердь). Это второй день Творения: И сказал

Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды… И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так. И назвал Бог твердь небом (Быт. 1, 6–7).

В третий день миротворения Господь освобождает земную сушу от покрывающих ее вод: И сказал Бог: да соберется вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша. И стало так. И назвал Бог сушу землею, а собрание вод назвал морями (Быт. 1, 9-10).

Далее на суше появляются растения, а позже и клетка живого организма.

На шестой день Бог творит человека и поселяет его в прекрасном саду – Эдеме, первозданном Раю, чтобы человек жил там в радости и блаженстве.

Когда некоторые критикуют библейский рассказ за его «ненаучность», «допотопность», «наивность», они выказывают собственную наивность, если не сказать резче. Как писал Жан Даниелю, «наивность скорее состоит в том, что высмеивают во имя своего представления о Вселенной тот образ мышления, который был свойствен людям три тысячелетия назад, не догадываясь, по-видимому, что нет ничего более изменяющегося, чем представления о космосе, и что если бы Книга Бытие мыслила бы нашими понятиями, она устарела бы по меньшей мере через полвека».

И далее французский ученый добавляет: «Но если литературная и научная культура священных авторов, написавших первые главы Книги Бытие, является просто культурой человека их времени и представляет определенный момент в истории цивилизации, то истины, провозвещаемые ими, не являются плодом эволюции идей, но восходят к другому порядку, который есть также порядок истории, но в совершенно другом смысле слова. Что для нас важно в первых главах Книги Бытие, это то, что они свидетельствуют о главном событии подлинной истории, истории истины, священной истории».

Библейские авторы не были свидетелями описываемых ими событий. Никто из них не присутствовал при сотворении мира. Сам Господь иронично спрашивает древнего праведника Иова: Где был ты, когда Я полагал основания земли? (Иов 38, 4). Боговдохновенные мужи узнали о сотворении в результате Откровения Божия. Еще раз напомню: Бог им открыл не как, а зачем. Бог не поощряет праздное любопытство, не имеющее отношения к Спасению. О том, как устроена Вселенная, как работают физические, химические и иные законы, вложенные в мироздание, человек, когда придет время, сам узнает: раскопает, расшифрует, пронзит телескопическим взором космические глубины и пр. Для того Бог и дал человеку разум, чтобы он изучал и познавал мир. Но Бог говорит о том, до чего самостоятельно человек никогда не додумается: почему создается мир, к чему Бог призывает человека… Об этом очень точно сказал М.В. Ломоносов: «Создатель дал роду человеческому две книги: в одной показал Свое величие, в другой – Свою волю. Первая книга – видимый мир, Им созданный, чтобы человек, смотря на величие, красоту и стройность его частей, признавал Божественное всемогущество по мере дарованного ему понятия. Вторая книга – Священное Писание. В ней показано благоволение Спасителя к нашему спасению… Наука и вера суть две сестры родные, дщери одного Всевышнего Родителя».

Священный автор не боится, говоря о сотворении мира, вкладывать сверхисторические истины в космогонические представления его времени. Более того, библейский автор не боится пользоваться существовавшими до него мифологическими представлениями, попросту говоря, мифами. И до создания Библии на Древнем Востоке были известны рассказы о Рае, о первых людях, о грехопадении, о потопе. Но священный автор никогда не копирует эти языческие истории. Можно сказать, что в известный сюжет вкладывается совершенно новое содержание. Если сравнить библейские рассказы с параллельными текстами вавилонских, ханаанских и египетских мифов, мы увидим, что библейский рассказ не по форме, а по содержанию радикально им противоположен.

Почитанию идолов и многобожию, которыми насыщены языческие мифы, библейские писатели противопоставляют великие утверждения о Едином Истинном Боге. Эта богословская полемичность Библии против языческих культов проявляется даже в деталях, на которые сразу и не обратишь внимания. Например, всем известно, что язычники обожествляли светила, поклонялись им, считали, что светила могут определять их судьбу. Отсюда родилось особое языческое учение – астрология. Считалось, что звезды созданы раньше нашего мира, если они не боги, то, во всяком случае, как-то божественны.

Библия полемизирует с этим учением. Богом просвещенный библейский автор нарочно помещает сотворение светил в четвертый день Творения, после творения земли, растений… и настойчиво указывает на их функцию: светить на землю и указывать время и дней, и годов (Быт. 1, 14). Только так, и не более. Звезды не божественны. Это просто гигантские светильники.

И все же есть в этом библейском рассказе что-то, что не позволяет нам объявлять его лишь ближневосточным мифом, ограненным рукой боговдохновенного автора. Поясню, что я имею в виду.

Представьте, что вы – древний человек и ничего не знаете о современном учении о пропохождении нашего мира, населяющих его живых существ. Не слышали об эволюции, о постепенном возникновении и развитии жизни. И собираетесь об этом написать вдохновенную поэму. Откуда, скажите, вы узнаете о том, что сначала была создана Земля, потом на ней появились растения, потом в воде возникла жизнь, далее над планетой стали летать насекомые, птицы, наконец, возникли млекопитающие и после всех – человек? Это как раз научные данные последних столетий. А несколько тысяч лет назад «догадаться» об этом было просто невозможно.

Итак, элементы научного мировоззрения, как ни странно, присутствуют, несомненно, присутствуют в библейском рассказе. Почему? Может быть, это один из Божиих знаков современному человечеству, верящему только научному опыту и данным современных знаний. И поэтому попытки некоторых авторов и богословов, от древних до современных, как-то согласовать библейское сказание с естественно-научными данными не выглядят неуместными.

…В нашей книге мы поговорим всего лишь о первых главах Библии, точнее, о первых главах самой первой библейской Книги – Бытие.

Всего несколько страниц, но очень важных страниц. Этот текст – не хроника исторических событий, не экскурс в историю геологии или археологии. Перед нами – рассказ о грандиозном событии – Рождении Вселенной. Перед нами – три участника этого события: Бог, мир, человек. И в первых своих главах Библия нам показывает, как эти участники общаются.

Библия показывает Бога как Отца, из рук Которого выходит совершенное творение.

Библия говорит о замысле Божием относительно мира и человека.

Наконец, мы узнаем, как отнесся к Божественным замыслам сам человек: со смирением ли, с радостью или с жадностью и непослушанием. Поистине, как озаглавил один современный богослов свой рассказ о первых главах Книги Бытие, это «“Увертюра” ко всей Библии».

Первый стих Библии

В начале сотворил Бог небо и землю…

Так начинается библейский рассказ о сотворении мира, в котором каждое из слов несет большую смысловую богословскую нагрузку; каждое слово значительно, важно. Впрочем, это можно сказать и о любом из Божиих слов, о любом слове Священного Писания.

Перед нами – начало мироздания.

Обратим внимание всего лишь на четыре момента.

1. Творение, упомянутое в первом стихе, – это еще не творение привычных нам небо и земли. Если мы будем внимательны, то заметим, что в дальнейшем повествовании священный автор вновь говорит о творении неба и земли. В 6~8 стихах говорится о творении небо, в 9-10 стихах – о творении земли.

Значит, в первом стихе, когда утверждается творение Богом «неба и земли», говорится о чем-то ином.

Современные ученые считают, что первый стих Библии говорит о сотворении всей Вселенной, вернее, первовещества, которое позже упорядочится в тот мир, который мы знаем.

Возможно, здесь библейское небо и земля сродни шумеро-аккадскому понятию «ан-ки» (букв, «небо и земля»), то есть вся Вселенная.

2. Обратим внимание на одну деталь: на слова: «сотворил Бог». Правильнее было бы перевести не Бог, а… Боги. Здесь имя Бог (др. – евр. Элогим) – форма множественного числа от Элоах – Божество.

Почему Библия употребляет форму множественного числа?

На основании этого (и иных подобных мест) некоторые делают вывод, что изначально Библия учила о многобожии (политеизм). Однако ни о каком многобожии здесь нет и речи. Данный рассказ о сотворении мира принял ту форму, которая нам известна, и был записан достаточно поздно. Даже если предположить, что когда-то у евреев действительно существовал политеизм, ко времени записи рассказа о сотворении мира с ним было давно покончено. Здесь дело в другом. Употребление имени Бога во множественном числе – явление общее для сиро-палестинского региона, подобное мы находим и в угаритских, и в финикийских текстах. Здесь множественное число является как бы превосходной степенью для обозначения имени Бога. Бог обладает полнотой всех качеств, Он совершенен, и даже само именование Бога – превышает категорию ограниченности и единственности.

Для святых отцов и учителей Церкви эта множественность имени Бога скрывает в себе потрясающую тайну – тайну Святой Божественной Троицы. Бог один, но в Боге существуют три Личности: Отец, Сын и Святой Дух.

3. Третье: древнеееврейский язык знает два слова, обозначающих идею творения. Это: бара и аса.

Первое – бара – применяется только к творческому акту Бога. Это такое творение, на которое никто, кроме Бога, не способен.

Вторым – аса – обозначается идея упорядочивания, совершенствования.

Творить – бара – может лишь Бог, без усилия, с легкостью и радостью.

Творить – аса – может человек, природа, земля.

Так вот, в рассказе о сотворении мира мы трижды встречаемся с глаголом бара. Бог из ничего, силою любви Своей творит первовещество, материю. Затем Бог творит жизнь, живую клетку. Наконец, Бог творит человека.

Три раза мы встречаемся с державным сотворил, то есть Бог привел к бытию что-то, что без Него никогда не могло бы появиться.

В начале сотворил Бог небо и землю (Быт. 1, 1).

И сотворил Бог рыб больших и всякую душу животных… (Быт. 1, 21).

И сотворил Бог человека по образу Своему… (Быт. 1, 27).

И еще: если в языческих мифах праматерия существовала изначально, то библейский автор непреклонен: Бог сотворил все из ничего. И если в рассказе Книги Бытие это четко не выражено, то в других библейских Книгах сказано об этом конкретно: посмотри на небо и землю и, видя все, что на них, познай, что все сотворил Бог из ничего (2Мак. 7,28).

4. И еще об одном следует упомянуть. Мы говорим о происхождении космоса. Но когда были сотворены ангельские существа, это бесчисленное Небесное воинство, тьма тем и тысяча тысяч бесплотных и легкокрылых духовных существ?

Когда ангельский мир разделился на добрый и злой, на Ангелов и бесов?

Некоторые богословы полагают, что это произошло до начала того повествования, которое мы находим в Библии. Священный библейский текст, говорят сторонники этой идеи, рассказывает о творении исключительно видимого мира. А перед творением нашего мира Бог создал духовный мир, о чем Библия не сообщает.

Однако с древности существовало и иное мнение, согласно которому мы находим указание на сотворение Богом ангельского мира уже в первой строке Библии. Под сотворенным небом, упомянутым в первом стихе Библии, следует понимать как раз сотворение ангельских существ.

В начале сотворил Бог небо и землю– сначала небо, то есть ангельские силы, затем землю как первовещество для создания видимого Космоса, Вселенной.

Ангелы света и ангелы тьмы…

Два слова о сотворении Ангелов и об отпадении их от Бога.

В начале сотворения неба и земли Бог создал Ангелов. Но один из Ангелов (Библия называет его Денницей – «Сыном утренней зари») восстал против Бога.

Как это происходило, мы не знаем и вряд ли когда-нибудь узнаем. Ангельский мир – таинственный мир, мир совершенно иной по сравнению с нашим.

Скудные свидетельства Священного Писания, слова Господа Иисуса Христа да мистический опыт подвижников Церкви – вот и все, чем мы можем оперировать, говоря об Ангелах. Как о добрых Ангелах, так и о злых.

Причем опыта общения людей со злыми духами в Предании Церкви больше, нежели опыта общения со светлыми Ангелами. И это объяснимо. Выполняя послушания Божии, Ангелы не часто посещают людей, не навязывают себя, оставаясь в тени, сокрытыми, даже помогая человеку. Бог не хочет, чтобы люди приходили к вере в результате эффектных и поражающих их явлений или откровений. Бог не принуждает человека к вере. И, кроме того, Ангелы света отгоняются от нас нашими грехами и душевной нечистотой. Иначе ведут себя демоны. Для них, оторвавшихся от Бога, единственным содержанием жизни является ненависть ко всему Божиему, светлому. Бог или верные Ему Ангелы – сатане и его воинству не по зубам.

Мир же, это чадо Божие, пронизанное животворящими и созидающими Божественными энергиями, воспринимается бесами как самый настоящий и реальный объект для нападок, причем нападок часто весьма успешных. Духи злобы, являясь по природе ангелами, гораздо могущественнее нашего мира и нас. Как писал святитель Игнатий (Брянчанинов): «Если бы им было попущено невидимо удерживающей их десницей Божией, то они истребили бы нас мгновенно». Вот они и нападают на человека, стремясь отвратить его (а через него и все мироздание) от Бога. И грехи человеческие бесов отнюдь не отгоняют, но радуют.

Бог творит Ангелов. Один из Ангелов восстает против Бога и увлекает в богоотступничество часть Небесных сил. И, как следствие, они отлучаются от Бога.

Вызванный из небытия к жизни, причем вечной жизни, сатана (так его прозвала Библия) вместе с единомышленными злыми духами отныне – враг творения Божия.

И, пока существует мир сей, сатана может обрести в нем точку опоры. Пока существует свободный выбор: за или против Бога – сатана может увлекать за собой и людей. Но когда-то время этого мира пройдет. Наступит вечность, и все зло в новом мире будет истреблено. А значит, сатана и бесы совершенно лишатся возможности совращать людей ко злу. Что будет с сатаной? Некоторые богословы предполагали, что если уничтожится все зло, то исчезнут, уничтожатся, сгорят и все его носители. Соответственно, говорят эти богословы, сгорит и исчезнет и сатана со своим лукавым воинством.

Однако Православное Предание, скорее, свидетельствует о другом. Бог, вызывая к жизни каждую личность, создает ее для вечной жизни. Сначала создать, а потом уничтожить… – не таков замысел Божий. Бог творит навсегда. Но каждая личность должна выбрать себе путь в жизни, определиться, и это ее решение Бог уважает и не изменяет. И даже личности, полностью покинувшие Бога и возненавидевшие Его, все равно останутся живы, но будет ли для них такая жизнь, жизнь в отлучении от Бога, жизнью? Не будет ли это ужасом адской самоизоляции души?.. Душа будет видеть только себя, будет заключена в самой себе, как в темнице. Более того, Божественная благодать будет восприниматься такой душой как мука, как огонь, как ослепляющий свет, и душа будет бежать от него. Поистине тьма кромешная и огонь неугасимый.

Но это в будущем. Пока догадываясь, но наверняка не зная, что дни его сочтены, сатана пытается овладеть миром, стать его владыкой.

И именно поэтому с первых минут создания мира сатана уже пытался проникнуть в него и погубить молодую вселенную, на что мы встречаем прикровенное указание уже во втором стихе Библии.

Но об этом – чуть позже.

Рассказав о творении первозданной материи, а возможно, указав и на то, что прежде материального мира, Земли, было создано Небо, то есть духовный, ангельский мир, Библия начинает детальный рассказ о процессе миротворения.

Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою (Быт. 1, 2).

Если в первом стихе Библии мы читали о творческой мощи Бога и Библия говорила об этом сдержанно и лаконично – в начале сотворил Бог…, то во втором стихе говорится о любви Божией к первозданному творению.

Первозданную и неоформленную материю Господь начинает преобразовывать в тот космос, который мы знаем (космос – грен. красота).

Первозданное вещество, земля, было хаотично и неустроенно – безвидна и пуста. Была «тьма над бездной». Бездна здесь (др. – евр. те-хом), несомненно, как-то перекликается с вавилонской богиней Тиамат, существом, олицетворявшим страшные первобытные океанские воды (см. раздел «Древнемесопотамская космогония»).

Тьма, то есть безвидность, первозданной бездны означает совершенную бесформенность этого первовещества.

Библейский автор не случайно использовал образ страшной Тиамат. Он писал свои строки вскоре после возвращения иудеев из длительного вавилонского плена. Плен позволил евреям соприкоснуться с новой для них религиозной культурой. Соприкоснуться и усвоить некоторые образы, мифологемы. Но это соприкосновение с язычеством подчеркнуло и различие представлений носителя Божественного откровения – Израиля и культуры языческого народа. Поэтому говорить о Тиамат нейтрально, скажем, бесстрастно священный автор не может. С одной стороны, Тиамат для него – лишь образ, наименование таинственной бездны вод, существовавшей при начале мира. Но, с другой стороны, упоминая богиню хаоса, библейский автор намекает нам на демонизм, вкравшийся в мир уже при самом истоке его бытия.

Но что мы видим в этой темноте, в которой плескались волны мирового океана, первозданного вещества?.. Мы видим, как эту бездну согревает животворящее Божие дыхание. Дух Божий носился над водою. Слово «носился» (др. – евр. мерохефет) означает: «согревал», «животворил». Здесь используется образ заботливой птицы, высиживающей на яйцах своих птенцов.

Бог дышит на этот мир (Дух Божий – др. – евр. – Ру ах Элохим – можно перевести и как Дыхание Божие), как дышим мы, отогревая озябшие руки.

А теперь пристальней посмотрим на каждый из дней Творения. Посмотрим на библейский рассказ, как на Священную Историю. Но одновременно попытаемся согласовать его с данными современной науки, по-своему говорящей о происхождении Вселенной.

И не окажется ли, что библейский рассказ не только не противоречит естественно-научному видению, но и дополняет его?..

Первый день Творения

И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы. И назвал Бог свет днем, о тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один (Быт. 1, 3–5).

В первый день Господь творит свет. Что это за свет, если не было еще светильников «на тверди небесной», они появились лишь в четвертый день?

И святые отцы, и богословы, и ученые много размышляли над тайной этого света.

Чаще всего под светом разумели энергию света или некий огонь, существующий вне зависимости от светил. «И сказал Бог: до будет свет! Первое Божие слово создало природу света, разогнало тьму, рассеяло уныние, наполнило радостью мир, всему придало вдруг привлекательный и радостный вид» (святитель Василий Великий).

Для святителя Григория Нисского первозданные элементы вселенной находились в смешанном состоянии. Тогда «рассеянный повсюду огонь был затемнен преизбытком вещества». Но творческим и мощным словом Божиим «огонь прошел сквозь всякое тяжелое естество и вдруг озарил все светом». У при. Иоанна Дамаскина свет как огненная «легкая, устремленная вверх, жгучая и освещающая» стихия распространился в мгновенье по Вселенной, осветив ее и выявив ее изумительную красоту и гармоничность. «В три первых дня и день, и ночь произошли, конечно, вследствие того, что свет, по божественному повелению, то распространялся, то сокращался» (прп. Иоанн Дамаскин). И когда Бог создал солнце, оно вместило в себя эту энергию света и стало светить, «ибо светило есть не самый свет, но вместилище света» (он же).

В последнее столетие стало популярным объяснять «свет» первого дня творения с позиций физики. Говорят, что такой грандиозной и первоначальной вспышкой, явившей свет, был некий взрыв, положивший начало возникновению Вселенной. Можно ли отождествить библейский свет со светом современной концепции Большого взрыва, судить сложно. Однако скажем несколько слов о научной стороне вопроса о происхождении мира.

Как доказано современными учеными-астрофизиками, из которых прежде всего следует назвать американца Эдвина Хаббла, исследовавшего и доказавшего феномен «разбегания» галактик, некогда вся Вселенная была сфокусирована в одной точке не больше спичечной головки. Примерно 15–20 млрд лет назад в результате Большого взрыва из некой «точки сингулярности» вещество начало разлетаться в разные стороны. Следующей эрой генезиса мироздания была эра раздувания, когда пространство кипело и расширялось с невероятной и невозможной в земных и вообще умопредставимых условиях мощью. Это продолжалось меньше чем 10^-30 секунды (!). В процессе постепенного охлаждения мира формировались те законы природы, которые мы знаем сегодня. Какое-то время «Вселенная оставалась горячим супом из кварков, глюонов и лептонов, но к концу одной десятитысячной доли все той же первой секунды закончился период быстрых преобразований, и мир принял знакомый вид – с протонами, нейтронами и электронами» (Дж. Полкихорн). Плотность этой массы первовещества была в триллионы раз выше, чем плотность воды, а температура «первозданного бульона» измерялась многими миллиардами градусов. Размеры этой рожденной всего десятитысячную долю секунды назад вселенной равнялись примерно одной тридцатой доле светового года (то есть 300 миллиардам километров, что в тысячу раз превышает размеры Солнечной системы). Такая Вселенная была еще слишком горяча, чтобы в ней смогли протекать обычные ядерные процессы. Только через несколько минут структура Вселенной стала той же, что и сегодня: одна четверть гелия и три четверти водорода. Через 15 минут после взрыва радиус Вселенной уже составлял 100 световых лет (если скорость света – 330 тыс. км в секунду, то световой год означает 330 тыс. км, умноженные на количество секунд в году), а температура была «всего» 300 миллионов градусов, что сравнимо с температурой, наблюдаемой при термоядерных взрывах. Но тогда было еще слишком горячо, чтобы вокруг ядер сформировались атомы; для этого потребовалось еще около полумиллиона – миллион лет охлаждения Вселенной. Через это время Вселенная стала достаточно холодной (ее температура упала ниже +3000 градусов по Цельсию), чтобы излучение и вещество разделились.

Доминирующей силой в следующую космическую эру стала гравитация. Она сдерживала возникшую после Большого взрыва тенденцию к слишком большому расширению, однако окончательно остановить этот процесс и добиться обратного сжатия была не в силах. Хотя ранняя Вселенная была почти однородна, в ней присутствовали небольшие флуктуации, приведшие к возникновению участков с избыточной плотностью. Гравитационные эффекты усиливали эту неоднородность, это было похоже на нарастание снежного кома, и примерно через миллиард лет начали образовываться сгустки вещества, которые стали галактиками и звездами. Наблюдателю за этим потрясающим катаклизмом казалось бы, что он попал в эпицентр огненного урагана. Все пространство заполнено облаком раскаленных газов и ослепляющим светом, и все это разлетается во все стороны.

В глубинах звезд снова пошли ядерные реакции, поскольку сжимающая сила гравитации разогрела ядра звезд свыше температуры их воспламенения. Водород, сгорая, превращался в гелий, и, когда исчерпалось это топливо, началась цепь более тонких и сложных реакций, которые привели к дальнейшему выделению энергии и образованию более тяжелых элементов, вплоть до железа. Начали появляться элементы – строительные блоки для живых организмов. Каждый атом углерода в любом живом существе когда-то побывал в глубинах какой-то звезды, и мы все возникли из элементов, которым миллиарды лет.

Образование галактик началось только спустя миллиард лет после Большого взрыва. К этому времени вещество успело охладиться до идеальных температур (около сотни градусов), и стали появляться стабильные участки плотности среди облаков газа, равномерно заполнявших космос.

Началось сжатие этих участков. Продолжая сжиматься и теряя при этом энергию на излучение, уплотнившееся вещество в результате своей эволюции превращалось в современные галактики. Хотя в общих чертах сегодня ученым ясно, что тогда происходило, но как это происходило, не ясно, механизм образования галактик все же понят не до конца и противоречит аккуратным подсчетам наблюдаемых масс галактик и их скоплений.

В галактиках уже началось образование звезд. Наиболее массивные звезды, сформировавшиеся в самом начале, прошли быструю эволюцию, при которой водород превращался в более тяжелые элементы (в том числе углерод и кислород), а вновь образованное вещество выбрасывалось в окружающее пространство. Этот «пепел» подвергался локальному сжатию, приводящему к рождению новых звезд, и процесс повторялся снова. Солнце представляет собой звезду второго или третьего поколения. Согласно предположению астрофизика Клейтона, сжатие, в результате которого образовалось солнце, было вызвано сверхновой звездой, которая, взорвавшись, сообщила движение межвездному веществу и, как метла, толкала его впереди себя до тех пор, пока за счет тяготения не сформировалось стабильное облако, продолжавшее сжиматься, превращая собственную энергию сжатия в тепло.

Вся эта масса начала нагреваться, и примерно за десять миллионов лет температура внутри облака достигла 10–15 млн градусов. К этому времени термоядерные реакции шли полным ходом и процесс сжатия закончился. Примерно в это время (около 6 млрд лет назад) и родилось Солнце.

В IV веке великий святитель Иоанн, прозванный Златоустым, преодолевая бессилие ума, коснувшегося тайны, пытается на языке науки своего времени описать процесс формирования небесных светил путем сжатия первоначального вещества – света. «Из чего сотворено солнце? Из того света, который был создан в первый день. Творец изменил свет так, как Его Всемогуществу и Благости было угодно, и превратил его в разные небесные светила. В первый день он создает вещество света, а теперь солнце, луну, звезды и остальные небесные тела».

Мы можем согласиться с премудрым Златоустом, лишь оговоримся: под этим светом можно понимать первовещество, приведенное Богом в стадию его оформления. Первоначальный толчок – Большой взрыв, это грандиозное космическое событие, вызванное Богом простыми словами: «да будет свет»; еще более лаконичная констатация священного писателя: «И стал свет» – все это привело действительно к возникновению всех элементов Вселенной.

Еще гремит эхо страшного взрыва, Вселенная представляет из себя огненный смерч, а священный бытописатель заключает: И был вечер, и было утро: день один.

Перед тем как перейти ко второму дню Творения, скажем, что это такое вообще за понятие – день. Мир, согласно библейскому рассказу, творится в несколько дней: «И был вечер, и было утро: день один, второй, третий и т. д.». Однако, безусловно, следует помнить, что, когда Библия говорит о дне, она не считает, что это земной день, двадцатичетырехчасовой отрезок времени.

Еврейское слово йом, переведенное у нас как день, означает вообще какой-либо промежуток времени – период.

Например, во второй главе мы читаем: Вот происхождение неба и земли, при сотворении их, в то время, когда Господь Бог создал землю и небо (Быт. 2, 4). Здесь, в этой фразе, в оригинале используется слово йом, так что можно было бы перевести так: «в тот день, когда Господь Бог…»

Дни творения – это периоды, огромные эпохи в истории мироздания.

Второй день Творения

И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды…И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так.

И назвал Бог твердь небом. (И увидел Бог, что это хорошо.) И был вечер, и было утро: день второй (Быт. 1, 6–8).

Библейский автор представляет гигантскую массу воды, это некое первовещество. Но вот Бог повелевает встать посреди этой толщи некой перегородке – тверди. Эта твердь – небесный купол (в древности считали, что небо твердое).

Небесный купол и разделил воды на две части. Одни оказались вверху тверди, другие – внизу.

Этот купол удерживает верхние воды от падения на землю и от затопления земли. Если эта вода выльется на землю, произойдет страшный потоп. Об этом нам и говорит Библия в рассказе о Великом потопе: В шестисотый год жизни Ноевой… разверзлись все источники великой бездны, и окна небесные отворились; и лился на землю дождь сорок дней и сорок ночей… вода же усиливалась и весьма умножалась на земле, и ковчег плавал по поверхности вод. И усилилась вода на земле чрезвычайно, так что покрылись все высокие горы (Быт. 7, 11–12,18-19).

В этом рассказе о потопе мы видим как раз то, что в тверди открылись окна (слав, – хляби) и на землю извергся океан воды, который покрыл всю сушу.

Об океане воды над небесным сводом остроумно размышляет прп. Иоанн Дамаскин: «Но для чего Бог поместил воду над твердью? По причине сильнейшего воспламеняющего свойства солнца и эфира. Ибо прямо под твердью был распростерт эфир, а также и солнце с луной и звездами находятся на тверди. И если бы не была помещена сверху вода, то твердь сгорела бы…»

Если о первом дне мы можем предположить, что Бог создал первовещество, то что, соотнося священный библейский рассказ с современными космологическими представлениями, произошло во второй день? Во второй день первовещество начало упорядочиваться. Начала формироваться наша вселенная, определились законы ее развития. Свое место обрели звезды и планеты.

Обратим внимание на одну деталь. Заканчивая описание каждого из творческих действий Бога, священный автор говорит, что Бог радуется Творению, потому что оно хорошо. Последний стих первой главы Книги Бытие так подытоживает: И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма (Быт. 1, 31).

Да и разве может быть нехорошо Творение Премудрого Художника? В Никео-Константинопольском Символе веры, когда говорится: «Верую во Единаго Бога Отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым…», – Бог назван поэтом (у нас перевели Творец).

Наш мир гармоничен и прекрасен, как поэма, в которой все части и каждое слово находятся на своем месте. Убери слово – стихотворение разрушится. Так и в нашем мире. Чуть ближе Солнце – сгорит все на Земле, чуть дальше – планета превратится в ледяную пустыню.

Разве не радовалась наша душа, не замирало сердце, когда мы встречали восход или видели, как темнело небо, провожая солнце за горизонт? Все до мельчайшего элемента в мире прекрасно. Посмотрите на полевые лилии, как они растут… и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них (Мф. 6,28–29), – говорит Христос, Который Сам и является Творцом и Богом. Об этой премудрости Божией, проявившейся в создании нашего мира, много писали и боговдохновенные библейские авторы. Он сотворил землю силою Своею, утвердил вселенную мудростью Своею и разумом Своим распростер небеса (Иер. 10, 12), – вдохновенно свидетельствует Иеремия. Все соделал Он прекрасным в свое время (Еккл. 3, 11), – говорит Екклесиаст, а Иов восклицает: От духа Его – великолепие неба (Иов 26,13).

С трепетной любовью к Богу в изумлении перед Великим Художником псалмопевец восклицает в 18-м псалме: Небеса проповедуют славу Божию, и о творении рук Его возвещает твердь. День дню передает слово, и ночь ночи возвещает знание. Нет наречий и языков, на коих не слышны были бы голоса их. В солнце поставил Он жилище Свое. И оно, как жених, выходящий из чертога своего, как исполин, с радостью стремится пройти свой путь: от края неба исход его и заход его на краю неба, и никто не укроется от теплоты его (Пс. 18, 1–7).

Мир прекрасен. И таким мир выходит из рук любящего Творца. Однако… сейчас, когда я пишу эти строки, на моем подоконнике подрались голуби. За окном – холодный зимний день. А на подоконнике насыпаны крошки. Один из голубей, упитанный и сильный, клюет голодного и слабого собрата. Поистине, этот мир искажен какой-то бесовской гримасой.

Библия, говоря, что мир прекрасен и что все, что сотворил Бог, не просто хорошо, а хорошо весьма, также говорит и об отпадении мира от Бога. Мир некогда повредился, заболел грехом… Но это позже; это произойдет в день седьмой.

Итак, во второй день Творения Бог разделил воду небесным куполом. Часть воды оказалась над куполом, часть – под куполом: Хвалите Господа с небес… Хвалите Его, небеса небес и вода, которая превыше небес (Пс. 148, 1,4)!

Третий день Творения

И сказал Бог: да соберется вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша. И стало так…И назвал Бог сушу землею, а собрание вод назвал морями. И увидел Бог, что это хорошо. И сказал Бог: да произрастит земля зелень, траву, сеющую семя (по роду и по подобию ее,) и дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, в котором семя его на земле…И произвела земля зелень, траву, сеющую семя… и дерево… И увидел Бог, что это хорошо. И был вечер, и было утро: день третий (Быт. 1, 9-13).

Согласно библейскому рассказу, во второй день была сотворена небесная твердь. В третий же день творится земля.

В этом рассказе примечательно то, что сразу за сотворением земли Бог повелевает ей зазеленеть. Бог творит не мертвую и безжизненную пустыню. Бог творит живой мир!

В Библии плоскость земли творится мгновенно. И на ней сразу появляются растения.

Бог повелел – и сформировалась суша. Она поднялась из бездны вод блестящей, новорожденной. Вода осталась под сушей^[1], а также заполнила пустоты, впадины земли. Так появились озера, реки, моря.

Вскоре эта земля зазеленела.

Но то, что священный автор представляет мгновенным, на самом деле в истории земли заняло достаточно продолжительное время.

Как мы говорили выше, примерно б млрд лет назад родилось Солнце и наша Солнечная система. Солнце в то время было окружено обширным облаком пыли, состоящей из песчинок графита и кремния, а также, возможно, окислов железа, смерзшихся вместе с аммиаком, метаном и другими углеводородами. Столкновение этих песчинок приводило к образованию камней побольше, диаметром до нескольких сантиметров. Все эти песчинки и камни были рассеяны по колоссальному комплексу колец вокруг Солнца.

Постепенно камни и песчинки, имеющие разный вес и, соответственно, притягивающиеся друг к другу, объединялись в большие тела типа астероидов, заполняющих и сегодня пространство между Марсом и Юпитером и имеющих диаметр до нескольких километров.

Нестабильной оказалась и система астероидов, и они так же, как и пылинки, начали притягиваться друг к другу и образовывать планеты.

Наша планета также возникла из пылинок и камней, стянувшихся в одну глыбу. Когда к этой слипшейся каменной массе, которая станет впоследствии нашей планетой, притягивались камни, на которых было железо, железо плавилось и погружалось в глубь Земли. А так как планета все время вращалась, это железо собралось в центре планеты. Оно и образовало так называемое ядро Земли.

Постепенно Земля, которая сначала была лишь массой раскаленных камней и газов, остывала. Однако процесс образования Солнечной системы еще не закончился. В молодые планеты то и дело вонзались астероиды, эти самые камни, из которых и создались планеты. Сегодня, когда Земля защищена атмосферой, мелкие камни сгорают в полете, не достигая ее поверхности, сама упорядоченность Солнечной системы практически не допускает падения на землю больших астероидов. Такие астероиды давно стали спутниками Юпитера или

Сатурна, самых больших планет Солнечной системы.

Первоначально, пока планета Земля была юной, у нее не было атмосферы. Астероиды и метеориты, эти космические камни, падали на планету достаточно часто. (Во многих местах под толстым слоем почвы скрыты кратеры и ямы от падения астероидов.) Как это все было, когда на Землю с огромной скоростью падали гигантские каменные глыбы, – сложно себе представить. Что-то подобное происходило и с Луной. Даже невооруженным глазом видно, что поверхность Луны неровная. Действительно, пристальное изучение Луны в телескопы, фотографии, сделанные на Луне советскими и американскими экспедициями, изучение доставленных на Землю частиц лунной породы – все это позволило воссоздать примерную картину прошлого Луны. А то, что Луна имеет тот же возраст, что и Земля, позволяет сделать предположение, что и на Землю некогда падали такие же метеориты, как и те, что падали на Луну. Более того, Земля, которая в двадцать раз больше Луны, обладает и несравненно большим притяжением. Значит, она пострадала еще больше, чем маленькая космическая сестра.

А теперь представим, что переживала наша планета в юности, что происходило, когда на нее падал из космоса астероид диаметром в 400 километров. Как говорят специалисты, происходил страшный взрыв. Если бы на Земле была вода, вся она, все моря и океаны мгновенно бы испарилась. Превратилась бы в пар и большая часть земной поверхности, везде были бы разбросаны обломки величиной с Эверест. И такие столкновения, говорят ученые, Земля неоднократно переживала в первые времена своего бытия.

Постепенно Солнечная система приходила ко все большему и большему порядку. Земля, первоначально раскаленная, остывала. Пока Земля была горячей, над ней висели густые огромные облака пара и газа. Когда она немного остыла, эти первобытные облака начали изливаться ливнем на Землю. Он лился беспрерывно почти тысячу лет, и именно из этих вод появились моря и океаны. А когда тучи все вылились на Землю, засияло солнце. Голубого неба над Землей не было… не было еще воздуха на Земле.

Чернел бездонный космос, блестели звезды, и страшно палило Солнце.

Так примерно 4 млрд 600 млн лет назад началась история Земли. Напрасно было бы подозревать меня в устранении из этого Богом запущенного грандиозного механизма Самого Бога. Бог творит прекрасную Вселенную, и Он вкладывает в мир законы, по которым мир и развивается.

И Богу, конечно, нет нужды, нарушая собственноручно установленные законы, подгонять Вселенную. Он мог бы, конечно, придавая физико-химическим процессам большую скорость или иным каким-либо образом, всю Вселенную создать за шесть тысяч лет или за секунду. Но зачем? Почему некоторые христиане с такой настойчивостью утверждают, что миру – семь-восемь тысяч лет? Мы навязываем таким образом Богу наши представления о мире, наши темпы.

И так же неверно думать, что Бог, некогда сотворив Вселенную, ждал и ждал, пока она остынет и украсится. Не будем забывать, что Бог вневременен. Он над временем, и для Него один день, как тысяча лет, и тысяча лет, как один день (2 Пет. 3, 8).

Для Вселенной прошли миллиарды лет, потому что для определенных физических процессов необходимо определенное время. Тут ничего не поделаешь – это свойство материи. Но для Бога все это было мгновенно.

Бог был над этими физическими процессами, но в то же время Он творчески направлял их. Бог трансцендентен, то есть надмирен и имманентен, – говоря иначе, Он начало и внутренняя основа мира. Как заботливый Родитель, Бог всегда рядом… С заботой и любовью приводит Он материю к жизни. Он неравнодушен ни к насекомым, ни к динозаврам. Все эти твари – часть Его любимого Творения.

Вспомним слова Сына Божиего, которые я чуть выше уже цитировал: взгляните на птиц небесных… Отец ваш Небесный питает их… Посмотрите на полевые лилии… И Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них… [их] Бог ток одевает (Мф. 6, 26, 28–30). Какой еще высший авторитет, чем эти слова, можем мы привести, чтобы показать: Бог любит не только человека, но Он щедр Любовью и Красотою Своею даже к самым незаметным букашкам и травам.

Мы не знаем точно, как приобщатся животные к вечности, но предполагать, что живые существа Бог сотворил просто так, для развлечения человека (а в случае с динозаврами – для развлечения палеонтолога или читающего журнальное сообщение об археологической находке обывателя), у нас нет никакого основания. У святителя Иоанна Златоустого в комментарии на библейский рассказ о сотворении жизни в океане читаем: «Ведь не все же создано только для нашего употребления, но по великой Его (Божией) щедродательности… Итак, слыша, что увидел Бог все, что Он создал… хорошо весьма, не дерзай противоречить Божественному Писанию, ни задаваться праздными и излишними вопросами и говорить: почему то и то создано?»

Щедродательность! Дательность чего? Благодати. Бог творит такое изобилие земных существ, чтобы каждая на своем уровне, в свою меру приобщилась благодати бытия, благодати

Любви Божией. «И муха радуется по-своему», – сказала мне однажды маленькая дочь. На самом деле она выразила своими словами Учение Церкви…

Что увидел бы человек, если бы оказался на Земле через миллиард лет после ее возникновения?

Мутная темная вода, черные и серые горы и скалы с острыми вершинами, не затронутыми эрозией, вздымаются над волнующейся океанской пучиной. Повсюду огненные фонтаны. Это вулканы, которые выпускают накопившиеся под землей газы. Небо покрыто пеленой вулканического пепла и свинцовыми тучами, между которыми проскакивают молнии. А над головой – бескрайнее пространство космоса, яркие блестки звезд и обжигающее Солнце, чьи ультрафиолетовые лучи задерживает лишь толща воды.

Прошел миллиард лет, пока на Земле не возникли условия, благоприятные для появления живой клетки. И еще один миллиард – пока на Земле не возникла сложная жизнь.

Для христиан несомненен тот факт, что живая клетка, даже простейшая, появилась на

Земле не случайно. Первые живые клетки произошли в результате сложных геохимических процессов, происходивших в океанах первозданного мира. Невозможно поверить, будто бы это произошло случайно, само по себе… Христиане верят, что жизнь появилась благодаря особому творческому акту Бога. И когда на планете создались благоприятные для возникновения и развития жизни условия, Господь направил необходимые элементы к единству. Появилась первая живая клетка. Первые клетки сахаров, аминокислот и другие жили без кислорода. Питались они простыми химическими соединениями. Одна из этих клеток (названная цианофит) нащупала путь дальнейшего развития – она освоила фотосинтез. Для своего роста и развития цианофиты стали использовать углекислый газ и воду, источником энергии явился солнечный свет. Примитивные одноклеточные преобразовали атмосферу Земли из содержащей двуокись углерода в содержащую кислород, открывая таким образом путь к развитию метаболизма.

Эволюция простейших клеток происходила медленно, но неуклонно. Исследования говорят, что еще всего 600 млн лет назад кислорода на Земле было в 100 раз меньше, чем сегодня. Животные на суше еще не смогли бы жить, они бы задохнулись. И поэтому жизнь развивалась в воде… От Мудрого Создателя и Конструктора клетка получила генетический код, биохимический алфавит, посредством которого организм получает «инструкции» для своей жизни. Включился процесс фотосинтеза, при котором поглощается и запасается энергия Солнца.

Для святителя Василия Великого все виды животных были созданы мгновенно, и все они такими навсегда и остаются. «Как шар, брошенный по наклонной поверхности, катится вниз и не останавливается до тех пор, пока не окажется на плоскости, так и живая природа, подвигнутая одним повелением, совершает равномерные переходы существ от рождения к разрушению, сохраняя единообразную последовательность видов, пока не достигнет конца. От лошади рождается лошадь, от льва – лев, от орла – орел, и каждое животное, сохраняемое из рода в род, продолжается до скончания Вселенной». Однако почему не расширить толкование образа наклонной плоскости, данного свт. Василием? Бог подтолкнул к развитию Вселенную, Бог вложил в Землю творческую энергию, и Его державным Промыслом возникла первая живая клетка, а затем, как по наклонной плоскости, от простого к сложному, жизнь начала развиваться.

Через два миллиарда лет после рождения Земли на ней появились первые сложные живые клетки, и еще один миллиард прошел до тех пор, как появились первые водоросли и морские животные.

Четвертый день Творения

И создал Бог два светила великие: светило большее, для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью, и звезды; и поставил их Бог на тверди небесной, чтобы светить на землю, и управлять днем и ночью, и отделять свет от тьмы. И увидел Бог, что это хорошо. И был вечер, и было утро: день четвертый (Быт. 1, 16–19).

Один мой хороший знакомый, физик и астроном, с грустью говорил, что не может принять «библейского унижения Солнца, Луны и звезд». Его огорчало то, что и Солнце, и Луна, и иные светила сотворены были лишь на четвертый день, хотя наука говорит о том, что планеты – современники нашей Земли, а звезды (то же Солнце) ее гораздо старше…

Несложно заметить, что Библия совершенно конкретно придерживается геоцентрической модели Вселенной. Таковы были естественнонаучные представления людей того времени. Но видеть в библейском рассказе только «устаревшие» космологические данные было бы ошибкой. Библия каждым словом своим сообщает нам что-то важное, принципиальное для нашей жизни и веры. И тут нужно сказать вот что: Земля в Библии стоит на первом месте не потому, что она старше, а потому, что она духовно значимей, или, как говорил Владимир Лосский, «духовно центральна».

В свою очередь, Земля не самоценна, она ценна постольку, поскольку на ней живет человек. В центре Вселенной стоит человек, потому что именно человек призван привести всю Вселенную с ее самыми отдаленными галактиками к Богу, к освящению и обожению. «В центре Вселенной бьется сердце человека» (В. Лосский), и человек должен помнить об этой своей драгоценной и ответственной миссии. Человек не должен быть винтиком в механизме бездонного космоса, человек и не забавная игрушка для демонов или космических стихий; человек – пункт встречи тварного мира и Бога.

Известно место, которое занимали светила в древних религиях. У вавилонян семь планет были божествами, каждая носила свое имя, они регламентировали ход человеческой жизни. Вечное и незыблемое движение планет и звезд внушало древнему человеку мысли о том, что мир подчинен закону вечного круговорота, что небесные странники – не случайные элементы Вселенной и не равнодушные зрители земных событий. Звезды каким-то образом влияют на ход земной истории. Сияющие небесные тела казались человеку проявлением сверхъестественных сил, господствующих над Землею и всем живущим на ней.

И человек поклонялся этим силам, именовал планеты, звезды и созвездия. Астрология охватила весь средиземноморский Восток, стала одной из форм, в которой продолжило свою жизнь древнее язычество. Древний человек оказывался подавлен этими небесными силами, господствовавшими над его судьбой и скрывавшими от него Лик Истинного Бога.

Автор библейского повествования совершенно иначе относится к небесным телам. Иногда он рисует планеты и звезды живыми, называет их «воинство небесное» (см. Быт. 2, 1), сравнивает с некими ангелоподобными существами (см. Иов 38,7; Пс. 148, 2), но всегда, в любом случае, они не более чем служители Божии. Они такие же твари, как и все остальное мироздание. Словом Господним небеса утверждены и Духом уст Его вся сила их, – говорит псалмопевец (Пс. 32, 6).

В рассказе о сотворении Вселенной библейский автор говорит о небесных светилах мимоходом, называя их «звезды». Он не дает даже их имен. Это просто светильники, «поставленные» Богом на небесной тверди, чтобы светить людям. Они не рассматриваются как враждебные силы и оказываются полностью «демифологизированы», сводятся к их природной реальности.

Единственные среди светил, имеющие название в первой главе Книги Бытие, – это солнце и луна. Солнце, Ра, было великим богом египтян; луна, Астарта, – ханаанской богиней. Известно место Гелиоса в греческой религии вплоть до последних времен язычества. Луна, Геката, богиня мрака, царствовала в мире мертвых. Конечно, возможно, как говорит Мирча Элиаде, что древние поклонялись не самим этим элементам мира как таковым, а силам, стоящим за ними. Но библейский автор отказывает и самим планетам, и силам, стоящим за ними, в праве определять жизнь человека.

Как отмечает французский богослов Жан Даниелю: «Нам кажется, что автор первой главы книги Бытие почти совсем десакрализует космос и в этом слишком близок к натурфилософам Ионии, в которых древние язычники видели атеистов. Но дело в том, что именно подобная сакрализация космоса была источником политеизма, и нужно было сначала самым радикальным образом разоблачить его, чтобы понятие о священном было связано только с трансцендентным Богом».

Однако, кроме этого момента десакрализации, есть еще одна очень интересная деталь. Если мы присмотримся, то увидим, что библейские шесть дней Творения легко соотносятся один с другим. Вернее, эти дни распадаются на две триады: 1-й – 3-й дни и 4-й – б-й дни.

Они соотносятся между собою следующим образом:

1 – й день – 4-й день;

2- й день – 5-й день;

3- й день – 6-й день;

7-й день.

Каждый из дней первой триады соответствует дню второй триады.

В первый день творится свет. В четвертый – светила.

День второй: тема воды и тверди небесной – небосвода. Соответственно, в пятый день творятся рыбы и птицы.

В третий день творится суша, в шестой день суша наполняется жизнью.

Эта интересная деталь, о которой подробно пишет известный богослов В.Н. Ильин в своей книге «Шесть дней Творения», показывает, что священный автор в миротворении видит большую согласованность и взаимозависимость всех частей Вселенной.

Пятый день Творения

И сказал Бог: да произведет вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землею, по тверди небесной…И сотворил Бог рыб больших и всякую душу животных пресмыкающихся, которых произвело вода, по роду их, и всякую птицу пернатую по роду ее. И увидел Бог, что это хорошо. И благословил их Бог, говоря: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте воды в морях, и птицы до размножаются на земле. И был вечер, и было утро: день пятый (Быт. 1, 20–23).

В нашем переводе – «да произведет вода». В древнееврейском – динамичнее: «да закишат в воде»… Примечательно, что, согласно библейским представлениям, жизнь возникла в воде. То, что сегодня является научной аксиомой, было утверждено три тысячелетия назад.

Чуть выше мы говорили, что помещение солнца, луны и звезд на малопочетное место, в четвертый день Творения, является не космологическим, но богословским утверждением. Четвертый день как бы вторгается в процесс развития жизни, который начался в день третий. Поэтому можно сказать, что пятый день является органичным продолжением дня третьего.

Итак, вода производит жизнь, вода закишела жизнью. Уже одно рассматривание многообразия обитателей морей наполняет душу восторгом. «Если будешь благоразумен, то можешь и из создания этих тварей познать и могущество и неизреченное человеколюбие Господа, – пишет свт. Иоанн Златоуст. – Могущество в том, что Он словом и повелением произвел таких животных, а человеколюбие в том, что, произведши их, назначил им свое место в неизмеримом море, чтобы они никому не вредили, но жили бы в водах и видом своим возвещали о высочайшем могуществе Творца, не причиняя никакого вреда человеческому роду».

Получив повеление – «плодитесь и размножайтесь, и наполняйте воды в морях», живые организмы прилежно принялись его исполнять. Разнообразие возникших существ, мудрость, с которою они были устроены, свидетельствуют о творческой Божественной Руке, направлявшей мироздание ко все большему и большему совершенству.

Сегодня слой земли, в котором мы находим останки древних обитателей морей – ракушек и животных, – находится на той глубине, на которой пролегает в Санкт-Петербурге метро. Когда мы едем в электричке по черному туннелю глубоко под землей, можно представить, что мы едем по дну древнего моря, что раньше на этом месте росли водоросли, ползали древнейшие существа, зарывались в песок черви…

Водоросли и микроорганизмы, воспринимая солнечный свет, вырабатывали кислород, который все больше и больше окружал Землю. В 103-м псалме, этой поэме Творцу, мы читаем о изумлении человека премудростью Божиих созданий: Как величественны дела Твои, Господи! Все премудро Ты сотворил. Полна земля тварью Твоею. Это море великое и пространное: там гады, коим нет числа, животные малые и великие. Там плавают корабли, этот змей, которого Ты создал, чтобы унизить его (Пс. 103, 24–26).

Когда же жизнь покинула воду и вышла на сушу? Это произошло тогда, когда содержание кислорода на суше стало примерно в 10 раз меньше, нем сегодня, но в 10 раз больше, чем 600 млн лет назад. Примерно 160 млн лет трудились водные растения и простые организмы, пока содержание кислорода не стало приемлемым. Около 400 млн лет назад жизнь из воды вышла на землю.

Сначала на Земле зашумели леса из древовидных хвощей, плавунов и папоротников. С их появлением количество кислорода в атмосфере быстро поднялось. За 50 млн лет его количество выросло примерно до сегодняшнего уровня. И вот к началу каменноугольного периода на суше появляются насекомые и амфибии.

Примерно 350 млн лет назад появились динозавры. Скоро появятся млекопитающие. Динозавры и млекопитающие будут противостоять друг другу за обладание планетой. Но победят вторые. И именно из млекопитающих, как считают верующие люди, принимающие эволюционную теорию развития жизни, появится то животное, которое будет вполне способно принять в себя Божественную искру и стать человеком.

Согласно библейскому рассказу, в день пятый появились животные плавающие и животные летающие. В этой связи приведем интересное мнение православного богослова В. Лосского. Слово Божие, по его замечанию, устанавливает «любопытное сближение между существами плавающими и летающими (внешние формы которых не лишены сходства), между водой и воздухом, обладающими общими свойствами текучести и влажности. Здесь мы ясно ощущаем, что перед нами не космогония в современном смысле этого термина, но некое иное видение бытия и его иерархичности, видение, для которого решающее значение имеет тайна формы, «вторичные качества» чувственного мира (столь пренебрегаемые наукой), обращающие нас к умозрительным глубинам, к «логосам» творения; это видение стало очень трудным для нашей падшей природы, но мы можем вновь обрести его в «новой твари» (т. е. достигнув обожения), в Церкви, как в литургико-сакраментальном космосе, так и в опыте созерцания твари подвижниками».

Шестой день Творения

И сказал Бог: да произведет земля душу живую по роду ее, скотов, и годов, и зверей земных по роду их. И стало так. И создал Бог зверей земных по роду их, и скот по роду его, и всех годов земных по роду их. И увидел Бог, что это хорошо. И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему [и] по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, [и над зверями,] и над скотом, и над всею землею, и над всеми годами; пресмыкающимися по земле. И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими [и над зверями,] и над птицами небесными, [и над всяким скотом, и над всею землею,] и над всяким животным, пресмыкающимся по земле. И сказал Бог: вот, #дал всш всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, а всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; – вал? сие будет в пищу; а всем зверям земным, а всвл? птицам небесным, а всякому [гаду,] пресмыкающемуся по земле, в котором душа живая, дал Я всю зелень травную в пищу. И стало так. И увидел Бог все, что Он создал, а вот, хорошо весьма. И был вечер, а было утро: день шестой (Быт. 1, 24–31).

«Чем более я исследую Вселенную и детали ее архитектуры, тем больше я вижу оснований для убеждения, что Вселенная в каком-то смысле должна была знать, что мы должны прийти» (Ф. Дайсон). Появление на Земле человека открыло новую главу в судьбе нашей планеты и всей Вселенной.

Французский антрополог и зоолог Аммон де Картфраж выделял четыре царства природы – минералов, растений, животных и человека. Американский палеонтолог Д. Дана писал о психозойской эре (эре человеческой души). Известный русский геолог А. Павлов предложил для четвертичного периода название «антропоген», в котором главным фактором мировых природных изменений является деятельность людей. В. Вернадский для обозначения деятельности человека предложил термин «ноосфера» (сфера разума).

Появление человека на Земле – новый этап существования мироздания. Бог творит человека, вмещающего в себя и природное, и божественное измерения, и отдает ему весь мир; и этот мир человек должен вернуть к Богу.

Для удобства рассмотрения темы Творения человека выделим ключевые положения библейского рассказа о творении человека.

1. Человек творится вместе с животными, что подчеркивает его природную преемственность с животными.

2. Человек творится по образу и по подобию Божию.

3. У автора 2-й главы сначала творится Адам, затем от Адама берется жена – Ева. Причем Ева творится из ребра Адама, что говорит о том, что она не ниже человека, но что она единоприродна с Адамом.

Рассмотрим каждую из тем подробней.

1. Сотворение человека и животных.

В последний, шестой, день Творения Господь вызывает к жизни животных и человека. Вот эта маленькая, но важная деталь – в один день творятся и животные, и человек. Библия констатирует, что человек преемственно связан с животным миром.

Мы видим, что Библия, рассказывая о сотворении мира, говорит, что Бог от простого возводит Творение к сложному, к высшему. Сначала творится первовещество, из него возникает Вселенная. Затем описывается процесс происхождения Земли. Бог повелевает траве и деревьям расти и плодоносить. Растения владычествуют на суше, пока не появляется примитивная жизнь в воде. Появляются пресмыкающиеся, рыбы, птицы. Наконец, в шестой день творятся «животные земные». И после них – человек.

Человек творится из праха земного, и Бог вдыхает ему в лицо дыхание Своего Духа.

И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою (Быт. 2, 7). Здесь Бог вдыхает в человека дыхание, силу жизни, которую вдыхает и всем животным. Это показывает, что жить человек сможет, только имея в себе Дух жизни. Возьмешь дух их, и исчезнут и в землю свою возвратятся. Пошлешь Духа Твоего, и будут созданы (Пс. 103, 29–30).

Все живое может существовать лишь причастностью к Богу. Прервать эту связь с Богом, с Духом жизни – значит оторваться от жизни. Как пишет Ж. Даниелю: «Таким образом, как и другие творения, человек не зависит ни в коей степени от самого себя. Он существует только благодаря тому, что в нем живет дыхание Божие. Существовать для него – значит находиться в отношении с Богом. Это отношение – главная составляющая его бытия. Вот почему познание реальности для него – только познание этой радикальной зависимости от Бога. Это первая характерная черта библейской антропологии, которая отказывает человеку в любом притязании быть своим собственным творцом и располагать собой».

2. По образу и по подобию…

Бог говорит: сотворим человека по образу Нашему [и] по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, [и над зверями,] и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле. И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его (Быт. \, 26–27).

Сразу следует заметить, что синодальный перевод не совсем верно передает мысль оригинала. В данном переводе получается, что образ Божий и подобие синонимичны и взаимозаменяемы. Однако следует сказать, что образ – это то, что относится к Богу, подобие же – это похожесть, то есть то, что относится к человеку, то, что возможно человеку. Текст вернее было бы передать так: «Сотворим человека по образу Нашему как подобие, как подобного Нам».

Человек подобен Богу, однако, как отмечали святые отцы, это подобие нам не дано, а задано, как цель. Можно сказать, что мы сотворены по образу Божию, но подобия должны достигать сами. Как писал святитель Василий Великий:

«Одно (образ) мы имеем в результате творения, другое (подобие) приобретаем по своей воле…Он сотворил нас способными уподобляться Богу. Одарив нас способностью уподобляться Богу, Он предоставил нам самим быть тружениками в уподоблении Богу, чтобы мы получили за этот труд вознаграждение.

Если ты станешь врагом зла, забудешь прошлые обиды и вражду, если будешь любить своих братьев и сочувствовать им, то уподобишься Богу. Если от всего сердца простишь врагу своему, то уподобишься Богу. Если ты относишься к брату, согрешившему против тебя, так же, как Бог относится к тебе, грешнику, ты своим состраданием к ближнему уподобляешься Богу… Что такое христианство? Это уподобление Богу в той мере, в какой это возможно для природы человеческой».

Что значит – образ Божий в человеке? В Библии нет на этот счет конкретных указаний. Поэтому учители Церкви и святые отцы по-разному отвечали на этот вопрос. Несомненно, что образ Божий заключается в человеческой душе, в ее духовной природе и ее отличительных свойствах: нравственной свободе и бессмертии.

Так же несомненным элементом образа Божия в человеке является повеление Божие человеку господствовать над тварным миром. Об этом «даре» человеку много говорят библейские авторы. Премудрый Давид восклицает: То что такое человек, что Ты помнишь его? Или сын человеческий, что посещаешь его? Малым чем Ты умалил его пред Ангелами, славою и честью Ты увенчал его, и поставил его над делами рук Твоих, все покорил под ноги его. Овец и волов всех, а также скот полевой, птиц небесных и рыб морских, проходящих стези морские. Господи, Господь наш! Как дивно имя Твое на всей земле! (Пс. 8, 5-10). Можно вспомнить, что и автор первой главы Книги Бытие, сказав нам о Творении человека, тут же прибавляет повеление Господа: наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте (Быт. 1, 28).

Итак, человек – образ Божий потому, что он поставлен над всем Творением.

И еще: Бог – Творец. Человек также обладает способностью творить. Решающее отличие творчества человека от творчества высокоразвитых животных заключается в том, что животное творит, следуя инстинктам, несознательно (например, птица, строящая гнездо), а человек творит осознанно. Животное творит лишь то, что полезно в утилитарном смысле, человек творит, воплощая в своем творчестве ту красоту мира, которую он видит и чувствует. В свою очередь, решающее отличие творца-человека от Творца-Господа – в том, что человек творит из материала, а Бог может творить из ничего. «Человек по подобию сотворшего его Бога строит дома, города, корабли, делает изображения и изваяния… Бог создает и из несущего, притом без труда и мгновенно, а человеку для его творчества нужны: вещество, орудия, и размышление, и время, и труд» (св. Феодорит Кирский).

Однако человек, не возрожденный благодатью Божией, человек греховный поврежден в высоком достоинстве образа Божия – «образ есмь неизреченныя Твоея славы, аще и язвы ношу прегрешений»^[2]. Возвратить потускневший образ Божий и получить возможность реализовать подобие Божие мы можем, входя в единение с Господом нашим Иисусом Христом.

Он есть в высочайшей степени образ Бога невидимого (2 Кор. 4, 4), сияние славы и образ ипостаси Его (Евр. 1, 3). Имея это в виду, «можно сказать, что богообразность есть христообраз-ность» (прот. Л. Воронов).

Соединяясь со Христом в Таинстве Крещения, утверждая это единство постоянным участием в Таинстве Евхаристии, человек восстанавливает в себе образ Божий, помраченный грехом. Отложите все: гнев, ярость, злобу, злоречие, сквернословие… совлекшись ветхого человека с делами его и облекшись в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его (Кол. 3,8-10), – увещевает христиан ап. Павел. А в другом месте он уверяет нас, что если мы соединимся со Христом в Церкви, то так же, как мы носили образ перстного (то есть земного), будем носить и образ небесного (1 Кор. 15, 49).

У некоторых западных авторов-интеллек-туалов можно встретиться с утверждением, что образ Божий в человеке – это умственная способность. Однако в этой связи хочется привести замечательное выражение Эмиля Бруннера: «Не блестящий интеллект, а любовь к ближнему делает человека настоящим человеком».

Образ Божий – это похожесть на Бога. А в чем эта похожесть может проявляться прежде всего, как не в изобилии любви, изливающейся из сердца человека, любви, всех прощающей и возрождающей?..

3. Адам и Ева

Говоря о происхождении мира, Элогист отмечает, что человек был сотворен как мужчина и женщина изначально: мужчину и женщину сотворил их (Быт. 1, 27). Эти половые функции люди осознают и, как следствие, получают от Бога повеление плодиться и размножаться: И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь (Быт. 1, 28).

Гораздо сложнее картина Творения человека представлена у Ягвиста, автора второй главы Библии.

Здесь человек творится не после всех живых существ, а до образования растений и животных и даже до упорядочивания земного хаоса (см. Быт. 2, 6–7). Размышления о том, что здесь идет речь о творении некой идеи человека, предшествующей Творению космоса, безосновательны. Просто автор второй главы рассматривает мир через призму человека. Мир творится ради человека. И имя этому человеку – Адам.

Еврейское Адам, несомненно, соотносится с др. – евр. адамах – «земля», так же как в латинском homo – «человек» соотносится с humus – «почва». Причем первоначально слово «Адам» (от корня «дм» – «быть красным») означало не землю вообще, а именно красную землю.

Адам – тот, кто сотворен Богом из красной земли. И не просто сотворен, но сформирован, вылеплен, как кувшин, вышедший из рук горшечника. Именно так следует понимать слово, переведенное у нас (см. Быт. 2, 7) как создал.

Адам вылеплен из земли, и Бог вдыхает в него дыхание жизни (Быт. 2, 7), после чего новообразованный человек становится дуихею живою (Быт. 2, 7).

Эти мифологические подробности были популярны в древности на Востоке. Согласно и египетским, и вавилонским, и греческим мифам, боги вылепляют людей из земли или глины и в ноздри им вдыхают силу жизни.

С самых ранних времен люди спорили: о чем говорит Священное Писание, рассказывая о творении первого человека. О творении ли конкретного, одного, человека или, может быть, Библия образно сообщает нам о сотворении прочеловечества, некоего народа…

Действительно, еврейское Адам могло означать и конкретного человека, и быть обозначением человечества вообще.

В иудаизме, испытавшем влияние греческой философии, даже родилось учение об Адаме как духовной идее человека. Все мы – воплощения этого «небесного Адама», человека, содержавшего в себе потенциально все человечество.

В поддержку этой третьей теории не говорит ни Библия, ни Предание Церкви. Поэтому мы ее касаться не будем.

По-настоящему актуальными остаются первая и вторая гипотезы. Так был ли Адам конкретной личностью или это корпоративный образ и речь здесь идет о древнем человечестве?

В Священном Писании Адам как имя встречается всего четыре раза: три раза у Ягвиста (см. Быт. 4, 1, 25; 5, 3) и один раз в очень поздней неканонической Книге Товита (см. Тов. 8, 6). Во всех остальных случаях это слово означает человека вообще.

В пользу того, что именование Адама относится к некоему пранароду, свидетельствует и то, что в первой главе Элогист говорит о первом человеке во множественном числе: И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему [и] по подобию Нашему, и да владычествуют они… (Быт. 1, 26).

В пользу первого из двух предположений, то есть о том, что под Адамом разумеется конкретное историческое лицо, говорит, прежде всего, мнение самого библейского автора, который помещает Адама в таблицу родоначальников человечества (см. Быт. 5, 1–5), и, конечно же, Предание Церкви, выраженное святоотеческими богословскими и богослужебными текстами.

Но если посмотреть глубже, никакого противоречия между двумя теориями мы не найдем. Во-первых, необходимо помнить, что рассказ Библии – это прежде всего богословская притча. Во-вторых, священный автор помещает рассказ о происхождении людей в лоно боговдохновенной антропологической концепции. Его задача – рассказать не о том, каким был именно первый человек, а о том, кто такой человек вообще и зачем он сотворен. Мы не знаем, в какой момент истории появился человек. Одни говорят, что Бог создал отдельное уникальное существо. Другие говорят, что появление человека можно связать с моментом, когда сформировался новый биологический вид – вид животных, способных принять в себя Божественное дуновение и стать подобным человеку. И именно после дуновения Божия животное стало человеком. В любом случае для христианина несомненно, что сотворение человека не могло произойти без участия Божия.

Совершенно понятно, почему святые отцы прежних веков учили о сотворении человека как о создании существа, не имевшего эволюционной преемственности с животным миром. В этом отцы Церкви следовали естественнонаучным представлениям их времени.

Тем не менее XX век принес нам доказательства, что человек существует не 10 и не 100 тысяч лет, но гораздо более длительное время. Оказывается, и миллион лет назад жили существа, которых можно назвать людьми (язык не поворачивается^[3] назвать их гоминидами, или человекообразными обезьянами). Эти первобытные люди сознательно охотились, устраивали примитивные хижины, изготавливали товары и менялись ими с поселенцами других стоянок. (Об этом будет рассказ далее.)

Я могу понять представителей одного из направлений протестантизма – протестантов-фундаменталистов. Они верят в то, что Библия «продиктована» человеку Богом и человек лишь послушно, не размышляя, все это записал. Представители этого направления увлеченно отстаивают представление о том, что Вселенной 7 тысяч лет, что динозавры жили на Земле параллельно с людьми, и было это всего-то недавно. Но это протестанты, а, как известно, протестанты отрицают Предание. Библия – вот все, что у них есть, и, конечно, очень велик соблазн обожествить не только Боговдохновенное содержание Венной Книги, но и ее форму.

Для людей, находящихся в лоне Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви, кроме Священного Писания, еще есть и Священное Предание. Предание – это опыт жизни Церкви, духовный опыт сотен и тысяч подвижников. Более того, в Православной Церкви именно Предание первично, и Сама Библия была создана в лоне этого Предания. И оказывается, что святые отцы и подвижники Церкви единодушно свидетельствуют: в вере нашей самое важное место принадлежит не историческим или космологическим деталям. Библия – не учебник космологии или палеонтологии. Библия – это Откровение Божие о любви Божией к человеку, о замысле Бога относительно мира и человека. Мы на страницах этой книги уже об этом говорили.

Более того, сама Библия создавалась не как принудительный памятник, записанный под диктовку Духа Святого. Библия – это Откровение, усвоенное человеком, продуманное, осмысленное и выраженное на языке его времени и его культуры.

Наш мир, Вселенная, живет по своим законам, прекрасным и разумным Божиим законам. Бог просветил людей, даровал им разум и способность познавать этот прекрасный мир, делать научные открытия и выводы из них.

Это компетенция науки. И несомненно, что Сам Бог хочет, чтобы мы познавали этот мир.

Но есть область сокровенного, таинственного, область иного, горнего, мира. И Откровение Божие – Библия – родственно этому духовному плану бытия.

Потусторонний мир касается нашего, открывается знаками Божиего присутствия, чудесами и знамениями. Мы можем через Таинства Церкви и через молитву вступать с этим миром в контакт. И через касание иного мира, приобщаясь Богу, мы получаем ключ к уразумению сокровищ веры, которые содержатся в Священном Писании. Эта грань мира находится в компетенции людей духоносных и святых, приближаться же к ней могут и все ревнующие о ее постижении.

Эти области совершенно различны. Одна относится к падшему тварному миру, другая – к Божиему замыслу и Божией премудрости. Пути их постижения также совершено различны. И поэтому мы принимаем исследования людей ученых, а религиозную трактовку всем явлениям и событиям даем с точки зрения основ нашей веры.

Ученые, если они верующие, смиренно доверяют нам. И любой священник подтвердит, что даже ученые с самыми выдающимися в науке именами благоговейно внимают духовному наставлению, совету… Почему же некоторые верующие вмешиваются в ту область, которая Богом поручена другим, вторгаются на чужую территорию?

Мы что, забыли учение апостола Павла? Дары различны, – говорит он, – но Дух один и тот же; и служения различны, а Господь один и тот же; и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех (1 Кор. 12, 4–6). Бог наделил каждого человека тем даром, той способностью, которой он может послужить Церкви. Каждому дается проявление Духа но пользу (1 Кор. 12, 7). И далее, вдумайтесь: Одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом; иному вера, тем же Духом; иному дары исцелений, тем же Духом; иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков. Все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно (1 Кор. 12, 8-11). По мысли апостола Павла, вся Церковь, как единый организм, тело, составлена из различных членов. Мы знаем, что любой из членов тела, если он на своем месте, приносит пользу всему телу. Так же и в Церкви. Следует смиренно заниматься тем делом, на которое тебя поставил Бог. Совершенствоваться в этом, становиться специалистом, а не навязывать специалисту другого рода деятельности свое мнение. И иных Бог поставил в Церкви, во-первых, Апостолами, во-вторых, пророками, в-третьих, учителями; далее, иным дал силы чудодейственные, также дары исцелений, вспоможения, управления, разные языки. Все ли Апостолы? Все ли пророки? Все ли учители? Всели чудотворцы? Все ли имеют дары исцелений? Все ли говорят языками? Все ли истолкователи?(1 Кор. 12, 28–30).

Эти очень простые и кажущиеся такими очевидными мысли следует напомнить, потому что очень часто мы их забываем. И вторгаемся в пространства темы, о которой имеем весьма смутные представления.

А таким своим поведением подвергаем Церковь угрозе насмешек и обвинениям в необразованности и отсталости верующих. Во всяком случае, когда верующий человек отстаивает антинаучные представления, измышляет свои теории, не стоит объявлять их подлинным учением Православной Церкви, нужно смиренно признать их личным мнением.

Это же касается и вопросов эволюционизма.

Бог мог создать человека, как и всякую живую тварь, особым творческим действием. Но мог вложить (а почему нет?) в творение потенциал к развитию. Как произошел мир – это вопрос, который нужно адресовать ученым, а вот зачем появился мир – тема Священного Писания и опыта Церкви. Как еще в XII веке об этом сказал философ Гуго де Сен-Виктор: «Наука смотрит на мир с точки зрения происхождения, а Библия с точки зрения спасения».

О том, что при сотворении человека Господь мог воспользоваться каким-либо животным, говорят и некоторые святые отцы.

Так, у прп. Серафима Саровского читаем: «В Библии говорится: вдунул в лице его дыхание жизни (Быт. 2, 7), в Адама, первозданного и созданного Им из праха земного. Многие толкуют, что это значит, что в Адаме до этого не было души и духа человеческого, а была только плоть, созданная из праха. Неверно это толкование, ибо Господь создал Адама из персти земной в том составе, о котором говорит святой апостол Павел: и ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа (1 Фес. 5, 23). Все эти три части нашего естества были созданы от персти земной. И Адам не мертвым был создан, но действующим живым существом, подобно другим живущим на земле одушевленным Божиим существам. Но вот в чем сила: если бы Господь не вдунул потом в лицо его дыхание жизни, то есть благодати Духа Святого от Отца исходящего, и в Сыне почивающего, и ради Сына в мир посылаемого, то Адам, как ни был он превосходно создан по сравнению с прочими Божиими созданиями как венец творения на земле, все-таки остался бы не имеющим внутри себя Духа Святого, возводящего его в богоподобное достоинство. Он был бы подобен всем прочим созданиям, хотя и имеющим плоть и душу, и дух, принадлежащие каждому по роду их, но не имеющим внутри себя Святого Духа, Когда же вдунул Господь в лицо Адама дыхание жизни, тогда-то, по выражению Моисея, стал человекдуихею живою, то есть совершенно во всем подобной Богу и такой, как Он, бессмертной на веки веков»^[4].

Подведем итог сказанному замечательными словами профессора Московской Духовной Академии А. Осипова, который в своей книге «Основное богословие» пишет: «Для христианства вопрос о том, как появились различные виды и формы жизни, в том числе и человек, не имеет принципиального значения. Ибо если “где хочет Бог, побеждаются естества законы”, то тем более сами “законы естества” Он творит так, как хочет».

Адам и Ева могли быть конкретными личностями, и они могли существовать как выдающиеся представители древнего народа. Они могли отпасть от Бога лично, и через них от Бога совратился и отпал их народ, насчитывавший, быть может, всего-то несколько человек. Но, может быть, под Адамом и Евой с самого начала следует понимать обобщенное понятие прачеловечества, повредившегося в грехе на заре своего существования.

Во всяком случае, несомненно, что через первых людей в мир входит некая греховная зараза, некое повреждение. Как писал один современный богослов, «говоря об Адаме, мы можем понимать его как некое единство, обнимающее множество, и как множество, заключенное в единстве» (прот. А. Мень). Первый Адам был родоначальником всего человечества, он как бы олицетворяет человеческий род. «Человечество можно мыслить реалистически, как некую духовную сущность или силу, единую в своем существе… но при этом множественную, многоипостасную в своих существованиях», – писал прот. С. Булгаков.

Действительно, человечество состоит из отдельных людей, но все мы переживаем некую сопричастность, родственность. Эту «духовную реальность, стоящую за библейским “Адамом” и за “Адамом” святоотеческого богословия, с достоверностью ощущали многие мистики, поэты, философы. Не она ли обуславливает единство человечества даже тогда, когда части его изолированы? Не она ли есть основа общечеловеческой солидарности в добре и зле? Не в ней ли причина всеобщей зараженности грехом и условие всеобщего спасения нашей природы через боговоплощение?» (прот. А. Мень).

Сотворение жены

И сказал Господь Бог: не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему… И навел Господь Бог на человека крепкий сон; и, когда он уснул, взял одно из ребр его, и закрыл то место плотию. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку. И сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа [своего]. Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут [два] одна плоть. И были оба наги, Адам и жена его, и не стыдились (Быт. 2, 18,21–25).

В первой главе нам сразу сообщается, что человек – это и мужчина, и женщина: И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их (Быт. 1, 27).

Однако вторая глава сообщает нам о творении сперва мужчины – Адама, а затем, из его ребра, и женщины.

Почему женщина после мужчины? Почему из ребра?

Что касается первого вопроса, такое помещение женщины на второе место, после Адама, вероятно, должно подчеркнуть ее подчиненную роль, роль, обычную для женщины той культуры и того времени. Если говорить об историчности повествования, то ему больше соответствует рассказ первой главы. Женщина сотворена одновременно с мужчиной!

Отдельный вопрос – почему женщина творится из ребра? И еще один вопрос: откуда идет имя Ева – др. – евр. [дающая] жизнь. Попытаемся сразу ответить на оба вопроса.

Известный шумеролог С. Крамер советует нам для объяснения этого обратиться к древнему шумерскому мифу о Боге Энки и богине матери Нинхурсаг, дающей жизнь всему сущему.

Согласно данному мифу, в начале времен Энки и Нинхурсаг обитали в стране живых (т. е. Бессмертных) – острове Дильмун. На острове не было пресной воды, необходимой для жизни растений и животных. Энки оросил его (с помощью бога солнца Уту) и превратил в цветущий божественный сад. Нинхурсаг вырастила восемь растений. Энки без ее позволения съедает их. Разгневанная богиня проклинает его имя, обрекая его на смерть. Съеденные растения развиваются в организме Энки и заражают его. Восемь частей его тела, где произрастают растения, поражены смертельной болезнью. Богиню Нинхурсаг все же удается уговорить сжалиться над Энки и излечить его. Она помещает Энки в свою вульву и производит на свет восемь исцеляющих божеств соответственно восьми больным частям тела. Энки выздоравливает, смерть ему больше не грозит.

Отвечая на поставленные вопросы, С. Крамер замечает, что, по его мнению, «в основе библейской легенды о рае лежит литературная традиция шумерской поэмы о Дильмуне. На шумерском языке ребро обозначается словом “ти”. Богиня, созданная для того, чтобы исцелить боль в ребре Энки, носила имя Нинти, то есть “госпожа ребра”. Но шумерское слово “ти” означает также “давать жизнь”. Таким образом, в шумерской литературе “госпожа ребра” благодаря своего рода игре слов превратилась в “госпожу, дающую жизнь”. Это была одна из первых литературных ошибок, которая укоренилась на века благодаря библейской легенде о рае, хотя здесь уже никакой игры слов не осталось, потому что на древнееврейском языке “ребро” и “дающая жизнь” звучат по-разному».

Говоря о сотворении женщины, мы упомянули о том, что библейский автор ставит женщину на второе место после мужчины. Она сотворена позже. Однако то, что женщина творится из ребра, никак не может ее принижать. Напротив, указав на единоприродность женщины с мужчиной, Священный автор на веки вечные формулирует важную мысль: женщина такая же, как мужчина. Она едина с ним по природе.

Библия говорит, что перед тем, как взять у человека ребро, Бог погрузил Адама в сон. Но это был не обычный сон. В греческом тексте прямо сказано, что это был экстаз, в славянском тексте употреблено слово изумление, то есть выход из ума. То же самое слово возникает в другом эпизоде, особенно значительном по своей торжественности; речь идет о первом завете Бога Авраму: Крепкий сон напал на Аврама (Быт. 15, 12). В обоих случаях это оцепенение, временная неспособность самоощущения, высокий мистический экстаз, в которую ввергает человека особенная близость к Богу. Придя в себя, Адам восклицает: Вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей (Быт. 2, 23). Его слова – слова радости и ликования. Человек отныне полон в бытии, ибо не хорошо быть человеку одному (Быт. 2, 18).

Отныне всегда будут существовать как взаимодополняющие друг друга в бытии – а именно так следует перевести слово, переведенное у нас как «помощница» (см. Быт. 2, 18), – мужчина и женщина.

При сотворении человека Бог вложил в людей эротическое тяготение друг ко другу, тяготение одного пола к другому. Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут (два) одна плоть (Быт. 2, 24). Согласно второй главе книги Бытие, Бог, сотворив человека, насадил прекрасный сад – рай (Эдем с др. – евр. – Сад наслаждения, блаженства). И в этот Эдем Бог помещает человека, чтобы тот его возделывал и хранил.

Более того, когда Господь Бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных, и привел [их] к человеку, чтобы видеть, как он назовет их, и чтобы, как наречет человек всякую душу живую, так и было имя ей. Нарек человек имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым (Быт. 2, 19–20).

Привести к человеку – значит показать животным, кто их владыка, подчинить тварный мир человеку.

Отдельный вопрос об имени. В древности имя было не просто обозначением человека или предмета. Имя выражало саму сущность его носителя, место, которое он занимает во Вселенной. У каждого существа есть имя. Имя есть даже у всякой вещи. Дать имя – значит показать свою власть над этим существом или вещью. Иметь право наречь имя – значит показать, что ты обладаешь правом распоряжаться судьбою существа, владычествовать над ним.

Более того, наречь имя – значит определить место, которое будет занимать его носитель во Вселенной. Творя мир, Бог нарекает имена элементам мироздания: дню, ночи, небу земле, морю (см. Быт. 1, 2-10), называет каждое светило его именем (см. Ис. 40, 26) и этим определяет место всякой вещи. Когда Бог творит человека и предоставляет ему право наречь имена всем животным (см. Быт. 2, 20), Он этим самым дает возможность Адаму определить их место и роль в мире человека.

После того как Господь показал, как Он уважает и ценит человека (сотворил по Своему образу и подобию, поставил над творением и пр.), ему дается заповедь послушания: И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь (Быт. 2, 16–17).

И об этом дальше.

Назначение мира и человека

Бог сотворил этот мир. Обратите внимание на второе слово – сотворил. До того как возникло тварное бытие, ни элементов мира, ни, что важно сказать, – времени не существовало. Для греческой философии это было загадкой. Для греков существовали четыре стихии – земля, воздух, вода и огонь, весь же мир производен от этих вечных (время тоже существовало всегда) стихий. Сами по себе (у Аристотеля это учение достигает высшей точки развития) стихии бесформенны. Они получают бытие, оформление, только «накладываясь» на вечные идеи бытия (учение о идеях принадлежит Платону).

Первой четкой богословской концепцией, отвечающей на вопрос, как соотносятся вечность и творение, явилось учение Оригена. Полемизируя с ним, отцы Церкви сформулировали подлинное христианское учение о Творении.

Ориген основывал свое учение о происхождении мира на том, что событие сотворения мира есть явление Божественной Сущности. Поскольку природа Бога неизменна, то никогда не может случиться того, чтобы Бог не продолжил Своей творческой деятельности. Отсюда следует, что мир существовал вечно, так как Божественная благость всегда нуждалась в объекте любви.

В своих рассуждениях Ориген, несомненно, следует греческим философам.

Но библейская точка зрения, сохраняемая в лоне Церкви, иная. Церковь говорит, что «было время, когда не было времени». Вернее, тогда не было ничего, был лишь Бог. И Бог сотворил этот мир, вещество мира и время. Как говорил при. Максим Исповедник, «время – от создания неба и земли исчисляется».

У американского фантаста-атеиста Айзека Азимова, много интересовавшегося проблемами вечности и временности, я однажды прочитал о том, что на вопрос: «Что делал Бог до того, как создал мир?» – блж. Августин ответил: «Создавал ад для тех, кто задает подобные вопросы».

Подобный вопрос действительно был задан блж. Августину. И вот как святой отец ответил на самом деле: «Не стану отвечать так, как отвечал… один глупец, что Бог готовил вечные муки тем, кто дерзает испытывать глубины непостижимых тайн. Так как Бог – Творец и времени, то ошибочно допускать, что было какое-то время до Творения. Прежде сотворения неба и земли не было и времени, а в таком случае неразумно ставить вопрос: что делал тогда (до сотворения) Бог? Без времени немыслимо и “тогда”. Времени предшествует не время, но недлящаяся высота присносущной вечности».

Перечитайте последние слова: «недлящаяся [то есть вневременная] высота присносущной вечности» и обратите внимание, что они были сказаны в IV веке…

Для Библии мир творится не из первозданного хаоса, не из предсуществующей материи, а «из ничего» – лишь силою и замыслом Божественной любви. Это было четко сформулировано незадолго до Нового Завета в одной библейской Книге (2-й Маккавейской). Здесь мать, укрепляя сына в виду грядущих гонений, говорит ему: Умоляю тебя, дитя мое, посмотри на небо и землю и, видя все, что на них, познай, что все сотворил Бог из ничего (2 Мак. 7,28).

Эта мысль очень точно соответствует христианскому видению Бога и мира.

Бог творит мир из ничего, как любил повторять Вл. Лосский, давая место «абсолютно новому сюжету». Бог ставит мир рядом с собою, связывает, сплетает судьбу мира со Своим вечным бытием.

И тут нужно сказать еще об одном, можно даже сказать, примирить учение Платона об идеях мира с церковным взглядом. Когда Бог творит мир, Он творит его по Своему вечному Замыслу. «Бог, – говорит св. Иоанн Дамаскин, – созерцал все вещи прежде бытия их от вечности, представляя в уме Своем; и каждая вещь получает бытие свое в определенное время, согласно с Его вечной, соединенной с хотением мыслию, которая есть предопределение и образ, и план». Итак, можно сказать, что Бог творит мир соответственно Своим вечным идеям об этом мире^[5]. Эти идеи не принадлежат Богу по природе. Они – следствие динамизма Его любви, Его воли.

И, как замечательно говорит об этом православный богослов Вл. Лосский: «Теперь тварная Вселенная уже не представляется нам бледным и слабым откликом Богу, как в образе мыслей Платона и платоников; она предстоит перед нами как бытие совершенно новое, как творение, только что вышедшее из рук Бога, Который увидел, что это хорошо (Быт. 1, 8), как тварный мир, Богу желанный и ставший радостью Его Премудрости. “Он – гармоническое расположение”, “дивно составленная песнь в похвалу всемогущей Силе”, по выражению свт. Григория Нисского».

Заметим: Бог и мир иноприродны! Бог – это вечное и абсолютное Бытие. Мир – бытие условное, ограниченное, произошедшее единственно волей Божией.

А значит, и существовать мир может, только находясь рядом с Богом, будучи связанным с Ним… Чем связанным? Узами любви.

Человек призван жить в сиянии Божиего присутствия. Именно эту славу дал Бог изначально человеку, и именно ее тот лишился из-за греха. «Введение человека в рай заключает в себе нечто совершенно особенное в повествовании о творении. Это призыв, с самого начала обращенный Богом к человеку, призыв к жизни, которая выше его природы и является приобщением к жизни Божией. Это не зависит от природы человека. Он никоим образом не является богом по природе. Можно даже предположить, что первая глава Книги Бытие содержит в себе полемику с теми мифологическими концепциями, в которых человек выступал божественным существом. Однако он является только подобием Бога» (Ж. Даниелю).

И Священное Писание, и опыт Церкви говорят о тварном мире с большим уважением. Мир создан во множестве прекрасных составных частей. Этот мир красив, поскольку он произведение Божие. И тут мы должны ввести в рассказ о сотворении мира христианское учение о Логосе, втором Лице Святой Троицы, Которым «все бысть». Логос – это принцип миротворения, красота, смысл мира. Логос – это образец, икона мира. Разумеется, что два тысячелетия назад воплотившийся Логос – Сын Божий – предвечно существовал с Отцом и Духом. И когда творился мир, мир также был призван к сыновству Богу, только, напомним, сыновству не по природе, а по благодати, по дару Любви Божией. Послушание Богу должно было стать стилем жизни мира. В этом смысле мир должен был ориентироваться на Логоса, на Сына, Который всегда живет с Отцом в неразрывном единстве Любви. В китайском переводе Нового Завета термин Логос удачно переведен через Дао – Путь. Жизнь Логоса должна была стать образцом – путем для жизни космоса и всего Творения.

Но мир отпал от Бога. Прервалась ли, уничтожилась связь человека и через человека – всего тварного мира с Богом?

Прервалась! Но не уничтожилась!

Сотворенный хорошо весьма (Быт. 1, 31) мир прекрасен, не только живя в единстве с Логосом, с Богом. Мир прекрасен и тогда… когда он отрывается от Бога. Как отмечает протопресвитер Иоанн Мейендорф: «согласно св. Максиму Исповеднику, “благость” твари заключается уже в ней самой, а не в единстве ее существа с Божественным природой. Однако тварь не могла бы быть действительно доброй, если бы интегрировавшиеся в нее логосы, пред существовавшие как Божественные “мысли” “и волеизъявления”, не были бы связаны с Ним и не сохранили бы единства с единым, сверхприродным и божественным Логосом». Попросту говоря, мир, созданный Богом, прекрасен, поскольку

Он – Творение абсолютно премудрого и искусного Творца.

Итак, даже отпав от Бога, этот мир остается прекрасным и более того – является носителем бессмертия. Даже упорствующие в ненависти к Богу и Творению живые личности (демоны, люди) прекрасны, поскольку являются творениями Великого Художника. И они обладают бессмертием.

Человек отпал от Бога… Чуть выше мы говорили, что, сотворив человека, Бог приводит к нему животных, чтобы человек нарек им имена. Нарекать имя в представлении людей того времени имел право только хозяин (например, хозяин раба) или отец. То, что Бог повелевает человеку наречь имя твари, значит, что человек – владыка, господин твари. Владычество человека Библия еще раз настойчиво подтверждает словами: И взял Господь Бог человека, [которого создал,] и поселил его в саду Едемском, чтобы возделывать его и хранить его (Быт. 2, 15).

Слово «возделывать» часто понималось в смысле подчинять, насиловать. Однако точный перевод древнееврейского кабаш – «попирать ногами». Современные филологи говорят, что это выражение эквивалентно нашему – «наложить руку». В этом слове нет и намека на грубое вмешательство в жизнь Божиего Творения. В этом смысл оберегания, взращивания земли, что удачно переведено русским «возделывать».

Еще одно Божие слово, обращенное к ново-созданному человеку и раскрывающее заданное ему отношение к Творению, мы находим в первой главе Книги Бытие. Это стих: И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими [и над зверями,] и над птицами небесными, [и над всяким скотом, и над всею землею,] и над всяким животным, пресмыкающимся по земле (Быт. 1, 28). Здесь слово «владычествуйте» (др. – евр. радах) несет смысл нежного управления Творением. Как отмечает немецкий библеист Е. Зенгер: «Это слово означает, собственно, заботу пастуха о своем стаде. Он выводит своих животных на сочные луга, защищает перед лицом любой опасности, охраняет от хищников».

Мы говорим о мироздании и о человеке. Человек был поставлен в центре Вселенной, как… «священник Творения». Кто такой священник, каковы его функции? Священник – это тот, кто берет элементы мира, части мира в руки и приносит их пред лицо Божие и просит, чтобы Бог их освятил. Вот так же и Бог сотворил человека и поместил его в раю, чтобы человек помогал миру восходить от силы в силу к Богу, обоживаясь, освящаясь.

Для святых отцов несомненной является мысль, что наш мир не статичен. Бог не задумывал творить болото, глянцево и неподвижно поблескивающее в лучах солнца. Мир создан для движения, вектор этого движения – вверх, к Богу. Как говорили отцы Церкви, мир создан «с заповедью устремления к Богу». «В Творении мира Бог поставил Себя во вне по отношению к системе динамических тварей. Эти твари отличаются от Него именно тем, что изменяются и движутся по направлению к Нему. Поэтому логос каждой твари основывается на его собственной активности, ведь без энергии или движения нет и жизни» (протопресв. Иоанн Мейендорф).

В знаменитом «Шестодневе» свт. Василия Великого мы читаем также о стремлении к движению в направлении развития, совершенства, вложенном в Творение. Мы читаем, говорит свт. Василий, «Да произведет земля… (Быт. 1, 24). И это краткое повеление мгновенно стало грандиозной действительностью и творящим логосом, для начала создав недоступным нашему пониманию образом неисчислимое множество различных трав… Так, получив свое начало с первым повелением, природа начинает реализовываться в этом времени, пока вся Вселенная не обрела свою форму».

И тут важно заметить, что, говоря о красоте мира, о вложенной в него энергии к развитию, святые отцы подчеркивают: мир создан свободным, и достичь своей цели – обожения – мир мог, только свободно избрав такое направление. Все из Него, Им и к Нему (Рим.11,36) – вот формула мироздания, выраженная устами апостола Павла. Мир сотворен Богом, сотворен прекрасно, поскольку логосы мира отражают сияние Вечного Логоса. И весь этот мир сотворен, чтобы приближаться к Богу.

А захочет он этого или нет – в его власти. Мир свободен. Бог может предложить себя, но навязать не может!

Бог сотворил человека и поместил его в первозданном мире, названном у нас Раем – Эдемом. Выше мы говорили, что Эдем с древнееврейского переводится как Сад наслаждения, блаженства. Но в чем была особенность этого сада? В том ли, что там были плодоносные и приятные для взора деревья? Как остроумно замечает о. А. Мень в книге «Магизм и Единобожие»: «В конце концов, хороший палестинский садовод мог и сам вырастить такой сад, но он был бы далек от мысли, что им возрожден Эдем». В чем отличие райского сада от любого другого прекрасного сада?

В том, что Эдем означает жизнь с Богом.

Человеку была дарована возможность жить в связи с Богом, перед Его лицом!

Что возложил Бог на плечи человека, призвав его к жизни, поселив в раю? У св. Максима Исповедника читаем, что первый человек, родственный этому миру и Богу, был призван сам достичь единения с Господом и привести к единению с Ним всю тварную природу. Затем, приобретя рай как состояние постоянного ощущения близости Бога и «нося всегда рай в себе в силу своего постоянного общения с Богом, он должен был превратить в рай всю землю» (В. Лосский). После этого человек должен был преодолеть ограниченность тела, и его дух сделался бы способным проникнуть в мир сверхчувственный, в мир ангельский. Все это было бы человеком приведено к Богу. «Наконец, не имея ничего вне себя, кроме Одного Бога, человеку ничего не оставалось бы, как полностью себя Ему отдать в порыве любви и вручить Ему всю Вселенную, соединенную в человеческом существе. Тогда Сам Бог со Своей стороны отдал бы Себя человеку, который по этому дару, т. е. по благодати, имел бы все то, что имеет Бог по природе. Таким образом, свершилось бы обожение человека и всего тварного мира» (В. Лосский).

Но вместо того чтобы быть путем, совестью Вселенной, человек покорился Вселенной и наполняющим ее лукавым бесовским созданиям.

Этот уход человека от Бога Церковь называет грехопадением.

Грехопадение

В одном христианском детском спектакле рассказывается о жизни зверей и первых людей в раю. Они пели, танцевали и пр. И так, заигравшись, они нарушают Божию заповедь, срывают запретный плод. И тут свет начинает мигать и раздается оглушительный раскат грома, так, что у зрителей мурашки бегут по телу

Поистине, эта детская сценка очень точно выражает идею катастрофичности случившегося.

Это хуже, чем Всемирный потоп, страшнее, чем конец света…

О грехопадении нам говорит третья глава Книги Бытие.

Но сначала прочитаем о том, что предшествовало грехопадению:

И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла… И взял Господь Бог человека, [которого создал,] и поселил его в саду Едемском, чтобы возделывать его и хранить его. И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь (Быт. 2, 9,15–17).

Господь устраивает для первых людей прекрасный сад. Отличительная особенность этого сада, вернее даже, первозданного мира, – то, что здесь человек живет в единстве с Богом.

Однако для упражнения человеческой воли в добре и послушании Бог выращивает в раю дерево, названное у нас «древо познания добра и зла». Добро и зло (др. – евр. – то вэ ра) – понятия, между которыми древний человек помещал все остальное: и хорошее, и плохое, все на свете. Вкушение от этого дерева дает постичь все на свете, все тайны миры.

И не просто интеллектуально, умом постичь, а соединиться с ними, потому что древнееврейский термин «познание» выражал собою идею единения познающего и познаваемого (например: и познал Адам Еву).

Соответственно, грех прародителей состоял в попытке автономного, без Бога, постижения мира. Продолжать жить, но разорвать связь с Богом, смотреть на мир не по-Божиему, строить свою жизнь без Бога…

Все в мире было прекрасно, и все было отдано для человека. Ему лишь следовало помнить, что Бог – неизменная величина этого мира, его основа и цель. И всякое постижение мира и пользование миром (познание добра и зла) должны были происходить с Богом и через Бога, а не помимо Пето.

Но… тут наступает звездный час сатаны, противника Божиего и губителя рода человеческого:

Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю? И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть.

И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло. И увидело жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяло плодов его и ело; и дало также мужу своему, и он ел. И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания (Быт. 3, 1–7).

Почему змей? Когда мы говорим о змее Книги Бытие, мы должны прежде всего обратить внимание на его роль. Его роль – искуситель. Эта пагубная роль змея, возможно, связана с полемикой против языческих культов Ханаана. Змею в ханаанских культах поклонялись как богу плодородия (змей символизировал фаллос), известны, в частности, идолы змея из золота.

В Библии змей-искуситель – сам сатана, лукавый, диавол, который пытается разлучить человека и Бога. Для сатаны это шанс, он долгие миллиарды лет, пока мир оформлялся, ждал этого.

И человек послушал искусителя, сбился с пути. Причем это не одномоментный процесс. Попробовав жить без Бога, вкусив жизни обезвоженной, жизни ради самой себя, ради удовольствия, человек так и продолжает жить.

Когда лукавый предлагает Еве попробовать запретный плод, он говорит: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю?( Быт. 3, 1). Воистину он лжец и отец лжи (Ин. 8, 44)! Бог сказал: «от всякого дерева в саду ты будешь есть». Он только запретил прикасаться к одному дереву… И если бы Ева была благоразумней, она бы несомненно увидела, что разговаривает с обманщиком. Но Ева «взяла и ела и дала также мужу своему».

И с тех пор мир человеком воспринимается не как Божий мир, через который можно служить Богу и приобщаться к Богу. Мир стал восприниматься как самоцель, и, значит, человек стал зависеть от мира. Как писал протопресвитер Александр Шмеман: «Его [человека] зависимость от мира стала всецелой. Его любовь сбилась с пути. Он по-прежнему любит, по-прежнему алчет. Он сознает свою зависимость от того, что вне его. Но и любовь его, и зависимость отнесены к миру, только к миру. Человек забыл, что сами по себе этот мир, его воздух, его пища не могут дать нам жизнь, что они – источник жизни постольку, поскольку они получены и приняты «ради Бога» и в Боге, как носители Божественного дара жизни. В мире, воспринимаемом как самоцель, все приобретает самодовлеющую ценность, но тем самым и утрачивает всякую ценность, ибо смысл и ценность всего – только в Боге, и мир наполняется смыслом только тогда, когда он становится таинством Божественного присутствия. «Естественный» мир, оторванный от источника жизни, это – мир умирающий, и, вкушая этой тленной пищи, человек на деле причащается смерти. Да и сама пища мертва, и ее приходится хранить в холодильниках, словно труп».

Попытавшись жить без Бога, человек разорвал с Ним отношения. Этот-то разрыв Библия и называет «смертью»: в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь. Умрешь потому, что разорвана связь с Жизнью, ибо Бог и есть Жизнь. Позже ап. Павел скажет: возмездие за грех – смерть (Рим. 6, 23) и выразит замечательную истину: жизнь, которую избрал человек, – ущербная и смертная жизнь. Оторвавшись от Бога, человек избирает путь, который приведет его, взятого от земли, обратно в землю. Слова Божии: ибо прах ты и в прах возвратишься (Быт. 3, 19), произнесенные после грехопадения, – не приговор, а констатация того состояния, которое избрал и которому покорился человек по свободной воле.

Чтобы пояснить, что означало это решение человека жить в мире и пользоваться миром, устранив из него Бога, проведем аналогию. Это все равно что вступать в брак, заранее ища в браке «своего»: уютно устроиться в жизни, иметь домработницу, удовлетворять сексуальные потребности… И никогда не смотреть в глаза человеку, с которым живешь и спишь. Лишь пользоваться им.

Можно назвать такие отношения, построенные на эгоистичном расчете и личной выгоде, браком? Это аномалия, извращение брака. Вот это же означает жить в мире, созданном Богом, с удовольствием брать от мира, но вычеркивать из своей жизни Бога. Вычеркивать любовь.

Но Господь еще дает человеку шанс. Бог никогда не отвергает кающегося. И вот библейский автор рассказывает, как Бог ходил в раю «во время прохлады дня» и взывал к Адаму (Быт. 3, 9-13): Адам, где ты?

Но Адам спрятался. И, лишь поняв, что от Бога не скрыться, нехотя отвечает: Голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся.

Адам оправдывается, и Бог, помогая ему сказать важные, но горькие слова раскаяния, как бы подсказывает: …кто сказал тебе, что ты наг? не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть?

Но бесполезно! Адам не просто пытается выкрутиться из неприятной ситуации, он всю вину сваливает на Еву, а в конечном счете – на Бога: Адам сказал: жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел.

У Адама виноват Сам Бог, который дал ему такую плохую жену.

Но, может быть, Ева нравственно перспективна, готова к покаянию? Господь обращается к жене: «Что ты это сделала?» Но и тут глухая стена греховного упорства: Жена сказала: змей обольстил меня, и я ела.

Библейский рассказ пользуется образным языком. Много раз Бог взывает к человеку, подталкивает его к раскаянию. Но человек неколебим. Он избрал такую жизнь, жизнь без Бога, и будет на этом стоять…

Падение человека явилось катастрофой для всего мироздания. Священное Писание и Священное Предание развивают мысль, что если раньше, в раю, преимущественными отношениями человека и животных были дружба и мир, человек даже не ел животных (см. Быт. 1, 29), то теперь человек и мир стали если не врагами, то соперниками за место под солнцем.

У прп. Симеона Нового Богослова находим потрясающие по своей драматичности строки, в которых он описывает ужас твари от того, что пал ее господин – человек. Сначала ужас, а потом непослушание, бунт твари, который продолжается до сих пор. «Все твари не хотели повиноваться Адаму— преступнику… Солнце не хотело светить ему, ни луна, ни прочие звезды не хотели показываться ему; источники не хотели источать воду и реки – продолжать течение свое; воздух думал не веять более, чтобы не давать дышать согрешившему Адаму, звери и все животные земные, когда увидели, что он обнажился от первой славы, стали презирать его и все тотчас готовы были напасть на него, и земля не хотела носить его более. Но Бог, человека создавший, – что сделал? Зная прежде создания мира, что Адам имел преступить заповедь Его и имея предопределенную для него новую жизнь и во создание (…), Он сдержал все эти твари силою Своею и по благоутробию и благости Своей не дал им тотчас устремиться против человека и повелел, чтобы тварь оставалась в подчинении ему и, сделавшись тленной, служила тленному человеку, для которого создана с тем, чтоб, когда человек опять обновится и сделается духовным, нетленным и бессмертным, и вся тварь, подчиненная Богом человеку в работу ему, освободилась от сея работы, обновилась вместе с ним и сделалась нетленною и как бы духовною».

Отметим последние слова прп. Симеона. Тварь создана Богом с потенциальной возможностью к вечности! Но человек увлек ее в

падение, как сказал Адаму Бог: проклята земля за тебя (Быт. 3, 17). И вот теперь тварь ждет обновления и освящения человека, чтобы и самой обновиться и сделаться нетленной и духовной.

Прп. Симеон поэтично рассказывает о том, что тварь взбунтовалась против человека, отпавшего от Бога и лишившегося божественной славы.

Библейский рассказ лаконичен. Противостояние человека и творения очевидны хотя бы в том, что изгнанный из рая человек теперь не сможет питаться райскими плодами. Он, как говорит Библия, будет «в поте лица», «со скорбью» обрабатывать землю, а та будет приносить лишь колючки да сорняки – «терния и волчцы».

Вся жизнь человеческая стала скорбной. Даже прекрасное повеление Божие плодиться и размножаться отныне связано с болью и страданиями: Жене сказал: умножая умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей (Быт. 3, 16).

…И сделал Господь Бог Адаму и жене его одежды кожаные и одел их (Быт. 3, 21).

В самом прямом смысле здесь речь идет об одежде, в которую, лишившись первобытной непосредственности и душевной чистоты, стали одеваться прародители.

Библия неспроста замечает после творения Евы: И были оба наги, Адам и жена его, и не стыдились (Быт. 2, 25). Для Библии стыд – состояние позора, нечестия (см. Иез. 23,29; Ис. 47, 1–5). В ряде языческих культур (хананейской, хурритской, вавилонской и т. д.) обнажение было ритуалом. В специальных храмах иеродулы – священные блудницы – совершали религиозные обряды-совокупления, принося богам в жертву свою честь (вернее, то, что от нее осталось).

Для Библии подобные церемонии – «мерзость». Иудейские женщины в присутствии посторонних мужчин закрывали и лицо. Обнажение было позором, именно поэтому казнимых, например, раздевали донага.

Для библейского автора такое положение вещей связано с грехопадением. Грехопадение привнесло в мир страсти и грех, оно красоту богозданного человеческого тела превращает в объект для удовлетворения похоти. Одежда – некий предел, рамки, которые держат человека в границах дозволенного.

Однако в истории церковного толкования Священного Писания эти «кожаные одежды» понимались и иначе, в богословском смысле.

Первозданные люди имели, по учению Церкви, богоподобное достоинство, они были как бы одеты «славой Божией». Прародители легко вступали в общение и с Богом, и с духовными силами – Ангелами, все их существо было мистически восприимчиво. После падения эта «тонкость» природы первых людей исчезает. Мистический мир становится недоступным, человеческая природа приобретает склонность к болезням, разложению и смерти.

Примечательно, что, по мысли святых отцов, «кожаные ризы», в которые одел Господь человека, свидетельствуют, прежде всего, не о гневе, но… о милосердии Божием. Прочитаем, что говорит нам Священное Писание вслед за рассказом о «кожаных ризах»: И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нос, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерево жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно (Быт. 3, 22). Согрешивший Адам может вкусить от древа жизни и жить вечно… Усовершаясь в грехе, достигая немыслимых высот (или, вернее, опускаясь в бездны) развращенности и богоотступнической гордыни. И тогда Бог дает человеку противоядие против греховной жизни – смертность.

Смерть полагает предел процессу удаления от Бога, останавливает человека, который мог бы катиться и катиться вниз.

И, наконец, еще одна деталь. Когда человек согрешил, он поставил себя в тесное общение с богопротивными демоническими силами. Человек может покориться им, а может и противостоять.

Об этом Господь и сообщает словами, обращенными к змею-сатане: и вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоим и между семенем ее; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту (Быт. 3, 15).

Для нас в этих словах – утверждение конфликта между семенем (потомством) сатаны и семенем (потомством) человеческим. Диавол всегда, сколько существует этот мир, будет догонять человека и хватать его за пятку… Но человек будет также наступать на голову змеев, давить их: се, даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью (Лк. 10, 19) – вот что завещано христианам.

Но слова Господа о вражде семени жены и семени змея говорят еще об одном. Они говорят нам о победе Богочеловека Иисуса Христа над сатаной. Будем честны, разве мы поражаем сатану в голову? Даже самые высокие подвижники лишь огорчали, смиряли лукавого, не уничтожая его… И лишь один из людей, Человек, в котором человеческое и Божественное были слиты воедино, Иисус из галилейского города Назарет, по-настоящему поразил сатану в голову. Своим Воскресением из мертвых Спаситель нанес змею сокрушительный удар, так что тот теперь издыхает. Но пока еще жив и конвульсивно бьет хвостом. Окончательная победа над сатаной будет совершена в день Второго Пришествия Христова.

…В Сербской Православной Церкви сохранился древний обычай, существующий с незапамятных времен: плач об утерянном прародителями Древе Жизни, бывшем в раю. В праздник Рождества Христова в сербских храмах выносят дерево с листьями – дуб, он символизирует вечность, ибо может жить тысячелетие. Дуб украшают яблоками, поют печальные песнопения, а затем опускают ствол в огонь и листья мгновенно увядают. Эти листья верующие благоговейно берут на память о Древе Жизни. К яблокам же никто не прикасается.

И еще одно. Мы часто ограничиваем рассказ о грехопадении лишь событием ослушания Адама и Евы. Но заметьте: грех, от первых людей начавшись, начинает распространяться в людях по лицу Земли подобно некой заразе. Грех инфицирует всех, кто происходит от Адама и Евы. Можно сказать, что, начавшись от Адама и Евы, грех все умножается, трещина, раскалывающая отношения человека и Бога, все увеличивается.

Сначала Адам и Ева преступают заповедь о послушании. Дело не в том, что они съели какой-то плод. Дело в том, что они попытались строить жизнь свою без Бога! Попытались обрести полноту жизни через воровство, через похищение плода, дарующего совершенное знание секретов мироздания. «Быть как боги» – вот желание древних людей. Но было ли это им обещано? Было. Через доверие Богу и жизнь в согласии с Божественными замыслами они стали бы божественны, обожились, восприняв в себя Божественные энергии. Но для этого нужно было делать усилия. Гораздо проще украсть заветный плод и без всяких усилий обрести могущество и знание.

Бог готов простить людей, лишь бы они сами этого желали. Но они прячутся от Бога, убегают. Было ли раскаяние у них после содеянного? Об этом мы уже говорили. Стыд – да, самооправдание – было, но раскаяния, сожаления о содеянном в священном рассказе мы не замечаем. А через это греховное ослепление и упорство в грехе бессмертные человеческие души отпали от Бога. «В смерти Адама произошло не отделение души от тела, но отдаление Святого Духа от бессмертной души» (св. Исидор Пелусиот). Запрещая вкушать от дерева познания добра и зла, Господь говорил: в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь (Быт. 2, 17). Умер ли Адам, умерла ли Ева в день их преступной трапезы? Физически – нет. Телом Адам жил еще девятьсот тридцать лет. Но «душою Адам умер тотчас, как только вкусил, а после, спустя девятьсот тридцать лет, умер и телом. Ибо как смерть тела есть отделение от него души, так смерть души есть отдаление от нее Святого Духа, Которым осеняему быть человеку благоволил создавший его Бог, чтобы он жил подобно Ангелам Божиим» (прп. Симеон Новый Богослов).

Грех от Адама и Евы начинает распространяться… Как от брошенного в воду камня идут круги – все шире и шире баламутя пространство покойных вод, – так и грех от Адама распространяется в потомках все дальше и дальше.

Уже очень скоро мы читаем о втором акте драмы грехопадения, о братоубийстве.

Бог сотворил человека способным к бессмертию. Человек, живя с Богом в единстве, мог достичь бессмертия, но так же мог, через удаление от Бога, приобрести и смертность.

Адам согрешил, и в человеческую природу, как яд, вошла смертность. Сначала, для первобытных людей, это казалось невозможным. Но, как сообщает нам Священное Писание, Каин убивает Авеля. Человек убит. Первое убийство в истории… и далеко не последнее. Оно как раз выявляет страшную реальность: человек стал смертен.

Душа человеческая разлучилась с Духом Божиим, разорвала связь с Божественной силой, животворной энергией. И постепенно силы человека, призванного к бессмертию, истощились. Несложно проследить, как Библия говорит нам об этом «оскудении» жизненной силы в потомках Адама: Адам прожил 930 лет; Сиф – 912 лет; Енос – 905 лет и т. д. Лишь некоторые отдельные потомки живут дольше, вообще же жизнь идет на убыль. Позже священный автор вздохнет: Мы теряем лета наши, как звук. Дней наших – семьдесят лет, а при большей крепости – восемьдесят лет… проходят быстро, и мы летим (Пс. 89, 9-10). В пятой главе Книги Бытие, где рассказывается о допотопных жителях, этих потомках Адама, оскудевающих жизнью, после упоминания о каждом праотце следует приговор Священного Писания: «И он умер!». «Этими тремя словами, которые богодухновенный текст повторяет восемь раз, подчеркивается, что смерть господствовала над всем человеческим родом!» (Н. Василиадис).

В сочинении, появившемся на рубеже Ветхого и Нового Заветов, автор скорбно вопрошает Адама: О, что сделал ты, Адам? Когда ты согрешил, то совершилось падение не тебя только одного, но и нас, которые от тебя происходим. Что пользы нам, если нам обещано бессмертное время, а мы делали смертные дела?(3 Езд. 7, 48–49).

Следующий этап отпадения человека от Бога – растление жителей Земли:

Когда люди начали умножаться на земле и родились у них дочери, тогда сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал. И сказал Господь [Бог]: не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками [сими], потому что они плоть; пусть будут дни их сто двадцать лет. В то время были на земле исполины, особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные люди. И увидел

Господь [Бог], что велико развращение человеков на земле, и что все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время; и раскаялся Господь, что создал человека на земле, и восскорбел в сердце Своем (Быт. 6, 1–6).

Здесь «сыны Божии» – древнее название злых ангелов. Брать себе в жены дочерей человеческих – значит соединяться человеку с демонами в единую плоть, жить с ними одной жизнью. Библейский рассказ подчеркивает: то, что творилось на Земле, превосходило всякие мыслимые пределы греховного растления.

Господь видит: людей ничто не сможет исправить. И Он посылает на Землю потоп.

Спасается лишь одна праведная семья. Рассказ о потопе, отмечают библеисты, построен по тому же принципу, что и рассказ о сотворении мира. Потоп – это словно новое творение, претворение мироздания. Замысел Божий – сохранить для новой безгрешной жизни лучшую и в нравственном отношении чистую семью. Но и семья праведного Ноя оказалась инфицированной грехом.

И далее… постройка Вавилонской башни – памятника человеческой гордыне…

Вот эти четыре этапа развития греха:

– вкушение запретного плода Адамом и Евой;

– братоубийство;

– развращение человека, приведшее к Всемирному потопу;

– Вавилонская башня…

Как смерть вошла в наш мир

И здесь самое время перейти к очень важной богословской теме: грехопадение и смерть.

Почему мы говорим, что после грехопадения человек стал смертен?

Каков механизм проникновения смертности в человеческую природу?

Возможно ли смертность преодолеть и кто способен на это?

Характерно, что история рода человеческого, как ее излагает Богодухновенная книга Библия, начинается… со смерти человека, причем праведника – Авеля.

Вдумайтесь: человек отступил от Бога и изгоняется из рая. И первый человек зачат и рожден вне пределов эдемского сада. Это Каин, имя которого происходит от др. – евр. глагола канб – «приобретать собственность». Древние имена вообще часто указывают на судьбу ребенка. Точно так же глубоко символично и имя первой жертвы смерти, второго ребенка Адама и Евы. Его назвали Авель, что от др. – евр. «дышать». В этих именах – вся сущность обоих братьев. Первый накрепко связан с землей, он стремится к приобретению, к захвату… второй живет небесными ценностями. «Поэтому конфликт между ними и первое братоубийство коренятся уже в самой их природе: человек плотский ненавидит человека духовного, завидует ему и стремится его устранить» (Д. Щедровицкий).

До тех пор смерть не похищала еще никого. Но Каин убивает брата (см. Быт. 4, 8) и бежит^[6] от Бога… Лорд Байрон в драматической поэме «Каин», рисуя картину братоубийства, изображает, как Каин смотрит на мертвого Авеля, вглядывается в его лицо, пытается поднять безжизненные холодные руки, которые падают вниз, будто свинцовые, и восклицает: «Смерть пришла в мир!..»

«Это утверждение, – замечает современный греческий богослов Н. Василиадис, – содержит самое, быть может, поразительное открытие, когда-либо сделанное человеком».

Человек прозрел: «смерть пришла в мир!»

А ведь на самом деле смерть пришла еще раньше. Ее впустили в мир Адам и Ева. Впустили грехом, отступлением от Бога. Им Господь говорил, обращаясь к Адаму: возвратишься в землю, из которой ты взят; ибо прах ты и в прах возвратишься (Быт. 3, 19).

Но не верили, а может быть, сомневались, что именно их грех стал причиной их смертности… Но это оказалось правдою. Смерть пришла, и первые люди осознали, что произошло нечто страшное, непоправимое: «Смерть пришла в мир».

Святые отцы замечают, что, не будучи бессмертными по творению, это бессмертие прародители, Адам и Ева и их дети, могли бы приобрести, живя в послушании Богу и в согласии с Божественными замыслами.

Доверять Богу, быть послушными Богу, любить всею крепостию своею Бога… Если бы первые люди так жили, то их воля окрепла бы. Окрепла настолько, что диавол не увлек бы первых людей за собою в бездну богоотступничества. Укрепив волю в добре, идя Божиими путями по жизни, а не сатанинскими, лукавыми, прародители достигли бы обожения, святости: «На своем пути к добродетели они стяжали бы «богоподобие», стали бы «богами» по благодати и жили бы вечно и постоянно вместе с Богом» (Н. Василиадис).

Бог не сотворил человека «ни смертным, – пишет св. Феофил Антиохийский, – ни бессмертным, но способным к тому и другому; чтобы, если устремится он к тому, что ведет к бессмертию, исполняя заповедь Божию, получил от Него награду – бессмертие – и сделался богом (по благодати); если же уклонится к делам смерти, не повинуясь Богу, сам (человек) был бы виновником своей смерти.

Ибо Бог создал человека свободным и самовластным»^[7].

«До греха, – пишет блаженный Августин, – человеческое тело можно было называть и смертным в одном отношении, и бессмертным в другом: смертным, ибо оно могло умереть, бессмертным, ибо оно могло не умереть. Одно дело: не мочь умереть, какими Бог сотворил некоторые бессмертные существа; а другое дело: мочь не умереть, в каком смысле создан бессмертным первый человек. Это давалось ему от древа жизни, а не от устройства его естества, вследствие чего, как только он согрешил, был отстранен от древа жизни, чтобы мог умереть; тогда как если бы не согрешил, мог бы не умереть. Итак, он был смертен по свойству своего земного тела, а бессмертен по благодати Творца».

Отметим: человек бессмертен не сам по себе, а как причастник Бога. Разлучится с Богом – и его природа подпадет под воздействие бесовских сил, пытающихся весь мир ввести в хаос и погубить. «Как существо сотворенное человек по естеству был преходящим, ограниченным, конечным; а если бы он остался в божественном добре, он бы благодатью Божией остался бессмертным, непреходящим» (свт. Афанасий Великий).

Но прародители наши отступили от Бога, и в мир вошла смерть. Сначала – как обещание: прах ты и в прах возвратишься (Быт. 3, 19), потом – как жестокая реальность. Жестокая ли?.. Но разве нет, разве не содрогалось сердце Адама, когда он видел лежащее перед ним холодное тело любимого сына?.. Разве мы можем остаться равнодушными к тому, что смерть похищает наших детей и вообще всех сынов и дочерей человеческих?..

И Церковь отвечает: смерть – это катастрофа, это извращение Божественного замысла… Но Бог и зло обращает к добрым последствиям. И смерть явилась… благодатным даром от Бога человеку. Ведь если бы смерти не последовало, первые люди могли вкусить от дерева жизни и обрести бессмертие. Сам Господь говорит про Адама: как бы не простер он руки своей и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно (Быт. 3, 22). Жить вечно – продолжая вечно грешить… Может ли быть худшее зло? А вечно грешить – значит возрастать во зле, уподобляться бессмертному сатане.

Следовательно, заключают отцы Церкви, смерть согрешивших прародителей явилась благом: «Бог называет смерть “благодеянием”, а ты сетуешь», – убеждает христиан Иоанн Златоуст.

Если б кто и должен был плакать, то только диавол. Он – бессмертен, и его грех не имеет предела. Мы же благодаря смерти избавляемся от вечного греха, для нас смерть – «покой и тихое пристанище». «О мудрость и милосердие Божие! – восклицает свт. Григорий Богослов – Грех порождает смерть, а смерть убивает грех».

Более того, смерть – очень сильное педагогическое средство. Видя смерть, разложение, конец и тщету всех земных стремлений, человек таким образом избавляется от гордыни. Человек понимает свою ограниченность и слабость, а понять это – значит уже почти обратиться к Богу, потому что лишь с Ним, Его силой и Его достоинством мы сильны. Богомудрый святой отец размышляет от имени Бога: «Я тебя призывал к большей чести, ты же, проявивший себя недостойным дара, изгоняешься из Рая. Несмотря на это Я тебя не презрю, но буду исправлять твой грех и возведу тебя на Небо. Поэтому Я попускаю тебе умереть; Я оставляю твое тело гниению и тлению. Ты же, видя все это, поймешь свое бессилие, свое земное начало, свою малость и не будешь воображать о себе и мечтать более надлежащего о себе» (свт. Иоанн Златоуст).

Остановимся на минуту и подумаем: не тратим ли мы время жизни впустую в праздности, развлечениях, а часто и в греховных делах? И это – зная, наверняка зная, что еще ну тридцать, ну пятьдесят максимум лет проживем. А представьте, если бы мы знали, что будем жить всю тысячу лет… Уверен, что не многие бы решили встать на путь исправления, имея впереди такой «запас» жизни. Так что и в ограничении срока жизни есть своя богоданная мудрость. С одной стороны – свобода в выборе пути (грешить или исправляться), с другой стороны – все-таки достаточно определенный и скромный рубеж.

…Запрещая вкушать от дерева познания добра и зла, Господь неложно обещал: в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь (Быт. 2, 17). «Душою Адам умер тотчас, как только вкусил, а после, спустя девятьсот тридцать лет, умер и телом. Ибо как смерть тела есть отделение от него души, так смерть души есть отдаление от нее Святого Духа…» (прп. Симеон Новый Богослов).

Адам согрешил, и в человеческую природу, как яд, вошла смертность. Душа человеческая разлучилась с Духом Божиим, разорвала связь с Божественной силой, животворной энергией. Постепенно силы человека, призванного к бессмертию, иссякли.

Поражающее воображение долголетие библейских праотцев, постепенно оскудевающее, сходящее на нет, – знак того, что человек все более удалялся от Бога, все более разлучался с Господом, Который есть Сама Жизнь.

Смирился ли человек со смертью? Безусловно, нет. Даже видя, что все усилия победить, заклясть смерть камланиями и религиозными мистериями бесполезны, человек чувствовал протест. Смерти не должно быть, это неправильно!

Неандертальцы еще сто тысяч лет назад хоронили своих умерших в позе эмбриона, как бы показывая этим, что смерть – лишь рождение в иную жизнь. Голова наклонена к груди, спина согнута, согнутые в коленях ноги прижаты к животу, руки покоятся на груди. Такие костные останки находят по всему миру. Часто в могилу помещали рог животного, который символизировал торжество, мощь жизни. Иногда тела посыпали цветами и лекарственными травами. Возле захоронений почти всегда обнаруживали следы древних костров: покойных поминали на трапезе, а может быть, языки пламени мыслились той дорогой, по которой уходили души умерших на небо.

Тысячелетия спустя, с возникновением великих культур древности, появляются иные ответы на вопрос, существует ли жизнь после смерти. Почти всегда этот ответ – да, причем часто древний верующий доходит в своем размышлении о посмертном бытии даже до отрицания какой бы то ни было ценности этой нашей, земной, жизни. Об этом говорят нам религии Востока. Индуизм и буддизм провозглашают, что смерть – это освобождение от страдания, в котором пребывают люди на этой земле. Смерть – блаженное погружение в нирвану, в абсолютный, ничем не колеблемый покой. В греческой религии, например в орфическом мифе, говорится, что душа при рождении сходит в вещественный и грешный мир как чужестранец. Тело – гробница души, и человек должен стремиться к освобождению души от тела. К рукам почивших орфики прикрепляли маленькие золотые таблички, на которых было написано: «Я тоже небесного рода». Мертвым, которые достигали врат иного мира, эти таблички были нужны как пропуска, как свидетельство, что умерший жил интересами потустороннего, ждал смерти.

Геродот свидетельствует, что фракийские племена встречали новорожденных младенцев плачем и рыданиями, тогда как мертвых провожали в могилу криками и возгласами ликования.

Смерть, таким образом, мыслится как неизбежный удел всякого живого существа. Удел неизбежный и трагичный. Древний человек, веря в загробную жизнь, конструируя модели посмертного бытия, очень остро чувствует эту боль, боль оттого, что смерть вторгается в жизнь нашу как незваный гость. Часто древний человек лишь устало разводит руками: не под силу человеку понять, что скрывается за гробовой доской. Может быть, и нет ничего за гробом. Эта жизнь – мираж, суета… На стенах одной древнеегипетской гробницы (жреца Неферхотепа) высечены слова:

Смерти подвластно все. Не только человек, но и все творение, вся Вселенная идет к концу. Мы видим рост, одряхление и гибель всего видимого – от мелких мошек, трав и деревьев до могущественных и славных властителей царств… «Но что говорить о них, есть и еще большие! – восклицает автор одной из Упанишад. – Мы видим гибель божеств, чандкарвов, асуров, якшей и иных. Да не их одних. Высыхают великие моря, разрушаются горы, передвигается Полярная звезда, обрываются тетивы ветров, затопляется земля, и сами высшие боги низвергаются из обителей своих».

Все проходит, все кончается. Какой смысл тогда у жизни на Земле, у самой этой Земли, если все равно все обратится в прах?.. Вспомним, как Гераклит, восхваляя красоту и гармонию мира, вдруг в отчаянии восклицает: «Куче мусора, наудачу высыпанного, подобен самый прекрасный космос!»

Действительно, какой смысл в красоте мира, его гармоничности и логичности, если все это обречено на смерть и разложение? В вопле Гераклита прекрасно выражена эта извечная тоска человечества по спасению мира, по преодолению смерти и для мира, и для человека.

Пытаясь найти какой-то выход, возможность жить после смерти, древние мыслители создают учение о перевоплощении душ. Тела истлевают в земле, души же на новом витке выходят в жизнь, получают новое тело…

Как о смерти говорит Библия?

Итак, смерть – общий удел людей, путь всей земли (3 Цар. 2, 2). Перед лицом неотвратимой смерти жизнь – лишь краткий миг, хрупкое и мимолетное благо. Она лишь тень, дуновение, ничто… (см. Пс. 38, 5; 88, 48; 89; Иов 14,1–2; Прем. 2, 2). Библейский мудрец называет жизнь суетой, тщетой.

Но откуда такой пессимизм, если Библия верит в загробную жизнь? Дело в том, что вера в полноценное и каким-то образом активное существование после смерти начинается лишь с поздним иудаизмом.

Даже еще во времена псалмопевца и царя Давида, то есть за тысячу лет до Рождества Христова, считалось, что смерть – это сон, душевная бездеятельность. Что мертвый человек погружен в такое состояние, в котором он не может ни слышать, ни видеть, ни думать… Лишь по воскресении, когда кости начнут обрастать мышцами, кожей, люди вновь будут жить полноценно. Пока же все после смерти отправляются в шеол, место темное, безвидное. Души существуют в этом шеоле, или, как в нашем переводе, в преисподней, как тени. Это место забвения и печали. Все преданы праху и тлену…

В разных ветхозаветных книгах эта мысль звучит вновь и вновь: никто из умерших не вспоминает о Тебе, а в аду кто исповедует Тебя ? – восклицает псалмопевец (Пс. 6, 6). В 87-м псалме, автор которого Еман, современник и соратник Давида, мы читаем: Я сравнялся с нисходящими в могилу, я стал, как человек безпомощный. К мертвым причтенный, как убитые, лежащие во гробе, о коих Ты более не вспоминаешь и которые от руки Твоей отринуты. Положили меня в ров преисподний, во мрак и тень смертную. На мне отяготела ярость Твоя и все волны Твои навел Ты на меня. Ты удалил знаемых моих от меня: сочли меня отвратительным для себя, я предан и не имею выхода. Глаза мои изнемогли от страдания: взывал я к Тебе, Господи, весь день, воздевал к Тебе руки мои. Ужели для мертвых творишь чудеса? Или врачи воскресят (их), и они будут исповедовать Тебя? Ужели кто во гробе будет возвещать о милости Твоей и истине Твоей в (месте) погибели? Разве во мраке узнаны будут чудеса Твои и правда Твоя в земле забытой? (Пс. 87, 5-13).

Особенно много такой безотрадности в Книге Экклесиаста и в Книге Иова, книгах очень древнего происхождения. Так, отчаявшийся Иов восклицает: …преисподняя – дом мой; во тьме постелю я постель мою; гробу скажу: ты отец мой, червю: ты мать моя и сестра моя. Где же после этого надежда моя? и ожидаемое мною кто увидит? В преисподнюю сойдет она и будет покоиться со мною в прахе (Иов 17, 13–16).

Отчаявшись и плача, Иов просит Бога посмотреть на него, не отворачиваться. Иов молится: взгляни на меня, мой Создатель, прежде нежели отойду, – и уже не возвращусь, – в страну тьмы и сени смертной, в страну мрака, каков есть мрак тени смертной, где нет устройства, где темно, как самая тьма (Иов 10,21–22). Можно умножать примеры, однако и так становится ясно, что для древних иудеев была характерна идея существования душ после смерти в особом темном месте – шеоле.

Лишь в более позднее время появляется учение, что некие избранники, лучшие из израильтян, могут пребывать в потустороннем мире на некоем пиру вместе с Авраамом. Причастность жизни Авраама, покров и защиту великого праотца Авраама называли «лоном Аврамовым».

Но даже в самые безотрадные времена человек не мог смириться с тем, что смерть – это конец, что это навсегда\ Описывая грядущее преображение мира, пророк Исаия радостно восклицает: Поглощена будет смерть навеки, и отрет Господь Бог слезы со всех лиц (Ис. 25, 8). Да и как может быть иначе, ведь Бог создал человека для нетления… но завистью диавола вошла в мир смерть (Прем. 2, 23–24).

Сначала древний псалмопевец плачет: Обратись, Господи: избавь душу мою, спаси меня по милости Твоей. Ибо никто из умерших не вспоминает о Тебе, а в аду кто исповедует Тебя? (Пс. 6, 5–6), от страха смерти сотрясается все его существо: Призри, услышь меня, Господи, Боже Мой, просвети очи мои, да не усну смертно (Пс. 12, 4). Потом его голос крепчает, в нем появляется уверенность, что на все воля Божия и что любящих Его Бог не оставит: Сохрани меня, Господи, ибо на Тебя я уповал. И далее гимн: Посему возвесилилось сердце мое и возрадовался язык мой, а также и плоть моя вселится с надеждою, что не оставишь Ты души моей в аде и не дашь преподобному Твоему видеть тление. Ты показал мне пути жизни, наполнишь меня веселием пред лицем Твоим, блаженство в деснице Твоей во век (Пс. 15, 1, 9-11).

Можно ли победить распад и гибель творения?

И Господь открывает пророкам и вдохновенным библейским мыслителям, что это возможно! Как? Прежде всего, Библия утверждает, что есть некая вечная и неизменная точка опоры.

Это Бог. В начале Ты, Господи, землю основал и дела рук Твоих – небеса. Они погибнут, Ты же пребудешь, и все, как одежда, обветшают, и как одежду совьешь их, и изменятся, а Ты тот же и лета Твои не кончатся. Сыны рабов Твоих поселятся и потомство их во век утвердится (Пс. 101, 26–28).

Бог – вот точка опоры для мира. Если быть с Богом, соединить свою жизнь с Божественным бытием, то возможно спасти жизнь от гибели.

И древние ветхозаветные мужи со всей силой свидетельствовали об этом. О том, что было для них лишь теорией, а не реальностью, что было от них сокрыто, потому что они не видели, как мы, настоящее, подлинное воскресение из мертвых – Воскресение Иисуса Христа.

Восхищение на Небеса живыми Еноха и Илии (см. Быт. 5, 24; 4 Цар. 2, 11–12) – что это, как не знак от Бога, что есть какая-то иная перспектива для человека, нежели прозябание в мрачном шеоле?.. Надежду воскресения вселяли и другие события: воскрешение сына сарептской вдовы пророком Илией, воскрешение сына суннамитянки пророком Елисеем; воскрешение умершего, которого израильтяне из страха перед грабителями поспешно бросили в могилу пророка Елисея. Как только мертвец коснулся костей пророка Божия, он ожил и встал на ноги, что повергло моавитян в страх и трепет (см. 3 Цар. 17, 17–24; 4 Цар. 4, 32–37; 4 Цар. 13, 21).

На грядущее воскресение из мертвых указывает и пророк Иезекииль. Это знаменитая 37 глава его Богодухновенной Книги. И ты, дорогой читатель, несомненно, знаешь эти слова, если бывал в православном храме вечером в Великую Пятницу. На середине храма лежит Плащаница – пелена с изображенным на ней почившим Господом. Сначала совершается каждение Плащаницы. Оно обозначает, что, несмотря на смерть, Дух Божественный не разлучился с телом Христовым. Перед нами лежит не тело человека, но Тело Богочеловека, Животворящее, имеющее силу победить тление.

Затем с пением торжественного и печального ангельского славословия «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный» Плащаницу обносят вокруг храма (или проносят внутри храма). Затем драгоценную пелену полагают в центре храма, диакон или чтец возглашает специальный стих-тропарь: «Держащий все концы Вселенной позволил Себя удержать гробу. От адского поглощения избавляешь человечество и воскресением Своим оживляешь нас, ибо Ты – Бог бессмертный» (рус. пер.). И далее диакон (или чтец) так, как только и нужно молить Бога о восставлении умерших, – громогласно, возглашает: «Воскресни Господи, помози нам и избави нас имени ради Твоего!» И далее – Господи – это не мы придумали, это Ты нам открыл! – «Боже, ушима нашима услышахом, и отцы наши возвестиша нам».

И наконец, читается со всею силою и властью отрывок из Книги пророка Иезекииля.

Мы словно вместе с пророком. Мы, как и он, восхищены Духом, мы чувствуем на себе тяжелую длань Божию, приклонившую нам голову. Мы видим поле, усеянное человеческими костями. Господь спрашивает нас: оживут ли кости сии?.. Господь повелевает: от Имени Моего возвести костям пробуждение… Мы трепещем, но не можем ослушаться и обращаемся к костям с Божиими словами.

И далее пророк Иезекииль свидетельствует: Я изрек пророчество, как поведено было мне; и когда я пророчествовал, произошел шум, и вот движение, и стали сближаться кости, кость с костью своею. И видел я: и вот, жилы были на них, и плоть выросла, и кожа покрыла их сверху, а духа не было в них. Тогда сказал Он мне: изреки пророчество духу, изреки пророчество, сын человеческий, и скажи духу: так говорит Господь Бог: от четырех ветров приди, дух, и дохни на этих убитых, и они оживут. И я изрек пророчество, как Он повелел мне, и вошел в них дух, и они ожили, и стали на ноги свои – весьма, весьма великое полчище (Иез. 37, 7-10). И после этой потрясающей душу до основания картины Бог Сам обращается к нам: Вот, Я открою гробы ваши и выведу вас, народ Мой, из гробов ваших… И узнаете, что Я Господь… И вложу в вас дух Мой, и оживете, и помещу вас на земле вашей… (Иез. 37,12–14).

В прямом смысле этот текст относится к восстановлению находящегося в изгнании Израиля, но если мы вспомним, что Священное Писание обращено к людям любой культуры и любой эпохи, мы поймем, что это и для нас. И нам возвещает пророк Иезекииль славное восстание из праха; восстание к новой жизни.

Еще более ясно, чем Иезекииль, о воскресении из мертвых свидетельствует пророк Исаия: Оживут мертвецы Твои, восстанут мертвые тела! Воспряните и торжествуйте, поверженные в прахе… земля извергнет мертвецов (Ис. 26, 19).

А пророк Даниил уточняет, для чего восстанут люди: Многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление (Дан. 12, 2).

Незадолго до Пришествия Христова это ожидание, чаяние воскресения становится несомненным. Во второй Маккавейской Книге рассказывается, как один из Маккавеев, протягивая, руки, палачу говорит: От неба я получил их и за законы Его не жалею их, и от Него надеюсь опять получить их (2Мак. 7,11).

Итак, еще до Пришествия Христова человек уже знал, что Бог не оставит его, не бросит в могиле и тлении. Что произойдет некое действие Божие, как катастрофа, как огненный смерч, который переплавит землю и выведет из нее всех умерших. Выведет к новой жизни.

Спасение человека и мироздания

И вот спустя тысячу лет после этих слов псалмопевца, две тысячи лет назад, наступает поворотный момент в истории: Бог Сам сходит к человеку, чтобы его спасти.

Это схождение Бога к людям мы называем Боговоплощением. На землю, к людям сходит Сын Божий – Иисус Христос.

Спасение человека как его свободный выбор

Пришествие Христа – это уникальное событие принятия на Себя Богом человеческой природы. Мы говорили, что в Творение Божие была вложена энергия, сила… Но, уйдя от Бога однажды, тысячами поколений упражняясь в грехе, человеческая природа обессилела. Сам, своими силами человек не смог бы вернуться к своему Создателю.

И тогда приходит Иисус Христос. Богочеловек не просто предлагает нам некое учение. Он предлагает всем желающим соединиться с Ним в Таинстве Крещения и воспринять от Него исцеленную природу, природу не ветхого, но нового Адама.

А затем, питаемый Причастием – Таинством Тела и Крови Христовых, энергией Богочеловеческой Жизни, – человек получает силы жить так, как изначально и следовало жить. Правильно, по-Божиему, как сын, как дочь Божия.

Примечательно, что перед тем, как вступить в эту новую, христианскую жизнь, человек должен порвать все связи с сатаной, отречься от сатаны. Павший мир дружит с лукавым, но Церковь предлагает жить с Богом. Вернуть мир к изначальному Замыслу Божию о нем.

Христос Воскрес! И воскресением Своим упразднил смерть. Отныне смерть не навеки! Все почившие от создания мира и желающие жить с Богом выведены к свету и приведены к богообщению. Но осталась ли смерть? Осталась. Но как она возможна? Она возможна как свободный выбор человека, как выбор человека жить во тьме и ради тьмы, бегство от Бога и света. Смерть – плод свободного и самостоятельного решения.

Мы уже говорили о том, что смерть физическая, как разлучение души от тела, не представляется христианам чем-то страшным. Умирая, человек лишь выходит в иной мир, мир, обычно скрытый от нас, но реальный. Человек входит в сферу бытия ангельских существ и душ всех умерших. Человек лишь лицом к лицу видит то, о чем догадывался, во что верил. Настоящей смертью мы можем назвать такое состояние, когда душа при выходе из тела окажется погруженной в такой мрак, в котором она, кроме себя, никого не увидит.

Теперь если и существует отчужденность от Бога, бессмысленная и страшная самозамкнутость – то для тех, кто сам, добровольно ее выбрал. Еще на этой земле человек сам решает: хочет ли он быть с Богом, стать Его другом, другом Правды и Любви… И если так, то человек, уже здесь чувствовавший присутствие Божие, воцарится с Ним. Но человек может предпочесть и животную жизнь. Жить только для себя, только физиологическими ценностями, обманывать, предавать, лгать, учиться эгоцентризму – значит готовить свою душу к темному и мрачному миру самозамкнутости.

Освободившаяся от оков тела, душа окажется замкнутой на саму себя. Не научившаяся видеть другого при жизни, и после смерти эта душа будет видеть только себя. И окажется погружена в мрак собственной души.

Удел таковых душ – испытывать огонь Божественной любви, но бежать от него, мучиться от него, гореть в пламени собственных страстей и желаний, которые при жизни были основой жизни и по разлучении души с телом не могут быть удовлетворены. Никакого особенного огня – адского огня – Бог не создал. Да и как Он, будучи по природе Благом и Любовью, мог создать огонь, назначение которого – мучить и убивать? Диавол – да, но Бог такой огонь создать не мог. И если мы говорим о тех временах, когда будет Бог все во всем (1 Кор. 15, 28), следует заключить, что ничего злого в вечности не останется. Все будет пронизано Божественной Любовью, все будет призвано к Нему.

Мы испытываем соблазн допустить, что эта Любовь «развернет» к себе тех, кто бежал от нее всю свою жизнь, кто учился и тренировался не-любить. Однако Бог не насилует любовью. Лишь тот, кто способен Его воспринять, чья душа развита и укоренена в любви, будет пребывать с Ним в общении. Остальные сами делают свой выбор.

Исцеление мироздания

О том, что не только человек, но и все мироздание приобщится новой, нетленной жизни, говорят и Священное Писание, и отцы Церкви.

Прославляя Богоматерь, даровавшую миру Христа, св. Николай Кавасила восклицает: Преславная Богоматерь «не только совлекла ветхость с человеческого естества и представила всем людям возможность возрождения, но и дарует и еще большую радость, а именно ту, что сами небо и луна, и земля, и звезды станут чуждыми всякого нетления»! Это произойдет в конце истории, после преображения человека. Тогда и «земля освободится от тления и исполнится чаемое – подаяние нетления, ожидая которого – по слову ап. Павла – вся тварь совокупно стенает».

Итак, мы говорили о сотворении мира, о грехопадении и смерти, о спасении человека. Но что ждет Вселенную? Какая судьба ее ждет – историческая и духовная?

Еще недавно ученые прогнозировали два возможных конца Вселенной: она будет либо расширяться бесконечно, либо под действием гравитационных сил остановит разбегание галактик и вновь начнет сжиматься, чтобы схлопнуться опять в точку сингулярности, которая вновь взорвется, родив новую Вселенную.

Однако самые современные исследования (измерения силы Большого взрыва и скорости разлетания галактик благодаря новому космическому телескопу «Хаббл») говорят, что

Вселенная никогда не остановится в своем движении. «Галактики будут разлетаться, звезды погаснут, и, постепенно разреживаясь, материя «растворится» в бесконечном пространстве. Останутся лишь редкие электромагнитные кванты, да, быть может, нейтрино, причем одну частицу от другой будут отделять расстояния, в миллиарды раз превышающие размеры всей сегодняшней Вселенной» (А. Волков).

Но есть ли выход для Вселенной? Несомненно. Этот выход – в приобщении к Богу. И осуществить это приобщение Вселенной к Богу поможет человек.

Мы знаем, что каждый человек уже сегодня может стать святым, воспринять в себя благодать Божию. Эта благодать приобщит человека к Богу, сделает его, пусть еще живущего на земле, причастником Небесной реальности.

Часто спорят о чудесах – возможны ли они? И почему жизнь святых людей так отмечена чудесами? Потому, что святой человек соединился с Небом. И в его жизни, по его молитве, просьбе, начинают действовать сверхземные законы.

Преображается человек – преображается и мир вокруг святого. Известно, что рядом со святыми людьми и животные ведут себя иначе – становятся ласковыми и послушными (об этом ниже). Известны церковные молитвенные последования Богу о даровании дождя или, напротив, о прекращении ливня. Мы видим, что Церковь дерзает распространять свою власть даже на стихии мира.

В Церкви исцеляется от греха и приобщается к Богу не только человек, но и весь мир, все элементы мира. Вспомним церковное чинопоследование освящения воды, когда мы молимся, чтобы Бог избавил воду как самую важную стихию мира от наполняющих ее бесовских созданий.

«Освящением воды, пищи и растений, а также таких созданий самого человека, как произведения искусств и достижения техники… Церковь возвращает их в первоначальные отношения не только с Богом, но и с созданным по образу Божию человеком» (протопресв. И. Мейендорф).

Давайте посмотрим, что говорит Церковь устами священника, освящающего воду:

«Ты, Господи, из небытия в бытие привел все мироздание и поддерживаешь и промышляешь о каждом творении. Ты от четырех стихий весь мир сочетал, Ты сплел лентой круговорота четыре времени года. От Тебя трепещет ангельский мир, Тебе поет солнце, Тебя славит луна, Тебя приветствуют звезды, Тебе внемлет свет, пред Тобой преклоняются бездны и реки. Ты раскинул небеса, подобно шатру, положил морям пределы, Ты наполнил воздухом, необходимым для нашего дыхания, поднебесную сферу. Воинства Ангелов кланяются Тебе, многоочитые Херувимы и шестокрылатые Серафимы, стоящие и летающие вокруг Твоего Небесного трона, дрожат от страха в блеске неприступного Твоего сияния. Ты Бог Безграничный, Вечный, Неизреченный, Непознаваемый. Ты пришел на землю, приняв образ раба, быв во всем как человек. Ты не смог смотреть на те мучения, которыми притеснял род людской диавол, и сошел на землю, чтобы спасти нас. Провозглашаем благодать, восхваляем милость, не можем смолчать о бездне благодеяний Твоих: Ты немощное человеческое естество освободил рождением Своим, освятил лоно Девы, ставшей Тебе Матерью. Все творение воспевает Твое явление. Ты, Бог наш, на землю пришел и жил среди людей, ты воды Иордана освятил, послав с небес Святого Твоего Духа, Ты избавил воду от наполняющих ее лукавых демонов…» (рус. пер.).

Обратите внимание: текст церковного чина освящения воды очень четко показывает, что христианство – это поле битвы с сатаной за освобождение мира (и целого, и в его элементах) от демонизма, пропитавшего его.

Человек отпал от Бога и через него отпал от Бога мир. Но в Таинствах Церковных и в молитвах и призываниях благодати Божией на элементы мира мы освобождаем их от демонической власти.

Мы знаем, что в Церкви освящается вода как самая главная стихия этого мира; в особые дни освящаются плоды земли (яблоки, мед, виноград), освящаются растения (веточки верб, берез). В храм приносятся и освящаются труды животных (имеются в виду восковые свечи – плод трудов пчелы), освящаются продукты (в Пасху: яйца, сыр, масло, куличи и пр.)^[8].

Наконец, самую высшую форму такого освящения, то есть претворения мира, мы видим в Таинстве Евхаристии (Причащения). Непостижимым образом вино и хлеб во время Божественной литургии становятся Телом и Кровью Христовыми.

Таинство Евхаристии указывает нам подлинное и окончательное предназначение материи: совершенно преобразиться, стать местом обитания Божиего.

Сегодня Церковь своей молитвой призывает благодать на творение. Но мы верим, что эта благодать, которая исцеляет фрагменты мира, в будущем преобразит и весь мир.

Каким он станет? Это отдельная большая тема. Важно одно – это будет такой мир, который хотел видеть Бог, мир, примирившийся с Богом, дружный с Богом.

Господь творил мир, чтобы мир жил, а не погиб, не исчез. Но мир оторвался от Бога. Господь возвращает его к Себе и приобщает. Господь не может это сделать насильно, он просит нас помогать Ему в этом. Мир и человек будут жить вечной жизнью. Это будет начало новой бесконечной эпохи, когда, как говорит ап. Павел, будет Бог все во всем (1 Кор. 15, 28)!

Судьба природы в вечности

У одной девочки, моей прихожанки, умерла любимая собака. Девочка много плакала, а через несколько дней во сне увидела свою собаку – здоровой и жизнерадостной. Самое интересное то, что от собаки исходило сияние. Как эта девочка потом мне сказала: «Я перестала плакать, потому что поняла, что моя собачка находится в лучшем мире».

Как относиться к этому сну? Как к фантазии или как к какому-то знаку от Бога?.. В любом случае он поднимает огромную и важную тему: какова судьба животных? Прожить отведенный им, иногда весьма краткий, срок и кануть в небытие? Тогда зачем они вообще были созданы Богом? Чтобы развлекать людей, быть для человека игрушкой и пищей?

Об этом сейчас и поговорим. Но сначала мы должны усвоить одну важную вещь: Церковь никогда не пряталась от таких вопросов. Их ставили богословы и святые отцы всех времен. Другое дело, что наверняка решить эти вопросы мы не можем. Нам не открыто это! Лишь иногда Священное Писание и Предание деликатно касаются этой темы.

Итак, судьба животных, или, более широко, судьба природы в вечности… Какова она?

Напомню, что, согласно православному богословию, наш нынешний мир находится в состоянии поврежденности, отпадения от Бога. Виной всему – грехопадение прародителей. Если мы вспомним библейский рассказ об Адаме и Еве, то увидим, что в Эдеме, прекрасном райском саду, они жили в любви со всем живым творением. Так и было задумано Господом, чтобы человек и все творение жили в любви и единстве друг с другом и с Ним, Творцом и любящим Отцом всяческих.

Грехопадение явилось катастрофой космического масштаба, оно имело трагические последствия не только для человека, но и для всего мироздания. Повредился человек, повредился весь мир… «Падение человека было в то же время и падением природы, проклятие человека стало проклятием природы. И с тех пор человек и природа, как два неразделимых близнеца, ослепленные одним и тем же мраком, омертвленные одной и той же смертью, нагруженные одним и тем же проклятием, рука об руку идут через историю по бесконечным беспутьям греха и зла; вместе спотыкаются, вместе падают, вместе и поднимаются, непрестанно стремясь к далекому концу своей печальной истории» (прп. Иустин Сербский).

В мир вошли смерть, злоба, взаимное уничтожение. Духовной задачей человека стало вернуть утерянный рай! Возможно ли это? В большей или меньшей степени многие ветхозаветные герои духа (да и язычники, вспомним хотя бы праведного язычника Иова) старались жить по-Божии. Пророки укрепляли людей, говорили, что в рамках этого мира подлинное богообщение и недостижимо, оно возможно лишь тогда, когда на землю придет Посланник Бога, Его Сын.

И вот тогда наступит время примирения всего творения с Богом. Правда, произойдет это за горизонтом здешнего бытия, после преображения мира. Тогда наступит Царство Небесное, в которое войдут не только люди, но и животные. И в этой вечности, как некогда, при начале бытия, в раю, человек и животные будут жить в мире и дружественном общении. Тогда волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком; и теленок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их. И корова будет пастись с медведицею, и детеныши их будут лежать вместе, и лев, как вол, будет есть солому. И далее: И младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку свою на гнездо змеи. Не будут делать зла и вреда на всей святой горе Моей (Ис. 11, 6–9).

И действительно, новым этапом, или, вернее, эрой, в судьбе человека и мира стало пришествие в наш мир Сына Божия – Иисуса Христа. Христос примиряет мироздание и человека с Богом. И вносит в начертанную ветхозаветными пророками картину некоторые коррективы. Да, преображение мира нами еще только ожидается, оно в будущем, но уже сегодня всякий желающий может задышать его воздухом, ощутить его аромат…

Однажды, когда Иисуса спросили, когда придет Царствие Божие, Он ответил: Не придет Царствие Божие приметным образом, и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть (Лк. 17, 20–21). Это значит, что Царство Божие начинает проявляться уже в этом мире, среди нас, людей века сего, – внутри нас! Когда мы видим чудеса, происходящие по молитвам подвижников веры, как мы называем их – святых людей, когда мы видим, как законы мироздания как бы смиренно уступают некоей высшей воле и силе, – что это, как не обнаружение в нашем мире каких-то иных законов?.. Законов Царствия Божия…

Знакомство с жизнью святых людей показывает нам, что ветхозаветные пророчества о дружбе животных и людей уже как бы осуществляются. Всем известны рассказы о дружбе прп. Сергия Радонежского, прп. Серафима Саровского с дикими зверями – медведями. О прп. Германе Аляскинском читаем у его биографа и очевидца его духовных подвигов: «Около его келии жили горностаи. Эти зверьки отличаются своей пугливостью. Но они прибегали к преподобному Герману и ели из его рук. Видели, как преподобный Герман кормил медведя». То же известно и о древних отцах-пустынниках, к которым приходили за помощью и которых охраняли дикие звери.

Почему это происходит? Можно предположить, что благодать Божия, действующая через подвижника, ощущается зверями. И нам, людям, хорошо быть рядом со святым, и животные чувствуют, что этот человек принадлежит тому миру (Царству Небесному), в котором нет вражды и взаимоуничтожения. В известной дореволюционной книге «Откровенные рассказы странника духовному своему отцу» описывается случай с намоленными четками старца. Отмахнувшись этими четками от разъяренного волка, странник спасся от растерзания хищным диким зверем. Чудесному происшествию книга дает такое объяснение: «Когда первосозданный человек Адам был в невинном святом состоянии, тогда все животные и звери были ему в покорении, они со страхом подходили к нему, и он нарицал им имена. Старец, чьи сии четки, был свят: а что значит святость? Не что иное, как через подвиги возвращение невинного состояния первого человека в грешном человеке. Когда освящается душа, освящается и тело. Четки всегда бывали в руках освященного; следственно, чрез прикосновение к ним рук и испарений его привита к ним святая сила – сила невинного состояния первого человека».

Замечательный современный русский мыслитель Татьяна Горячева, автор замечательной книги «Святые животные», пишет: «Животные не только “стенают и мучатся” вместе с человеком. Не только ждут усыновления и искупления… они уже способны вслед за святыми и мучениками проникнуть в новый зон, войти в Церковь, дерзнем сказать – обожиться. В житии св. великомученика и целителя Пантелеймона рассказывается, что дикие звери не хотели нападать на юношу. Тогда были убиты и они. Их трупы были брошены на съедение птицам. Но птицы до них не дотронулись. Трупы животных долгое время лежали на солнце и оставались нетленными. Итак, мы имеем дело с мощами животных».

Итак, животные чувствуют духовную атмосферу рая… Все это слишком очевидно, чтобы нужно было об этом говорить подробно. Сложнее тема вечной судьбы животных. Бессмертны ли их души (а у животных есть душа как набор психических свойств)? Может быть, свидетельство ветхозаветных пророков понимать как поэтическую аллегорию?..

Но апостол Павел пишет об этом конкретно: Ибо тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих, потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее, в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих. Ибо знаем, что вся тварь совокупно стенает и мучится доныне; и не только она, но и мы сами, имея начаток Духа, и мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего (Рим. 8,19–23).

Откровение сынов Божиих – это время прославления человека в Царствии Божием. Значит, по мысли ап. Павла, тварь ждет этого времени? И ждет в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы. Частное мнение ап. Павла? Едва ли. То же читаем и у многих святых отцов. Так, толкуя слова ап. Павла – сама тварь освобождена будет… – святитель Иоанн Златоуст говорит: «Что значит сама? Не ты один [человек], но и то, что ниже тебя, что не имеет ни разума, ни чувств – и то будет с тобою участвовать в благах. Освобождена будет, – говорит апостол, – от рабства тлению, то есть не будет уже тленною, но делается соответственною благообразию твоего тела. Как тварь соделалась тленною, когда твое тело стало тленным, так и тогда, когда тело твое будет нетленным, и тварь последует за ним и сделается соответственной ему».

А вот что об этом говорит при. Симеон Новый Богослов: «Все твари, когда увидели, что Адам изгнан из рая, не хотели больше повиноваться ему, преступнику. Но Бог… сдержал все эти твари силою Своею, и по благоутробию и благости Своей не дал им тотчас устремиться против человека и повелел, чтобы тварь оставалась в подчинении ему и, сделавшись пленною, служила тленному человеку, для которого создана, с тем, чтобы, когда человек опять обновится и сделается духовным, нетленным и бессмертным, и вся тварь, подчиненная Богом человеку в работу ему, освободилась от сей работы, обновилась вместе с ним и сделалась нетленною и духовною».

О грядущем преображении твари вдохновенно пишет в своем учебнике «Догматика Православной Церкви» прп. Иустин Сербский: «Богочеловеческая истина о преображении природы непрестанно живет в Богочеловеческом теле Православной Церкви Христовой и будет жить вовеки… Воскресение мертвых будет концом смерти не только для людей, но и для видимой природы, которая подверглась смерти и тлению по грехолюбивой воле своего надменного господина – человека… Восстановлением человека в изначальном состоянии Господь и природу вернет в ее изначальное безгрешное состояние. Тогда не только христолюбивые люди древнею добротою возобразятся, но и вся природа…»

Каким образом это произойдет? А вот это нам не открыто. То, что живое творение каким-то образом войдет в вечность, приобщится грядущим благам вечного и блаженного бытия, – истинная вера Православной Церкви. Как это будет? – мы не знаем.

Некоторые мыслители высказывали на этот счет свое мнение, но будем помнить, что это всего лишь частное богословское мнение, хотя и уважаемого лица.

Так, некоторые говорили, что войдут в вечность лишь те животные, которые общались с человеком. Через общение с бессмертной человеческой душой и животная душа прикоснулась к вечности, восприняла в себя благодатные силы, которые не дадут ей исчезнуть со смертью тела, а позволят жить в ином мире…

Иначе считал, например, святитель Феофан Затворник. Он писал, что, возможно, Бог сотворил некую «мировую душу». В эту-то душу и вливаются после смерти души всех живых существ, кроме человека. «Есть градация душ: некая химическая душа, и выше – растительная, затем – животная. Все эти души, низшие духа, в свой черед «погружаются в душу мира», растворяются в своем первичном субстрате. «А душа человека не может туда погрузиться, но духом увлекается горе, – это по смерти»». Духовные чада известного подвижника, исповедника и прозорливого старца архимандрита Бориса (Холчева) рассказывали, что он придерживался такого же мнения: «Не раз задавался вопрос о душе собак, что будет с ними после их смерти. Отец Борис говорил, что их души сольются с душой “мировой собаки”».

Есть и иные, менее известные теории, но все это лишь теории. Как будет на самом деле – знает лишь Бог. А мы и вся природа предадимся Ему, Отцу и Спасителю, с любовью и доверием.

Христианин и природа

Прихожанка рассказала: «Стою на всенощном бдении и вдруг вижу, что по солее (возвышенная площадка перед алтарем) идет мышь. Прошла через всю солею и юркнула под хоры. Думаю: “Вот, грязь развели, мыши у них прямо во время богослужения бегают… ” И вдруг запели: Всякое дыхание да хвалит Господа… И мне так стыдно стало…».

Недавно мне позвонили из одной газеты и попросили прокомментировать следующий случай. Один человек жестоко мучил собаку. Когда его стали увещевать, он сослался на… Православие. «Я, – сказал этот человек, – ничего не делаю против веры. Сама Церковь учит властвовать над животными. Поэтому животное для человека – только тварь, и отношение к ней должно быть соответствующее».

Я объяснил журналистке, что на самом деле Церковь совершенно иначе относится к животным: бережно, уважительно, и что за мучение животных Церковь может отлучить человека от Причастия. «Удивительно! Я никогда об этом не подозревала!» – воскликнула девушка.

Каким же должно быть отношение христианина к природе и конкретно к живым существам?

Напомню некоторые вещи, о которых на страницах этой книги уже говорилось.

Самое первое и базовое определение этого вопроса мы встречаем в первой Книге Библии, во второй главе Книги Бытие, где говорится о сотворении Богом человека и о взаимодействии человека с сотворенным миром.

Вот есть мир. Он прекрасен, а говоря библейскими словами, «добр зело» (слав.). Вот есть человек. Он удивителен еще больше, ибо сотворен по образу и по подобию Божию.

Хотя природный мир несет в себе отблеск Божественной красоты – он творение Премудрого Художника, а любое произведение несет на себе отпечаток души автора, – но человек имеет ряд черт, совершенно роднящих его с Творцом и Отцом Небесным.

Вот они стоят друг против друга. Каковы, по мысли Бога, должны быть их отношения?

Об этом нам сообщает Священное Писание. Бог приводит к человеку животных, чтобы человек нарек им имена (см. Быт. 2, 19–20). Нарекать имя в представлении людей того времени имел право только хозяин (например, хозяин раба) или отец ребенка. То, что Бог повелевает человеку наречь имя твари, значит, что человек – владыка, господин Творения.

Это владычество человека Библия еще раз настойчиво подтверждает словами: И взял Господь

Бог человека [которого создал], и поселил его в саду Едемском, чтобы возделывать его и хранить его (Быт. 2, 15).

Но как возделывать? Жестоко подчинять? Или находиться с природой в иных отношениях?

Слово «возделывать» часто понималось в смысле подчинять, насиловать. Однако точный перевод древнееврейского кабаш – «попирать ногами». Современные филологи говорят, что это выражение эквивалентно нашему «наложить руку». В этом слове нет и намека на грубое вмешательство в жизнь Божиего Творения. В это слово вложен смысл оберегания, взращивания земли, что удачно переведено русским «возделывать».

Еще одно Божие слово, обращенное к новосозданному человеку и раскрывающее заданное ему Богом отношение к Творению, мы находим в первой главе Книги Бытие. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими, [и над зверями,] и над птицами небесными…и над всяким животным, пресмыкающимся по земле (Быт. 1, 28).

Здесь слово «владычествуйте» (др. – евр. радах) несет смысл нежного управления Творением. Это слово означает, собственно, заботу пастуха о своем стаде. Он выводит своих животных на сочные луга, защищает перед лицом любой опасности, охраняет от хищников.

Но какова задача человека в отношении к природному миру? Просто ли пользоваться, питаться им, поставить себе на службу?

Человек был поставлен в центр Вселенной, как «священник Творения».

Прежде всего, человек должен был строить правильные отношения с Богом и, воспринимая Его благодать, освящаться.

Затем человек должен был привести к Богу и освящению весь мир, который был ему вручен. Мир должен был восходить от духовной силы в силу, к Богу, обоживаться, освящаясь.

Мы знаем, что произошло грехопадение. Оно нарушило богоданные отношения человека с миром. Человек и мир стали врагами. Человек стал мучить, жестоко подчинять себе природный мир, тот стал враждовать против человека.

Но то, что произошла эта катастрофа, не значит, что злые отношения стали нормой. Они – аномалия, ошибка. Человек призван строить отношения с окружающим миром иначе, на основах добра, милосердия, уважения, по-Божески.

Несмотря на грех, Бог не санкционирует мучить животных. Они – Божии. Мои все звери в лесу, и скот на тысяче гор, знаю всех птиц на горах, и животные на полях предо Мною (Пс. 49, 10-11).

Как люди прославляют Бога, так и звери, больше того, все мирозданье, все стихии… Разве не об этом возвышенный гимн – 148-й псалом: Хвалите Господа с небес, хвалите Его в вышних. Хвалите Его, все Ангелы Его, хвалите Его, все воинство Его. Хвалите Его, солнце и луна, хвалите Его, все звезды света. Хвалите Его, небеса небес и воды… Хвалите Господа от земли, великие рыбы и все бездны, огонь и град, снег и туман, бурный ветер, исполняющий слово Его, горы и все холмы, дерево плодоносные и все кедры, звери и всякий скот, пресмыкающиеся и птицы крылатые.

Человек должен бережно пользоваться трудом животных. День субботнего покоя (4-я заповедь из знаменитых 10 заповедей Божиих), заповеданный на все времена, включает в число «отдыхающих» и животных: Не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот твой (Исх.20,10).

Звери не только в мире сем с нами, они будут и в преображенном мироздании, в Царствии Небесном: Тогда волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком; и теленок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их. И корова будет постись с медведицею, и детеныши их будут лежать вместе, и лев, как вол, будет есть солому. И младенец будет играть над норою аспидо, и дитя протянет руку свою но гнездо змеи… ибо земля будет наполнено ведением Господа, как воды наполняют море (Ис. 11, 6–9).

Пророку Исайе вторит пророк Осия: И заключу в то время для них союз с полевыми зверями и с птицами небесными, и с пресмыкающимися по земле; и лук, и меч, и войну истреблю от земли той, и дам им жить в безопасности (Ос. 2, 18).

И уже в Новом Завете это же утверждает апостол Павел: …тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих, потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее, в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих. Ибо знаем, что вся тварь совокупно стенает и мучится доныне (Рим. 8,19–22).

Апостол Павел имеет в виду, что творение (в нашем переводе тварь) мучается в грехе, ожидая прославления и преображения человека. Тогда и все творение будет приобщено к вечности и преображено.

Вот мысль Священного Писания…

Но, может быть, это все в прошлом? И Церковь устами святых отцов, подвижников учила жестокою рукой править живым миром?

Этого не может быть, потому что Священное Писание неотменимо и учение Церкви не может никак противоречить Писанию.

И в самом деле: хотя в истории и случались искажения этой мысли, Церковь всегда хранила и заповедовала христианам бережное уважение к животным.

Христианская древность знает немало примеров удивительной дружбы святого человека с животными. Чувствуя святость, обоняя благоухание Рая, которое струится от подвижников, от их намоленных келий, вещей, звери приходили к святым и служили им. О подобных случаях нам изобильно сообщают Жития святых.

Так, по повелению св. Антония Великого лев выкопал могилу для прп. Павла Фивейского, основателя монашества в Египте (Житие 30 января).

То же произошло и после смерти прп. Марии Египетской. К ее останкам пришел лев и выкопал для святой могилу. Свидетель этого, старец Зосима, был поражен увиденным (Житие 14 апреля).

К мученику Маманту звери собирались целыми стадами и оставались при нем до тех пор, пока не получали приказания разойтись (Память

15 сентября). Подобные истории каждый вспомнит и из жизни преподобных Сергия Радонежского и Серафима Саровского.

А вот что читаем в житии мученика Неофита:

«Святой был осужден на съедение зверями. Было приготовлено возвышение; обнаженного святого привязали к укрепленному на нем столбу и выпустили на него медведя. Зверь с ревом пошел к святому, но, приблизившись, остановился, посмотрел на него и затем возвратился на свое место. Правитель и все собравшиеся на это зрелище удивлялись этому. Затем выпустили самую свирепую медведицу, которая только дважды в год была выпускаема на ристалище, так как была очень зла и убивала многих. Она, подбежав, поверглась у ног святого, почитая в нем угодника Божиего, а затем отошла на свое место.

Когда это происходило, пастухи привели к правителю огромного и весьма свирепого льва, которого, по их словам, они поймали в пустыне пять дней тому назад и вовсе не давали пищи. Обрадованный правитель повелел ввести этого льва внутрь ристалища, где святой мученик за ногу был привязан к столбу. Все ужасались, глядя на этого льва, так как он был очень велик и свиреп. Лев, подошедши к святому, посмотрел на него, остановился и, склонив голову, испускал из очей своих слезы, точно реки из источников, а затем стал лизать ноги святого. Это был тот лев, которого святой Неофит нашел на горе Олимп, в каменной пещере, и отослал в другое место, сам поселившись в его пещере. Узнав его, святой повелел ему возвратиться в первое свое жилище, на горе Олимпе, которое он уступил святому; при этом святой запретил ему когда-либо вредить людям. Лев, поклонившись мученику, пошел от него со страшным ревом, разломал двери ристалища и быстро прошел среди народа. Все бросились бежать, опасаясь свирепости зверя, но он никого не тронул и побежал в пустыню, по повелению святого, на прежнее свое место.

Мучитель, исполненный страха и ужаса и не зная, что еще делать, повелел убить мученика. Там стоял один звероподобный и свирепого нрава иноплеменник, имевший в руках копье. Он бросился на святого и, ударив его копьем в грудь, проколол насквозь. Так святой мученик Неофит, закланный как агнец, предал свою душу в руки Господа своего в 21 день января, прожив от рождения своего пятнадцать лет и четыре месяца…» (Память 3 февраля).

О том, как мученики были отданы на растерзание диким животным, а те не только не причинили святым вреда, но сами отдали за них жизнь, читаем во многих житиях, из них сразу приходит на память житие св. великомученика Пантелеймона.

Древние легенды?.. Тогда приведу выдержку из жития современного подвижника при. Иоанна Нового Хозевита. Он современник наших бабушек и дедушек. Родился в 1913 году, почил в 1960-м. Его житие написано людьми, близко знавшими святого.

Когда подвижник умер, братия монастыря пришла к пещере, чтобы похоронить его. Среди них был игумен монастыря и духовник прп. Иоанна. Вот что он сообщает о похоронах святого: «Пришли мы к 10 часам и начали совершать отпевание. В этот момент вдруг слетелось в пещеру его бесчисленное множество разных птиц. Мы решили, что они прилетели за сухарями, которыми обычно кормил их святой Иоанн, и стали бросать им оставшиеся сухари и изюм. Но они даже не притронулись к ним, только летали над его святым телом, садились на голову, на грудь, на руки и ноги его и кричали, все вместе и порознь. Они мешали нам петь и читать, тушили свечи, перелетая постоянно с места на место, закрывали нам своими крыльями книги. Как будто не хотели они, чтобы покидал их этот праведник…

После отпевания мы положили тело блаженного в глубь пещеры, в один старый гроб, который он заранее себе приготовил… Сверху гроба положили доски, обмазали их грязью из песка и земли. И только после этого удалились птицы».

Какой век мы ни возьмем, мы никогда не встретим разрешения мучить животное. Для христианина это меньший брат, а разве брата можно обидеть?..

Передо мной книга – сборник вопросов, которые задавались кающемуся на исповеди. Это древний сборник, вопросы на исповеди русских людей XI–XVI веков. И тут мы встречаем: «не бил ли скота?», «не мучил ли скот?» и прочие подобные. За эти проступки людей наказывали епитимьей, отлучали от Причастия. Оказывается, даже в самые «темные» века, когда, как кажется, уважения к животным не было вовсе, Церковь проповедует и утверждает бережное и нежное отношение к животным.

Постараемся и мы также: в мире, любви и уважении строить отношения с животными, со всем Божиим Творением. И вместе с ним войдем в прославленную и преображенную Вселенную, в вечность.

Добиблейские верования

Духовный мир первобытных людей

Древние люди…

Какими они были? Не в смысле того, во что одевались и чем питались. Это и так понятно.

Но каким был их внутренний, душевный, духовный мир? Верили ли они в Бога, молились ли? Или, как говорили атеисты в советское время, они были безрелигиозны?

Об этом мы и поговорим в настоящем разделе книги.

Человек был религиозен всегда

В 1995 году в Москве вышла книга Андрея Зубова «История религий». Эта книга, подготовленная к изданию Отделом религиозного образования и катехизациии Московской Патриархии, представляет собою явление уникальное.

Впервые в книге собраны научные данные о религиозности древних людей.

Вывод православного автора: даже самый первый человек был религиозен. Это была не обезьяна, это был Человек, любимое Божие создание.

Подробнее об этом мы поговорим ниже, однако сначала скажу несколько слов.

Вполне объяснимо, что в светских безрели-гиозных или даже тенденциозно безбожных сочинениях проводится мысль о безрелигиозности древних людей и сами они презрительно называются человекообразными обезьянами. Но я не могу понять, почему и верующие авторы в своих работах с радостью пользуются этими выводами и называют, например, питекантропов обезьянами.

Может быть, это важно для того, чтобы отстоять тезис о семи тысячах лет, прошедших со дня миротворения?..

Но зачем? Иудейские толкователи, приплюсовав один к другому возраст первых людей, получили цифру в несколько тысяч лет. Адам прожил 930 лет. Плюс его сын Сиф прожил 912 лет…

Отсюда иудейские комментаторы начали свое счисление времени сотворения мира. Этому счислению, например, следует Талмуд. Иудейская хронология была популярна в древности в Палестине, но она была лишь одним из вариантов.

Почему это счисление как нечто «особо православное» принимают современные христиане?

Не пойму логики: игнорируя данные науки, искусственно выдумывая хронологию Земли, точнее, следуя иудейской хронологии, христиане зачисляют в разряд животных первобытных людей. Людей, которые, пусть по-своему, верили в Бога и поклонялись Ему, которые строили жилища, охотились и производили товары… Может быть, именно среди них были прекрасные, смуглые Адам и Ева. С поражающей самоувереннностью апологеты такого взгляда (сам читал во многих православных книгах) зачисляют, например, неандертальцев в разряд потомков Каина – каинитов. Еще проще с людьми, жившими до неандертальцев. Все они – обезьяны.

Все должно быть направлено на борьбу с эволюцией. Почему? Разве не мог Бог, да, именно Бог, а не слепая природа, вложить в мироздание и в живую клетку энергию развития? Мог. Но в некоторых благочестивых кругах считается «несовременным» придерживаться эволюционизма. А что современно? Современно повторять научно безграмотные заявления западных протестантов, которые себя называют учеными-креационистами. Креацио — от лат. творение. Но любой христианин, даже признающий эволюцию, верит, что мир создал Бог. И именно Бог вложил в мироздание законы природы, которые действуют и поныне. И не кто иной, как Бог, воззовет в Судный День мир к новой жизни и преобразит, претворит Вселенную.

Это аксиомы религиозной веры. Поэтому корректно говорить, что все христиане, верящие в Творца Вселенной, – креационисты. И тем не менее на тех, кто считает, что созданная Богом Вселенная под Его заботливым попечением начала развиваться в соответствии с вложенными в нее законами, некоторые современные христиане смотрят косо.

Говорить о том, что мир развивался эволюционно, что человек до того, как Бог вдохнул в него энергию бессмертного духа, был подобен обезьяне, – значит рисковать быть зачисленным в разряд модернистов. Наверное, православнее переиздавать книги протестанта С. Головина, который борется с эволюцией, что и делают и по сию пору некоторые авторитетные православные издательства.

Книга А. Зубова, ставшая смысловым ядром нижеследующего очерка, показывает, что верить в эволюцию для православного христианина возможно.

А то, что книга эта получила самую высокую санкцию, что она была издана Отделом религиозного образования и катехизациии Московской Патриархии, дает нам право говорить о том, что Православная Церковь стоит на принципах современной науки. Мы не выдумываем собственных фактов, но с благодарностью пользуемся научными исследованиями и даем им христианскую оценку.

Первые находки…

В 1856 году близ впадения реки Дюссель в Рейн в долине Неандер были обнаружены странные человеческие кости. Многочисленные ученые объявили их останками доисторического человека, переходного звена от обезьяны к человеку. В 1861 году эти останки назвали гомо неандерталенсис. Однако уже в 1872 году берлинский ученый, всемирный авторитет в патологоанатомии Рудольф Вирхов объявил, что речь идет о скелете обычного человека, лишь страдавшего с детства рахитом, а под старость мучившегося от подагры; наложившиеся друг на друга болезни деформировали скелет. Имя Вирхова на время угасило споры, но в 1887 году в пещере Лек-о-Рош (Бельгия) ученые Марсель де Пюид, Жан Фрепон и Макс Лоэст обнаружили останки двух людей безусловно «неандертальского» типа. Скелетам сопутствовали грубые каменные орудия и кости ныне вымерших в Европе животных: мамонтов, шерстистых носорогов, пещерных медведей. К началу XX века в ученом мире практически стало признанным положение о том, что много десятков тысяч лет назад в Европе жили люди, отличающиеся рядом черт от современных людей.

Другой ученый (Эжен Дюбуа) в 1891–1892 годах на острове Ява также находит останки ископаемого человека. Через два года он публикует научный труд под названием: «Питекантроп^[9] прямоходящий, человекоподобная переходная форма с острова Ява». Последующая за Дюбуа экспедиция датирует слой почвы, в котором были обнаружены кости питекантропа, в 500–600 тыс. лет.

Находки следуют одна за другой. В 1908 году швейцарец Отто Гаузер находит в долине реки Везеры (Южная Франция) первое неандертальское погребение. На сегодняшний день известно более сотни таких погребений. Погребения убедительно доказали, что неандертальцы тоже были людьми, так как они хоронили своих умерших в особых местах. Ныне совершенно ясно установлено, что неандерталец – действительно человек, отличавшийся от современного рядом признаков, но уже имевший систему религиозных представлений.

В конце 20-х годов XX века на Яве были обнаружены останки еще нескольких питекантропов, исследование которых подтвердило гипотезу о том, что питекантроп был не обезьяной, но человеком (во всяком случае, это явствует из его анатомических особенностей), хотя большинство антропологов относят питекантропов к подсемейству людей, но к иному, чем неандерталец или современный человек, роду.

Тогда же, в 20-х годах XX века, в Китае молодой ученый Пэй Вэньчжун открыл ископаемые останки другого древнего человека. Найдены были и пещеры, где жили эти люди. Оказалось, что синантроп («китайский человек» – так назвали находку) знал огонь и активно им пользовался. В пещерах найден многометровый слой золы и следы приготовленного на пламени мяса животных. Однако он еще более отличался от современного человека и даже от неандертальца. Ныне его предпочитают называть не обезьяночеловеком, но человеком прямоходящим (гомо эректус). Считается, что он жил по всему миру 6–1,2 млн лет назад.

Современной палеонтологии известны находки и еще более архаичного человека, т. н. гомохабилис («человек умелый»), обитавшего в Африке 2,5–1,5 млн. лет назад. Этот человек уже изготавливал однотипные орудия из камня, костей животных, дерева, строил круглые хижины. Рост этих людей составлял 120–150 см, масса его была около 50 кг. Стопа этого древнего обитателя Земли свидетельствует о прямохождении, а кисть руки – о сильной и точной хватке.

Но наиболее древними представителями человеческого рода многие исследователи считают австралопитеков, так называемых южных обезьян. Они жили в Африке около 4 млн лет назад.

Вот о том, обезьяны австралопитеки или люди, еще можно спорить. Точно известно, что австралопитеки изготавливали простые каменные орудия, активно пользовались орудиями из подправленной резцом кости и дерева, ходили на задних конечностях, сохраняя вертикальное положение тела. Значит, это люди?

Другие же говорят, что это просто самая высокоразвитая обезьяна. Многие ученые считают, что от австралопитека произошли известные сегодня человекообразные обезьяны – гориллы и шимпанзе, которые носят на себе следы явного вырождения и деградации древнего австралопитека.

Как мы можем узнать, о чем думал, о чем мечтал, во что верил древний человек, если сегодня нам доступны лишь некоторые следы материальной культуры, оставшейся после него?.. Ни документов, ни надписей от того времени не сохранилось… Однако нам может помочь исследование сегодняшних примитивных племен, живущих в Австралии, Африке. Эти племена, не знающие ни гончарного искусства, ни выплавки металла, не знающие земледелия и скотоводства, являют нам уровень жителей верхнепалеолитического времени. Ряд ученых предполагают, что современные примитивные племена даже менее развиты, чем древние, ибо те шли наперекор природе, «приручали» огонь, учились обрабатывать землю и одомашнивали животных, а многие племена нынешних аборигенов не только не делают этого, но даже игнорируют пришельцев из цивилизации, приносящих им элементы более развитой культуры.

Палеонтология не знает, почему вдруг из животного мира выделился род человека. Обычно это связывают с резким похолоданием на Земле, случившимся около 3,5 млн лет назад. Тогда тропические леса сменились в Африке засухоустойчивой саванной, и некоторые высшие обезьяны, приспосабливаясь к жизни в высокой густой траве, встали на задние конечности. Но эта гипотеза ничего не объясняет. Почему у других животных в результате смены климата утончалось обоняние, развивались способности к быстрому бегу, у жирафа вытягивалась шея – а человек пошел по иному пути – по пути увеличения мозга, отказываясь от быстроты, силы, острых клыков и зубов? В случае с человеком произошло нечто прямо противоположное тому, что произошло с животными. Не человек стал приспосабливаться к среде, но он стал среду приспосабливать к себе.

Можно даже сказать и другое. Когда мы говорим о развитии человека, мы забываем, что это «развитие» с нашей точки зрения, с точки же зрения природной – это деградация. Деградация потому, что, с точки зрения естественной, человек становится все менее приспособленным для жизни в дикой природе. Но вдруг оказывается, что эта деградация становится новым и уникальным направлением развития, ибо теперь человек начинает развиваться так, что он может все больше и больше пренебрегать природой, диктовать ей свои условия. Вдруг он начинает изменять среду своего обитания, делать ее для себя все более удобной и комфортной.

Чтобы просто жить в джунглях, интеллекта не нужно, но чтобы построить шалаш, разжечь огонь или обтесать зубило, безусловно, нужен творческий интеллект, и если это есть, мы смело можем сказать, что перед нами человек.

Ученые говорят, что первые каменные орудия изготавливал уже австралопитек^[10] и произошло это примерно 2,5 млн лет назад. Напомним, что прямохождение насчитывает 4 млн лет. И вот здесь важно сделать одно существенное утверждение.

Не следует думать, будто примитивность первых орудий человека свидетельствует о примитивности его разумности. На протяжении всей истории мы видим совершенствование технического уровня человека, скажем так, совершенствование «средств подчинения внешнего мира человеку» (А. Зубов). И здесь, конечно, некое поступательное движение заметно. Неандерталец примитивней земледельца неолита, тот примитивней афинянина эпохи Перикла, а афинянин примитивней европейца XX века. Однако эта линия поступательного совершенствования не параллельна духовному развитию человека. Верхнепалеолитическая живопись нисколько не примитивней современной живописи – и по духовному смыслу, вложенному в рисунок, и по символике, и пр. Так же и роспись керамики, которой 6 тысяч лет, не уступает современным образцам. Техника, мастерство рисунка – да, подчас уступает современным, но не смысл, не насыщенность информацией или эмоциями. Так же Псалмы Давида или «Песнь песней», философия Платона и Аристотеля, статуи Фидия, умозрения Упанишад не только не уступают современным произведениям любовной поэзии, философии или скульптуры, но превосходят их… И это потому, что область культурного, то есть сфера проявлений человеческого духа, не развивается, а пребывает. И время от времени то здесь, то там достигает исчерпывающего самовыражения в красоте и гармонии. Отсюда можно заключить, что человеческий дух – не нечто эволюционирующее вместе со средой, но нечто постоянное, пребывающее в человеке одинаково во все времена его существования. «Именно поэтому разумность культуры можно выводить из уровня цивилизационного развития общества не в большей степени, чем духовную красоту человека из его способности собрать телевизор или построить прочный каменный дом» (А. Зубов).

Так же, как и современный человек, древний человек ставил перед собой вопросы: откуда он, зачем живет, как жить в единстве с вечностью…

Безусловно, изучение религии древних народов требует огромного труда. Если это трудно сделать даже на материале исчезнувших, но оставивших нам источники цивилизаций, то тем более это сложно сделать, когда о народе мы знаем мало, когда все, что нам осталось, – это пепел костра, кости, черепки… На основании этого некоторые ученые предположили, что древнейший человек был безрелигиозен. Но это поспешный и совершенно непрофессиональный вывод, простительный только тем, кто науку подчинял идеологии (например, атеистической). Современные ученые считают, что древний человек был религиозен!

Все время от появления первых каменных орудий и до выхода на сцену мироздания homo sapiens, «человека разумного», принято называть нижним древним каменным веком, или нижним палеолитом.

Наиболее полные комплексы, связанные с человеком нижнего палеолита, обнаружены в Африке в Олдувайском ущелье. Стоянка эта датируется 1,9 млн лет назад. Здесь обнаружены остатки круглой хижины (круг из камней и многочисленные останки съеденных животных внутри круга). Вероятно, хижина была похожа на шатер. На ветки наваливалась солома или хворост. Там же, на стоянке, обнаружены метательные каменные шары, орудия из камня. Места стоянок были выбраны очень удобно. Рядом было озеро со свежим притоком воды, водилось много животных. Поразительно, но оказалось, что найденные орудия, сделанные из вулканической лавы, изготавливались не в Олдувае, но в горах, километрах в 15 от поселения, и затем приносились в ущелье, что может свидетельствовать о навыке обмена товарами. Олдувайские жители, безусловно, были разумными существами, но прямых доказательств религиозности этих людей нет. Однако ученых, занимавшихся раскопками, привлек один факт. Из найденных костных останков более всего обнаруженно черепов или их фрагментов. Но где другие части скелетов?.. И почему черепа найдены на стоянке? Маловероятно, что древние люди бросали умерших сородичей в двух шагах от жилищ. Это вызвало бы болезни, посещение стоянок нежелательными хищными животными… Значит, скорее всего, черепа были принесены на стоянку. Они сохранялись как некие реликвии. Но если это так, то какие-то религиозные представления этим людям свойственны были.

Замечательные находки были сделаны в 1927–1937 годах, в пятидесяти километрах от Пекина, в известковых пещерах. Скорее всего, обитатели пещер жили в одну из межледниковых эпох – около 500 тыс. лет назад, но, может быть, и позже, около 360 тыс. лет назад. В пещерах были найдены остатки пиршественной трапезы, кости многих животных: слонов, носорогов, оленей, дикобразов. Недалеко от пещер были обнаружены и захоронения самих синантропов. Всего обнаружили останки 40 особей. Исследование черепов показало, что объем мозга синантропа достигал 1075 кубических сантиметров (у человека из Олдувая – 725 куб. см., у современного человека – 1400). Точные исследования последних лет показали, что в мозгу этих синантропов были развиты так называемые поля Рока и Вернике, центры, контролирующие речевую деятельность (над этими полями в черепе современного человека есть выпуклости. Такие же выпуклости есть и на обнаруженных черепах синантропов). Значит, эти древние люди уже не ограничивались рычанием и нечленораздельными звуками – они говорили. Кроме того, обитатели пещер (пещеры Чжоукоудянские) изготавливали орудия из прочнейшего кварца, делали чаши из черепов копытных.

Но была и еще одна находка-открытие, которая потрясла археологов. В одной из пещер толщина слоя золы достигала шести метров. А это значит, что люди того времени владели огнем. Они его добывали, берегли и не боялись… Огня не боялись уже полмиллиона лет назад, а ряд находок кострищ датируется учеными и миллионом и даже более лет. В Кении обнаружен участок обугленного костром грунта, которому 2,5 млн лет. Если датировка кострища верна, то возможно, что его огонь согревал австралопитека и нам по-новому следует взглянуть на сознание и этого древнего существа.

Согреваемый огнем, заботящийся об огне древний человек, безусловно, не мог не думать о чем-то более возвышенном, чем прожаренный кусок мяса. Может быть, огонь воспринимался как божество или часть божества. Во всяком случае, многие примитивные народы считают так и поныне.

Ученых ожидало и еще одно замечательное открытие, позволяющее заглянуть в мир древних синантропов. Так, большая часть обнаруженных останков синантропов находилась в кострище. И это были не какие-то кости, но преимущественно черепа или части черепов и всего несколько длинных костей конечностей. Как они могли попасть в костер? Европейские ученые, предполагающие в древнем человеке преимущественное большинство звериных, до-человеческих инстинктов, сразу объявили находку свидетельством каннибализма древних людей. Китайский ученый Пэй Вэньчжун справедливо возразил: почему же тогда практически нет иных костей, более «аппетитных»?.. Кроме того, не удалось найти двух верхних позвонков, которыми череп крепится к позвоночнику. У человека, голову которого отрубают сразу после смерти, эти позвонки обязательно должны сохраниться с головой. Отсутствие этих позвонков позволяет сделать предположение, что черепа были принесены и положены в костер после разложения тел, после естественного отделения головы от тела. Кроме того, почти у всех черепов было искусственно расширено затылочное отверстие, а найденные длинные кости конечностей всегда были расколоты. Некоторые антропологи предположили, что синантропы были если не людоедами, то мозгоедами. Однако столь же вероятно, что мозг изымался у умершего в процессе погребения. И сегодня во многих примитивных племенах существует культура вторичных погребений. Так, например, на Адаманских островах вначале тело почившего предается земле, потом могилу разрывают и достают кости. Кости везут в поселение, где их встречают плакальщицы. Череп и нижняя челюсть обмазываются белой и красной глиной, а затем подвешиваются на плетеной веревке. На этой веревке их и носят родственники. Родители носят черепа детей, женщины – детей и мужей, часто братьев и сестер. Поскольку у адаманцев собственность ценится мало, черепа часто дарят, дают поносить другим соплеменникам. Часто в поселении уже никто не знает, чья это голова или кость. Везде в деревне валяются черепа и кости.

Нечто похожее существовало и на древнем Кавказе. Там после смерти тело подвешивали на дерево, его съедали птицы. Затем кости собирали и клали в ритуальный склеп, через дырку, символизирующую женские детородные органы. Отверстие затыкали пробкой – символом фаллоса. Этот обряд означал, что смерть есть лишь зачатие в новую жизнь.

Сторонникам наличия каннибализма у древних синантропов следует вспомнить, что мозг – не самое аппетитное лакомство для людоеда, мягкие ткани гораздо вкуснее. К тому же ученые, обнаружившие черепа синантропов, обратили внимание, что вокруг водилось множество животных, так что убивать и есть своих соплеменников не было никакой нужды.

Наконец, если согласиться с тем, что синантропы поедали мозг сородичей, то логично предположить, что делали они это не из-за голода или звериных инстинктов, а в качестве ритуала. Костный и головной мозг, с их точки зрения, мог содержать какую-то частицу личности и силы умершего, которая должна была остаться в племени, перейдя в потомков таким вот способом.

Подобные действия известны у множества народов. Геродот в своей «Истории» сообщает о погребальных обычаях народа исседонов, обитавших к востоку от Каспийского моря. «Когда умирает чей-нибудь отец, все родственники пригоняют скот, закалывают его и мясо разрубают на куски. Затем разрезают на части и тело покойного отца того, к кому они пришли. Потом все мясо смешивают и устраивают пиршество. С черепа покойника снимают кожу, вычищают его изнутри, затем покрывают позолотой и хранят как священный кумир. Этому кумиру ежегодно приносят обильные жертвы».

Следует помнить, что каннибализм характерен не для отсталых, но для достаточно развитых племен, где он служит не для утоления голода, но в ритуальных целях. Это было убедительно доказано в фундаментальном исследовании вопроса о каннибализме – труде Эдварда Вольхарда (1939 г.). Труд этого ученого развенчал миф, что первоначальные люди были людоедами. Оказалось, что людоедство – скорее наследие «цивилизации», чем отсталости. Так что даже если и допустить каннибализм у синантропов, то он свидетельствует все же не об отсталости этих существ, но о зачатках религиозности у них.

Возвращаясь к синантропам, вероятнее всего, следует реконструировать их погребальные обряды следующим образом.

Тело после разложения мягких тканей или один череп приносили в пещеру, где жили сородичи умершего. Мозг или изымался сразу после смерти и вкушался, или уже после эксгумации тела изымался и сжигался в огне. Предполагая, что мозг – вместилище ума, личности, его могли возвращать в огне костра Солнцу. Череп же хранился как какая-то часть личности. Может быть, череп закапывали в золу под очаг, где готовилась пища. Таким образом, по мысли древних людей, мертвый мог участвовать в трапезах живых, продолжать жить не только небесной, но и родовой, племенной жизнью.

Для нижнего палеолита характерны небольшие стоянки, скорее всего, семей (патриарх, его жены, его взрослые сыновья с детьми, 10–20 человек). Домыслы о беспорядочных половых отношениях (промискуитете) в древних обществах ничем не подтверждаются. И совершенно очевидно, что стадом пещерный человек не жил, он жил большими семьями.

Однако не будем слишком иделизировать нижнепалеолитического человека.

Впервые описавший австралопитека йоханнесбургский профессор анатомии Раймонд Дарт обнаружил среди разбитых черепов и костей животных разбитые черепа и самих австралопитеков. Всего он обнаружил шесть черепов; четыре имели сквозные пробоины впереди, остальные два – в области левой височной кости. Дарт предположил, что здесь имело место преднамеренное убийство. Обезьяна почти никогда не убивает сородича, тем более с помощью подручных средств. Трагедия, разыгравшаяся около 2 млн лет назад в Трансваале, говорит о появлении у древних людей и еще одного чисто человеческого качества: сознательного зла. Осознанное зло, например желание убить, говорит о способности человека подчинять себя волевым импульсам и превращать их в цепочку направленных действий.

Здесь необходимо рассказать и о других находках стоянок древних людей, уже на территории бывшего Советского Союза. Это находки на территории современной Грузии, Армении, Азербайджана, одним словом – на Кавказе. Раскопки в ряде пещер Кавказа были предприняты уже в 20-м столетии, и особенно в 50-е—80-е годы. В ходе исследования в ряде пещер были обнаружены следы жительства людей, многочисленные следы материальной культуры. Датировка этих древних насельников Земли разнится. Самые ранние археологически подтвержденные гипотезы о существовании людей в тех местах датируются второй половиной кромера (600 тыс. лет назад). Уже не поддается сомнению датировка стоянок и поселений древних людей в миндельском (500 тыс. лет назад), миндельрисском уровнях (350 тыс. лет назад). В ряде пещер найдены слои жизни людей, возраст которых превышает 600 тыс. лет. В одной из пещер (Арзыхская пещера) в 1968 году был найден фрагмент челюсти древнего человека, находящегося на «пранеандертальском» уровне. Этот тип очень схож с пранеандертальцами Мауэр и питекантропом из Араго. Полученного материала (это кости съеденных животных, примитивные каменные орудия труда) слишком мало не только для того, чтобы составить себе представление о религиозной жизни тех людей, но и вообще об их быте. Однако что-то все же удалось расшифровать, приблизив нас если не к духовной жизни, то хотя бы к быту людей той эпохи. Так, на основе обнаруженных многочисленных изделий из камня стало понятно, что древние люди пользовались такими изделиями не по глупости и неразвитости, но оттого, что техника обработки камня у них достигла высочайшего уровня и больше им ничего не требовалось (охота в то время тоже не представляла труда ввиду многочисленности животных). Как отмечает палеонтолог В.Е. Щелинский, каменные орудия того времени характеризуют удивительно широкий спектр производственных функций. Этим орудиями резали и рубили мясо, обрабатывали дерево и кость рубкой, обтеской, раскалыванием, пробиванием, долблением, расклиниванием, разбиванием, резанием, скоблением, сверлением и пр. Теми же орудиями выделывали и сшивали шкуры животных, применяя при этом скобление и прокалывание отверстий, обрабатывали камень разбиванием, расщеплением, ретушированием. Орудия того времени, замечает исследователь, отнюдь не примитивные поли-функциональные инструменты (многофункциональные), они изготавливались осознанно и целенаправленно для выполнения конкретных производственных функций. Известно, что свои орудия жители Кавказа экспортировали на расстояние до 100 км и так же издалека импортировали.

Примерно 200 тыс. лет назад в мире начали происходить длительные похолодания климата, вызвавшие разрастание ледяных шапок вокруг полюсов. Также появились мощные ледники в средних широтах, в горах. Ландшафт полярной пустыни и тундры стал характерен для большей части Европы. Уровень моря резко понизился, и многие острова, например Великобритания и Ирландия, соединились с материком. В эпохи потеплений лед отступал на север, и Европа покрывалась пышными лесами. Однако вновь приходил холод и изгонял теплолюбивых животных в Африку. Тогда (в науке этот период носит название среднего и позднего ледникового периода – плейстоцена) главными животными Европы становились обросшие густой шерстью мамонты, носороги, мускусные быки, северные олени, пещерные медведи и львы, обычные и альпийские волки.

В эту суровую эпоху жил в Европе и человек. Это был неандерталец. Примечательно, что еще до оледенения, 350–250 тыс. лет назад, в Евразии жили люди, почти не отличимые от современных. Их черепа обнаружены в Сваскомбе (Англия), Штейнгейме (Германия), в Китае, даже в Африке. Но оледенение вызвало исчезновение этих людей, и на Земле в то время жил только примитивный человек, неандерталец. Эти люди обитали в Европе, на Кавказе, в Северной Африке и на Переднем Востоке, вплоть до Тян-Шаня и Иранского нагорья. В иных частях мира их останки не обнаружены. Современные палеонтологи склонны считать, что вид или подвид неандертальца произошел от древнего гомо сапиенс. Одни ученые считают, что неандертальцы вымерли около 30 тыс. лет назад, другие – что они слились с основной ветвью гомо сапиенс и являются одними из предков современного человека. В любом случае неандерталец – это человек, но другого вида, нежели человек современный.

Неандертальские погребения

И ростом, и весом неандерталец был похож на современного человека. Однако он обладал более массивным скелетом, развитой мускулатурой, крупными суставами рук и ног. У него была мускулистая шея. Объем мозга тоже превышал мозг современного человека: 1500 куб. см. против 1400 современного. Левая лобная часть у него была развита лучше правой, что говорит о лучшем, по сравнению с левой, развитии правой руки. У него также был развит язык и речь.

Столь много об анатомии неандертальца мы знаем благодаря его традиции предавать своих соплеменников погребению. Если более древние люди хранили черепа своих умерших, то неандерталец хоронил соплеменников в специальных могилах, предавая покойного земле раз и навсегда.

Подобное погребение нашел Отто Гаузер в 1908 году. Это был юноша (по месту находки, Ле-Мустье, он получил название «мустьерский юноша»). Он лежал на правом боку. Правая рука была подложена под голову, ноги – согнуты в коленях. Безусловно, умершему пытались придать положение тела, характерное для спящего. У головы его были положены кремниевые орудия и жареные куски мяса (от них остались обгоревшие кости).

Когда некоторые ученые оспаривают действительность погребений у неандертальца, ссылаются на то, что если захоронения и предпринимались, то только в гигиенических целях. На это можно возразить, что от трупа можно было избавиться проще, чем копать для него могилу, например бросить в лесу на съедение зверям и птицам, или сбросить в расселину скалы. Во-вторых, тонкий слой земли, покрывавший умершего, не изолировал совершенно от запаха тления. В-третьих, неандертальцы почти никогда не жили там, где они хоронили своих покойников. Часто вскоре после похорон они переселялись, бросая уютные и обжитые пещеры. И, в-четвертых, их погребения – не просто закопанные трупы, но продуманный и довольно сложный ритуал, который убеждает именно в преднамеренности захоронения.

Поза сна – поза покоя, и можно с большой долей вероятности предположить, что, придавая своим близким покойникам такую позу, неандертальцы на символическом языке хотели сказать, что он проснется, что, сколь долгой смерть ни будет, умерший воспрянет к новой жизни. О вере в то, что умерший вновь вернется к жизни, говорят и орудия труда, и куски жареного мяса.

Но где будет жить умерший, по неандертальским представлениям?.. Определенно сказать об этом почти ничего нельзя, но на основе сравнения многих элементов захоронений предположить все же можно. Люди не были наивны, они знали, что тело умершего истлевает, превращается в прах. Значит, человеку в его нынешнем состоянии эти предметы и орудия не нужны.

А кому нужны? Душе почившего. После смерти тело истлевает, а душа уходит в иной мир. Душа может затем являться во снах, в контакт с ней могут вступать шаманы. И вот душе-то и нужны орудия труда и питание в ином мире, Но не сами эти предметы, а «души» предметов. Когда многие тысячелетия спустя люди научились выращивать зерно и делать предметы из глины, они клали в могилы своих соплеменников эти предметы, но предварительно их специально разбивали, а зерно обжаривали, считая, что «мертвое» зерно и разбитые сосуды окажутся духовно с душой их умершего на том свете^[11].

Характерно, что и у головы обнаруженного юноши были положены куски необработанного камня. Зачем?.. Может быть, чтобы на том свете умерший работал. Но есть и другая гипотеза. Кремень в палеолите служил для высекания огня. В камне как бы покоится, таится, спит огонь. Может быть, древние люди этим хотели сказать, что и в человеке спит, таится энергия жизни.

После находки 1908 года было обнаружено много неандертальских погребений. На горе Кармил в пещере Эс-Сукхул было обнаружено погребение десяти человек. Все они были положены в эмбриональной позе, имитирующей положение плода в утробе матери, и все они лежали в круглых или овальных могилах, что предположительно могло означать материнскую утробу, беременную умершим, призванным родиться к новой жизни. Примечательно, что неандертальцы не делали различия между взрослыми и детьми. В 1925 году в Крыму, в гроте Киик-Коба, было найдено погребение неандертальской женщины, рядом с которой с соблюдением всех правил ритуала был похоронен годовалый ребенок. В Ла Феррасе (Франция) была найдена могила, в которой среди других детей был похоронен выкидыш 6–7 месяцев беременности^[12]. В этом же погребении рядом с детьми лежали взрослые орудия труда. Видимо, неандертальцы считали, что в том мире дети станут взрослыми.

Интересное погребение нашел на Тянь-Шане в июне 1938 года русский ученый Алексей Окладников. Это было погребение мальчика 8~9 лет, вокруг могилы которого остриями вниз были врыты рога козла киика, являющегося до сих пор любимым объектом охоты местных жителей. Для чего были вкопаны рога?.. Естественно, не для охраны от диких зверей. Скорее всего, рога, как было почти везде на Ближнем Востоке, символизировали могущество. С этим мы встречаемся и в Библии. Господь повелел Моисею сделать рога на жертвеннике: И сделай роги на четырех углах его (жертвенника), так, чтобы роги выходили из него; и обложи его медью (Исх. 27,2).

Возможно, более 100 тыс. лет назад тянь-шаньские неандертальцы хотели сказать нечто похожее: маленькому ребенку предстоит восстать из мертвых и обрести божественную силу и бессмертие. Забегая вперед, скажем, что и в более поздних погребениях, уже кроманьонцев (40–10 тыс. лет назад), рога присутствуют очень часто, причем присутствуют не только в могилах мужчин, что могло бы как-то быть связано с охотничьими ритуалами, но и в могилах женщин (грот Сен-Жермен ля Ривьер и др.). В погребениях этого времени обычно встречаются рога оленей. А в пещере Кафзех, на финикийском побережье Средиземного моря, была обнаружена могила тринадцатилетнего подростка. Он лежал лицом к небу; на скрещенные руки ему бережно положили рога лани.

Не всегда, но много чаще, чем это мог позволить простой случай, неандертальцы ориентировали своих умерших головой к западу, а это значит, что символика умирающего и воскресающего солнца была им известна. Рядом с погребениями неандертальцев часто находят остатки костра. Может быть, на нем приносились заупокойные жертвы, а может быть, пламя было той дорогой, по которой уходила душа умершего на небеса?.. И сегодня, например, у многих современных народов Севера рядом с покойником обязательно разводится огонь, так как у этих народов считается, что потрескивающее в огне дерево передает «своим» языком божеству просьбы людей. И вообще, треск горящего дерева воспринимался часто как способ установления контакта с потусторонним миром. Это своего рода беседа человека с иным миром.

Мы можем также предположить, что при неандертальских погребениях имели место поминальные трапезы. Так, погребение в Ля-Ша-пелль-о-Сен находится в маленькой, с низеньким потолком пещере, не пригодной для жилья, но там был обнаружен толстый слой золы и останки множества съеденных животных. Видимо, неоднократно приходили сюда соплеменники помянуть трапезой своего почившего родственника.

В горах Загроса (Иран) в пещере Шанидар очень сухой горный климат сохранил уникальный штрих неандертальского погребения. Когда французский палеоботаник Арнет Леруа-Гуран решил исследовать почву, взятую из пещеры вместе со скелетом, оказалось, что в почве такое количество пыльцы растений, которое превосходило всякую случайность. Вместе с комочками пыльцы от цветов были обнаружены и сохранившиеся цветы. Ученые сделали вывод, что тело почившего мужчины буквально завалили цветами. Кроме того, обнаружилось, что погребенный лежал на подстилке из сосновых веток и цветов. Сегодня мы привыкли к тому, что погребальные церемонии сопровождаются цветами. Цветы – символ жизни, победы красоты над тленом, бессмыслицей, а также символ красоты, появляющейся из земли. Еще многие десятки тысяч лет назад об этом знали и провожали в далекий путь своих близких цветами. Такой же смысл имеет ель, зеленый цвет которой и зимой, и летом показывает противостояние смерти, вечную и непобедимую для смерти жизнь. Цветы, кроме того, по тщательном исследовании оказались лекарственными. Может быть, древний человек положил их, как врачество от смерти?.. Или он хотел сказать, что смерть подобна болезни, и, как всякая болезнь, она исцелима воскресением из мертвых?..

Медвежий культ неандертальца

В 1917–1923 годах палеонтологи Эмиль Бахлер и Ниигг исследовали высокогорную пещеру в восточной части Швейцарских Альп. Расположенная на высоте 2500 метров над уровнем моря и 1400 метров над ложем долины, эта пещера называлась у местных жителей Драконовой, и туда почти никто никогда не ходил. Но около 100 тыс. лет назад здесь жили неандертальцы. Они жили в пещере. Первому залу, холодному и ветреному, они предпочитали второй, теплый, но совершенно темный. Тут они жгли свои костры, совершали трапезы. В культурном слое были найдены каменные орудия мустьерского времени. Но самое интересное было впереди. В полной темноте, при свете ламп ученые увидели стенку высотой 80 см, сложенную из необработанных известняковых плит. Стенка отстояла от стены пещеры сантиметров на сорок. И все это пространство было заполнено… костями громадного пещерного медведя. Это не был склад мяса, впоследствии истлевшего. Кости лежали очень плотно и тесно, и это дало ученым право говорить, что они встретились с таинственным хранилищем костей. Медвежьи черепа были ориентированы в одном направлении, мордами к выходу, у них имелись верхние позвонки, а это доказывало, что головы были отсечены от недавно убитых животных. Также в пещере было обнаружено еще несколько известняковых «шкафов», в которых тоже хранились черепа медведей. В одном случае через глазницу и скулу черепа медведя были продеты бедренные кости другого медведя. Характерно, что кости других животных в пещере были обнаружены в гораздо меньшем количестве, и они были беспорядочно разбросаны по полу пещеры, что показывало, что это остатки трапезы. Вскоре аналогичные медвежьи пещеры были обнаружены и в других местах – в Австрии, Германии, Швейцарии. Кое-где медвежьи головы были «воздвигнуты» на постаменты, на отдельные высокие камни.

В Зальцзофене в 1950 году была обнаружена медвежья кость, обработанная в виде мужского фаллоса. Это первый в мире пример фаллической символики. В настоящее время памятники неандертальского поклонения медведю обнаружены на пространствах от испанских Пиренеев до нашего Кавказа.

Возникает вопрос: зачем охотиться и убивать страшного по своей силе и агрессии медведя, если можно охотиться на безобидных оленей, а с помощью ям ловить даже мамонтов и носорогов?.. («Кухонные отбросы» неандертальцев показывают, что они предпочитали питаться безобидными грызунами или копытными). Судя по всему, заставить охотиться на медведя древних людей могли только очень серьезные обстоятельства. Возможно, гигантские пещерные медведи были частью культа древних неандертальцев. Эти культы были развиты по всему древнему миру и даже сохранились у некоторых народов вплоть до XX века.

Что же за религиозные представления были связаны с медведем?.. И тут напрашивается невольная аналогия. Неандертальцы так же обращались с черепами медведей, как раньше синантропы – с черепами предков. Кроме того, именно во время поклонения медведю культ почитания черепов предков сменяется традицией захоронений мустьерского типа. Существует предположение, что медведь являет собой символ могущественного Бога и, кроме того, символ предка и именно он становится связующим звеном между миром живых и миром мертвых. Вкушая плоть медведя, неандертальцы как бы причащались его силы и могущества, соединялись с Богом и, одновременно, устанавливали контакт с предком. Поэтому и кости священного медведя не съедают как попало, но складируют в специальных шкафчиках, возносят на каменное основание как объект поклонения.

В большинстве пещер, где совершали поклонение медведю, – не жили. Эти пещеры служили своего рода храмами.

Особое, благоговейное отношение к медведю сохранялось долгое время в Европе. Глиняные фигурки из глины были обнаружены и в неолитических погребениях Японии. А у многих примитивных языческих народов (например, народов Севера: чукчей, коряков, ненцев, эвенков) культ медведя сохранился и до XX века, существует и поныне. Наше имя «медведь» («поедатель меда») также является следствием табуирования (то есть запрета на произнесение) на подлинное имя этого животного. Табуирование видим и в других языках: нем. ваг, англ, веаг («бурый»), грен, арктос, лат. урсус, древнеинд. ркса, по признаку «всклокоченности», «лохматости».

Безобидная, но тем не менее присущая детям всего мира любовь к плюшевому мишке – возможно, тоже отзвук древнего культа животного, что-то коренящееся в нашем глубоком подсознании.

В книге сербского автора, протоиерея Стефана Ляшевского «Опыт согласования современных научных данных с библейским повествованием в свете новейших археологических раскопок и исследований» мы читаем:

«Кто же такие неандертальцы по Богооткровенному учению? Это потомки Каина – каиниты, потерявшие красоту первозданного человека. И сказал [Господь] (Каину); что ты сделал? голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли; и ныне проклят ты от земли, которая отверзла уста свои принять кровь брата твоего от руки твоей; когда ты будешь возделывать землю, она не станет более давать силы своей для тебя; ты будешь изгнанником и скитальцем на земле (Быт. 4, 10–12).

Это, – замечает прот. Стефан Ляшевский, – в точности сбылось: потомки Каина перестали возделывать землю и были скитальцами на земле, избороздив весь север Евразийского континента. Скитаясь по дебрям земли, добывая пропитание охотой примитивными способами, без должного оружия, они одичали, в них развилась звериная сила, и, конечно, с нашей точки зрения, они представляются людьми низшего развития».

Конечно, подобные умозаключения сербского автора – плод его фантазии.

Ничто не дает нам права объявлять неандертальцев каинитами. Неандертальцы жили не после людей современного типа, а до них, хотя известно, что кроманьонцы появились во времена неандертальцев и их сменили.

Исследования неандертальских погребений, мест их стоянок убеждают, что неандертальцы были полноценными людьми с системой нравственных представлений.

Неандертальцы бережно и заботливо относились к своим сородичам, о чем свидетельствует хотя бы забота о мертвом теле. Пренебрежение к почившему – свидетельство этической скудости. Этого у наших предков не было. Скелет того человека, который дал название неандертальцу и был найден в долине Неандер, носит на себе печать многих ранений и болезней. Но тем не менее человек все это залечил и дожил примерно до 50 лет, возраст немалый для того времени. На Кармиле найден скелет с ранением острым пикообразным предметом, пробившим тазовую кость (может быть, рана нанесена рогом хищного животного). Такое ранение надолго оставляет человека неподвижным. И все же раненый выжил, кость срослась. Кто-то носил ему еду, убирал за ним отходы, возможно, лечил лекарственным травами, одним словом, о нем заботились.

Пожалуй, самым ярким свидетельством гуманности неандертальцев является «старец» из Шанидара. Слепой с детских лет, с ампутированной по плечо правой рукой, много болевший, он, безусловно, был обузой для своего племени. И, однако, дожил почти до 60 лет.

Но это не значит, что неандерталец был идеальным и во всем положительным дикарем. Известны убедительные факты нанесения ран, убийства человека человеком и даже поедания сородичей (Крапинская стоянка). Но эти факты лишь подтверждают, что наши предки были полноценными людьми, с присущими всякому человеку возможностями выбора между добром и злом.

Верования кроманьонцев

Примерно 75–35 тыс. лет назад в Евразии происходят принципиальные изменения. Некоторое потепление сменяется мощным похолоданием. Это последнее, четвертое по счету, оледенение носит название «вюрмское». Большая часть Евразии превратилась в непригодный для жизни людей ледник. Лед полностью покрыл Скандинавию, лед затопил всю Северную Россию. Ландшафты Германии, Франции, берегов Дуная и Днепра превратились в тундру.

С этим новым похолоданием связано исчезновение неандертальцев. Их становится все меньше и меньше, и около 35 тыс. лет назад они вовсе исчезают. Отныне в Евразии безраздельно царствует гомо сапиенс. Этого человека верхнего палеолита именуют кроманьонцем, по первой научно описанной находке его останков близ деревни Лез-Эйзи (Франция), в гроте Кро-Маньон, в 1886 году. Эти люди практически ничем не отличаются от современных.

Материальная культура развита у них много сильнее, чем у неандертальцев. Каменные орудия намного разнообразней и лучше отшлифованы, кроме того, теперь используются в деле кость и дерево. Кроманьонцы жили в землянках и домиках шатрового типа, которые делались, скорее всего, из шкур убитых животных. Они были непревзойденными охотниками. Считают, что именно им принадлежит честь создания стрел, гарпуна, острог для битья рыбы.

Но, пожалуй, самым главным их достижением было то, что эти люди стали рисовать и ваять. Причем многие из обнаруженных сегодня произведений искусств кроманьонца поражают мастерством и умелостью. Это важно и с той стороны, что благодаря рисункам мы гораздо больше можем узнать о жизни этих людей, чем о жизни неандертальца по обнаруженным костям и погребениям.

По особенностям памятников материальной культуры верхний палеолит обычно подразделяют на несколько временных периодов:

65—35 тыс. лет до Р.Х. – поздний мустье;

35—25 тыс. лет до Р.Х. – ориньяк (граветта);

25—20 тыс. лет до Р.Х. – солютр;

20—10 тыс. лет до Р.Х. – мадлена.

Если о продуманном и сложном ритуале погребений можно говорить уже в эпоху неандертальца, то кроманьонцы доводят этот ритуал до вершины мастерства. Умерших они хоронят, как правило, в дорогих кожаных одеждах (от истлевшей одежды остались нашитые на нее раковины), снабжают оружием и утварью, пищей и предметами таинственного, скорее всего, культового назначения. Уж на что не жалели древние охотники времени и средств, так это на погребения своих близких и соплеменников. Классическим примером считается ориньякское захоронение, найденное в конце XIX века в Брно (Моравия). Высокий и ладно скроенный мужчина лет 40–50 был положен в сравнительно глубокую могилу – около 120 см, дно которой посыпали красной охрой. У головы покойного нашли около 600 раковин трубчатого моллюска, что позволяет говорить об истлевшем богатом головном уборе. В могилу также были положены мужская фигурка из мамонтовой кости, два каменных кольца и множество дисков из камня и мамонтовой кости. Сверху тело опять посыпали охрой, покрыли лопатками мамонта и предали земле.

Охра, которая часто используется кроманьонцем, вероятно, символизирует кровь, жизнь. Мужская фигурка, по всей видимости, изображала модель человека, по которой когда-то должно восстановиться тело.

Таинственные кольца, которые постоянно встречаются в кроманьонских погребениях, возможно, символизируют вульву, органы самой матери-земли. Множество каменных дисков, найденных в погребениях, можно считать символами солнца, которое, поднимаясь из-за горизонта, ежедневно побеждает тьму, смерть.

Так хоронили и женщин, и детей, подобных погребений найдено множество. Иногда тело предавали огню и лишь после сожжения предавали земле. Огонь, вероятно, считался божественной стихией, он – отблеск солнца.

Многочисленные раковины своим видом напоминают мужские и женские половые органы, и их постоянное использование в погребальной символике, скорее всего, указывает на то, что смерть – это не конец всего, но лишь зачатие в иную жизнь, некогда почивший заново родится. Например, в кроманьонском погребении Ложери-Басс (Франция) раковины лежал парами у лба, рук и ног и по четыре – у локтей и колен умершего, что должно было символизировать возрождение из лона земли всех членов умершего и в конечном итоге всего тела.

Но не все погребения имеют такой торжественный характер. Иногда люди погребались без всяких даров. Лицом вниз под грудой тяжелых камней лежат расчлененные тела. Видимо, в отношении некоторых своих умерших кроманьонцы опасались, что те выйдут из могилы и будут им вредить. Чаще всего это погребения женщин.

Есть предположение, что так погребали женщин, умерших при родах. Возможно, древние люди боялись, что в плод или саму женщину войдет нечистый дух, который побудит тело прервать свой сон до всеобщего воскресения. Но, может быть, это были колдуньи…

И еще: скорее всего, кроманьонцы знали, что воскресение произойдет не скоро, но когда-то в будущем. Опыт показывал им, что тела погребенных и одежды истлевают. Но кроманьонцы все же продолжали хоронить своих умерших долгие тысячелетия, сопровождая похороны сложным ритуалом, несомненно, надеясь, что когда-то этот смертный сон прервется.

Контакт с душами умерших

Хотя тела соплеменников истлевали в земле, их души и их сила не покидали живых, но присутствовали с племенем. О чем думали древние верхнепалеолитические охотники, провожая соплеменников в иной мир, мы можем попытаться догадаться на основе некоторых весьма странных находок.

В Ла-Рош (Дордонь) в мадленском слое был найден овальный предмет из рога северного оленя длиной около 16 см. На него был нанесен орнамент с трехчастной символикой, а на одном из концов просверлено отверстие. Его истертый край свидетельствует, что предмет носили на шнурке.

Очень похожие предметы, только сделанные из дерева, до сих пор употребляются австралийскими племенами. Эти предметы, именуемые «ревунами», используются для общения с умершими предками. В ревущих звуках этого рога аборигены слышат голос умерших предков. На ревуне из Ла-Рош сохранились следы охры, что еще более подтверждает гипотезу о связи этого предмета с культом мертвых.

Ученые обнаружили и еще следы странного обряда, существовавшего во времена солютра (25–20 тыс. лет до Р.Х.) и позже, во времена мадлена (20–10 тыс. лет до Р.Х.). Во Франции в Грот де Плакар были найдены верхи черепных коробок с явными следами того, что головы были отсечены от тел, вычищены и распилены, а затем превращены в чаши для питья. Однако гипотеза о людоедстве и практическом использовании черепов была отвергнута. Все четыре чаши лежали рядом, рядом же аккуратно были положены две длинные человеческие берцовые кости. В одной из чаш сохранилась охра. Безусловно, что мы столкнулись с каким-то таинственным культом, связанным с почитанием умерших. Позже такие черепа были найдены по всему миру.

Чтобы понять, что же за культ отправляли древние кроманьонцы, вспомним схожие моменты во всем мире. Очень многие примитивные народы в Австралии, Африке носят с собой черепа родственников или соплеменников, чтобы иметь с умершим контакт. Они хранят эти черепа, пьют из них. Плутарх сообщает, что тевтоны делали чаши из черепов убитых врагов, отличавшихся особенной храбростью, чтобы приобщиться к их мужеству и силе.

Находки убедительно свидетельствуют о вере древних людей в то, что с умершим сохраняется какая-то связь, что их соплеменники и родственники не исчезли, не прекратили существование, но перешли в какое-то иное качество бытия.

Древнейшая иконография

Верхнепалеолитическая живопись была открыта в 1879 году маленькой дочерью испанского дворянина Марчеллино де Сатуоло. Отец взял дочь посмотреть на случайно найденную им за несколько лет до этого во время псовой охоты пещеру. Девочка бежала в восторге за отцом, идущим впереди со светильником, и вдруг закричала: «Папа! Папа! Быки!» Скоро весь культурный мир заговорил о наскальных изображениях, тем более что открытия делались одно за другим.

Изображения, оставленные нам пещерным человеком, поражают мастерством и тщательностью. Даже сегодня нам, имея перед собой массу фотографических изображений животных, множество киноматериалов и изображений, нелегко по памяти воспроизвести животное во всей его силе, мощи и динамизме. Однако представим себе древнего мастера, который был вынужден освещать свою мастерскую факелом и рисовать по памяти. Как пишет искусствовед Элла Лаевская: «Художники до тонкости знают свои “модели” – как налита мощью фигура бизона из Фон де Гом, как сильно и грациозно поднята голова оленя с разветвляющимися рогами из Ляско, как точно изображены кони из Но, как бы двигающие ноздрями, принюхивающиеся…»

Древние художники, по признанию современных искусствоведов, совсем не были примитивными творцами. Они были мастерами в подлинном смысле этого слова. Самая ранняя из ныне известных пещерных росписей, обнаруженная в 1994 году в местечке Шове (Франция), датируется 30 тыс. лет до Р.Х., то есть ей 32 тыс. лет. За период от 30 до 10 тысячелетия до Р.Х. древним человеком были освоены все основные принципы изобразительного творчества – в ансамбле и в отдельных его компонентах, в композиции и в декоре.

«Создание священного пространства “храма”; канон развернутой на плоскости фигуры; фризовое и геральдическое построение сцены; соотношение вещи и ее воплощения; взаимодействие формы предмета и изображения. К чему бы мы ни прикоснулись, все имеет свои пост-типы, пост-образы, все получает развитие в последующей многотысячелетней истории искусства человечества» (Э. Лаевская). Как писал еще в 1914 году Николай Рерих, провидя интуицией художника то, к чему придет современная наука: «Понимать каменный век как дикую некультурность – будет ошибкой неосведомленности… В дошедших до нас страницах истории камня нет примитивности. В них чувствуем особую, слишком далекую от нас культуру. Настолько далекую, что с трудом удается мыслить о ней иным путем, кроме уже избитой дороги – сравнения с дикарями. Человек каменного века родил начала всех блестящих культур; он мог сделать это».

Настенная живопись убеждает нас в том, что кроманьонец, который жил 30 тыс. лет до Р.Х., был подобен нам; его душа умела восхищаться, размышлять, изобретать новые художественные решения, человек тех дней был и религиозен. Палеолитический художник не просто так, для красоты, изображал стада бизонов, оленей, мамонтов. Здесь что-то иное, какая-то тайна.

С самых первых дней после обнаружения наскальных рисунков ученые задумались о том, для чего создавались прекрасные картины на стенах и сводах пещер.

«Гипотез высказано много. Одни выдвигали тезис об “искусстве для искусства”. Первобытному человеку, мол, просто доставляло удовольствие рисовать мамонтов и оленей. Другие приписывали петроглифам (наскальным рисункам. – К.П.) мемориальное значение: в них якобы увековечены выдающиеся события в жизни людей, например, удачные охоты. Третьи утверждают, что лошади и бизоны на стенах пиренейских гротов – это мишени и наглядные пособия для обучения юношества метанию копья. Прежде чем попытаться ответить на поставленный вопрос, надо определить, о каком времени мы говорим. Самые поздние рисунки действительно могли сделать для развлечения, от скуки, в подражание ранним композициям наблюдавшие за стадом пастухи. Этнографы и археологи сталкивались с этим в Сибири, Таджикистане, Азербайджане. Сомнительно, однако, что подобное чувство руководило кроманьонцами двадцать тысяч лет назад. Сейчас мы читаем сказки для забавы, а ведь в них сохранились отголоски священных племенных мифов и преданий…Некогда французский исследователь палеолита А. Бегуен удачно возражал против догадок такого рода, приглашая их авторов поползать вместе с ним по темным сырым закоулкам пещер, где таятся древнейшие произведения живописи и графики» (А. Формозов).

Для чего древний автор создавал свои рисунки?

Прежде всего изумленные исследователи обратили внимание, что древний автор чаще всего изображал сцены охоты. Быки, мамонты, олени – все они были поражены копьями или стрелами. К концу 30-х годов XX века возобладала точка зрения, что мы имеем дело с симпатической магией. Поражая животное на рисунке, древний охотник таким образом добивался расположения богов и духов к его охоте.

Этнография подтверждала подобные предположения. У многих народов и примитивных племен и по сей день существуют охотничьи магические обряды. Рисуя на песке животное и затем протыкая его копьем, его символически «убивают». Затем все отправляются на охоту – и удача обеспечена. После охоты изображение зверя стирают.

Однако при внимательном исследовании проблемы сразу возникают вопросы.

– Большинство животных на фресках все же остаются непораженными. Часто древний художник изображает беременных самок, брачные игры животных (правда, всегда изображает стыдливо, избегая физиологических подробностей – что может являться примером и нам, «просвещенным» людям III тысячелетия по Р.Х.).

– Изображения делаются на века, прочнейшими красками^[13], тщательно и аккуратно, и стирать их после охоты никто не собирается. У тех же современных австралийских аборигенов после охоты нужно обязательно уничтожить изображение, так как, если оно остается, оно мешает возрождению животного в новом теле.

– Современные охотники, совершая магический обряд, стремятся хронологически приблизить обряд к самой охоте. Так, чаще всего совершают ритуальное убийство рисунка на рассвете того дня, когда и произойдет реальная охота. Но совсем не так поступали охотники 25–35 тыс. лет назад. Они кропотливо вырисовывали свои картины, совершенно не ориентируясь на практические нужды племени.

Исследователи говорят, что некоторые гигантские композиции создавались годами.

– Наконец, самая важная особенность наскальных рисунков. Древние художники были совершенно лишены честолюбия, так как рисовали почти всегда там, где никакие следы жительства кроманьонцев обнаружены не были. Эти рисунки создавались не для зрителя!

Напротив, они делались в самых труднодоступных уголках пещер.

«В пещеру Фон де Гом попадают с огромными трудностями, протиснувшись через маленькую щель – “Рубикон”. В Ла-Мут подобное отверстие пришлось расширить, и все же проникнуть вглубь можно лишь по-пластунски. В Нио зал с росписями удален от входа на целых полмили. В Тюк д'Одубер, чтобы увидеть барельефы из глины, надо проплыть по подземной реке, подняться по узкой трубе на второй этаж и, согнувшись, пройти по нему изрядное расстояние до последнего зала. Вход в Пиндаль расположен на отвесной скальной стене, в Пасьегу спускаются по карстовому колодцу, в Кабрере проползают по запутанным коридорам, образующим настоящий лабиринт. То же и в нашей стране. Панно с мамонтами находится в абсолютной тьме на втором этаже Каповой пещеры, куда нужно влезать по расщелине среди опасных для жизни трещин и провалов. В Суратысае в Киргизии изображения выбиты на обрывистой круче. Вскарабкаться на нее археологам помогали альпинисты. Иначе, как на животе, не пробраться в основной грот Каменной могилы…» (А. Формозов).

Если вспомнить об известной французской пещере Ляско, то и в ней путь к живописным сокровищам идет через вертикальную шахту глубиной почти шесть метров. Попасть в эту шахту и выбраться из нее можно только с помощью веревочной лестницы.

Древние художники часто поступали и еще радикальней. После выполнения рисунка вход в пещеру они попросту замуровывали.

Все это наводит на мысль, что рисунки имели не утилитарное, а священное значение. Эти рисунки предназначены не кроманьонскому зрителю, они свидетельствуют о чем-то другом.

Так что это?..

Это изображение древнего космоса древнего мира кроманьонца. В центре, в основе всего, – животное; оно задает тон всему остальному. Чаще это пара животных – самец и самка, что указывает на обряд – но не истребления жизни, а на ее размножение. Иногда животное поражено, иногда оно беременно. На стенах пещер встречаются изображения вульвы или отверстий, напоминающих ее. Эти отверстия иногда естественного происхождения, иногда сделаны оружием. Следовательно, в сознании кроманьонца «рана и вульва тождественны, а убиение-смерть и зачатие-жизнь, охота и половой акт сливаются в единый цикл умирания и возрождения природных сил» (Э. Лаевская). Важно напомнить, что пещера вообще в сознании древних людей символизировала чрево. Исследователи также обратили внимание на то, что в самой узкой и глубокой пещере Ляско на стенах присутствует красная охра. Жители древнего палеолита окрашивали в красный цвет расщелины, провалы, трещины земли. Как считают многие крупные специалисты по древним религиям, эти провалы и трещины символизировали женские половые органы. Таким образом, древний человек символически указывал на то, что эти трещины земли являются рождающими каналами утробы Земли, откуда и мы все появились. Одним словом, залы пещер с росписью, с многочисленными стадами животных символизируют чрево Богини Матери, наполненное жизнью в ее разнообразных проявлениях. (Жирным выделены выводы специалистов.)

Современные ученые (А. Леруа-Гуран, А. Ламинг-Эмперер и др.) отмечают, что наскальные рисунки ни в коем случае не следует рассматривать как отдельные картины или фрески. Если мы хотим выявить максимум смысла в древних рисунках, то мы должны каждое изображение рассматривать в контексте изображений, помещенных рядом. И когда мы, пользуясь таким методом, подходим к изучению древних пещер-святилищ, мы достигаем удивительных результатов. Прежде всего, исследователи обратили внимание, что во всех пещерах (не будем забывать, что часто это целая анфилада пещер) существуют зоны, в которых и предпочитали работать древние художники. Излюбленными местами были:

1) вход (первое появление изображений);

2) повороты, переходы, сужения между подземными залами;

3) вход в уголки алькового типа и т. п.;

4) последнее (заключительное) место изображения;

5) центральная часть стены в залах или при расширении;

6) периферия той же стены;

7) пространство в уголках алькового типа.

Исследования, проведенные в 63 пещерах,

показывают, что рисунки располагаются особым образом. Знаки «мужского типа» (удлиненные предметы, фаллические символы и пр.) распределяются таким образом, что 61 % их приходится на зоны 1–4 и 6; а 31 % – на зоны 5,7. Знаков «женского типа» (овальные формы, прямоугольники, домики и т. д.) в тех же зонах встречаются соответственно 9 % и 91 %. Таким образом, расположение мужских и женских символов выступает в качестве взаимодополнения.

Еще одна важная особенность распределения состоит в том, что женские знаки расположены главным образом в наиболее сакрализованных местах святилища (центральная часть зала, альков), тогда как мужские знаки – в менее сакральных, периферийных местах или в переходах.

Кроме того, при внимательном исследовании оказалось, что древнему художнику было не все равно, где какое животное изображать. Каждое животное в соответствии со смыслом, который вкладывался в образ животного, в пещерном искусстве имело свою роль. Так, чаще всего в пещерах изображались лошадь (313 раз из 986 изображений животных в пещерах Франции и Испании), затем (209) – бизон. Далее идет мамонт (79), каменный козел (78), бык (71), благородный олень (68), лань (64), северный олень (36), медведь (24), кошка (23), рыбы (7), птицы (5).

Оказалось, что 96 % изображений зубров, 94 % – бизонов и 88 % – лошадей находятся в самых сакральных (женских) зонах. Кроме того, именно в самых сакральных «женских» зонах изображаются силуэты или фигуры кроманьонских женщин (100 %). Периферийные же залы (мужские) обычно представлены менее сильными животными и мужчинами. Все это позволяет выделить основную идею жителей верхнего палеолита, «концептуальное ядро мировоззрения людей древнего каменного века – плодородие, имеющее своим источником отношение женского и мужского начал» (В. Топоров).

Итак, для древнего человека пещеры – это вход в чрево Богини Матери, это святилище плодородия, святилище жизни. «Кроманьонское искусство – не отстраненное воспроизведение действительности. Здесь творится реальность космического равновесия – реальность зарождения, размножения, убиения зверя. Она сопровождается словом, музыкой, пением, танцем – всем арсеналом мистериального магического действа» (Э. Лаевская). В создании этих ритуальных полотен – икон того времени – могло принимать участие или, во всяком случае, символически выражать свое участие в работе мастера все племя. Так, на стене найденной в 1994 году во Франции пещеры Шове были обнаружены два цветных пятна. С помощью сканера и компьютера удалось расшифровать, что это… отпечатки ладоней. На одном пятне – 48 отпечатков подростков или женщин, на другом – 92 отпечатка мужчин (или одного мужчины). Видимо, здесь мы встречаемся с неким ритуалом, участвовать в котором, через приложение своих ладоней к рисунку, должно было все племя…

Бог кроманьонца

В культах кроманьонцев большое место занимает мамонт. Умерших хоронили обычно под лопатками мамонтов. В 1935 году на Десне ученый К. Поликарпович обнаружил древнее святилище, состоящее из 30 черепов мамонта и десятка бивней, уложенных кругом двух землянок. Там же были ревуны (о ревунах говорилось выше), которые позволяют предположить, что святилище было связано с культом мертвых.

Зачем древнему охотнику рискованный и сложный труд охоты на мамонта?.. С изобретением остроги, копья, мощного лука добыча стала легкой и доступной, тогда как для охоты на мамонта следовало очень и очень рисковать. Много мяса? Но не будем забывать, что древние люди жили не многочисленными ордами, но группами по 6 – 12 человек. Кроме того, так много мяса могло быстро испортиться (если дело происходило не зимой) или привлечь внимание хищников тундры.

Скорее всего, мамонтов убивали ради религиозных целей. Их убивали регулярно и методично, так, что исследователи даже называют кроманьонцев «охотниками на мамонтов», тогда как неандертальцев – «охотниками на медведей». Скорее всего, мощь мамонта для древнего охотника символизировала мощь Бога, так же, как для неандертальца символом мощи был пещерный медведь. Общение с мамонтами в жертвоприношении, присутствие их костей, видимо, символизировало присутствие божества. Мог ли древний охотник лучше выразить идею божественного всемогущества, чем связав ее с самым могущественным животным – мамонтом?.. Иногда, что интересно, культы мамонта и пещерного медведя сосуществуют в одной и той же общине.

Выше говорилось о культе пещерного медведя в жизни неандертальца. Л. Зотз в 30-х годах ушедшего столетия обнаружил уникальные свидетельства развитого медвежьего культа и в культурном слое эпохи кроманьонца. Эти памятники принадлежат раннеориньякской эпохе (около 30–35 тыс. лет назад). В одной из пещер в Силезии он нашел специально захороненную голову молодого (2–3 года) пещерного медведя вместе с костями бурого медведя. Археолог обратил внимание, что зубы пещерного медведя были тщательно спилены незадолго до его гибели, так как дентин на спилах не успел восстановиться полностью. Что это?.. Какой ритуал мог сопровождать убитого молодого медведя со спиленными зубами?.. И вдруг этнографы заметили потрясшую их параллель с магическими ритуалами современных нам айнов. Праздники, в которых участвует медведь, сохранились у многих народов Сибири, у айнов же культ медведя достиг наибольшего развития и завершенности.

И на этом медвежьем празднике также выступает медведь со спиленными зубами. Смысл праздника таков: айны отсылают душу медведя в иной мир, в мир духов («страна камуев») к верховному божеству – хозяину зверей. Дело в том, что айны считали, будто все звери ведут в небесном мире образ жизни, идентичный нашему, и все они там имеют человеческий вид. Иногда духи посещают нас, нашу землю и суть, и когда мы на них охотимся, они с радостью отдают свою плоть нам в дар, а сами уходят опять на небо. Цель праздника – ритуально отправить в мир духов, к верховному божеству специально выращенного медведя. Также во время этого обряда все жители деревни вступали в контакт с миром духов – причащались плоти медведя, то есть ритуально его поедали. Возможно, что древние неандертальцы точно таким же образом пытались вступить в контакт с потусторонним миром.

Два слова скажу о современном медвежьем празднике айнов. Это интересно с той точки зрения, что поможет нам лучше понимать и обряды древних охотников.

В лесу находили медвежонка и вскармливали его в домашних условиях. Эта обязанность лежала на женщине, которая должна была считать медвежонка своим сыном и всецело себя ему посвящать. Женщина кормила его грудью, играла с ним, как с младенцем. Когда медвежонок становился старше, его сажали в клетку, которая называлась – «дом божества» («камуй сэт»). Медвежонка кормили тем же, что ели и сами, и он считался полноправным членом семьи. В 2–3 года медведю подпиливали клыки, чтобы во время ритуала медвежьего праздника он не мог никого укусить.

В канун праздника устраивали пляски, обильную трапезу. Всем, однако, строжайше предписывалось сохранять ритуальную чистоту, в частности, запрещалось вступать в сексуальные отношения. Непосредственно в день праздника (он назывался «день выведения божества») айны сходились к клетке со зверем и оплакивали его. Затем к клетке, окруженной рыдающими людьми, подходил старейший мужчина деревни и обращался к медведю с извинительной речью. После этого на медведя набрасывали ременные петли и выводили на специальную площадку. Гости и селяне в это время выпускали по медведю тупые стрелы, на древке которых были имена предков. После трогательной прощальной сцены, когда старейшина селения испрашивал прощения у «божественного внука» и просил передавать привет божеству на небесах, медведя убивали. Чаще всего стрелой, изредка ножом, в сердце. На острове Хоккайдо, однако, до недавнего времени сохранялся обычай убивать медведя, сдавливая его шею между двумя бревнами. Таким образом предотвращалось пролитие крови, в которой, по представлению многих народов, находится душа.

Человечество взрослеет…

Приблизительно 12–10 тыс. до н. э. происходит переход от древнего каменного века к среднему каменному веку. Возникают первые крупные земледельческие поселки, на новый уровень выходит и культура, и религия древнего человека. Начинается то восхождение вверх, которое приводит к современной нам цивилизации, с полетами в космос, с компьютерами и развитой религией. Почему это случилось, почему вдруг пробудился человек, живущий в ритуализированном магическом мире, сказать сложно, далее гипотез дело не идет. Говорят о всемирном потопе, об изменении наклона земной оси, о возможном столкновении Земли с небесным телом – астероидом или кометой, о появлении Гольфстрима, согревшего Европу.

Одним словом, некий катаклизм вдруг пробуждает человечество к развитию, стремительному и яркому развитию.

На протяжении примерно трех тысячелетий мы видим падение численности населения, регресс в каменной индустрии и в художественном творчестве, и все это несмотря на улучшение климата на Земле, несмотря на потепление. Лишь в VIII–VII тысячелетиях до Рождества Христова начинается постепенное оживление жизни, но не на Западе, а на Переднем Востоке. Здесь, недалеко от библейского Арарата, который остается в памяти людей как место пристанища спасшихся после всемирного потопа, появляются крупные раннеземледельческие поселки, такие как Чатал-Хююк, Хаджилар, Джан Хасан.

Ближний Восток не входит в число центров изобразительной культуры древнего человечества, хотя там тоже обнаружены памятники культуры эпохи неандертальцев и кроманьонцев. Однако антропологическое сопоставление останков древних кроманьонцев тех мест и жителей первых земледельческих поселений позволяет сделать вывод, что основатели первых городов и обнесенных стенами поселений на Ближнем Востоке – прямые потомки создателей пещерной цивилизации.

Здесь и происходит великий перелом в жизни и укладе древнего человека. И эта первая известная нам культура нового типа называется натуфийской.

Являясь преемниками кроманьонцев, нату-фийцы поначалу ведут образ жизни, схожий с предками. Они селятся в пещерах или на площадках перед ними. Они хранят черепа предков и врагов, пользуются каменными орудиями и живут охотой.

Но они же начинают заниматься земледелием, и в долине Иордана появляются первые оседлые поселки с жилищами, слепленными из глины. Одним из таких поселков является легендарный Иерихон. (Иерихон – самый древний город на Земле из известных, его возраст – 10–12 тыс. лет.) Можно сказать, что натуфийцы создали новый опыт жизни, научились развитому земледелию и градостроительству.

В Малой Азии, в поселениях, возникших на Анатолийском плато, сформировался новый уникальный опыт художественного и религиозного творчества.

Появляются первые дома – глиняные, появляется посуда, украшенная искусным орнаментом, появляются дома-святилища, в которых главенствуют те же темы, что и в религиозном искусстве кроманьонцев. Это культ плодородия, культ богини-матери. Появляются все новые и новые религиозные представления.

Эти представления о Боге (и богах), о сотворении мира и жизни первобытного человека, о праведности и грехе, о страдании и счастье, достигшие своего расцвета в ближневосточных мифах и легендах, станут той культурной почвой, на которую падут семена Божественного Откровения.

Человечество стояло на пороге совершенно новой эры. Начиналась история. И случилось это, как справедливо утверждает в своей книге «История начинается в Шумере» С. Крамер, в Древней Месопотамии. Потому что именно там возникла письменность. А история начинается там и тогда, где и когда появляется письменность.

Древнемесопотамская космогония

Мы неоднократно упоминали, что священный библейский автор пользовался мифами, представлениями своего времени и своей культуры. Какими именно мифами и представлениями? Не является ли библейский рассказ только в большей или меньшей степени удачным переложением более древних ближневосточных мифов?

Я решил коснуться этого вопроса в книге, потому что, выступая в разных аудиториях, преимущественно светских, слышу то и дело заявления подобного рода.

Исследование вопроса предпринято современным востоковедом Елизаветой Пархоменко.

Она рассмотрела известные шумерские и аккадские тексты, посвященные теме возникновения мироздания, и прокомментировала их.

Забегая вперед и предвосхищая выводы, которые сделаете и вы, дорогой читатель, скажу, что вавилонское, в каких-то моментах похожее на библейское, сказание тем не менее принципиальным образом отличается от него. Творение мироздания не из ничего, а из первозданного хаоса (хотя Библия указывает, что сначала Бог сотворил первовещество, которое затем начало упорядочиваться – в начале сотворил Бог небо и землю…); откровенное многобожие, в котором постоянное соперничество и вражда богов; большое значение, придававшееся в Древней Месопотамии небесным светилам и звездам, чего Библия не просто откровенно избегает, но от чего даже достаточно прозрачно дистанцируется, – таковы основные и наиболее очевидные из множества отличий.

Основные трудности работы

Прежде всего следует сказать, что все исследователи древнемесопотамских космологических и космогонических представлений сталкивались с традиционной для изучения шумеро-аккадской культуры трудностью. С глубокой древности северными соседями шумеров были восточные семиты – аккадцы. Во второй половине III тысячелетия до н. э. аккадцы утверждаются и в Южной Месопотамии, видимым знаком чего стало объединение Саргоном Аккадским всего Двуречья в единое царство.

Во II тысячелетии до н. э. шумерское население полностью растворяется среди пришлого народа, и с этого времени история Месопотамии – уже история семитских народов. Это, однако, не значит, что одна культура полностью исчезает, а на ее место приходит другая. С древности северные обитатели Двуречья находились под сильным шумерским влиянием, во время длительного процесса ассимиляции шумерского населения аккадскому последние восприняли высокоразвитую культуру шумеров. В результате южная, шумерская, и северная, семитская, культуры образовали единство, из которого далеко не всегда возможно вычленить сугубо северные или, наоборот, южные традиции. Шумерская культурная традиция проникла в самую глубь, составила основу культуры аккадской. Так, мы не знаем ни одного раннего чисто семитского культа на территории Месопотамии, а все аккадские божества либо шумерского происхождения, либо издревле были отождествлены с шумерскими. В то же время в большинстве случаев все же можно различить, где шумерские, а где семитские корни того или иного явления. Поэтому ученые, которые рассматривали древнемесопотамские космогонические представления, не пытаясь разделить аккадскую космогонию от шумерской, что и невозможно, в то же время отмечали определенные новые элементы, принесенные семитским населением.

Во всяком случае, можно с уверенностью сказать, что, хотя вавилонский эпос «Энума элиш» по-новому представлял происхождение мироздания, в его основе по-прежнему лежали шумерские космогонические концепции. Как пишет проф. В.К. Афанасьева: «Разработки собственных космогонических представлений по сравнению с шумерской космогонией в поэме не обнаруживается, да это, судя по всему, и не слишком интересовало создателей поэмы».

В этой работе мы будем рассматривать космологические и космогонические мифы не в соответствии со временем их написания (сначала шумерские, затем аккадские), но, используя весь материал, постараемся рассмотреть шумерские космогонические представления (которые в основных чертах остались неизменными и в ассиро-вавилонской мифологии) и увидеть (где это возможно) то новое, что привнесло сюда семитское население.

В древнемесопотамских мифах, касающихся происхождения мира, можно выделить несколько уровней творения:

– возникновение Вселенной;

– обустройство мироздания.

– сотворение человека.

В данной работе мы рассмотрим первые два уровня творения.

Непосредственно космогонические шумерские мифы нам неизвестны. Нет такого шумерского произведения, в котором так же полно и обстоятельно, как в вавилонской поэме «Энума элиш», рассказывалось бы о происхождении и устройстве Вселенной. Представления шумеров о мироздании разбросаны по самым разным мифам в виде прологов-запевок, а также фрагментами содержатся во многих этиологических мифах или диалогах-спорах. Чтобы составить себе картину шумерских представлений о мироздании, необходимо выделить фрагменты, касающиеся данной темы, из источников и сопоставить их друг с другом. Здесь можно вспомнить миф о мотыге и топоре, в котором упоминается, что землю от небес отделил Энлиль, миф о Лахар и Ашнан, в котором описывается еще слитное состояние земли и небес, миф «Энки и Нинхурсаг», рассказывающий о первозданном Рае на острове Дильмун, и другие. Особое место занимает сказание «Гильгамеш, Энкиду и подземный мир» – единственный известный шумерский текст, более или менее подробно останавливающийся на устройстве мира.

От старовавилонского времени мы вообще почти не имеем мифологических текстов. Основные источники по аккадской мифологии относятся ко п – I тысячелетиям до н. э. Тут основным источником для нас является большая, специально посвященная космогонии поэма-эпос «Энума элиш» (наиболее ранняя версия поэмы датируется началом X века до н. э.).

Возникновение Вселенной. Разделение земли и небес

Ни в одном месопотамском мифе о творении мы не найдем концепции творения «из ничего». Происхождение мира древним обитателям Двуречья представлялось скорее как наведение порядка из первоначального состояния хаоса или, по крайней мере, как усовершенствование, упорядочивание существующих элементов. Считается, что в истории человечества можно проследить два взгляда на возникновение жизни: первый основой бытия полагает абсолютный покой, второй, наоборот, – огненное движение. Шумеры по крайней мере на полторы тысячи лет раньше Парменида видели основу, первопричину бытия как состояние абсолютного покоя. Первичными элементами в ранней шумерской космогонической концепции обычно выступают земля, или земля и небо, или вода. Это могут быть:

• an-ki, неотделимое единство «неба и земли», которое затем разделяется на две части, образуя, таким образом, ныне существующую Вселенную. Древние шумеры не знали понятий «космос», «Вселенная». Всю совокупность мироздания они и называли как раз термином «ан-ки», «небо-земля». Считалось, что изначально, до разделения, небо и земля находились в слитном состоянии, были единым телом. Некоторые ученые предполагают, что подобное представление могло родиться из созерцания неба и земли, сливающихся на горизонте, которое приводило наблюдателя к мысли, что перед ним начало пространства. Интересно, что, по мнению Г. Комороци, наиболее ранняя концепция разделения неба и земли на две части не подразумевала разделение с помощью внешней силы, божественного вмешательства. Она представляла происхождение мира в его изначальных формах, как самодвижение первоэлементов. Эта идея не была полностью забыта, и позже во многих космогонических текстах говорится о происхождении мироздания, а не о его создании. Но существует также группа шумерских текстов, в которых небо от земли отделяет Энлиль. Возможно, этот мотив не является древним, а появляется как попытка новой интерпретации и связан с особым расцветом Ниппура в конце III тысячелетия до нашей эры. В «Сказании о Гильгамеше, Энкиду и подземном мире» мы видим следы этого представления о самоотделении неба от земли, хотя тут же говорится и о каком-то участии Энлиля:

Позже, в «Энума элиш», развитие Вселенной представлено в двух актах: сначала как происхождение, генезис мироздания (двойственность Аншар и Кишар), а затем как творение мира (разделение тела богини-матери Тиамат на две части, небо и землю).

• uras, «земля», или urns, «богиня Ураш», которая становится матерью богов, а также дает жизнь всему тому, что является необходимыми составляющими Вселенной: планетам, животным.

• nammu, «водная глубь», или nammu, «богиня Намму», которая рождает небо и землю.

• du-ku, «священный холм», гора, в основании которой Ки – земля, вершина которой, Ан, – небо. От их союза рождается Энлиль, он отделяет небо от земли и создает мироздание в виде «ан-ки», разделенных воздухом. Этот холм – место зарождения жизни, место обитания первых богов, а потом и место создания человека. Нужно отметить также еще один интересный момент. Уже в аккадскую эпоху мы встречаемся с понятием dur dari (другие варианты – duri dari, или dur dar), что обычно переводят как «вечное время», но более точное значение этого корня – «продолжительный», «длительный», то есть промежуток времени. Обычно в текстах это понятие относится к будущему, но с середины II тысячелетия до н. э. оно появляется в списке имен богов как прародитель Энлиля, то есть тоже становится божеством и первоэлементом. Позже среди божеств низшего ранга мы встречаем пары богов, олицетворяющие похожие понятия: alma и alama или halma и halama (явно западносемитского происхождения). Все это указывает на степень развития абстрактного мышления и открытость для чужеземных влияний.

Во многих мифах можно встретить описания только сотворенной Вселенной. Однако для месопотамских космогонических текстов характерны своеобразные апофатические описания первоначального состояния мира типа: «Там лев не бьет. Волк ягненка не рвет…». На первый взгляд может показаться, что в этих описаниях отражается взгляд древних жителей Двуречья на первоначальное состояние мира как на «золотой век». Но на самом деле они не идеализировали те далекие времена, и эти описания говорят не о том, как было хорошо, но, скорее, просто о том, что это было время, когда то-то и то-то еще не существовало. В ряду этих описаний можно привести и более явные примеры:

Овец не было, ягнята не множились.

Или:

В этом же ряду стоит и фрагмент «Энума элиш», рассказывающий о первичном состоянии мира:

Ничто в этих описаниях не говорит о счастливом существовании, это просто констатация отсутствия тех или иных элементов мироздания; таким образом, первобытная эра – это небытие, несуществование современных условий.

Эпос «Энума элиш»

На вавилонском эпосе о творении – «Энума элиш» – надо остановиться отдельно, так как, хотя в основе его, как уже говорилось, лежат традиционные шумерские представления о возникновении мира, в этом эпосе содержится и ряд новых положений. Во-первых, это представление о последовательных поколениях богов, из которых каждое следующее превосходит предыдущее, во-вторых – теомахия, борьба богов, в-третьих – унифицирование многих функций различных божеств в образе Мардука.

Собственно месопотамская космогония теомахии не знала, и, хотя в ней тоже присутствует мотив борьбы богов, это борьба совсем иного плана, несоизмеримая с той, которая присутствует в «Энума элиш». В шумерских мифах часто появляется мотив состязания богов, но обычно все это в совершенно мирной форме (сказание об Энки и Нинмах, сказание о Ашнан и Лахар). В конце III–II тысячелетий до н. э. в космогонических мифах появляется мотив «забастовки» богов (например, сказание об Атрахасисе). Однако принципы деления богов на тех, кто недоволен, и тех, против кого это недовольство направлено, далеки от принципов «Энума элиш»: если там это принадлежность к младшему или старшему поколению богов, то здесь такими принципами может быть названа, скорее, принадлежность к определенной социальной категории. Что касается теомахии, то В.Г. Ламберт и уже окончательно Т. Якобсен показали, что этот мотив чужд собственно месопотамской космогонии и попал сюда из Угаритской мифологии. Рассмотрим основные положения Т. Якобсена, изложенные им в статье «Битва между Мардуком и Тиамат». В основе его работы лежит исследование происхождения и смысла личных имен двух сражающихся сил – Мардука и Тиамат.

В случае с Тиамат у исследователей не возникает особых сложностей. Тиамат – персонифицированный образ моря, и аккадское ti’amtum, позже tamtum – обычное слово для моря. То, что Тиамат всегда отождествлялась с морем, видно и из того, что некоторые переписчики «Энума элиш» заменяли форму Tiamat нормальной формой слова «море» tamtum. Это было бы невозможно, если бы переписчики и читатели не были уверены в тождественности этих понятий.

Сложнее с именем Мардука.

Самое раннее слоговое написание мы имеем от старовавилонского периода, оно дает форму marutuk. Таким образом, мы имеем дело с шумерским именем, состоящим из двух компонентов. Первый компонент, AMAR, с чтением mar переводится как «сын», мы это знаем из лексических текстов. Второй компонент, utuk (вышел из utu-(a)k), – это слово ud (возможны варианты d и t) плюс не выписанный полностью родительный падеж (для шумерского языка это обычное явление). Это слово имеет несколько значений, оно может переводиться как «солнце», «день», «буря». На материале эпоса Т. Якобсен показал, что в данном случае используется именно значение «буря». Хотя в тексте появляются сравнения Мардука с солнцем:

Такие сравнения часто применялись к новорожденным. Гораздо больше описаний, свидетельствующих о Мардуке как властителе атмосферных явлений, таких как молнии и буря:

И после сотворения современного мира из тела Тиамат Мардук оставляет область атмосферных явлений за собой:

Таким образом, битва, описанная в поэме, – битва между воплощениями грозы и моря. Встает вопрос: откуда в Месопотамии мог появиться такой мотив? Море здесь далеко на юге, оно не было одним из наиболее важных и знакомых составляющих в жизни местного населения. Но трудно предположить, чтобы миф возник, не имея под собой никакого реального опыта. Зато подобные мифы хорошо известны в западной части Ближнего Востока, в частности, в Древнем Угарите (миф о Баале и Иамму). Здесь сама естественная среда – зрелище Средиземного моря во время бури – вызывает образ глобального сражения богов. Т. Якобсен, а вместе с ним большинство современных ученых утверждают, что этот сюжет пришел в месопотамскую мифологию с берегов Средиземного моря.

Что касается времени заимствования, то этот мотив мог быть принесен аккадцами из своего предыдущего места обитания, мог появиться в начале периода Исин-Ларса, сам же Т. Якобсен придерживался мнения, что этот сюжет принесли амореи, основавшие Первую Династию Вавилона.

Теперь можно перейти к рассмотрению следующего вопроса. Если одна мифологическая система принимает в себя какой-либо элемент другой мифологии, то это происходит не случайно. В одной из своих статей Б. Ландсбергер писал, что влияние мифологии одних народов на мифологию других может быть самым разным: оно может стать стимулом к движению в новом направлении или, наоборот, привести к противостоянию, результатом которого будет усиление национальных идей. Вот и в нашем случае, раз в месопотамскую мифологическую систему так естественно влились элементы иной системы, значит, почва для такого заимствования была готова. Поэтому, отвечая на вопрос, почему в месопотамском эпосе появляется чуждый этой мифологии мотив борьбы поколений, необходимо помнить, что основная цель эпоса – возвеличить Мардука, показать законность его главенствующего положения в пантеоне. Именно в этом контексте становится понятным, почему так последовательно проводится идея поколений, каждое следующее из которых могущественнее предыдущего:

Все это должно было приводить читателя к осознанию того, что Мардук – прямой и законный наследник древних шумерских божеств, которые представлены в поэме старшим поколением богов. Но на каком основании, с точки зрения создателей (создателя) эпоса, Мардук и молодое поколение богов получает право убить своих родителей? Тиамат – главный противник Мардука – в поэме не выступает как персонификация абсолютного зла, да и вообще зло – не объективное понятие, особенно когда мы говорим о древности. Поступки Тиамат представлены даже в какой-то мере сочувственно в тексте: хотя молодые боги совершенно лишили покоя своих родителей, Тиамат терпит:

И соглашается она на уничтожение только после того, как ее другие дети укоряют ее в не любви к ним:

Какие черты создатели эпоса считают достойными уничтожения в Тиамат и оправдывающими ее уничтожение в Мардуке? Тиамат – воплощение инерции, бездействия, недвижности, Мардук и молодые боги – символизируют, наоборот, деятельность, движение. Тиамат воплощает принцип анархии, хаоса, Мардук выступает в роли упорядочивающего начала.

Власть Тиамат основана просто на том, что она изначально существующая, все породившая богиня. Мардук же законно избран на Совете богов как сильнейший. Таким образом, Мардук, в отличие от Тиамат, – воплощение не только силы, но и законности, и порядка. Эта разница между ними подчеркивается даже в выборе Мардуком оружия для борьбы с Тиамат. Мардук сражается на колеснице, которая во времена написания поэмы была атрибутом царской власти. В качестве оружия в тексте встречаются лук, булава и сеть. Известно, что лук и булава действительно могли использоваться в сражении, однако сети использовали только для охоты на диких зверей и никогда в бою. Это значит, что Тиамат сравнивается с обезумевшим от ярости животным, а сражение с ней больше похоже на охоту, на поимку дикого зверя.

После победы над Тиамат Мардук из ее тела создает уже нынешнюю Вселенную. И тут первобытные боги выступают как первоматерия для сотворения мира. В этом смысле, хотя три бога старшего поколения убиты, ничто в них не уничтожено до конца: Апсу становится местом пребывания Энки, из тела Тиамат образуется мир, из крови Кингу создается человечество.

Создавая современный мир, Мардук рассекает тело Тиамат. Одной половиной он «покрывает» небо, делает «запоры» и приставляет сюда стражей, которые должны следить, чтобы воды не просочились. Вторая (это не сказано, но подразумевается) становится землей.

Затем Мардук переходит к устроению мироздания и начинает с создания мест обитания главных богов.

Устройство мироздания

Как уже упоминалось, представление о шумерской космогонии складывается у нас в результате сопоставления фрагментов самых различных мифов. Конечно, эти тексты не такие подробные и ясные, как нам бы хотелось, однако и в них вырисовывается вполне определенная картина устройства мироздания. Особенно важен для нас здесь текст «Гильгамеш, Энкиду и подземный мир», так как это единственный известный нам текст, касающийся устройства мира в целом, на всех уровнях бытия, а не только его отдельных проявлений.

Впервые ученые познакомились со сказанием о Гильгамеше, Энкиду и подземном мире, вернее, со второй половиной сказания в виде 12-й таблички эпоса о Гильгамеше. Сразу у исследователей возникло подозрение, что текст был просто механически добавлен к 11 табличкам эпоса, представляющим собой единое целое (не было даже никакой сюжетной связи: согласно 7-й таблице эпоса, Энкиду умирает, а в 12-й он вдруг снова оказывается живым и умирает другой смертью). Только когда сам текст сказания «Энкиду, Гильгамеш и подземный мир» был восстановлен и переведен, стало окончательно ясно, что 12-я таблица – часть шумерского сказания, присоединенного к аккадскому эпосу о Гильгамеше, скорее всего, в I тысячелетии до н. э.

А тот факт, что текст был присоединен к эпосу без всяких исправлений, несмотря на сюжетную неувязку, подчеркивает, насколько он виделся важным и даже священным людям того времени.

Как показала проф. В.К. Афанасьева в статье «Сказание о Гильгамеше, Энкиду и подземном царстве», текст делится на три части: первая посвящена делам небесным, вторая – земным, а третья – жизни подземного мира. Первая часть текста после рассказа о том, как возник мир, переходит к описанию следующих событий: на берегу Евфрата растет дерево хулуппу, тут Энки стремительно проплывает в свои владения – глубины Мирового океана – и дерево едва не погибает. Дерево спасает Инанна, она пересаживает его в свой сад и мечтает сделать из него священное ложе и священный трон. Дерево выросло, но в нем завелись «змея, не знающая заклятья», Лилит и Анзуд с птенцом. Инанна обращается за помощью к богу Уту, но тот не отвечает на ее просьбы.

Дела земные – история дерева хулуппу: Инанна обращается за помощью к Гильгамешу, тот убивает змею, а Лилит и Анзуд уходят сами. Гильгамеш срубает дерево, ствол отдает Инанне, а из корней делает пукку и микку – волшебный барабан и палочки, с которыми связаны таинственные события. Эти предметы причиняют неприятности жителям Урука и по проклятию женского населения проваливаются в подземный мир. Гильгамеш пытается их достать, но не может. Свою помощь ему предлагает его слуга Энкиду. Гильгамеш наставляет Энкиду в том, как себя вести, чтобы потом вернуться на землю: постараться остаться незамеченным и, главное, не уподобляться умершим.

И наконец, дела подземного мира – Энкиду нарушает все указания Гильгамеша и остается в подземном мире. Гильгамеш умоляет о встрече с другом. По приказанию Энки, Уту открывает дыру в подземном мире, и Гильгамеш задает духу Энкиду вопросы о порядках иного мира и участи умерших людей. К сожалению, эта часть текста сохранилась хуже всего.

Сейчас в сказании нас главным образом интересует устроение небесного и подземного миров.

Дела небесные. Устроение небесного и земного миров

Поскольку среди шумерских текстов нет такого полного, специально посвященного космогонии мифа, как «Энума элиш», мы не всегда можем говорить о последовательности создания тех или иных элементов мира, тем более что по большей части это мифы этиологические, задача которых – просто объяснить существование конкретного явления. Древние жители Двуречья представляли себе Вселенную как «космическое государство», и, соответственно, устройство мироздания казалось им подобным устройству государства. Рассмотрим наиболее важные для нас мифы.

Энки организует мировое хозяйство

Миф (текст его сильно поврежден) рассказывает об устроении природной экономики Месопотамии и описывает установление всех основных функций в экономической жизни Месопотамии.

Энки обходит свою территорию. Он заполняет чистой водой реки Тигр и Евфрат, наполняет их рыбой, наделяет зарослями тростника и назначает божественных надзирателей над всем этим. Затем Энки упорядочивает работу моря и опять назначает управляющего им, потом переходит к ветрам, приносящим дожди, и сельскому хозяйству. Энки прокладывает борозды, заставляет зерно расти, выстраивает для его хранения амбары. После этого переходит к устройству города: назначает бога, ответственного за изготовление кирпичей, закладывает фундаменты, строит стены и назначает бога, который будет следить за такого рода работами. Потом организует жизнь степи и определяет бога – надзирателя за ней, строит загоны для домашних животных и отдает попечение о них в руки бога Думузи.

Сказание об Энки и Нинхурсаг

Миф затрагивает несколько интересных для нашей работы моментов. Во-первых, в нем говорится об устроении на острове Дильмун центра торговли и культуры. Во-вторых, рассказывается о происхождении божеств – покровителей важных отраслей хозяйства и культуры (а значит, и о происхождении самих отраслей), как богини льноводчества и ткачества Утту, богини пива Нинкаси, «отца растений» Аба-У и других. И, в-третьих, самое главное, что, по мнению В.К. Афанасьевой, через все повествование проходит мотив упорядочивания процесса рождения: в начале сказания создается впечатление, что боги не имеют представления о парной половой жизни и рождение происходит безболезненно; заканчивается же миф тем, что Энки с помощью Нинхурсаг разрешается от бремени и на свет появляются парные существа, видимо, способные нормально вступать в брак. Вообще через все сказание проходит мотив, особенно отчетливо звучащий во введении, о неосознавании и, следовательно, очевидно, о несуществовании определенных явлений и затем об их возникновении или, скорее, оформлении.

Сказание о подвигах бога Нинурты

Очень сложный, имеющий несколько противоположных интерпретаций текст. Это этиологический миф о происхождении камней и определении их роли в мироздании. По мнению В.К. Афанасьевой, сказание соединяет в себе несколько тем – это идея борьбы стихий, оледенения, смещения мира и коррекции Нинуртой земной оси, роли каменной природы в мироздании.

Существует также целый ряд памятников, написанных в жанре диалога-спора: «Мотыга и Плуг», «Лето и Зима», «Серебро и Медь», «Дерево и Тростник», «Птица и Рыба» и др. Традиционно композиция этого жанра включает в себя космогоническое введение, сам диалог-спор и приговор-решение. Эта серия мифов непосредственно касается устроения важных аспектов мироздания, заканчивается каждый подобный миф определением места в мире участникам спора. Очень хорошо это видно на примере диалога-спора Ашнан-Зерна и Лахар-Овцы. Начинается миф описанием первозданного мира, еще не благоустроенного и не приспособленного для жизни:

Затем рассказывается о сотворении Овцы и Зерна:

и об определении их «человечеству для поддержания жизни»:

Заканчивается миф уже окончательным оформлением места в мире Зерну и Овце:

Другой шумерский текст, «Инанна и Энки», рассказывает о том, как Инанна отправляется к Энки с намерением заполучить находящиеся у него ме (в переводе В. К. Афанасьевой – «сути». Сильно опьяневший Энки дарит ме Инанне, и та увозит их из Эреду в Урук. Далее идет рассказ о том, как Энки пытается вернуть ме, но тут, видимо, появляется еще один божественный персонаж и выносит решение относительно местопребывания ме, однако сказать, каково это решение и были ли возвращены ме в Эреду, невозможно: конец текста сильно разрушен.

Ме, вокруг которых развивается сюжет этого текста, – чрезвычайно важный элемент шумерского мироустройства. Видимо, первоначально ме представлялись как некий мистический принцип, заключенный в каждой вещи, как сама сущность предмета. Позднее ме стали воспринимать уже отдельно от самого видимого явления, как некий принцип, управляющий данным предметом или явлением. Этими ме обладали боги, но даже боги не властны были что-либо изменять в них, более того, концепция ме распространялась и на богов. Концепция ме включала в себя как все проявления цивилизации, так и отдельные аспекты человеческой деятельности. В мифе «Инанна и Энки» содержится очень важное для нас перечисление ме, увезенных Инанной. Эти ме касаются всех основных элементов космогонии, в том числе это ме таких важных социально-культурных явлений, как «божественность», «царственность», «корона», «враждебность», «мирность», «правда», «писцовство», «кузнечество» и т. д. Перенесение же ме из Эреду в Урук, из древнейшего культурного центра в другой древний город, символизировало утверждение и последнего как центра культуры.

Теперь рассмотрим, как видится устроение мира создателю (создателям) вавилонского эпоса «Энума элиш».

Четвертая таблица эпоса рассказывает о том, что Мардук устроил «стоянки богам великим» Вот как описываются первые шаги Мардука по устроению мира:

Из первых строк мы можем составить представление о том, с чего Мардук начал устроение вселенной. Собственно, он начинает с создания календаря (надзор за календарем считался в Месопотамии делом священным, это была одна из обязанностей царя). В тексте говорится об установлении: знаков Зодиака и их соответствия небесным светилам, течения года и порядка смены месяцев в соответствии с изменениями луны (календарь у вавилонян был лунно-солнечным), порядка смены дня и ночи. Отдельно отмечается, что «закрепил он стоянку Небру, дабы центр указать всем звездам». По представлению вавилонян, планета Небру (Юпитер) была планетой Мардука и центром Вселенной, она держала перекрестье небес и земли. Затем описывается, как Мардук создает на Земле современные природные условия:

Возможно, что далее говорится о создании твердой почвы: «Он прах закрепил внутри Тиамат», но вообще смысл этой строки неясен.

И наконец, как необходимый элемент мироздания, Мардук устанавливает ритуалы и обряды. Важно также, что Мардук в этой таблице распределяет некоторые важные обязанности: Эйе поручает управлять мирозданием, а Ану вручает Таблицы судеб (в какой-то мере они соответствуют шумерским ме).

Затем он назначил свои ритуалы, установил свои обряды.

Таблицы судеб в аккадском понимании определяли движение мира и мировых событий, их обладатель получал мировое господство.

По поздним памятникам (в основном уже I тысячелетия) ученые реконструируют общую картину космологических воззрений вавилонян, хотя сами вавилоняне, возможно, и не пытались обобщить и унифицировать свои представление о Вселенной. Вся Вселенная, с их точки зрения, плавает в Мировом океане, Земля подобна огромному перевернутому челну, а небо – твердому куполу. Небо и Земля неразрывно связаны друг с другом: чтобы укрепить Землю, ее крепко привязали веревками к небу и закрепили колышками. Эти веревки – Млечный путь. Строение земного мира как бы отражает строение небесного. Верхний мир состоит из семи небес. «Нижнее небо» – видимое людьми, на нем расположены звезды; «среднее небо» – принадлежащее игигам; «верхнее небо Ану» – сделанное из различных пород камня; так, камнем «нижнего неба» была синяя яшма. Над этими тремя небесами помещались еще четыре небесных свода. Вавилоняне представляли себе небо прикрепленным к небесному океану колышками и защищенному от воды крепостным валом.

Внешняя сторона неба («внутренность небес») была тем местом, куда скрывались луна – Син и солнце – Шамаш во время их отсутствия на небосводе. На востоке и на западе находились, запертые на замок, соответственно, «гора восхода» и «гора заката». Каждое утро Шамаш открывал «гору восхода» и появлялся на небосводе, а вечером через «гору заката» уходил во «внутренность небес». У каждой звезды на небе было свое неизменное место. Звезды – прообразы всего существующего на Земле, вообще земной мир – отражение небесного, земная география – отражение небесной. Земля тоже разделена на несколько ярусов. По одним воззрениям, существует семь земель, но об их строении мы не знаем. По другим – Земля состоит из: верхней части, принадлежащей Энлилю, в которой живут люди, средней части – подземного океана пресных вод, владений Эйи и нижней части – подземного царства, принадлежащего аннунакам. Символом устройства мироздания на Земле был храм Энлиля – Экур и одна из его центральных частей – Дуранки, что переводится как «связь небес и земли».

Прежде чем перейти к рассмотрению устройства подземного мира, необходимо вернуться к еще одному шумерскому мифу. И этот миф я специально помещаю несколько отдельно от остальных описаний устроения мира небесного.

Сказание об Энлиле и Нинлиль

Миф рассказывает о рождении и появлении на небосводе бога луны Нанны (аккадского Сина). В шумерском пантеоне бог луны Нанна считался главным астральным божеством, а бог солнца, Уту, – его помощником. Этот очень интересный и загадочный миф касается не только Нанны и небесного мира, но по ходу сюжета затрагивает и дела подземного мира. Миф говорит о взаимосвязи небесного и подземного миров, о законах их взаимоотношений и поэтому может служить завершением рассказа о делах небесных и началом повествования о делах подземного мира.

Миф этот рассказывает о том, как Энлиль силой овладевает молодой богиней Нинлиль. Собрание богов изгоняет Энлиля из Ниппура, и он направляется в Кур – подземный мир. Но Нинлиль, беременная богом Наиной, следует за Энлилем. В этом случае Нанна должен был бы родиться в нижнем мире и вместо того, чтобы обитать на небе, остаться там. Чтобы не допустить этого, Энлиль под видом других низших божеств также зачинает богов, каждый раз произнося таинственные слова:

И Нинлиль рождает богов подземного мира, которые остаются там вместо нее, – Энлиля и Нанну.

Таким образом, помимо объяснения факта существования на небе луны – бога Сина, миф содержит очень важное указание на определенные законы мироздания, в соответствии с которыми должно сохраняться равновесие между миром живых и миром мертвых. С такой же идеей обязательности гармонии между мирами мы встречаемся и в других мифах, связанных с проникновением в подземное царство. Шумерский текст о нисхождении Инанны в подземный мир, в котором вместо нее в преисподней вынуждены пребывать Думузи и Гештинанна, однозначно показывает незыблемость этого закона равновесия. В аккадском мифе о нисхождении Иштар в преисподнюю богиня угрожает нарушить это равновесие:

Этот же мотив звучит в поэме о Нергале и Эрешкигаль.

Дела подземного мира. Устройство подземного царства

В шумерском языке мы встречаем несколько слов для обозначения подземного мира: Кур, Кигаль, Эден, Иригаль, Арали и вторичное название – кур-ну-ги, то есть «страна без возврата»; в аккадском это – эрцету и церу. Все, что мы знаем о подземном царстве, мы в основном знаем из мифов, связанных с культом плодородия, но это достаточно скудные сведения. О местонахождении «страны без возврата» мы не находим четкого представления, известно только, что туда спускаются, а иногда и проваливаются. В подземном мире находится река. Она служит окончательной границей, разделяющей мир живых и мир мертвых, через реку переправляет специальный перевозчик. Чтобы попасть в преисподнюю, нужно пройти через семь ворот, у которых приходящего встречает привратник Нети. Владычица подземного царства – Эришкигаль, судьи – боги-ануннаки. Имена мертвых заносит в специальную таблицу писец подземного мира – Гештинанна (аккад. Белетцери). В целом жизнь подземного мира – безрадостное существование. Несколько облегчается участь людей, правильно похороненных, павших в бою, оставивших большое потомство. Но представления о суде, основанном на правилах морали, не встречается.

Итак, об устроении, порядках и законах подземного мира мы имеем, к сожалению, крайне мало сведений. Отчасти эти пробелы восполняются третьей частью «Сказания о Гильгамеше, Энкиду и подземном царстве», конец которой как раз и посвящен законам подземного мира. К сожалению, именно эта часть сказания более всего повреждена, однако В.К. Афанасьева выявляет в своей статье «Сказание о Гильгамеше…» три основные группы идей в структуре рассказа.

Роль потомства в загробной жизни человека

Гильгамеш спрашивает Энкиду об участи человека, не имевшего детей, имевшего одного, двух и так до семи сыновей, а также о людях, умерших, не успев узнать любви и произвести на свет потомства: дворцовом евнухе, нерожавшей женщине, молодом человеке и юной девушке. Из ответов Энкиду мы видим, что положение в том мире человека, имеющего много сыновей, несравнимо лучше участи человека бездетного:

– Того, кто наследника не имеет, видел?

– Да, видел.

– Каково ему там?

– Хлеб, кирпичу, разбитому ветром, подобный, он ест.

– Того, у кого семь сыновей, видел?

– Да, видел.

– Каково ему там?

– Словно друг богов, сидит в кресле, музыкой танцев наслаждается.

Особенности смерти человека и их влияние на загробную участь умершего

Здесь разбирается несколько вариантов участь человека, павшего в битве, участь людей, умерших от несчастного случая, участь нерожденных или мертворожденных младенцев, участь сгоревшего в огне. Интересно, что тот, чье тело сгорело в огне, вообще не имеет духа-призрака, что особенно примечательно в контексте традиционных представлений о бродящих призраках. Особенно резко выделяется среди обычных описаний унылого существования за гробом описание участи мертворожденных младенцев и тех, кто умер в расцвете лет (они чем-то отличаются от юношей и девушек, о которых говорилось выше, хотя бы потому, что те перечислены в контексте бесплодия). Последние две категории умерших удостаиваются весьма завидной участи:

– Того, кто в расцвете умер, ты видел?

– Да, видел.

– Каково ему там?

– Там, где ложе богов, и он лежит там.

– Моих младенцев мертворожденных, кто себя не знает, видел?

– Да, видел.

– Каково им там?

– Вокруг столов из злата и серебра, где мед и прекрасные сливки, резвятся.

Размышляя над этими строками сказания, В.К. Афанасьева пишет: «…какая глубокая мифологема, и сколько ощущений, чаяний за ней, и какая могучая концепция, пусть не сформулированная теоретически, но выраженная интуицией поэта, позволяющей закончить произведение именно этими положениями!».

Участь конкретных людей

Здесь Гильгамеш спрашивает о судьбе своих родителей, шумерийцах, аккадцах и т. д. Тут, видимо, играет ведущую роль этический мотив, так как спрашивается о судьбе тех, кто не чтил отца и матери, кто был проклят отцом или матерью, кто клялся ложной клятвой, кто нарушил клятву. Несмотря на то что текст сильно разрушен, мы можем сказать, что участь таких людей, скорее всего, была очень тяжелой.

В третьей части «Сказания о Гильгамеше, Энкиду и подземном мире» важна также и тема смерти от нарушения запретов и тема удерживания Куром попавшего туда. Но эти темы достаточно традиционны и встречаются и в других текстах, касающихся подземного мира.

Вот так, достаточно схематично, может быть представлено устроение подземного мира.

Заключение

Древние жители Месопотамии не обладали, конечно, современными научными знаниями о космосе. Однако внимательное исследование окружающего мира не было безрезультатным. Мы можем только удивляться их знаниям о звездном небе, солнце, лунных циклах. Но, основываясь на повседневном опыте, они и Вселенную представляли себе наподобие земного мира. В книге Т. Якобсена «Сокровища тьмы» название каждой главы так и начинается словами: «метафора такого-то тысячелетия». Космос виделся им хорошо устроенным государством, в котором каждое живое существо или предмет занимает определенное место. Человек тоже имеет свое место в этом вселенском государстве. Исходя из понимания устроения космоса и своего места в нем, древний житель Месопотамии и строил свою повседневную жизнь.

Примечания

1

Впоследствии эта вода будет называться «бездной, лежащей долу», т. е. внизу (см. Быт. 49, 25).

2

Прп. Иоанн Дамаскин. Тропари по непорочных в чинопоследовании «погребения человеков».

3

Известный баптистский богослов Миллард Эриксон в своем капитальном труде «Христианское богословие» много размышляет о времени сотворения человека. Эриксон решил вычленить, что же по-настоящему отличает человека от животного, когда в действительности, исторически, существовали Адам и Ева. Творчество древнего человека? Для Эриксона это не аргумент – творить могут и обезьяны. Культура погребений? Нет, практика погребений «свидетельствует лишь о страхе перед неизвестным, который в свою очередь подразумевает лишь наличие воображения». Наконец, баптистский богослов ►

делает заключение: Адам и Ева, как мы знаем из Библии, общались с Богом, то есть владели языком. Значит, история Адама и Евы относится ко времени около тридцати тысяч лет назад, ко времени, когда у людей появилась речь. Вот так легко можно разделаться с древними людьми. Даже неандертальцам было отказано в человечности.

4

Эти слова при. Серафима Саровского приводит С. Нилус в книге «Великое в малом».

5

Отец Георгий Флоровский об этом пишет следующим образом: «Нам необходимо различать своего рода две формы вечности: нетварная существенная вечность, в которой пребывает лишь Пресвятая Троица, и вечность, совершающаяся по свободной воле Бога, – тварная вечность».

6

Каин сам говорит: от лица Твоего я скроюсь (Быт. 4, 14). И дальше: пошел Каин от лица Господня и поселился… (Быт. 4, 16). Вдумайтесь в эти слова: ушел от Бога и… поселился, создал свой мир, но уже без Бога.

7

Эта мысль казалась святым отцам настолько бесспорной, что ее подтвердили на Карфагенском Соборе в самых безапелляционных выражениях: «Если же кто говорит, что Адам, первозданный человек, сотворен смертным, так что, хоть б и не согрешил, умер бы телом, то есть вышел из тела, не в наказание за грех, но по необходимости естества: да будет анафема» (Правило 123).

8

Мы указали на продукты питания, но еще чаще, притом в обязательном порядке, Церковь благословляет и освящает иконы, колокола, ладан, церковные одежды и пр.

Однако, кроме освящения предметов (икон, различных вещей) и продуктов питания, в Церкви существуют еще и чинопоследования освящения мест. Так, обязательно положено освящать сооруженные храмы, часовни. В этом же ряду стоит освящение вообще всех мест жительства и работы православных христиан.

Странно читать в современных газетах ироничные заметки о том, что, священник освятил банк, аптеку или магазин. Для авторов статей это признак упадка духовности Церкви, для нас же – указание на то, что работники освященного учреждения – верующие люди (во всяком случае, должны таковыми быть). Освящая место своей работы, учебы или проживания, человек свидетельствует о желании жить не вне Бога, но с Богом; трудиться и работать перед лицом Божиим. Именно поэтому освящаются даже корабли, самолеты, автомобили и пр. места обитания человека.

9

Обезьяночеловек {грен.).

10

Первая находка каменных орудий, принадлежащих, по-видимому, австралопитеку, была сделана в октябре 1954 г. Е. К. Рейном в Южной Африке (Макапансгата).

11

Примечательно упомянуть, что и у народов Сибири и Дальнего Востока и поныне при сопровождении покойника в иной мир используются специально поломанные вещи. Так, еще недавно у айнов в могилу почившего клались чашки, одежда, иная утварь. Посуду специально разбивали, одежду рвали, чтобы из них вышла душа и переселилась в загробный мир. Даже ритуальная кадушка с водой, которую несли до места погребения и в которой все участник похоронного ритуала должны были омыть руки, ломалась, из нее выбивали дно.

12

Согласитесь, что это более человечно, нежели современная практика абортов – убийств на больших сроках и изготовления из эмбрионов питательных кремов и масок.

13

Краски, которыми писались наскальные рисунки, были приготовлены из охры с добавлением крови и мозга животных. В глину же, предназначенную для статуэток, добавляли измельченные кости зверя и его жир.

Больше книг на Golden-Ship.ru