© Издательство прп. Максима Исповедника, Барнаул, 2005
Православная библиотека Золотой Корабль, 2011
Содержание
Преподобный Ефрем Сирин[2] родился, вероятно, в первых годах четвертого столетия[3], в Низибии, главном городе северо-восточной части Месопотамии, или в окрестностях его. Предки его, как сам он свидетельствует, были нищими, которые питались милостыней; деды уже стали земледельцами и жили в достатке; родители также были земледельцами и находились в родстве с незнатными городскими жителями[4]. Но незнатность рода вознаграждалась христианскими добродетелями и попечительностью родителей о воспитании своего сына в страхе Божием. Сам преподобный Ефрем говорит о летах своей юности: "Я был уже причастником благодати, – от отцов получил наставление о Христе. Родившие меня по плоти внушили мне страх Господень. Видел я соседей, живущих в благочестии, слышал о многих, пострадавших за Христа; отцы при мне исповедали Его перед судьей, я родственник мученикам"[5].
Еще в первые годы жизни Ефрема Бог показал будущее величие дитяти в знаменательном видении, или сне, вследствие которого, может быть, он и назван был Ефремом, то есть плодоносным. Было открыто, что на языке дитяти выросло виноградное дерево, которое так, наконец, разрослось, что ветвями своими покрыло всю землю, и было так плодоносно, что чем более птицы питались плодами его, тем более умножались плоды[6].
Но лета юности не прошли для Ефрема без некоторых преткновений. От природы пламенный, он был раздражителен, а в юной плоти по временам возбуждались нечистые желания. В таких чертах представлял впоследствии сам Ефрем первые годы своей юности, хотя, без сомнения, в его изображении нельзя не заметить того глубокого смирения, которое составляло отличительную черту его характера в иночестве. "Еще в молодых летах, – говорит он в своей "Исповеди", – произнес я обет; однако же в краткие эти годы был я злоязычен, бил, ссорил других, препирался с соседями, завидовал, к странным был бесчеловечен, с друзьями жесток, с бедными груб, из-за маловажных дел входил в ссоры, поступал безрассудно, предавался худым замыслам и блудным мыслям, даже и не во время плотского возбуждения". А пытливость молодого, еще незрелого ума, усиливающегося постигнуть то, что выше сил его, или легкомыслие молодости вовлекли его в некоторые сомнения относительно Промысла Божия. "В юности, – говорит он, – когда жил я еще в миру, нападал на меня враг; и в это время юность моя едва не уверила меня, что совершающееся с нами в жизни случайно. Как корабль без руля, хотя кормчий и стоит на корме, идет назад, или вовсе не трогается с места, а иногда и опрокидывается, если не придет к нему на помощь или Ангел, или человек, так было и со мной"[7].
Но Промысл Божий не оставил без вразумления колеблющегося юношу, и следующие события, рассказанные самим Ефремом с глубоким сокрушением, послужили ему вразумительным уроком о Промысле и переходом к новому образу жизни[8]. Однажды, по приказанию родителей отправившись за город, Ефрем запоздал и остановился ночевать в лесу вместе с пастухом овец. Ночью напали на стадо волки и растерзали овец. Когда пастух объявил об этом хозяевам стада, те не поверили и обвинили Ефрема в том, будто он привел воров, которые расхитили овец. Ефрем был представлен судье. "Я оправдывался, – говорит он, – рассказывая, как было дело. Вслед за мной был приведен некто, пойманный в прелюбодеянии с одной женщиной, которая убежала и скрылась. Судья, отложив исследование дела, обоих нас вместе отослал в тюрьму. В заключении нашли мы одного земледельца, приведенного туда за убийство. Но и приведенный со мной не был прелюбодеем, а земледелец – убийцей, равно как и я – похитителем овец. Между тем, взяты под сохранение по делу земледельца – мертвое тело, по моему делу – пастух, а по делу прелюбодея – муж виновной женщины; поэтому их и стерегли в другом доме.
Проведя там семь дней, на восьмой вижу во сне, что кто-то говорит мне: "Будь благочестив, и уразумеешь Промысл; перебери в мыслях, о чем ты думал, и что делал, и по себе познаешь, что эти люди страждут не несправедливо; но не избегнут наказания и виновные". Итак, пробудившись, стал я размышлять о видении, и, отыскивая свой проступок, вспомнил, что однажды, будучи в этом же селении, на поле, среди ночи, со злым намерением выгнал я из загона корову одного бедного странника. Она обессилела от холода и от того, что была непраздна; ее настиг там зверь и растерзал. Как только я рассказал заключенным со мной этот сон и свою вину, они, возбужденные моим примером, начали рассказывать о своих: поселянин, – что видел человека, тонувшего в реке, и мог ему помочь, однако же не помог; а городской житель, – о том, что присоединился к обвинителям одной женщины, оклеветанной в прелюбодеянии. "Она, – говорил он, – была вдова; братья ее, возведя на нее вину эту, лишили ее отцовского наследства, дав из него часть мне, по условию". При этих рассказах начал я приходить в сокрушение, потому что в этом было некоторое явное воздаяние. И если бы все это случилось только со мной, можно было бы сказать, что все это случилось со мной по человеческим причинам. Но нас троих постигла одна и та же участь. И значит, есть некто четвертый, отмститель, который не в родстве с терпящими напрасную обиду и не знаком нам, потому что ни я, ни они никогда не видели его, – так как я описал им наружность того, кто явился ко мне во сне.
Заснул я в другой раз, и вижу, что тот же говорит мне: "Завтра увидите и тех, из-за кого терпите вы обиду, и освобождение от возведенной на вас клеветы"".
На другой день действительно представлены были градоначальнику вместе с Ефремом и другими товарищами его по заключению еще пять человек, обвиняемых в разных преступлениях. Из них двое были братьями оклеветанной вдовы и взяты в темницу за другие, действительно ими совершенные преступления; а трое остальных были невиновны в том, за что были посажены в темницу, но, как сами они открылись Ефрему, были виновны в лжесвидетельстве. Исследование всех этих дел не могло быть скоро закончено. Между тем, был назначен другой судья. Новый судья был знаком с родителями Ефрема и с ним самим, но Ефрем не сразу узнал его. Накануне того дня, когда всем заключенным надлежало предстать перед ним на суде, Ефрем снова увидел во сне говорящего: "На следующий день будешь ты освобожден, а прочие подпадут справедливому суду; будь же верующим и возвещай Промысл Божий". Действительно, на другой день судья рассмотрел дела обвиняемых; признал невинными посаженных в темницу по ошибке или злонамеренности, и предал на съедение зверям уличенных или сознавшихся в злодеяниях.
"Судья, – говорит Ефрем, – велит также и меня вывести на середину. Хотя и сближала его со мной единоплеменность, однако же стал он осведомляться о деле по порядку и пытался выспросить у меня, как было дело об овцах. Я сказал правду, как все происходило. Узнав меня по голосу и по имени, он приказал высечь пастуха для дознания истины, а потом освободил меня от обвинения, по прошествии без малого семидесяти дней. Знакомство же мое с судьей происходило от того, что родители мои жили за городом с воспитавшими этого человека; да и я, по временам, имел у него жительство...
После этого, в ту же ночь, вижу прежнего мужа, и он говорит мне: "Возвратись в место свое и покайся в неправде, убедившись, что есть Око, над всем назирающее". И, сделав мне сильные угрозы, он удалился; с тех пор и до ныне не видал я его"[9].
Ефрем был верен наставлению явившегося. Еще в темнице дав обет посвятить всю свою жизнь покаянию, он вскоре оставил мир и удалился в окрестные горы к отшельникам[10]. Между тем, и в поздние годы он не переставал каяться в грехе юности и просить у других молитв перед Господом о прощении.
Жизнь отшельническая рано стала известна между христианами низибийскими. В окрестных горах (Синьджар) пещеры служили жилищем подвижникам; растения и плоды, свободно произращаемые землей, доставляли им пищу; молитва и Богомыслие, не прерываемые шумом и суетой мирской, составляли их постоянное упражнение. Ученик преподобного Антония Аон или Евгений принес первый пример жизни отшельнической из пустынь Египетских на крайний восток Римской Империи и вскоре нашел здесь многих себе подражателей[11]. К числу их принадлежал и святой Иаков, епископ Низибийский, столь же известный своими подвигами отшельническими и чудесами, сколь и ревностью в распространении и защите правой веры христианской. Для утверждения христианства в Персии он отправляется в эту страну, смежную с Низибией[12], а для ограждения православных от нечестивого учения ариан пишет на него опровержения, на которые ссылался святой Афанасий Александрийский[13]. Преподобный Ефрем вскоре стал учеником святого Иакова и строгим исполнителем правил жизни пустыннической, которые святитель свято соблюдал и среди многолюдного города.
Несчастный случай заключения в темницу произвел большую перемену в Ефреме. Вместо пламенного, но гневливого, любознательного, но колеблемого сомнениями юноши, Ефрем является смиренным и сокрушенным пустынником, день и ночь оплакивающим свои грехи и с благоговением поучающимся в законе Господнем. Пример святого Иакова довершил духовное образование достойного ученика его. И уже в это время мы видим в Ефреме совершенную покорность путям Промысла и истинно подвижническую твердость в перенесении искушений.
В клире Церкви Низибийской был один человек, также по имени Ефрем[14]. Опасаясь обличения своей преступной связи с дочерью одного из важных граждан Низибийских, он научил соучастницу в грехе, чтобы она, когда сделаются явными следы ее преступления, возложила вину на соименного ему Ефрема, ученика епископа, который за свое благочестие уже приобрел себе любовь и уважение других. Наученная девица так и поступила. Когда ей нельзя было более скрывать свой позор, она указала своим родителям, как на виновника своего позора, на преподобного Ефрема. Скоро молва об этом распространилась по городу, и родители девицы вместе со многими другими обратились к епископу с обвинением на ученика его. Святой старец, убежденный в непритворном благочестии ученика, не хотел верить обвинению, не получив признания от самого Ефрема. Ефрем, уже опытом наученный не прекословить судьбам Промысла, наводящего искушения, пал к ногам епископа и сокрушенным голосом сказал: "Действительно, отец мой, я согрешил!" Вскоре после этого отец девицы принес к епископу младенца и при полном собрании клира отдал его Ефрему, сказав: "Вот твой сын, воспитывай его!". Как бы действительно виновный, он с горькими слезами взял младенца и перед лицом всех сказал: "Поистине, отцы мои, я согрешил!" Но Господь, испытав покорность и твердость Ефрема в перенесении искушения, дал ему и средства выйти из испытания со славой, достойной его смирения. Он внушил беспрекословному страдальцу, что его добродетель не должна остаться помраченной в глазах людей, поношением порока, и Сам содействовал обличению виновного. Однажды, когда народ собрался в храм для богослужения, пришел и Ефрем с младенцем и, испросив у епископа позволения взойти на амвон, поднял вверх младенца, и сказал ему: "Заклинаю тебя именем Господа нашего Иисуса Христа, открой истину, скажи, кто твой отец?". Младенец отвечал: "Ефрем, эконом церковный". Три раза сказав это, младенец умер. Тогда со слезами просили прощения у преподобного Ефрема все обвинявшие его, и с этого времени слава о его святости еще более распространилась.
Святой Иаков, более всех знавший о высоких достоинствах своего ученика, взял его с собой на Первый Вселенский (Никейский) Собор (в 325 году), богомудрое изложение веры которого суждено было защищать Ефрему против лжеучителей[15]. Еще около двенадцати или тринадцати лет он пользовался наставлениями своего епископа. Упражняясь под его руководством в подвигах иноческих, строгим постом и молитвами очищая дух свой, он в то же время прилежно изучал слово Божие, приготовляемый и сам Духом Божиим к высокому служению Церкви в качестве учителя. Как глубоко сознавал он связь между жизнью христианской и знанием слова Божия, передает одно из его поучений: "Природа, – говорит он, – это земля, нами возделываемая; произволение – земледелатель; а Божественные Писания – советники и учители, научающие нашего земледелателя, какие худые навыки ему искоренять, и какие благие добродетели насаждать. Сколь бы ни был наш земледелатель трезвен и ревностен, однако же без учения Божественных Писаний он и не силен и не сведущ, потому что законоположение Божественных Писаний дает ему разумение и силу, а вместе с тем от собственных ветвей своих и благие добродетели, чтобы привить их к древу природы: веру – к неверию, надежду – к безнадежности, любовь – к ненависти, знание – к неведению, прилежание – к нерадению, славу и похвалу – к безславию, безсмертие – к смертности, Божество – к человечеству"[16].
Преподобный Ефрем оставил своего наставника только тогда, когда тот оставил мир. Последнее благодеяние пастыря Низибийского своему городу, оказанное во время нашествия царя Персидского Сапора II, памятью народной так же приписывается и Ефрему, ученику святого Иакова. Царь Персидский, услышав о кончине императора Константина (в 337 году) и рассчитывая на слабость преемников его, вздумал овладеть пограничным укрепленным городом Низибией. Около двух месяцев продолжалась осада; жители начали терять надежду сохранить город. Святой Иаков всех воодушевлял своими молитвами и своими распоряжениями. А ученик его Ефрем, взяв благословение у епископа, взошел на городскую стену и молитвой своей навел на войско персидское множество насекомых. В стане персидском все пришло в безпорядок. И животные и люди не знали, чем защищаться от мучительного действия многочисленных врагов. Сапор принужден был немедленно снять осаду и без успеха возвратиться в свою землю[17].
После кончины святого Иакова (в 338 году)[18] Ефрем посетил родину матери своей, город Амиду, находившийся также в Месопотамии[19], и после кратковременного пребывания здесь предпринял путешествие в Едессу. "Влекло его туда, – говорит святитель Григорий Нисский, – желание поклониться тамошней святыне, а, прежде всего – желание найти ученого мужа, от которого он мог бы получить или ему сообщить плод ведения"[20].
Город Едесса, славный в летописях христианства усердием своего владетеля (Авгаря) принять к себе Господа Иисуса Христа, гонимого от Иудеев, имел что представить благочестивому и любознательному поклоннику. Там хранилось ответное послание Христа Спасителя к Авгарю[21]. Оттуда сделался известным Нерукотворенный Образ Христов[22]. Там погребен был сам благовестник, просветивший Авгаря верой, – апостол Фаддей[23]. Христианская вера имела здесь больше своих последователей, нежели во многих других городах Империи Римской[24]; и во время последнего гонения на христиан при Диоклетиане, они искали себе убежища в Едессе, так как в прочих областях империи[25] их преследовали. Славу благочестия этого города составляло и то, что в окрестностях Едессы процветала жизнь иноческая.
Едесса славилась между городами Месопотамии и своим просвещением. Не знаем, какого именно ученого мужа желал видеть здесь преподобный Ефрем, и нашел ли он его, но он мог встретить здесь людей, знакомых и со Священным Писанием, и с разными науками. Незадолго до того как он пришел в Едессу, отсюда выбыл некто Евсевий, славившийся своей образованностью и впоследствии возведенный на кафедру Едесскую. Евсевий происходил из одного благородного семейства в Едессе; в молодых годах, по обычаю отечественному, как пишет Созомен, он изучал Священные Писания, а после того и науки, преподаваемые у Еллинов, посещая тамошних учителей[26]. Преподобный Ефрем не имел желания знакомиться с еллинской, языческой, мудростью, но изучение слова Божия было постоянной целью его духовных занятий.
Приближаясь к городу, Ефрем просил Бога, чтобы Он послал ему навстречу человека, с которым бы он для пользы души своей мог побеседовать на темы Священного Писания[27]. Но в городских воротах он встретил женщину, наружный вид которой достаточно обличал ее недобрую жизнь и зазорное поведение. Смущенный такой встречей Ефрем подумал, что Господь не внял его молению. Между тем женщина, шедшая ему навстречу, остановилась и пристально смотрела на него. Это заставило его обратиться к ней с такими укоризненными словами: "Зачем ты, забыв стыд, смотришь не в землю, как следовало бы стыдливой женщине?" Женщина отвечала, что она должна смотреть на него, потому что жена от мужа взята, а ему надлежало бы смотреть не на нее, а в землю, потому что он, как муж, от земли взят[28]. Ефрем удивился ответу женщины и прославил Бога, Который устами грешной жены сделал ему наставление и вразумил, что не должно пренебрегать и грешниками[29].
Ефрем остановился в городе. Бедный странник вскоре должен был испытать неудобства своего положения среди разнородной толпы, но он умел извлекать для себя пользу из всего и все обращать во благо других. Принужденный трудами рук своих снискивать себе пропитание, он не почел для себя уничижением наняться в работники к содержателю бани. По соседству с домом, в котором он поселился, жила одна женщина бесчестного поведения, которая один раз вступила с Ефремом в непристойный разговор, желая склонить его ко греху. Суровые слова, сказанные им на первое покушение женщины, только усилили ее бесстыдную наглость. Но Ефрем, предложив совершить грех посреди города, у всех на виду, тем самым искусно заставил ее сказать, что она стыдится людей, и воспользовался ее ответом, чтобы обратить ее на путь добродетели, и сильными словами сумел возбудить в ее сердце стыд и страх Божий. "Если мы, – сказал он, – стыдимся людей, то не более ли должны стыдиться и бояться Бога, Которому известны и сокровенные мысли людей, и Который некогда приидет судить всех и воздать каждому по делам?" Тронутая этими словами женщина молила преподобного наставить ее на путь добродетели и, по совету Ефрема, удалилась в один из ближних монастырей[30]. Так же действовал Ефрем и на других. В городе еще были язычники. Все свободное время после молитвы и занятий по должности он употреблял на беседы с язычниками, заботясь об обращении их на путь спасения[31].
Среди таких трудов однажды встретил Ефрема какой-то благочестивый старец из соседнего с городом монастыря. Услышав беседу его с язычниками, инок удивился, найдя в таком месте и с такими людьми истинно христианского мудреца, и с некоторым огорчением спросил Ефрема: "Откуда ты, сын?", как бы показывая, что ему надлежало бы быть не среди толпы порочных и неверных. Ефрем рассказал ему историю своей жизни. "Для чего же, – говорит ему инок, – будучи христианином, позволяешь себе оставаться в толпе язычников? Или ты намерен жить в миру?" Ефрем отвечал отрицательно, – и инок посоветовал ему вступить в один из монастырей в окрестностях Едессы, под руководство какого-либо мудрого старца. Ефрем объявил, что жизнь иноческая есть единственное его желание, – и последовал за иноком в гору, где обитали иноки[32].
Едесса, так же как и Низибия, имела своих великих подвижников, главное занятие которых состояло в молитвах, псалмопении и славословии Богу, которые не имели другого убежища, кроме пещер, не употребляли и обыкновенной пищи, а питались единственно растениями. С такими людьми скоро могла сблизиться душа пустыннолюбивого Ефрема. Он нашел себе друга в одном из подвижников, Иулиана, близкого ему и по келье, а еще более по духу, столь же сокрушенному, как и у Ефрема, и столь же неослабному в подвигах. Умилительно благоговейное сокрушение, с которым читал слово Божие этот старец, с пути погибели обращенный благодатью Божией. "Однажды, – говорит преподобный Ефрем, – придя к Иулиану, я увидел, что книги его не только мокры, но там, где встречаются слова: Бог, Господь, Иисус Христос и Спаситель, – буквы почти изглажены. Я спросил его: "Кто так испортил книги?" – "Не скрою от тебя ничего, – отвечал Иулиан. – Когда грешная жена приблизилась к Спасителю, она омыла ноги Его своими слезами и власами главы своей отерла их; так и я, где нахожу написанным имя Бога моего, орошаю его слезами, чтобы получить от Него прощение грехов моих". – "Бог благ и милосерд, – сказал я ему, – Он примет твое благое расположение, но, – прибавил я дружески, – прошу поберечь книги""[33].
Ефрем и сам в уединении пещеры не переставал заниматься словом Божиим, черпая из него умиление и мудрость. Но сокровища его познания, по большей части, оставались сокрытыми от других, по смирению Ефрема. Вскоре тот же прозорливый старец, который привел Ефрема к инокам Едесским, открыл в нем богопросвещенного наставника. Старец поведал братии, что однажды ночью, выйдя из своей пещеры, он увидел лик Ангелов, блистающих небесным светом. Один из них держал в руках большую книгу, или свиток, снаружи и внутри исписанный, и, обращаясь к другим, говорил: "Кому, думаете, я отдам эту книгу?" И когда одни указывали на Иулиана, вероятно, того подвижника Месопотамского, который во время господства арианского был опорой православных в Антиохии[34], другие на других, Ангел сказал: "В настоящее время никто столь не достоин этой книги, как Ефрем Сирин", – и тут же вложил в уста его таинственную книгу[35]. Это видение, напоминающее собой в некоторых чертах видение, бывшее пророку Иезекиилю (Иез.2:9–3:2), может быть, и дало Ефрему наименование пророка Сирийского[36]. Оно вызвало Ефрема на труды для общественной пользы.
Ефрем начал писать толкование на Пятикнижие Моисея[37]. Уже написано было изъяснение на книгу Бытие, как посетил его тот же старец. Прочитав написанное и усмотрев в творении Ефрема обилие благодати Божией, излившейся на него, старец пришел в удивление и еще более уверился в истинности бывшего о нем видения. Взяв у Ефрема рукопись, старец показал ее клиру Едесскому и ученейшим лицам в городе. Все разделяли со старцем удивление перед мудростью писателя и, считая виновником этого труда самого старца, благодарили его. Старец принужден был объявить имя действительного писателя и, желая еще более уверить всех в справедливости своих слов, рассказал о видении, бывшем ему о Ефреме. Это привлекло общее внимание к иноку, дотоле неизвестному; его начали посещать.
Для смиренного инока тяжела была слава; любовь к уединению не могла примириться с многолюдством приходящих, и Ефрем решил оставить свою пещеру и скрыться на горе, находившейся недалеко, в густом лесу. Но Богу неугодно было его бегство от народа, которому он был нужен. На пути явился ему Ангел и сказал: "Смотри, чтобы к тебе нельзя было приложить сказанного в Писании: Ефрем юница наученая, еже любити прение (Ос.10:11). Ниже вжигают светилника и поставляют его под спудом, но на свещнице (Мф.5:15)". Покорный воле Божией, Ефрем не только возвратился в свое место, но и стал посещать город. Его духовная опытность и ревность о благочестии сделала его наставником иноков, а нужды Церкви – помощником пастырей Едесских, особенно в борьбе с еретиками[38].
"Вера рождает добрую мысль; а добрая мысль – река воды живой. Кто приобрел ее, тот наполнится водами ее". Эти слова преподобного Ефрема[39] справедливо могут быть приложены к нему самому. Душа его, напоенная живой водой слова Божия, изливалась неудержимым потоком умилительных наставлений. Согретые живым чувством, исходившие от полноты сердца, освященного благодатью Божией, слова его были исполнены помазания духовного. Чудно плодились в устах его самые убедительные увещания, трогательные обличения самого себя и других, мудрые правила и советы, и часто вдруг – неожиданным полетом благоговейная мысль его возносилась к Богу, вечному, благому, чтобы исповедать славу Его любви беспредельной, или просить у Него прощения грехов. Примеры и изречения библейские, опыты из жизни подвижнической, притчи и сравнения из царства природы, – все было готово и являлось само собой в его простых, безыскусственных беседах.
В кругу иноков Ефрем чаще всего беседовал об обязанностях иноческих. Для некоторых писал и особые наставления, давал ответы на предложенные вопросы, предлагал уроки и новоначальным инокам, и настоятелям. Замечая ослабление правил строгой монашеской жизни, он старался восстановить прежнюю ее чистоту. Стоя на высоте совершенства духовного, он желал возвести и всех туда же. Так, в одной беседе, говоренной, вероятно, в первые годы его пребывания между Едесскими иноками, напоминая о бедствиях, постигших страну, – о землетрясениях и опустошении от Персов, – он призывал своих слушателей к исправлению и указывал им на высокие древние образцы. "Отцы наши, – с болезнью сердечной говорил он, – как светила осияли всю землю; по причине высокого и чистого жития их самые враги сделались их подражателями... Наше же учение, оставив прямые пути, идет по стремнинам и местам негладким. Ибо нет человека, который бы ради Бога оставил имение, и для вечной жизни отрекся от мира. Нет ни кротких, ни смиренных, ни безмолвных. Никто не воздерживается от оскорбления, никто не терпит злословия... Земля, приходя часто в страх от лица Господня, колеблется под нами к устрашению нашему, а мы и этого не убоялись. Города поглощены и селения опустошены гневом Божиим, а мы и того не устрашились. Воздвигнуты брани Персами и варварами, и опустошили нашу страну[40], чтобы мы, убоясь Бога, пришли в раскаяние, но и это нас не изменило... ". С той же целью, чтобы возбудить ревность к подражанию первым пустынножителям, он не раз изображал в беседах своих правила и образ жизни "отцов[41] скончавшихся".
Не менее заботила Ефрема судьба Православия в Церкви Едесской, которая, по значению города и кафедры Едесской, могла иметь влияние и на всю Месопотамию. Тогда как в других странах пали или ослабели гностические (примиряющие христианство и язычество) лжеучения, волновавшие Церковь во втором столетии, в Едессе еще держалась секта Вардесана, последователя Валентинова и Маркиона[42]; кроме него лжеучение Манеса, распространившееся из Персии, также оставило свои следы в Месопотамии. В четвертом веке ей не только угрожала общая болезнь времени – зараза арианства, но уже в самой Месопотамии возникли и отсюда распространились по другим странам заблуждения Аудия и Мессалиян.
Вардесан, ученый Едесский, живший при дворе владетеля Озроенского Авгаря, сына Маанова (152-187 годы), известен своей борьбой против учения астрологов о влиянии планет на нравственное состояние людей и даже против Маркиона[43]; но вместе с тем он и сам проповедовал учение о двух началах: о Боге непостижимом и о материи вечной, об исшедших из Божества зонах и их сочетаниях (????????), об устроении ими мира и человека, и о пришедшем для искупления человека одном из эонов Христе; в видимой, но не вещественной, а небесной плоти, и прочее[44]. Чтобы привлечь к себе народ, он излагал свое учение в поэтической форме; написанные увлекательным языком, но изобретенным самим Вардесаном размером, песни его, равно как и песни сына его Гармония, получившего образование в Афинах, распространили его учение даже за пределы Месопотамии, и надолго укоренили его заблуждения[45].
Для того чтобы рассеять заблуждение, достаточно было противопоставить ему истину. Но для привлечения заблуждающихся к истине, Ефрем считал необходимым облечь ее в те же приятные формы, какими прикрывалось заблуждение. Поборнику истины нетрудно было усвоить простую метрику стиха Вардесана. Богатые природные дарования, постоянная возвышенность духа Ефрема, неистощимо обильное чувство, навык представлять свою мысль в светлых и выразительных образах, то же чистое наречие, на котором писал Вардесан[46], – все это обещало успех предприятию. Остальное довершит сила истины и дух благодати, изливавшийся во всех словах святого поэта.
Сколь ни тяжко, сколь ни оскорбительно было для святого чувства строгого инока знакомиться с хульными мнениями лжеучителя и читать в его песнях грубые изображения сладострастной фантазии, но Ефрем не отрекся от горького труда, чтобы тем вернее поразить своего противника. "Я нашел, – говорит он в одном из своих песнопений, – книгу Вардесана, и смущен был на время скорбью, потому что она осквернила мой слух и сердце зловонием своих хулений. Я слышал в стихах его хулы, и в его чтениях злословия... Для рассеивания мрака заблуждений, которые раздавались у меня в ушах, я обратился к Священному Писанию"[47]. Вардесан не отвергал ни Ветхозаветных, ни Новозаветных книг Писания, поэтому Ефрем находил достаточным изложить в своих песнопениях только чистое учение слова Божия о Боге и Его отношении к нам, чтобы обличить суемудрие и лжетолкования еретика. Воодушевляемый ревностью к истине, он смело предает позору и проклятию тайны мнимой мудрости Вардесана, и от скопищ еретических призывает в недра Церкви – хранительницы чистого учения[48]. "Мы не полагаем упования нашего в семи (планетах), в которые верует Вардесан, – говорит Ефрем в одном из своих песнопений. – Да будет проклят, кто будет говорить, как Вардесан говорил, что от них исходят дожди и роса, снег и голод, семена и плоды земледельцам, что от них голод и изобилие, лето и зима. Да будет анафема тот, кто отверг твердое упование на Господа, усвояет всемогущество семи (планетам) и на них полагает упование. Да будет проклят читающий Писания и противоречащий им, читающий апостолов и противящийся их учению. Блаженна ты, Церковь верных, ибо Царь царей утвердил в тебе Свое жилище. Твои основания никогда не поколеблются, ибо Господь страж твой; и врата адова не одолеют тебя, и хищные волки не смогут сокрушить или ослабить твоей крепости. О как велик ты, дом Божий! Как ты прекрасен! Как великолепна ты, дщерь народов"[49].
Так как лжеучение Вардесана в некоторых пунктах сходилось с еретическими мнениями Маркиона и Манеса, то часто Ефрем, опровергая одного, касался так же и других. Например, когда говорил против вечного существования материи, против учения о причине зла в материи, о раздроблении Божества на эоны[50].
Оружие, избранное Ефремом для поражения ересей гностических, оказалось правильным. Народ с жадностью внимал песнопениям святого отшельника и забывал песни Вардесана. Поэтому Ефрем употребил то же оружие и против новых лжеучений, распространившихся в IV столетии. Под покровительством Констанция, многие престолы епископские на Востоке были заняты арианами. Лжеучители, восставшие против Божества Иисуса Христа, дошли наконец до такого безумия, что Самое Божество не считали для себя непостижимым. С гордым презрением к смиренной вере, которая не дерзает переступать за указанные человеку пределы, они утверждали, что, признавая существо Божие, а равно и образ рождения Сына от Отца неведомым, нельзя именоваться и христианами[51]. "Вы не знаете, кому кланяетесь", – говорили они в упрек верующим[52]. Провозвестниками таких ложных и вредных начал были Аетий и ученик его Евномий. Сверх того, господство ариан на Востоке сопровождалось множеством разделений и распрей церковных[53]. Все это отвлекало внимание от предметов, касающихся жизни христианской, и святое дело – благоговейное размышление о тайнах Божественных – часто обращалось в предмет праздного, а иногда и нечестивого суесловия.
С горестью сердца смотрел на такое несчастное положение дел преподобный Ефрем; с пламенной молитвой обращался он ко Господу, чтобы умиротворил Свою Церковь. А чтобы заразительная болезнь, свирепствовавшая в Сирии, не коснулась и его страны, он дал в своих песнопениях предохранительное и вместе с тем целебное против нее врачевство[54]. Оплакивая бедственное состояние Церкви, он говорил: "Призванные в Церковь спорят и перед лицом Истины обращаются к праздным вопросам; зависть и ревность ожесточили людей; в бешенстве они поражают друг друга; но и звери хранили мир в ковчеге (Ноевом)! Под предлогом защиты истины напрягают лук, мечут стрелы; страсть к прениям и ссорам стала колчаном, всегда готовым давать стрелы сражающимся. Лукавый враг посмеялся над простотой и неопытностью; отведя людей от истинного учения, запутал их неразрешимыми вопросами; возбудил в них стремление к недоступному для них знанию, чтобы отвлечь от дозволенного занятия полезным учением. Занимаются Писанием, но не для того, чтобы, читая, преуспевать в благочестии, а для того, чтобы свободнее проповедовать свои заблуждения и быть искуснее в спорах. Неразумные люди удалились от столпов путеуказательных и, чтобы блуждать беспрепятственнее, обратились в дебри и пустыни. Но только тому дано будет узреть Царя и получить от Него воздаяние, кто верно будет идти путем царским"[55]. Неоднократно, в подтверждение своих обличений, Ефрем указывал на грозные суды Божии: губительные нападения Персов. "Дело ясное, сами видите, как наказывает нас Бог посредством нечестивых, – говорит он в одном из своих песнопений. – Вместо того, чтобы быть пшеницей, мы стали пылью; и вот внезапный сильный ветер от Востока развеял нас. Мы не искали убежища в едином убежище спасения; и нас не спасли самые укрепленные города. Наши пастыри из суетной славы стремились к высшим степеням; и вот они лежат поверженные на земле или отводятся в страну магов"[56].
Особенно Ефрем восставал против дерзких покушений суемудрия – постигнуть непостижимое. Бесконечность Божества и ограниченность ума человеческого, тайны мира духовного и тайны природы видимой, свидетельство слова Божия и голос собственного сознания каждого – все приводит он к тому, чтобы уверить в безрассудстве тех, которые усваивают себе или мечтают приобрести знание сокровенного существа Божия. "Спроси мудрых, и взвесь внимательно слово их: есть у человека другая душа – вера (а не знание). Тело оживляется духом, а дух – верой; без веры он труп"[57].
Не довольствуясь этим, Ефрем внес в свои песни духовные и разрешение обыкновенных возражений ариан против учения о Божестве Иисуса Христа. "Мудрый исследователь, – говорит он в одном месте, – умеет восстановить согласие между такими местами Писаний, которые людям безрассудным кажутся противоречащими; соединяет их, своим разумением соглашая разногласное, и водворяет мир между раздраженными слушателями"[58]. И сам выполнил этот долг. Как глубоко действовали наставления ревностного защитника Православия на жителей Едессы, об этом лучше всего может свидетельствовать следующее событие, засвидетельствованное историками Церкви. Когда Валент, покровительствовавший арианам, изгнал из Едессы православного епископа Варсу (в 373 году), тогда православные отреклись от всякого с ним общения, и учреждали свои молитвенные собрания за городом. Вскоре прибыл в Едессу Валент и приказал префекту претории Модесту разогнать их, в случае нужды, даже оружием. Но когда Модест отправился исполнять такое повеление, ему перебежала дорогу одна женщина с младенцем на руках. "Куда спешишь ты?" – спросил ее префект. "Я узнала, – отвечала женщина, -о замыслах ваших против рабов Божиих, и потому спешу к своим единоверцам, чтобы вместе с ними принять от вас смерть". – "Зачем же с тобой ребенок?" – спросил ее еще Модест. "Для того, чтобы и он был участником вожделенной смерти", – сказала ревнительница веры. Такой ответ слабой женщины ясно показывал, чего можно ожидать от прочих сынов Церкви Православной. Модест немедленно донес об этом Валенту, и приказание было остановлено; Валент только повелел сослать в заточение до восьмидесяти восьми человек из клира Едесского[59]. Такой твердостью в исповедании православной веры и готовностью умереть за нее жители Едессы, без сомнения, были обязаны живому одушевлению песнопений пророка Сирийского.
В некоторых песнопениях преподобный Ефрем касается и других лжеучений, возникавших в Церкви[60], но, по большей части, мимоходом. К числу таких принадлежат и заблуждения Аудия и Мессалиян. Аудий (по-сирийски Удо)[61] сделался известным в Месопотамии (около 340 года), как лжеучитель, по своим антропоморфическим представлениям о Божестве. Грубо понимая слова Писания о первом человеке, созданном по образу и по подобию Божию, и опираясь на те места Священной Книги, где человекообразно приписываются Божеству члены тела и действия человеческие, он утверждал, что и Бог имеет тело[62]. Можно думать, что одно из песнопений преподобного Ефрема, где объясняется библейский, человекообразный образ выражения о Божестве, направлено было к рассеиванию этого заблуждения, хотя здесь и не встречается имя Аудия. "Восхвалим, – говорит он, – Того, Кто усвоил Себе именование наших членов: ушей, – чтобы мы знали, что Он слышит нас; очей, – чтобы знали о Его пребывании с нами и умели смотреть за собой", – и так далее[63].
Заблуждения Аудия, хотя и грубые, но не столь опасные, как лжеучение Мессалиян или Евхитов[64]. Их мнимодуховное направление вело к разрушению существенных оснований Церкви. Отвергая силу Таинства Крещения, они приписывали освобождение человека от духа злого единственно молитве внутренней; в ней только находили средство к привлечению Духа Святаго в человека; облагодатствованному (наделенному дарами благодатными) таким образом усвояли полную свободу от греха и от всех подвигов борьбы с грехом, созерцание Божества и ведение будущего[65]. Такие вредные мнения проповедовали в Едессе Аделфий, Евстафий и другие[66]. Преподобный Ефрем укоряет Мессалиян в праздности и развращении[67]; все исследования о Мессалиянах, какие производились потом на Соборах в Малой Азии и Сирии, совершенно оправдывают такой отзыв. Мнимые "молитвенники" не хотели заниматься никаким трудом, и праздность, с их ложным убеждением в своей святости, приводила их к разным порокам. Но невероятно, чтобы ревнитель истины удовлетворился одним только кратким упоминанием о них и не позаботился противопоставить злу более крепкий оплот. Может быть, вредные мнения, прикрываемые благовидным уважением к молитве, равно как и другие заблуждения еретические, врачевались заботливостью Ефрема дать ей верное направление и усилить собственно молитву церковную.
Как святители Василий Великий в Кесарии и Иоанн Златоустый в Константинополе, соображаясь с потребностями времени, устрояли (исправляли) богослужение церковное, так и преподобный Ефрем в Едессе. Он не коснулся литургии, как эти святители, может быть потому, что был простым иноком. Но он обогатил прочие части богослужения церковного своими песнопениями. По свидетельству сирийского жизнеописателя, он написал стихами для своей Церкви песнопения на дни Великих праздников Господних: Рождества. Крещения, страдания, Воскресения и Вознесения Христова, и в прославление других дел домостроительства нашего спасения; а также на дни мучеников, о покаянии и на погребение умерших[68]. В этих песнопениях ясно раскрывалось значение вспоминаемых событий и отношение их к нашему спасению, и таким образом отражались ложные мудрования еретиков.
Чтобы более расположить жителей Едессы к посещению храмов, для которых назначались эти песнопения, преподобный Ефрем призвал к пению их дев, посвятивших себя Богу, и сам обучал их напевам, по которым надлежало петь. Его предприятие увенчалось успехом. Увлеченные еретическими заблуждениями начали оставлять свои сборища и посещать церковные собрания[69].
Так ревностный инок поражал врагов истины и приобретал Церкви послушных чад веры! Когда дело шло о пользе Церкви, он не оставлял без внимания никаких ее требований. Вардесан препирался с астрологами Халдейскими. Его труд во многом заслуживал одобрения; он вскоре сделался известным на греческом языке, и словами его пользовались учители Церкви для опровержения того же заблуждения[70]. Но суеверие еще держалось. Преподобный Ефрем в десяти песнопениях представил нелепость учения, которым отрицалась нравственная свобода человека, и вся судьба его подчинялась влиянию звезд[71]. Примечая в Иудеях надежды на восстановление святилища в Иерусалиме и возвращение рассеянных чад Израиля в свою землю, может быть, в то время, когда начал благоприятствовать им враг христианства – Юлиан, преподобный Ефрем обширным стихотворением на день Входа Иисуса Христа в Иерусалим напомнил им о древних пророчествах, которые возвещали пришествие Царя Израилева, и, исполнившись на Иисусе Назарянине, не оставляли места ожиданиям иного Избавителя[72]. Своей борьбой с заблуждениями разного рода преподобный Ефрем наконец до того раздражил противников истины, что однажды, вооружившись камнями, они напали на него посреди города и оставили его едва живым. Но это не помешало ревностному проповеднику истины, удалившись в свою пещеру, оттуда поражать их своим обличительным словом[73].
Желая оставить Церкви и после кончины своей живых проповедников истины, преподобный Ефрем собрал к себе учеников, которых наставлял своим примером и словом. Из числа этих учеников известны: Зиновий, диакон Едесской Церкви, Симеон, Мара Агелийский, Авраам, Исаак, Балей и другие[74]. Они занимались изъяснением Священного Писания и подражали своему наставнику в стихотворных произведениях[75]. Училище Едесское, основанное Ефремом, долгое время процветало и после его кончины, доставляя образование не только своей стране, но и христианам Персии и Армении[76].
Так слава Церкви Едесской неразрывно соединена со славой имени Ефрема! Едесса была одним из тех городов, благочестие которых не поколебалось и при Юлиане Отступнике. Во время похода своего против Персов, проходя через Месопотамию, он оставил в стороне этот город, как цветущий благочестием[77]. Однако же он не утерпел, чтобы не выразить жителям Едессы всей ненависти своей к их благочестию, когда представился для этого случай. Последователи Валентина, вероятно из школы Вардесановой, принесли ему жалобу на оскорбление от христиан Едесских. Юлиан, пользуясь этим случаем, приказал отобрать у Церкви Едесской сокровища, а недвижимую собственность, ей принадлежавшую, отписать на себя. При этом он не позабыл присовокупить обыкновенной своей насмешки над блаженством нищеты Евангельской[78].
Сколь ни были очевидны духовные дарования Ефрема, его подвиги иноческие и заслуги перед Церковью, но, считая себя меньшим всех, Ефрем хотел увидеть великих пустынножителей Египта, откуда распространилось монашество повсюду, и посетить великого архипастыря Каппадокийского Василия, заботы которого об умиротворении Церквей Восточных касались и Месопотамии. Ревнители благочестия находили в перенесении трудов и опасностей странствования – подвиг[79], а в беседах и жизни мужей опытных – назидание. Вот почему Василий Великий посещал пустынников Египетских, равно как и живших в Палестине, Келесирии и Месопотамии, когда сам решился посвятить себя жизни иноческой. И в своем благочестивом странствовании, как сам писал, он везде находил много людей, которые самым делом показывали, что носят в теле своем мертвость Иисуса[80]. С таким же намерением отправился в Египет и отшельник Месопотамский, уже после многих лет строгого подвижничества в Низивии и Едессе. Взяв с собой ученика, умевшего говорить по-гречески, он достиг берегов Средиземного моря и сел на корабль. Молитва и упование на силу Божию избавили его и плывших с ним от опасности потопления. Гора Нитрийская приняла его, как давно ожидаемого гостя. Сирийский жизнеописатель упоминает о свидании здесь преподобного Ефрема с богоизбранным иноком Паисием[81], а египетский жизнеописатель преподобного Паисия, Иоанн Колов, сам бывший некоторое время его сподвижником, описывает это свидание, не называя сирийского посетителя, по так его изображает, что нельзя не узнать в нем Ефрема. Передадим этот рассказ полностью[82].
В Сирин жил один великий между подвижниками отец, украшенный различными добродетелями. Однажды во время молитвы пришла ему мысль узнать, кому из угодивших Богу он подобен. Занятый этой мыслью, он услышал Божественный голос, который сказал ему: "Иди в Египет; там найдешь человека по имени Паисий, который, подобно тебе, имеет смиренномудрие и любовь к Богу". Услышав это, старец немедленно, не обращая внимания на дальность расстояния и трудности пути, отправился в дорогу и поспешно пошел из Сирии в Египет. Достигнув горы Нитрийской, старец спрашивал, где живет Паисий; и так как имя Паисия было всем известно, то вскоре он узнал место его жительства[83]. Божественной благодатью возвещено было и Паисию о прибытии старца. Встретившись в пустыне, старцы с любовью обнялись и целовали друг друга целованием святым о Господе. Войдя в келыо Паисия и сотворив молитву, они сели. Не зная египетского языка, старец начал беседовать со святым Паисием на сирийском языке через переводчика. Египтянин Паисий весьма скорбел о том, что не знал сирийского языка, ибо не хотел потерять ни одного полезного слова старца. Возведя очи свои к небу, устремив ум к Богу и из глубины души вздохнув, Паисий сказал: "Сыне Божий, Слове! Дай мне, рабу Твоему, силу понимать слово этого святого старца". Едва сказал он это в уме своем, как тотчас стал понимать сирийскую речь старца, и сам, научаемый Духом Божиим, начал говорить на сирийском языке. После этого старцы наслаждались богодухновенной беседой без переводчика, рассказывая друг другу, что, по откровению Божию, каждый научился делать, и каких кто из них сподобился от Бога дарований. В таких беседах провели они шесть дней, насыщаясь духовной сладостью и веселясь о Боге Спасителе своем. По окончании душеспасительных бесед, когда старец хотел отправиться домой, святой Паисий, созвав всех учеников своих, при нем находившихся, сказал: "Возлюбленные дети! Вот муж преподобный, совершенный в добродетелях, исполненный благодати Святаго Духа! Приимите от него благословение и молитву в защищение себя от всех нападений вражеских". По слову святого старца все ученики, сотворив поклон преподобному старцу, начали принимать от него благословение. Старец, помолившись Богу об учениках Паисия, облобызав святого Паисия и всем поклонившись, отправился в свою страну. Вскоре после отшествия его пришел к святому Паисию один брат из числа отшельников. Ученики Паисия сказали ему: "Был у нас здесь человек Божий, Сириянин, старец великий между отцами, просвещенный умом и сердцем, душеспасительными словами весьма укрепивший нас; ныне он ушел в свою страну. Если хочешь получить от него благословение, то можешь догнать его, потому что он еще недалеко ушел". Брат этот хотел тотчас же бежать за старцем, но святой Паисий сказал ему: "Не ходи, потому что преподобный несется в свою страну на облаках и прошел уже более семидесяти поприщ". Все удивились словам старца и прославили Бога, дивного во святых Своих.
Преподобный Ефрем посещал и других подвижников Египетских и оставил о себе память в сердцах их, как о муже[84] богопросвещенном, а сам вынес отсюда для себя и для своих братии поучительные уроки о жизни и правилах великих подвижников[85] египетских, как скончавшихся, так и еще находившихся в живых.
На обратном пути из Египта Ефрем вознамерился посетить Кесарию Каппадокийскую, чтобы увидеть архиепископа ее Василия[86]. Имя Василия давно уже сделалось известным между врагами и защитниками Православия. Его просветительская работа, которую посвятил он распространению веры Христовой, его книги против Евномия[87], его управление делами Кесарийской Церкви еще в сане пресвитера, его старания об умиротворении Церквей Восточных и сношения с епископами восточными, по вступлении на престол архиепископский (в 370 году), его дружеское отношение к святому Евсевию, епископу Самосатскому, епархия которого была смежной с Месопотамией, и которого Василий, по временам, посещал, его строгая подвижническая жизнь, заботливость о распространении монашества в Понте и Каппадокии, и правила, данные им инокам, – все это могло возбудить в Ефреме, также защитнике Православия от ариан, ревнителе мира церковного и строгом иноке, сильное желание увидеть великого архипастыря. В то время, когда Ефрем прибыл в Кесарию, имя Василия покрылось новой славой, так как покровители арианства ни льстивыми предложениями, ни угрозами, ни прениями (несогласиями) не могли поколебать твердости Василия, а сам Валент только в молитвах Василия искал спасения своему умирающему сыну (в начале 372 года). Таким образом Василий не только сохранил Каппадокию от влияния арианства, но и сильнее мог действовать в поддержку Православия в других странах. Уже многие епископы Востока дали ему согласие на то, чтобы войти в сношение с Западными церквями и просить у них помощи: в их числе были и епископы Месопотамские: Варса Едесский, Вит Каррский, Авраам Ватнийский[88].
Свое свидание с архиепископом Кесарийским Ефрем изобразил потом в похвальной песне Василию, которая могла иметь целью не только прославить его высокие достоинства, но и укрепить союз с ним, как с мужем богопросвещенным, приверженцев Православия. Заимствуем некоторые черты из этого песнопения[89].
Первое свидание Ефрема с Василием было в храме. Сравнивая виденное здесь с видением, бывшим апостолу Петру в Иоппии, когда увидел он сходящь нань сосуд некий, яко плащаницу велию (Деян.10:11), Ефрем говорит: "Когда Господь умилосердился надо мной, явив милость Свою, услышал я голос: "Встань, Ефрем, и яждь мысленные снеди (???????)". – "Откуда возьму, что ясть мне, Господи?" И сказал мне: "Вот в дому Моем царский сосуд (?????????) преподаст тебе снедь". Весьма удивившись сказанному, я встал и вступил во храм Всевышнего. Тихо войдя на церковный двор и с сильным желанием устремив взоры в преддверие, увидел я во "Святом-святых" сосуд избранный, светло простертый перед паствой, изукрашенный боголепными словесами, – и очи всех были обращены к нему". Василий тогда предлагал поучение. "По окончании наставления извещен он был о мне Духом Святым и, призвав к себе мою худость, спрашивал через переводчика, говоря мне: "Ты ли Ефрем, прекрасно преклонивший выю и взявший на себя иго спасительного слова?" И сказал я в ответ: "Я – Ефрем, который сам себе препятствует идти небесной стезей". Тогда, обняв меня, этот дивный муж напечатлел на мне святое лобзание свое. Предложил и трапезу из снедаемого мудрой, святой и верной его душой, – приготовленную не из тленных яств, но наполненную нетленными мыслями. Ибо рассуждал он о том, какими добрыми делами можем мы умилостивить к себе Господа, как отражать нам нашествия грехов, как преграждать входы страстям, как приобрести апостольскую добродетель, как умолить неподкупного Судию. И я. заплакав, возопил и сказал: "Ты, отче, будь хранителем для меня, расслабленного и ленивого. Ты наставь меня на правую стезю, ты приведи в сокрушение окаменелое сердце мое. Перед тобой поверг меня Бог духов, чтобы ты уврачевал душу мою"".
Вслед за этим Ефрем описывает, как святитель Василий беседовал с ним[90] о страдальческом подвиге сорока Севастийских мучеников, и как эта беседа исполнила душу Ефрема ревностью о благочестии. Предоставляя другому времени прославление их страданий и мужества, Ефрем переходит к сравнению собственного подвига Василия в борьбе против ариан с подвигом мученическим; описывает чудесное исцеление Василием сына Валента Галата и троекратное сокрушение трости в руке императора, когда хотел он подписать приговор о ссылке Василия в заточение. Понятно, какие чувства должна была внушить такая песнь всем, искавшим в Василии опоры своей вере!
Ефрем не говорит, но его жизнеописатели уверяют, что святитель Василий поставил его в чин диакона[91]. А сирийский жизнеописатель, кроме того, говорит, что святитель Василий, уже по удалении Ефрема в Едессу, присылал туда двух учеников своих с приглашением его на кафедру епископскую, и что Ефрем только притворным юродством избавился от этой почести, которой, по смирению, сознавал себя недостойным. Что касается святителя Василия, то в его желании видеть Ефрема святителем, в тогдашних смутных обстоятельствах, нет причины сомневаться. Известно, сколько затруднений надлежало ему победить, чтобы возвести своего пустыннолюбивого друга Григория на престол епископский; и однако же он достиг своего желания. Распространение арианства повсюду, разделение митрополии Кесарийской и высокие достоинства Ефрема легко могли внушить святителю Василию мысль о предложении ему сана святительского[92].
Но насколько Ефрем сам уклонялся от всяких почестей, настолько сила Божия прославляла преподобного, где бы он ни являлся. В Египте он исцелил дерзкого арианина, простым заклинанием изгнав из него злого духа, который устами его изрыгал хулы на Сына Божия[93]. В Самосатах, где Ефрему нужно было проходить из Кесарии в Едессу, встретил он, при самом входе в город, зараженного неправомыслием учителя с толпой юношей. Один из этих учеников, заметив убогого инока, нагло издевался над ним, и даже ударил его по лицу. Кроткий Ефрем смиренно удалился. Но вскоре рука дерзкого юноши была уязвлена змеей так, что он немедленно умер. Все увидели, что это было наказание Божие за обиду, недавно причиненную страннику, и, отыскав Ефрема, просили его о помощи. Юноша был возвращен к жизни, – и это многих расположило оставить заблуждения[94]. Возвратившись в Едессу, преподобный Ефрем остаток дней своих хотел провести в уединении[95]. Но Промысл Божий еще раз вызвал его на служение ближним. Жители Едессы страдали в то время от голода. Ефрем слышал вопли изнемогавших под тяжестью жестокого бедствия. Горевшая любовью к ближним душа его не могла спокойно слушать стенаний страждущих, и бедный инок, не имевший у себя ничего, отправился из своего уединения в Едессу в надежде употребить на пользу страждущих единственное средство, которое он имел, – силой слова смягчить жестокость богачей, не только не хотевших раздавать с избытком лежавший у них хлеб, но даже и продавать его по низкой цене. Утешая бедных, Ефрем в то же время склонял богатых к милосердию, угрожая им, в случае непокорности, мщением Божиим. "Разве вы не знаете, – говорил он жестокосердым, – что вы за богатство свое должны благодарить Бога? Несчастные, умоляю вас, пощадите свои души. Теперь самое благоприятное для вас время действовать и заслужить Царство Небесное. Теперь самое благоприятное время уничтожить рукописание долгов ваших Богу". Убедительные слова всеми уважаемого старца произвели свое действие. Затруднялись только, кому поручить распоряжение вспомоществованием. Ефрем охотно принял и это на себя. Тогда богачи, один за другим, стали приносить деньги и другие дары и повергали их к ногам Ефрема. С благодарностью принимая приношения, он раздавал их бедным, отовсюду к нему стекавшимся, а для больных и совершенно бесприютных устроил богадельню, в которой несколько благочестивых собратий помогали ему в трудах. И это было последним делом служения Ефрема на пользу ближних. С наступлением плодоносного лета миновало общественное бедствие; тогда Ефрем удалился опять в свою пещеру, и не оставлял ее уже до конца своей жизни, которой определено было скоро прекратиться[96].
Вскоре по возвращении своем из Едессы преподобный Ефрем заболел. Слух об опасной болезни святого старца быстро распространился по окрестностям. Толпы народа устремились к его жилищу, чтобы получить от него последние наставления. Предчувствуя близкую кончину, Ефрем, на смертном одре, болезненной рукой написал "Завещание", в котором оставил нам истинное изображение себя[97].
Оканчивая свое земное поприще, святой старец с дерзновением прибегает к Богу, как Свидетелю чистоты своей веры, в которой желал утвердить и других. "Клянусь, – говорит он в своем "Завещании", – Снисходившим на гору Синайскую и Вещавшим из камня (Исх.17:6); клянусь устами, возопившими: Элои! (Мк.15:34) и приведшими этим в содрогание всю тварь; клянусь Тем, Кто продан Иудой и биен в Иерусалиме, клянусь могуществом Заушенного (Ударенного) по ланите и величием Приявшего заплевание; клянусь тремя Именами[98] Огня и единым Божиим Существом и единой волей, что не отделялся я от Церкви и не восставал против Божия всемогущества. Если возвеличивал я в уме своем Отца паче Сына, – то да не помилует Он меня. Если умалял я Духа Святаго пред Богом, – то да покроются тьмой очи мои. Если исповедовал иначе, нежели как говорили, – то да ввержен буду во тьму кромешную. Если говорю лицемерно, – то да буду вместе со злыми гореть в пламени. Если говорю это из человекоугодия, – то да не послушает меня Господь на Суде[99].
В течение всей жизни Ефрем долго боролся с врагами истины Христовой. В конце дней, обозревая труды свои, святой старец упомянул о них, чтобы внушить ученикам своим ту же ревность о сохранении правой веры, какой горела душа его. "Ни днем, ни ночью, – говорил он, – всю жизнь свою никого не злословил я, и с начала бытия своего ни с кем не ссорился; но непрестанно состязался в собраниях с отступниками. Ибо знаете, что и хозяин овец бьет своего пса, который, видя как волк идет в овчарню, не бежит и не лает на него"[100], С горечью он провидел вторжение в стадо Церкви этих губительных волков: его пророчество через три месяца исполнилось. "По смерти моей, – говорит он, – придут к вам злочестивые люди во одеждах овчих, внутрь же суть волцы хищницы (Мф.7:15). Сладки речи их, но наклонности сердца их полны горечи; добры они по наружности, по происходят от сатаны. Бегайте их и учения их, и не приближайтесь к ним[101]. Не отступайте от веры моей, и не преступайте слова моего"[102].
С особенной любовью он останавливается мыслью на тех учениках своих, вера, просвещение и жизнь которых подавали ему надежду на их верность истине и благоуспешную деятельность. И вся душа его возмущается, когда он вспоминает имена изменников истины. Первым преподает он благословение, последних предает проклятию. "Симеон, – говорит он одному из верных своих учеников, – Бог да услышит тебя; в какой ни приидешь град, да исполнишь там церковь, как чашу". Другому говорит: "Слово твое да будет как огонь, и да потребит терния ересей; как пламень в лесу, да попалит их слово учения твоего; как Давид, – побеждай и низлагай сынов заблуждения вместо Голиафа"[103].
Уверенный, что любовь к нему едесских жителей не преминет обнаружиться в богатых приношениях для его погребения, Ефрем, ничего не требуя для себя, все обращает в пользу бедных. Он говорит окружающим его: "Принесите, что обещали вы и положите с братом вашим; принесите и положите предо мной, чтобы сам я, пока остается у меня несколько памяти, назначил тому цену... и пусть это роздано будет бедным, нищим и нуждающимся. И вам будет это на память и мне на пользу, вас наградит за это милость Божия, как раздаятелей, а меня, – как советника"[104]. Нестяжательный инок не хотел обременять себя и по смерти тем, что отвергал при жизни. "Клянусь и вашей, и своей жизнью, – говорил он, – у Ефрема не было собственности, не было ни жезла, ни влагалища (мешка), потому что слышал я[105] слова Господа: Не собирайте себе сокровищ на земле (Мф.6:19)".
Но всего яснее обнаружилось в "Завещании" Ефрема глубокое смирение и сокрушение сердечное, которые были душой его жизни. Отсюда проистекали его последние заповеди, чтобы не погребали его с пышностью, не прославляли его при погребении, не сопровождали его гроб торжественно, но вместо всяких украшений и ублажений старались облегчить его судьбу своими молитвами. "Кто положит меня, – говорил он, – под жертвенником, то да не узрит он Божия жертвенника, потому что смрадной нечистоте неприлично лежать на святом месте. Если кто положит меня во храме, то да не узрит он храма света, потому что суетная слава бесполезна тому, кто не достоин славы. Для чего воздавать почести тому, кто не соблюл (не сберег) своей чести? Не полагайте меня с мучениками, потому что грешен я и ничего не стою; по недостаткам своим боюсь и приближаться к костям их. Кто понесет меня на руках своих, у того руки да покроются проказой, как у Гиезия: но, подъяв меня на рамена, несите как можно скорее, и предайте погребению, как презренного, потому что бедственно прошли дни мои.
К чему прославлять вам меня, когда посрамлен я пред Господом? К чему ублажать вам меня, когда нет у меня добрых дел? Если бы кто описал вам дела мои, то всякий из вас оплевал бы мне лицо; если бы зловоние грешника ощущали приближающиеся к нему, то все бы убежали от Ефремова смрада... Грешен я, осквернен нечистотой и непотребством, очернен грехами. Какой нет во мне нечистоты? Какого не лежит на мне греха? Все непотребное, все беззаконное и скверное есть во мне. Вовсе ничего хорошего не сделано мной во все дни мои, вовсе ничего доброго не совершено с тех пор, как произвели меня на свет родители мои.
Ничего не берите у меня на память себе, ибо на память вам есть у вас слышанное вами от Господа нашего. Если возьмете что у Ефрема, то Ефрем будет в ответе. Господь скажет мне: "В тебя более веровали они, нежели в Меня". Кто со мной во гроб положит шелковую одежду, тот да будет ввережен во тьму кромешную; кто со мной во гроб положит багряницу, тот да будет низринут в геенну огненную. В моей ризе и в кукуле предайте меня земле, потому что убранство неприлично непотребному.
Кто понесет предо мной восковую свечу, того да пожжет огонь из внутренности его. К чему огонь тому, кто сожигается собственным своим огнем? Лучше пролейте, братия, слезы свои о мне и о всех, подобных мне. Во грехах и в бесполезной суете провел я дни свои.
Не полагайте со мной во гроб ароматов, потому что честь эта для меня бесполезна; не полагайте благовоний, потому что не избавят меня от суда. Ароматы воскурите во святилище, а меня предайте земле с псалмопениями. Вместо того, чтобы расточать благовония и ароматы, вспоминайте меня в молитвах своих.
Не полагайте меня в ваших гробницах, потому что ни к чему не послужат для меня ваши украшения. Я же дал обет Богу, чтобы погребли меня со странниками. Я такой же странник, как и они. С ними положите меня. Положите меня на кладбище, где погребены сокрушенные сердцем"[106]. Так высказывалась в последний раз смиренная и сокрушенная душа великого Ефрема[107].
Спустя месяц[108] по возвращении в свое уединение преподобный Ефрем скончался на руках своих учеников и любивших его едесских жителей. При многочисленном стечении клира, пустынников и народа тело его предано было земле точно так, как он завещал[109], и только некоторое время спустя нетленные останки его перенесены были в храм[110]. По наиболее достоверным свидетельствам святой Ефрем скончался в июне 373 или 372 года, а родился в начале четвертого столетия, вероятно в 306 году[111].
Преподобный Ефрем Сирин всегда пользовался общим уважением в Церкви, как по своей жизни, так и по писаниям. Святитель Григорий Нисский говорит: "Прославлять мне надобно того, который на устах у всех христиан, Ефрема, которого жизнь и учение сияют во всем мире. Ибо он известен почти всей подсолнечной, и только разве те его не знают, которые не знают великое светило Церкви – Василия Великого"[112]. Блаженный Иероним свидетельствует, что писания его в некоторых церквях читались в церковных собраниях после Священного Писания[113]. Уважение, какое питала древняя Церковь к писаниям святого Ефрема, открывается и из того, что многие его сочинения еще при жизни его были переведены на греческий язык[114].
В Римском, до сих пор остающимся наиболее полным, издании творений святого Ефрема[115], по языку, на котором они более известны нам, его писания разделены на две части: первую составляют творения, известные на греческом языке, вторую – на сирийском. В первой части содержатся преимущественно молитвы и духовно-нравственные творения преподобного Ефрема, изложенные частично в поучениях, частично в беседах, составленных в виде вопросов и ответов, а некоторые – в кратких афористических изречениях. Во второй части помещены все его толкования по порядку книг Ветхозаветных и отдельные объяснения некоторых глав Священного Писания, все его полемические сочинения, изложенные в стихах, несколько бесед о разных предметах, а также песнопения о покаянии и на погребение умерших[116].
Нет убедительных оснований думать, что сам преподобный Ефрем писал на греческом языке. "Из древних писателей, которые говорят о языке его творений, все замечают только, что он писал на сирийском языке, и что на греческом языке известны только переводы с сирийского. Впрочем, нет также причины сомневаться и в том, что преподобный Ефрем знал греческий язык. Из некоторых его сочинений видно, что он читал писания греческих отцов Церкви, которые в его время еще не были переведены на сирийский язык. Так, он читал сочинения святого Иринея, епископа Лионского[117], жизнь Антония Великого, описанную святителем Афанасием Александрийским, и прямо указывает на сочинителя этого жизнеописания[118]. Можно также отметить, что он немного был знаком и с греческими философами – Сократом, Платоном и Аристотелем, которых он характеризует в коротких словах[119]. В его писаниях встречаются объяснения греческих слов[120]. Наконец, преподобный Ефрем, как увидим впоследствии, при толковании Священного Писания во многих местах руководствовался переводом семидесяти толковников.
Из-за утраты или неизвестности подлинных писаний преподобного Ефрема, греческие переводы заняли их место. О близости их к подлиннику можно судить только по немногим творениям, дошедшим до нас и на сирийском языке и в греческом переводе. Таково, например, "Завещание" преподобного Ефрема и его песнопение "О пророке Ионе"[121].
По своему содержанию творения преподобного Ефрема можно разделить на следующие разделы: 1) толковательные; 2) духовно-нравственные; 3) догматико-полемические; 4) молитвы и песнопения.
1) По свидетельству святителя Григория Нисского, преподобный Ефрем писал толкование на все Священное Писание. "Ефрем, – говорит он, – толковал все древнее и новое Писание, от сотворения мира до последней благодатной книги"[122]. У сирийских писателей[123] находим также, местами, перечисления толкований Ефрема на разные книги Священного Писания Ветхого Завета, а некоторые упоминают и о толковании на евангелистов, прибавляя к этому, что Ефрем объяснял Евангелия, следуя Четвероевангелию Татиана, ученика святого Иустина Мученика, начав пояснения со слов: В начале бе Слово[124] (Ин.1:1). В древнем армянском переводе сохранился и самый текст этого толкования, и, кроме того, в этом переводе имеются толкования преподобного Ефрема на послания апостола Павла, на Паралипоменон и на Деяния святых апостолов[125]. Но не все объяснения его на Ветхий и Новый Завет дошли до нас[126]. Толковательные творения бесспорно составляют один из лучших трудов Ефрема Сирина. Обладая средствами, доступными и для других древних церковных толкователей Священного Писания, преподобный Ефрем имел у себя много таких, которые не имели другие, и которые поэтому сообщают его толкованиям особенное достоинство. Так, он обладал важным и необходимым для толкователя Ветхого Завета знанием еврейского языка[127], который тем более мог быть для него доступным, что его родной язык находился в ближайшем родстве с еврейским. Это близкое родство часто служило толкователю верным пособием при определении смысла слов и выражений священных[128].
Обладая знанием еврейского языка и находя немаловажную помощь при толковании в своем родном языке, Ефрем пользовался греческим переводом семидесяти, иногда прямо называя его греческим переводчиком, иногда просто – другим переводчиком. Например, в объяснении книги пророка Амоса, главы 6, стиха 1, Ефрем говорит: "Греческий (переводчик) переводит: обымаша начатки языков, а еврейский текст говорит: назначая самих себя в главы народов"[129].
Кроме того, в объяснении Ветхозаветных книг преподобному Ефрему могло помогать и знание Востока, где происходили великие события Ветхого Завета. В опыте настоящего он мог иногда находить объяснения того, что происходило в давние времена. Ему хорошо были известны жизнь, нравы и обычаи Евреев, во множестве живших в его время в Месопотамии, и других восточных народов, с которыми Евреи находились в соприкосновении. И преподобный Ефрем часто этим пользовался. Так, объясняя слова Первой книги Царств: И собрашася людие в Массифаф, и почерпаху воду, и проливаху пред Господем на землю (1Цар.7:6), Ефрем пишет: "Этим обрядом они хотели утвердить новый завет с Богом. У Евреев этот обряд употреблялся в виде заклятия; этим они как бы так говорили: "Как мы изливаем сию воду, так да прольется кровь наша, если после этого мы отступим от Господа и обратимся к богам языческим""[130]. Объясняя завет Авраама с Богом (Быт.15:9-12), он пишет: "Объяснение на это место надобно искать в обычаях Халдеев. У них был обычай, чтобы клянущиеся проходили среди рассеченных трупов животных, расположенных в известном месте и определенном порядке по обеим сторонам, и каждый при этом произносил установленные слова: "Не дай Бог, чтобы и со мной то же случилось!" Поскольку же Авраам по происхождению был Халдеем, то Бог и благоволил заключить с ним завет сообразно с его отечественным обычаем". Объясняя далее это событие: Слетеша же птицы на телеса растесаная их (животных): и ceдe близу их Аврам (Быт.15:11), Ефрем говорит: "Думаю, что и это надобно объяснять также из обычаев Халдейских. Халдеи, привязанные к птицегаданиям, обыкновенно наблюдали за полетом птиц. Бог и в настоящем случае благоволил допустить нечто подобное. Итак, когда птицы во множестве летали вокруг рассеченных трупов, Авраам, по обычаю, с детства ему знакомому, внимательно наблюдал, что, наконец, станут делать птицы, и куда направят полет свой". Потом, объясняя слова: и се, страх темен велий нападе нань (Быт.15:12), толкователь, вероятно, причиной страха полагает то, что Халдеи считали предзнаменованием великого несчастья и беды, если хищные птицы сядут на жертвы. Объясняя, наконец, слова:... пламень бысть: и ее пещь дымящися, и свещы огненны, яже проидоша между растесании сими (Быт.15:17), Ефрем пишет: "Пещь дымящаяся и прохождение горящих светильников подтверждают замеченное выше, что Бог в настоящем случае благоволил сообразоваться с обычаями Халдеев. У них было в обычае, при совершении клятв, проходить между рассеченными трупами со светильниками в руках"[131]. Объясняя заповедь: Сынове eсте Господа Бога вашего: да не нарезуетеся (Втор.14:1), Ефрем пишет: "Повелевает и постановляет законом на телах своих не делать едкими составами неизгладимых начертаний, подобно тому, как делают Египтяне, на телах своих начертывая неизгладимые изображения богов своих"[132]. Причину, из-за чего Бог воспретил насаждать дубравы близ алтаря Своего, Ефрем находит в том, что язычники имели обычай устраивать капища своим богам в рощах и дубравах[133]. Объясняя слова: ниже дах от них умершему (Втор.26:14), Ефрем говорит: "Этим указывается на обычай язычников уготовлять трапезы мертвым"[134].
Иногда преподобный Ефрем пользовался и устными преданиями, сохранявшимися на Востоке и передававшимися из рода в род. Из предания, конечно, почерпнуты краткие сведения о некоторых пророках, оставивших нам свои писания, например, об Авдии, Ионе, Иеремии. Предания эти отчасти согласуются с теми сведениями, которые содержатся в известном сочинении о пророках святителя Епифания, епископа Кипрского[135].
Нет сомнения, что такими преданиями особенно были богаты Иудеи. Толкования преподобного Ефрема дают повод думать, что он знаком был с современными учеными толкователями Иудейскими. Часто в его объяснении Писания встречаем указания на толковников, с которыми он иногда соглашается, а иногда отвергает их[136]. Почти везде такие указания находятся при объяснении буквального, исторического смысла Священных Книг, а не в приложении древних пророчеств к событиям Новозаветным[137]. Подобным образом блаженный Иероним обращался также к Иудеям для изучения буквального, исторического смысла Ветхозаветных Писаний, и благодарил Бога, что может от горького семени пожинать плоды сладкие[138]. Все эти пособия, при особенной близости сирийского перевода Священного Писания[139] к подлиннику, облегчали преподобному Ефрему понимание Священных Книг.
Направление, которого держался преподобный Ефрем в своих толкованиях, весьма верно охарактеризовал святитель Григорий Нисский. Он говорит, что Ефрем объяснял Писание буквально, но и не оставлял без объяснения глубоких тайн созерцания. Строго осуждая слепых приверженцев буквы Писания, он также осуждает излишнюю наклонность к аллегорическому толкованию. Так, объясняя первый стих книги Бытие, Ефрем говорит: "Никто не должен думать, что шестидневное творение есть иносказание; непозволительно также говорить, будто бы что по описанию сотворено в продолжение шести дней, то сотворено в одно мгновение, а также будто бы в описании этом представлены одни наименования, или ничего не означающие, или означающие нечто иное"[140]. Правда, в толкованиях Ефрема ясно выражена мысль, что весь Ветхий Завет, даже в своих частностях, есть совокупное пророчество о Христе: любящая и везде ищущая Христа душа его и в Писании везде хотела видеть Его; в лицах, событиях, вещах и действиях Ветхозаветных он видит образы Нового Завета. "Смысл таинственный почти везде, – говорит он, – следует за историческим. Что пророки говорят о случившемся или имеющем быть с народом Божиим, то надобно относить к будущему состоянию Церкви Христовой, и вообще это служит к изображению Божественных распоряжений относительно всех праведных и нечестивых"[141]. Но нигде преобразовательное и пророческое объяснение у Ефрема не простиралось до уничтожения буквального исторического смысла. Между пророчествами о Христе он ясно различал такие пророчества, которые ни к кому другому не могут быть отнесены, кроме Иисуса Христа, и такие, которые исторически могут относиться отчасти и к известному ветхозаветному лицу или народу, пророчественно же к Иисусу Христу, и, начав исполняться еще в Ветхозаветные времена, достигают полного события только в лице Христа и во времена Новозаветные. Так, объясняя слова пророка Исаии, в главе 35, стихах 4-5: се, Бог наш суд воздает и воздаст142, Той приидет и спасет нас. Тогда отверзутся очи слепых, и уши глухих услышат... Ефрем говорит: "Пророк предвозвещает Иудеям будущие блага за те притеснения от Ассириян и Вавилонян, которые привели их в оцепенение, так что они видя – не видели, и, слыша – не понимали. Поэтому теперь предсказывает им, что будут они в состоянии, противоположном прежнему, что отверзутся очи слепых, и так далее. И во всей истине совершено это Мессией. Когда для спасения всех людей соделался Он человеком, тогда отверзал очи слепым, и исцеленные Им увидели свет. Он делал ясным язык немым, давал слух глухим, даже когда люди не телесно только, но и душевно одержимы были этими недостатками. Ибо язычники, слепые в богопознании, увидели свет благовидения, и слухом своим вняли гласу животворной Евангельской трубы. Яко проторжеся вода в пустыни (Ис.35:6). Конечно, означается этим и то избавление Иудеев, тот мир и то спокойствие, какие последовали за гибелью Ассириян, в самой же сущности исполнилось это в пришествие Господа. Ибо Он как бы проторжеся с неба, подобно живой воде сойдя в мир сей – эту жаждущую пустыню, и соделался как бы источником прибежища среди бесплодной дебри"[142]. Вообще, по представлению Ефрема, Священное Писание Ветхого Завета, кроме предметов, относящихся собственно к людям ветхозаветным, заключает в себе и истины, составляющие тайну Сына Божия, прикрытие образами, полное раскрытие которых предоставлено времени пришествия Христа. Часто при объяснении ветхозаветных событий он повторяет: "Это тень, а истина Христова"[143]. При таком воззрении на Ветхий Завет Ефрем в каждом случае и, прежде всего, объясняет буквальное значение слов Писания, и уже после этого открывает таинственное значение, где оное усматривает, – и при этом проводит резкую черту между тем и другим толкованием; отличая каждый смысл своим наименованием, называет один – смыслом близким[144], буквальным[145], другой – иносказательным, духовным[146], смыслом высшего разумения[147].
2) В духовно-нравственных творениях Ефрем является, по преимуществу, проповедником сокрушения сердечного. Ни о чем так много не говорил и не писал он, как о сокрушении сердечном, о необходимости непрестанно проливать слезы покаяния, потому что и сам он был проникнут чувством глубочайшего сокрушения. Святитель Григорий Нисский говорит, что "непрестанно плакать для Ефрема было то же, что для других дышать воздухом. Кто будет читать его писания, – прибавляет святитель Григорий, – тот увидит, что он не тогда только плачет, когда говорит о покаянии, но и в похвальных словах, где другие обыкновенно выражают радость"[148]. Ни днем, ни ночью не отступала от него мысль о грехах. "На ложе моем, – говорил он в одном из своих умилительных песнопений, – помыслил я о Тебе, Человеколюбец, и в полночь восстал прославить благость Твою. Привел себе на память долги и грехи свои, и пролил потоки слез. Ободряли меня разбойник, мытарь, Мария, грешница, Хананеянка, а также кровоточивая, и Самаряныня при колодце водном. Они говорили мне: "Восстань, умоляй о щедротах; Господь твой исполнен щедрот"[149]. В другой раз он поведал братии своей, как однажды, среди размышлений о суете жизни временной, напал на него великий страх, и он узрел очами сердца своего Господа, сидящего во славе Своей. "Господь сказал душе моей, – так говорит Ефрем, – для чего ты, душа, возгнушалась небесным своим чертогом, который наполнен светом славы? Для чего ты, душа, невеста Моя, ненавидишь Пречистого и Безсмертного Жениха? Для чего ты, душа, возгнушалась благами, какие уготовил Я тебе во свете жизни?.. Для тебя вошел Я в общение со смертью; для тебя и человеком Я стал... Я сделал, чтобы Ангелы служили тебе... А ты возгнушалась Небесным Женихом... Убоялся я, братия, – продолжал Ефрем, – вникая в страшные слова Господни, и сказал: вы, горы, покройте грешника и нечестивца; преклонив вниз голову свою и проливая о себе слезы, говорил: услышь, Владыка, плач мой, и не поступи со мной по всем делам моим!"[150].
Полный сокрушения сердечного, преподобный Ефрем, когда желает и других расположить к смиренному сознанию своих грехов, всегда старается сначала поставить на вид свое собственное недостоинство. Нередко он начинает свои наставления такими (или подобными) словами: "Будьте, по сердоболию своему, сострадательны ко мне, братия. Избранники Божии, склонитесь на воззвание человека, который обещал благоугождать Богу, и солгал Сотворившему его; склонитесь, чтобы ваших ради молитв избавиться мне от обладающих мною грехов. С детства стал я сосудом непотребным и нечестным... Увы мне, какому подпал я осуждению! Увы мне, в каком я стыде!.. Подлинно, у меня только образ благочестия, а не сила его"[151]. Желая в других возбудить сокрушение, он всегда прежде старается возбудить его в себе. Часто слышатся в его наставлениях такие воззвания к самому себе: "Сокрушайся, душа моя, сокрушайся о всех благах, которые получила ты от Бога и которых не соблюла. Сокрушайся о всех злых делах, которые совершила ты! Сокрушайся и кайся, чтобы не продали тебя во тьму кромешную"[152]. То же чувство сокрушения Ефрем старался возбудить и в других. "Приидите, – говорил он, – братия мои, приидите отцы, приидите рабы Христовы, сокрушим сердца свои и будем день и ночь плакать пред Господом. Приидите, воспомянем неизреченные и неописанные оные блага, – и сокрушимся. Приидите, воспомянем оный страшный и в ужас приводящий престол и тот стыд, какой ожидает нас пред оным, – и восплачем о себе. Приидите, напомним себе, что праведники просветятся яко солнце (Мф.13:43), а грешники окажутся подобными пригари на горшке, и, сокрушившись сердцем, возревнуем о добрых делах. Приидите, в сокрушении и в простоте сердца, припадем к Богу, потому что Он благ и милосерд и спасает кающихся"[153].
По опыту зная спасительные плоды сокрушения и слез, Ефрем и в своих наставлениях другим живо изображал силу спасительного плача. "Начало плача, – говорит он, – познание самого себя... Плач созидает и охраняет. Плач отирает слезами душу и делает ее чистой; плач рождает целомудрие, отсекает прихоти, усовершает добродетели. Что еще сказать? Плач ублажается Богом[154]... Велика сила слез, братия! Умиление вселяет в нас Единородного Сына, когда вожделеваем Его. Умиление привлекает на душу Духа Святаго. Удостоверьтесь, братия, что на земле нет радости сладостнее той, какая бывает от умиления. Изведали ли опытно вы, братия, силу слез? Озарился ли кто из вас этой радостью слез по Богу? Если кто из вас, испытав это и усладившись этим, во время усердной молитвы возносился над землей, то в этот час бывал он весь вне тела своего, вне всего этого века, и уже не на земле. Таковый с Богом беседует, во Христе просвещается. Великое чудо, братия! Человек перстный с Богом беседует в молитве своей. Святые и чистые слезы по Богу всегда омывают душу от грехов, очищают ее от беззаконий. Слезы по Богу во всякое время дают дерзновение пред Богом. Нечистые помыслы никак не могут приблизиться к душе, которая имеет всегдашнее умиление по Богу. Умиление есть нерасхищаемое сокровище. Душа, имеющая умиление, ликовствует неизглаголанной радостью; умиление же разумею продолжающееся не один день, но до конца жизни, – ночь и день. Умиление есть чистый источник, орошающий плодоносные насаждения души. Под плодоносными же насаждениями разумею добродетели и заслуги, орошаемые всегда слезами и молитвами"[155].
Непрестанным представлением страшного пришествия Христова, последнего Суда и будущей участи праведников и грешников, сам возбуждая в себе сокрушение, преподобный Ефрем часто и перед своими слушателями изображал картину последнего Суда. О чем бы он ни говорил, слово его как бы невольно склонялось более или менее к этому предмету. О том, что мысль о Суде постоянно была присуща душе его, лучше всего показывает следующее его поучение: "В один день, встав очень рано, ходил я с двумя братиями вне благословенного града Едессы, возвел очи свои на небо, которое подобно чистому зеркалу со славой осиявало звездами землю, и в удивлении сказал: "Если звезды сияют с такой славой, то кольми паче праведные и святые, сотворившие волю святого Бога, в тот час, когда приидет Господь, воссияют неизглаголанным светом Спасителевой славы". Но вдруг при воспоминании о страшном пришествии Христовом содрогнулись кости мои и, ощутив смущение и в теле и в душе, заплакал я с сердечной болью и сказал, воздыхая: "Каким я, грешник, окажусь в этот страшный час? Как предстану престолу страшного Судии? Что мне делать, когда святые узнают друг друга в чертоге небесном? Кто меня узнает? Праведные будут в чертоге, нечестивые в огне! Мученики покажут свои муки, подвижники свои добродетели, а я что покажу, кроме слабости своего нерадения? О душа рассеянная, душа грешная, душа бесстыдная, душа, ненавидевшая всегда жизнь свою! Долго ли пресмыкаться тебе по земле?""[156].
Сокрушение Ефрема не было, однако же, горьким безотрадным состоянием души. И сквозь слезы сияет в словах его тихая небесная радость, истекающая из сердца, полного любви к Богу и крепкого упования на своего Спасителя. "Во всю жизнь, – говорит святитель Григорий Нисский, – словами и делами своими он говорит с Псалмопевцем: На Него упова сердце мое (Пс.27:7)". И тогда, когда он говорит о сокрушении сердечном, его мысль возносится к беспредельной благости Божией. Он проливает слезы не тогда только, когда проникнут мыслью о своей греховности, но и когда с благодарностью и благоговением обозревает величие благодеяний и любви Божией к человеку. Располагая и других к слезам, он не хочет ввести их в безотрадное состояние. "Будем лицом светлы, – говорит он, – будем радоваться на дары Господни о Духе Святом; станем же плакать и сетовать мысленно, умоляя Бога, чтобы сохранил нас от всякого вида лукавства[157]... Всех, кого печалит совесть о неприличных делах, умоляю: не отчаивайтесь в себе, не доставляйте радости своему сопернику. Но без стыда приступите к Богу, плачьте перед Ним и не теряйте в рассуждении себя надежды. Ибо Господь наш весьма рад кающимся и ждет обращения нашего[158]". Поэтому-то в наставлениях Ефрема столько сладости и силы: они поражают и утешают, сокрушают страхом душу огрубевшую и наполняют тихим умилением, заставляют лить слезы, но такие, сладостнее которых на земле нет ничего.
3) В полемико-догматических творениях святой Ефрем является защитником истины против современных ему лжеучителей, возмущавших Церковь Едесскую. Догматические творения его написаны более в виде благоговейных размышлений об истинах, подвергаемых сомнению или перетолкованию, нежели в виде исследований догматических. Он не входит в подробное рассмотрение оснований, на которых утверждается истина, но, по большей части, только указывает на них, или даже просто излагает истину так, как она исповедуется, и как должно исповедовать ее верному сыну Церкви. Редко также он обращается и к рассмотрению оснований, на которые опирались лжеучения, он более обличает, нежели опровергает. Такой характер полемики, без сомнения, зависел от самой формы, какую избрал учитель Едесский для своих опровержений, – формы стихотворной. А выбор формы, как мы видели, определялся частично обстоятельствами, частично назначением этих произведений собственно для народного употребления. Преподобный Ефрем писал в стихах опровержение против еретических заблуждений, потому что сами еретики излагали свое лжеучение в стихах[159]. Простые жители Едессы, увлекавшиеся приятностью внешней формы вредных стихотворений, имели нужду не столько в ученом опровержении заблуждений и в полном развитии доказательств Православия, сколько в общепонятном, живом, действующем на чувство и воображение изложении истины, как она исповедуется Церковью[160].
4) И в нравственных и в полемико-догматических творениях преподобный Ефрем часто обращается от беседы с людьми к сладкому собеседованию с Богом, или молитве. Но и кроме этого, он оставил Церкви много умилительных молитв и молитвенных песнопений. Они дошли до нас частично на греческом языке, но более на сирийском[161]. Между сирийскими главное место занимают: песнопения на Рождество Христово, покаянные и погребальные. Хвалебные песни Ефрема Господу воплотившемуся отличаются торжественностью. Две из них он влагает в уста Самой Матери Богочеловека; в них Святая Дева прославляет величие Своего Сына и призывает всех к Нему[162]. В одной – священный песнопевец, приглашая всю тварь, небо и землю к прославлению Сына Божия, располагает свои славословия по летам земной жизни Христа Спасителя[163]. Покаянные песнопения Ефрема исполнены умиления, как и все его беседы о покаянии. Преподобный Ефрем сам назначал их для церковного употребления, как видно из заключительных слов последнего песнопения. Посвящая благодатные плоды духа своего Господу, как Анна – благодатный плод молитвы, сына своего Самуила, он говорит: "Плод благодати Твоей, Господи, исшедший от духа моего, да служит в доме Твоем пред Тобою, как служил Самуил, который родился по благодати Твоей и так же был от горы Ефремовой" (1Цар.1:1)[164]. Из погребальных песнопений некоторые написаны, вероятно, по случаю смерти лиц, особенно известных своим благочестием и заслугами перед Церковью, поэтому Ефрем восхваляет их подвиги[165]. Есть особые песнопения на погребение епископов, пресвитеров, диаконов, клириков, монахов, богатых, отцов и матерей семейств, юношей, детей; три погребальные песни скончавшимся во время язвы[166]; одна – на погребение странных[167], между которыми завещал похоронить себя, по смирению, и сам преподобный. В своих погребальных песнях Ефрем призывает к молитвам за отшедших, растворяет скорбь отрадным упованием на милость Искупителя, напоминает оставшимся о скоротечности жизни, о Страшном Суде и вечной жизни. Иногда эти наставления излагаются в виде беседы между почившим и сопровождающими его во гроб[168].
На греческом языке известны молитвы преподобного Ефрема к Пресвятой Троице, Сыну Божию, Духу Святому и Пресвятой Богородице. Некоторые из них взяты из его бесед[169]. Инок греческий Фикара извлек из писаний Ефрема, равно как и из Священного Писания, молитвы на каждый день недели[170].
Словами преподобного Ефрема Святая Церковь до сих пор молится во дни покаяния: "Господи и Владыко живота моего, дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми... "
Ему же, по некоторым рукописям, принадлежат и следующие молитвы, употребляемые в церковном и домашнем богослужении. "Господи, Царю Небесный, Утешителю, Душе истины, умилосердися и помилуй мя грешнаго" (молитвы на сон грядущим); "Боже Праведный и Хвальный, Боже Великий и Крепкий... " (молитва после 5-й кафизмы); "Величая величаю Тя, Господи, яко призрел еси на смирение мое... " (молитва на субботней полунощнице), и, наконец, молитва Пресвятой Богородице: "Нескверная, неблазная, нетленная, Пречистая, Чистая Дево... "
***
Полного, цельного и проверенного издания творений преподобного Ефрема Сирина до сих пор не имеется. Наиболее полное издание, с которого сделан и русский перевод, принадлежит еще первой половине XVIII столетия. Это – Sancti Ephraemi Syri opera omnia graece, syriace et latine in sex tomos distributa, Romae, 1732-1746 годов. Ho и из вошедших сюда под именем преподобного Ефрема творений не все переведены на русский язык. Из сирийских творений нет, во-первых, кратких толковательных примечаний на книгу Бытие с именами Ефрема Сирина и Иакова Едесского, изданных по катене едесского монаха Севера (Opp. Syr., t. I, р. 116-193; подобное же толкование на книгу Исход совсем не издано, см. Asseman. Biblioth. Orient., t. 1, р. 67). Отсутствуют, во-вторых, толкования на книги Иисуса Навина. Судей, Самуила или Первой и Второй книги Царств, Первой и Второй или Третьей и Четвертой книги Царств и книги Иова (девяносто шесть речей о вере, против пытливых). В-четвертых, сирийский текст "Завещания" святого Ефрема соединен в переводе с греческим текстом (Opp. Graec., t. II, р. 230-247 и 395-410; изд. 1-е (рус.), ч. 7, с. 210-220; изд. 3-е, ч. 5, с. 409-434). Наконец, в-пятых, мы не нашли в соответствующих местах: 1) одной, впрочем едва ли подлинной, толковательной беседы на книгу Бытие, главу 1, стих 27 (Opp. Syr., t. II, р. 316-318); 2) седьмой речи на Рождество Христово (Opp. Syr., t. II, р. 421-422; изд. 1-е (рус.), ч. 6, с. 342-343; изд. 3-е, ч. 5, с. 188-189) и 3) шестьдесят первого маленького похоронного канона (Opp. Syr., t. III, p. 326; изд. 1-е (рус.) , ч. 6. с. 147 и изд. 3-е, ч. 3, с. 624). Из изданий более поздних и дополнительных к Римскому можно указать следующие:
1. Из издания творений преподобного Ефрема на армянском языке, сделанного Мехитаристами в 1836 году в Венеции, напечатаны потом отдельно в латинском переводе:
1) толкование на Четвероевангелие по порядку Диатессорона Татиана, под заглавием: Evangelii con-cordaniic expositio facta a Sancto Ephraemo Doctore Syro, in latinum translata a J. B. Aucher (mechitarista), cujus versionem emendavit, adnotationibus illustravit et edicмit G. Moesinger, Venetiis, 1876 (об этом труде святого Ефрема свидетельствуют сирийские писатели: Дионисий Бар-Салиби, епископ города Амиды в Месопотамии, Иаковит, († 1171), Григорий Бар-Гебрей, епископ Тагритский, Иаковитский патриарх, († 1286) и Гебед-Иесу, епископ Несторианский († 1318);
2) толкование на послания апостола Павла, исключая послание к Филимону, но включая апокрифические послания: Коринфян к апостолу и третье к Коринфянам: S. Ephraemi Syri commentarii in epistolas D. Pauli, mine primum ex armenio in latinum sermonem a patribus Mekitaristis translati, Venetiis. 1893; перевод предварен очень коротеньким предисловием, но без всяких примечаний и местами неудобовразумителен;
3) "Армянский комментарий на Деяния апостолов, составленный из творений Златоуста и Ефрема", изданный в Венеции в 1839 году:
4) апокрифические послания Коринфян к апостолу Павлу и Третье послание к Коринфянам в последнее время были изданы и переведены особо, с учеными примечаниями, например: P. Vetter, a в Theolog. Quartalschrift, Bd. 72. 1890, S. 627-639; S. Kanjanz у Zahn'a в Geschichte des Ncutest. Kanons, Bd. II, 2. S. 595-606; особенно же Carriere et Berger, La correspondance apocryphe de Saint Paul et des Corinthiens, Paris, 1891. где дан новый и проверенный перевод на французский язык и издан древнелатинский текст апокрифа.
2. Критические замечания к сирийскому тексту Римского издания и два маленьких отрывка толкований на книги Бытие и Исход напечатал Ant. Pohlmann, S. Ephraemi Syri commentariorum in Sacram Scripturam textus in codd. Vaticanis manuscriptis et in editione Romana impressus, commentatio critica, Brunsbergae, part. I-II, 1862-1864. Сравните также Treppner'a, Ephraem der Syrer und scine explanatio der vier ersten Kapitel der Genesis, Passan, 1893; и Lagarde, Material. zur Kritik und Geschichte des Pentateuch, Leipzig, 1867, где из арабской катены издано толкование на книгу Бытие, в котором часто цитируется святой Ефрем.
3. В 1868 году P. Zingerle издал (Brixiae), по позднейшим сирийским рукописям, хранящимся в Риме, две речи святого Ефрема к монахам, снабдив издание сирийским словарем и примечаниями, а в следующем году Oenopoti, – в Monumenta Syriaca ex codd. Vaticanis collecta, t. 1, – издал и третью речь святого Ефрема к монахам.
4. Солидное издание принадлежит I. Overbeck, S. Ephraemi Syri, Rabulae episcopi edesseni, Baiaci, aliorumque opera selecta, Oxonii, 1865. Здесь напечатаны только на сирийском языке, без перевода: четыре гимна против Иулиана Отступника, две речи против ложных учений, из них вторая речь надписана: "Против Гипата (Ипатия), Манета Маркиона и Вардесана", речи и отрывки о творении мира, о падении Адама и демона, речи о чудесах Моисея в Египте, о сошествии Святаго Духа и разделении языков, о посте, о любви Бога, послание к монахам-горцам (отшельникам Едесской горы, ныне Nimroud – Babh), доказательство против Вардесана, "Завещание" Ефрема, три гимна о рае, которых нет в Римском издании, беседа о крещении Константина. Отдельно приложены разночтения. Переводы стихотворений: "Против Иулиана Отступника", "Против Манихеев" и "К горным братьям" сделаны: G. Bickell, Zeitschrift fur Kathol. Theologie, 1878, Bd. II, S. 355-356; K. Kesslen, Mani, Berlin, 1889, Bd. I, S. 262-302, и Kayser, Zeitschrift fur kirchl. Wissenschaft und kirchl. Leben, 1884, Bd. V, S. 251-266.
5. Еще более ценное издание принадлежит G. Bickell, S. Ephraemi Syri Carmina Nisibena, Lipsiae, 1868. Здесь напечатан сирийский текст семидесяти семи стихотворений, из коих пять утрачены. Издание снабжено разночтениями, конъектурами, латинским переводом, сирийско-латинским словарем и предисловием (о кодексах изданных стихотворений и древних свидетельствах о них, их надписании, содержании, времени написания, историческом значении, церковном употреблении и стихотворном размере). Первые двадцать одно стихотворение в хронологическом порядке касаются событий города Низибии и соседних местностей во время борьбы Персидского царя Сапора II против Римлян и восхваляют достоинство тогдашних епископов Низибииских: первое относится к третьей осаде города в 350 году, второе и третье – ко времени после освобождения города в том же году, с четвертого по двенадцатое относятся к 359 году, когда Сапор предпринял новое нашествие. С тринадцатого по двадцать первое – восхваляют достоинство епископов Низибииских; тринадцатое и четырнадцатое сравнивают между собой святого Иакова, Бабу и Вологеса и написаны в 358 году, пятнадцатое и шестнадцатое – в следующем 359 году. С семнадцатого по двадцать первое восхваляется Авраам, ученик и преемник Вологеса, поэт знает о гибели Иулиана Отступника и о его преемнике Иовиане, но мир с Персами еще не заключен и Низибия не отдана им, следовательно, они написаны в 363 году. Стихотворения с двадцать шестого по тридцатое (текст с двадцать второго по двадцать пятое не сохранился) касаются уже Едессы, которая в тридцать первом гимне выведена говорящей от первого лица. Однако описываемые смуты церковные от ересей, продолжающиеся уже шесть лет, не подходят к Низибии, так как при описании событий времени Иакова, Бабу и Вологеса поэт не дает никакого намека на то, чтобы тогда там были ереси. А Авраама Низибийского нельзя подразумевать, потому что епископ изображается старцем, между тем как Авраам был еще юным во время передачи Низибии Персам и оставления ее жителями в 363 году. Следовательно, ересь не могла свирепствовать при Аврааме в течение шести лет. Таким образом, эти стихотворения говорят о Едессе и епископе Барсесе (361-378 годы), о преследовании которого Валентом говорит Феодорит (История Церкви, т. IV, с. 16). Шестилетнее гонение вероятнее считать от начала его при Валенте с 364 года. Следовательно, стихотворения написаны около 370 года, и не позднее 373, когда последовала кончина Ефрема. Следующие с тридцать первого по тридцать восьмое стихотворения касаются города Карриса, преданного идолослужению, коего епископ Вит подвергается преследованиям от язычников и еретиков. Написаны после переселения святого Ефрема в Едессу, потому что этот город выводится говорящим и упоминаются сохраняемые в нем священные останки. Так как Вит называется еще новым пастырем, то, вероятно, написаны они в начале царствования Валента, в 364 году. Остальные с тридцать пятого по семьдесят седьмое стихотворение, имеющие преимущественно догматико-полемический характер, не имеют ясных дат. Только сорок два написаны в Едессе, следовательно, между 368-373 годами. Из этих стихотворений с тридцать пятого по сорок второе своим преимущественным содержанием имеют жалобы смерти и диавола на тот урон, какой нанесен им Господом Иисусом Христом. Стихотворения с сорок третьего по пятьдесят первое говорят о воскресении мертвых против Маркиона, Вардесана и Манета. Стихотворения с пятьдесят второго по шестьдесят восьмое представляют диалог смерти с диаволами и людьми. Наконец, стихотворения с шестьдесят девятого по семьдесят седьмое вновь касаются воскресения мертвых (Bickell. Proleg., § III, и об историческом положении и датах этих стихотворений – особенно § IV).
6. Но самое крупное дополнение к Римскому изданию представляет труд Th. I. Lamy, Sancti Ephraemi Syri Hymni et Sermones, по рукописям Лондонской, Парижской, Римской и других библиотек, с примечаниями, предисловиями и латинским переводом, 1882-1889 годов, Mechliniae, в трех томах.
Первый том содержит: общее предисловие о творениях святого Ефрема, свидетельства древних писателей о творениях святого Ефрема, о переводах, рукописях и изданиях их и ученые примечания к каждому из изданных в этом томе творений, каковые суть: пятнадцать гимнов на Богоявление, речь о Господе нашем, об увещании и покаянии, о грешнице, восемь речей о страдании Спасителя нашего во плоти на всю Страстную седмицу и о Воскресении, двадцать один гимн (но с седьмого по двенадцатый утрачены) опресноков и восемь гимнов о распятии.
Во втором томе: предисловие к изданным творениям, отрывок речи о Господе нашем, Парижский список сирийского жизнеописания святого Ефрема, хронология жизни святого Ефрема, о времени написания им своих творений, о церковном почитании его, отсутствующие в Римском издании толкования на XLIII – LXVI главы книги пророка Исаии, Плач Иеремии, Иону, Наума, Аввакума, Софонию и Аггея; речь об увещании, две речи о порицании, о магах, заклинателях и прочих, девять гимнов на Рождество Христово, двадцать гимнов о блаженной Марии, гимны о посте, о чудесах Христовых, о скрижалях Закона, о воскресении Христа и о разных предметах.
Том третий: предисловие о поэзии и стихосложении святого Ефрема и о творениях этого тома, речи молитвенные, речь о кончине, об антихристе, о будущей жизни, о праведных, о погребаемых и Святой Троице, десять речей об Иосифе проданном, двадцать один гимн об исповедниках и мучениках, об Аврааме, Кидунайе, об Иулиане, Сабе-старце, пять гимнов о сорока Севастийских мучениках и пять гимнов о Церкви; в конце приложен краткий index rerum.
7. Наконец, новое и полное издание стихотворения святого Ефрема об Иосифе принадлежит: Bedjan, St. Ephrem, histoire complete de loseph, poeme en 12 livres, nouvelle edition. Paris, 1891.
(По славянскому переводу, часть I. Слово 59-81)
Ублажаю вашу жизнь, христолюбцы, потому что она исполнена благого дерзновения, но окаянна собственная моя жизнь, потому что ни к чему не потребна. Ублажаю вас, возлюбленные, правым житием своим соделались вы любезными Богу и Ангелам. Но кто оплачет меня, который раздражил Бога суетными делами своими? Блаженны вы, за целомудренное свое поведение и за безмерную любовь свою наследующие рай. Дивлюсь вам, для душевной пользы не поленившимся совершить такой дальний путь. Еще же удивительнее для меня, что пришли вы к человеку, ничего не стоящему и осужденному за грехи, и у него требуете слово на пользу. Удивительное, подлинно, дело: насыщенные пришли к истаивающему от голода; увлажненные росой Духа пришли к иссохшему от жажды; имеющие в себе сладость добродетелей – к исполненному греховной горечи; богатые – к бедному; мудрые – к невежде; чистые – к оскверненному; здравые – к немощному совестью; благоугождающие Богу – к раздражающему Его; свободные – к пленнику; рачительные – к нерадивому! Вы достойны удивления по добродетелям; а я, неразумный, беден ими. Вы, украшаясь воздержанием, благоугождаете Богу; а я, беспечный, подлежу осуждению. Вы, по добрым своим делам и похвальному целомудрию, стали Христово благоухание (2Кор.2:15); а я, по своей изнеженности и лености, весь стал зловонием. Итак, подлинно удивительно, что, обладая столькими преимуществами, пришли вы ко мне, который сам себе не может быть полезен.
И разумно поступили вы, христолюбцы, вознамерившись стать опорой моей изнеженности, соделать рачительной (достолюбезной) мою ленивую душу, послужить опорой и подкреплением моему нерадению, потому что сами вы, как совершенные, ни в чем не имеете недостатка.
Поелику же, водясь смиренномудрием (смирением), требуете слова на пользу у меня, человека ничего не стоящего, и, желая обличить жизнь мою, приказываете это сделать мне самому, то, чтобы принести плод послушания, скажу слово, но скажу со стыдом. Ибо, если вам начну подавать советы, то буду сам себя осуждать. И если других начну обличать, то буду сам себя обвинять. Тогда по праву будет мне сказано слово Спасителя: врачу, изцелися сам (Лк.4:23).
Но поелику тот же Господь и Спаситель всех сказал: вся убо, елика ащерекут вам творити, творите: по делом же их не творите (Мф.23:3), то, хотя и нечист я, однако же умею подать правый совет, потому, обратив взор на ангельское житие сие, ублажил я каждое его преимущество. Да и кто живущего право и благоугодно и ведущего себя целомудренно не ублажит по причине уготованных ему бесконечных и безмерных благ? И кто не станет плакать о человеке, который живет нерадиво, за жалкие дела свои находится вне Небесного Царствия, и за беспечность свою извергнут из брачного оного чертога? (Мф.25:11).
Блажен тот человек, который имеет в себе страх Божий. Он явно ублажается и Святым Духом. Блажен муж бояйся Господа (Пс.3:1). Кто боится Господа, тот подлинно вне всякого вражеского ухищрения, и избежал всех козней врага. В ком есть страх Божий, тот удобно спасается от умыслов злокозненного врага. Враг ни в чем не уловляет его, потому что он из страха не допускает до себя плотских удовольствий. Кто боится, тот не парит умом туда и сюда, потому что ждет своего Владыку, да не приидет внезапу, обрящет его ленивым, и растешет его полма (Мк.13:36. Мф.24:51). В ком есть страх Божий, тот не бывает беспечен, потому что всегда трезвится. Кто боится, тот не предается сну без меры, потому что бодрствует и ждет пришествия Господа своего. Кто боится, тот не остается равнодушным, чтобы не раздражить своего Владыку. Кто боится, тот не ленится, потому что всегда радеет о достоянии, опасаясь подпасть осуждению. Кто боится, тот всегда предпочитает угодное Господу его и приуготовляет это, чтобы Господь, придя, похвалил его за многое. Так страх Господень, для приобретших его, делается причиной многих благ!
Кто не имеет в себе страха Божия, тот открыт нападениям диавольским. Кто не имеет у себя страха Божия, тот парит умом и равнодушен к добру, спит без меры и нерадит о делах своих; тот вместилище сластолюбия, тешится всем, что ему приятно, потому что не боится пришествия Владыки; тот хвалится страстями, любит покой, бегает злостраданий, гнушается смирением, лобызает гордыню. Наконец приходит Господь его и находит его в занятиях, Ему не угодных, и растешет его полма, и предаст вечной тьме. Такого человека кто не признает окаянным?
Блажен человек, в котором есть любовь Божия, потому что носит он в себе Бога. Бог любы есть, и пребываяй в любви в Бозе пребывает (1Ин.4:16). В ком любовь, тот вместе с Богом превыше всего. В ком любовь, тот не боится, потому что любовь изгоняет страх (1Ин.4:18). В ком любовь, тот никем никогда не гнушается, малым и великим, славным и бесславным, бедным и богатым; напротив того, сам для всех бывает отребием (сором); вся покрывает... вся терпит (1Кор.13:7). В ком любовь, тот ни перед кем не превозносится, не надмевается, ни на кого сам не наговаривает, и от наговаривающих отвращает слух. В ком любовь, тот не ходит лестью, сам не запинается и брату ноги не запинает. В ком любовь, тот не соперничает, не завидует, не смотрит ненавистным оком, не радуется падению других, не чернит падшего, но соболезнует о нем и принимает в нем участие, не презирает брата в нужде, но заступается и готов умереть за него. В ком любовь, тот исполняет волю Божию, тот ученик Божий. Ибо Сам благий Владыка наш сказал: о сем разумеют вси, яко Мои ученицы есте... да любите друг друга (Ин.13:35,34). В ком любовь, тот никогда ничего не присваивает себе, ни о чем не говорит: "Это мое", но все, что ни есть у него, предлагает всем в общее употребление. В ком любовь, тот никого не почитает себе чужим, но все ему свои. В ком любовь, тот не раздражается... не гордится, не воспламеняется гневом, не радуется о неправде, не коснит во лжи, никого не почитает своим врагом, кроме одного диавола. В ком любовь, тот вся терпит... милосердствует... долготерпит (1Кор.13:4-7). Поэтому блажен, кто приобрел любовь и с ней переселился к Богу, потому что Бог знает своих, и приимет его на лоно Свое. Делатель любви будет сожителем Ангелов и со Христом воцарится. Из любви и Бог Слово снизшел на землю. Любовью отверст нам рай, и всем показан вход в небо. Любовью примирены с Богом мы, которые были Ему врагами. Поэтому справедливо говорим, что Бог любы есть, и пребываяй в любви в Бозе пребывает.
Злополучен и жалок тот, кто далек от любви. Он проводит дни свои в сонном бреду. И кто не станет плакать о том человеке, который далек от Бога, лишен света и живет во тьме? Ибо сказываю вам, братия, в ком нет любви Христовой, тот враг Христу. Не лжив сказавший, что ненавидяй брата своего человекоубийца есть (1Ин.3:15), и во тме ходит (1Ин.2:11), и удобно уловляется всяким грехом. В ком нет любви, тот скоро раздражается, скоро приходит во гнев, скоро распаляется ненавистью. В ком нет любви, тот радуется о неправде других, не состраждет падающему, не простирает руки к лежащему, не подает совета низложенному, не поддерживает колеблющегося. В ком нет любви, тот ослеплен умом, тот друг диаволу, тот изобретатель всякого лукавства, тот заводчик ссор, тот друг злоречивых, собеседник наушников, советник обидчиков, наставник завистников, работник гордыни, сосуд высокомерия. Одним словом, кто не приобрел любви, тот орудие противника, блуждает по всякой стезе и не знает, что во тьме ходит.
Подлинно блажен человек, который приобрел долготерпение, потому что и Священное Писание хвалит его, говоря: Долготерпелив муж мног в разуме (Притч.14:29). И что преимущественнее этого? Долготерпеливый всегда в радости, в веселии, в восхищении, потому что надеется на Господа. Долготерпеливый далек от гнева, потому что все терпит. Долготерпеливый нескоро воспламеняется гневом, не прибегает к оскорблениям, нелегко трогается пустыми речами; если обижен, не огорчается; сопротивляющимся не противится; во всяком деле тверд; нескоро вдается в обман, не склонен к раздражению, в скорбях радуется, свыкается со всяким добрым делом; людям, всем недовольным, во всем угождает; когда приказывают ему, не противоречит; когда делают выговор, не хмурит лица; во всяком случае находит для себя врачевство в долготерпении.
У кого нет долготерпения, тот далек и от терпения, потому что недолготерпеливый удобно совращается с пути, готов к раздражению, скоро разгорячается и начинает ссору; если оскорблен, сам оскорбляет; если обижен, воздает обидой же; спорит о вещах, ни для чего не служащих; дела его и произведения его взвеваются, как листья ветром; он нетверд в словах, быстро перескакивает от одного к другому. У кого нет долготерпения, тот далек от твердости, потому что в скором времени изменяется. Он не приобрел себе рассудительности, дружит с порочным, проводит время со злоязычным, помогает обидчику, не скрывает тайны, всякое слово готов вынести наружу. И что злополучнее этого?
Блажен тот, братия, кто приобрел терпение, потому что у терпения есть упование; упование же не посрамит (Рим.5:5). Подлинно блажен и троекратно блажен тот, в ком есть терпение. Претерпевый же до конца, той спасен будет (Мф.10:22). И что лучше этого обетования? Благ Господь терпящим Его (Наум.1:7). Во что же ценится терпение, знаете ли вы это, братия? Или и об этом надобно приискать мне слово для вашего удостоверения? Терпение одно не бывает, но оно требуется во многих добродетелях. Терпеливый достигает всякой добродетели. В скорбях он радуется, в нуждах оказывается благоискусным, в искушениях восхищается. Он готов к послушанию, украшен долготерпением, исполнен любви. За оскорбления он благословляет, в ссорах хранит мир, в безмолвии мужествен, в псалмопении не ленив, к постам готов, в молитвах терпелив, в делах неукоризнен, в ответах прям, в исправлении поручения благопокорен, в жизни рачителен, в оказании услуг любезен, в обращении привлекателен, в общежитии с братством приятен, в совещаниях сладок, в бдениях неугрюм, в попечении о странных старателен, в хождении за немощными предупредителен; первый помощник в затруднительном положении, в мыслях трезвен, во всяком деле добр. Кто приобрел терпение, тот приобрел упование. Ибо он украшен всяким добрым делом. Поэтому с дерзновением возопиет ко Господу, говоря: Терпя потерпех Господа, и внят ми (Пс.39:2).
Злополучен и жалок тот, кто не приобрел терпения. Таковым Божественное Писание угрожает горем. Горе, говорит, погубльшым терпение (Сир.2:14). И действительно, действительно горе тому, в ком нет терпения. Он взметается, как лист ветром, не переносит оскорбления, в скорбях впадает в беспечность. Его легко вовлечь в ссоры. Где нужно терпеть, там он ропщет. Где требуется послушание, там прекословит. В молитвах ленив, в бдениях расслаблен, в постах угрюм, в воздержании нерадив, в ответах медлителен, в делах неисправен, в лукавстве неодолим, в занятиях самоволен, в спорах мужествен, в безмолвии бессилен. Людям, достойным одобрения, он противник, и преуспевающим – соперник. В ком нет терпения, тот подвергается многим потерям, и не в состоянии стать добродетельным. Ибо терпением да течем на предлежащий нам подвиг, – говорит апостол (Евр.12:1). В ком нет терпения, тот чужд всякого упования. Поэтому всякого, кто, подобно мне, нетерпелив, умоляю приобрести терпение, чтобы спастись.
Блажен человек, который нелегко приходит в гнев, или в раздражение. Он всегда бывает в мире. Прогоняя от себя духа раздражительности и гневливости, он далек от войны и мятежа, всегда спокоен духом и весел лицом. Кто нескоро приходит в гнев и не трогается пустым словом, тот делатель правды и истины. Он без труда сдерживает страждущих говорливостью и обходится с ними терпеливо. Он не делает обиды; с ним не встречаются немощи; он не радуется ссорам, потому что ко всем изъявляет любовь. Негневливый не любит споров, но всегда здрав он умом, любит мир, вселяется в долготерпении. Кто нелегко принимает в себя духа вспыльчивости, тот делается обителью Духа Святаго. В ком нет вспыльчивости, тот не преогорчавает (огорчает) Духа Святаго. Он может быть и кротким, может иметь и любовь, и терпение, и смирение. Негневливый украшается всяким добрым делом и возлюблен Христу. Поэтому подлинно тот троекратно блажен, кто постоянно отгоняет от себя духа гнева и раздражительности, потому что у него всегда здравы и тело, и душа, и ум.
А кто всегда одержим вспыльчивостью, часто и скоро приводится в гнев даже маловажной вещью, тот пусть слышит, что говорит апостол: гнев бо мужа правды Божия не соделовает (Иак.1:20). И действительно, злополучен и жалок тот, кто побеждается этими страстями. Ибо гневающийся, как говорят, убивает душу свою. Да и действительно, гневливый убивает и губит душу свою, потому что всю жизнь проводит он в смятениях и далек от спокойствия. Он чужд мира, далек и от здравия, потому что и тело у него непрестанно истаивает, и душа скорбит, и плоть увядает, и лицо покрыто бледностью, и мысль изменяется, и разум изнемогает, и помыслы льются рекой, и всем он ненавистен. Такой человек далек от долготерпения и от любви; пустыми речами легко приводится в смятение, из безделицы заводит ссоры; где нет в нем нужды, там вмешивается в дело и навлекает на себя все большую и большую ненависть. Такой человек любит многословие и хвастается тем, что бесполезно. Ему приятно злоречие; для кротости он немощен, а в лукавстве мужествен. И кто не станет плакать о нем? Он мерзок перед Богом и перед людьми. Ибо вспыльчивый во всем несносен. Поэтому остерегайтесь вспыльчивости.
Подлинно блажен и троекратно блажен человек, в котором есть кротость. О нем святой Спаситель и Господь, подтверждая это, говорит: Блажени кротцыи: яко тии наследят землю (Мф.5:5). И что блаженнее этого ублажения, что выше этого обетования, что светлее этой радости – наследовать землю рая? Поэтому, братия, слыша о чрезмерном богатстве обетования, возревнуйте о приобретении. Поспешите войти во светлость этой добродетели; умилитесь сердцем, слыша это, и, сколько есть сил, постарайтесь, чтобы никому из вас не быть устраненным от наследия земли этой и после не плакать горько в неразумном раскаянии. Поспешите к кротости, слыша, как она ублажается, слыша, что Духом Святым говорит о ней нелживый Исаия. И на кого воззрю, – глаголет Господь, – токмо на кроткаго и молчаливаго и трепещущаго словес Моих (Ис.66:2). Можно ли не дивиться этому обетованию? Ибо что славнее такой чести? Итак, смотрите, братия, чтобы не утратить кому этого блаженства, этой безмерной радости и этого веселья. Поэтому спешите, спешите, умоляю вас; приобретите кротость, потому что кроткий украшен всяким добрым делом. Кроткий, если и обижен, радуется; если и скорбен, благодарит; гневных укрощает любовью; принимая на себя удары, остается тверд; во время ссоры спокоен, в подчинении веселится, не уязвляется гордыней, в унижениях радуется, заслугами не превозносится, не кичится, со всеми живет в тишине; всякому начальству покорен, на всякое дело готов, во всем заслуживает одобрение, все его хвалят. Он чужд лукавству, далек от лицемерия. Он не служит пронырству, не покоряется зависти, отвращается злоречия, не терпит наушничества, ненавидит порицателей, отвращается наушников. О блаженное богатство – кротость! Она прославляется всеми.
Итак, плакать, братия, и проливать слезы должно о тех, которые не имеют в себе кротости, но вступили в союз с лукавством, потому что подлежат они тяжкому приговору. Зане лукавнующии, как сказано, потребятся (Пс.36:9). Святой Бог наш уничижает лукавых, говоря: лукавый человек от лукаваго сокровища... сердца своего... износит лукавая (Мф.12:35. Лк.6:45). И еще пророк говорит: востающыя на Мя лукавнующыя услышит ухо Мое (Пс.91:12). Ибо страшен, братия, демон лукавства; поэтому остерегайтесь, чтобы кому из вас, впав в оное, не укорять самого себя. Ибо лукавый никогда не бывает в мире, но всегда в смятениях, всегда исполнен раздражительности, коварства и гнева, всегда подсматривает за ближним своим, всегда наушничает, всегда завидует, всегда соперничает, всегда ожесточается; получая приказ, противоречит ему; выслушав повеление, извращает его; после доброго совета делает худо; заключив условие, нарушает его; кто его любит, над тем издевается; кто заслуживает одобрения, теми гнушается; кто показывает успехи, теми недоволен; вразумления ставит ни во что, братии развращает; простодушных притесняет, кротких отдаляет от себя, великодушных осмеивает, перед сторонними лицемерит, одному на другого клевещет, всякому идет наперекор, принимает участие в ссорах, доводит человека до раздражения, помогает в мщении, готов на злоречие, с приятностью говорит о других худо, скор на оскорбление, в многословии силен, усерден в нанесении другим ударов, к произведению мятежа первый помощник, в псалмопении же немощен, в посте расслаблен, для всякого доброго дела не имеет ни сил, ни понятливости, к духовным беседам неспособен; потому что всякое беззаконие заградит уста его (Пс.106:42). Итак, многих слез достоин человек этот; и поэтому умоляю вас, братия, берегитесь лукавства!
Блажен тот, кто жизнь свою согласовал с истиной, а не уловляется всякой ложью. Блажен и троекратно блажен тот, кто стал делателем истины, потому что Бог истинен есть (Ин.3:33), и лжи нет в Нем. И кто не ублажит соблюдающего истину, потому что он подражает Богу? Кто пребывает в истине, тот подлинно и Богу всегда благоугоден, и всем людям полезен, в братстве прекрасен и во всяком деле правилен. Человек истинный не угождает лицам, не судит неправедным судом, не присваивает себе достоинства и чести, не презирает нищего и нуждающегося, в ответах не льстив, в суждении правилен, в деле рачителен, в общем составе братства почтен, не знает коварства, не любит лицемерия, всяким добрым делом украшен, и водится только добродетелью. Итак, блажен тот, кто всегда служит истине!
Но злополучен и жалок тот, кто коснеет во всякой лжи, потому что диавол искони... ложь есть (Ин.8:44). Кто коснеет во лжи, тот не имеет дерзновения, потому что ненавистен и Богу, и людям. И кто не станет плакать о человеке, который проводит жизнь во лжи? Такой человек ни в каком деле не заслуживает одобрения и во всяком ответе подозрителен. В монастыре возбуждает он гнев и ссоры, и в братском обществе он то же, что ржа в железе. У него дерзкое сердце, и он не закрывает его; он охотно выслушивает тайны и легко открывает их; он умеет низлагать языком своим и тех, которые твердо стоят в добре. Начинает дело и показывает, что не он причина делу. Ничего не говорит без клятвы и думает убедить многоглаголанием. Лжец многоизобретателен и изворотлив. Нет язвы глубже этой, нет позора хуже этого. Лжец для всех гнусен и всем смешон. Поэтому будьте внимательны к себе, братия, не коснейте во лжи!
Блажен, кто приобрел истинное и нелицемерное послушание, потому что такой человек – подражатель благому нашему Учителю, Который послушлив был далее до смерти (Флп.2:8). Итак, подлинно блажен тот, в ком есть послушание, потому что, будучи подражателем Господу, делается Его сонаследником. В ком есть послушание, тот со всеми соединен любовью. В ком есть послушание, тот приобрел великое достояние, великое богатство. Послушный всем благоугоден, всеми восхваляется, всеми прославляется. Послушный скоро возвышается, скоро показывает успехи. Послушному приказывают, и он не противоречит; дают повеление, и он не извращает его; делают выговор, и он не гневается. Он готов на всякое доброе дело. Им нелегко овладевает вспыльчивость. Если услышит упрек, не смущается; от оскорблений не приходит в воспламенение, в печалях радуется, в скорбях благодарит. Он не переселяется с места на место, не переходит из обители в обитель. Увещания не пугают его; на том месте пребывает, куда призван, и не предается унынию. Отца не уничижает и брата не бесчестит; не уклоняется от пребывания в монастыре. Не любит предаваться покою, не пленяется местоположениями, не услаждается воздухом, но, по слову святого апостола, пребывает в том месте, куда призван бысть (1Кор.7:20). Итак, подлинно много плодов послушания; и потому блажен тот, кто приобрел оное.
Но достоин проклятия и жалок тот, кто не приобрел послушания, но предается ропоту. Ибо ропот в монастыре – великая язва, соблазн для общества, разорение любви, расторжение единомыслия, нарушение мира. Ропотник (ропотник (ц.-сл.) – тот, кто ропщет заочно на кого-либо), когда дают ему приказание, противоречит, к делу негоден; в таком человеке нет даже и доброго расположения, потому что он ленив, а лень неразлучна с ропотом. Поэтому всякий ленивый впадет во злая, – говорит Священное Писание (Притч.17:16). Ленивый, как сказано, посланный в путь глаголет... лев на стезях, на путех же разбойницы (Притч. 22:14). У ропотника всегда готов предлог. Если приказано ему заняться делом, он ропщет, а вскоре развращает и других. "И это зачем, – говорит он, – и другое для чего? И пользы нет в этом деле". Если послан в путь, представляет, что большой будет вред от путешествия. Если будят его на псалмопение, – раздражается. Если будят на бдение, – отговаривается болезнью желудка и головы. Если делаешь ему увещание, отвечает: "Себя учи, а в рассуждении меня, как Богу угодно". Если учишь его чему, говорит: "Хорошо бы и тебе так знать, как я это знаю". Он никогда не будет делать дело один, если не привлечет в то же дело и другого. Всякое дело ропотника не стоит одобрения, и негодно, и чуждо всякой добродетели. Ропотник рад покою, а беспокойство ему не нравится. Ропотник любит трапезовать и гнушается постом. Ропотник и ленив; он умеет наушничать, знает, как сплести речь; он изворотлив и многоизобретателен, и никто не превзойдет его в многословии; он всегда клевещет одному на другого. Ропотник в делах благотворительных угрюм, к приему странных неспособен, в любви лицемерен, в ненависти мужествен. Поэтому, братия, не будем роптать на приказы, какие дают нам, не будем делать возражений, или выставлять свои права, как более знающие.
Блажен, кто не подвержен зависти и соперничеству, ибо соперничество и зависть друг другом держатся, и в ком есть один из этих пороков, в том оба они. Поэтому истинно блажен тот, кто не впал в эти пороки, и не уязвлен ни одним из них. Ибо кто соперничает с братом своим несправедливо, тот осуждается вместе с диаволом. Кто соперничает, тот побежден; в нем есть и вражда, его мучит успех других. А в ком нет зависти и соперничества, того не печалит успех других. Когда другому оказана честь, он не смущается. Когда другой возвышен, он не тревожится, потому что всем отдает преимущество, всех предпочитает себе; себя одного почитает недостойным и последним из всех, прочих же всех признает превосходнейшими, всех лучшими себя. Независтливый не домогается чести, с радующимися радуется, не приписывает себе славных дел, успевающим помогает, с удовольствием смотрит на тех, которые идут добрым путем, хвалит тех, которые живут как должно. Если видит, что брат хорошо делает свое дело, не препятствует ему, но поощряет его своими советами. Если видит другого, предавшегося покою, не ставит ему этого в вину, но поддерживает. Если видит проступок брата, не чернит его, но дает ему надлежащий совет. Если видит разгневанного, не возмущает его, но с любовью успокаивает, склоняя к миру. Если видит печального, не пренебрегает им, но соболезнует о нем и утешает его душеполезным словом. Если видит неученого и невежду, спешит научить его и наставить в полезном. Если видит незнающего, без зависти указывает ему путь к лучшему. Если видит, что иной спит во время псалмопения, старательно будит его. Короче говоря, независтливый и не имеющий в себе соперничества ни в каком деле не издевается над ближним; напротив, независтливый всякому успеху и всякому доблестному делу друга радуется.
А кто уязвляется завистью и соперничеством, тот жалок, потому что он соучастник диавола, которым смерть вниде в мир (Прем.2:24). В ком зависть и соперничество, тот всем противник, ибо не хочет, чтобы предпочтен был ему другой. Заслуживающих одобрение он унижает; кто идет добрым путем, тем полагает на пути соблазны; кто живет как должно, тех порицает; благоговейным гнушается; постящегося называет тщеславным, рачительного в псалмопении – любящим себя показать; скорого на услуги – жадным; расторопного в делах – славолюбивым; прилежно занимающегося книгами – празднолюбцем; искусного на ответы – чревоугодником. Завистливый никогда не радуется успеху другого. Если видит вознерадевшего о деле, не побудит на доброе, а скорее наставит его на худое. Когда видит, что иной спит во время молитвы, не разбудит его, а скорее позаботится о соблюдении тишины. Если видит брата, предавшегося покою, обвинит его в этом. Если видит брата, некогда подтвергшегося падению, чернит перед всеми. Горе завистливому, потому что сердце его всегда изнемогает от печали, тело снедается бледностью, и силы его истощаются. Всем он несносен, всем он враг, всех ненавидит, перед всеми лицемерит, всем строит козни, перед всяким носит личину, ныне дружит с одним, а завтра с другим и в расположении ко всякому изменяется, подделывается к желанию каждого, и через некоторое время всякого осуждает, чернит одного перед другим, и каждого с каждым путает. Итак, страшная отрава – зависть и соперничество; от них родятся оклеветания, ненависть и убийства. Поэтому вы, воины небесного гражданства, как можно дальше бегите от зависти, как можно дальше держите от себя соперничество и зависть, чтобы не подпасть осуждению вместе с диаволом!
Блажен и троекратно блажен тот, кто не повредил языка своего злословием других, кто языком не осквернил сердца, но разумеет, что все мы состоим под наказанием, и не услаждается злословием других, но раздражен против этой страсти. Ибо кто не злословит другого, тот соблюл (сохранил) себя неукоризненным. Ему не было преткновения, и совесть его неосквернена. Кто бегает злоречивого духа, тот соблюл себя от сближения с людьми злыми и победил полчища бесов. Кто не приобрел злоречивого языка, тот приобрел неокрадомое (нетленное) сокровище. Кто не склонен к злословию других, тот избежал братоубийства, того и другие не будут злословить. Кто не уловлен духом злоречия, тот истинно познал, что сам он человек плотяный, и соблюл себя незапятнанным. Кто не в сообществе со злоречивыми, тот водворится с Ангелами. Кто не отравил ушей и языка злоречием, тот исполнен врачевством любви. Кто не оскверняет уст своих злословием, у того уста благоухают плодами Святаго Духа. Поэтому истинно блажен, и еще скажу, – блажен тот, кто соблюл себя от злоречия.
Кто услаждается злословием других, тот ясно показывает, что сам уловлен тем, за что злословит других. Ибо кто злословит другого, тот сам себя осуждает. Он человек плотский, запутавшийся в сетях мира. В злоречивом все есть, – и клеветничество, и ненависть, и наушничество, поэтому признается он братоубийцей, безжалостным, немилосердым. А кто всегда имеет в себе страх Божий, и у кого сердце чистое, тот не любит злословить других, не услаждается чужими тайнами, не ищет себе отрады в падении других. Поэтому подлинно достоин слез и плача тот, кто приучил себя к злоречию. И что ненавистнее этого? Поэтому и святой апостол, запрещая дела порочные, причисляет к творящим их и злоречивого: ни досадителе (???????? – злоречивые), ни хищницы Царствия Божия не наследят (1Кор.6:10).
Истинно блажен и троекратно блажен тот, кто соблюл воздержание, потому что воздержание подлинно великая добродетель. Но послушайте, до чего воздержание простирается, во что ценится и в чем требуется?
Так, есть воздержание в языке – не говорить много и не говорить пустого, владеть языком и не злословить, не обижать словом, не клясться, не празднословить о чем не должно, удерживать язык и не клеветать одному на другого, не пересуживать брата, не открывать тайн, не заниматься тем, что не наше. Есть воздержание и в слухе – владеть слухом и не поражаться пустой молвой. Есть воздержание и для глаз – владеть зрением, не устремлять взор или не смотреть внимательно на все приятное и на что-либо неприличное. Есть воздержание в раздражительности – владеть гневом и не мгновенно воспламеняться. Есть воздержание от славы – владеть своим духом, не желать прославления, не искать славы, не превозноситься; не искать чести и не надмеваться, не мечтать о похвалах. Есть воздержание помыслов – низлагать помыслы страхом Божиим, не склоняться на помысел обольстительный и воспламеняющий, и не услаждаться им. Есть воздержание в снедях – владеть собой и не выискивать снедей в обилии предлагаемых, или яств дорогих, не есть не вовремя, или кроме определенного часа, не предаваться духу чревоугодия, не возбуждаться к алчности добротой снедей и не желать то одной, то другой снеди. Есть воздержание в питии – владеть собой и не ходить на пиры, не услаждаться приятным вкусом вин, не пить вина без нужды, не выискивать разных напитков, не гоняться за удовольствием, то есть пить искусно приготовленные смеси, не употреблять без меры не только вина, но, если можно, и воды. Есть воздержание в пожелании порочного сластолюбия – владеть чувством, не потакать случайно возбудившимся пожеланиям, не склоняться на помыслы, внушающие сладострастие, не услаждаться тем, что впоследствии возбуждает к себе ненависть, не исполнять воли плоти, но обуздывать страсти страхом Божиим. Ибо тот поистине воздержен, кто вожделеет (сильно желает) оных бессмертных благ и, к ним устремляясь умом, отвращается от плотского вожделения, гнушается плотоугодием, как чем-то, погружающим в тень; не любит смотреть на женские лица, не пленяется телесной наружностью, не привлекается красотами, не услаждается приятным для обоняния, не уловляется словами лести, не остается вместе с женщинами, и особенно нескромными, не затягивает бесед с женами. Кто истинно мужествен и воздержен, и блюдет себя для оного безмерного упокоения, тот воздерживается во всяком помысле, и всякое пожелание преодолевает вожделением лучшего и страхом будущего века.
Кто невоздержен, и в ком нет воздержания, тот легко уловляется всяким неприличием. Невоздержный и сластолюбив. Невоздержный находит удовольствие в многословии и пустословии. Ему нравятся празднословие и острословие; ему приятна сладость снедей; он выказывает свою храбрость в многоядении и многопитии, воспламеняется при виде суетного удовольствия, склоняется на нечистые помыслы; из любви к удовольствиям предается сумасбродству; гоняется за славой; мечтает о почестях, как о чем-то таком, что у него уже в руках; при встрече с женщинами делается весел, привлекается красотой; телесная доброцветность сводит его с ума, восхищает благообразие лица, очаровывает статность тела; в беседах с женщинами и смехотворами он тает от удовольствия; мечтает при воспоминании виденного; воспоминания преобладают у него, он живо представляет в уме женские лица, соприкосновения рук, объятия тел, сближения членов, страстные выражения, обворожительные улыбки, мановения очей, нарядность одежд, доброцветность тела, льстивые речи, сжатие губ, телесную приятность, выразительность движений, время и место свиданий и все, что служит для удовольствия. Вот что сластолюбец и невоздержный живо представляет в уме своем, склоняясь на помыслы!
Такой человек, если видит, что читают книгу о целомудрии, – хмурится; если видит, что отцы, собравшись, рассуждают о полезном, – уклоняется и не одобряет этого; если видит строгую жизнь отцов, – негодует; если слышит речь о посте, – возмущается. Сходы братии ему не нравятся, а если видит женщин, – просветляется, бегает взад и вперед, чтобы оказать свои услуги; тогда есть у него и голос к пению, есть у него способность и сказать острое слово и посмеяться, чтобы и себе доставить удовольствие и женщинам, какие тут есть, и показать себя занимательным и приятным. На безмолвии он скучен и недомогает. Поэтому злополучен и жалок тот, кто не имеет всех видов воздержания, и воздержания во всем.
Поэтому, братия, слыша, каковы плоды воздержания, и какова жатва невоздержания, будем бегать последней и прилепимся к воздержанию. Ибо велика награда за воздержание, и нет предела ее величию. Поэтому подлинно блажен тот, кто действительно приобрел воздержание. Блажен, кто утвердился во всякой добродетели и постарался просиять делами праведными. Блажен, кто втайне не делал неугодного Богу, но служил Ему по всей правде, так что все дела его во свете; блажен тот, кто не склоняется на всякий помысел, внушающий что-либо суетное.
Что же делать мне, который восхвалил теперь всякую добродетель и не упражнялся ни в одной из них, но провел годы свои во всяких худых делах? И на мне исполняется написанное: накладаете на человеки бремена не удобь носима, и единем перстом... не прикасаетеся (Лк.11:46). Поэтому умоляю общую вашу любовь, благословенные (прославленные) Христом, участники рая, потщитесь все вы угождать вписавшему вас в воинство Свое Христу, чтобы никто из вас не был отринут за небрежение или нерадение. Все вы, по благодати Христовой вступившие под иго, остерегайтесь исполнять хотения плоти, чтобы не оказаться нам безответными на Страшном оном судилище, на котором будет воздаяние всякому, делал ли кто доброе или худое (2Кор.5:10). Но горе тогда мне, потому что должен буду явиться без дерзновения. И что мне делать в этот час неизбежной нужды?
Блаженны те, которые с дерзновением предстанут тогда перед Судией, которые из рук Господа приимут святую награду. Но горе тогда пристыженным в чем-либо презренном и ничего не стоящим. Какое, например, оправдание обвиняемому в славолюбии, или в кичении, или в непослушании, или в неподчиненности, или в чревоугодии, или в опрометчивости, или в многословии, или в гордыне, или в самоуправстве, или в высокомерии, или в зависти, или во вражде, или во вспыльчивости, или в злоречии, или в клеветничестве? Какое оправдание тому, кто будет обвиняем в этих презренных пороках? Какую выгоду, или какое удовольствие получаем мы из этого? Но и какая тяжесть отречься от этого! Поэтому умоляю вас, братия, постарайтесь, чтобы никто из вас не был осужден в чем-либо таком. Ибо в рассуждении тяжких грехов (хорошо это знаю) вы имеете над собой власть. А этими грехами, как неважными, каждый пренебрегает, думая что о них и не спросят. Но ими-то и уловляет нас диавол, ибо делает так, что каждый из нас пренебрегает ими, как ничего не значащими. Постарайтесь же, чтобы и эти грехи не служили к вашему уловлению, а, напротив того, со всей осторожностью наблюдайте за собой, чтобы прославиться со Христом. Ему слава во веки веков! Аминь.
Будьте, по сердоболию своему, сострадательны ко мне, братия. Ибо не напрасно сказало Божественное Писание: Брат от брата помогаемь, яко град тверд и высок, укрепляется же якоже основаное царство (Притч.18:19). И еще говорит: Исповедайте убо друг другу согрешения и молитеся друг за друга, яко да изцелеете (Иак.5:16). Итак, избранники Божии, склонитесь на воззвание человека, который обещал благоугождать Богу и солгал Сотворившему его; склонитесь, чтобы ваших ради молитв избавиться мне от обладающих мною грехов и, соделавшись здравым, восстать с одра тлетворного греха, потому что еще с детства стал я сосудом непотребным и нечестным. И теперь, когда слышу о суде, — не обращаю на это внимания, как будто стою выше падений и обвинений. Других увещаваю (убеждаю) удерживаться от вредного, а сам в двойной мере делаю это.
Увы мне, какому подпал я осуждению! Увы мне, в каком я стыде! Увы мне! Сокровенное мое не таково, как видимое. Поэтому, если не воссияют для меня вскоре щедроты Божии, то нет у меня никакой надежды спастись делами. Ибо говорю о чистоте, а думаю о непотребстве; веду речь о бесстрастии, а помышление у меня и день и ночь о бесчестных страстях. Какое же буду иметь оправдание? Увы мне, какое готовится мне истязание! Подлинно у меня образ только благочестия, а не сила его. С каким же лицом прииду ко Господу Богу, Который знает сокровенности сердца моего? Подлежа ответственности за столько худых дел, когда и на молитве стою, боюсь, чтобы не сошел с неба огонь и не потребил меня. Ибо если в пустыне тех, кто принес огнь чуждь, попалил исшедший огнь от Господа (Лев.10:1-2), то чего буду ожидать себе я, на котором лежит такое бремя прегрешений?
Итак, что же? Отчаиваться ли мне в своем спасении? Нисколько. Ибо этого только и домогается противник. Как скоро доводит он кого до отчаяния, тотчас низлагает его. А я не отчаиваюсь в себе, но твердо полагаюсь на Божии щедроты и на ваши молитвы. Поэтому не переставайте умолять человеколюбца Бога, чтобы сердце мое освободилось от рабства бесчестным страстям.
Ожестело сердце мое, изменился рассудок мой, омрачился ум мой. Как пес, возвращаюсь на свою блевотину (2Пет.2:22). Нет у меня чистого покаяния; нет у меня слез во время молитвы, хотя я и воздыхаю, устужаю (прохлаждаю) свое престыженное лицо, ударяю себя в грудь, это жилище страстей.
Слава Тебе, Снисходительный! Слава Тебе, Долготерпеливый! Слава Тебе, Незлобивый! Слава Тебе, Благий! Слава Тебе, Единый Премудрый! Слава Тебе, Благодетель душ и телес! Слава Тебе, Который яко солнце Свое сияет на злыя и благия и дождит на праведныя и на неправедныя (Мф.5:45). Слава Тебе, Который питаешь все народы и весь человеческий род, как единого человека! Слава Тебе, Который питаешь птиц небесных и зверей, и гадов, и животных, живущих в воде, как и малоценного воробья! Вся к Тебе чают, дати пищу им во благо время (Пс.103:27).
Велико владычество Твое, и щедроты Твои на всех делех Твоих, Господи! (Пс.144:9). Потому умоляю Тебя, Господи, не отринь меня с теми, которые говорят Тебе: Господи, Господи, и не творят волю Твою (Мф.7:21). Умоляю Тебя молитвами всех благоугодивших пред Тобою, ибо известна Тебе кроющаяся во мне страсть, Ты знаешь язвы души моей. Изцели мя, Господи, и изцелею (Иер.17:14).
Потрудитесь со мной, братия, в молитвах. Просите щедрот у благости Его. Усладите душу, которую грехи соделали горькой. Как розги истинной виноградной Лозы, из Источника жизни напоите жаждущего вы, сподобившиеся стать Ее служителями. Просветите сердце мое вы, соделавшиеся сынами света. На путь жизни наставьте меня, заблудившегося, вы всегда пребывавшие на этом пути. Введите меня в Царские врата; как владыка вводит собственного раба своего, введите вы, соделавшиеся наследниками Царствия, потому что рвется туда сердце мое. По вашему прошению да предварят меня щедроты Божии, пока не повлечен я вместе с делающими беззаконие. Там обнаружится и что сделано во тьме, и что сделано явно. Какой стыд обымет меня, когда говорящие теперь, что я неукоризнен (безупречен), увидят меня осужденным! Оставив духовное делание, покорился я страстям. Учиться не хочу, а учить рад. Подчиняться не хочу, а люблю, чтобы подчинялись мне. Трудиться не хочу, а люблю утруждать других. За делом быть не люблю, а люблю присматривать за чужими делами. Не хочу оказывать чести, а люблю, чтобы чествовали меня. Не хочу, чтобы упрекали (обижали словами) меня, а люблю упрекать. Не хочу, чтобы уничижали меня, а люблю уничижать. Не хочу, чтобы гордились, а люблю гордиться. Не хочу, чтобы уличали меня, а люблю уличать. Не хочу миловать, а ищу помилования. Не хочу слушать выговоров, а люблю делать их. Не хочу, чтобы обижали меня, а люблю обижать. Не хочу, чтобы делали вред мне, а стараюсь вредить. Не хочу, чтобы наговаривали на меня, а люблю наговаривать. Не хочу слушать, а домогаюсь, чтобы слушали меня. Не хочу, чтобы властвовали надо мной, а люблю властвовать. Мудр я на то, чтобы давать советы, а не на то, чтобы самому исполнять. Что делать должно, то говорю, а чего не должно делать, то делаю.
Кто не будет плакать обо мне? Плачьте, святые и праведные, плачьте обо мне, зачатом в беззакониях. Плачьте, возлюбившие свет и возненавидевшие тьму, плачьте обо мне, возлюбившем дела тьмы, а не света. Плачьте, благоискусные, плачьте обо мне, ни для чего негодном. Плачьте, милостивые и чувствительные, плачьте обо мне, помилованном и преогорчившем. Плачьте вы, которые стали выше всякого порицания, плачьте обо мне, погрязшем в беззакониях. Плачьте, возлюбившие доброе и возненавидевшие лукавое, плачьте обо мне, возлюбившем лукавое и возненавидевшем доброе. Плачьте вы, стяжавшие доблестную жизнь, плачьте обо мне, который по наружности только оставил мир. Плачьте, угодившие Богу, плачьте обо мне, человекоугоднике. Плачьте вы, стяжавшие совершенную любовь, плачьте обо мне, который на словах любит, а на деле ненавидит ближнего. Плачьте вы, заботящиеся о себе самих, плачьте обо мне, который занимается чужими делами. Плачьте вы, приобретшие терпение и плодоносящие Богу, плачьте обо мне, нетерпеливом и бесплодном. Плачьте вы, возлюбившие вразумление и учение, плачьте обо мне, невежде и человеке бесполезном. Плачьте вы, непостыдно приходящие к Богу, плачьте обо мне, который недостоин возвести взор и видеть высоту небесную. Плачьте вы, приобретшие кротость Моисееву, плачьте обо мне, погубившем ее добровольно. Плачьте вы, приобретшие целомудрие Иосифово, плачьте обо мне, предателе целомудрия. Плачьте вы, возлюбившие воздержание Даниилово, плачьте обо мне, лишившемся его добровольно. Плачьте вы, приобретшие терпение Иова, плачьте обо мне, который стал чужд терпения. Плачьте вы, приобретшие апостольскую нестяжательность, плачьте обо мне, который далек от нее. Плачьте верные и постоянные в сердце своем пред Господом, плачьте обо мне, двоедушном, боязливом и ни к чему негодном. Плачьте возлюбившие плач и возненавидевшие смех, плачьте обо мне, возлюбившем смех и возненавидевшем плач. Плачьте вы, сохранившие Божий храм неоскверненным, плачьте обо мне, который осквернил и сделал его нечистым. Плачьте вы, памятующие о разлучении и о неизбежном пути, плачьте обо мне, беспамятном и неготовом к этому путешествию. Плачьте вы, не оставляющие мысли о Суде по смерти, плачьте обо мне, который утверждает, что помнит об этом, а делает противное этому. Плачьте наследники Небесного Царства, плачьте обо мне, достойном геенны огненной.
Горе мне! Потому что грех не оставил у меня ни члена здравого, ни чувства, которого бы не растлил. Конец при дверях, братия, и это не заботит меня. Вот открыл я вам язвы души своей. Итак, не пренебрегайте мною, смущенным, но умоляйте Врача о недужном, Пастыря — об овце, Царя — о пленнике, Жизнь — о мертвеце, умоляйте, чтобы о Христе Иисусе, Господе нашем, получить мне спасение от овладевших мною грехов, и чтобы послал Он благодать Свою, и укрепил поползновенную (шаткую) душу мою. Ибо готовлюсь я к противоборству со страстями, но прежде, нежели вступаю с ними в борьбу, злохитренность змия расслабляет крепость души моей сластолюбием и делаюсь я пленником страстей. Еще стараюсь из пламени исхитить сгорающего в нем, и запах огня влечет меня, по молодости моей, к огню. Еще стремлюсь спасти утопающего и по неопытности вместе с ним утопаю. Желая стать врачом страстей, сам остаюсь в их власти, и вместо врачевания наношу раны страждущему. Сам слепец, а покушаюсь водить слепцов. Поэтому имею нужду во многих о себе молитвах, чтобы узнать мне меру свою, и чтобы благодать Божия приосенила меня и просветила омраченное сердце мое, и вместо неведения вселила в меня божественное ведение: яко не изнеможет у Бога всяк глагол (Лк.1:37).
Он непроходимое море для народа Своего соделал проходимым. Он одождил манну и крастелей (перепелов) с моря, яко песок морский (Пс.77:13,24,27). Он из утесистого камня даровал воду жаждущим. Он один, по благости Своей, спас впадшего в руки разбойникам. Да подвигнется на милосердие благость Его ко мне, впадшему во грехи и связанному безумием, как узами. Нет у меня дерзновения перед Испытующим сердца и утробы. Никто не может уврачевать болезнь мою, кроме Его Самого, ведающего глубины сердечные.
Сколько раз полагал я в себе пределы, и строил стены между собой и между беззаконным грехом и теми противниками, которые выходили со мною на брань! Мысль моя преступала пределы и подрывала стены, потому что пределы не были обезопасены страхом Всесовершенного, и стены не были основаны на искреннем покаянии.
Поэтому и теперь ударяю в дверь, чтобы отверзлась она для меня; не перестаю просить, чтобы получить просимое; как бесстыдный, домогаюсь себе помилования, Господи. Ты даруешь мне блага, Спаситель, а я воздаю за них лукавством. Будь долготерпелив ко мне, развращённому. Не об извинении за праздные слова умоляю Твою благость, но прошу у нее прощения за нечестивые дела. Пока не постиг меня конец, освободи меня, Господи, от всякого лукавого дела, чтобы обрести мне благодать перед Тобой в час смертный: ибо во аде же кто исповестся Тебе? (Пс.6:6). Спаси душу мою, Господи, от будущего страха, и по щедротам и по благости Твоей убели оскверненную мою ризу, чтобы и я, недостойный, облекшись в светлую ризу, сподобился Небесного Царства и, достигнув нечаемой радости, сказал: "Слава Избавившему сокрушенную душу от уст львовых и Поставившему её в раю сладости!" Потому что Тебе, Всеевятому Богу, Подобает слава во веки веков! Аминь.
Без смиренномудрия (смирения) напрасны всякий подвиг, всякое воздержание, всякое подчинение, всякая нестяжательность, всякая многоученость. Ибо как начало и конец доброго – смиренномудрие, так начало и конец худого – высокоумие. А этот нечистый дух изворотлив и многообразен, поэтому употребляет всякие усилия возобладать всеми, и каждому, кто каким ни идет путем, ставит на оном сеть. Мудрого уловляет мудростью, крепкого – крепостью, богатого – богатством, благообразного – красотой, красноречивого – краснословием, имеющего хороший голос – приятностью голоса, художника – искусством, оборотливого – оборотливостью. И подобно этому не перестает искушать и ведущих духовную жизнь, и ставит сеть отрекшемуся от мира в отречении, воздержному – в воздержании, безмолвнику – в безмолвии, нестяжательному – в нестяжательности, многоученому – в учености, благоговейному – в благоговении, сведущему – в знании (впрочем, истинное ведение сопряжено со смиренномудрием). Так высокоумие во всех старается посеять свои плевелы. Поэтому, зная жестокость этой страсти (ибо как скоро она где укоренится, ни к чему негодными делает и человека, и весь труд его), Господь для победы над ней дал нам средство – смиренномудрие, сказав: егда сотворите вся повеленная вам, глаголите, яко раби неключими есмы (Лк.17:10). Итак, для чего же мы сами себя вовлекаем в легкомыслие и доводим до умоповреждения? Апостол говорит: Аще бо кто мнит себе быти что, ничтоже сый, умом льстит себе. Дело же свое да искушает кийждо, и тогда в себе точию хваление да имать, а не во инем (Гал.6:3-4).
Для чего сами себя обманываем, будто знатные какие в мире люди, превозносясь друг над другом и уничижая тех, кто скромнее? Знаем, что, по учению Господа, еже есть, в человецех высоко, мерзость есть пред Богом (Лк.16:15).
Или, как воздержные, превозносимся мы перед теми, кто немощнее? Опять обличает нас апостол, говоря: не хваляй бо себе сей искусен, но егоже Бог восхваляет (2Кор.10:18).
Или, как преимущественно трудящиеся в служении, думаем о себе высоко в сравнении с живущими в покое? Опять находим, что Господь более хвалит Марию, потому что благую часть избра (Лк.10:42).
Или, как безмолвники, превозносимся над теми, которые развлекаются служением? Опять находим, как Господь учит и говорит, что не прииде, да послужат Ему, но послужити и дати душу Свою избавление за многих (Мф.20:28). Поэтому во всяком случае должно бегать высокоумия.
Но потому о себе много думаем, что живем в пустынном и песчаном месте? Впрочем, никакой пользы не принесет нам место, если не со смиренномудрием делаем дело свое, потому что апостол говорит: смотри не на видимое, но на невидимое; видимая бо временна, невидимая же вечна (2Кор.4:18).
Но тем кичимся, что живем в яме и пещере? Все это – знаки самоумерщвления и беззаботности о земном. Поэтому то, что избрал ты себе как средство для преуспевания в добродетели, да не служит тебе поводом к падению в гордыню. Не уподобляйся неразумному ковачу, который не знает своего дела и вместо куска железа пытается раскалить, дерево. Итак, всеми силами должны мы держаться смиренномудрия.
Но ты богат и остаешься в пределах праведности? Впрочем, не достиг еще меры Авраама, который говорил: аз же есмь земля и пепел (Быт.18:27).
Но на тебя возложено попечение о людях? И Моисей принимал на себя попечение о народе. После того, как Бог рукой Моисея и Аарона поразил Египет и иссушил Чермное море, и немокренно (посуху) перевел сынов Израилевых, и ввел их в эту страшную пустыню, и приблизились они к пределам Моавитским, и увидели Моавитяне многочисленность народа, – и рече Моав, как написано, старейшинам Мадиамлим: ныне потребит сонм сей всех, иже окрест нас, якоже потребляет телец злак на поли (Чис.22:4); ибо сделано было перечисление народа, кроме жен, детей и левитского колена, и число их от двадесятилет и вышше, всяк исходяй ополчатися во Израили, шесть сот тысящ и три тысящы и пять сот и пятьдесят (Чис.1:45-46). И над всеми ними вождем был Моисей. И, став собеседником Божиим и увидев славу Господню, не превознесся он сердцем, не вознерадел о смиренномудрии. Поэтому и Священное Писание свидетельствует: И человек Моисей кроток зело паче всех человек сущих на земли (Чис.12:3).
Но ты красив видом, крепок силой, увенчан диадемой? Впрочем, не достиг меры царя Давида, который смиренномудренно говорил о себе: Аз же есмь червь, а не человек (Пс.21:7).
Но ты имеешь ведение, и мудрость, и воздержание? Впрочем, не пришел еще в меру трех отроков и пророка Даниила, из которых один говорил: Тебе, Господи, правда, нам же стыдение лица, якоже день сей (Дан.9:7); другие же говорили: душею сокрушенною и духом смиренным да прияти будем (Дан.3:39).
И если праведники показывали в себе столько смирения, то сколь смиренными должно быть нам, грешникам! Ибо превозноситься и думать о себе много есть плотское мудрование. И по слову апостола: аще бо по плоти живете, имате умрети, аще ли духом деяния плотская умерщвляете, живи будете (Рим.8:13). И невозможно преодолеть страстей, не преуспев в этой добродетели.
Не слыхал разве, что претерпел за благочестие блаженный Павел? Ибо в Послании к Коринфянам пишет он: В трудех множае, в ранах преболе... от Иудей пять краты четыредесять разве единыя приях: трищи палицами биен дых, единою каменьми наметан бых, трикраты корабль опровержеся со мною, нощь и день во глубине сотворих: в путных шествиих множицею: беды в реках, беды от разбойник, беды от сродник, беды от язык, беды во градех, беды в пустыни, беды в мори, беды во лжебратии: в труде и подвизе, во бдениих множицею, во алчбе и жажди, в пощениих многащи, в зиме и наготе, и далее (2Кор.11:23-27). Можем ли и мы отважиться на это? И смотри, какова его добродетель: после стольких опасностей и после стольких заслуг смиренномудренно говорил он: Братие, аз себе не у помышляю достигша! (Флп.3:13). Так говорил Павел, чтобы удалить от себя превозношение, зная, какой гнев навлекает оно на своих любителей.
Что такое высокоумие? Превозноситься – значит почти то же, что укорять Бога собственными своими заслугами. Так и в человеческом быту, если кто даст ближнему дар, но начнет над ним превозноситься, то милости его обратятся в ничто, и истребит он приязнь в ближнем. Поэтому таковой человек гнусен. Поэтому и Господь, пекущийся о жизни нашей, желая сделать нас далекими от этой пагубной страсти, учит нас и говорит: егда сотворите вся повеленная вам, глаголите, яко раби неключими есмы (Лк.17:10). А если не творим повеленного, то не вправе называться даже и неключимыми (негодными) рабами, потому что велик Господь наш, велики и прочны дары Его.
Для вразумления же твоего, ибо учил нас не только смиренно говорить, но и смиренномудрствовать, Господь наставил нас самым делом, когда препоясался полотенцем и умыл ноги апостолам. Поэтому говорит: научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем: и обрящете покой душам вашим (Мф.11:29). Когда терпишь невольную скорбь, как вольную, тогда заключай из этого, что пришел ты в меру мужа доблестного и смиренного.
Но с ужасом узнал я, что допустил ты в себя обманчивый помысел, внушающий тебе недозволенное. И спрашиваю: "Разве что будешь восхищен в эти дни?" Напротив того, очень многие повредились в уме от этой мысли. Скажи сам себе, кто ты таков. В какую пришел меру? Разве ты Илия? Разве чудеса сотворил, подобно ему? Ибо он молитвой заключил небо, и не одожди по земли лета три и месяц шесть (Иак.5:17), и опять, по молитве его, небо дало дождь, и еще молитвой три раза свел он огонь с неба. Но ты приобрел всю веру? Предоставь опыты; покажи знамения и чудеса; воскреси мертвых молитвой; отверзи очи слепым; изгони бесов; очисти прокаженных; исцели хромых; ходи по морю, как по сухой земле; претвори воду в вино; пятью хлебами и двумя рыбами, по молитве своей, накорми великое множество людей. Ибо не лжив Сказавший: веруяй в Мя, дела, яже Аз творю, и той сотворит, и болша сих сотворит (Ин.14:12).
Но, может быть, кто-нибудь перебьет эту речь и скажет: "Значит, если кто не сотворит таких боголепных дел, то нет у него и надежды на спасение?" Надежду на спасение имеем мы у себя и не совершив таких дел, если только исповедуем свою немощь и свое маловерие. Немощному же нужно милосердие, а не превозношение. А если имеем нужду в милосердии, то употребим в дело смиренномудрие, чтобы смиренномудрием привлечь на себя щедроты Господни. Ибо написано: Яко во смирении нашем помяну ны Господь... и избавил ны есть от врагов наших (Пс.135:23-24). И еще: смирихся, и спасе мя (Пс.114:5). Но если, опираясь на ветер, много о себе думаем, то не иное что делаем, как сами себя низвергаем в бездну. Поэтому не допускай в себя недуга гордыни, чтобы враг внезапно не похитил у тебя рассудка. Отрезвись от высокопарного помысла самоугодия. Не раскладывай сетей у себя под ногами. Смиренномудрием очисти ум свой от этого смертоносного яда.
Пусть вразумит тебя пример выметающего сор из дома своего: он нагибается к полу и очищает его. Тем более и с тем большим тщанием надобно наклоняться и смирять себя для очищения души, не допускать в нее того, что ненавистно Богу. Ибо в смиренной душе обитает Отец и Сын и Святый Дух. Написано: Кое бо причастие правде к беззаконию? Или кое общение свету ко тме? Кое же согласие Христови с Велиарам? Или кая часть верну с неверным? Или кое же сложение Церкви Божией со идолы? Ибо мы церкви Бога жива, якоже рече Бог: яко вселюся в них и похожду, и буду им Бог, и тии будут Мне людие. Темже изыдите от среды их и отлучитеся, глаголет Господь, и нечистоте не прикасайтеся, и Аз прииму вы: и буду вам во Отца, и вы будете Мне в сыны и дщери, глаголет Господь Вседержитель (2Кор.6:14-18). Сицева убо имуще обетования, о, возлюбленнии, очистим себе от всякия скверны плоти и духа, творяще святыню, в страсе Божии (2Кор.7:1). Поэтому, когда подвижнически устраняешься от житейских дел и спасаешься от волнений бедственной жизни, тогда еще более старайся не иметь общения с нечистым духом гордыни, чтобы принял тебя Господь. Ибо нечист пред Богом всяк высокосердый (Притч.16:5).
Ужели не помышляешь о том огне, через который будем проходить? Когда, пройдя через этот огонь, окажемся чистыми и неукоризненными, тогда узнаем о себе, каковы мы. Ибо день... явит когождо дело (1Кор.3:13), по написанному, потому что искушено будет огнем. Итак, со многим смиренномудрием будем молить Господа, чтобы избавил нас от грядущего гнева, и сподобил того восхищения, каким праведные восхищени будут на облацех в сретение Господне на воздусе (1Фес.4:17), и чтобы с кроткими и смиренными наследовать нам Царство Небесное. Ибо, как написано: блажени нищии духом: яко тех есть Царствие Небесное (Мф.5:3), так горе гордым и высокоумным, потому что для них готовится пещь огненная. В гордыне живет сказавший; крепостию руки моея сотворю, и премудростию разума (моего) отыму пределы языков, и силу их пленю, и сотрясу грады населеныя, и вселенную всю обыму рукою моею яко гнездо, и яко оставленая яица возму; и несть, иже у бежит мене, или противу мне речет... Но послет Господь Саваоф на твою честь безчестие, и на твою славу огнь горя возгорится (Ис.10: 13-16). И еще: Ты же рекл еси во уме твоем: на небо взыду, выше звезд небесных поставлю престол мой, сяду на горе высоце, на горах высоких, яже к северу: взыду выше облак, буду подобен Вышнему. Ныне же во ад снидеши и во основания земли (Ис.14:13-15).
Итак, будем бегать гордыни, которая ненавистна Господу; возлюбим же смиренномудрие, которым все праведники благоугождали Господу. Ибо великий дар – смиренномудрие; велика слава, велик успех и велика честь приобретших оное. С ним непреткновенное течение, в нем всесовершенная мудрость. За высокоумие унижен фарисей, а, за смиренномудрие возвышен мытарь, с которым и нас да сподобит Господь нетленной части всех праведных. Ему подобает всякая слава во веки! Аминь.
(По славянскому переводу, часть I. Слово 95)
Приидите, возлюбленные; приидите, отцы и братия мои, избранное стадо Отца, запечатленные (на которых наложена печать) воины Христовы. Приидите, дети, выслушайте слово спасительное для душ ваших. Приидите, займемся куплей, пока еще день купли. Приидите, приобретем вечную жизнь, купим спасение душ своих. Наполните глаза свои слезами, и вскоре отверзутся очи ума вашего. Приидите все единодушно, богатые и бедные, начальники и подчиненные, старцы и юные, сыны и дщери, и всякий возраст, все, желающие избавиться вечного наказания и стать наследниками Небесного Царствия. Вместе со святым Давидом воззовем к милостивому и человеколюбивому Господу, говоря: Открый очи мои, и уразумею чудеса от закона Твоего (Пс.118:18). Просвети очи мои, да не когда усну в смерть (Пс.12:4). Возопием, как возопил слепец: Сыне Давидов Иисусе, помилуй мя (Мк.10:47). И если иные будут останавливать, или претить (грозить), чтобы мы умолкли, сильнее возопием, и неутомимо будем вопиять, пока не отверзет очи сердец наших Светодавец Иисус. Приступите ко Христу, приступите к Нему и просветитеся, и лица ваша не постыдятся (Пс.33:6). Возьмемся за прекрасную мысль, возжелаем себе Царства и рая; и вскоре станете вы пренебрегать делами века сего. Подвизайтесь в этот единыйнадесять час (Мф.20:9), спешите, чтобы не остаться вне затворенных дверей. Вечер близко, и Мздовоздаятель идет с великой славой воздать каждому по делам его. Покаемся, братия, пока есть время.
Послушайте, что говорит Господь: радость бывает пред Ангелы Божиими о единем грешнице кающемся (Лк.15:10). Для чего предаешься нерадению, грешник? Для чего отчаиваешься? Если на небе бывает радость, когда каешься, то чего тебе страшиться? Ангелы радуются, а ты предаешься нерадению! Архангел – проповедником покаяния, а ты будешь бояться? Пречистая и нераздельная достопокланяемая Троица призывает тебя, а ты воздыхаешь!
Да не будет для нас сладостным мирское попечение, чтобы не испытать нам горечи вечного огня и червя неусыпающего! Поэтому поплачем немного здесь, чтобы не плакать там, мучаясь вечно. Смотрите, никто да не будет нерадив, потому что пришествие Христово внезапно, как страшная молния. Ужели не страшитесь этого? В оный час каждый восприимет по делам своим; каждый понесет свое бремя, каждый пожнет, что посеял. Все непокровенными предстанем судилищу Христову, и каждый из нас даст Судии ответ за себя. В тот час никто никому не в состоянии помочь, ни брат брату, ни родители детям, ни дети родителям, ни друзья друзьям, ни муж супруге, но каждый со страхом и трепетом будет стоять в ожидании, чтобы услышать Божий приговор.
Для чего остаемся нерадивыми и не приходим в себя? Для чего оставляем в пренебрежении Святые Писания и слова Христовы? Или думаете, что Христово слово и слова Христовых апостолов и пророков не осудят нас в тот день на Страшном Суде, если не соблюдем и не сотворим, что повелевают они нам? Послушайте, что говорит Господь ученикам: Слушаяй вас, Мене слушает: и отметаяйся вас и Отца Моего, Мене отметается (Лк.10:16). И в другом месте говорит еще: Отметаяйся Мене и не приемляй глагол Моих (Аз не сужду ему), имать судящаго ему... Слово, еже глаголах, то судит ему в последний день (Ин.12:47-49). Какое же слово будет судить нас в последний день? Святое Евангелие и прочие святые писания святых пророков и апостолов. Поэтому, братия, умоляю вас, не будем оставлять в пренебрежении написанного. Ибо небо и земля мимоидет, словеса же Христовы не мимоидут (Мф.24:35).
Приидите же, возлюбленные, и пока не наступил тот страшный день, ввергнем себя в море щедрот Божиих. Сам Бог увещавает и приглашает всех, говоря: Приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы (Мф.11:28). Всех приглашает Человеколюбивый и Незлобивый, Сострадательный и Долготерпеливый, Который хочет, чтобы спаслись все люди. Не Своих только увещавает и призывает, но всех зовет: "Приходите ко Мне все, богат ли кто, или беден, потому что грядущаго ко Мне не изжену вон (Ин.6:37). Кто же этот грядущий ко Мне? Тот, кто имеет у себя заповеди Мои и соблюдает их; кто слушает слово Мое, и верует в Пославшего Меня". Блажен, кто слушает и соблюдает слово Его, и жалок, кто не повинуется, потому что слово то судит ему в последний день (Ин.12:48), по написанному: Страшно (есть) еже впасти в руце Бога живаго! (Евр.10:31).
Покайся, брат, и не приходи в робость! Покайся, грешник, смело полагаясь и взирая на безмерное человеколюбие Христа, сказавшего: не приидох бо призвати праведники, но грешники на покаяние (Мф.9:13). Покайся, чтобы не стыдиться на Страшном Суде, где со страхом будут предстоять тысячи тысяч Ангелов и Архангелов, когда тайное сделается явным, и раскроются книги дел, когда отлучены будут одни от других, как овцы от козлищ. Подлинно страшный и ужасный час, потому что укоряет страшный, правдивый Судия. Кто не убоится оного часа? Кто не придет в робость? И Судия силен, и судилище неумолимо, и дела наши стоят перед глазами, и огненная река перед судилищем, и неумолчна песнь праведников и Ангелов, и нестерпимо рыдание, и бесполезны слезы грешников. Тогда открыты будут сокровища, и праведники получат их. И блаженны алкавшие и томившиеся жаждой, потому что там насытятся, но горе насыщенным, потому что там будут алкать и жаждать. Блаженны плакавшие и рыдавшие, потому что там воссмеются и утешатся; но горе смеющимся ныне, потому что там непрестанно будут плакать и рыдать. Блаженны миловавшие, потому что там будут помилованы. Слышали вы, как ублажаются подвизающиеся, и сколь злосчастными признаны нерадивые.
Размысли обо всем этом и поспеши спастись. Не смотри на нерадивых и роскошествующих, зане яко трава скоро изсшут (Пс.36:2). Не возлюби века сего, потому что делает он запинание любящим его, и на час услаждает, в тот же век отпускает обнаженными. Слушай Святые Писания и внимай им, и не впадешь в обман, и не сделает тебе запинания этот суетный и лукавый мир. Послушай, что говорит Иоанн Богослов: Не любите мира, ни яже в мире... яко все, еже в мире, похоть плотская и похоть очима, и мирское обольщение... и мир преходит... а творяй волю Божию пребывает во веки (1Ин.2:15-17). Послушай, что говорит Господь: кая бо польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит? (Мф.16:26). Тщательно, со страхом внимайте слову Его, потому что слово, еже глаголах, и имже научи, то судит нам в последний день (Ин.12:48).
Не лжив Господь. Да не будет сего! Ибо Он есть истина. И если вполне знаешь, что Он есть истина и что слова Его нелживы, то почему же остаешься в нерадении, несчастный? Чего ждешь? Что у тебя в мыслях? Кто будет отвечать за тебя? Разве не знаешь, что всякий сам за себя даст ответ Богу? Разве не знаешь, что каждый пожнет, что посеял, и что каждый понесет собственное свое бремя? Пока есть еще время, расточи бремя грехов своих. Тебя призывает человеколюбивый Бог, говоря: приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии. Всех увещавает Он. Никто не отчаивайся. Никто не смей говорить: "Я не грешил". Кто говорит, что не согрешил, тот слеп, ходит ощупью и злосчастнее всех людей. Ибо евангелист Иоанн говорит: Аще речем, яко греха не имамы, то лжем и не творим истины, себе прельщаем и Богу лжа творим (1Ин.1:8,10). Никтоже... бо чист... от скверны (Иов.14:4).
Итак, что же? Не слезы ли нужны нам, чтобы омыть скверну, воспевая со святым Давидом: Омыеши мя, и паче снега убелюся (Пс.50:9); и еще: измыю на всяку нощь ложе мое, слезами моими постелю мою омочу? (Пс.6:7). В одну ночь согрешил он, а плакал каждую ночь, поэтому и стал блаженным. Ибо пророк этот ясно предузрел Сказавшего: блажени плачущии.
Поэтому не плачь ни о чем преходящем в веке сем; не услаждайся приятностями житейскими; не желай себе богатства мира сего; с отвращением смотри на мягкие одежды и нарядные убранства; с отвращением смотри на пестроту красок, на сурмление бровей, на прикрасы и пышность, на бесовские их песни, на гусли, свирели и рукоплескания, на бесчинные и неблагоприличные взывания. Не знаешь разве, несчастный, что все это диавольский посев? Все это делают язычники, у которых нет надежды спасения. А мы не будем уподобляться язычникам, у которых нет надежды спасения, чтобы не подпасть одному с ними осуждению. Послушайте апостола, который говорит: Сие убо глаголю и послушествую о Господе, ктому не ходити вам, якоже и прочии языцы ходят в суете ума их, помрачены смыслом (Еф.4:17). Поэтому, оставив дела языческие, не станем опять возвращаться назад и делать то же самое.
Однажды навсегда отрекся ты от сатаны и от ангелов его, и при многих свидетелях вступил в завет со Христом. Смотри же, с Кем вступил в завет и не пренебрегай этим. Но знай, что в тот же час Ангелы записали слова твои и завет твой, и отречение твое, и хранят это на небесах до страшного дня судного. Ужели же не устрашает тебя это и не приводит в ужас? В день суда Ангелы принесут рукописание твое и слова уст твоих на Страшное Судилище, которому и Ангелы предстоят с трепетом. И тогда услышишь неприятное для тебя слово: от уст твоих сужду ти, лукавый рабе (Лк.19:22). Действительно, горько тогда вздохнешь и восплачещь в тот час, но это не принесет тебе пользы.
Будь же милостив к себе самому и не питай ненависти в душе своей. Открой глаза свои и посмотри на многих, как они подвизаются, как стараются спастись, сколько употребляют усилий на всякое доброе дело, как оберегают себя от зависти, от злоречия, от ненависти, от смеха, от блуда, от роскоши, от ссоры, и от всякого иного худого дела, как возлюбили путь узкий и тесный, постятся, бодрствуют, злостраждут и плачут, как уготовили светлые светильники свои, как уста их воспевают и славят всегда бессмертного Жениха, а очи их всегда видят красоту Его, и душа их веселится. Подумай и смотри: Жених уже приближается, и не замедлит. Он идет обрадовать любящих Его, идет призвать плакавших и рыдавших не ради мертвеца, не ради временной потери имений, но чтобы мы свергли с себя удобь обстоятельный (запинающий нас) грех (Евр.12:1) ради Царствия, которому не будет конца, и ради блаженного наслаждения раем, из которого мы были изгнаны, когда преступили заповедь Божию, и в который опять возвращаются плачущие и рыдающие. Он идет увенчать подвизавшихся законно и возлюбивших узкий и тесный путь. Идет помиловать милостивых. Идет соделать блаженными обнищавших ради Него. Идет исполнить благами алкавших и жаждавших ради Него. Идет осветить тайная тмы и объявить советы сердечныя (1Кор.4:5). И почему не сказать короче? Идет воздать коемуждо по делом его (Рим.2:6). Идет уже не с земли, как прежде, но с небес, с силою и славою многою (Мф.24:30). Тогда вострубят трубы с небес и силы небесныя подвигнутся (Мф.24:29); вся земля, как вода в море, восколеблется от славы Его; потечет перед Ним река огненная, очищая землю от беззаконий. Потом вдруг вопль: се, Жених грядет (Мф.25:6). Вот идет ожидаемая Радость; вот идет Похвала праведных, Солнце правды; вот идет Царь царствующих, Царствию Которого не будет конца! Вот идет Судия праведный! Се... грядет, исходите во сретение Его! (Мф.25:6). Тогда с радостью приидут те, у кого есть светло горящие светильники и чистая одежда, и они услышат глас Жениха, Который скажет им: приидите, благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира (Мф.25:34).
И у кого светильники горят светло, те, без сомнения, при этом вопле пойдут во сретение весело, с великим дерзновением, радуясь и надеясь, что светильники их не угаснут. А ты, увидев тогда себя в великой скорби, в ужасном несчастье, в нестерпимой нужде и, примечая, что светильник твой угас, со стыдом скажешь: "Братия мои, ссудите мне немного елея, потому что светильник мой угас"; и скажут тебе в ответ: еда како не достанет нам и вам: идите же паче к продающим и купите себе (Мф.25:9). И пойдешь от них со скорбью, с болезнью, с воздыханиями, горько плача, и не находя, где купить, потому что купля жизни кончена, и вся жизнь колеблется, как вода в море. Не стало уже тех нищих, которые сидели у дверей церковных и продавали там елей.
Итак, приведенный в крайнее затруднение и совершенно не видя себе помощи, плача и сетуя, скажешь: "Пойду, ударю в двери Христова милосердия. Кто знает, может быть, Христос и отворит мне их?" Идешь, ударяешь, и Жених ответствует тебе изнутри: "аминь глаголю тебе, не вем тя (Мф.25:12). Отойди от меня, делатель беззакония. Ты не миловал, и не будешь помилован. Ты не внимал голосу нищего, и Я не внимаю твоему голосу. Ты слышал Святые Мои Писания, и смеялся над ними, поэтому не дозволяю тебе войти. Ты не принял Моих пророков и апостолов, поэтому слово, еже глаголах, то судит тебя в этот последний день (Ин.12:48). Отойди от Меня, узкие врата не приемлют тебя, ты питал плоть свою и убивал душу свою; как же хочешь войти сюда и осквернить Царство Мое? Ты запятнал одежду плоти своей, наполнил уста свои злословием, ненавидел ближнего своего, выполнял волю диавола, отвергал же Мою волю; как же теперь просишь позволения войти, куда ничего не предпослал, где ничего тобой не запасено, – ни слез, ни плача, ни поста, ни бдения, ни псалмопения, ни девства, ни терпения, ни милостыни? Ничего такого не предпослал ты сюда, – чего же здесь ищешь? Обитель эту населяют обнищавшие ради Меня. Это – царство милостивых; это – веселие плакавших; это – радость каявшихся и рыдавших и оплакивавших грехи свои; это – покой бодрствующих и постившихся; это – жизнь вдов и сирот. Здесь алкавшие и жаждавшие возвеселятся вовеки; ты же восприял еси благая... в животе твоем (Лк.16:25); иди от Мене... во огнь вечный (Мф.25:41).
Слушая это, ты будешь стоять пристыженный. И в то же время дойдет до ушей твоих глас веселия и радости, и узнаешь голос каждого из друзей своих и горько вздохнешь тогда, говоря: "Увы мне, несчастному! Как я лишился этой славы и разлучен стал с ними за лукавые и негодные дела свои? Действительно справедлив суд Божий. Действительно пострадал я справедливо. Они жили воздержно, а я гонялся за обедами и ужинами. Они распевали псалмы, а я молчал. Они молились, а я парил умом. Они смиряли себя, а я предавался гордости. Они не занимались собой, а я любовался собой. Они плакали, а я смеялся. Поэтому они теперь радуются, а я сетую; они веселятся, а я плачу; они будут царствовать со Христом в бесконечные веки, а я с антихристом ввергаюсь в огнь вечный. Увы мне, злосчастному! Что со мной стало? Сколько благ утратил я для того, чтобы некоторое время исполнять мне волю диавола! Теперь узнал я, что каждый приемлет по делам своим. Теперь узнал я, что насмеялся надо мной и запнул меня (подставил мне ногу) суетный мир. О, скольких благ лишил я сам себя! О, какому подвергся я стыду! О, сколькими бедствиями обременил я себя!"
Это и подобное этому будешь говорить, терзаясь, и никакой не получишь от того пользы, потому что там нет пользы и в покаянии. Потому-то Божественные Писания апостолов и пророков возвещают и свидетельствуют нам, что благ, яже уготова Бог любящим Его... око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку грешнику не взыдоша (1Кор.2:9). Слышал ты еще, что говорил Господь: И не убойтеся от убивающих тело (Мф.10:28). И еще в другом месте: блаженны гонимые ради Меня (Мф.5:10-11). Потому и апостол говорит: Не льститеся: Бог поругаем не бывает. Еже бо аще сеет человек, тожде и пожнет: яко сеяй в плоть свою, от плоти пожнет истление: а сеяй в дух, от духа пожнет живот вечный (Гал.6:7-8). Ибо сеющий слезами, радостию пожнут (Пс.125:5). Будьте внимательны с этого времени, братия мои, и помните написанное: изыде сеяй сеяти Семене своего (Лк.8:5). Кто же исшедший и сеющий? Добрый Домовладыка, Господь наш Иисус Христос! Что же Он сеет? Евангельское слово, святые Свои заповеди! Где же Он сеет? На какой земле? На сердцах человеческих, во всех концах мира. Но не все повинуются Евангелию, не все возделывают ниву, чтобы падшее на нее семя Господне принесло плод. Напротив того, оставаясь невозделанными, заросшими тернием, находясь в обольщении, принимают слово, и от печали и богатства и сластьми житейскими ходяще подавляются, и не совершают плода (Лк.8:14). Вы же, возлюбленные, уготовьте сердца свои к принятию Евангелия, и да не подавляет ума вашего многое попечение о житейском. Будем заботиться о необходимом, а не о роскоши. Если станете держаться умеренности, то будете иметь покой. А если погонитесь за роскошью и за тем, чтобы иметь у себя больше, чем у других, то труда много, путь ненадежен, скорбь неутолима, и жизнь многопопечительна.
Едино же есть на потребу, братия мои, – говорит Господь (Лк.10: 42). И одно должно делать отчасти, по телесной потребности, а другое непрестанно, для спасения души своей, потому что душа выше всего. Для души, братия, будем подвизаться, и заботиться, и готовиться каждый день. Не будем тратить всего своего времени на попечение о теле. Но когда тело взалчет и потребует пищи, тогда приведи себе на мысль, что и душа требует удовлетворения собственных ее нужд. И как тело не может жить, если не вкусит хлеба, так и душа мертва, если не приобщится духовной мудрости. Человек состоит их двух частей: души и тела. И потому Спаситель сказал: не о хлебе единем жив будет человек (Мф.4:4). И ты, как хороший приставник дома, душе давай душевные снеди, а телу – телесные, и не одно тело свое питай, оставляя душу свою нуждающейся во всем и голодной. Не дай душе умереть, но питай ее словом Божиим, псалмами, пениями и песнями духовными; чтением Божественных Писаний, постом, бдением, молитвами, слезами, надеждой, помышлениями о будущих благах. Все это и подобное этому есть пища и жизнь для души.
Смотрите, братия, чтобы кому из вас не оказаться бесплодным. Кто в плоть свою сеет мирское наслаждение, роскошь, ужины и обеды, тот от плоти пожнет истление. А кто в дух сеет молитву, пост, бдение, тот от духа пожнет живот вечный (Гал.6:7-8). Рассудите и посмотрите, что нигде не восхваляются роскошные, и рассеянные, и смеющиеся. Ибо это делают язычники, а наш закон таков: Блажени нищии духом... блажени плачущии... блажени милостивии... блажени изгнани... блажени поносимые... блажени чистии сердцем (Мф.5:2-10); блаженны воздержные; блаженны, сохранившие в чистоте крещение; блаженны для Христа отрекшиеся от этого мира; блаженны тела девственников; блаженны имущии жены, якоже не имущии (1Кор.7:29); блаженны бодрствующие и молящиеся; блаженны предусматривающие Грядущего судить живых и мертвых; блаженны плачущие в молитве. Таковы уроки Божественного Писания православных. Какое же писание ублажает играющих на свирелях и гуслях, или смеющихся, или роскошествующих, или упивающихся и пляшущих, любящих мир, и яже в мире? (Ин.12:48). Не такие советы дает закон наш; не тому учил Господь наш; напротив того, угрожает Он за это горем, говоря: горе вам, смеющимся ныне: яко возрыдаете и восплачете... горе вам, насыщеннии ныне: яко взалчете... горе вам, богатым (Лк.6:24-25). И через пророка еще говорит: Горе глаголющим лукавое доброе, и доброе лукавое... полагающим горькое сладкое, и сладкое горькое... Горе... оправдывающим нечестива даров ради, и, еже есть праведное праведнаго вземлющым от него (Ис.5:20,23). Горе востающым заутра и сикер гонящим, ждущым вечера: вино бо сожжет я: со гусльми бо... и тимпаны и свирельми вино пиют, на дела же Господня не взирают и дел руку Его не помышляют (Ин.5:12).
Таковы и подобны этим дела людей миролюбивых и плотолюбивых, а не христолюбивых.
Но хочешь ли немногое выслушать о христолюбцах, которые идут узким путем? Слушай, что говорит апостол: во всем представляюще себе якоже Божия слуги, в терпении мнозе, в скорбех, в бедах, в теснотах, в ранах, в темницах, в нестроениих, в трудех, во бдениих, в пощениих, и так далее (2Кор.6:4-5). И еще Господь говорит: воставше молитеся, да не внидете в напасть (Лк.22:46): дух убо бодр, плоть же немощна (Мф.26:41).
Итак, что же? Сотворите должное, братия мои. Вот слышали вы, как ублажаются идущие узким путем, и какое горе предсказано вступившим на путь широкий и пространный. Оставим путь широкий, ведущий в пагубу; потрудимся некоторое время, чтобы царствовать в бесконечные веки; потрудимся, всегда имея перед очами Грядущего судить живых и мертвых, непрестанно содержа в памяти вечную жизнь, бессмертное Царство, ликостояние с Ангелами, пребывание со Христом. Размысли, что жизнь ничего не имеет в себе кроме слез, укоризн, злословия, лености, трудов, болезней, старости, греха и смерти, – и не возлюбишь мира. Смотри, чтобы этот мир не обольстил тебя своими приятностями, и не запнул, и в век будущий не препроводил от себя обнаженным. Помни сказавшего: Непрестанно молитеся (1Фес.5:17). Не увеселяйся цветами жизни. Пусть в устах у тебя всегда будет псалом, потому что произносимое имя Божие обращает в бегство бесов. Если и к делу простираешь руки, то пусть язык творит псалом, а ум молится. Сам Господь дает от Себя совет, и увещавает здесь еще приготовлять себя; и если в чем согрешили и преткнулись, уврачуем это слезами, пока есть время на покаяние. Время покаяния коротко; Царствию же Небесному нет конца.
Мы ублажаем святых и желаем себе их венцов, но не хотим подражать их подвигам. Или думаете, что просто так удостоились они венцов, без трудов и скорбей, чего бы и вам хотелось? Угодно ли тебе услышать, какое упокоение имели в этой жизни святые? Одни избиени быша... друзии же руганием и ранами искушение прияша, еще же и узами и темницею, камением побиени быша, претрени быша... убийством меча умроша, проидоша в милотех (и) в козиях кожах, лишены, скорбяще, озлоблены: ихже не бе достоин (весь) мир, в пустынех скитающеся и в горах и в вертепах и в пропастех земных (Евр.11:35-38). Вот, услышали вы малую часть из многого о наслаждении и покое святых в жизни этой и о том, с каким весельем терпели они это, потому что предвидели те блага, которые уготованы на небесах: ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша (1Кор.2:9).
Если хочешь избавиться от мучения, то никого никогда не злословь. Горе беззаконному! Когда все просвещаются, он омрачается. Горе хульнику! Язык у него связан, и не в состоянии оправдаться он перед Судией. Горе любостяжательному! Богатство от него бежит, ожидает же его огонь. Горе ленивому! Взыщет он время, которое потратил худо, и, поискав, не найдет. Горе прелюбодею! Оскверняет он брачную одежду, и со стыдом изгоняется из царского брачного чертога. Горе злоязычному, а вместе с ним и упивающемуся! Они причисляются к убийцам, их мучают с прелюбодеями. Горе тому, кто краткое это время проводит в роскоши. Его потребуют, как агнца, на заколение. Горе лицемеру! Пастырь от него отказывается, и волк похищает его. Блажен, кто идет путем узким: он вводит в небо венценосцев. Блажен, кто имеет высокую жизнь, но смиренный образ мыслей: он подражает Христу, и с Ним будет восседать. Блажен, кто благодетельствует многим нищим: он найдет на суде многих защитников. Блажен, кто принуждает себя ко всякому доброму делу, потому что употребляющие усилие восхищают Царствие Небесное (Мф.11:12).
Итак, будем понуждать себя, братия, на всякое дело благое, будем убеждать и увещавать себя самих, будем назидать друг друга, как и всегда вы делаете. Беседа ваша пусть будет о суде и об оправдании вашем. Дело ли какое делаете, или идете путем, или во время трапезы, или на ложах своих, или чем бы другим ни занимались вы, непрестанно с заботливостью думайте о суде и о пришествии праведного Судии; помышляйте в сердцах своих и говорите друг другу: "Какая это кромешная тьма! Какой этот неугасимый огонь и неусыпающий червь! Какой этот скрежет зубов!" Об этом беседуйте друг с другом непрестанно, день и ночь: как течет огненная река, и очищает землю от беззаконий, какие есть на ней; как свивается небо аки свиток, звезды падают, якоже... листвие смоковницы (Ис.34:4); как затмеваются солнце и луна; как разверзаются небеса, по повелению Владыки; как, подобно молнии, сходит с неба Судия; как текут смятенные Силы Небесные; как уготовляется страшный престол; как колеблется основание земли, ожидая сошествия Судии; как звучат трубы, как отверзаются гробницы, как потрясаются гробы, как усопшие от века пробуждаются, как бы от сна, как души спешат опять к телам; как святые текут во сретение, как готовые удостаиваются входа, как Жених затворяет двери нерадивым. Прекрасно об этом размышлять, с заботливостью думать об этом день и ночь. Кто всегда помнит о смерти, тот много не согрешит.
Не все время жизни своей будем заботиться о чреве и об одеяниях, так поступают язычники, не имеющие упования жизни вечной. Не будем же уподобляться им, но выслушаем, что говорит Господь: Ищите же прежде Царствия Божия и правды Его, и сия вся приложатся вам (Мф.6:33). Будем, братия, искать то Царствие, которое не имеет конца; будем искать той радости, которая вводит в бесконечные веки. Будем, возлюбленные, молиться с болезнью сердечной, с воздыханиями и слезами, чтобы не осталось не исполненным нами оное блаженное слово. Прекратим здешнюю роскошь, – чтобы там приобрести райское наслаждение. Поплачем недолго здесь, – чтобы там воссмеяться (получить утешение). Будем алчущими, – чтобы там насытиться. Пойдем узкими вратами и тесным путем, – чтобы там шествовать путем широким и пространным. И еще повторяю: смотрите, чтобы не запнул вас и не посмеялся над вами мир, и чтобы в будущий век не препроводил он вас обнаженными и бедствующими, потому что обольщение мира сего многих запнуло, над многими насмеялось, многих ослепило. А мы, братия, будем внимательны к себе самим: послушаем Господа, Который говорит: грядите по Мне (Мф.4;19), все оставим и последуем за Ним одним; презрим всякую радость мира сего, потому что издевается он над всеми, любящими его. Постараемся же достигнуть вечной жизни, ангельского ликостояния и пребывания со Христом, потому что Ему слава и держава со Отцом и Святым Духом во веки веков. Аминь!
(По славянскому переводу, часть I. Слово 51-58)
Горесть принуждает меня говорить, а недостоинство мое осуждает меня на молчание; и как болезни сердца насильно заставляют отверзать уста, так грехи мои неотступно требуют, чтобы оставался я безмолвным. Поскольку же с обеих сторон мне тесно, то полезнее изречь слово, чтобы получить облегчение от сердечных моих болезней, потому что душа моя скорбит, и глаза мои желают слез. Кто даст главе моей воду и очесем моим источник слез; и плачу я день и нощь (Иер.9:1) о язвах души моей и об ослаблении огласительного учения, какое преподается в наши дни! Как изъязвлена вся душа моя, и она не знает этого, потому что высокомерие ее не позволяет ей обратить внимание на язвы свои, чтобы уврачевать их!
Одно только есть огласительное учение, преподанное во дни отцов наших; ибо они, как светила, осияли всю землю, пожив на ней среди терний и волчцев, – среди еретиков и людей нечестивых, как многоценные камни и дорогие жемчужины. По причине высокого и чистого жития их самые враги сделались их подражателями. Кто не приходил в сокрушение, видя их смиренномудрие? Или кто не изумлялся, видя их кротость и безмолвие? Какой сребролюбец, увидев их нестяжательность, не делался ненавистником мира? Какой хищник и гордец, видя честность их жизни, не изменялся в нравах и не исправлялся? Какой блудник, или оскверненный, увидев их стоящими на молитве, не оказывался вдруг целомудренным и чистым? Кто в гневе, или в раздражении, встретившись с ними, не переменялся и не делался кротким? И так они здесь подвизались, а там радуются, потому что и Бог прославлялся в них, и люди от них назидались.
Наше же учение, оставив прямые пути, идет по стремнинам и местам негладким. Ибо нет человека, который бы ради Бога оставил имение и для вечной жизни отрекся от мира. Ни один не кроток, не смирен, не безмолвен. Никто не воздерживается от оскорбления, никто не терпит злословия, но все склонны к гневу, любят прекословить, все ленивы и раздражительны, и заботятся о нарядных одеждах, все тщеславны и славолюбивы, все самолюбивы. Приходящий слушать огласительное учение, прежде оглашения, уже учит; не обучившись, – дает законы; не поняв еще складов (не читая еще и по складам), – любомудрствует; сам не подчинившись, – других себе подчиняет; не приняв приказания, – приказывает; не вняв советам других, – дает свои уставы. И если стар, – то с высокомерием приказывает; если молод, – противоречит; если богат, – тотчас требует себе чести; если беден, – домогается упокоения; если ремесленник, – заботится о нежности пальцев. Поэтому, возлюбленные, кто не будет плакать о нашем огласительном учении?
Отрекшись от мира, думаем мы о земном; у нас земледельцы оставили в пренебрежении землю, а почитающие себя духовными привязаны к земле. Или не знаем, братия, на что мы призваны? Не знаем, возлюбленные, ради чего мы пришли? Призваны мы к воздержанию, а вожделеем изысканных яств; пришли ради наготы, а стараемся друг перед другом отличиться одеждой; призваны мы к подчинению и кротости, а противоречим с ожесточением; читая, – не понимаем, и, слушая, – не принимаем слухом.
Если кто на дороге внезапно встретит убийство, изменяется в лице и ужасается в сердце; а мы, читая, что апостолы умерщвлены и пророки побиты камнями, думаем, что напрасно об этом говорится. И что я говорю о пророках и апостолах? Слышим, что Сам Бог Слово за грехи наши пригвожден к древу и умерщвлен, но смеемся, предаваясь рассеянию. Солнце, не терпя поругания Владыки, изменило светлость свою на тьму, а мы не хотим выйти из тьмы нашей греховности. Завеса храма, нимало не согрешив, раздралась сама собой, а мы не хотим, чтобы сердце наше пришло в сокрушение о грехах наших. Земля, приходя часто в страх от лица Господня, колеблется под нами для устрашения нашего, – а мы и этого не убоялись. Города поглощены и селения опустошены гневом Божиим, – а мы и того не устрашились. Солнце не раз и не два омрачалось над нами в полдень, – а мы и этим не приведены в ужас. Воздвигнуты брани Персами и варварами, опустошена наша страна, чтобы мы, убоясь Бога, пришли в раскаяние, хотя мы должны каяться не дни только или месяцы, но многие годы, – но и это нас не изменило.
Итак, покаемся, братия, чтобы в грехах своих умилостивить нам Бога. Призовем Его, потому что раздражили Его; смиримся, чтобы возвеличил Он нас; будем плакать, чтобы утешил Он нас; бросим худой навык и облечемся в добродетель, как в одежду, особенно мы, сподобившиеся этого ангельского жития. Так, возлюбленные, примем эту меру, это прекрасное и совершенное правило отцов, до нас живших: "Не сего дня только воздерживайся, а завтра давай обеды; не сегодня только пей воду, а завтра домогайся вина; не сегодня только ходи необутый, а завтра ищи себе башмаков или туфель; не сегодня только носи власяницу, а завтра дорогую ткань; не сегодня только храни простоту, а завтра убранство; не сегодня только будь кроток и смирен, а завтра высокомерен и горд; не сегодня только безмолвен и послушен, а завтра безчинен и неуступчив; не сегодня только предавайся плачу и рыданию, а завтра смеху и равнодушию; не сегодня только спи на голой земле, а завтра почивай на мягком ложе". Но удержи для себя одно правило, возлюбленный, по которому мог бы ты благоугодить Богу и принести пользу себе и ближнему. Если будешь сам себя умерщвлять и живешь один, то послушай, что говорит Владыка: И якоже хощете да творят вам человецы, и вы творите им такожде (Лк.6:31). А если по причине умерщвления плоти тебе всегда нужна услуга других, то берегись делать вред своему ближнему.
Поэтому-то совершенные отцы, утвердившись в оном правиле, начатое ими до самой кончины совершали беспрепятственно; по сорок или по пятьдесят лет не изменяли своего правила, то есть прекрасного и безукоризненного воздержания, соблюдаемого относительно пищи, языка, возлежания на голой земле, смиренномудрия, кротости, веры и любви, которая составляет узел совершенного и духовного назидания, а сверх этого нестяжательности, безмолвия от всего земного, честной жизни, неусыпности и молитвы, соединенной с плачем и сокрушением, а от смеха удерживались, не дозволяя себе даже улыбки; гордость была ими попрана; гнев и раздражение, остыв, не имели в них места; золото и серебро потеряло для них всякую цену; и, одним словом, они очистили себя. Поэтому и Бог вселился и прославился в них, и одни, сами их видя, а другие, слыша о них, прославляли Бога.
А если кто не очистит себя от всякого лукавого дела, от нечистых помыслов, от порочных желаний, от гнева, раздражительности, зависти, гордыни, тщеславия, ненависти, прекословия, клеветы, пустословия, беспечности (и к чему перечислять мне все теперь поодиночке?), одним словом, от всего, что ненавистно Богу, и если, отвратившись, не будет держать себя вдали от этого, то не вселится в нем Бог. Скажи мне: если бы кто вздумал бросить тебя в грязь, для того чтобы ты навсегда там оставался, то перенес ли бы ты это? Итак, если даже ты, червь, не согласишься терпеть этого, то как же нескверному, пречистому, единому, святому и во святых почивающему Богу можно обитать в тебе, наполненном таким зловонием.
Поэтому очистим себя, возлюбленные, чтобы Бог вселился в нас, и мы сподобились обетовании Его. Не будем оскорблять святого Его имени, призванного на нас, да не хулится ради нас имя Бога нашего. Пощадим самих себя и уразумеем, что имя наше однозвучно с именем Христовым. Ему имя Христос, а мы называемся христианами. Дух (есть) Бог (Ин.4:24); станем и мы духовными. А идеже Дух Господень, ту свобода (2Кор.3:17). Постараемся приобрести эту свободу. Размыслим, какого жития удостоил Он нас; вразумимся, что на брак Свой призвал Он нас; возлюбим сами себя, как Он возлюбил нас; возлюбим Его, чтобы прославил Он нас; будем внимательны к себе, чтобы в день суда не подпасть двойному наказанию, потому что оставили мы мир, – и думаем о мирском, пренебрегли имуществом, – и заботимся об имуществе, бежали плотского, – и гонимся за плотским.
Боюсь, чтобы оный день не застиг нас внезапно, и чтобы мы, оказавшись нагими, бедными и неготовыми, не стали упрекать сами себя. Ибо это самое было с жившими во дни Ноевы: ядяху, пияху, женяхуся, посягаху... куповаху, продаяху, пока не прииде потоп и погуби вся (Лк.17:27-28). Дивное было дело, братия! Видели, что дикие звери собираются вместе, слоны приходят из Индии и Персии, львы и барсы толпятся с овцами и козлами и не делают им обиды, пресмыкающиеся и птицы, хотя никто их не гонит, стекаются и располагаются вокруг ковчега, – и это продолжается много дней, а сам Ной прилежно снаряжает ковчег и вопиет им: "Покайтесь!". Но они не уважили его и, глядя на необыкновенное стечение бессловесных и диких животных, не пришли в сокрушение для своего спасения. Поэтому убоимся, возлюбленные, чтобы и с нами не было того же, потому что написанное уже исполнилось, предсказанные знамения кончились; ничего не остается более, как прийти врагу нашему, антихристу; ибо всему должно исполниться до скончания Римского Царства.
Итак, кто хочет спастись, – тот старайся, и кто желает войти в Царство, – тот не будь нерадив; кто хочет избавиться огня геенского, – тот подвизайся законно; кому нежелательно, чтобы бросили его червю неусыпающему, – тот трезвись. Кто хочет быть возвышен, – тот смиряйся; кто желает быть утешен, – тот плачь. Кому угодно войти в брачный чертог и возвеселиться, тот возьми светло горящий светильник и елей в сосуде. Кто ожидает, что пригласят его на оный брак, тот приобрети себе светлую одежду.
Град Царя полон веселья и радования, полон света и услаждения, и обитающим в нем вместе с вечной жизнью источает приятность. Итак, кому угодно жить в одном городе с Царем, тот ускори свое шествие, ибо день преклонился, и никто не знает, что встретится на пути. Как иной путник, хотя и знает, что длинен путь, но прилег и спит до вечера, а потом, проснувшись, видит, что день уже преклонился, и едва начинает он путь, – вдруг туча, град, громы, молнии, и отовсюду беды, и он уже не в состоянии ни до ночлега дойти, ни вернуться в прежнее свое место; так и мы будем терпеть то же самое, если вознерадим во время покаяния, потому что каждый из нас пресельник... и пришлец (Пс.38:13). Постараемся же с богатством войти в наш город и Отечество.
Мы, братия, духовные купцы и ищем драгоценную жемчужину, которая есть Христос наш Спаситель, похвала и непохищаемое сокровище, поэтому с великим старанием приобретем эту жемчужину. Блажен и троекратно блажен тот, кто постарался приобрести ее; но весьма беден тот, кто вознерадел и сам приобрести общего нам Творца, и от Него быть приобретенным.
Не знаете разве, братия, что мы розги (веточки) истинной виноградной лозы, которая есть Господь? Смотрите же, чтобы кто-либо из нас не оказался бесплодным. Ибо Отец Истины есть делатель; возделывает виноградник Свой и с любовью ухаживает за теми, которые приносят плоды, чтобы приносили еще больше плодов; а кто не приносит плодов, тех посекает и извергает вон из виноградника, чтобы пожжены были огнем. Поэтому будьте внимательны к самим себе, чтобы не оказаться бесплодными, не быть посеченными и преданными огню.
Мы также доброе семя, которое посеял Зиждитель неба и земли, Домовладыка Христос. Вот приспело уже время жатвы, и серпы в руках у жнущих: они ожидают только мановения Владыки. Итак, смотрите, чтобы не оказаться кому плевелами, не быть связанными в снопы и не гореть вечным огнем (Мф.13:30).
Не разумеете разве, братия, что надлежит переплыть нам страшное море? Поэтому совершенные и мудрые купцы, наготове имея товар в руках своих, ждут, когда подует попутный им ветер, чтобы, переплыв море, достигнуть пристани жизни. А я, с подобными мне беспечными и рассеянными, и в мыслях своих не держа, как переплыть это море, боюсь, чтобы внезапно не подул ветер и чтобы не оказались мы неготовыми; тогда, связав, бросят нас на корабль, и будем там оплакивать дни своей лености, видя, что другие радуются и веселятся, а мы печалимся, потому что в той пристани всякий хвалится собственным своим богатством и своей куплей.
Не знаете разве, возлюбленные, что Царь царствующих призвал нас на брак в чертог Свой? Почему же предаемся нерадению и не стараемся добыть себе светлую одежду, и ясно горящие светильники, и елей в сосудах наших? Как не подумаем, что никто не входит туда обнаженным? А если поупорствует кто войти, не имея брачной одежды, то знаете, что таковой потерпит? По приказу Царя, свяжут ему руки и ноги и бросят его во тьму кромешную, где плачь и скрежет зубом (Мф.22:13). Боюсь, возлюбленные, чтобы плотские страсти не извергли вон из брачного чертога и нас, наряженных только снаружи. Потому что внешний наряд дает знать, где сердце наше и ум наш; убранство и изысканность одежды показывает, что, думая о земном, обнажены мы от оной славы; славолюбие служит знаком, что мы тщеславны; приятность яств показывает, что мы чревоугодники; нерадение обнаруживает, что мы ленивы; любостяжательность, – что не любим Христа; зависть возвещает, что нет в нас любви; омовение ног и лица означает, что мы рабы страстей; язык проповедует, что любит сердце, и к чему прилеплено сердце, о том твердит язык; устами обличаются тайны сердца нашего. Поскольку уста отверсты, не имеют ни дверей, ни стражи, то слово наше выходит безразлично, а со словом расхищается и сердце; уста, не соблюдающие тайн сердца, крадут помышления его, и когда оно думает, что заключено внутри, почитая себя невидимым, выставляется устами всем напоказ. Приятность, с какой оговариваем других, означает, что полны мы ненависти. Поэтому да не приводится никто в заблуждение внешним благоговением; думая убедить внешним благоговением, человек обманывает и себя, и брата. В обращении выказывается лживость его благоговения. Если хочешь узнать сердечные помышления, обрати внимание на уста; от них узнаешь, о чем заботится и старается сердце, – о земном или о небесном, о духовном или о плотском, об удовольствии или о воздержании, о многостяжательности или о нестяжательности, о смиренномудрии или высокоумии, о любви или о ненависти. Из сокровищ сердца уста предлагают снеди приходящим, и то, чем занят язык, показывает, что любит сердце, – Христа, или что-либо из настоящего века. И невидимая душа по телесным действиям делается видимой, какова она – добра или зла, и хотя по природе добра, но превращается в злую по свободному произволению.
Но, может быть, скажет кто-нибудь, что "страсти естественны, и предающиеся страстям не подлежат обвинению". Будь внимателен к себе самому, чтобы не возвести тебе обвинение на прекрасное создание благого Бога, ибо Он сотворил вся... добра зело (Быт.2:31), и украсил природу всеми благами. Поэтому алчет ли кто, – не обвиняется, если вкусит умеренно, потому что взалкал по природе. Подобным образом, жаждет ли кто, – не обвиняется, если пьет в меру, потому что жажда естественна. Спит ли кто, – не обвиняется, если спит не без меры, и предается сну не по изнеженности, так чтобы привычкой к непомерному сну препобеждалась природа, потому что природа и привычка служат провозвестниками той и другой стороны: природа показывает рабство, привычка же означает произволение, а человек состоит из того и другого. Произволение, будучи свободно, есть как бы земледелатель какой, прививающий к природе нашей и худые, и добрые навыки, какие ему угодно. Худые навыки прививает следующим образом: голодом – чревоугодие, жаждой – многопитие, сном – изнеженность, воззрением – худую мысль, истиной – ложь. А подобно этому и благие добродетели прививает следующим образом: пищей – воздержание, жаждой – терпение, сном – неусыпность, ложью – истину, воззрением – целомудрие. Произволение наше, по сказанному, как земледелатель, во мгновение ока искореняет худые навыки, прививает же доброе, преодолевая природу. Природа – это земля, нами возделываемая; произволение – земледелатель, а Божественные Писания – советники и учители, научающие нашего земледелателя, какие худые навыки ему искоренять, и какие благие добродетели насаждать. Сколь бы ни был наш земледелатель трезвен и ревностен, однако же, без учения Божественных Писаний он и не силен и не сведущ, потому что законоположение Божественных Писаний дает ему разумение и силу, а вместе с тем от собственных ветвей своих и благие добродетели, чтобы привить их к древу природы: веру – к неверию, надежду – к безнадежности, любовь – к ненависти, знание – к неведению, прилежание – к нерадению, славу и похвалу – к бесславию, бессмертие – к смертности, Божество – к человечеству. А если земледелатель наш, по высокомерию своему, вздумает когда-либо оставить учителя и советника своего, то есть Божественные Писания, то начинает действовать погрешительно, отыскивает лукавые мысли, сводит вместе бессмысленные навыки, и к природе прививает не свойственное ей: неверие, неведение, ненависть, зависть, гордыню, тщеславие, славолюбие, чревоугодие, любопрение, прекословие и многое другое подобное, потому что, оставляя Законодателя, и сам бывает Им оставлен. Если же, раскаявшись, осудит сам себя, припадет к Законодателю и скажет: "Согрешил я, оставил тебя", то Законодатель, по свойственному Ему человеколюбию, немедленно примет его, подаст ему разумение и добрую силу опять снова возделывать ниву природы своей, искоренять в ней худые навыки и вместо них насаждать благие добродетели. А сверх того даст ему венцы, осыпет его похвалами. Например, по природе человек алчет, но воздерживается; жаждет, но также терпит; имеет желания, но сохраняет целомудрие; отягчен сном, или одержим леностью к славословию Владыки, но, бодрствуя, сам себя принуждает к Божию песнопению, и за это увенчивается, как преодолевший природу и стяжавший добродетели.
Итак, слава Его человеколюбию, исповедание Его благости, и поклонение Его благоутробию! Какой отец столь же сострадателен? Какой отец столь же милостив? Какой отец так любит, как наш Владыка, изъявляющий любовь к нам, рабам Своим? Всем снабжает, все припасает с избытком: душевные наши язвы врачует, и долго терпит, оставляемый нами, хочет, чтобы все мы стали наследниками Царства Его, хочет, чтобы и произволение наше, исцеляя легкие и маловажные болезни, заслужило от Него похвалу; тяжкие и трудные болезни врачует Сам; исцеляет язвы ленивого, отверзая уста его к славословию, и отпускает грехи грешнику, возбуждая его к усердию; скоро внемлет немощному, чтобы не малодушествовал, а великодушным и терпеливо ударяющим в двери подает и то, и другое – и исцеление, и награду. Он мог бы уврачевать все душевные наши язвы и силой преложить (переменить) нас на благость, но не хочет этого, чтобы наше произволение не лишило похвал Его. Итак, мы ли вознерадим призвать Его к себе в помощь и заступление, когда Он любит и милует нас? Он искупил нас и просветил очи ума нашего; Он даровал нам познание о Себе, дал вкусить сладости Своей, чтобы вполне взыскали мы Его. Блажен, кто вкусил любви Его и приготовил себя к непрестанному насыщению ею, потому что насытившийся такой любовью не приемлет уже в себя иной любви. Кто, возлюбленные, не возлюбит такого Владыку? Кто не исповедует и не поклонится благости Его? Какое же оправдание будем иметь в день суда, если вознерадим? Или что скажем Ему? То ли, что не слыхали, или не знали, или не были научены? Что надлежало Ему сделать, а Он не сделал для нас? Не сошел ли Он для нас с безмерной высоты, из благословенного недра Отчего? Он, невидимый, не соделался ли для нас видимым? Он, огнь бессмертный, не воплотился ли нас ради? И не принял ли заушения, чтобы нас освободить? Какое чудо, исполненное страха и трепета, – бренная рука, созданная из земной персти, дает заушение Создавшему небо и землю! А мы, жалкие и бедные, перстные и смертные, мы – пепел, даже и слова не переносим друг от друга. Он, Безсмертный, не умер ли за нас, чтобы нас оживотворить? Не погребен ли, чтобы нас воскресить с Собой? Он освободил нас от врага, связав его, и дав нам силу наступать на него. Когда призывали мы Его, и не услышал нас? Когда ударяли в дверь, и не отверз Он нам? Если же и замедлил когда, то чтобы увеличить награду нашу.
Для чего же отрекся ты от мира, возлюбленный, если ищешь еще мирского наслаждения, вместо наготы домогаясь одежды, и вместо воды – винопития? Призван ты на брань, а хочешь без оружия выйти на битву с врагом, вместо бдения погружаясь в сон, вместо плача и сетования предаваясь смеху, вместо любви ненавиствуя против брата. Призван ты к подчинению, а прекословишь. Призван к наследию Царства Божия, а думаешь о земном, вместо смиренномудрия и кротости выказывая высокомерие и гордость.
Итак, что скажешь Богу в оный день? То ли, что "ради Тебя смирялся я, обнищал, был наг, алкал, жаждал, возлюбил Тебя всей своей душой и ближнего, как самого себя?" Знаешь разве, что слова твои и помыслы твои не записываются, что совесть будет твоей помощницей, и если солжешь, не обличит тебя? Или неизвестно тебе, что вся тварь со страхом и с великим трепетом предстанет судилищу Божию, что тысячи тысяч и тмы тем (множество) Ангелов будут окрест Его? А ты думаешь солгать и сказать: "Все это я претерпел ради Тебя". Смотри, чтобы не понести тебе тяжкого наказания за лукавые дела свои и за ложь. Отрезвись от сна и приди сам в себя, отряси свои помыслы, и смотри, – преклонился уже день.
Вникни в это, брат; тех братии, которые вчера были и беседовали с нами, сегодня с нами уже нет; они позваны ко Господу своему и нашему, чтобы каждый из них показал свою куплю. Вот, смотрите, каков вчерашний день и каково сегодня: как вчера миновалось, подобно утреннему цвету, так и сегодня – подобно вечерней тени. Рассмотри же и куплю свою, успешна ли она по Богу? Подобно скороходу бегут дни наши. Блажен, кто со дня на день приобретает большую прибыль от купли своей и собирает в жизнь вечную. Почему же ты нерадишь, возлюбленный? Почему ленишься? Почему упиваешься унынием, как вином? Почему огорчаешься сам в себе? Разве обитель намереваешься сотворить себе в этом веке?
Представь, что два путника, каждый из которых идет к себе в дом, встретившись друг с другом на дороге, когда застиг их вечер, остановились оба в обители, до которой дошли, и по наступлении утра разлучились друг с другом; каждый из них знает, что у него в дому его, – богатство или бедность, покой или скорбь. То же и с нами бывает в этом веке, потому что жизнь эта подобна обители, отходя из которой в место свое разлучаемся и знаем, что у нас впереди. Ибо каждому небезызвестно, что предпослал он на небо, например, молитву ли слезную, или чистое бдение, или сокрушенное псалмопение, или воздержание со смиренномудрием, или отречение от земного, или нелицемерную любовь и приверженность ко Христу. Если это предпослал ты, то дерзай, потому что отходишь в покой. А если не предпослал ничего такого, то для чего в обители досаждаешь ближнему? Ибо наутро должен будешь разлучиться с ним. Для чего гордишься? Для чего ведешь себя высокомерно? О чем ты печален? Разве хочешь самую обитель унести на себе? Но для чего заботишься об исподней и верхней одежде, или о пище? Дающий скотом пищу их (Пс.146:9) не питает ли тебя, который славословит Его? Ты, который готовишься сделаться наследником Царства Его, заботишься об исподней и верхней одежде! Ты, который умертвил себя для мира, думаешь о земном!
Для чего же огорчаешь Врача, не желая быть исцеленным? Для чего во время врачевания своего скрываешь язвы свои и винишь Врача в том, что не исцелил тебя? Тебе дается время на покаяние, а ты нерадишь о покаянии! Для чего же винишь Законодателя, что за твое пренебрежение послал на тебя смерть? Разве смерти скажешь: "Дай мне время покаяться"? Трезвись (бодрствуй), возлюбленный, трезвись! Как сеть, найдет на тебя оный час, и тогда ужас обымет ум твой, и сам себя спросишь: "Как это в рассеянности моей прошли дни мои? Как это в неуместных помыслах протекло время мое?" Но какая польза размышлять об этом во время смерти, когда уже не дозволяется тебе оставаться долее в веке сем?
Итак, вникни умом своим в слова эти, да коснется слуха твоего сказанное Господом, если только веришь Ему; а Он сказал, что в день оный дадим ответ и о праздном слове (Мф.12:37). И этого слова Господа достаточно, если трезвен будет ум наш. А кто не разумеет написанного и не слушает читаемого, тот подобен трубе, которая принимает в себя воду и не чувствует, как вода протекает в ней.
Поэтому кто не станет плакать, кто не будет скорбеть, кто не придет в ужас от того, что Владыка вселенной и Сам, и через рабов Своих, пророков и апостолов, проповедует и вопиет, но нет послушавшихся? Что же проповедуются они? "Брак Мой готов, – говорит Он, – упитанная исколена (Мф.22:4). Жених со славой и великолепием восседает в брачном чертоге и с радостью принимает приходящих, дверь отверста, слуги изъявляют свое усердие. Пока не затворена дверь, спешите войти; иначе останетесь вне, и некому будет ввести вас туда". И нет разумевающего; никто не прилагает старания; леность и заботы века сего, подобно цепи, связали ум. Божественные Писания и списываем мы правильно, и читаем правильно, а правильно их выслушать не хотим, потому что неугодно нам исполнять то, что в них повелевается.
Кто же отправлялся в дальний путь без дорожного запаса? Как хочется нам, оставив запас свой здесь, ничего не брать с собой в дорогу? Блажен, кто с дерзновением отошел ко Господу, неся нескудный свой запас. Вот и десять дев спят, и рабы куплю деют (Лк.19:13) в ожидании Владыки своего, зная, что приял Он Царство, и идет с силой и славой многою увенчать рабов Своих, которые сотворили добрую куплю на серебро, какое получили от Него, и истребить врагов Своих, которые не хотят, чтобы Он царствовал над ними.
Но как среди ночи, когда род человеческий погружен в сон, внезапно бывает с неба великий шум, и ужасные громы, и страшные молнии с землетрясением, и спящие приходят вдруг в ужас, и каждый припоминает дела свои, и добрые и худые, и поступающие худо, возлежа на ложах своих, ударяют себя в грудь, потому что некуда бежать, негде скрыться, нет времени покаяться в делах своих; земля колеблется, громы устрашают, молнии приводят в робость, глубокая тьма окружает их; так в оный час, подобно самой быстрой молнии, внезапно ужасающей всю землю, страшно вострубит с неба труба, пробудит спящих, восставит от сна усопших от века: небеса сии и силы небесных подвигнутся (Мф.24:29), и вся земля, как вода в море, восколеблется от лица славы Его, потому что страшный огонь предыдет пред лицом Его, очищая землю от оскверняющих ее беззаконий; ад отверзет вечные врата свои, смерть будет упразднена, а согнившая персть естества человеческого, услышав трубный глас, оживотворится. Подлинно, чудное это зрелище – во мгновение ока во аде, подобно множеству рыб, клубящихся в море, бесчисленное множество костей человеческих ходят вокруг, и каждая отыскивает составы свои; все воскресшие взывают и говорят: "Слава Собравшему и Воскресившему нас, по человеколюбию Своему!" Тогда праведные возрадуются и преподобные возвеселятся; совершенные подвижники утешены будут за труд подвига своего; мученики, апостолы и пророки увенчаются. Блажен, кто сподобится увидеть в оный час, как со славою восхищены будут на облацех в сретение бессмертного Жениха (1Фес.4:17) все возлюбившие Его и старавшиеся совершить всю волю Его. Как здесь взрастил каждый крыло свое, так там воспаряет в горняя; как здесь очистил каждый ум свой, так и там видит славу Его, и в какой мере возлюбил Его каждый, в такой насыщается любовью Его. Удивится в оный час и первый Адам, видя великое и страшное, как от него и супруги его произошли неисчислимые народы и множество родов; но еще больше дивясь тому, что, происшедшие от одного естества и от одной твари, иные наследуют Царство и рай, а другие – ад, и прославит он Создателя Бога: слава единому премудрому Богу!
Вспомнил я об оном часе, возлюбленные, и содрогнулся; помыслил об этом Страшном Суде и пришел в ужас; помыслил о веселии райском, и, восстенав, предался плачу и плакал, пока не осталось уже во мне и силы долее плакать; потому что в лености и рассеянии провел дни свои, и в нечистых помыслах изжил годы свои, и не уразумел, как унеслись, не почувствовал, как протекли они; оскудели дни мои, а беззакония мои умножились. Увы, увы, возлюбленные мои! Что мне делать от стыда в оный час, когда окружат меня знакомые мои, которые, видя меня в этом образе благочестия, ублажали меня, между тем как внутренне полон я был беззакония и нечистоты, и забывал испытующего сердца и утробы Господа. Там действительный стыд, и жалок тот, кто там будет пристыжен. Щедротами Твоими заклинаю тебя, о Человеколюбивый и Благий, не поставь меня на левой стороне с преогорчившими Тебя козлищами, не скажи мне: не вем тя (Мф.25:12), но по благоутробию Своему дай мне непрестанные слезы, дай сокрушение и смирение сердцу моему и очисти его, чтобы соделалось храмом святой благодати Твоей. Ибо хотя я грешен и злочестив, однако же непрестанно ударяю в дверь Твою; хотя я ленив и нерадив, однако же вступил, по крайней мере, на путь Твой.
Умоляю единомыслие ваше, возлюбленные мои братия; постарайтесь благоугождать Богу, пока есть время; плачьте перед Ним день и ночь в молитве и псалмопении вашем, чтобы избавил Он нас от оного нескончаемого плача и от скрежета зубов, и от огня геенского, и от червя неусыпающего, и чтобы исполнил нас радостью в Царстве Своем, в жизни вечной, откуда бежали печаль, болезнь и воздыхание; где не нужно ни слез, ни покаяния; где нет ни страха, ни трепета; где нет тления; где нет ни противника, ни нападающего; где нет ни огорчения, ни гнева; где нет ни ненависти, ни вражды, но где всегда радость, и веселье, и восторг, и трапеза, исполненная духовных снедей, какую уготовил Бог любящим Его. Блажен, кто сподобится ее; но жалок, кто лишится ее.
Умоляю вас, возлюбленные, излейте на меня сердца свои и помолитесь о мне, припадая к благому и человеколюбивому и Единородному Сыну Божию, чтобы сотворил со мной милость Свою, и избавил меня от множества беззаконий моих, и вселил меня в кругу селений ваших, в ограде благословенного рая, где был бы я в соседстве с вами, наследниками Его. Поелику вы чада возлюбленные, а я презренный пес, то бросьте мне крупиц от трапезы вашей, чтобы исполнилось на мне написанное: ибо и пси ядят от крупиц падающих от трапезы (Мф.15:27).
Итак, возлюбленные, излейте за меня молитвы свои, и вместе приложим старание о жизни нашей. Ибо все преходит, как тень; возненавидим мир, и что в мире, и плотское попечение, и не будем иметь иного попечения, как только о спасении своем, как и Господь наш сказал: кия бо польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит? или что даст человек измену (выкуп) за душу свою? (Мф.16:26).
Духовные купцы мы, братия, и подобны купцам мирским. Купец каждый день высчитывает прибыль и убыток; и если потерпел убыток, прилагает старание и заботится, как бы вознаградить потерю. Так и ты, возлюбленный, каждый день, и вечером и утром, тщательно размысли, до чего доведена купля твоя. И вечером, войдя в храмину сердца своего, обдумай все и спроси сам себя: "Не прогневал ли я чем-нибудь Бога? Не сказал ли праздного слова? Не был ли беспечен? Не огорчил ли брата моего? Не оговорил ли кого? И когда пел устами псалмы, тогда ум мой не мечтал ли о чем мирском? Не возрождалось ли во мне плотское желание, и не с удовольствием ли занимался я им? Не уступил ли я победу над собой земным заботам?" Если потерпел ты от этого ущерб, то постарайся приобрести утраченное; воздыхай, плачь, чтобы опять не впасть в то же. А утром опять займись с самим собой и спроси: "Как прошла эта ночь? Получил ли я какую прибыль в ночи от купли своей? Бодрствовал ли ум мой вместе с телом? Лились ли слезы из очей моих? Не был ли отягчен я сном во время коленопреклонения? Не приходили ли мне на ум лукавые помыслы, и не занимался ли я ими с приятностью?" Если ты побежден был этим, то постарайся исцелиться, приставь стража к сердцу своему, чтобы не потерпеть опять ущерба. Если так будешь попечителен, то сохранишь в целости куплю свою, а таким образом соделаешься благоугодным Господу своему и принесешь себе пользу.
Будь же внимателен к себе, чтобы не вдаться тебе когда-либо в леность, потому что преобладание лености – начало погибели. Подражай пчеле, и всмотрись в дивную ее тайну, как с рассеянных по земле цветов собирает она свое произведение. Приникни мыслью своей к этой ничтожной твари. Если собрать всех мудрецов земли, всех философов во вселенной, то и они не в силах будут сделать понятной мудрость ее, с какой из цветов созидает она гробы, погребает в них свои порождения, а потом, оживотворив их, подобно военачальнику подает им знак своим голосом, и они единодушно слушаются ее голоса и вылетают, вылетев же принимаются за работу, и наполняют те же гробы снедями, приготовленными из самой сладости; поэтому всякий разумный человек, видя труды ее, прославляет Создателя Бога, изумляясь, что от такой малой твари исходит столько мудрости. Подобно этому и ты, возлюбленный мой, будь как пчела и из Божественных Писаний собери себе богатство и некрадомое сокровище, и предпошли оное в небо.
И земные князья, когда пожелает кто из них идти в дальнюю сторону, посылают вперед себя служителей с богатством своим, чтобы, придя на готовый покой, остановиться там. Так и ты, возлюбленный, предпошли богатство свое в небо, чтобы приняли тебя в обители святых. Не будь нерадив в продолжение этого краткого времени, чтобы не каяться нескончаемые веки.
Не слышишь разве, что говорит Господь нам: в мире скорбны будете! (Ин.16:33). И еще сказал Он: в терпении вашем стяжите душы вашя (Лк.21:19). А если по изнеженности и лености своей желаешь ты избежать скорбей века сего и терпения, вожделеешь же плотского удовольствия, то для чего в изнеженности своей о прекрасном и добром иге Христовом отзываешься худо, будто бы оно мучительно, тяжело и неудобоносимо? Сам себя отдаешь ты на погибель; кто же тебя помилует? Сам себя убиваешь; кто же над тобой сжалится? Взяв оружия Христовы, должно тебе было сражаться с врагом, а ты в собственное сердце свое вонзил меч. Если в этой жизни хвалишься, то суетна надежда твоя и напрасно ожидание твое.
О чем уста твои молятся Богу? Чего просишь у Него? Упокоения ли в этом веке, или бессмертной и нестареющей жизни? Если домогаешься этого временного и непостоянного, то лучше тебя вор и блудник; они молятся о том, чтобы спастись, и ублажают тебя, тогда как ты лживо проходишь это прекрасное житие, потому что, возненавидев свет, возлюбил ты тьму; оставив Небесное Царство, возжелал земного и временного. Или убоялся ты, несчастный, что благий и человеколюбивый Бог отвергнет труды твои? Но Сам Он и благодать Его подают к тому силы тебе; Сам Он сокрушает сердце твое, и Сам дает тебе награду. Все от Него, а ты гордишься! Плату наемника взыскивает Он с тех, которые лишают Его оной; ужели лишит тебя награды за слезы твои? Да не будет этого! Сказавший: ищите, и обрящете: толцыте, и отверзется вам (Мф.7:7), сделается ли лжецом? Никогда. Отойди, несчастный! Кто пожелал тебе зла? Кто позавидовал тебе? Соперник или ненавистник добра. У него все старание о том, чтобы ни один человек не спасся.
Итак, приди в себя и не питай ненависти к душе своей; открой очи ума своего, и посмотри на живущих с тобой: как они подвизаются, как прилагают старание; и светильники их при них, и уста их воспевают и славословят бессмертного Жениха; очи их созерцают красоту Его, и душа их цветет и восторгается. Всмотрись! Жених приближается, и не медлит, потому что идет внезапно возвеселить ожидающих Его. Раздается глас: се, Жених грядет (Мф.25:6); и те, которые вместе с тобой, пойдут с радостью, имея ясно горящие светильники свои и светлую одежду, и услышат голос Жениха, Который скажет: приидите, благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира (Мф.25:34). И как скоро раздастся голос, скажешь ты им: "Дайте мне, братия мои, немного елея, ибо вот светильник мой гаснет"; но услышишь от них: еда како недостанет нам и тебе, иди к продающим и купи; ты пойдешь, раскаиваясь, и не найдешь, где купить, потому что вся земля, как вода в море, колеблется от славы Его. И тогда, рыдая, скажешь: "Пойду, ударю в дверь; кто знает, может быть, и отверзут мне"; и приходишь, и ударяешь, и никто не отвечает; ты все ждешь, и еще ударяешь, и отвечают тебе изнутри так: "аминь глаголю тебе, не вем, кто ты (Мф.25:12); отойди от Меня, делатель беззакония". Когда же будешь стоять там, дойдет до слуха твоего глас веселия и радования, и узнаешь голос каждого из товарищей своих и, вздохнув, скажешь: "Увы, увы мне, несчастному! Как лишился я такой славы братии моих, лишился сообщества товарищей моих? Все время жизни проводил я с ними, а теперь стал разлучен (место это переведено по Оксфордскому изданию). Справедливо потерпел я. Они были воздержны, а я был беспечен; они пели псалмы, а я парил умом и молчал; они были усердны к коленопреклонениям, а я почивал; они молились, а я носился умом туда и сюда; они смиряли себя, а я гордился; они ставили себя ни во что, а я любовался собой. Потому они теперь веселятся, а я сетую; они восхищаются, а я плачу".
Итак, отрезвись хотя бы немного, несчастный, и помысли о беспредельном Его человеколюбии, и не будь нерадив о своем спасении. Взыщи Его, и Он приблизится к тебе во спасение; призови Его, и защитит тебя; дай Ему, чтобы получить сторицею. Если неодушевленная бумага, вопия посредством письмен, возвращает означенные на ней долги, то тем более благий Бог даст благодать ищущим Его. Бумага посредством письмен прибавляет рост к росту, и сокровище благодати Божией умножает мзду молитв и прошений наших. Итак, не будь ленив, не позволяй возобладать тобой заботе о земном, и не вдавайся в отчаяние. Бог, по благоутробию Своему, приемлет и защищает тебя, а равно и всех, от всего сердца ищущих Его. Безбоязненно к Нему приступи, припади, вздохни, восплачь и скажи Ему: "Господь мой, Спаситель мой! Почему Ты оставил меня? Умилосердись ко мне, потому что Ты один человеколюбив; спаси меня, грешного, потому что Ты один безгрешен; укрой меня от тины беззаконий моих, чтобы не погрязнуть мне на веки веков; избавь меня от уст врага, ибо вот, как лев рыкает он, и хочет поглотить меня (1Пет.5:8), воздвигни силу Твою, и прииди во еже спасти меня (Пс.79:3); блесни Твоей молнией, и разженеши силу его (Пс.143:6), чтобы убоялся и рассеялся от лица Твоего; потому что нет у него сил устоять перед Тобой и перед лицом любящих Тебя. Как скоро видит знамения благодати Твоей, приходит в страх от Тебя и пристыженный удаляется от них. И ныне, Владыка, спаси меня, потому что к Тебе прибег я". Если так будешь молиться Ему и призывать Его от всего сердца, тотчас, как добрый и сердобольный Отец, пошлет благодать Свою в помощь тебе, и исполнит все хотения твои.
Приступи же, возлюбленный мой, не будь нерадив, не смотри на меня, ленивого; для меня, который говорит – и не делает, увещавает – и не разумеет, достаточно и того стыда, каким покрыто лицо мое. А ты будь подражателем совершенных и духовных отцов и следуй их правилу. Не берись как за самое высокое, сверх меры, что не в силах ты совершить, так и за самое маловажное, – чтобы увеличилась награда твоя. Не упитывай тела своего, – чтобы не воздвигло на тебя брани, не приучай его к плотским удовольствиям, – чтобы не обратилось в тягость душе твоей и не низвело ее в преисподняя земли. Ибо если отдаешь себя на то, чтобы исполнять похоти ее, оставляет она пути прямые, идет по стремнинам, удобно принимает в себя всякий нечистый помысел, и не соблюдает уже целомудрия. И опять, если сверх меры будешь утруждать тело, то и в этом случае обращается оно в тягость душе, которой овладевают робость и уныние, и делается она раздражительной и ленивой к песнословию, и к молитве, и к благому послушанию. Поэтому, держась прекрасной меры и веса, управляй собой.
Скажи мне, не бывал ли ты когда-либо зрителем на конском ристалище? И опять, не видел ли когда ладьи на море? Если погонит кто коней без меры, то падают они от одного внезапного шума. И если опять дать им полную свободу, то свергнут возницу, повлекут за собой. Подобно и ладья на море: если нагружена сверх того, что может поднять, заливается волнами и тонет; если же облегчается и плывет без груза, то удобно опрокидывается ветром. Так душа и тело, если обременяют их сверх меры, подвергаются сказанному выше (по Оксфордскому изданию: ???? ????????? ????????????). Поэтому прекрасное дело – начать и совершить, благоугодить Богу, и быть полезным себе и ближнему.
Благословенное стадо Христово, светила вселенной и соль земли, вы – совершенные подвижники, возлюбившие ангельское житие на земле. Подвиг ваш временный, а воздаяние и похвала вечные; труд ваш краток, а упокоение и совершенство не стареющие. Но с каким усердием подвизаетесь вы, преуспевая в добродетели, в такой мере враг ваш воспламеняется неистовством, скрытно ставя вам различные сети. Поэтому берегитесь засад его. Ибо без подвига никто не увенчивается, но и благодать Божия не оставляет того, кто усердно сражается и подвизается. Если же кто, доведя себя до расслабления, поленится раскрыть уста свои и призвать на помощь благодать, то пусть он винит себя, а не благодать, что она не помогает ему. Представь человека, у которого здоровые руки, и перед которым лежит множество яств, но он ленится протянуть руки и насытиться лежащими перед ним благами; таков же и монах, который опытно знает благодать, но не хочет призвать ее и исполниться снедей сладости ее.
Монах подобен воину, идущему на брань, который отовсюду ограждает тело свое полным вооружением, трезвится до самой победы, и беспокоится, чтобы вдруг не напал на него враг, и чтобы ему, если не предпримет предосторожностей, не попасться в плен. Подобно и монах, если, приведя себя в расслабление, обленится, то удобно уловляется врагом, потому что враг влагает в него нечистые помыслы, которые принимает он с радостью (имею в виду помыслы высокоумия и тщеславия, а также зависть и клеветничество, чревоугодие и ненасытный сон) и, сверх этого, доводит его до отчаяния и до убеждения в огромности бедствий. Если же монах всегда трезвится, то привлекает себе в помощь благодать Божию, научается Богом как угодить Ему, делается и достохвальным (достойным хвалы) о Боге и хвалителем Бога. Ибо наблюдающий себя в зеркале бывает одновременно и зрителем, и зримым; так и благодать, если найдет себе упокоение в человеке и вселится в нем, то и его прославляет, и сама им прославляется. А без помощи благодати сердце не может иметь в себе достаточных сил и исполниться умиления, чтобы надлежащим образом исповедаться Владыке; напротив того, человек бывает беден и скуден совершенствами, и поселяются в нем мерзкие и нечистые помыслы (Пс.101:7), яко нощный вран на нырищи (как филин на развалинах). Поэтому обязанность человека призвать благодать, чтобы она, придя, просветила его; обязанность человека, очистив себя, домогаться, чтобы благодать обитала в нем и помогала ему; при благодати же успеет он во всякой добродетели и, просвещенный ею, в состоянии будет уразуметь разнообразие и благолепие будущего века. Благодать делается для него стеной и укреплением и охраняет его от века сего для жизни века будущего.
Итак, преклони ухо свое, возлюбленный, и буду для тебя благим советником, если желаешь вечной жизни и ублажения от Господа твоего. Скажи мне, для чего умываешь лицо свое водой? Не для того ли, чтобы понравиться ближнему своему? А из этого видно, что ты не возгнушался страстями плоти своей, но порабощен ими. Если же хочешь умыть лицо свое, то умой его слезами, и убели его плачем, чтобы со славой сияло перед Богом и перед святыми Ангелами, потому что лицо, омываемое слезами, – неувядающая красота. Но, может быть, скажешь мне, что стыдно иметь нечистое лицо? Знай же, что нечистота ног и лица твоего при чистом сердце светлее солнца сияет перед Богом и перед святыми Силами.
Для чего безрассудно смеешься? Тебе повелено плакать, а тобой владеет смех. Отчего же это? Поскольку не возжелал ты блаженства, то наказания Божии не устрашают тебя.
Наученный опытом может давать советы неопытным. Купец, который попадал к разбойникам, может предложить путешественникам меры безопасности. Так и я, поскольку отчасти научен опытом (говорю об этом твоему благоразумию), потому что, по слабости своей, немалое время был я в безопасности, но леность моя опять привела меня в прежнее состояние, поэтому советую вам, возлюбленное стадо Божие, опасайтесь, ради плотских страстей и житейского удовольствия, лишиться славы Божией и сделать себя чуждыми чистого веселия и радостей брачного чертога. Ибо знаете, что труд подвижничества, как сон, скоротечен, а упокоение, каким вознаграждается труд этот, бесконечно и неописуемо.
Будь внимателен к себе, чтобы с двух сторон не понести утраты и не подвергнуться наказанию за то и другое. Напротив того, старайся приобрести совершенную добродетель, украшенную всем тем, что любит Бог. Ибо, если приобретешь ее, то ни Бога никогда не оскорбишь, ни ближнему своему не сделаешь зла. Называется же она добродетелью одноличной, заключающей в себе всю красоту и все разнообразие добродетелей. Как царская диадема не может быть сплетена без драгоценных камней и отборных жемчужин, так и эта одноличная добродетель невозможна без красоты различных добродетелей. Она вполне подобна царской диадеме. Как последняя, если недостает в ней одного камня, или одной жемчужины, не может сиять на царской главе, так и одноличная добродетель, если недостает в ней одной какой-либо красоты прочих добродетелей, не называется совершенной добродетелью. Еще подобна она дорогим снедям, которые приготовлены со всеми изысканными пряностями, но без соли. Поэтому как эти дорогие снеди не могут быть употребляемы в пищу без соли, так и эта одноличная добродетель, украшенная всей лепотой различных добродетелей, если лишена любви ко Христу и ближнему, нисколько не привлекательна. Еще подобна она совершенному и прекрасному составу азбуки, в котором буквы отделаны и украшены, но которая вся делается ни к чему негодной, если отнята у нее хоть одна буква. Так и эта добродетель, если будет лишена одной из прочих добродетелей, вся оказывается бесполезной. И еще подобна она большому и высоко парящему орлу, который, завидев пищу в сетях, со всей стремительностью налетает на нее, но, желая похитить добычу, зацепляется концами когтей за сеть, и от этой малости вся сила его делается связанной; и хотя все тело его свободно и находится вне сетей, однако же сила его уже, по-видимому, скована сетями. Подобным же образом и эта добродетель, если связана чем-нибудь земным, умерщвляется, изнемогает и гибнет, и не в состоянии уже воспарить в высоту, потому что пригвождена к земному.
У кого нет слез, тот приходи и плачь; кто не запасся умилением, тот приди и вздохни о том, что добродетель, восшедшая на небо и достигшая самых врат Царства, не смогла войти туда. Представляю тебе, возлюбленный, пример: некоторые в бесчисленных трудах преуспели в этой добродетели и украсили ее, как царскую диадему, но, привязавшись к земному, погибли и остались вне Небесного Царства. Поэтому обрати внимание на себя самого, чтобы и тебе не впасть во что-либо подобное и, предав себя врагу, не обратить в ничто столь чудную добродетель, которую приобрел ты столькими трудами; чтобы и ты не воспрепятствовал ей войти на небо, и не заставил ее стоять пристыженной перед брачным чертогом. Напротив того, постарайся придать ей дерзновения, чтобы войти туда с громкими восклицаниями, радуясь и прося себе награды. Подлинное чудо! Связанная земной заботой, как лев волосами, потому что льву подобна таковая добродетель, согнила она на земле и уничижилась. Итак, трезвись, возлюбленный, и, подвигшись (исполнившись подвигов), разорви ничтожный волос, чтобы не насмеялись над тобой, как над тем крепким (Самсоном), который ослиной челюстью во мгновение ока избил тысячи и, освободив себя, умертвил врагов; который победу свою восписал (воздал) Богу, и молитва его обратила челюсть в источник (Суд.15:16,19); но, совершив много подобных подвигов, когда по неразумию предал он себя врагам, потерей волос связал в себе страшную и весьма чудную силу. Будь внимателен и ты, чтобы и тебе таковую добродетель не связать каким-либо земным несчастьем. Освободи ее от всего вредного и предпошли на небо.
Как иной погружается в глубину, чтобы отыскать многоценную и отличную жемчужину и, найдя ее, всплывает на поверхность вод и, нагой, устремляется на сушу с великим богатством, так и ты обнажи себя от всех житейских нечистот, облекись же в добродетель и, украсившись ею, трезвись день и ночь, чтобы не совлекли ее с тебя, потому что душу, которая имеет ее у себя, не может поколебать никакое бедствие, ни голод, ни нагота, ни уныние, ни болезнь, ни бедность, ни гонения, ни другое какое диавольское искушение. Ибо если трезвится она, то через это еще более возрастает и венчается, непрестанно преуспевая по Богу и просветляясь. Самая смерть не в силах причинить ей зла; напротив того, по исшествии из тела Ангелы приемлют ее, ликующую, на небе, и приводят к Отцу света, потому что скорбь терпение соделовает (Рим.5:3), а нищета и нестяжательность – это земля ее делания; с них собирает она плод правды. И болезнь не может повредить ей, потому что от нее душа облекается в силу и похваление перед Богом. Подобным образом и искушения не в силах унизить ее, потому что от них она приобретает похвалу и славу в жизнь вечную. Не может привести ее в страх гонение; из него сплетает она венец совершенный и благообразный, который и приносит с радостью Богу славы. И нагота не в состоянии покрыть ее бесчестием, потому что из нее уготовляет она себе ризу славы. Подобно этому и голод не может ввергнуть ее в малодушие, ибо из него готовится ей трапеза в Небесном Царстве. И жажда не в силах довести ее до уныния, – из нее готовится ей веселье райское. И бедность не может приманить ее к богатству, потому что за нее наследует она ублажение от Господа. А бдение и плач – венец ее совершенства, смиренномудрие и кротость – основание здания ее. Смерть не в силах умертвить ее, и гробница не может заключить и удержать ее в себе. Самые небеса несильны заключить врата свои перед душой добродетельной; напротив того, при виде ее отверзаются с радостью. Тмы тем и тысячи тысяч Ангелов, Архангелов, Престолов, Господств, Начал и Властей не могут обратиться к ней с упреком, но с радостными лицами приемлют ее, и, подъяв на руках своих, приводят к престолу славы.
Радуется о ней Отец и Сын со Святым Духом. Отец радуется о ней, потому что возлюбила Его, и не любила никого, кроме Него. Единородный Сын Его радуется о ней, потому что возжелала Его, и никого не приобрела, кроме Него. Святый Дух радуется о ней, потому что для Него сделалась храмом святым, и Он вселился в ней. Радуются о ней небеса и Небесные Силы, и единодушно припадают и прославляют Отца и Сына и Святаго Духа, видя, что она украшена ангельской добродетелью во всей лепоте праведности. Радуется о ней рай, потому что получила его в наследие. Слава и велелепие единому, благому и человеколюбивому Богу, Который, по благодати Своей, дарует нам Царство Свое!
Исцели меня, Господи, – и исцелюсь. Единый Премудрый и Благоутробный! Умоляю благость Твою, – исцели язвы души моей и просвети очи ума моего, чтобы уразуметь мне Твое домостроительство обо мне. И поскольку объюродел (обезумел) ум мой, то да исправит его соль благодати Твоей. Но что скажу Тебе, Предведущий и Испытующий сердца и утробы? Ты один ведаешь, что, как земля безводная, жаждет Тебя душа моя, и желает Тебя сердце мое, потому что кто любит Тебя, того непрестанно насыщает благодать Твоя. Но как всегда внимал Ты мне, так и теперь не презри (не пренебреги) прошения моего, потому что ум мой, как пленник, ищет Тебя, единого истинного Спасителя. Поэтому пошли благодать Твою, чтобы, придя, удовлетворила она глад мой и утолила жажду мою. Ибо желаю и жажду Тебя – Света истины и Подателя спасения. Дай мне просимое мною, и источи в сердце мое хотя одну каплю любви Твоей, чтобы, подобно пламени, возгорелась она в сердце моем, и потребила (истребила) в нем терния и волчцы, то есть лукавые помыслы. Дай богато и в меру, как Богочеловек, и умножь дары Свои, как благой Сын благого Отца. Хотя я, как перстный и сын перстного, отвергал и отвергаю благодать Твою, но Ты, наполнивший каменные водоносы благословением Твоим (Ин.2:1-11), наполни меня, жаждущего, благодатью Твоею. Ты, пятью хлебами напитавший пять тысяч (Мф.14:14-21), напитай меня, гладного, безмерным богатством Твоей благости.
Благий Человеколюбец! Если на траву, на цветы и на всякую зелень земную обильно изливается благодать Твоя во время сие, то кольми паче даруешь Ты просимое рабу Твоему, умоляющему Тебя. Ибо вот проясняется воздух, и птицы разнообразят голоса свои, воспевая славу великой премудрости Твоей. Вот вся земля облекается в ризу, испещренную цветами, сотканную без рук человеческих, веселится и празднует два праздника: один – ради сына ее, первородного Адама, потому что из нее сотворен; другой – ради Владыки своего, потому что, снизойдя, ходил по ней. Вот и море исполняется Твоей благодатью и обогащает плавающих в нем. Благодать Твоя и мне дает дерзновение говорить перед Тобой, а любовь, какую имею к Тебе, побуждает меня к этому.
Если же человекоубийца искони, началозлобный змий, приступив в это время, отверзает уста свои, то тем более рабу Твоему, который любит Тебя, отверзешь ты уста к славе и похвале благодати Твоей. Благий Человеколюбец, принявший две лепты и похваливший произволение вдовы, прими прошение от меня, раба Твоего, возрасти молитву мою и даруй мне просимое мною, чтобы стать мне святым храмом благодати Твоей, и чтобы вселилась она в меня, и научила меня, как угождать ей, чтобы из гуслей моих извлекла песнь сокрушения и веселия, и как бы уздой сдерживала ум мой, а иначе, заблудившись, согрешу перед Тобой, и извержен буду из оного света. Услышь меня, Господи, услышь, и дай мне быть призванным в Царство Твое, и я, заблудший, буду возвращен, я, нечистый, очищусь, я, безумный, уцеломудрюсь, я, бесполезный, сделаюсь полезным.
Избранное Твое стадо – подвижников и всех благоугодивших Тебе – ликуя в раю, ходатайствуют за меня и умоляют Тебя, Единого Человеколюбца. Сам услышь прошения их и спаси меня молитвами их. А я через них воздам Тебе славу, что внял Ты молитвам их, и умилосердился надо мной, и не презрел прошения их спасти меня.
Ты, Господи, сказал через пророка Твоего: разшири уста твоя, и исполню я (Пс.80:11). Итак, вот открыты уста и сердце раба Твоего, исполни их благодатью Твоей, чтобы во всякое время благословлял я Тебя, Христе, Спаситель мой. Окропи сердце мое, Благий Человеколюбец, росой благодати Твоей. Как засеянная земля без посещения благодати Твоей не может воспитать растения свои, так и сердце мое без благодати Твоей не в силах изречь благоугодное Тебе и принести плод правды. Вот, дождь питает растения, и деревья увенчиваются разнообразными цветами, так и роса благодати Твоей да просветит ум мой, и да украсит его цветами умиления, смирения, любви и терпения.
И что еще скажу? Вот молитва моя немощна, беззакония мои велики и сильны, грехи мои подавляют меня, немощи мои гнетут меня: да препобедит их благодать Твоя, Господи! Ты, открывший очи слепому, отверзи очи ума моего, чтобы непрестанно взирать мне на красоту Твою. Ты, отверзший уста подъяремному, отверзи уста мои во славу и похвалу благодати Твоей. Ты, положивший предел морю словом повеления Твоего, положи предел и сердцу моему благодатью Твоею, чтобы ни в десную, ни в шуюю сторону не уклонялось от лепоты Твоей. Ты, давший воду в пустыне народу непокорному и противоречащему, дай мне умиление и слезы очам моим, чтобы днем и ночью оплакивать мне дни жизни своей со смиренномудрием, любовью и с чистым сердцем. Да приближится моление мое пред Тя, Господи (Пс.118:169). И даруй мне святого семени Твоего, чтобы мог я принести Тебе рукояти, полные умиления и исповедания, и сказать: "Слава Давшему, что принести Ему", и поклониться Отцу и Сыну и Святому Духу, во веки. Аминь.
Итак, умоляю вас, потрезвимся это краткое время и выдержим подвиг в этот единыйнадесять час (Мф.20:9). Вечер близок. Мздовоздаятель идет со славой воздать каждому по делам его. Будьте внимательны, чтобы кто-нибудь из вас после успеха не вознерадел и не погубил безмерного воздаяния Спасителя. Монах подобен засеянной ниве, которая разрослась от разных и плодотворных дождей и рос и приносит плод веселья; достигнув же времени плодоношения, приводит земледельца в большую заботу о том, чтобы град или дикие звери не опустошили ниву. Когда же земледелец получит вознаграждение в жатве, собрав сжатые плоды в житницу, тогда радуется и веселится он, благодаря Бога. Подобно этому и монах, пока в теле этом, должен заботиться о вечной жизни, трудясь в подвиге до последнего дня, чтобы по нерадению не сделать бесполезным всего течения жизни. Когда же, совершив течение, подобно земледельцу, плоды трудов своих перенесет на небо, тогда доставит радость и веселье Ангелам.
Поэтому никто не ленись, и не бойся искушений. Крепкий пусть помогает немощным, усердный утешает малодушного, трезвенный возбуждает объятого сном, постоянный подает советы непостоянному, воздержный вразумляет беспечного и бесчинного. Так, единодушно поощряя друг друга и побеждая друг за друга, постыдим сопротивного нашего врага, прославим нашего Бога и возвеселим святых Ангелов и тех, которые видят нас и слышат о нас, и послужим великим назиданием о Христе Спасителе нашем. Ибо что полк святых Ангелов, то множество монахов, ум которых всегда согласно устремлен к Богу. И что мед и соты в устах, то ответ брата ближнему, данный с любовью. Что холодная вода в жару для жаждущего, то слово утешения брату в скорби. И как иной подает руку падшему и восставляет его, так слово совета и истины восставляет душу ленивую и нерадивую. И что доброе и свежее семя в тучной земле, то благие помыслы в душе монаха. И что в здании крепкая связь, то в сердце монаха долготерпение во время псалмопения его. И что для немощного человека ноша соли, то для монаха сон и мирское попечение. Что терния и волчцы в добром семени, то нечистые помыслы в душе монаха. И что омертвение членов (????????? у медиков называется "антонов огонь"), хотя и врачуемое, но никогда не исцеляемое совершенно, то памятозлобие в душе монаха. Как червь точит дерево, так вражда – сердце монаха. Как моль портит одежды, так клеветничество сквернит душу монаха. Что дерево высокое и красное, но не имеющее плода, то монах гордый и высокомерный. Что плод красный снаружи, а гнилой внутри, то монах завистливый и недоброжелательный. Как бросивший камень в чистый источник мутит его, так ответ монаха, произнесенный с гневом, возмущает ум ближнего. Как пересадивший дерево, покрытое плодами, и плод губит, и листву на дереве сушит, так бывает и с монахом, который оставляет место свое и переходит на другое. Что здание, основанное не на камне, то монах, не имеющий терпения в скорбях. Представь, что иной, предстоя царю и беседуя с ним, по зову подобного ему раба оставляет дивную и славную беседу с царем, и начинает беседовать с рабом; подобен ему и тот, кто разговаривает во время псалмопения. Вразумимся, возлюбленные, Кому предстоим! Как Ангелы, предстоя с великим трепетом, совершают песнословие Создателю, так и мы со страхом должны предстоять во время псалмопения. Да не будет того, чтобы только предстояли тела наши, а ум мечтал. Что ладья в волнах моря, то монах в делах житейских. Но соберем свои помыслы, чтобы иметь похвалу перед Богом нашим; претер- пим искушения врага нашего, чтобы прославиться. Похвала монаху -терпение в скорбях, похвала монаху – нестяжательность, смиренномудрие и простота, прославляющие его перед Богом и Ангелами. Похвала монаху – безмолвие и бдение с умилением и слезами. Похвала монаху – любить Бога от всего сердца, и ближнего как самого себя. Похвала монаху – воздержание в пище, воздержание языка, согласование слов с делами своими; похвала ему, если терпеливо пребывает на месте, и не переносится туда и сюда, как сухие листья переносятся ветром.
Горе мне, возлюбленные мои! Ибо стал я подобен мехам у кузнеца, которые наполняются и пустеют, ничем не пользуясь от ветра; так и я, описывая добродетели стада Христова, сам не имею в них никакой части. Слава же величию и благости Христовой!
Если кто из вас, братия, имеет у себя нечистые и срамные помыслы, то да не предается в нерадении отчаянию, но обратит сердце свое к Богу и, воздыхая, со слезами скажет: "Востани, Господи, и вонми суду моему, Боже мой и Господи мой, на прю мою. Суди ми, Господи, по правде Твоей (Пс.34:23-24). Я дело рук Твоих: вскую оставил мя еси? (Пс.21:1). Вскую лице Твое отвращаеши от меня, и забываеши смирение мое? (Пс.43:25). Яко погна враг душу мою, смирил есть в землю живот мой (Пс.142:3); углебох в тимении глубины, и несть постояния (Пс.68:3). Да удержит меня рука Твоя, и не погибну". Если так с терпением будешь призывать Его, Человеколюбец вскоре, ниспослав благодать Свою в сердце твое, утешит тебя в мучительной и трудной брани.
Итак, не будем нерадивы, и не будем лениться, имея такого милосердого Владыку. Ибо, пока мы здесь, Он милосердствует, и спасает, и прощает беззакония наши. Кто не подивится, что за кратковременные слезы, пролитые и в этот единыйнадесятъ час (Мф.20:9), прощает Он тысячи грехопадений, и исцеляет тысячи язв наших, и, исцелив, дает еще и награду за слезы. Ибо это обычно благодати Его: по исцелении расточает Он награды.
Итак, постараемся, братия, получить исцеление, потому что здесь милует Он, и ущедряет Своей благодатью, а там уже нет. Напротив того, там праведный суд, наказание, и воздаяние за дела. Там милосердый Авраам оказался немилосердым и немилостивым к богачу; и молившийся за Содомлян не молит там за одного грешника, чтобы оказана была ему милость.
Итак, ум наш да не будет связан земным, но постараемся стать подражателями святых отцов; не утратим жития их, чтобы не утратить славы их. Но приложим старание, чтобы и венцы получить вместе с совершенными, а если и не венцы с совершенными, то похвалу с последними. Блажен, кто подвизается, чтобы быть увенчанным с совершенными, но жалок тот, кто не получил похвалы и с последними. Блажен сподобившийся венца и наследия святых, и услышавший эти слова: Приидите, благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира (Мф.25:34).
Какое оправдание будем иметь, братия, если вознерадим? Человек мирской имеет еще оное, может быть, как пребывающий в миру, но что скажем мы? Боюсь, чтобы те, которые хвалят нас здесь, не стали смеяться над нами там. Да не будут для нас сладостными леность и мирское попечение, чтобы не стали для нас горькими вечный огонь и червь неусыпающий. Отрезвимся несколько, и будем плакать, чтобы избавиться от вечного огня.
Не верите разве слову Спасителя, что пришествие Его будет внезапно, как молния? (Мф.24:27). Побоимся, чтобы оно не застигло нас внезапно, неготовыми, и тогда без всякой пользы станем укорять себя за нерадение свое. Поверьте мне, возлюбленные, что последний уже час. Смотрите, чтобы не исполнилось на нас слово пророка (Ам.5:18): Увы люте желающим дне Господня! (Горе желающим дня Господня!). Будьте внимательны к себе, чтобы не оказаться нам подобными тому рабу, которого господин, придя, застал пирующим и растесал его полма, положив часть его с неверными (Мф.24:51). Напротив того, не стыдясь, будем прославлять Господа, чтобы избавил нас от тьмы и скрежета зубов, и сподобил нас Царства Своего.
Умоляю Тебя, Христе, Спаситель мира, призри на меня и избавь от множества беззаконий моих. Отвергал я все благодеяния, какие творил Ты мне от юности моей, ибо меня, невежду и несмысленного (заблуждающегося), соделал ты сосудом, исполненным ведения и мудрости; умножилась на мне благодать Твоя, утолила глад мой, остудила жажду мою, просветила омраченный мой ум и собрала скитавшиеся помыслы мои. Теперь же поклоняюсь и молю неизреченное человеколюбие Твое, исповедуя немощь свою, ослабь волны его и соблюди его для меня в оный день, и не прогневайся на меня, Всеблагий, что, не терпя потоков его, осмелился я поступать дерзновенно. Ты Образ Отца и сияние неизреченной славы, ослабь его для меня, потому что как огонь жжет оно утробу мою и сердце мое; но там даруй мне его и спаси меня в Царстве Твоем, в пришествие Твое сотворив у меня с благословенным Отцом обитель благости Твоей. Ей, Христе, единый Податель жизни, даруй мне просимое мной, сокрой беззакония мои от знакомых моих, воспомянув о слезах моих, которые проливал я перед святыми мучениками Твоими, чтобы привлечь мне к себе милосердие в страшный оный час и укрыться под крылами благодати Твоей. Ей, Владыко, на мне, грешном, покажи неизреченное человеколюбие Твое и соделай меня причастником того разбойника, который за одно слово стал наследником рая. Введи меня туда, и увижу, где скрылся Адам, и воздам славу человеколюбию Твоему, что внял Ты слезам моим и потребил (истребил) все беззакония мои. Положи слезы мои пред Тобою, Господи, по обетованию Твоему, чтобы постыдился враг мой, увидев меня на месте жизни, какое уготовили мне щедроты Твои, и чтобы покрылся он тьмой, не увидев меня на том месте, какое уготовлял Ты за грехи мои. Ей, Владыко, единый безгрешный и человеколюбивый, излей на меня неизреченную благость Твою, даруй мне и всем, любящим Тебя, поклониться славе Твоей в Царстве Твоем, и в веселии сказать лепоте Твоей: слава Отцу, сотворившему нас, и слава Сыну, спасшему нас, и слава Всесвятому Духу, обновившему нас, во все веки веков! Аминь.
Веруяй в Сына Божия... имать живот вечный (Ин.3:16). Если кто верует в Сына Божия, то не запнутся стопы его (Притч.4:12); и хотя через огонь перейдет, пламень не опалит его (Ис.43:2). Веруяй в Сына Божия, якоже рече Писание, реки от чрева его истекут воды живы (Ин.7:38).
От множества дров увеличивается пламень; и в сердце человека страх Божий умножает ведение, а деятельность усиливает оное.
Будь крайне трезвен, когда сеешь семя Господа своего, чтобы враг не подмешал как плевел, так и чего-либо своего, потому что у него в обычае и посредством добра делать зло.
Будем у Господа просить благодати, чтобы даровал нам ведение и смысл трезвиться во всем.
Пещь искушает (испытывает) серебро и золото (Притч.17:3), а страх Господень – помыслы любящих Господа. Как художник, сидя у наковальни, отделывает благопотребные сосуды, так страх Божий истребляет в сердце всякую лукавую мысль и заменяет ее разумным словом.
Воздадим славу Тому, Кто дает страх Свой в сердца наши, ибо Он есть учай человека разуму (Пс.93:10). Начало премудрости страх Господень, разум же благ всем творящим его; благочестие же в Бога начало чувства (Притч.1:7).
Мудрый соблюдет заповеди Христовы, а кто поступает по ним, тот не постыдится вовек. Кто оставляет их, тот безумен, суетна надежда его; а кто поистине соблюдает их, тот переходит от смерти в живот (Ин.5:24), вовеки не узрит тьмы, и в день кончины своей обретет благодать. Верные Ангелы будут путеводителями души его, на незыблемом камне утвердится основание его, и соделается он наследником вечной жизни. Он всех блаженнее, потому что научился творить волю Сотворившего его. По знаку трубы воинство уготовляется на брань, но во время подвига не все участвуют в сражении. Многие – монахи только по наружности, но немногие – подвижники. Во время же искушения открывается достоинство монаха.
Прежде кончины никого не ублажай, и прежде смерти ни в ком не отчаивайся.
Не называй себя праведным и непорочным пред Господом, ибо что утаилось от тебя, то явлено пред Богом. Должно же верить, что если Ему предоставим себя, то будет плод от нашего делания.
Лучше хочу быть деятельным и отличным из братии, нежели преступать заповеди и быть для них мерзким.
Кто знает все Писание и не радеет о заповедях Христовых, тот биен будет много (Лк.12:47). А кто исполняет волю Господню, тот будет признан мужем совершенным.
Не место нужно мужу совершенному, но нужна рассудительность, а немощным надобно и место иметь сообразно с правилами.
Кто же муж совершенный? Кто в действительности любит Господа, и ближнего своего любит, как себя самого.
Бойся Господа, – и обретешь благодать, ибо страх Господень производит такие нравы и обычаи, которыми образуются в нас добродетели, а бесстрашие порождает горькое соперничество, происки, и тому подобное. Страх Господень – источник жизни. Страх Господень – твердыня души. Страх Господень приводит в порядок духовную мысль. Страх Господень – хранилище души. Страх Господень во всяком занятии подает благодать боящемуся Господа. Страх Господень – кормчий души. Страх Господень просвещает душу. Страх Господень истребляет лукавство. Страх Господень ослабляет страсти. Страх Господень возвращает любовь. Страх Господень умерщвляет всякое худое пожелание. Страх Господень отсекает сластолюбие. Страх Господень – училище души, и возвещает ей благие надежды. Страх Господень вознаграждает миром. Страх Господень наполняет душу святыми мыслями и вручает ей скипетр Небесного Царства. Никто из людей так не высок, как боящийся Господа. Кто боится Господа, тот подобен свету, указывающему многим путь спасения. Кто боится Господа, тот подобен укрепленному граду, стоящему на горе, и перед лицом его трепещут лукавые бесы. Весьма блаженна душа, боящаяся Господа, потому что всегда пред собою видит праведного Судию. Если боишься Господа, то соблюдай заповеди Его, и не постыдишься.
Иной оставляет место ради добродетели, а иной ради праздности и неподчинения; иной же гонится за наследством. Иной исследует многое, чтобы научиться мудрости, а другой исследует многое из тщеславия. Один течет поприщем и подвизается из любви ко Христу, а другой из тщеславия. Один подчиняется ради заповеди Христовой, а другой – ради высшей степени и гнусного прибытка. Иной хвалит ближнего по человекоугодию, другой хвалит ближнего ради заповеди Христовой, иной же унижает ближнего ради чревоугодия. Один смиряет себя ради заповеди Христовой, другой унижается по безумию. Один неутомимо занимается работой из сребролюбия, другой много работает из любви к благотворению. Иной работает, когда не должно, а иной во время работы ничего не делает. Иной поет псалмы и громким голосом, когда не должно, а во время псалмопения молчит, или празднословит с ближним. Иной бодрствует, когда не нужно, а во время бдения ропщет. Написано: Ад и пагуба явна пред Господем, како не и сердца человеков (Притч.15:11).
Начало доброго жития – слезы во время молитвы, а начало правильного образа мыслей – слушание Божественных Писаний.
Тысячи книг в ушах безумных – ни во что. И кто безумен, как не пренебрегающий страхом Божиим?
Написано: Премудр сердцем приимет заповеди (Притч.10:8). Даждь премудрому вину, и премудрейший будет; сказуй праведному, и приложит приимати (Притч.9:9). Сын наказан премудр будет, безумный же слугою употребится (Притч.10:5).
Богатства ленивии скудни бывают, крепцыи же утверждаются богатством (Притч.11:16). Премудрый, убоявшись, уклонится от зла; безумный же на себе надеявся смешивается со беззаконным. Острояростный без совета творит, муж же мудрый многая терпит (Притч.14:16-17).
Чти Господа, – и благоуспешны будут пути твои. Почитай иерея и старейшего, да низойдет на тебя благословение уст их. Почитай старцев, как много послуживших Христу. Почитай братий своих, как рабов Христовых, чтобы они возлюбили тебя.
Если полюбишь безмолвие, брат, то плавание свое совершишь в тишине. Кто бегает безмолвия кельи своей, тот мечтает о земном, а кто имеет попечение о внутреннем делании, тот вожделеет уготованного святым на небесах.
Господь наперед знает мысль монаха, который желает себе священства; а священство – высокая степень, если проходят его беспорочно.
Христолюбивый царь – всех блаженнее: в благословение оставит он память свою, и хвала ему на небе и на земле. Царь неверный не познал мудрости в жизни своей и, скончавшись, на проклятие оставил память свою, и укоризна ему не изгладится вовек. Престол же верного преуспевает вовеки.
Судия правдивый будет взыскан, и уста праведных благословят его. А неправедный не пожалеет душу свою, потому что не сотворит суда и правды на земле. Написано: Обидяй убогаго многая себе зла творит. Не насильствуй нищаго, зане убог есть, и не досаждай немощному во вратех: Господь бо имать судити его суд (Притч.22:17,22-23).
Написано: Избави ведомыя на смерть (Притч.24:11), и не выдавай слугу в руки господина, чтобы не проклял он тебя, и не погиб ты.
Написано: радуяйся... о погибающем не обезвинится: милуяй же помилован будет (Притч.17:5).
У верного целый мир имения, а у неверного нет и обола.
Милуяй нища взаим дает Богови, по даянию же его воздастся ему (Притч.19:17).
Написано: Вес велик и мал, и мера сугуба, нечиста пред Господем обоя (Притч.20:10). Изрываяй яму искреннему впадется в ню (Притч.26: 27). Но бойся Господа, и в день лют избавит тебя (Пс.40:1).
Царь благочестивый позаботится о пристанях на море, а опытный и разумный не оставит в небрежении крепостей на пределах своих. То и другое возникает на сердце царя по его многоопытности и человеколюбию.
Верный царь всегда имеет памятование о вечном суде и, помня праведного Судию, не забудет об освобождении душ, содержащихся в нуждах и тесноте, в темницах и заточении.
Блажен человек, который временной властью приобрел вечную славу. Кто сегодня царь, тот наутро скончается, а кто творит волю Господню, тот пребывает вовек.
Врач делается искусным через действительный опыт.
Большая роскошь порождает страсти и недуги, а трудная работа в самое время труда утомляет, по утомлении же доставляет здравие и благосостояние.
Не имей, монах, пожелания есть мясо, и не пей вина до упоения, иначе огрубеет твой ум, и житейским попечениям не будет у тебя конца.
Обрежь пальму, – и даст побеги вверх; очисти душу от житейских попечений, – и возрастет в добродетели.
Кто терпеливо переносит, когда его злословят или обижают, тот подобен заключившему льва в зверинце; а кто отражает злословие и обиду, тот походит на человека, который сам себя губит.
Хорошо прийти к службе Божией прежде всех, но нехорошо без нужды оставить службу прежде отпуста.
Приходи, брат, и слушай Божественное Писание, чтобы получить от этого пользу. Как путнику в жаркое время дорога чаша холодной воды, так слово Божие орошает душу.
Если хочешь слушать, – приходи; и если выслушаешь, – будешь мудр. А если и слушать слово тяжело для твоего терпения, то тем более тяжело для тебя исполнение его на деле. Итак, заключай из этого о себе, что ты так же нерадив, как и я.
Войдя в дом Божий, не будем парить умом; напротив того, внутренний человек наш да займется созерцанием и молитвой. А молясь, будем говорить: "Отче наш, Иже еси на небесех...", чтобы никакие другие помыслы не смущали ум наш.
Стоя же на молитве, знай, Кому предстоишь. К Нему да будут обращены и вся твоя душа и все твое сердце. Разумей, что говорю. Если кто, взяв в руки узел с деньгами, пойдет на торг с намерением купить быков, то станет ли смотреть на собак? Не занята ли вся мысль его тем, чего ему хочется, чтобы иначе не быть осмеянным и не погубить понапрасну того, что есть у него в руках?
Если ставший близ тебя брат немощен телом, и случится ему кашлять, или часто плевать, то не смущайся этим, но вспомни, что многие предали себя на услужение недужным и увечным.
Если здоров ты телом, то не превозносись, а бойся; ибо как многострунные гусли в руке человека, так всякая плоть в руках Иисуса Христа, Спасителя нашего.
Написано: На всяко время очи злых приемлют злая; добрый же безмолвствуют присно (Притч.15:15). Путие живота помышления разумнаго, да уклонився от ада спасется (Притч.15:24).
Написано: Не возлюбит ненаказанный обличающих его, с мудрыми же не побеседует (Притч.15:12).
Безчестяй убогия согрешает, милуяй же нищыя блажен (Притч.14:21).
Написано: Аще падет враг твой, не обрадуйся ему, в преткновении же его не возносися. Яко узрит Господь, и не угодно Ему будет, и отвратит ярость Свою от него (Притч.24:17-18).
Иже затыкает ушеса своя, еже не послушати немощнаго, и той призовет, и не будет послушаяй его (Притч.21:13).
Не хвалися о утрии, не веси бо, что родит (день) находяй (Притч.27:1).
Не твори зла, и не постигнет тя зло (Сир.7:1).
Не люби клеветати, да не вознесешися (Притч.20:13).
Написано: Иже отвещает слово прежде слышания, безумие ему есть и поношение (Притч.18:13).
Не веселится отец о сыне ненаказаннем (Притч.17:21).
Сын наказан премудр будет (Притч.10:5).
Не в основательном изучении Писаний мудрость, но, как пишется, начало премудрости страх Господень... разумети бо закон, помысла есть благаго (Притч.9:10).
Вера рождает добрую мысль, а добрая мысль – река воды живой. Кто приобрел ее, тот наполнится водами ее. Без елея не будет гореть светильник, и без веры никто не приобретает доброй мысли.
Написано: Иже отметает наказание, ненавидит себе: соблюдаяй же обличения любит свою душу (Притч.15:32).
Не впадай в тяжбу скоро, да не раскаешися послежди (Притч.25:8).
Лучше имя доброе, неже богатство много, паче же сребра и злата благодать благая (Притч.22:1).
Без терпения не построишь башню, и без ведения не преуспеешь в добродетели.
Нет и меры терпению, если оно растворено смиренномудрием.
Дарование терпения – от Господа, и любящим Его дарует Он оное; обладающие им избавятся от многих скорбей.
Со безумным не множи словес (Сир.22:12), щадя же устне, разумен будеши (Притч.10:19).
Если благоразумный монах послан на служение, то видящие его воздадут славу Господу. А безумный и упившийся срамно бесчинствует в селениях, он стыдит настоятеля и братию.
Бесстрашие рождает юношеский помысел, а страх Господень и юных делает старцами.
Чти Господа, и не соблазняй мирянина. Подражай пророку Самуилу, потому что он и Богу угождал, и людей назидал. А сыны бесстрашия пали от меча.
Отважному юноше и старцу не придавай смелости делать неприличное. Ибо боящийся Господа попечется о людях Своих.
Благоговение при смиренномудрии и любви возносит голову монаха, и во время посещения его воссияет он (Прем.3:7).
Ненависть или зависть под покровом благочестия – горькая вода в золотых сосудах. Вложи в нее древо жизни, и сделается сладкой, потому что древом услаждена была вода (Исх.15:25), и все наветы коварного врага упразднены Крестом Спасителя нашего Иисуса Христа.
Любовь просвещает мысленные очи, а кто любит вражду и ссору, тот подобен человеку, который часто влагает руку свою в нору к аспидам.
Что червь в дереве, то тщеславие в монахе; и что моль в одежде, то страсть сребролюбия в сердце человеческом.
Не возносися, да не падеши и наведеши души твоей безчестие (Сир.1: 30). Ибо приемляй кроткия Господь, смиряяй же грешники до земли (Пс.146:6). Кто сам себя возвышает, – тот готовит себе бесчестие; а кто служит ближнему в смиренномудрии, – тот прославится.
Кто сердоболен к ближнему в день скорби, к тому и Господь всегда будет милосерд, потому что милостыня человека – как печать при нем.
Иной человек, пока не имеет никакой власти, оказывается кротким и милостивым; потом, как скоро получит власть, готов уже приказывать и повелевать, ничего не разбирая; но если отнята у него власть, невыносимы для него собственные его постановления. Он, как немудрый, не познал своей немощи.
Во всех делах твоих, брат, поминай последняя твоя, и во веки не согрешиши (Сир.7:39); не кичись и не ширься, но смиряйся; наказание нечестивым – огонь и червь.
Приобрети страх Божий, чтобы и бесы боялись тебя; одно наружное всегда суетно.
Если все захотим приказывать и начальствовать, кто будет подчиненным или повинующимся? Если все будем желать себе чести, кто будет воздавать честь? Мудрый муж отказывается давать, а не получать приказания, исполняя заповедь Сказавшего: иже аще хощет в вас вящший быти, да будет вам слуга: и иже аще хощет в вас быти первый, буди вам раб: якоже Сын Человеческий не прииде, да послужат Ему, но послужити и дати душу Свою избавление за многих (Мф.20:26-29).
Старейшину ли тя поставиша, не возносися, но буди в них яко един от них (Сир.32:1). Взвесь прежние свои труды, и знай, что подчиненные несут те же труды, и не будь о них нерадив, но приложи попечение.
Написано: Во мнозе языце слава царю: во оскудении же людсте сокрушение сильному. Долготерпелив муж мног в разуме, малодушный же крепко безумен (Притч.14:28-29).
Будем молиться, чтобы сподобиться нам дарования, а сподобившись, невысоко будем думать о себе.
Если кто имеет попечение о братиях своих и преподает им вразумление и учение Господне, то душа его угодна будет Господу.
Кто пренебрегает жизнью своей, тот грешит пред Богом.
Не радуйся невежеству братии своих, потому что нет тебе славы в бесчестии.
Не завидуй успеху братии своих, ибо Писание говорит: Болши сея не имам радости, да слышу моя чада во истине ходяща (3Ин.1:4).
Написано: Имже несть управления, падают аки листвие, спасение же есть во мнозе совете (Притч.11:14).
Если брат сведущ, не печаль духа его, если живет он свято. Как Иаков к Сириянину Лавану, так и ты обрати к нему лицо свое.
Ты называешь себя сведущим? Пусть знают это по делам твоим. Как тело без духа мертво, так и знание без деятельности праздно.
Признаки доброй жизни в молодом монахе – смиренномудренное воздержание от винопития и многословия. Кто любит их, тот не доведет до конца своей доброй жизни.
Не принуждай брата своего пить вино до опьянения, хотя бы издавна он вкушал, ибо корабль строится долгое время, а сокрушается мгновенно от одного удара. Кроткого юношу да возлюбит душа твоя, и не возлагай на него бремени ему не по силам, чтобы спасти тебе душу его о Господе и получить неувядающий венец славы в явление Архипастыря.
Со всех сторон обнеси дом свой стеной, и не оставляй скважины в ограде, чтобы враг, войдя через нее, не разграбил дом твой и ты не стал виной твоей погибели.
Снабди нуждающегося, а не говори: "Он не имеет нужды", чтобы доброе вразумление впоследствии не приводило к скудости.
Какие способы дал тебе Господь, те и употреби в помощь бедному, чтобы не быть нам осужденными в недостатке любви и в немилосердии.
Послушаем, братия, того, кто говорит: Имеюще же пищу и одеяние, сими доволни будем. А хотящии богатитися впадают в напасти и сеть, и в похоти многи несмысленны и вреждающыя, яже погружают человеки во всегубителство и погибель. Корень бо всем злым сребролюбие есть (1Тим.6:8-10).
Из всех сил своих чти отца своего, и не нарушай уставов того, кто родил тебя о Господе; в этом случае не одолеют тебя лукавые бесы. Особенно смиряй душу свою пред Господом – и обретешь благодать. Ибо домы досадителей разоряет Господь (Притч.15:25), и посади кроткия вместо их (Сир.10:17).
Не поноси человеку обращающуся от греха... Не безчести человека в старости его: ибо и ты сам состареешися (Сир.8:6-7).
Не оставляй в пренебрежении недужного, ибо написано: Иже затыкает ушеса своя, еже не послушати немощнаго, и той призовет, и не будет послушаяй его (Притч.21:13).
Ненавистен в соседстве, кто переносит речи из дома в дом; муж же мудр безмолвие водит (Притч.11:12).
Не входи в келью брата своего, не постучав прежде в дверь, потому что возмущение неприлично безмолвию.
Умный настоятель укрепляет души братии своей вразумлением и учением Господним, а пренебрегающий ими потерпит вред.
Оказывай честь старцам ради Господа и ради наиболее ведущих из братии.
Не приневоливай старцев к делу, потому что они сокрушили подвигами плоть юности своей.
Боящемуся Господа достаточно свидетельства совести.
Человеку, который в силах работать, нехорошо есть хлеб в праздности, когда апостол говорит: без стужения вам себе соблюдох и соблюду (2Кор.11:9).
Написано: Блажени милостивии: яко тии помиловани будут (Мф.5:7). Не обижай ближнего под предлогом, что он не на месте стоит; церковь составляют не столпы, а люди; потому написано: горе умножающему себе не сущая его, доколе? и отягчающему узу свою тяжце. Яко внезапу востанут угрызающии его, и ободрятся наветницы твои, и будеши в разграбление им (Авв.2:6-7).
Кто строит себе дом неправдой, тот сооружает себе памятник, свидетельствующий о его любостяжательности, ибо святые возненавидели всякий неправедный путь.
Большая опасность – жить детям в монастыре, если нет там надлежащего управления. А кто воспитает детей благоугодно Богу, тот блажен.
Немалый ущерб готовит себе пастырь, который спит вне овчего двора, потому что сон пастырей – радость волкам.
Если брат смиряется под руку твою, то разумей, что не тебя боясь делает это; и потому памятуй о Господе, для Которого и он терпит, и ты не должен озлоблять его.
Не домогайся прибыли, в которой есть вред для души, ибо что дороже души?
Бедный монах, который в смиренномудрии безмолвствует, лучше богатого монаха, который исполнен гордости и надменности.
Союза с братом не подтверждай клятвой, но имей с ним единомыслие в страхе Божием.
Смотри, монах, и желая угодить рассуждающим по-мирскому, не погуби жизни монашеской, но в страхе Божием пребывай целый день.
Ропотливый монах потерпит большой вред, а если все переносит он мужественно, то наследует он радость.
Не будем малодушествовать, возлюбленные, потому что нам не вечно жить в этой жизни.
Что ни сделает кто для Господа, – все это прибыток ему. Ибо брашна чреву, и чрево брашном: Бог же и сие и сия упразднит (1Кор.6:13).
Если ты, монах, внимателен к самому себе, то, во-первых, себе тем сделаешь милость, а потом доставишь радость и любящим тебя, так как Премудрость говорит: Сыне, аще премудр будеши, себе премудр будеши и искренним твоим: аще же зол будеши, един почерпнеши злая (Притч.9:12).
Разумей, монах, что говорю; пусть не будет у нас внешне – благоговение, а в келье – роскошь, чтобы не уподобиться гробом повапленным (окрашенным), иже внеуду (снаружи) убо являются красны, внутрьуду (внутри) же полни суть костей человеческих... и нечистоты (Мф.23:27). Ибо на всяком месте один Бог, Которому слава во веки! Аминь. Смири помысел гордыни прежде, нежели гордыня смирит тебя. Низложи помысел высокоумия прежде, нежели оно низложит тебя. Сокруши похоть прежде, нежели похоть сокрушит тебя.
Не укоряй брата в непостоянстве, чтобы и самому тебе не впасть в ту же немощь.
Если будешь жить с великим старцем, то не только пересказывай его добродетели, но и подражай его жизни, ибо это полезно для тебя.
К новоначальному, монах, оказывай долготерпение, потому что все возможно Господу.
Новоначальный же, который ненавидит смирение, не имеет у себя оружия на сопротивного; и таковой потерпит великое поражение.
Кто желает плотского успокоения, тот готовит себе много болезней, а долготерпеливый спасается.
Умный настоятель не почтет маловажным выслушать недоумение между новоначальным и старшим его, а сведущий исследует дело в точности и примирит их страхом Божиим.
Кто множит словеса в монастыре, тот умножает ссоры и ненависть к себе, а кто блюдет уста свои, тот будет любим.
Хорошо послушание, ради Бога соблюдаемое, возлюбленные; поэтому узнавай, какое послушание благоугодно Богу.
Послушание, соблюдаемое ради Бога, исполнено святыни даже до смерти.
Прилагай старание о душе своей, и не смущайся падением своим, ибо есть стыд, который ведет за собой грех, и есть стыд, в котором слава и благодать.
Если впадешь в недуг, возлюбленный, помни, кто говорит: Сыне, не пренебрегай наказания Господня, ниже ослабевай от Него обличаем: егоже бо любит Господь, наказует, биет же всякаго сына, егоже приемлет (Притч.3:11-12).
Кто заключен в темницу и думает воспротивиться царю, тот сделает ли себе какую пользу? А кто припадает к ногам и умоляет, тот скорее возбудит к себе сострадание.
Брат однажды занемог и сказал себе: "Увы мне, грешнику! Состареюсь я в этой немощи". Он выздоровел, и снова постигла его другая немощь, которая была тяжелее прежней; и он опять сказал то же слово; между тем, не рассказывал о своих страданиях человеку, но стал просить милости у Господа, Который подает здравие в болезни и крепость в немощи.
Если приидет на тебя дух уныния, не оставляй своего дома, но противостань этому духу с терпением. Да не убедит тебя помысел, внушающий перейти с места на место. Ибо если склонишься на этот помысел, то никогда не будет у тебя терпения. Написано: В чесом исправит юнейший путь свой? Внегда сохранити словеса Твоя (Пс.118:9). Этим наипаче спасется живущий в обществе с братиями.
Должно приобрести страх Господень и в высшей степени целомудрие, от которых рождаются любовь, радость, мир, послушание, великодушие, воздержание, терпение и все, что прилично христианам.
Да будет всяк человек скор услышати, и косен глаголати, косен во гнев, гнев бо мужа правды Божия не соделовает (Иак.1:19-20). Пусть и видя, как бы не видит того, что ему неполезно, и слыша, не слышит того, что непристойно.
Пусть из последних сделает себя последним, и обретет себе упование. Ибо всяк возносяйся смирится, а смиряяй же себе вознесется (Лк.18:14).
Если начнет кто приказывать, но не будет помогать в труде по мере сил, то будет иметь труд при конце.
Не всегда дует одинаковый ветер, но в ветрах бывают перемены; поэтому надобно приучать себя к делу, ибо не знаем, что родит (день) находяй (Притч.27:1).
Имей всегда перед очами Сказавшего: Не судите, да не судими будете: имже бо судом судите, судят вам; и в нюже меру мерите, возмерится вам. Что же видиши сучец, иже во оце брата твоего, бервна же, еже есть во оце твоем, не чуеши? Или како речеши брату твоему: остави, да изму сучец из очесе твоего: и се, бервно во оце твоем? Лицемере, изми первее бервно из очесе твоего, и тогда узриши изъяты сучец из очесе брата твоего (Мф.7:1-6), и, без сомнения, приобретешь благодать перед Господом и перед людьми.
Не дозволяй глазам своим кружиться туда и сюда, и не всматривайся в чужую красоту, чтобы с помощью глаз твоих низложил тебя противник твой.
Соревнуйся не с теми, которые нерадивее тебя, но с теми, которые украшены всякой добродетелью.
Не будь, брат, легкомыслен; что делается без страха Божия, то не имеет иного последствия, кроме осуждения и раскаяния.
Блаженна душа, работающая Господу во истине, потому что напоследок обретет себе упокоение от Господа.
Малое нерадение рождает грех, и малая трезвенность отвращает великий вред.
Лучше есть о Господе и благодарить Господа, нежели не есть и осуждать едящих и благодарящих Господа.
Сел ты за трапезу? Ешь хлеб, а не клевещи на ближнего, чтобы через клевету не сделаться тебе пожирающим брата своего. Ибо написано: снедающий люди моя в снедь хлеба, Господа не призваша (Пс.13:4). Будь здрав в вере, и ешь все предлагаемое тебе о Господе. Если же предложено вам что снедное, чего не хочешь ты есть, не отсылай его с трапезы, когда многие хотят есть и благодарить Господа.
Сел ты за трапезу? Ешь как человек, и не озирайся, как невежда.
Один брат сказал: "Не по разборчивости какой-нибудь отказываюсь вкушать мясо: зане всякое создание Божие добро, и ничтоже отметно, со благодарением приемлемо, освящается бо словом Божиим и молитвою (1Тим.4:4). Но поскольку написано: Не пользует безумному сладость (Притч.19:10), то неразумно – монаху есть мясо животных".
Когда предложены куски, не гнушайся и кусками, ибо Господь повелел ученикам Своим собрать избытки укрух, да не погибнет ничтоже (Ин.6:12).
Если брат, уступив искушению, отлучится с места своего, и потом, раскаявшись, захочет возвратиться, то не препятствуй этому, возлюбленный, но скорее присоветуй сделать это; не веси бо, что родит (день) находяй (Притч.27:1). Таких людей не должно презирать, как вдавшихся в обман, но скорее надобно опять принять их, как освободившихся от немощи.
Если живешь с братией, не подавай никому повода отлучаться от братства, чтобы не быть тебе осужденным в том мире.
Всего более остерегайся соблазнить кого-нибудь, чтобы не быть тебе исключенным из Небесного Царства вместе с творящими соблазны.
Если затрудняется делом брат твой, раздели с ним труд, чтобы сподобиться тебе в оный день услышать от Господа: "Что сделал ты единому сих братии Моих менших, то для Меня сделал" (Мф.25:40).
Кто нерадит о немощных, тот прогневляет Учителя, и кто радуется падению брата своего, тот подвергается гибельному падению.
Не говори: "Сегодня согрешу, а завтра покаюсь". Но лучше сегодня покаемся, ибо не знаем, доживем ли до завтра.
Согрешили мы, возлюбленные? Покаемся, потому что Господь приемлет покаяние истинно кающихся.
Монах, не говори: "Здесь брань и теснота, а там упокоение и беззаботная жизнь". Ибо знаешь ли, кто ведет с нами брань? Не враг ли наш диавол? Итак, выслушай, что говорится у Иова: И рече Господь диаволу: откуду ты грядеши? Тогда рече диавол пред Господем: прошед поднебесную и обшед всю землю, приидох (Иов.2:2). Поэтому знай, что куда бы ни пошел ты, везде выше тебя небо. Поэтому оставайся на том месте, куда ты призван, и противостой диаволу; и он убежит от тебя. И приблизься к Богу, и Он приблизится к тебе.
Кто любит золото, тот не будет оправдан; а кто любит Господа, тот будет благословен. Кто возложил упование на золото, тот падет; а кто возложил упование на Господа, тот спасется. Горе тому, в кого вошли неверие, бесстрашие, неведение, неразумие и бесстыдство, потому что части лисовом будут(достанутся они в добычу лисицам) (Пс.62:11). Но блаженна душа, в которой обитает страх Божий.
Кому не нравится служить одному господину, тот поработает многим, и кто не хочет подчиниться одному настоятелю, тот подчинится многим в разных местах. Кто не остается при одном рукоделии, тот будет завален разными делами.
Кто украшает одежды свои, тот вредит душе своей, потому что дорогие одежды срамят душу монаха; приличны же монаху бедные одежды.
Злая укоризна монаху – гордыня, дерзость, бесчувственность, бесстыдство, безрассудность, вспыльчивость, безумие.
Укоризна монаху – блуждающее око; ибо блуждающее око причиняет много скорбей тому, кто следует за ним. Если не воздержишься от блуждания очей, то не проложишь прямых стезей целомудрия.
Укоризна человеку – упиваться вином; видев многих, никого не нашел я подобных упивающемуся.
Монах, который хвалится своей крепостью, первый безумец; стыд и укоризна монаху – хвалиться собственной своей силой: хваляйся, о Господе да хвалится (1Кор.1:31).
Буй (глупый) во смехе возносит глас свой (Сир.21:23), а еще безумнее тот, кто, расхаживая, сильно двигает плечами и машет руками.
Признак невежества в монахе, если в сильном волнении он поднимает левую часть своей сорочки; обучившийся благоприличию во всем будет благоговеен.
Гибельная страсть в человеке – сделать клятвы привычными для языка своего. Не делай клятв привычными языку своему, чтобы не умножилось твое неведение, и вместо оправдания не собрать тебе кучи грехов.
Слава монаху – бояться Господа и соблюдать заповеди Его; слава монаху – смиряться перед малыми и перед великими. Слава монаху – рассудительность и смиренномудрие. Слава монаху – непамятозлобие, и терпение, и трезвенность во всяком деле благом.
Не презирай старца, если пожелает войти в труд монашеской жизни, потому что и Господь не отверг пришедших в единыйнадесять час (Мф.20:9), и ты не знаешь, что, может быть, и он есть сосуд избран (Деян.9:15).
Если возлюбишь гордыню, будешь часть бесам; если возлюбишь смиренномудрие, будешь часть Владыке Христу. Если возлюбишь сребролюбие, пойдешь отсюда ни с чем, а если возлюбишь нестяжательность, не лишишься небесного богатства.
Если будешь скрывать в сердце своем страсть памятозлобия, то сделаешься обителью ярости и неведения, а вместе с ними и печали, и вид лица в тебе изменится. Ибо сказано: путие же злопомнящих в смерть (Притч.12:28).
Высокоумный человек много понесет печалей, а смиренномудрый всегда будет веселиться о Господе.
Высокоумие во всякое время домогается чести, а смиренномудрие в славе не превозносится, и в бесславии не беспокоится, потому что ожидает награды от Господа.
Кто скрывает в сердце своем памятозлобие, тот подобен откармливающему змия на груди своей.
Не давай печали сердцу своему, ибо мира печаль смерть соделовает, а печаль, еже по Бозе, доставляет тебе жизнь вечную (2Кор.7:10).
Взыщи Господа, возлюбленный, всеми силами твоими, чтобы спаслась душа твоя, и порок не водворился в сердце твоем.
Как порог в реке обращает в другую сторону стремление вод, так порок отвращает ведение от сердца.
Аще гониши правду, постигнеши ю и облечешися в ню яко в подир (Подир (ц.-сл.) – длинная одежда ветхозаветных священников, вроде саккоса) славы (Сир.27:8).
Монах, вмешивающийся в дела житейские, потерпит много вреда, а пребывающий в подвижнических трудах не потерпит вреда.
Кто по отречении и удалении от мира обращает свой помысел к мирскому, тот ничем не отличается от человека, который сам себе остригает волосы. Кто думает шутить тем и другим, тот сам себя обманывает, ибо написано: Бог поругаемь не бывает. Еже бо аще сеет человек, тожде и пожнет (Гал.6:7).
Не заглядывай, монах, в городские улицы, и не скитайся по городским площадям, чтобы не встретилось тебе что-нибудь, и не поползнулась (уклонилась) душа твоя в погибель.
Превозношение ослепляет умные очи, а смирение просвещает их любовью, ибо научит кроткия путем Своим (Пс.24:9).
Не заходи, брат, в тину брения (поползновений) и удаляйся от людей, ходящих бесстрашно.
Опасно человеку надеяться на себя самого; спасется надеющийся на Господа.
Украшающий одежды свои возгордится, а гордый монах – неоперившийся орел.
Смиренномудрый монах – легкий скороход и как бы меткий стрелок. Как железо (меч) все утончает и покоряет, так и смирение по Богу разрушает козни врага.
Что рогатина – для зверолова, и оружие – для воина, то для монаха – смирение.
Спеши, брат, добровольно вступить на путь узкий и тесный, пока невольно не вступил на путь еще теснейший.
Мирскому человеку похвальба – его выходы, а монаху похвала – и помыслом не переступать за порог своего дома.
Возлюбленный, слушай: борец во время подвига сжимает уста свои: и ты сомкни уста свои для всего излишнего, и будешь иметь упование.
Сказано: Коль велик, иже мудрость обрете, но несть паче боящагося Господа (Сир.25:13).
Велик и начавший, но не как продолживший; велик и первый, но не как совершивший.
Не люби плотского покоя, чтобы не найти себе в нем духовного вреда.
Не любопытствуй о чужом, чтобы не погубить своего.
Не вдавайся в непомерную работу, потому что хорошо и полезно делать все в меру и в порядке.
Кто не имеет страха Божия в сердце своем, хотя бы каждый день стал есть мед и млеко, не может быть в покое; а верующий все переносит мужественно.
Оставайся под благим игом Господним, чтобы избежать тебе недоброго и тяжкого ига мира сего.
Не учащай в келью к брату своему.
Ежели есть у тебя полезная книга, и брат, услышав, захочет попользоваться ею, не скупясь, дай ему.
А ты, возлюбленный, пользуйся книгой тщательно и с миром возврати ее тому, кому она принадлежит.
Если имеешь у себя в келье монастырскую книгу, то не бросай ее с пренебрежением, но береги и тщательно обверни ее, как Божию.
Дерзкий монах стыдит настоятеля и братию, а мудрый сберегает их честь.
Воздержание измождает плоть, а многоядение делает грубым ум.
Монаху в келье дает терпение не то, что он, не скорбя, совершает дело по установленному порядку, но страх Божий, памятование о смерти и о мучениях.
Лучше заниматься делом, молитвой и размышлением при Чтении Божественных Писаний, чем прекращать это не вовремя и предаваться празднословию, от чего рождается клевета.
Не искушай брата своего, преследуя его насмешками, чтобы самого не выдали в нужде; ибо написано: иже раздражает словесы, не спасется (Притч.19:7). Кто своей злонамеренностью сам себя делает ненавистным, тот кем будет любим? А любящие любящих вас, кую мзду имате, как сказал Господь. Не и грешники ли тожде творят? (Мф.5:46).
Человек горячий возмутит души братии, а долготерпеливый в любви побоится Господа.
Юного труженика не обременяй, и со старцем неразумным не ходи вместе; а разумные старцы – о Боге опора братии.
Великое дело – воздержание очей, чрева и языка, а если еще в изобилии при нем милость, воссияет оно, как светило.
Человек, который хвалит ближнего в его отсутствии, то же, что собирающий доброе в свою сокровищницу.
Бойся Господа, – и наследуешь блага.
Не ходи по путям грешных, но следуй по стезям праведных.
Если возлюбишь пути правды, то обретешь вечную жизнь.
Если возлюбишь безмолвие, то совершишь плавание в тишине.
Если возлюбишь молчание, то будешь любим многими.
Если отвратишь очи свои, еже не видети суеты (Пс.118:37), обретешь помыслы чистые.
Если возлюбишь воздержание, то обуздаешь демона блуда.
Если возлюбишь нищету, то обратишь в бегство демона сребролюбия.
Кто в келье своей скрывает золото, тот копит в себе страсти высокоумия и неподчинения. А кто собирает в свою сокровищницу молитвы и милостыни, тот богатеет в Бога.
Другие копят себе деньги, а ты, монах, копи себе молитвы и милостыни.
Другие увеселяются свирелями и музыкой, а ты, монах, увеселяйся псалмопением и прославлением Господа.
Другие увеселяются роскошью и пьянством, а ты, монах, увеселяйся воздержанием и святостью.
Иные находят веселье в удовольствиях, а ты, монах, находи веселье в Боге, Который тебе и возлюбившим Его уготовил венец славы.
Человек христолюбивый – это неодолимая башня, а совершенный в любви – несокрушимая стена.
Если, прохаживаясь, хочешь заняться размышлением, то размышляй молча, – и избежишь тщеславия.
Подвергшегося падению хорошо поднять на ноги, а не осмеять.
Северный ветер приводит море в волнение, а вспыльчивость волнует мысли в человеке; но великодушие гонит прочь раздражительность; без раздражительности же прекращается и гнев.
Если не хочешь строить, возлюбленный, то не разрушай построенного; если не хочешь сажать, то не вырывай посаженного. Если не хочешь безмолвствовать, брат, то не развращай безмолвствующих. Если не хочешь, брат, вознести песнопения Господу, то не прерывай поющих.
Богатый возглагола, и вси умолчаша и слово его вознесоша даже до облак (Сир.13:28). И нам глаголет Бог во Святых Писаниях, но не хотим умолкнуть и послушать; напротив того, кто говорит, кто дремлет, а иной кружится помыслами где-нибудь далеко. Но что говорит Писание? Уклоняяй ухо свое не послушати закона Всевышнего, и сам молитву свою омерзил (Притч.28:9).
Нерадивый монах думает на молитве о том, чтобы услышать: "Аминь", а кто молится трезвенным умом, тот не смущается.
Да не падет на нас сказанное пророком: приближаются мне людие сии усты своими... сердце же их далече (Ис.29:13).
Не соблазняй брата, и не сговаривайся с ним на грех, чтобы не прогневался на тебя Господь и не предал тебя в руки злых людей.
Блажен человек, который ничем не соблазнил ближнего, потому что мзда его многа на небесех (Мф.5:12); а кто безрассудно соблазняется, тот соблазнит многих.
Если человек прежде всего не будет иметь грехи свои перед очами своими, то ни в каком месте не может он безмолвствовать.
Блажен, кто начал хорошую жизнь, и совершил ее богоугодно.
Написано: Чтый отца возвеселится о чадех и в день мольбы своея услышан будет. Прославляяй отца долгоденствовати будет, и в день кончины обретет благодать. Делом и словом чти отца твоего... да найдет ти благословение от него. Не славися в безчестии отца твоего, несть бо ти слава отчее безчестие. Слава бо человеку от чести отца его, и поношение чадом мати в безславии (Сир.3:5-11).
Есть у тебя, монах, вместо плотских родителей, родившие тебя о Господе по духу и путеводствующие тебя к вечной жизни.
Послушай того, кто говорит: Чадо, в кротости дела твоя препровождай, и человеком приятным возлюблен будеши. Елико велик еси, толико смиряйся, и пред Господем обрящеши благодать... яко велия сила Господня, и смиренными славится. В наведении величавого несть изцеления: сад бо лукавствия вкоренися в нем (Сир.3:17-18,20,28).
Три рода дел умножают суету, и четвертый род не принадлежит к числу добрых: если юные не подчиняются; если старцы завидуют успехам младших; если благоговейный уклоняется в дела негодные, и если настоятель неведением своим стесняет души братии.
Четыре рода дел умножают славу, и четвертый род благ пред Господом и пред людьми: если братия единодушны в кротости и в правде, если брат поучает брата страху Господню, если младшие подчинены старшим, как своим владыкам, и если настоятель любит братии своих, как себя самого, и истинно печется о спасении душ их. Опасна человеку гордыня, в каком бы то ни было виде. Не люби гордыню, возлюбленный, потому что нет в ней пользы. Всякая немощь при попечительности исцеляется, но недуг гордыни – с трудом врачуемое зло; потому что она отвергает целительное врачевство и вымышляет для себя смертную отраву. Да не будет ее в рабах Христовых!
Слово верное и скромное – похвала монаху, а кто любит шутки; тот безумен.
Праздник монаху – соблюдение заповедей Христовых; утешение же – не делать худого.
Радость монаху – преселение ко Господу, и хвала его – страх Господень.
Не мог я иметь части в мирском любомудрии; благодати же и отпущения грехов прошу у Господа более, нежели изумруда, гиацинта, и полных золотом бочек, и многоучености мира сего.
Исповедаюсь Тебе, Владыка Отче, что не лишил Ты меня просимого мной и не презрел молитвы непотребного раба Твоего, потому что Ты надежда безнадежных и помощь беспомощных. Да будет имя величества Твоего благословенно во веки! Аминь.
Проси, монах, у Господа приличного обету твоему, и даст тебе тмократно более.
Без воды не построится башня, и без ведения не успешна добродетель.
Видел я юного, который разумно утешал старца, и за это воздадим славу Богу.
Вслед похотей твоих не ходи, монах, и от похотений своих возбраняйся. Аще, сказано, даси души твоей благоволение благостыни, сотвориши обрадование врагом твоим (Сир.18:30-31).
Кто питает плоть тела своего, тот питает злые похоти, и срамные помыслы не оскудеют у него.
Угнетай, монах, и порабощай плоть свою, чтобы не быть тебе отверженным.
Делай во плоти своей доброе, – и принесёшь плод Богу.
Хочешь ты, монах, достигнуть успокоения в обществе братии? Довольствуйся общей трапезой братии и изцеление будет телу твоему и уврачевание костем твоим (Притч.3:8), и душа твоя не потерпит вреда. Аще бо на чашы и сткляницы вдаси очи твои, последи (после) заболеешь... яко от змия уязвен (Притч.23:31-32).
Если видишь, что благоговейный муж держит в руках своих снеди, не осуждай его в уме своем, потому что не знаешь, кому их предложит.
Имей попечение, монах, о внутреннем делании, и не украшай бесполезных стен, потому что благолепие кельи не дает монаху терпения. Будем искать удовлетворяющего потребности, ибо излишнее и служащее к развлечению нашему бесполезно.
Ленивый монах ищет предлог и говорит: "Сегодня здесь живу, а завтра пойду в другое место; для чего же мне трудиться?"
Как бы молот и наковальню помести в уме своем, монах, и испытывай помыслы сердца своего; и которые окажутся негодными, бросай прочь.
Кто радуется падению благочестивого, тот двукратно падает. А кто обращает человека от заблуждения пути его, тот спасется (Иак.5:20).
Если брат согрешил, с удовольствием обвиняем его, а если согрешим сами, не с приятностью принимаем обличение.
Сражайся, брат, не за диавола, а лучше с диаволом.
Прими, брат, от юности твоея... наказание, и даже до седин обрящеши благодать и благоразумие (Сир.6:18).
Монах, готовый мужественно претерпеть все, что ни случится, отчасти только будет иметь печали.
Собственное свое предательство есть нерадение. Нерадение – и опасный плен; а трезвенность и пленивших делает пленниками.
В празднестве рук прокаплет храмина (Еккл.10:18), и живущий в ней, когда захочет, убежит из нее.
Ленивый монах не замкнет двери своей кельи, пока не разобьется она, хлопая от ветра; а монах трезвящийся будет неукоризнен.
Кто обуздывает очи свои, тот сделается легким; а у кого взор блуждает, тот возложит на себя бремя. Ибо сказано: парение похоти пременяет (развращает) ум незлобив (Прем.4:12).
Если по увлечению дашь волю глазам смотреть на суету, то скорее останови их, чтобы не впасть в срамоту плотоугодия.
При распалении плоти не касайся тайных членов, чтобы не произвести сильнейшего распаления.
Блажен, кто победил всякую плотскую похоть.
Лукавому помыслу так же худо давать возрастать в душе, как и траве на гряде с овощами.
Остров, лежащий среди моря, может ли остановить волны, чтобы они не ударяли в него? По крайней мере, остров противится волнам. Так и мы не можем остановить помыслы, но можем противиться помыслам. Может быть спросит иной: "Отчего же иногда душа побеждается помыслами?" Оттого, что душа не противится помыслам, но позволяет входить им внутрь, и они, находя там себе пищу, понемногу расстраивают душу.
Четыре страсти с трудом допускают уврачевание (Притч.30:16), и это есть самолюбие, сребролюбие, тщеславие и любоначалие, ибо не говорят: довлеет (Довольно!). Однако же не невозможно Богу и от них уврачевать.
Прежде нежели укоренится в тебе страсть, вырви ее из себя, и прежде нежели даст отростки, исторгни корень ее из самых глубин. Ибо если попустишь ей укорениться в тебе, она возобладает над тобой.
Кто молится трезвенно, тот попаляет демонов; а кто молится рассеянно, над тем смеются они.
Кто увлекается своими пожеланиями и приятностью помыслов, тот легко делается пленником, а воздерживающийся спасется.
Неверие рождает двоедушие, а двоедушие – нерадение; нерадение же – забвение, забвение же – отчаяние, а отчаяние – смерть.
От чего преобладают в нас страсти? Не от нерадения ли нашего?
Не будь рабом своих членов, чтобы члены твои не властвовали над тобой. Употребляй их на дело благое, а не на лукавое, и будешь стяжанием (приобретением) драгоценным для твоего Владыки.
Знак души ленивой – неохотно слушать Писание. А трезвенная душа принимает словеса Божии, как жаждущая земля – дождь.
Хорошая постель питает сон, а небогобоязненность увеличивает его.
Есть у тебя овца? Не запирай вместе с ней волка. И какой вещью воюет против тебя враг твой, с той вместе не вводи его к себе в дом. А если и введешь, не ослабевай помыслом, но имей перед очами своими страх Божий, чтобы не посмеялись над тобой враги твои.
Дом, построенный на песке, не устоит; и подвижничество, к которому примешано что-нибудь, непродолжительно. А кто трудится в страхе Божием, тот не утратит мзды.
Во время молитвы не заводи посторонней беседы, и не омрачится ум твой для молитвы.
Стал ли ты, брат, на псалмопение Богу? Отверзи уста свои слову Божию, по слову сказавшего: пою Богу моему, дондеже есмь (Пс.103: 33). Смотри, чтобы, по нерадению твоему, чуждые помыслы не возмутили мысли твоей. Но, воспев духом, воспой же и умом (1Кор.14:15).
Великий дар – слезы в молитве, а увлекаться бесовскими помыслами – то же, что смерть.
Сердце, падшее с высоты небесных мыслей, бесы делают привязанным к вещам земным. А когда пренебрежет оно тленным, тогда приимет нетленное.
К мертвечине соберутся неясыти; и к душе, которая отчаялась в себе самой, соберутся бесы; идеже бо аще будет труп, тамо соберутся неясыти (Мф.24:28). Горе вознесем ум, возлюбленный, еще немного времени, и прейдем отсюда, а яже уготовал еси, кому будут? (Лк.12:20).
Как дым отгоняет пчел, так порок гонит из сердца ведение.
Никого не веселит правда, но всякого веселит любостяжательность (корыстолюбие); никто не радуется тому, что не обидел ближнего, но всякий рад, если на малое выторгует многое.
Прежде грома предваряет молния (Сир.32:12), и от лица густого облака удаляется всякая птица.
Хвастливость охотника, который гонится за вепрем, сама себя предает на заклание; и гнев мужа готовит ему падение.
Лев, гоняясь за добычей для своего чрева, делается пленником; и чревоугодник унижается для удовольствия чрева.
Необузданный конь предает всадника своего в руки злодеев; и человек жестоковыйный (бесчувственный) впадает в беды.
По снегу выслеживают зверя; и во время искушения сатана следит за монахом. Достоинство же монаха познается в искушениях.
Старайся, возлюбленный, приобрести рассудительность; в ней сокрыты добродетели монашеской жизни.
А что такое значит иметь рассудительность? Предохранять другого от соблазна, и избирать то, что лучше и что ведет к спасению.
Хочешь ли быть великим? Будь меньше всех (Мк.9:35).
Хочешь ли приобрести доброе имя? В кротости дела твоя препровождай (Сир.3:17).
Боящемуся Господа благо будет на последок (Сир.1:13), потому что боящихся Его прославит.
Не слушайся, монах, зависти; не строй козней брату своему и не давай ему укоризненного имени. Желая со стыдом согнать его с места его, смотри, сам не подвергнись тому, что умышлял другому. Копаяй яму ближнему впадет в ню (Еккл.10:8). Слушай, что написано: Падут во мрежу (сеть) свою грешницы (Пс.140:10). А на нем исполнится сказанное: вси же хотящии благочестно жити о Христе Иисусе, гоними будут (2Тим.3:12).
Не представляй, брат, предлога, говоря: "Этот брат делает вред товариществу". Но ты не делай зла другому, и не входи в сообщество с делающими зло, потому что Бог испытует сердца и утробы (Пс.7:10).
Если выйдет брат твой из монастыря, не превозносись, брат, перед ним мыслью, и да не будет он бесчестным в глазах твоих: не веси бо, что родит (день) находяй (Притч.27:1).
Слушай того, кто говорит: мняйся стояти да блюдется, да не падет (1Кор.10:12); не хваляй бо себе сей искусен, но егоже Бог восхваляет (2Кор.10:18). Ибо многие думали о себе, что одержали они верх и начальствуют, но они стали из кромешных кромешными, а люди отчаянные прияли благодать, потому что Господь гордым противится, смиренным же дает благодать (Иак.4:6).
Если видишь человека непослушного и невоздержного, гордого и мудрого для себя (Притч.9:12), то корень его уже полумертв, потому что не приемлет в себя тука (сладости), сообщаемого страхом Божиим (Пс.16:10). А если видишь человека безмолвного и смиренного, то знай, что корень его прочен; потому что напоен туком страха Божия.
Если настоятелей наших и нет с нами, братия, но где-нибудь в другом они месте, то с нами Великий. Ибо не лжив Сказавший: идеже... собраны во имя Мое, ту есмь посреде их (Мф.18:20). Итак, будем внимательны к себе, возлюбленные!
Неблагочинный монах налагает руки свои на человека, а милостивый будет помилован.
Давая брату дело, делаешь доброе дело, если только воздашь ему награду в любви Божией, потому что не делать другому вреда – дело благоговейное.
Кто нашел путь долготерпения и незлобия, тот нашел путь жизни.
Человек рассеянный в праздник работает, и в рабочий день прислуживает.
Воробей воробья заманивает в западню; и грешник, подобного себе, вовлекает во глубину зол.
Избегай, монах, быть вместе с теми, которые любят праздность и не хотят безмолвствовать.
Бегай, монах, тех, которые любят пиры, и говорят: "Я делаю пир сегодня, а ты сделаешь в следующий день". Ибо если склонишься на слова эти, то не совершишь доблестной жизни. Напротив того, чтобы получить вечную жизнь, подражай тем, которые горят духом и идут путем узким и тесным, потому что широкий и пространный путь идущих по нему вводит в пагубу (Мф.7:13).
Нерадивый и беспечный монах, как скоро придет ему какой-нибудь помысел, заперев дверь своей кельи, сам носится туда и сюда, как корабль без кормила; а кто с терпением сидит в келье, тот не увлекается суетными помыслами.
Завидующий успехам брата своего отлучает себя от вечной жизни, а содействующий брату будет сообщником его и в вечной жизни. Ибо если по суду наказываются и делающие худо и соучаствующие с ними, то не тем ли более Господь наградит того, кто споспешествует исполнению воли Его?
Написано: Многи скорби праведным, и от всех их избавит я Господь (Пс.33:20). Многи раны грешному (Пс.31:10). Смерть грешников люта (Пс.33:22). Это еще не добродетель – быть обесчещенным и не чувствовать этого; напротив того, вот добродетель – сознавать это и презирать ради благочестия, ибо сказано: Поносимь ленивый не усрамляется (Притч.20:4).
Лучше улыбкой пресечь раздражение, нежели свирепствовать неукротимо.
А человеку мудрому плач усладительнее смеха.
Кто даст ми во уста моя хранилище и на устне мои печать разумну? Да не падуся от них, и язык мой да не погубит мя... Владыко живота моего, не остави мене в совете их и не даждь ми впасти в ня (Сир.22: 31;23:1). Ибо Ты сказал, Господи: от словес своих оправдишися и от словес своих осудишися (Мф.12:37).
Если пророк сказал: якоже порт (тряпка) нечистыя вся правда наша (Ис.64:6), что скажу я, рожденный во грехах? И теперь, Владыко, все упование мое держится на Твоих щедротах. Боже, милостив буди мне грешнику (Лк.18:13). Господи... не даждъ возношения очима моима и вожделение злое отврати от мене (Сир.23:4).
Не верь обманчивым снам, возлюбленный; многих бо прельстиша сония, и отпадоша надеющеся на ня (Сир.34:7). Ибо какой меры совершенств достигли мы, чтобы видеть нам видения Ангелов?
Велико преспеяние и велика слава – смиренномудрие, и нет в нем падения. Признак смиренномудрия – обеими руками удовлетворять потребности брата, так, как бы и сам ты принимал пособие.
Монах, домогающийся наследства от плотских родителей, впадет в искушения, а взыскующий Господа спасется.
Не говори: "Чем буду питаться, если состарюсь?" Нам не позволено заботиться и об утрешнем дне, а ты заботишься уже о старости. Будем искать Царствия Божия и правды Его, и сия вся приложатся нам (Мф.6:33). Ибо Сам Он сказал: весть бо Отец ваш Небесный, ихже требуете, прежде прошения вашего (Мф.6:8). Если же не будем искать этого прежде всего, то явно будет, что и не заботимся о том. Итак, возверзи на Господа печаль твою, и Той тя препитает (Пс.54:23).
Если Господь благопоспешит (преуспеет) что в руках твоих, то позаботься об этом так, как бы Сам Он имел дать в этом отчет.
Кто милует нищих, тот исполнится благ, а для немилующего затворен будет небесный брачный чертог.
Кто понадеялся на человека, тот не узрит благ, а уповающий на Господа спасется (Притч.29:25).
Не буди скор языком твоим (Сир.4:33), потому что устне мужей праведных каплют благодати (Притч.10:32).
От множества снедей делается грубым ум, а доброе воздержание очищает его. Будь внимателен к себе, монах, будь внимателен к себе, встречаясь с женщинами.
Смотри, возлюбленный, чтобы под предлогом куколя, или аналава, или другого какого одеяния не уловлена была душа твоя, ибо много засад у злокозненного. Лучше носить ветхое, – и заботиться о душе в страхе Божием, нежели одеваться пышно, – и жить неблагочинно.
Кто соблюдает заповеди, тот любит себя, а кто пренебрегает ими, тот вредит душе своей.
Человек упивающийся и раздражительный возмущает души братии, и посрамление его постоянно при нем.
На струп наложи мягчительное врачевство, а на юного нелицемерного – благоговение.
Пустыней делается молодой монах, который следует собственному своему помыслу и не принимает совета опытных.
Дурная ошибка в молодом монахе – непокорность, а покорность о Господе – крепкий покров.
Человек гордый и непокорный увидит горькие дни; смиренномудрый же и терпеливый возвеселится всегда о Господе.
Великое дело – найти человека смиренномудрого и терпеливого; доброте его нет меры.
Не пререкай противу истины и о ненаказании твоем срамляйся: не стыдися исповедати грехи твоя (Сир.4:29-30). Не рцы: согреших, и что ми бысть? Господь бо есть долготерпелив. Не медли обратитися ко Господу и не отлагай день от дне (Сир.5:4,8). Помяни, яко гнев не замедлит (Сир.7:18).
Не буди рука твоя простерта на взятие, а на отдаяние согбена (Сир.4:35).
Благоразумный монах оградит себя любовью, а неразумный умножит к себе ненависть.
Кто превозносится над братом своим, над тем издеваются бесы.
Никогда не уничижай брата, потому что написано: Мнози мучителие седоша на земли, нечаемый же увязеся венцем (Сир.11:5).
Веселись о правде, на грех же лучше смотри с унынием.
Славолюбие – душевный недуг, лукавая страсть.
Вышел ли ты, монах, из кельи своей по делам службы? Наблюдай за своими чувствами, чтобы не навлечь на себя браней и смятения помыслов. Идеже несть ограды, расхищено будет имение, и идеже несть терпения, воздохнет скитаяся (Сир.36:27).
Много предлогов собирает себе ленивый монах, и сонливый впадает в беды. Монах любостяжательный – бесплодная пальма, а нестяжательный – то же, что подстриженная пальма, которая растет в высоту.
Монах, привязанный к вещественному, подобен ястребу, летящему с ремнями на ногах; где ни сядет он, тотчас запутается; а не привязанный к вещественному – то же, что путник, снарядившийся в дорогу.
Многие кажутся сами себе благоразумными, и не могут представить, что мнимое их благоразумие обратится во вред душе их.
Нет мудрости, нет благоразумия, нет доброго совета в душе, которая ненавидит страх Божий.
Истинная мудрость делает все по Богу.
Гортань сладок умножит други (Сир.6:5), и любящий Господа соблюдет пути Его.
Оказывай честь брату перед знакомыми его, и будешь почтен пред Господом.
Верный домоправитель приобретет души братии своих, а распоряжение злопамятного рассеет их.
Благоразумный домоправитель разделит справедливо, а неразумный подготовит ссоры.
Ненасытного монаха не удовлетворит справедливая доля, и болтливый произведет смятения, боящийся же Господа безмолвие водит (Притч.11:12).
Упивающийся домоправитель лишен будет славы, а воздержный, скромный и смиренномудрый преуспеет в славе.
Не прикрывай себя немощью, монах, когда ты здоров, ибо написано: и желание их принесе им (Пс.77:29).
Не отвергнем, братия, благодать Господа, подающего нам крепость к соделанию доброго, но, этой силой совершая добро, будем непрестанно благодарить Господа.
Кто смеется над ближним, тот как бы клевещет на него, а клевета ненавистна Богу и людям.
Кто огорчает ближнего, тот возбуждает его к раздражению, а миротворцы блаженны, яко тии сынове Божии нарекутся (Мф.5:9).
Старцам оказывай честь ради Господа, к юноше, остающемуся позади, будь сострадателен, – и получишь награду от Господа.
Написано: делайте не брашно гиблющее, но брашно пребывающее в живот вечный (Ин.6:27).
Пусть руки твои делают благое, чтобы мог ты и нуждающемуся подать (Еф.4:28). И пусть сердце твое всегда будет обращено ко Господу, и тогда будешь делать брашно пребывающее, а не гиблющее.
Работай, брат, а не гуляй, ибо праздность научала великому пороку.
Монах ропщущий много потерпит вреда, а переносящий все мужественно найдет напоследок богатство свое. Благоразумный служитель не будет нерадив к делу своему, и боящийся Господа не соблазнит братии своих.
Бегаешь, возлюбленный, язвящих стрелами тело; лучше бегай язвящих душу.
Бегаешь змеи, которая угрызает тело; лучше бегай женщины, которая угрызает душу.
Кто занимается красотой женщины, тот в душе своей насаждает пожелание красоты ее, а кто замедляет у дверей дома ее, тот уподобляется идущему по льду, потому что недалеко от него поползновение.
Бегаешь, возлюбленный, огня, чтобы не сгорело у тебя тело; бегай греха, чтобы телу твоему вместе с душой не гореть в огне неугасимом.
Что два борца, то монах в обществе с женщиной; трезвенный же соберет корысти, а сам не будет окраден.
Верный придверник – по Богу верный хранитель душ, а неверный и свою душу предает на разграбление.
Высчитываем время, которое прожили мы в уединенной жизни, и по неведению превозносимся нерадением, какому предавались в ней.
Похвала человеку не одно время, но успех, а успех не в том, чтобы нажить седины, но чтобы приобрести доблестную жизнь.
Воин добывает отличия щитом, мечом и шлемом, а новоначальный монах – верой, покаянием и любовью. Вера рождает чистоту, смиренномудрие, послушание, долготерпение и воздержание; покаяние же – слезы; а любовь – терпение и надежду.
Кто постоянно переходит из одной кельи в другую, тот приобретет суетные помыслы; кто пребывает на одном месте, тот более безмолвствует.
От юности твоея, возлюбленный, избери наказание, и даже до седин обрящеши премудрость (Сир.6:18).
С юности своей засевай поле свое, и тщательно смотри, чтобы не взошли на нем терния, как на невозделанном каком поле. Принеси на нем добрый плод, и воздай славу Подающему тебе крепость.
Дожди размножают сорные травы, а обращение с людьми мирскими производит страсть высокоумия. Но боящийся Господа не превозносится.
Если сподобился ты дарования, не высокомудрствуй, ибо не имеешь у себя ни одного совершенства, егоже неси приял от Бога (1Кор.4: 7); и если не будешь ходить по Его заповеди и воле, отнимет Он у тебя собственность Свою, и отдаст это лучшему; и тогда будешь походить на человека, у которого отнимают перо, только что омоченное в чернила.
Что два петуха в одном месте, то два помысла в сердце монаха. Устранись от того, что для тебя чуждо, и душа твоя придет в безмолвие.
Человек благоразумный соблюдет заповеди, а кто соблюдет их, тот приобрел рай вечных утех.
Лучше имя доброе, неже богатство много, паче же сребра и злата благодать благая (Притч.22:1).
Изреки слово утешения душе нерадивой, и Господь подкрепит сердце твое.
Если после молитвы благовремение употребишь чашу вина, то иди поспешно в келью свою и, затворив двери, благодари Господа, Который снабжал и снабжает тебя. Ибо если множишь речи после обеда, то производит это привидения и сокрушения.
Человек, упивающийся вечером, делает и говорит, что не должно, и поутру раскаивается, но если опять сыщет вино, снова поступает так же.
Если однажды впал ты в искушение, то впредь остерегайся. Ибо написано: рожденный от Бога блюдет себе, и лукавый не прикасается ему (1Ин.5:18).
Не пей вина до упоения, возлюбленный, хотя бы и упрашивали тебя находящиеся с тобой друзья, ибо если одолеет тебя вино, то упрашивавшие тебя прежде всех соблазнятся тобой.
Будь особенно внимателен к себе, чтобы не овладело тобой забвение.
Чревоугодник трудится и сокрушается о том, как наполнить чрево свое яствами, а когда поел, – мучается во время пищеварения; воздержание же сопровождается здравием и трезвенностью.
Бродящий монах не неуязвим, если не будет трезвиться, а пребывающий на том месте, куда призван, скорее найдет покой.
Кто малое ставит в ничто, тот постепенно будет падать, а леность мало-помалу рождает невольную бедность.
Если ты и сведущ, не отвергай наставления мужей святых, потому что и это есть плод знания.
Унизительно монаху входить в общение с каким-нибудь скопищем людей; наградой за это бывают печаль и раскаяние.
Написано: Похваляемым праведным, возвеселятся людие (Притч.29: 2); имя же нечестивых угасает (Притч.10:7). Да хвалит тя искренний, а не твоя уста, чуждый, а не твои устне (Притч.27:2). Искушение сребру и злату раздежение (огненное испытание); и человек искушается усты хвалящих его (Притч.27:21).
Хранит закон сын разумный, а иже пасет несытость, безчестит отца своего (Притч.28:7).
Всем воздавай честь ради Господа, не требуя чести себе, – и обретешь благодать у Господа.
Написано: Иже не срамляется лица праведных, не благ: таковый за укрух хлеба продаст мужа (Притч.28:21). Еще написано: Блажен муж, иже боится всех за благоговение, а жестосердый впадает во злая (Притч.28:14).
Мужу любящу премудрость, веселится отец его: а иже пасет любодейцы, погубит богатство (Притч.29:3).
Лучше быть рачительно пасомым, нежели пасти нерачительно. Лучше учиться рачительно, нежели учить и делать, как не должно.
Кто вразумляет сам себя, тот вразумляет и другого; кто учит себя, тот учит ближнего.
Не обременяй брата своего, ибо если и на скота своего возложишь груз не по силам, встанет он на половине пути.
Во всем, что ни встретится с тобой, веди себя умно и помни, что от Бога подана тебе помощь.
Не склоняй слуха своего к речам срамным, чтобы не осквернился ум твой. Якоже... неполезен... дым очима (Притч.25:20), так и срамное слово вредно душе.
Если беспокоит тебя дух блуда, запрети ему, говоря: "Господь да потребит тебя, исполненный зловония, бес нечистоты!" Ибо знаем сказавшего: мудрование плотское вражда на Бога (Рим.8:7).
Нет мудрости, нет благоразумия, где нет страха Божия, ибо полнота премудрости – бояться Господа.
Написано: Свет праведным всегда, свет же нечестивых угасает (Притч.13:9). Древо бо жизни желание праведного (Притч.13:12); ненавидяй же обличения безумен (Притч.12:1). От многословия не избежиши греха: щадя же устне, разумен будет (Притч.10:19). Мысли праведных судьбы; управляют же нечестивии лести (Помышления
праведных – правда, а замыслы нечестивых – коварство) (Притч.12:5).
Кто предваряет честью ближнего, тот обретет честь, а кто не уважает лица брата своего, тот вразумлен будет затруднительностью своего положения.
Если вкушаешь пищу вместе с братиями, то по правилу заноси руку к блюду; ибо горлица и ластовица селная, врабие (воробьи) сохраниша времена входов своих (Иер.8:7).
Заноси руку, и не будь юн потому, что другие моложе тебя. А ты, возлюбленный, целый день проведя в посте, в одну минуту приходишь в смятение!
Приятна тебе праздность, но горек конец ее. Изнемогаешь, работая, но возвеселишься впоследствии.
Написано: Мерзость Господеви устне лживы: творяй же верно приятен Ему (Притч.12:22). Кто плодит слова свои, тот сделается мерзким; а кто воздерживает уста свои, тот будет любим.
Если видишь, что нерадивый человек обратился к добродетели, не ослабевай помыслом, но тем более мужайся, и во время искушения подвизайся в большей мере.
Не будем мы, монахи, преступать меры смиренномудрия, чтобы чем-нибудь, по-видимому основательно сделанным, не нарушить своего благоговения. Таким образом, не в великое поставим понести и утрату, потому что сказано: рабу же Господню не подобает сваритися (2Тим.2:24); блажен муж, иже боится всех за благоговение (Притч.28: 14); не тщися в дусе своем яритися, яко ярость в недре безумных почиет (Еккл.7:10).
Написано: Сын благоразумный послушлив отцу, сын же непокорливый в бесчестии (Притч.13:1). Иже хранит своя уста, соблюдает свою душу: продерзивый же устнама устрашит себе (Притч.13:3). Сыну лукавому ничтоже есть благо (Притч.13:14), а соблюдающий заповеди блажен. Закон мудрому источник жизни: безумный же от сети умрет (Притч.13:15). Ходяй право боится Господа: развращаяй же пути своя обезчестится (Притч.14:2). Взыщеши премудрости у злых, и не обрящеши: чувство же у мудрых удобно (Притч.14:6).
Сад без ограды будет потоптан и опустеет; и кто не хранит уст своих, тот погубит плоды.
Надеяйся на богатство свое, сей падет: заступаяй же праведных, той возсияет (Притч.11:28).
Кто расточает имение свое безрассудно, тот делается беден; а кто расточает с верой в Господа, тот не будет оставлен вовек. Ибо написано: Расточи, даде убогим, правда его пребывает во век века, рог его вознесется в славе (Пс.111:9).
Умножали богатство свое с лихвами и прибытки милующему нищыя собирает е (Притч.28:8).
Сколько ни превозносится человек в гордыне сердца своего, все же попирает он землю, из которой взят, и в землю пойдет; возвышает же Господь смиренных.
Дым прочь гонит пчел, а памятозлобие изгоняет из сердца ведение.
Моли Господа, и проливай слезы перед Его благостью, тогда памятозлобие не водворится в душе твоей, и молитва твоя будет яко кадило (Пс.140:2) пред Ним.
Написано: Нечист пред Богом всяк высокосердый (Притч.16:5): предыдет же смиренным слава (Притч.15:33).
Еще написано: Вины ищет муж: хотя отлучитися от другов, на всяко же время поносимь будет (Притч.18:1). Так и монах, удаляющийся из обители, винит настоятеля и братию.
Написано: Есть путь, иже мнится человеком прав быти, последняя же его приходят во дно ада (Притч.14:12). И еще говорит: Путий своих насытится дерзосердый, от размышлений же своих муж благ (Притч.14:14).
Будем утешать друг друга, возлюбленные; будем служить друг другу, поучать друг друга страху Господню, пока не войдем в пристань жизни.
Монах чревоугодник будет заботиться о многом, а воздержный подобен серне в поле.
Что рыбам – вода, то монаху – безмолвие в смиренномудрии и любви.
Путевый запас монаху – благоговение в страхе Божием.
Страх Господень – пробное золото; кто приобрел его, тот не будет оставлен.
Враги стараются мысль твою, монах, занять слухом о плотских родителях, но преизобильны будут и радость, и утешение твое в Царстве Небесном, если в терпении до конца поработаешь Господу.
Кто хочет жить мирно на всяком месте, тот пусть ищет не собственного своего успокоения, но успокоения других о Господе, и найдет успокоение себе. А сварливый и злонравный никогда не успокоится.
Пока не пренебрежет кто страхом Божиим, дотоле он не согрешит. Хочешь ли не грешить? Храни страх Божий.
А грех представляй себе подобным высоким горам, или взволнованной поверхности моря, или огненному пламени, который пожирает ввергаемых в него. Ибо враг старается уменьшить грех в глазах твоих, пока не впадешь в него.
Не имей желания грешить и, в извинение свое, не указывай на отца своего, потому что Самуил жил у Илия, а Гиезий у Елисея.
Тебя поставили пастырем? Не вводи в свою паству губительных волков, чтобы не опустошили они паствы твоей, и когда придет Архипастырь, неприятно будет Ему это.
Удаляй от овец всякую вредную для них вещь, и не будешь назван лукавым делателем.
Посреде братии старейшина их честен, и боящийся Господа пред очима Его (Сир.10:24).
Прежде начала дела представляй себе конец его, и прежде ссоры вини в ней сатану. Ибо написано, что рожденный от Бога блюдет себе, и лукавый не прикасается ему (1Ин.5:18).
Нетрудно дойти до порока, но страшно и тяжело пребывать в том же пороке. Если случится ссора между двумя братьями, то первый раскаивавшийся получит венец победы, но венчается и другой, если не отвергнет раскаяния, но с готовностью сделает, что нужно для мира.
Признак невежества в монахе – сидя при братиях своих, обнажать голени свои; благоговейный же будет сидеть благообразно.
О многоглаголании, монах, рассуждай, что концом тысячи слов будет молчание; поэтому, воспользовавшись наперед выгодой, избегай потерь.
Не заботься, монах, о чреве, – и будешь иметь упокоение.
Высокоумие низлагает, а смиренномудрие получает победную награду.
Если введешь кого, возлюбленный, в келью свою, старайся отпустить его от себя не соблазнившимся, то есть ничего не делай без страха Божия, чтобы не стать тебе для него примером непотребного дела. Ибо апостол говорит: Безпреткновени бывайте Иудеем и Еллином и Церкви Божией (1Кор.10:32).
Всем воздавай честь, монах, не ради вознаграждения, но ради Господа.
Без гнилости не разводится червь, и не истребляется без тщательного присмотра.
Без нерадения не зарождается небрежность, и не искореняется она без рачительности. Но бойся Господа, и обретешь благодать.
Враг да не застигнет тебя, монах, делающим что-нибудь чуждое твоему обету.
Никогда да не приводит тебя в удивление человекоугодник, старающийся угодить многим, но не для Господа. Боящийся Господа не преткнется, потому что ходит во свете заповедей Его.
Раздражительность в человеке – ров для него; а кто преодолел в себе раздражительность, тот миновал этот ров.
Кто образует людей своих, тот имеет мир с внешними; а самонадеянный увеличивает вражду к себе.
Блажен человек, который с кротостью нес на себе до конца иго Владыки Христа, потому что гордыня опасна.
В единомыслии братии обитает Господь, а вражда их увеселяет лукавого.
Долго ли земля будет скрывать в себе посеянное на ней семя? Пока не приимет вони (благоухание) воды (Иов.14:9).
Втайне, возлюбленный, исполняй заповеди Господни, и Господь воздаст тебе явно.
Монах ленивый и самолюбивый, как скоро увидел работу, – прячется, а за ужином ставит себя в числе первых. Благоразумный монах не предпочитает себя смиренным братиям, но бывает образцом для верных.
Тот не милостив, кто не состраждет немощному. Ибо блажени милостивии: яко тии помилованы будут (Мф.5:7).
Верный домоправитель не будет обманывать братии своих, и доблестный все делает по Богу.
Не обижай наемника, который отдает тебе душу свою, и не удерживай платы у работника, потому что он служит тебе. Отдай плату вовремя, – и получишь вознаграждение вовремя.
Кто молчит, обличаемый в пороке, тот скрывает в сердце памятозлобие, а кто защищается с кротостью и мирно, тот не памятозлобен.
Невежда смеется над старцами, а образованный будет любим; и кто любит учение, тот любит жизнь.
Как от инея и снега вянет трава, так грех иссушает сердце в делающем грех. И как семя дает росток, когда пойдет дождь, так расцветает сердце при добрых делах.
Человек раздражительный и шумливый щедр на клятвы, а безмолвствующий разумен.
Что же такое раздражительность? Это страсть наглая и бесстыдная, за которой следует печаль и раскаяние; печаль же снедает сердце человека, впадшего в нее.
Не давай печали сердцу своему, но утешай себя о Господе.
Неверие породило двоедушие, а двоедушие привело за собой лжеучение, а за лжеучением следует заблуждение; поэтому, кто впал в заблуждение, тот да возопиет к Архипастырю и Спасителю душ наших, чтобы обратил и ввел его во двор овец Своих.
Не любопытствуй, возлюбленный, говоря: "Как бывает то, или это?" Но веруй в Господа, и Он просветит ум твой. По мере веры и благодать обитает в душе. Ибо верен Господь во всех словесех Своих и преподобен во всех делех Своих (Пс.144:13).
Кованые трубы оглашали стан сынов Израилевых в пустыне, и проповедь апостольская огласила все народы. Что призывная труба, то и муж верный.
Человек деятельный – розга Христова. Как виноградная кисть, лежащая на земле, делается негодной, так и рассудок, развлекаемый земным, не способен к добродетели.
Кто замышляет мятежи, того внезапно постигнут погибель, разделение и неисцельное сокрушение, потому что он радуется всему, что ненавистно Господу; а кто любит мир, тот наследует мир; кротость же в человеке предотвращает раздражительность.
Если подвергнешься клевете, и после откроется чистота совести твоей, не высокомудрствуй, но Господу, избавившему тебя от клеветы человеческой, работай в смиренномудрии, чтобы не пасть чрезвычайным падением.
Как желуди питают свиней, так злые помыслы питают злые вожделения.
Что яд аспидов, то раздражительность и памятозлобие, потому что они и лицо изменяют, и мысль возмущают, и жилы расслабляют, и производят в человеке недостаток сил к совершению дела; а кротость и любовь отдаляют все это.
Чем истребляется памятозлобие? Содержанием в памяти страха Господня и дня кончины. Помяни последняя твоя, возлюбленный, и престани предаваться гневу (Сир.28:6). Памятуй о смерти и не возносись, ибо еще немного, и сведен будешь во гроб; и какую пользу принесут тебе злые дела?
Поддерживай немощного, возлюбленный, потому что сильный не имеет в тебе нужды. Написано: не требуют здравии врача, но болящии (Мф.9:12); и еще: вы, сильнии, немощи немощных носите (Рим.15:1).
Если видишь, что человек на земле достиг великого достоинства, не дивись этому; но дивись тому, кто возненавидел земную славу.
Если перед братиями своими окажешься чистым, как золото, то и тогда почитай себя сосудом непотребным, – и избежишь гордыни, ненавистной Богу и людям.
Молодой монах, ходя по монашеским кельям, обучается не только быть праздным, но болтливым, любопытным, толкующим о чем не должно; а безмолвствующий в смиренномудрии будет любим.
Не пей вина наедине с братом, о котором идет худая молва; не шути с невеждой, никого не поноси. Соблюдай себя чистым, бегай пиров, чтобы не болезновать об этом при конце жизни.
Если не тверд ты во нравах, не дружись с человеком, который слаб рассудком; говорю же это не с тем, чтобы гнушался ты кем-либо, как грешником, но чтобы, когда обе стороны слабы, и ты не потерпел от него вреда, и он от тебя.
Если в состоянии ты подать совет о Господе, подай, – и получишь награду.
Если видишь, что брат грешит, и наутро свидишься с ним, то не признавай его в мысли своей грешником; ибо не знаешь, что, может быть, когда ушел ты от него, сделал он, по падении своем, что-нибудь доброе, и умилостивил Господа воздыханиями и горькими слезами.
Поэтому надобно удерживаться от суждения о другом; каждому из нас надлежит смирять себя, по слову сказавшего: беззакония моя превзыдоша главу мою, яко бремя тяжкое отяготеша на мне (Пс.37:5).
Всех дров в лесу не достанет для огня; и плоть не насытится покоем.
Страх Господень – рай сладости; а бесстрашие наследуют лисицы. Если брат, уступив врагу, бежит из монастыря, и ты, монах, пойдешь искать его, и найдешь, то говори с ним мирно, чтобы не приложить болезнь на болезнь души его. Озирайся и сам на себя, чтобы и тебе не подпасть искушению.
Если ты, возлюбленный, искусен во врачевании, и врачуешь, то будь трезвен, чтобы, врачуя других, самому не оказаться страждущим. Послушай что говорит апостол: да не хулится убо наше благо (Рим.14:16). Положил ты хорошее начало, старайся и кончить хорошо, чтобы получить полную награду.
Не дай мне, общий всех Владыка, такого сердца, которое ненавидит подчинение и отеческое вразумление; удали от меня и горделивые помыслы, ибо Ты, Господи, запретил еси гордым (Пс.118:21).
Написано: приятна соборищу твори себе и князю смиряй главу твою (Сир.4:7), и о души твоей не постыдися: есть бо стыд наводяй грех, и есть стыд слава и благодать (Сир.4:24-25).
Не огорчай брата клеветой на брата его, ибо не дело любви – возбуждать ближнего на погибель души.
Будь миротворцем, чтобы сподобиться наименования сыном Божиим.
Того желай, возлюбленный, чтобы любили тебя любовью Спасителя нашего Иисуса Христа, и питай ненависть к плотской любви, которая заключает в себе следующее: чревоугодие, пьянство, роскошь, зависть, злобу, непотребство, страсть, сокрушение, печаль и подобное этому, конец же всего этого – смерть. А любовь о Христе заключает в себе следующее: благость, скромность и ведение, а конец этого – жизнь вечная.
Прилепись, возлюбленный, к человеку, боящемуся Господа, но не люби проводить время с небрежными.
Потерпи, возлюбленный, Господа (Пс.26:14), чтобы Он возвеличил тебя, потому что слава мира сего непостоянна.
Всегда перед очами своими имей Господа, потому что спасает Он уповающих на Него.
Вооруженный воин страшен на брани; и облекшийся в веру страшен невидимым врагам.
Безумный человек скажет: "Кто меня устрашит?" А смиренномудрый окажется благорассудным (благорассуждаемым).
Пища для огня – дрова, а пища для раздражительности – высокоумие.
Хочешь ли укротить раздражительность? Возьмись за смиренномудрие, и ходи путем кротких и смиренных.
Если братия в сильном огорчении друг на друга, то блажен миротворец; а кто поджигает их к ссорам, тот не останется ненаказанным.
Песчаный камень и неверная душа вскоре рассыплются, а в душе верного рассудок неподвижен.
На человеке кротком и смиренном почиет дух премудрости, потому что Господь любит ходящих по премудрости.
Смотри, возлюбленный, чтобы, желая себе излишней чести, не навлечь тебе на себя бесчестия; в подлинном смысле честь человеку – делать все по Богу; великое же бесчестие – преступать заповеди.
Упивающийся пастырь не спасет вверенных ему овец, а сонливый и сам сделается добычей зверей. Ибо терния прозябают в руце пияницы (Притч.26:9), а душа воздержного припадает к Богу.
Золото не дает терпения, а вера ставит на прочном основании того, кто приобрел ее.
Недостаток в человеке – не знать Писания; но двойной недостаток имеет тот, кто знает оное и пренебрегает им.
Сам себя утешай, возлюбленный, терпя всякую скорбь, чтобы не сделаться тебе высокоумным, если часто будут утешать другие. Ибо апостол говорит: утешайте себе на всяк день дондеже днесь нарицается, да не ожесточится некто от вас лестию греховною. Причастницы бо быхом Христу, аще точию начаток... удержим (Евр.3:13-14), а начаток всякой добродетели – вера.
Доблестную жизнь приобретает монах, слушая наставление отца.
Безоружным делается монах, если любит неподчинение и путь пространный.
Диавольская мысль – монаху желать чужой степени.
Легко уловляется монах, который вмешивается в житейские дела.
Жизнь вечную наследует монах кроткий и безмолвный.
Солнце, луна и все звезды радуются о тех, которые право служат Владыке Христу.
Сокровище собирает себе на небо тот, кто любит безмолвие в любви.
Кто подлинно боится Господа, тот делается врачом страстей.
Кроткий монах есть страж, наблюдающий за страстями.
Народы восхвалят Господа при виде человека, который не нерадит о своем спасении, но заботится о своем исходе и о том, как предстать Страшному Судилищу Христову.
Всякий, кто любит собственное спасение, делается обителью Святаго Духа.
Всякий, кто любит чистоту и целомудрие, делается храмом Божиим.
Памятование о смерти и наказаниях есть меч против беса уныния.
Благоразумный монах не осуждает ближнего.
Словеса жизни вечной поверяются мужу Христолюбивому. Человек страннолюбивый – чистая пшеница.
Во всякое время человеку укорять себя самого есть очищение грехов.
Воздержание есть нерв терпения.
Убивает душу свою тот, кто уклоняется от заповедей Господних; неизглаголанную же радость наследует всякий, кто в действительности их соблюдает.
Пой, возлюбленный, духом, пой и умом: коль сладка гортани моему словеса Твоя, паче меда и сота устом моим (Пс.118:103).
Начало и конец для верных – вера, надежда и любовь; а из тяжкого тяжкое – уныние, особенно если имеет оно споборником (союзником) неверие, ибо плоды его исполнены смертоносного яда.
Всегда памятуй, возлюбленный, о Страшном Судилище Божием, и это будет для тебя подпорой; и ты отразишь злоумышляющих против души твоей.
Благоразумный монах, посылаемый на служение, душу свою положит ради мира, а безумный и невежественный готовит ссоры.
Господи и Владыка жизни моей! Не дай мне духа праздности, пытливости и любоначалия, но даруй рабу Твоему духа целомудрия и терпения.
Лучше в чистом сердце ради добродетели нечистота ног, нежели выставляемая в предлог чистота, и омовение пристрастное.
Аще кто Божий храм растлит, растлит сего Бог (1Кор.3:17), – говорит Божественное Писание. Как псу, усиленно противься демону блуда; никак не соглашайся увлечься таковым помыслом, потому что от искры много будет угольев, и от худой мысли умножаются худые пожелания. Старайся истребить воспоминание о них паче зловония тайного.
Как благоухание веселит обоняние, так и Дух Святый увеселяется чистотой и обитает в человеке.
Как свинье приятно валяться в грязи, так и бесы находят для себя приятность в блуде и нечистоте.
В чистоте обитают великий свет, и радость, и мир, и терпение, а в блуде обитают печаль, уныние, ненасытный сон и густая тма (ложь).
Возлюби, монах, чистоту в любви Христовой; она так же прилична твоему житию, как плотнику прилично иметь скобель.
Один брат, терпя брань от блуда, запрещал бесу и говорил: "Иди во тьму, сатана! Разве не знаешь, что, хотя и недостоин я, однако же ношу члены Христовы?" И тотчас мгновенно прекращалось распадение (как будто кто, дунув, погашает светильник); поэтому он про себя дивился этому, и прославлял Господа.
Велика чистота в любви Христовой, а блуд – великое бесчестие. Для чего ты с такой небоязненностыо любишь наряжаться? Послушай, что говорит апостол: похотей юных бегай (2Тим.2:22). Разве не знаешь, с каким врагом борешься? Разве не знаешь, как тяжко быть сетью для другой души? Как не размыслишь, какую гнилость и какое тление наследуют делающие подобные дела? Желательно мне сделать тебе известным, что если внешний человек и наряден, но жилище души осквернено, то красота его не замедлит повредиться. А если приобретешь душевную красоту, то из этой красоты и из этого света изливается нечто и на внешнего человека, и такая красота бывает постоянна.
Кто украшает одежды свои и наполняет чрево свое, тот выдержит много браней, а трезвенный страшен противникам.
Лукавая душа, когда льстят ей, превозносится, а когда оскорбляют ее, приходит в неистовство; а добрая душа и лести не радуется и на оскорбление не негодует.
Молчание юному то же, что узда коню; а необузданный впадает в беды.
Страх Божий в сердце твоем, возлюбленный, да будет тем же, чем оружие в руках воина: им отражай в смиренномудрии искушения, какие наводит на тебя диавол; да истончатся, как прах, враги твои от лица твоего. Будь смел, потому что не потерпишь поражения, имея такое оружие.
Кто не любит Господа, тот вводит во искушение домоправителя и раздражает своих настоятелей; а кто любит Господа, тот соблюдает Его заповеди.
Мудрый придверник умеет дать ответ бедному и малодушному, а не мудрый будет горд.
Если не снабжаем, брат, ничем другим, то снабдим хотя бы добрым словом, промышляя о себе самих, чтобы и нам не впасть в то же. Ибо сказано: во всех делах твоих поминай последняя твоя, и во веки не согрешиши (Сир.7:39).
Ленивый придверник потерпит много вреда, а горящий духом уготовит себе венец.
Братия, стоя во время службы Божией, благословляют Бога; как же ты, монах, паришь умом вне? Не знаешь разве, что делаешь этим вред себе? Скажи помыслу: "Если бывает раздача, не стараемся ли прийти прежде всех; а если таковое старание о плотском, то не тем ли большее должно быть о духовном?"
Будь горящ духом, подобно святым, чтобы водвориться с ними в Царствии Небесном.
Кто празднословит во время дела, тот развлекается в деле; а кто углубляется мыслью в святое слово, тот больше успеет. Если во время работы потревожит тебя дух блуда, не поленись простереть руки свои на молитву; а если еще сильнее нападет на тебя, приклони и колени на молитву, и молитва веры противостанет за тебя.
Не засыпай с дурной о ком-либо мыслью, чтобы дурные мечты не стали тревожить тебя ночью.
Не только взор пусть будет поникшим долу, но и сердце да не превозносится над другим.
Избавь брата своего от греха, и тебя избавит Господь в день гнева.
Трудящийся в монастыре да не гнушается и очищением отхожих мест, потому что ничуть не стыдно терпеть ради благочестивых.
Не бойся труда и не говори: "Не изнемочь бы мне", а представляй лучше в уме, что все святые страданиями благоугождали Богу.
Ленивый монах ни себе, ни ближнему не полезен, а неленостный возбуждает к добродетели нерадивых.
Презирающий настоятеля – грешник, а послушливый о Господе наследует славу.
Не развращай новоначального монаха и душу, жаждущую Господа, яко узрит Господь, и не угодно Ему будет (Притч.24:18).
Порочный сын будет злословить родителя своего, и слушающие его осудят его.
Что потерпит немилостивый, который воздает злом за добро?
Не люби слушать о чужих падениях, чтобы и твой грех не был выслушиваем всеми.
Кто молчит за трапезой, тот подобен вкушающему хлеб с медом; а кто многословен, тот возмутит и безмолвного.
Неспешно ешь рыбу, и питие твое пусть будет нешумно.
Монаху, любящему праздность, не понравится верный привратник; а кто заботится о справедливости, тот не соблазнит ближнего.
Подавляй в себе похоть, возлюбленный, пока она не подавила тебя; потому что покоряющихся ей приводит она на дно адово.
Нет и меры терпению, если только оно срастворено (соединено с) любовью.
Господи Царю! Даруй мне видеть мои грехопадения и не осуждать брата моего.
Если двое новоначальных живут со старцем, кто из двоих больше перед Господом? Тот, кто смиряет себя перед братом своим в страхе Божием. Ибо не лжив Сказавший: смиряяй же себе вознесется (Лк.18:14).
Кто имеет при себе двоих новоначальных, тому нужна великая трезвенность, чтобы противник, отыскав удобный случай, не сделал с ними чего-либо, свойственного ему.
Если новоначальный любит смех и вольность, то он готовит себе сокрушение и бедствия.
Люби не кощуны, ямсе неподобная, но паче благодарение (Еф.5:4).
Не будь непокорным, упрямым и презрителем, чтобы не сделать вреда и себе, и тем, кто слушает тебя.
Если будешь правдив, благоговеен и смиренномудр, то Господь изольет на тебя щедроты Свои.
Слушай, возлюбленный, того, кто вразумляет тебя о Господе, чтобы мог ты принести плоды Господу Богу.
Бойся Господа, и будет Он тебе стеной, и в день кончины обретешь благодать.
Не уничижай, монах, в уме своем мирянина, потому что Господь один знает тайны сердечные.
Всех почитай ради Господа, чтобы и тебя почтил Господь всех.
Кто хочет сдвинуть камень, тот не сверху, а снизу подложит рычаг, и тогда легко повернет камень. Это – образец для смиренномудрия.
Оставил ты келью, монах, и ходишь по миру? Ужели же не боишься беззакония и пререкания во граде? (Пс.54:10).
Кто совершенно совлекся мирского образа мыслей, тот пребывает неуязвимым; а кто не совлекся, тот часто принимает на себя удары.
Когда случится что монастырь, в котором живешь, терпит крайнюю нужду в потребном для тела, не оставляй места, потому что найдешь тогда в этом месте много для себя работы.
Нечестивым не понравится благочестивый настоятель, и праведнику – всякая неправда.
Прости брата своего, если согрешил он против тебя, и Господь простит тебе прегрешения твои.
Предускори прийти в келью к брату, который оскорбил тебя, и раскайся перед ним от чистого сердца, по слову Повелевшего отпускать брату грехи не только до седмь крат, но до седмьдесят крат седмерицею (Мф.18:22).
Принимай, возлюбленный, покаяние от брата, как от посланного Богом, чтобы, уничижив Пославшего, не подвигнуть Его на гнев против себя.
Люби мир и святыню, чтобы сподобиться узреть лицо Господа Бога.
Не нападай на брата своего в день скорби его, и к душевной скорби его не прилагай новой скорби.
Трудолюбивый настоятель – благочиние братии, и благоразумные старцы – утешение для младших.
Не должно доверять говорящим худо, потому что часто бывает клевета по зависти, но надобно лучше доискиваться истины. Должно заграждать уста дерзким и замышляющим беспорядки, чтобы братство пребывало безмятежным.
Если видишь братий, сговаривающихся на худое дело, не приобщайся к их беспорядку, но, уклонясь, войди в келью свою, памятуя сказавшего: рабу же Господню не подобает сваритися (2Тим.2:24).
А если увидишь брата малодушествующего, или немощного, то прекрасно иметь к нему сострадание.
Правда возвеселит сердце делающего правду.
Удерживайся, брат, от шуток, чтобы не сделали они тебя бесстыдным; бесстыдство же есть матерь непотребства.
Не ходи в келью к упивающимся, чтобы не погубить тебе внезапно богатства целомудрия.
Не помни зла на брата своего, ибо написано: путие... злопомнящих в смерть (Притч.12:28).
Не можешь ты сносить оскорбления? Молчи – и успокойся.
Не можешь видеть, если кто смотрит на тебя? И ты не смотри ни на кого.
Не соглашайся с тем, кто внушает тебе что-либо подобное этому: "Долго ли будешь терпеливо угождать каждому брату?" Мы ответим ему: спешу стать свободным сегодня, а о завтрашнем дне попечется Господь. Ибо Он Сам сказал: не пецытеся убо на утрей (Мф.6:34).
Блажен, кто нашел добрых спутников и возненавидел собственную свою волю.
Без обмана делай дело свое, брат, ибо так прилично верным; и обретешь благодать в трудах своих.
Не пей вина до упоения в угождение людям, ибо тогда будет тебе великий стыд, когда найдут тебя упившимся.
Как золотая цепь на шее, монаха красит благоговение.
Что сладкий мед устам человека, то словеса Божии душе, боящейся Господа.
Мудрые старцы – опора братии, а не мудрые будут сварливы.
И Богу и людям ненавистна гордыня, а любящих смирение возвышает Господь.
Держащаяся добрых правил обитель – безопасная пристань; а имже несть управления, падают, аки листвие (Притч.11:14), потому что служащий должен служить как Господу, от Которого получит награду, а не как человекам; и тот, кому служит, должен вести себя смиренномудренно, так, как бы служил ему Господь.
Вкусил ты хлеба и насытился? Воздай славу Богу, напитавшему тебя. А если хочешь довольствовать чрево свое малым, воздай славу укрепившему тебя Богу и не говори перед всеми: "Не сеял я и такой-то доли хлеба". Что придаешь этим себе? Не осуждаешь ли только ядущих и благодарящих?
Потерпи Господа в день скорби, чтобы покрыл тебя в день гнева.
Не смейся над огорченным, не радуйся, видя развращающегося, чтобы не прогневался на тебя Господь, и не остаться тебе без защиты в день скорби.
Не преследуй братий по любоначалию; ибо если не от Бога совет сей, то не состоится; а если от Бога, то, хотя в сосудех скроешься, как Саул (1Цар.10:22), и оттуда возьмет тебя Господь и поставит старейшиной над народом Своим.
Кто не вздохнет, видя, что, не показав в себе ни одной добродетели монашеского жития, домогаемся начальства?
Отчего мы часто и на суше терпим кораблекрушение? Не от неверия ли и невежества? Не умея владеть веслом, беремся править кормилом.
Кто лукавее человека, который имеет у себя сладкую воду и не напоит жаждущей души? Или кто завистливее человека, который имеет у себя полезную книгу, и не дает ее в назидание брату? Но кто ленивее того жаждущего, который сидит близ источника, а не протянет руки, чтобы, взяв воду, утолить жажду? И кто нерадивее человека, который владеет книгой, и нерадит о чтении?
Потрудись с тем, кому нужно обучиться грамоте, чтобы, читая о чудных делах Божиих, благословлял он чудное имя; и Бог будет твоим мздовоздаятелем.
На монаха в унынии нападает нерадение, а когда есть у него терпение, нападает высокоумие; но кто действительно любит Господа, тот отклоняет от себя то и другое.
Ленивый монах во многом потерпит утрату, а трезвенный не пренебрежет ни одним часом.
Монах ленивый и любящий споры не приобретет себе славы, потому что раздражает против себя.
Непокорный монах изведает многие места, а смиренномудрый покорится о Господе.
Благоразумный новоначальный послушен старшим о Господе, а непослушный будет в бесчестии.
Кто хранит чистоту тела своего, тот заслужит удивление от многих; а кто пренебрегает чистотой, того большая часть людей будет осуждать.
Примечай, возлюбленный, меру каждого из подчиненных, по слову Сказавшего: иже убо плод приносит и творит ово сто, ово же шестьдесят, ово тридесять (Мф.13:23). Монах-чревоугодник называет пост временем печали, а воздержный и в посте не смотрит угрюмо.
Не делай того, что печалит ближнего, но будь вежлив в обращении со всяким.
Человек невежливый подсматривает за своим соседом; а кто ходит во свете, тот не останавливается мыслью на худом.
Кто любит Господа, тот не раздражает ближнего, но хранит себя, по слову Сказавшего: елика аще хощете, да творят вам человецы, тако и вы творите им: се бо есть закон и пророцы (Мф.7:12).
Потрудись, монах, во время бури, чтобы возвеселиться тебе, войдя в пристань жизни.
Враг вооружает нерадивых братий против ревностных, а ревностные при нерадивых находят себе дело, ради Господа неся на себе их немощи.
Кто оказывает милость ближнему, тот найдет милость у Господа, но суд... без милости не сотворшему милости (Иак.2:13).
Не соглашайся с братом своим на грех, но лучше и его избавь от греха, да жива будет душа ваша о Господе.
Страх Божий да будет всегда перед очами твоими, и грех не возобладает тобой. Не говори: "Сегодня грешу, а завтра покаюсь". Ибо о завтрашнем дне ничего нет у тебя верного; будем сегодня каяться, а о завтрашнем дне попечется Господь.
Иной гуляет, а как скоро слышит призывающего на молитву, берется за дело; но ты, возлюбленный, не будь нерадив к службе Божией, чтобы просветилось око ума твоего.
У кого дерзкие уста, тому посмеяние; а боящийся Господа будет уважаем.
Всем сердцем своим веруй в Господа, и во всякое время обретешь благодать. Если в Нем пребываешь, то не погубишь мзды своей.
Водолейные трубы употребляются в дело во время пожара, и слезы – во время искушения. Вода угашает пламень в доме, а слезы во время молитвы угашают злые вожделения.
Что пальма, растущая на берегах, то единомыслие братии о Господе.
Кто почитает старших, того будут радовать младшие, и в день молитвы своей будет он услышан.
Если дашь что взаем брату своему, и медлит он с возвращением, а ты хочешь напомнить ему, то напомни однажды, потому что часто находит забвение.
Если взял ты что взаем у брата своего, и он из богобоязненности не напомнит тебе, сам ты, как боящийся Бога, не лишай его взятого взаем, по написанному: ни единому же ничимже должни бывайте, точию еже любити друг друга (Рим.13:8). Всем тленным, братия, пренебрегать должно, заботиться же об одной жизни.
Если поручено тебе посредничество в каком-нибудь деле, не будь нерадив о своем спасении, представляя в предлог грехи свои, потому что и Иосиф в Египте был посредником в деле, и принял на себя попечение не об одном только доме, а о целом Египте, но не уклонился от пути истины, и Господь прославил его.
Если душа твоя будет здравой пред Господом, то из всего извлечешь пользу.
Если видишь торгующего чем-нибудь, скажи про себя: "Этот человек, вожделевая временного, столько терпит, чтобы собрать скоропреходящие блага. Ужели же ты, душа моя, вознерадишь о непреходящем?" Если видишь спорящих между собой, скажи про себя: "Эти люди столько прилагают старания и спорят между собой о том, что нимало не полезно. Ужели же ты, душа моя, должна будучи тму талантов, не припадешь, как следует, к Богу, чтобы прощен был тебе долг?" Если видишь строящих дом из глины, то скажи про себя: "Эти люди, строя дом из глины, употребляют свое старание совершить дело. Ужели же ты, душа моя, пренебрежешь вечными обителями?" Но чтобы, говоря о том и о другом порознь, не продлить слова, скажу: что ни увидим в жизни, – мирские помыслы и житейские рассуждения – заменим духовными, и при содействующей нам благодати непременно получим пользу.
Что такое монах? Монах подобен человеку, который несется с высоты и, найдя вервь (веревку), висящую высоко над землей, хватается за нее, виснет на ней и непрестанно вопиет ко Господу о помощи, зная, что если ослабеет и выпустит вервь из обеих рук, то упадет и умрет.
Емлись (хватайся), монах, за вечную жизнь, к которой ты призван, перед многими свидетелями исповедав доброе свое исповедание: еще бо мало елико елико, Грядый приидет и не укоснит (Евр.10:37).
Оттого что не хотим ради Господа потерпеть и малой скорби, невольно впадаем во многие и тяжкие скорби. Оттого что не хотим ради Господа оставить собственную свою волю, сами себе уготовляем душевный вред. Оттого что не терпим ради Господа быть в подчинении и уничижении, сами себя лишаем утешения праведных. Оттого что не слушаемся вразумления, какое делают нам ради Господа, сами себя делаем игралищем лукавых бесов. Оттого что не принимаем наказания жезлом, ожидает нас коноб (котел, сковорода), в котором не будет утешающего.
Кто даст главе моей воду и очесем моим источник слез? И лицо, веселое для посторонних, и плачуся о грехах моих день и нощь (Иер.9:1). Смеху рекох (Еккл.2:2): "Прочь от меня"; и слезам: "Приидите ко мне", ибо очень велик грех мой пред Господом, и нет числа грехопадениям моим.
Знаете ли, что у людей бывают слезы трех различных родов? Бывают слезы о вещах видимых, – и они очень горьки и суетны. Бывают слезы покаяния, когда душа возжелает вечных благ, – и они весьма сладки и полезны. И бывают слезы раскаяния там, где плачь и скрежет зубом (Мф.8:12), – и эти слезы горьки и бесполезны, потому что вовсе безуспешны, когда уже нет времени покаянию.
Трезвись во время юности своей, возлюбленный, чтобы оказаться тебе достойным похвалы при кончине своей.
Не полагайся на лукавого, который внушает тебе обманчивые помыслы и говорит: "Еще ты молод; еще много лет должно тебе жить, поэтому теперь веселись и не печаль душу свою; в старости своей будешь приносить покаяние". Ужели ты так неразумен, брат, и не знаешь, что лукавый обманет тебя в этом? Если не каешься ты в молодости своей и в возрасте, полном сил, когда в состоянии перенести всякий труд и выдержать подвиг, то, состарившись, не будешь ли представлять в предлог бессилия старости? А если еще в юности своей похищен будешь отсюда, что тогда делать тебе? Поэтому оставь путь вражеский, и послушай гласа истинного Владыки, Который сказал: Бдите убо... и молитеся... яко не весте дне ни часа (Мф.25:13. Мк.13:33).
Господи Иисусе Христе, Царю царствующих, Ты, Который имеешь власть над жизнью и смертью, знаешь сокровенное и тайное, от Которого не сокрыты ни помышление, ни рассуждение! От тайных моих очисти мя (Пс.18:13), яко лукавое пред Тобою сотворих (Пс.50:6). Ибо вот дни мои со дня на день оскудевают, а грехи мои умножаются. Ты, Господи Боже духов и всякия плоти, знаешь великую немощь души моей и тела; дай, Господи, мне крепость в безсилии моем и помоги мне, бедному. Ибо знаешь, что яко чудо бых многим, и Ты помощник мой крепок (Пс.70:7). Дай мне, Господи, сердце благопризнательное, чтобы всегда помнить Твои благодеяния, благий Господи, и не помяни моих грехов, не злопамятен будь к моим грехопадениям! Не презри, Господи, моления, приносимого мною, ничтожным и грешным; но как доныне покрывала меня благодать Твоя, так и до конца не отнимай ее от меня. Она умудрила меня уразуметь все, и блаженны те, которые сохраняют пути ее, потому что это будет для них венцом славы. Исповедуюсь Тебе, Господи, и восхваляю я, недостойный, Тебя, показавшего на мне множество щедрот, потому что был Ты моим покровителем и помощником, так как имя величия Твоего благословенно вовеки. Тебе подобает величие, Господу Богу нашему!
Научай брата своего, возлюбленный, не тому пути, который уводит в мир, но тому, который вводит в Царство Небесное. Бойся же Господа всей силой твоей, и не соревнуй делам нечестивых, потому что огонь их не угаснет, и червь их не умрет (Мк.9:44).
В ужас прихожу, братия мои, и трепещу, и снедаюсь скорбью по причине сказанного пророком: видите, презорливии... и чудитеся... и изчезните (Авв.1:5). И более всего ужасаюсь за собственное свое невежество, потому что стал я путем всякому беззаконию, и враг всяким грехом связал каждый член мой. И по причине покрывающего меня стыда надобно мне скорбеть и плакать о себе, а потом уже заботиться о других. У себя надобно прежде вырвать бревно, а потом уже рассматривать спицы у других. Теперь же небрежение, примечаемое в наши времена, погружает меня в сильную печаль. Ибо вижу нерадение о нынешнем огласительном учении, и не могу снести этого, подобно пророку, который говорит: видех неразумевающыя и истаях (Пс.118:158). Ибо какого орудия не имеет между нами враг? Каких изворотливых козней не употребляет он, чтобы владеть нами? Увы! Кто не будет плакать об угрожающих нам бедствиях?
Но умоляю вас, избравших эту жизнь, внимайте тому, что говорю, и вострепещите. Мы носим на себе ангельский образ, а действуем заодно с диаволом. Ангельский у нас образ, а житие мирское. Ужели Ангелы живут в ссоре и соперничестве, которые видим ныне у монахов, потому что укоренились у них соперничество, зависть и клевета? Хитрец разными способами в каждого из нас влил свои отравы, и кознями своими запинает каждого. Иной соблюдает пост, но отдает себя во власть соперничеству и зависти. Иной воздержался от непристойного пожелания, но связан тщеславием. Другой преуспел во бдении, но запутался в сетях клеветы. Иной удаляется от клеветы, но исполнен неподчинения и прекословия. Иной воздерживается от снедей, но тонет в гордости и высокомерии. Иной неутомим в молитвах, но поддается раздражительности и гневу. Иной успел в чем-нибудь малом, но превозносится уже над теми, которые нерадивее его. Каждого так или иначе связал грех, и нет разумевающего. От этого у монахов ссоры и раздоры. Увы! Кто не вздохнет, кто не прольет слез? До какого беспорядка довели мы это ангельское житие! Оставили мы мир, а думаем о мирском; отказались от имуществ, но не перестаем соперничать; оставили дома, но ежедневно истаиваем от забот; нет у нас богатства, но охотно впадаем в гордыню; низким почли для себя супружество, но не изгнали из себя суетных пожеланий; наружно смиренномудрствуем, а в сердце домогаемся почестей; по видимости мы не стяжательны, а на самом деле владеет нами любостяжательность; на словах мы не стяжательны, а мысленно заняты многостяжанием (приобретательством). Кто не будет плакать о нашем огласительном учении? Надобно посмотреть и подивиться, какие замыслы у монахов, особенно у молодых и новоначальных. Не успели еще произнести отречения от мира, а уже надмеваются (гордятся); не приняли еще на себя монашеский образ, а уже предаются высокомерию; не выслушали еще наставления, а дают уже советы другим; не видели еще преддверия, а мечтают уже о внутреннем; не вступили еще на степень, а летают уже наравне с облаками; не вкусили еще подвижничества, а вооружились уже тщеславием; не слыхали еще и слова вразумления, а уже делают выговоры; не присоединены еще к братству, а уже властвуют; не вступили еще в монастырскую дверь, а уже укоряют, осуждают, изъявляют свое неудовольствие. Но к чему трачу время? Много у них замыслов.
Итак, нет разумевающего; нет человека, который бы отрекался от мира для Бога, чтобы из послушания поработить себя братиям. Напротив того, если сделали кому выговор, – почитает он справедливым дать отпор; если дали приказание, – делает по-своему; в добром не выказывают соревнования, а в деле бесполезном соперничают друг с другом. Нет и трех дней, как произнес отречение, а соревнуется уже с теми, кто состарился в монашеском образе; не желая подчиниться, задумывают учиться искусствам. Не имея сил переносить телесное распаление, подсматривают друг за другом. Принял на себя иго, и сам распоряжается, делает выговоры, гневается. "Сделай, брат, это". – "Не сделаю, – говорит, – если не пойдет со мной такой-то. Такому-то дается время заниматься Божественным Писанием, и мне надобно дать на это время". И нередко, до отречения, иной жил в работе, не зная прежде, которая у него правая или левая рука, а, вступив в монастырь, оказывается любителем учености и толковником. "Такой-то брат живет на покое: надобно так жить и мне. Брату выдана новая одежда, надобно выдать и мне. Брат пошел на свидание с отцами, надобно и мне повидаться. Брату оказана почесть, надобно и мне оказать. Такому-то поручена власть, а я разве недостоин, чтобы вверили мне то или это?" Вот подвиги молодых монахов! Вот образцы смиренномудрия и труды новоначальных! Вот как стараются наследовать Царство, не зная, что этим низводят душу в погибель, не зная, что через это делаются врагами Богу!
Этим явно показываем, что ни на одну минуту не отрекались мы от внешней жизни, то есть от мира; ибо по наружности отреклись мы, а в действительности думаем о мирском, и никакого нет у нас оправдания. По наружности мы монахи, а по нраву какие-то жестокие и бесчеловечные; по наружности – смиренны, а по нраву язва; по наружности – благоговейны, а по нраву убийцы; по наружности – полны любви, а по нраву враги; по наружности – дружелюбны, а по нраву ненавистники; по наружности – подвижники, а по нраву – тля для подвижников; по наружности – постники, а по нраву морские разбойники; по наружности – целомудренны, а в сердце прелюбодеи; по наружности – безмолвники, а в сердце бродяги; по наружности – кротки, а по нраву высокомерны; по наружности – утешители, а по нраву обидчики; по наружности – советники, а по нраву совратители; по наружности – простодушны, а по нраву опасны; по наружности – не завистливы, а по нраву завистники; по наружности – заступники, а по нраву предатели.
И отчего происходит, что мы таковы? Оттого, что не имеем истинного смирения; оттого, что не имеем у себя перед глазами страха Божия; оттого, что пренебрегаем спасительной заповедью; перетолковываем ее по-своему и считаем маловажной. Словом Господним небеса утвердишася (Пс.32:6), а мы не приемлем Господа даже и как брата. Уста Его изрекли страшное, непостижимое, в трепет приводящее слово: иже аще хощет в вас вящший быти... да будет всех менший и всем слуга (Мф.20:26. Мк.9:35). А мы, не увидев еще и преддверия монашеского образа, кичимся, один перед другим превозносимся, друг друга обгоняем; все мы разумны сами в себе, все чиновные, все распорядители; все вправе делать выговоры, все законодатели, все любословы, все толковники, все учители, все повелители, все попечители, все домоправители, все первые, все вторые.
Неужели не убеждает вас и апостол, сказавший: аще все тело... слух, где ухание? (1Кор.12:17). Если все первые, все настоятели, все распорядители, то в чем же различие по Божию распределению? Впрочем, ужели не верите сказавшему: и никтоже сам себе приемлет честь, но званный от Бога (Евр.5:4). И еще говорит апостол: не мнози учителие бывайте (Иак.3:1). Для того-то Бог установил начальства и власти. Ибо на небесах, будучи служебными духами, все нетленны и бессмертны, однако же Бог не благоизволил, чтобы все состояли в одном чине; напротив того, установлено, чтобы у Божественных и нетленных служителей были Начальства, и Власти, и Силы, и Господства (Еф.1:21); и каждый из них не выступает из своего чина, так что все у них происходит определенным порядком и способом. Для чего же мы соревнуемся друг с другом незаконной ревностью? Ангелы и Архангелы не преступают повелений; а мы друг другу забегаем вперед, друг друга толкаем, один перед другим отличаемся, взаимно спешим друг друга опередить, уничижить, умалить, как будто в состоянии сами сделать что-нибудь большее. Какое ослепление ума, попускающее не верить сказавшему: кийждо в звании, в немже призван бысть, в том да пребывает (1Кор.7:20). Как не бояться Того, Который говорит: емуже дано будет много, много взыщется от него (Лк.12:48), чтобы хотя бы таким образом приобрести смиренномудрие!
Нет, братия, не так, не в низких делах будем проводить жизнь свою; не так безбоязненно, как будто и не услышим страшного приговора; не так станем жить, как будто не вскоре дадим отчет; нет, не так, прошу вас об этом. Не послужим преткновением и соблазном для внешних, не будем прилагать грехи ко грехам, и прекрасный образ монашества пусть не хулится нас ради, но паче прославляется.
Приидет, приидет и не замедлит страшный тот час, в который мы, истязуемые, не будем иметь оправдания. Ибо что будем в состоянии отвечать Господу? Что еще оставалось Ему сделать для нас, и Он не сделал? Не видели мы разве Бога Слово смирившимся, в образе раба, чтобы и мы сделались смиренными? Не видели разве недомыслимое (непостижимое) лицо Его оплеванным, чтобы и мы, оскорбляемые и подвергаемые наказаниям, не ожесточались? Или не видели, как святой хребет Его предан был бичеванию, чтобы и мы во всем повиновались своим настоятелям? Или не видели, как лицо Его, которое призираяй на землю и творяй ю трястися (Пс.103:32), было заушаемо, чтобы мы, уничижаемые, не приходили в свирепость? Или не слыхали, как говорит Он: Аз есмь, и о Себе ничесоже творю (Ин.8:28), чтобы и мы не были высокомерными, самовольными и самовластными? Или не слыхали, как говорит Он: Аз Же не противлюся, ни противоглаголю (Ис.50:5), чтобы и мы не прекословили и не были непокорными? Или не слыхали, как говорит Он: научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем (Мф.11:29), чтобы и мы стали кроткими и смиренными, а не завидовали друг другу, не угрызали и не поедали друг друга? Какое оправдание дадим Ему?
Нет, братия мои, умоляю вас жить не так; не так, чтобы по причине плотских страстей лишиться нам бессмертного блаженства; не так, чтобы для временной чести утратить нам вечную славу; не так, чтобы за ссору, или соперничество, или зависть осудили нас в страшную геенну.
Если однажды взыскал ты спасения, то для чего занимаешься делами ближнего? Если однажды принял на себя иго, то для чего свергаешь с себя его? Как же окажется в тебе плод послушания твоего? Мужайся, мужайся, возлюбленный! Не достоинство, не почести, не величие, не название первым или вторым, не именование настоятелем, не то, что возвеличит тебя славным, вручит тебе почесть, вверит тебе достоинство, введет в Царство Небесное и дарует отпущение грехов. Это не освобождает от мучения, но осуждает. Смирение же, послушание, любовь, терпение и долготерпение – вот что спасает человека. Ибо невозможно заслужить похвалу и спастись иначе, как только подражанием во всем Господу. Не слыхали разве, что говорит Он: не прииде, да послужат Мне, но послужити? (Мф.20:28). И еще: снидох с небесе, не да творю волю Мою, но волю пославшаго Мя Отца (Ин.6:38). И еще: всяк возносяйся смирится, и смиряяйся вознесется (Лк.14:11). Не слыхали разве, что говорит Он: блажени нищии духом, яко тех есть Царство Небесное? (Мф.6:3). Не слыхали разве, как обещано обличить тебя, потому что, седя, на брата твоего клеветал еси? (Пс.49:20). Не слыхали разве, что ненавидяй брата своего во тме есть? (1Ин. 2; 11). Не слыхали разве, что диавол за гордыню ниспал с небес? Не слыхали разве, какой и сколь высокой славы лишился он за противление Богу? Не слыхали разве, что за одно укоризненное слово поражена была проказой Мариам, сестра Моисея? Итак, почему же, имея столько примеров, как аспиды заграждаем уши (Пс.57:5), разумею не телесные, но уши сердца нашего? Ибо телесные слышат, а сердечные не помнят. Почему не верим тому, кто говорит: пребываяй в любви в Бозе пребывает? (1Ин.4:16).
Поэтому умоляю вас, избранное стадо Христово, будем трезвиться, пока есть время; будем целомудренны, пока мы на свободе, чтобы не пришел этот ужасный и мучительный час, и чтобы не плакать нам горько, раскаиваясь в невозвратимом. Будем трезвиться, чтобы не постыдиться нам оным великим стыдом пред Богом, Ангелами и человеками. Перестанем соперничать; наипаче же вы, находящиеся в цветущем возрасте, смиряйте себя сколько есть сил, чтобы возможно было достигнуть вам совершенства. Во времена отцов наших было больше свободы, и смотрите, сколько было у них строгости, сколько смирения, сколько воздержности, небрежения о себе и уничижения. А теперь предстоит великая брань; не пренебрегайте ею, не думайте, что вы достигли совершенства. Много труда и много подвигов нужно для того, чтобы спастись.
Не думайте, что туго подпоясаться и влачить за собой одежды значит уже монашествовать, что это спасает, если имеешь чистые руки, красно говоришь, или толкуешь Писание, и что в том совершенство, чтобы остричь голову, или наоборот убрать волосы, а не иметь соответственных и сообразных тому добродетелей. Не к унижению монашеского образа говорю это. Да не будет того! Но за монашеским образом должны следовать нрав и дела, потому что один образ без дел ничего не значит. Итак, не будьте нерадивы и не расслабляйтесь. Ибо много нужно труда, чтобы обуздывать юность и телесные стремления.
Если и оскорбляетесь тем, что говорю, то меня это не печалит. Хочу, чтобы вы воспользовались прижиганием, и через это избавились от гнилости. Но не думайте, что поскольку скрываете свои немощи, то это утаено и от Бога. Сказываю вам, что совершаемое у вас втайне, срамно мне и описывать. А если опишу, то не устоите на месте, но побежите прочь.
Поэтому-то, умоляю вас, смиряйте себя послушанием, любовью, воздержностью, уничижением. Через это подчиняйтесь друг другу и снисходите сами к себе, вооружась постом, молитвой, бдением. Не будьте в соперничестве сильными, а для псалмопения расслабленными; в помыслах – неусыпными и смотрящими неподвижным взором, подобно диким зверям, а на молитве – дремлющими и смежающими очи; для празднословия – крепкими, подобно волам, а для Божия славословия – бессильными, подобно лисицам; в словопрениях – неодолимыми, а во время духовной беседы – зевающими, шутки принимающими весело, а увещевания выслушивающими угрюмо; днем для чревоугодия – здоровыми, а для ночной молитвы – недомогающими и едва движущимися; для людской беседы – бодрыми, а для исправления дел – расслабленными; приказывать – готовыми, а подчиняться – неготовыми; когда нас слушаются, – принимающими это с приятностью, а когда от нас требуют послушания, – с неудовольствием; в приказаниях – строгими, а в исполнении приказаний – мрачными и ропщущими. Не спускайте рукавов до перстов, а языка до персей. Не будьте к трапезованию – поспешными и усердными, а к делам – нерадивыми и расслабленными; в многоядении – сильными, а для поста – бессильными; радостными, когда приглашают пить вино, и мрачными и унылыми, когда должно пить воду; чтобы смотреть по сторонам – внимательными, а чтобы распознать что-нибудь доброе, – омраченными; в обращении с женщинами – приветливыми, а в обращении с братией – суровыми. Но умоляю вас, возлюбленные чада Божии, возревнуйте о прекрасном, о том, что честно, что служит к назиданию, что похвально, а наипаче о смирении, о любви, о благости, о кротости, о снисходительности. Будьте уступчивыми друг другу и не заводите споров о том, что ни для чего неполезно; будьте неленивы к посту и молитве, чтобы прийти в состояние побеждать плотские страсти, чтобы ради ничтожных страстей не лишиться нам толиких благ и, ища временного, не утратить вечной славы. Умоляю вас, постараемся делать угодное Господу, пока еще мы во плоти! Постараемся, поспешим, нам предстоит великая буря; не будем нерадивыми.
У нас брань не с видимыми людьми, от которых, осмотревшись, можно привести себя в безопасность. Воюющие с нами невидимы. Потому и опасность велика нерадивым, а победителям велико воздаяние. Не без искусства вступим с ними в брань, и будем побеждать их. Если враг, – скажу для примера, – возбуждает к чревоугодию, нападем на него постом. Если раздражает в нас похоть к женщине, то, употребив в дело терпение, преодолеем чувство, и враг тотчас убежит от нас. Если побуждает нас к гневу, – вооружимся миром. Если доводит нас до раздражения, – возьмемся за кротость. Если воспламеняет в нас ненависть, – прилепимся к любви. Если подстрекает к исканию почести, – покажем уничижение. Если подстрекает к исканию славы, – возьмемся за свою незначительность. Если мечтательно ведет на высоту, – преднапишем перед собой смирение Господа. Если побуждает к соперничеству с братом, – помыслим о падении Каина, а если к зависти, – о погибели Исава. Если располагает к клевете, – оградим себя молчанием. Ибо если таким образом будем противиться врагу, он не устоит против нас и побежит, а к нам возвратится благодать.
Поверьте мне, братия мои, сам я виновен во всем, от чего советовал вам остерегаться, но вы хотя бы будьте чисты. Погряз я в грехах, но вы прекрасным своим покаянием постарайтесь и меня искупить от грехов. Поверьте мне, о чем бы ни говорил я вам, ничего этого не исполнил в точности сам; но вы слова мои украсьте делами. Я уверен, что вы окажетесь безукоризненными, а я подвергаюсь осуждению за то, что того не делаю, о чем говорю. Итак, не будем нерадеть о своем спасении, и не посчитаем все сказанное за притчу, потому что ничего не предложено нами сверх Писания, а все сказанное нелживо.
О, если бы всем вам, приняв семя слова, как доброй земле, принести плод, иному в тридцать, иному в шестьдесят, иному во сто крат, чтобы, украсившись плодами, сияя добродетелями, возрадовать вам Господа нашего Иисуса Христа, и Ему возрадовать вас в упокоении Царства Своего во веки веков! Аминь.
(По славянскому переводу, часть I. Слово III)
Во многом, по-видимому, оказывая пользу вам, братия, обязан я позаботиться и о собственной своей душевной пользе, потому что неразумно доставлять пищу другим, а самому терпеть голод; и стыдно поить других, а самому томиться жаждой. Но это самое и будет со мной, если не обличу своей совести, что, как знаю, доставит мне пользу на будущем суде.
В юности, когда жил я еще в миру, нападал на меня враг; и в это время юность моя едва не уверила меня, что совершающееся с нами в жизни случайно. Как корабль без руля, хотя кормчий и стоит на корме, идет назад, или вовсе не трогается с места, а иногда и опрокидывается, если не придет к нему на помощь или Ангел, или человек; так было и со мной. Уносимый волнами обольщения, незаметно стремился я к угрожающей опасности. Что же делает со мной благость Божия? Она сделала так, что когда странствовал я по внутренней Месопотамии, встретился с пастухом овец. Пастух спрашивает меня: "Куда идешь, молодой человек?" Я отвечаю: "Куда случится". И он говорит мне: "Ступай за мной, потому что день склонился к вечеру". Что же? Я послушался, и остался у него. Среди ночи напали волки и растерзали овец, потому что пастух ослабел от вина и уснул. Пришли владельцы стада, возложили вину на меня, и повлекли меня в судилище. Явившись к судье, я оправдывался, рассказывая, как было дело. Вслед за мной привели человека, пойманного в прелюбодеянии с одной женщиной, которая убежала и скрылась. Судья, отложив исследование дела, нас вместе отослал в тюрьму. В заключении нашли мы одного земледельца, приведенного туда за убийство. Но и приведенный со мной не был прелюбодеем, и земледелец – убийцей, равно как и я – расхитителем овец. Между тем, взяты под сохранение, как улики, по делу земледельца – мертвое тело, по моему делу – пастух, и по делу прелюбодея – муж виновной женщины; поэтому и их стерегли в другом доме.
Проведя там семь дней, на восьмой вижу во сне, что кто-то говорит мне: "Будь благочестив, и уразумеешь Промысл; перебери в мыслях, о чем ты думал, и что делал, и по себе познаешь, что эти люди страждут не несправедливо, но не избегнут наказания и виновные".
Итак, пробудившись, я стал размышлять о видении и, отыскивая свой проступок, вспомнил, что однажды, будучи в этом же селении, среди ночи со злым намерением выгнал я на поле из загона корову одного бедного странника. Она обессилела от холода и оттого, что была непраздна; ее настиг там зверь и растерзал. Как только рассказал я заключенным со мной про свой сон и свою вину, как и они, возбужденные моим примером, начали рассказывать: поселянин, – что видел человека, тонувшего в реке, и хотя мог ему помочь, однако же не помог; а городской житель, – что присоединился к обвинителям одной женщины, оклеветанной в прелюбодеянии. "А она, – говорил он, – была вдова; братья ее, возведя на нее такую вину, лишили ее отцовского наследства, дав из него часть и мне, по условию".
Во время этих рассказов начал я приходить в сокрушение, потому что было в этом некоторое явное воздаяние. И если бы это случилось только со мной, то, может быть, я сказал бы, что все это случилось со мной просто по-человечески. Но нас троих постигла одна и та же участь. И вот, оказалось, что есть некто четвертый, отмститель, который не в родстве с терпящими напрасную обиду и не знаком мне, потому что ни я, ни они никогда не видели его, так как я описал им облик явившегося мне во сне. Заснув в другой раз, вижу, что тот же говорит мне: "Завтра увидите и тех, из-за кого терпите вы обиду (греческое ?? ???? ?????????? следовало бы перевести как: и обиженных вами. Но и по связи речи, и по сличению переводов на другие языки, нельзя не видеть здесь ошибки в греческом переводе), и освобождение от возведенной на вас клеветы". Пробудившись, был я задумчив. А они говорят мне: "Что ты печален?" Я сказал им причину. Боялся же я того, чем кончится дело; а прежние свои мысли, будто все бывает случайно, оставил. И они также вместе со мной были озабочены.
Но когда прошла эта ночь, нас привели к градоначальнику, и вскоре ему представлено было донесение о пяти узниках. Бывшие со мной, приняв много побоев, оставили меня и были отведены в темницу.
Потом привели двоих, чтобы над ними первыми произвести суд. Это были братья вдовы, обиженной лишением отцовского наследства. Один из них признан виновным в убийстве, другой – в прелюбодеянии. И, признавшись в том, в чем были пойманы, доведены они пытками до признания и в прочих злодеяниях. Так, убийца признался, что одно время, занимаясь торговлей в городе, вошел он в знакомство и имел бесчестную связь с одной женщиной. (Это была та самая женщина, из-за которой находился в тюрьме один из заключенных со мной.) И на вопрос: "Как он скрылся?" – ответил: "Когда подстерегали нас, случилось соседу прелюбодейцы войти к ней другим входом за одной собственной нуждой. Женщина дала ему, чего он попросил, и так как меня она выпустила уже через окно, то как только увидела соседа, стала просить, чтобы он и ее выпустил в то же окно по той причине, что, как говорила она, хотят задержать ее заимодавцы. Когда же намеревался он исполнить это, застигнут был мужем женщины; а мы убежали". Градоначальник спросил: "Где эта женщина?" Он назвал ее местопребывание, и велено было оставить его под стражей до появления женщины. А другой брат кроме прелюбодеяния, в котором был обвинен, сознался, что учинил и то убийство, за которое содержался со мной поселянин. Он рассказал, что убитый был мужем любимой им женщины. "Когда, – присовокупил он, – вышел он после полуденного времени осмотреть поле, я подошел к нему поздороваться, тут же убил его и убежал. Один человек от великого утомления спал там недалеко; родные убитого, сбежавшись на известие об убийстве и не зная, что этот поселянин не имел и понятия о случившемся, связали его и отправили в суд". – "Кто же даст на эти слова доказательства?" – "Жена убитого", – отвечал он. Градоначальник спросил: "А где она?" Он сказал ее имя и местопребывание в другом селении, вблизи села той, другой женщины, и тотчас был взят в темницу. Привели на суд и остальных трех узников. Один обвинялся в том, что выжег поле с хлебом, а прочие – в соумышлении убийств. Получив несколько ударов и ни в чем не сознавшись, они были отведены в тюрьму, потому что судья услышал о назначении ему преемника. А с ними пошел и я, не дождавшись никакого решения по своему делу.
Таким образом, все мы находились вместе. Новоприбывший судья был с моей родины, но я долго ничего не знал о нем, из какого он города, и кто такой. В эти дни у меня было много свободного времени, и я свел дружбу с прочими узниками. И так как прежние мои товарищи сделались благодушными и пересказывали прочим о том, что случилось у нас, то все стали ко мне внимательными, как к человеку благочестивому. Услышали и братья той вдовы и удивились, когда узнали про ее защитника. Поэтому все стали просить меня, в надежде, что скажу им что-нибудь благоприятное. Но, проведя там многие дни, я не видел являвшегося мне во сне. Наконец, опять вижу его, и он говорит мне, что и последние трое, виновные в других преступлениях, несут теперь наказание. Я рассказал им об этом, а они сознались в неправде, а именно, что были заодно с похитителем, который убил человека из-за виноградника, смежного с его владением. "Мы, – говорили они, – засвидетельствовали в этом деле, что виноградник принадлежит ему за долг, и что не он убил этого человека, а тот сам, упав со скалы, разбился до смерти". Один же из них сказал, что он в гневе ненамеренно толкнул человека с кровли, и тот упал и умер.
После этого опять вижу во сне говорящего мне: "На следующий день будешь ты освобожден, а прочие подпадут справедливому суду; будь же верующим, и возвещай Промысл Божий".
На следующий день судья сел на своем судейском месте, и стал допрашивать всех нас и, узнав, до чего прежде было доведено дело, потребовал к себе женщин, которые уже были найдены, и обвинителям представлены были права их. Градоначальник отпустил невинных, каковыми были поселянин и мнимый прелюбодей, а женщин подверг пыткам, желая узнать, не участвовали ли они в другом каком-либо деле.
И оказалось, что одна из них произвела поджог в гневе на того, кто выдал ее прелюбодея; причем один человек, найденный неподалеку от места пожара, который бежал с опустошаемого поля, и был взят как виновный. Оказалось, что это и был один из содержавшихся со мной. Судья, допросив его, нашел дело таким, как оно было рассказано, и освободил его, как невинного. А другая из обвиняемых в прелюбодействе, будучи из того же селения, из которого были заключенные за соумышление в убийстве, призналась, как было дело. "Убитый, – говорила она, – ночевал в моем доме; он был красивый мужчина; я спала с ним; а один из братьев вдовы, и именно мой прелюбодей, застал его у меня, ударил, убил и бросил на перекрестке. Когда же сбежался народ, – продолжала она, – два человека гнались за похитителем их козла; бывшие впереди, увидев их, подумали, что бегут преступники и, схватив, представили их в суд, как виноватых". Градоначальник спросил: "Как их имена, какого они рода и каковы из себя?" И, собрав о них все подробности, узнал дело в точности и освободил невинных. Их было пятеро: земледелец, мнимый прелюбодей и трое последних. Обоих же братьев и вместе с ними негодных женщин приказал отдать на съедение зверям.
После этого вывели и меня на середину суда. Хотя и сближала его со мной единоплеменность, однако же он стал осведомляться о деле по порядку, и пытался выспросить у меня, как было дело с овцами. Я рассказал правду, как все происходило. Он узнал меня по голосу и по имени, а пастуха приказал высечь для дознания истины, после чего освободил меня от обвинения, по прошествии без малого семидесяти дней. Знакомство же мое с градоначальником происходило оттого, что родители мои жили за городом с воспитавшими этого человека; да и я, временами, имел у него жительство.
В ту же ночь я увидел во сне прежнего мужа, и он сказал мне: "Возвратись в место свое, и покайся в неправде, убедившись, что есть Око над всем назирающее (наблюдающее)". И, сделав мне сильные угрозы, он удалился; с тех пор и доныне не видел я его.
И я впал в задумчивость, возвратился домой, много плакал, но не знаю, умилостивил ли Бога. Поэтому прошу всех потрудиться со мной в молитвах, так как язва моя неисцельна. Не надмеваюсь видениями, но тревожат меня нечестивые помыслы. И фараону являлся Ангел, возвестивший будущее, но пророчество не спасло его от изреченного над ним приговора. И Христос пророчествовавшим во имя Его говорит: не вем вас... делателие неправды (Лк.13:27). Знаю, что подлинно видел я и изведал опытом, но беспокоит меня чрезмерная укоризна моя Богу. Ибо кто говорит, что все самослучайно, тот отрицает бытие Божества. Так рассуждал я, и не лгу, каялся, и не знаю, загладил ли свой грех; проповедовал о Боге, но неизвестно мне, принято ли это от меня; писал о Промысле, но не разумею, угодно ли это Богу (здесь оканчивается Слово в славянском переводе).
Вижу здания, – и заключаю о здателе (строителе); вижу мир, – и познаю Промысл; вижу, что корабль без кормчего тонет; видел, что дела человеческие ничем не оканчиваются, если Бог не управляет ими. Вижу город и различное устройство гражданских обществ, – и познаю, что все держится Божиим распоряжением. От пастыря зависит стадо, а от Бога – все, что возрастает на земле. В воле земледелателя отделение пшеницы от терний; в воле Божией благоразумие живущих на земле во взаимном их единении и единомыслии. В воле царя расположить полки воинов; в воле Божией – определенный устав для всего. На земле ничего нет невозглавленного, потому что начало всему Бог. Реки – от источников, а законы – от Божией премудрости. Земля приносит плоды; но, если нет дождя с неба, ничего не может произвести сама от себя. День заключает в себе существенность света, но для совершения своего имеет нужду в солнце. Так и добрые дела производятся людьми, но в совершение приводятся Богом. Солнце имеет в себе свет, но для собственного его упокоения нужно ему небо; подобно и благочестивые для восстановления своего имеют нужду в Боге. И свет – не без огня, и тьма – не без мрака, потому что все имеет взаимную нужду друг в друге; для одного необходимо другое.
Ни в чем не имеет нужды один Бог. В ряду происходящих существ ничего не бывает само от себя. Вещь не может сама себя сотворить. Кто сам себя творит, тот был прежде, нежели сотворил себя. Как же произошел он впоследствии? Кто был прежде своего происхождения, тому не было нужды делаться тем, чем он уже был. И почему нужно было бы нечто другое к составлению того, что уже было? Итак, один Бог не приведен в бытие, ибо само себя приводящее в бытие само себе противоречит.
Бог не не знает, что Он не приведен в бытие, потому что не был Он, подобно нам, вначале младенцем. Он не в неведении сущности Своей, потому что она не уступлена Ему кем-нибудь. Он знает, что такое Он, и скрывается от всякого человеческого разумения, не по зависти к нам, но щадя нас. Ибо для слуха нашего невместимо слышать о природе, или начале не приведенного в бытие; нам и выразить это невозможно. Мы не доходим до того, чтобы постигнуть начало Безначального, потому что нет в нас столько разумения. Земное глаголал Бог с Синая, и тысячи истаивали, что же будет с нами, если возглаголет небесное? С земли глаголал, и тысячи истаивали; что же будет с нами, если начнет беседовать с нами с неба? Народ просил, чтобы не слышать гласа Божия, и Бог соизволил это. Моисей умолял, чтобы Бог пребыл с народом, и многие умирали, не вынеся приближения к естеству Божию. И так Бог показал, что, приближаясь к людям, по причине праведности Своей для них, неправедных, делается Он поражающим неисцельно. Но, щадя нас, удаляется Он от нас, чтобы оставались мы живы, а также не изрекает нам таин, чтобы мы не умерли. Приблизился Он к Аарону и, найдя его сыновей виновными, умертвил их; приблизился к народу, – и истребил многих согрешивших. Поэтому, если изречет Божественное, и не уверуем, то убиет всех нас. А поэтому и не изрекает, так как предвидел, что не уверуем. И так прекрасно делает, промышляя о том, чтобы мы не умерли. Не дает столько разумения, чтобы не угасить произволения, не сообщает большей силы, чтобы не затмить природы. Не стесняет благости, чтобы не препобеждалась она недостоинством; не творит людей Ангелами, чтобы не расстроить Своей силы; не творит Ангелов Херувимами, чтобы не сокрушить Своего создания. Но сделал все, что могла принять сотворенная природа. Уставил чин естеств и нашел, что они, как изменяемые, имеют нужду в милосердии. Знает же, что поддерживаются они в существовании великой благодатью, потому что природе, чтобы поддерживалась она в существовании, придал от сущности Своей, а что превосходит ее меру, то утаил от нее. Соразмерно с силой уставил чин для разумения, чтобы для тварей не стать виной их превозношения, как подстрекающие детей на худое в большей мере бывают сами виновны. Бог дал тварям, что могли вместить, и извинил в том, чего не могли вместить. Ибо ни от кого не требует чего-либо сверх силы.
Поэтому вы, человеки, не обвиняйте Его могущества, что не соделало для природы вместимым невозможное; виной этому не Создатель, но тварность. У художника золотых изделий есть искусство, но не хочет придать золоту чего-нибудь большего, потому что само оно не допускает этого. Так и Бог, хотя и может, однако же не простирается далее, потому что нет способного вместить Его. Дай вещество, которое бы имело в себе нечто большее, нежели золото, и художник готов придать ему свойственную красоту. Ибо ни один художник, представляя в уме что-нибудь превосходнейшее золотого вещества, не возьмется сам собой подобным этому сделать данное вещество. И Бог, уразумев все чудеса, познал, что вещество не может быть подобной Ему природой. Все превысил богатством Своим в тварях, но чтобы получившее бытие стало не получившим бытия, этого Он и не помышлял, и не изобретал, и не делал. Если из получившего бытие произвел Он не получившее бытие, то обличает Свою собственную природу, что и она произошла, и что все сотворенное Им произвел Он по нужде, а не по премудрости Своей. Бог непостижим в могуществе Своем, о человеки! Он мог явить в тварях нечто большее, но совершил над ними только то, что было для них вместительно.
Знаю, что многие купцы могут производить торг обширнее того, сколько у себя имеют в наличности. Но что есть у них в наличности, за то вполне уважаются, хотя без труда покупают и не имея у себя в наличности денег. Если и Бог не без труда сотворил существующее, то вы, желающие возражать, вправе заключить тогда, что не может Он сотворить большего. Но хотите ли видеть, с какой несказанной легкостью творит Он? И небеса и все, что на них, сотворил Он словом. А этим доказывается, что может Он сотворить еще многое и лучшее, но не творит, потому что тварная природа не вмещает этого.
Знаю, что художники примышляют (изобретают) нечто такое, чего не имеет в себе вещество, и чем-нибудь обыкновенным, украсив то, производят приятное впечатление. Тем более несомненно, что это возможно для Бога, Который явил в существах столько благолепия. В какой мере дело прочнее слова, в такой же до бесконечности несравнимой мере сила Божия преизбыточествует перед сотворенным. Итак, Бог все сотворил соразмерно с потребностью каждой твари, и не по нужде какой изобрел разности тварей. Сотворивший природы этим самым показывает, что Он же создал и разности их, потому что последним дал доказательство в рассуждении первых. Причина стольких красот не вынужденна, иначе они окажутся делом кого-либо другого, а не Бога, потому что необходимость исключает произвол. Но Бог, как выразило Писание, вся елика восхоте... сотвори на небеси и на земли (Пс.134:6).
И если твари в удалении своем от порядка служат к хвале Божией, то, конечно, зло – не причина совершенства, а бывает препятствием благочестию. А если бы зло было первоначально, то не попустило бы оно произойти доброму; иначе и доброе принадлежало бы ему. Если вещество произвело беспорядок вопреки Богу, то великое заблуждение – думать, что неодушевленное может вступить в борьбу. Если в веществе деятельность есть душа беспорядка, то великое неразумие – движение при действии почитать душой, потому что ни в одном из нас то, что он делает, не есть душа. Да, скажут: деятельность вещества произошла от чего-либо существующего в нем. Очень недалекому уму свойственно думать, что в веществе, всегда умаляющемся и изменяющемся, есть нечто вечное. И как изменяющееся стало вечным? Поэтому ничто не начало быть, что начало быть (Ин.1:3). Ничто, кроме единого Бога, не было всегда. Потому-то все и имеет в Нем нужду. Ибо Он сотворил это, восхотев, а не по нужде; и сотворил каждую тварь, как восхотел. Имел же собственную Свою волю, не подлежащую необходимости, и не сотворил совечных Себе тварей. Ибо, если бы хотеть было для Него необходимостью, то твари были бы совечны Ему, и действо было бы сообразно с хотением. Ибо действо Его было не по необходимости, иначе твари были бы совечны Ему.
И то, чтобы Ему быть покланяемым, как хотение, было не что-либо страдательное. Поэтому не по необходимости установил Он поклонение Себе, так чтобы тварей для поклонения Себе сделать совечными. Ибо ничего не терпит, если не воздают Ему поклонения язычники, и не приходит в то или другое состояние, смотря по разности поклонений; не раздражается несовершенным поклонением Иудеев, не смущается ересями, которые воздают Ему поклонение отчасти. Ибо во всяком случае остается не подлежащим страданию, пребывая одним и тем же, как и прежде всех тварей, так и доныне, и впоследствии до беспредельности. Благость Его причина всему; правда Его устав всему; премудрость Его открывается в разнообразии. Итак, то, что можем вместить мы, человеки, дает Он, щадя, как сказал я, силы наши. И поскольку предвидел, что никто из сотворенных не может вместить Его, то безначально, из сущности Своей, произвел Сына и Святаго Духа, не по какой-нибудь необходимости и не по какой-либо причине, как сказали мы, говоря о Слове, чтобы открылась полнота Божества Его, потому что родил Слово естественно, из сущности Своей, все же естество изъято от необходимости и причины; и особенно потому, что с волей соединил естество, а то и другое сопряг с благостью. Ибо благость явила полноту, потому что родил Вмещающего ее существенно, и естество обнаружило достоинство, потому что Вмещающий не недостоин, как Сын, как не созданный; и воля исключила необходимость, потому что не ради чего-либо рожден Сын, но чтобы всегда совершалась тайна вечности, и чтобы не могли мы сказать, будто бы изволение о естественном рождении Сына Божия подлежало необходимости. Дух же Святый исшел из сущности Отца не полусовершенным и не смешанным, ибо Он не Отец иногда, а иногда Сын, но Дух Святый, имеющий полноту благости и исходящий во свидетельство о Божестве, какое ипостасью Своей дает Дух Святый о том, что Отец родил Сына не по страсти, не во времени, не каким-либо способом и не по какой-нибудь причине, но естеством, свободным от необходимости; потому что Отец, восхотев извести и другого Общника, не Того, Которого родил, но Духа Святаго явил из сущности Своей. Не прежде Сына извел Духа, чтобы не сказали мы, что хотение подчинено необходимости. Не убоялся человеческого о Нем сомнения, каким образом родил Бесстрастный, имея в доказательство Духа Святаго, потому что, не родив, извел Его по-Своему: так и Сына родив, родил бесстрастно, по-Своему. Ибо не умалился исхождением Святаго Духа, чтобы и рождение Сына не предполагали мы страстным. А если же Духа Святаго именуем после Сына, то в означение не времени, а Лица. Ибо одно время и Духа и Слова. И мы со словом изводим дыхание. Итак, Отец не имел нужды во времени к произведению Слова; и не во времени, не после Слова, извел Духа Святаго. Поэтому-то Божество Святой Троицы совечно. Отец и Сын и Святый Дух, хотя три Лица, но единой сущности. Поэтому-то Святая и единосущная Троица есть единый Бог. А что слово в духе, это утверждает о нас Давид, сказав, что есть дух во устех наших (Пс.134:17) и тем не подобную нашей сложность приписывает он Божеству, но показывает сближение в доказательство сказанного выше. Итак, сколько вмещаем, столько и постигаем о Боге, и сколько можем, столько приемлем от Него. Кроме Сына и Духа Святаго никто не имеет полноты Его ведения. Ибо, если услышим что большее, то не поверим; и если приимем что большее, то возгордимся. Потому справедливо и не говорит, и не дает Он большего.
А я для того и коснулся перед этим сказанного, чтобы показать Божий Промысл и в даянии ведения о Нем. Ибо и Сам Христос говорит: аще земная рекох вам, и не веруете: како, аще реку вам небесная, уверуете? (Ин.3:12). Но я простираюсь далее этого слова, и говорю: "Если не можем слышать небесного, то поверим ли чему, услышав о Божием естестве? Если Иудеи, погрешившие в исполнении временных заповедей, умерли, то тем более погибнут не соблюдающие того, что услышали о Боге. И если бы смерть эта была подобна той, какой умерли Иудеи! Напротив того, думаю, что это – страшная смерть самой души. Да и апостол свидетельствует о том, что гораздо хуже – отвергнуться Сына Божия (Евр.10:29).
Уразумейте, братия, что все вышесказанное написал я ради себя, и с намерением предаюсь скорби, чтобы не подпасть худшей смерти. Коснулся я слова о ведении, желая показать, что погрешил я в ведении. Сказал некто в премудрости, что сильный... сильне истязани будут (Прем.6:6). Ведение есть сила Божией благодати. И я, познав Христа, по приобретении этого ведения, предавался мыслям о случайном. Потому убоялся, чтобы покаяние мое не было отвергнуто, как Исавово. Знаю, что Исав отвержен, как коснеющий в пороке. Но боюсь, чтобы мое раскаяние не было осуждено, подобно падению. Слышал я о величии Божества, и страшит меня мысль, что самое величие Божие угрожает мне таковым отвержением. Слышали вы о бесконечном множестве силы: с тем и коснулся я этого, чтобы знали вы, что угнетает меня. Слышали вы об этом море премудрости: что же медлите пролить за меня перед Богом источники слез? Слышали вы о бесконечном утверждении правды: почему же не предложите за меня в дар сердец своих?
Знаю, что помиловал Бог многих покаявшихся, но большая часть из них грешили по неведению. Знаю, что простил Бог многих, но они имели многих перед Ним за себя предстателей. Читаю написанное о Корее и Дафане, и прихожу в ужас; прихожу в ужас, видя, как Бог наказал их за Моисея. Рассуждаю о том, что написано о Мариам, сестре его, как она за одно слово, сказанное Моисею, вся покрылась проказой. Если постигло такое наказание за святого человека, то какое будет истязание за вечного Бога? Каин, убивший брата, подвергается столь долговременной казни, что же будет с оскорбившими Бога? Строг был приговор во время потопа, и боюсь, чтобы не подпасть одной участи с погибшими от потопа. Бог прогневался за построение столпа, который не мог быть совершен, что же сделает за собственное мое падение? Придите, братия, на помощь ко мне, испрашивающему прощения, чтобы и к вам пришли на помощь святые в том, в чем угнетается каждый из вас.
Кто утверждает, что все случайно, тот отрицает бытие Божества. Так рассудил я, – и не лгу; покаялся, – и не знаю, умилостивил ли Бога. Умоляю и святых, но, может быть, не приемлются их молитвы. Ибо слышу Иезекииля, который говорит, что ни Ной, ни Иов, ни Даниил не успеют в просимом ими (Иез.14:18). Умоляю всех пророков, но боюсь быть отверженным с нечестивыми во Израиле, потому что Бог говорит Иеремии: не молися о людех сих (Иер.7:16). Итак, что же? Умилостивлю ли Господа дарами? Но страшусь, чтобы и мне не сказал, как фарисеям, что прошу ради собственной своей потребности. Если буду поститься, то, может быть, скажет мне: не сицеваго поста... избрах (Ис.58:5). Если буду милостив к бедным, то, может быть, скажет мне: елей же грешнаго да не намастит главы моея (Пс.140:5). Если буду принимать Его священников, то, может быть, и мне скажет: отвержен ты за то, что назореев Моих поил вином (Ам.2:12). Принесу ли Ему дар? Но объемлет меня страх, что и мне скажет: И аще принесети Ми семидал, всуе: кадило мерзость Ми есть (Ис.1:13). Боюсь даже пребывать и в церквях, чтобы не отлучил меня, сказав: ходити по двору Моему не приложите (Ис.1:12).
Отовсюду мне тесно теперь, братия, и обращаюсь к совести своей. Если опять буду нечествовать, горе мне! Если бесстыдно буду просить, боюсь, чтобы не подавил меня мраком. Знаю, что и Навуходоносор покаявшийся принят, но его извиняли и неведение, и владычество; а я не извиним ни с той, ни с другой стороны. Я был уже причастником благодати, от отцов получил наставление о Христе. Родившие меня по плоти внушили мне страх Господень. Видел я соседей, живущих в благочестии: слышал о многих, пострадавших за Христа; отцы мои исповедали Его перед судией; я – родственник мученикам; нет никакого извинения в мое оправдание. Если скажу об общем происхождении по плоти, то ничем не отличусь от упоминаемых блаженным Иовом. Предки мои были нищие, питавшиеся милостыней. Деды, благоденствовавшие в жизни, были земледельцами. Родители занимались тем же, и состояли в незнатном родстве с городскими жителями. Поэтому в чем, в высокомерии ли, или в пышности, почту себя подобным Навуходоносору? Разве была у меня крепость исполина? Или по природе отличался я красотой?
Не хочу и говорить о том, что сделано мной в детстве, чтобы не возбудить в вас к себе омерзения. Еще в молодых летах произнес я обет, однако же в краткие эти годы был я злоязычен, бил, ссорил других, препирался с соседями, завидовал, к странным был бесчеловечен, с друзьями жесток, с бедными груб, из-за маловажных дел входил в ссоры, поступал безрассудно, предавался худым замыслам и блудным мыслям, даже и не во время плотского возбуждения. Но знаю, что все это отпущено мне перед судилищем. Что же сказать о бывшем после этого, по принятии познания истины? Поэтому весьма имею нужду в вашей помощи.
Приидите ко мне на помощь, как друзья, и оплачьте меня, как мертвеца, или сжальтесь надо мной, как над живым или полуумершим. Излейте на меня милосердие свое, как на пленника, и приложите о мне старание, как о покрытом загнившими язвами, потому что весь я в струпах. Превосхожу я Иудеев. У них не было места для обязания (веревок), а у меня и душа повреждена. Они от главы до ног объяты были болезнями, а у меня и все внутренности согнили. Они вовлечены в заблуждение льстецами, а меня никто не вовлекал в заблуждение. Сам от себя измыслил я хулу на Бога, и один у меня сообщник – диавол, который омрачил мой ум. Боюсь, братия, чтобы и мне, подобно ему, не дойти до нераскаянности. Это одно у меня оправдание, что он внушил мне худое. Но это не послужило извинением Адаму. Диавол вложил мысль, а я слушаюсь его. Но Ева не избежала приговора. По этому приговору и Исав стал безответным, чтобы знали мы, что есть подобные диаволу, что все те, которых апостол наименовал сосуды гнева (Рим.9:22), разделяют одну участь с диаволом. Боюсь, чтобы и меня не поставил Бог в числе их. За пренебрежение Бог предал их в страсти безчестия (Рим.1:26); потому должно страшиться, чтобы и надо мной не произнес подобного приговора.
И ныне еще много во мне нечистых помыслов, зависти, зложелательства, разогорчений, самолюбия, чревоугодия, злонравия, отвращения к нищете, укоризненности к бедным. Сам в себе я ничто, а считаю себя за нечто; принадлежу к числу худых людей, а домогаюсь приобрести себе славу святости; живу во грехах, а хочу, чтобы почитали меня праведным. Сам лжец, а на лжецов досадую; оскверняюсь мыслью, а произношу приговор на блудников; осуждаю воров, а делаю обиды бедным; воздвигаю суд на злоречивых, а сам бесчестен; кажусь чистым, тогда как весь нечист; в церкви становлюсь на первом месте, не будучи достойным даже и последнего; требую себе чести, когда должен нести бесчестие; собираю приветствия, когда заслуживаю оплевания; вижу монахов, и принимаю величавый вид; смотрю на мирских, и делаюсь высокомерным; перед женщинами хочу казаться любезным, перед богатыми – благочестивым, перед посторонними – надменным, перед домашними – глубокомысленным и благоразумным, перед родственниками – славным, перед благоразумными – совершеннейшим. С благочестивыми веду себя, как мудрейший, а неразумных презираю, как бессловесных; если я оскорблен, мщу за это; если не оказана мне честь, отвращаюсь с ненавистью; если требуют у меня справедливого, вхожу в тяжбу; а кто говорит мне правду, тех почитаю врагами; обличаемый изъявляю свое негодование; не видя себе лести, гневаюсь; не хочу трудиться, а если кто не служит мне, сержусь на него; не хочу прийти на помощь, а если кто мне не оказывает услуг, злословлю его, как гордеца; в нуждах не знаю брата, а если здоров он, обращаюсь к нему; больных не терплю, а сам, будучи болен, хочу, чтобы меня любили; высших пренебрегаю, а при свидании с ними лицемерю; заочно пересуживаю, а в лицо льщу; не хочу отдать честь достойному, а сам, будучи недостоин, требую себе почестей. Не стану говорить о тех мыслях, какие у меня на уме, и чем я затрудняюсь относительно законов, пророков, Евангелия, апостолов, церковных учителей, проповедников, священнослужителей, чтецов, экономов, епископов. Не буду описывать ежедневно придумываемых мыслей, забот о суетности, нерадения в молитве, усердия к пересудам. Если рассказывает кто басни, – мне приятно; а если заговорит о воздержании, – скучно. Не постою на месте, если читает кто Божественное Писание; а кто проводит время в совопросничестве и спорах, тех слушаю с услаждением. Не буду описывать притворной лести (только бы не будили меня на молитву), хождения в церковь по одному заведенному порядку, умышленных замедлений, пустословия в церковных собраниях, попечений о столе, пересудов в самом святилище, лености во время молитв, псалмопении, совершаемых только для вида, выисканных встреч, корыстных переговоров, лицемерных бесед с благочестивыми женщинами, непрестанных восклицаний, презрения к нуждающимся, неуплаты взятого взаймы, гнева на неоказавших хорошей услуги, переиначивания обещаний, вынуждения у друзей милостей, как чего-то должного, ненасытности в принятии даров, участия в чужих проступках, ухищрений, не служащих ни к чему полезному, ласкательств для получения большего, разногласий, просьб, пустых припоминаний, пагубного соперничества, бесполезных сопротивлений, непристойных свиданий. Такова жизнь моя, братия, таковы мои недостатки! Если можете побороть во мне такое множество пороков, то справедливо поступите, сжалившись надо мной. А если вы в состоянии бороться с этими злыми страстями, но не потрудитесь защитить меня, то худо сделаете. Ежели есть у вас силы укротить такое полчище помыслов, то ужели будете смотреть на это, не вспомоществуя мне в борьбе?
Но, может быть, скажете, что о помыслах не должно входить в исследование. И почему, рассуждая о случайном, столько распространялся я? Но могу и из Божественного Писания привести вам на это доказательства. Иов приносил жертвы за детей своих, говоря: может быть, сыновья мои согрешили и похулили Бога в сердце своем (Иов.1:5). А если бы не подлежали ответственности помыслы, то для чего бы приносить ему единого тельца за грехопадения помыслами? Осуждены и зломысленные в сонме Кореевом; поскольку имели худые помыслы, то были пожжены. А когда слышим: вам же и власи главнии вси изочтени суть (Мф.10:30), то власы на голове суть помыслы, и слава есть ум, в котором заключена сила мышления. Бог соизволение на прелюбодеяние признал прелюбодеянием, и вожделение жены – самым делом, и грех – убийством, и ненависть ценит наравне с человекоубийством, ибо говорит, что всяк гневаяйся на брата своего всуе повинен есть суду (Мф.5:22); и ненавидяй брата своего человекоубийца есть (1Ин.3:15). Свидетельствует об ответственности нашей за помыслы и блаженный Павел, говоря, что откроет Господь советы сердечныя... и тайная тмы (1Кор.4:5). И еще говорит он: помыслом осуждающым или отвещающым в оный час (Рим.2:15). Итак, не говорите мне, что помыслы ничего не значат, потому что соизволение на оные признается за самое дело.
Не множество помыслов, вместе одобряемых, должны мы принимать в рассмотрение и подвергать исследованию, но то решение, по которому имеющий помыслы признал что-либо приятным ему. Земледелец сеет на земле, но не все принимается ею; так и ум сеет в произволении, но не все одобряется. Что принято землей, на том земледелец ищет плод; и что одобрило произволение, в том Бог требует отчета. И Спаситель сказал: Отец Мой делатель есть (Ин.15:1). И Павел говорит: Божие тяжание (???????)... есте (1Кор.3:9). Поэтому не ввергайте меня в беззаботность, но лучше позаботьтесь о мне и вы. И в другом месте сказано, что слово Божие... судително помышлением и мыслем сердечным, и доходит до разделения души же и духа (Евр.4:12). Если судить помышления, то почему же не помогаете мне в оправдании, как подлежащему ответственности?
Хотите ли познать душу и дух? Учитесь этому опять из земледелия. Земледельцы знают свойства земных почв и, смотря по месту, такие и сеют семена, и каждый, по своей земледельческой опытности, различает силу каждой почвы. И Бог наш умеет различать помыслы естественные и произвольные. Поэтому и Екклесиаст говорит: вся суетство и произволение духа (Еккл.1:14), под суетством разумея естество, а под произволением – дело противоестественное. Поэтому говорит: что от суетства, то минует, а что от деятельности, то за все это Бог приведет тебя на суд (Еккл.11:8-9). И апостол, людей поступающих естественно, назвал душевными, а поступающих противоестественно – плотскими; духовные же суть те, которые и естество преобразуют в дух. Ибо делатель Бог знает и природу, и произволение, и силы каждого, и всевает слово Свое, и требует дел по мере сил наших; не уступает над Собой преимущества земледельцам, которые на всякой почве сеют приличные ей семена: лучше же сказать, сверхъестественно и несравненно превосходит их, проникая в душу и дух, в естество и произволение. И если человек довольствуется естественным, то Бог не взыскивает, потому что определил меру естества и положил ему закон для самостоятельного бытия. Но если произволение одолевается естеством, то взыскивает за ненасытность и за нарушение устава Божия.
Так, братия, соизволение ценится как самое дело, потому что основа делу полагается произволением. И Господь сказал, что соизволение на помыслы сквернит человека (Мф.15:19); ибо известно Ему, что в теле действует душа.
Но могу представить вам на это примеры и из закона, а именно: нечистый, если прикоснется к чистому, оскверняет это, и оно, по этому случаю, имеет нужду в очищении (Чис.19:22). А блуд, и зависть, и несправедливость естественным образом нечисты. Итак, если делаешь зло, то оскверняешь и других; если же помыслами соглашаешься на дело, то оскверняешься самой нечистотой. Заметь: не сказано что осквернившийся оскверняет другого, но все, чего коснется осквернивший, оскверняется от него. Та же разность и у нас. Если впал кто в блуд, или если кто соблазняет, или служит худым примером, то многих делает нечистыми; а если впадет в одни помыслы, то других не оскверняет, потому что они не видят, но сам оскверняется и подпадает суду. Поэтому чем же разнится суд над тем и другим? Многим; именно сделавший принимает участие во всех соблазнившихся и подражавших; а помысливший даст ответ за себя одного. И язычники одинаково осуждают и сделавших преступление, и знавших о нем. Ибо познается из этого согласие содействовать. Закон представляет и другой пример в зданиях и камнях. Сказано: если войдет священник и увидит проказу в доме, то все, что в доме, нечисто (Лев.14:32). Итак, по моему мнению, священник есть закон и ведение. Поэтому, если кто стал грешен до ведения закона, то не подвергается ответственности за других, потому что не с ведением делал; впрочем, поскольку это нечисто, то сам до гнусности осквернен отпечатками нечистоты.
Но предложенное умозрение имеет и другую силу. Ибо смело должен я рассказать вам 6 себе все; пусть знаете, что я виновен во многих грехах. Не осквернившиеся еще самым делом, но бывающие скверными по сообществу, скверны и в том случае, когда, давая согласие, не знают, что делают. Поэтому, если вскоре устранятся и прекратят общение, то не отвечают за свое согласие; потому что и закон судит не мимо идущих свидетелей дела, но добровольно бывших при оном. Итак, когда закон и наш учитель, скажу так, то есть постигший суд, находят кого-либо по собственной воле имевшим связь с совершившим преступление, тогда признают его виновным. И апостол умел пользоваться подобными законами, ибо говорит: достойны смерти суть, не точию сами творят, злое, но и соизволяют им (Рим.1:32). А по мне, сверх сказанного служит доказательством и обличение упомянутого в начале этого слова, а именно, что свидетели худых дел, поскольку сами не сделали ничего достойного смерти, освобождены, все же виновные подвергнуты наказанию.
Итак, никто из вас да не утешает меня тем, что мысленное соизволение ничего не значит; напротив того, выслушав несомненную истину, пусть лучше потрудится со мной в молитвах. Ибо и это самое, что говорю и не исправляюсь, уже есть грех. Священное Писание говорит: Ведущему убо добро творити и не творящему, грех ему есть (Иак.4:17). И если обличаемый не чувствует стыда, то этим подвергается страшному наказанию, потому что раздражает наставника. Хотя сам себя обличаю, однако же пребываю в грехах, и, исповедуя грехи, не перестаю грешить. Зная, что это одно содействует к оправданию, видя – не вижу, потому что, принеся покаяние, опять грешу. Не переменяю суда своего о сделанном мною, но противоречу своему покаянию, потому что я, как раб греха, и не желая – делаю злое, и, как вписанный в военную службу, подчиняюсь греху; хотя и не в состоянии, однако же плачу ему оброк по навыку, царствующему в уме моем. Стараясь об угождении страстям, беру жалованье с плоти. Знаю, что допускаю в себя растление, но, когда прикажут это, делаю. Избегаю будущей скорби и, как пес на привязи, обращаюсь к тому, кто дает мне приказание. Ненавижу грех, но пребываю в страсти; отказываюсь от беззакония, но, не желая, покоряюсь удовольствию. Поработил я природу свою греху, и он, купив мое произволение, производит для меня необходимость. Рекой льются на меня страсти, потому что соединил я ум свой с плотью, и разлучение невозможно. Спешу изменить свое произволение, а предшествующее состояние противится мне в этом. Тороплюсь освободить душу свою, но стесняет меня множество долгов.
Диавол, злой заимодавец, не напоминает об отдаче; ссужает щедро, никак не хочет брать назад. Домогается только порабощения, а о долге не спорит; дает в долг, чтобы богатели мы страстями, и данного не взыскивает. Я хочу отдать, а он к прежнему еще прибавляет. Когда же принуждаю его взять, дает что-нибудь другое, чтобы видно было, что уплачиваю ему из его же ссуды. Обременяет меня новыми долгами, потому что прежние страсти истребляет другими, дотоле небывалыми. Старое, кажется, уплачено, а он вовлекает меня в новые обязательства страстей. Видит, что непрерывным пребыванием в долгу удостоверяет меня в том, что я грешен, и вводит в меня новые пожелания. Заставляет меня умалчивать о страстях и не исповедоваться, и убеждает стремиться к новым страстям, как безвредным. Свыкаюсь со страстями дотоле небывалыми и, развлекаемый ими, прихожу в забвение о прежних страстях. Заключаю договор с пришедшими ко мне вновь, и снова оказываюсь должником. Устремляюсь к ним, как к друзьям, и ссудившие меня опять оказываются моими властелинами. Хочу освободиться, а они делают меня продажным рабом. Спешу разорвать их узы, а связываюсь новыми узами; и, стараясь избавиться от воинствования под знаменем страстей, по причине преспеяния и даров их, оказываюсь их домоправителем.
О, прочь от меня это рабство змия, потому что рабствуя господствует! О, прочь от меня эта власть страстей, потому что все порабощаются их лестью! Прочь этот застарелый грех, потому что и приобретенное обратил в природу! Он дал и залоги, чтобы купить себе мой ум; льстил плоти, чтобы отдать в услужение ей душу. Предвосхитил мою юность, чтобы разум не знал происходящего; привязал к себе несовершенный рассудок и через него, как медной цепью, держит недалекий ум, и если хочет бежать, – он не пускает, держа на привязи; и, если намеревается укрыться от плоти, укоряет, как неблагодарного. Грех ограждает ум и запирает дверь ведения. Порок непрестанно на страже у разума, чтобы, воззвав к Богу, не воспрепятствовал он плоти быть проданной. Клянется, что заниматься плотью нисколько не худо и что за такую малость не будет взыскания. Приводит в пример множество перепутанных помыслов и уверяет в невозможности того, чтобы подвергались они исследованию; ссылается на их тонкость, и удостоверяет, что все подобное предано будет забвению. Когда преодолею его, указывая на суд, на себя принимает наказания. Когда скажу, что это – грех, отвечает: "Я буду за тебя отвечать". Когда скажу, что мне угрожает наказание, говорит: "Почему же? Я подал мысли". Если скажу, что подвергаюсь суду, как послушавшийся, ответствует: "Не беспокойся, потому что я тебя принуждаю; да и где же, – продолжает, – твое послушание? Ты делаешь не по произволению". Вот чем меня удерживает, чем связывает, чем продает и покупает, чем вводит в обман и заблуждение, чем льстит мне и подчиняет себе.
Павел о подобном мне грешнике сказал, что он плотян (Рим.7:14). Грех приводится в дело соизволяющими на оный, но между природой и грехом посредствуют навыки, и страсти суть нечто, данное грехом и принятое природой; употребление этого есть подчинение души, а смущение ума – рабство. Ибо грех, находясь во плоти, властвует над умом и овладевает душой, подчиняя ее с помощью плоти. Грех употребляет плоть вместо управителя; через нее также обременяет и самую душу, и делается как бы домоправителем ее, потому что дает дело и требует отчета в исполнении. Если нужно наложить на нее удары, то через плоть обременяет ее оными. Ибо плоть обратил как бы в собственную свою цепь и держит на ней душу, как овцу на заклание, и как высоко парящую птицу связал ее этой цепью, и ею же между тем, как у крепкого исполина мечом, отсек у нее руки и ноги. Не могу ни бежать, ни помочь себе, потому что заживо я мертв; смотрю глазами, но слеп; из человека стал псом; и, будучи разумным, веду себя как бессловесное.
Итак, сжальтесь надо мной, друзья мои, помогите мне воспрянуть душой с земли, и вы, природу телесную срастворившие с природой духовной, поспешите ко мне, умоляю вас, пока не изречен надо мной приговор, поспешите, пока я не умер, поспешите, чтобы и для меня, как для юродивых дев, не закрыли дверей, прежде нежели отойду в землю, где смертным невозможно увидеть жизнь, или помыслить о неправде и правде, где нет тела, от которого душе бывает жизнь и смерть, и нет плоти, которой осмеивается враг, укоряемый ее немощью. Ибо, если поможет мне Господь, то желаю освободиться от жалкого, страстного расположения, и если помилует меня, готов принять на себя обет послушания Ему.
Если сотворит Он со мной по множеству милости Своей, то избавит меня от греха; и если изольет на меня благость Свою, то спасусь; уверен же, что это возможно Ему, и не отчаиваюсь в спасении своем. Знаю, что множество щедрот Его препобедит множество грехов моих. Знаю, что всех пришедших, помиловал, и в Крещении даровал отпущение грехов; исповедую это, потому что и я воспользовался благодатью. Но еще имею нужду в уврачевании от грехов, соделанных после Крещения; а Воскрешавшему мертвых не невозможно уврачевать и меня. Стал я слеп, но Он исцелил и слепорожденного. Я – овца, обреченная в добычу львам, но Он избавил Адама от уст змеиных. Грехами своими уподобился я псу, но, исцелившись, буду сыном, подобно сирофиникиянке (Мк.7:26). Отвержен я, как прокаженный, но если Тебе будет угодно, – очищусь. Знаю, что согрешил я по приобретении мною ведения, но имею молитвенником за себя святого Давида; он, при помощи Господа, исправился, и я исцелюсь, если посетит меня. Известно мне, что избыточествую я грехами, но не препобедится ими благость Его ко мне. Отдавший преимущество мытарю может отдать оное и мне, который еще больше сделал худого. Он помиловал Закхея, как достойного; меня же помилует, как недостойного. Павел был волк, преследующий овец стада Его, но, совлекшись своей жестокости, стал овцой. Это был зверь, разгонявший овец, а стал пастырем, ухаживающим за овцами. Знаю, что Павел делал по неведению. Но грех свой, сделанный с ведением, сравниваю с преизбыточествующей Его милостью, и прошу одного только отпущения грехов; а Павел, как не ведавший, получил и отпущение, и большую благодать.
Умоляю вас, братия, приложите старание свое об этом деле, потому что не суда только боюсь, но предусматриваю и посмеяние. Уважаю уважающих меня ныне и боюсь, чтобы тогда не быть в стыде за тайные грехи свои. Стыжусь родивших меня, чтобы они, живя в миру, не осудили меня, обещавшего жить выше мира. Если опять кажусь вам беспокойным, то должны вы знать, что нужда заставляет меня беспокоить вас. Хочу подражать той вдове, которая долго беспокоила судью и достигла цели (Лк.18:5). Хочу оказаться перед вами неотступным другом (Лк.11:8), чтобы, встав с постели, помолились вы за меня Богу. Тот искал хлеба для утоления голода, а я ищу отрады для души. Тот просил телесной пищи, а я прошу душевного подкрепления. Если хотите, то можно будет мне достигнуть желаемого, потому что Милосердый легко преклоняется на просьбы.
Молитесь обо мне, как о друге; и знаю, что старание ваше убедит Господа, потому что Сам Он желает перемениться в расположении ко мне, но ожидает плода от вашего ко мне расположения. Готов Он помиловать, но ждет, чтобы и вы стали сообщниками Его благости. Ибо милуя, хочет научить, и прощая, желает приобрести сообщников. Благость Его во всем уступает.
Если кто оправдывается в том, что сделал худого с ведением, но не вводит в соблазн другого, и грешит не с тем, чтобы вовлечь кого в грех, то скоро приводит Судию в жалость. Судия знает совесть каждого и берет во внимание не только число, но и качество грехов. Исав покаяния бо места не обрете (Евр.12:17), потому что хитростью домогался греха, и согрешил, не чужим примером увлекшись, не по заблуждению, но с ведением, потому что и родителей огорчил, и Бога не устыдился. И Иуда предатель не нашел места покаянию, потому что согрешил, будучи вместе с Господом, и из пренебрежения к Богу предал Праведного.
Итак, в отношении грехов, делаемых с ведением, есть великая разность, как и между делающим ощутительно, и совершающим грех в помысле с соизволением. Что идет к одному, то и к другому. Иногда и помысливший только – хуже сделавшего, потому что он не имеет места покаянию. Но я должен уверить вас в предложенном мною, чтобы не подать вам мысли, будто ввожу новые изобретения. Хам, умысливший подвергнуть отца осмеянию, отвержен; а Давид, сделавший грех с ведением, разрешен. Соумышленники Кореевы пожжены, хотя вовсе ничего не говорили и не делали. Подобное этому потерпели и посланные к Илие. Но опять целый сонм поклонявшихся тельцу, по вразумлении, освободил Бог от казни. Отвержен и Саул, соизволивший помыслами на идолослужение, а Манассия, покаявшийся в идолослужении, принят. И Ахав грешил, по обыкновению, с ведением, но принят; а Ахитофел, подавший только совет, умер во грехе. Могу представить для примера и других, о которых, употребив несколько внимания, узнаете. Не в неведении находился Рувим, когда нанес оскорбление отцу; и, отвергнутый, по смерти его освобождается от вины. Симеон и Левий, при жестокости своей и ведении греха, осужденные на время, наконец, приемлются. И сам Аарон, священнодействовавший при поклонении тельцу, извинен, и священством очищается от скверны, принятой по нужде. Между тем сыны его, согрешив, умирают, и им не дано даже времени для оправдания. Постигшее их объясняют Офни и Финеес, которые понесли такое же наказание за то, что упорствовали в пренебрежении. И в Евангелии Симон, поступивший неблагочестиво при ведении своего заблуждения, несомненно, признается достойным прощения, а Елима, воспротивившийся проповеди, ослеплен на время, и освобождается. Но Сапфира с мужем стали подобными тем священникам, потому что и им не дано времени для оправдания, без сомнения за то, что коснели в каком-нибудь тайном пренебрежении. Поскольку, по сказанному, грех в помысле совершается соизволением на оный, то найдешь, может быть, что подобная мысль заключалась и в сказанном перед этим. Преданный сатане (1Кор.5:5) имеет сходство с Рувимом, потому что вразумленный удостоен любви, но здесь есть и та разность, что один согрешил при жизни отца, а другой по смерти. Поэтому Рувим подвергается большему осуждению. И Иуда предатель стал подобен Исаву, потому что продал благодать свою, как тот – первородство, из-за чего оба отвергнуты. Иуда знал, что делал, потому что опытно изведал благодать. И Господь говорил ему: лобзанием ли Сына Человеческаго предавши? (Лк.22:48). И, сознавая Божество, Он побежден был сребролюбием. И Исав, при всех увещаниях, огорчил родителей. Итак, великая есть разность, братия; много разности в самом ведении греха, но есть также разность в самой силе решимости на грех. Рассмотри поступок, – и узнаешь различие; обрати внимание на соизволение, – и увидишь основание правды. Рассмотри время действия, – и скажешь, что наказание явственным образом справедливо.
Да не вводит нас в заблуждение наружность, потому что не видим действительно происходящего. От меня научитесь, что справедливо сделано обличение фарисеям, ибо Христос наружность их наименовал притворной, и они с сознанием дела обратились к злоумышлению. И со мной чаще всего бывает такое неприятное расположение духа, что, обличаемый совестью, чувствую неудовольствие, потому что истина горька для старающихся быть скрытными, и обличение кажется особенно жестоким для людей, которые хотят, чтобы о них хорошо думали и другие. Раскройте, что у меня под наружностью, – и окажутся черви; разберите эту оболочку из извести, – и увидите обманчивость гробницы. Рассмотрите силу моего поступка, – и уверитесь в подобии его фарисейству. Тем одним и отличаюсь от фарисеев, что сознаюсь перед вами в обманчивости. Потому и надеюсь, что вашими молитвами избуду наказания. Ибо много значит – не раздражать законодателя, исповедуясь во время преступления. И немаловажно – преклонить Судию на милость, не запираясь во грехе. Итак, упорствующие фарисеи пленены вместе с Иерусалимом, и гордившиеся притворной праведностью оказались худшими тех, которые исповедали себя грешниками. Поэтому Христос с самого начала говорил, что живут они лицемерно. И у Исаии предсказал обманчивость их и то, что Он пришел обличить их. Что же говорит? Посещу носящих одеяния чуждая (Соф.1:8). И это всегда говорил им, потому что лицемерно присваивали себе праведность. Если это были одеяния других, то кому же они принадлежали? Если названы чуждыми, то чьи же были у фарисеев одеяния? Я уверен, что это были одеяния пророков, потому что ими был вразумляем народ. Но апостол сказал, что они скитались в милотех и в козиях кожах (Евр.11:37). Следовательно, понимал, что поступали так в пустыне, потому что, входя в города, переменяли наружность и не хотели, чтобы знали люди, что они делают. Итак, наружность у фарисеев была чуждая, потому что они, будучи безумными, принимали на себя вид мудрых учителей. Прикрытием служили им кожаные их ризы, потому что не хотели быть открытыми для народа. Кожаные же ризы избрали они, как приспособленные к подвижнической жизни. Ибо воздержание имеет нужду в возгревании, и ризы эти были удобны и дома, и в дороге, потому что воздержанию прилична нестяжательность. Известно же, что разум приобретает успехи от размышления, а рассудительность – от воздержания; а в том и другом имели нужду как мудрые, так и пророки; первые – для того, чтобы учить, последние – для того, чтобы обличать. Поэтому те и другие имели нужду и в приличной наружности. Но фарисеи, не будучи ни мудрыми, ни прозорливыми, не соблюдали образа жизни и тех, и других. Поэтому справедливо обличал их Господь, что занимались они торговлей, а не истиной.
Но я предлагаю вам обличение себя самого, чтобы в вас не возбудился вдруг смех, когда Бог подвергнет исследованию дела мои. Ибо и апостол сказал, что когождо дело... огнь искусит (1Кор.3:13). Поэтому, если умеет Он разобрать дело, то не тем ли паче различить наружность? Если кто, будучи праведным, облекается наружностью праведных, то не будет отвержен. А если кто наденет ее на себя, не будучи сам достоин, то обнажат его. Таков тот, о котором говорит Евангелие, что Господь растешет его полма (Мф.24:51). Ибо различие в наружности дает понятие и о достоинстве. Поэтому, если кто епископ, если кто пресвитер или диакон, то они, а равно и прочие, отличаются наружностью и достоинством. Если же они недостойные, то будут обнажены. Не о делах говорит, что растешет... полма, потому что дело вместе со сделавшим пожжет огонь. Говорится же теперь об имени и о наружности, потому что утратят благолепие и облекутся в стыд.
Итак, ежели есть одеяние, то это – одеяние стыда и одеяние славы. И в миру имеют свою наружность те, которых ведут на смерть, и свою наружность те, которые возрастают в достоинстве. Ибо по земному можно изучать небесное, и по талантам, какие слугам Своим дал Христос, будем уразумевать и наружность, и достоинство. Не всем дал Бог талант, но служащим Ему рабам. Поэтому и монахи, как мне кажется, прияли талант, потому что связаны произволением. Поэтому если наружностью и отличаются несколько от живущих в миру, то выказывают этим благоприличие и дают знать о собственном своем произволении. Поэтому судится и наружность, так как она имеет силу обета. Поэтому, если кто не исполнит того, что обещал, то сам себе приобретает он чужую наружность. Кому же принадлежит эта чужая наружность, как не тем, которые делают чуждое?
Подлежим суду и за праздное слово. А что такое праздное слово? Обещание веры, не исполненное на деле. Человек верует и исповедует Христа, но остается праздным, не делая того, что повелел Христос. И в другом случае бывает слово праздным, а именно, когда человек исповедуется, – и не исправляется; когда говорит, что кается, – и снова грешит. И худой отзыв о другом есть праздное слово, потому что, как скоро видит очерняемого, умолкает. И кто не обличает с дерзновением, тот отзывается о другом худо, потому что нет твердости в том, что говорит он. И кто от себя сложил ложь, тот предается празднословию, потому что пересказывал, что не было сделано, и чего не видел.
Всему этому подвержены мы, братия, поэтому не напрасно входил я в это исследование. Как врачам сказываю вам, чем стражду, чтобы вы молитвой своей приготовили пластырь для врачевания язвы. Потому спешу описать вам деяния свои, ибо если не скажу правды, то себе сделаю обиду. Многие из стыда тайные недуги свои делают неисцелимыми, но напоследок скорбят, что не открыли их. А я (разве укроется что от меня из множества моих неправд?) не скрою стыда своего. Ибо лучше подвергнуться нареканию, – и жить, нежели стыдить- ся, – и жалким образом умереть от глада. И полезнее поболеть и остаться живым, нежели успокоиться на короткое время и впоследствии впасть в неисцелимую болезнь.
Итак, праздное слово имеет во мне какое-то омертвелое тело; думаю же, что сокрыто во мне слово. Но что это за слово праздное? То, которое занимается наружностью, и по уведении (узнавании) пребывает в пороках: учит делать доброе, а само не делает. Знаю, что многое написал я и вам, братия, и многим другим; но, написав, думал, что употребляю этот труд к собственному своему осуждению. И, делая худое, знал, что делаю, однако же продолжал делать. И прикрывался ложной наружностью, несправедливое делая справедливым; и судил монахов, нося на себе одну их наружность.
Но имею некоторое извинение в сказанном, а именно то, что никого не соблазнил. Хотя делал худое, однако же не люди тому свидетели; обличал, но не отягощал в своих писаниях; оскорблял истину, опираясь на милосердие, но не расточал его на себя; худо разделял снеди братиям, но не отдавал их родным; наполнял чрево, но не дорогими яствами; нарушал пост, но не из пренебрежения; тщательно заботился о душевном воздержании, хотя и изменился на время; точно, увлекался ложью, но не услаждался ею; пренебрегал молитвой, но не по внушению нечестия; нерадел о псалмопении, но не от развлечения другими мирскими вещами; не был рачителен к рукоделию, но отказывался и других обременять; во многих случаях пренебрегал истиной, но вовсе никого не соблазнил.
Поэтому прошу подать руку мне, лежащему на земле. Ибо хочу встать, но не могу; бремя греха тяготит меня; хочу встать, но земная привычка удерживает меня; и хотя смотрю глазами, однако же хожу как во мраке и в великом потемнении; двигаю рукой, но только как расслабленный; хотя благодушествую, однако же чувствую и скуку. Молюсь, желая освобождения, и постясь, остаюсь в узах. Имею доброе произволение, но препятствует мне какое-то принуждение. Я братолюбив, но из стыда; страннолюбив, но не по правде; благочестив, если возгревают во мне благочестие; благодетельствую, когда сам домогаюсь себе любви; к врагам я не строг, но и не сострадателен; для обидевших меня тяжел, но не показываю худого вида; к обвинению равнодушен, но и не защищаю обвиняемого; трудолюбив я для славы, а не когда требуют от меня труда. Во всех же делах своих и не ревностен, и не точен. Потому и имею нужду в милосердии, как расслабленный; имея у себя доброе, – стою от него поодаль; желая полезного, – не подхожу к нему близко; и, избегая краткого наблюдения, не постою и вдалеке. В таком моем положении великое требуется о мне попечение. Поэтому, если поспешите, то знаю Божие человеколюбие. Некогда и Моисей избавил Мариам, сестру свою, от проказы, и Давид, из любви к роду Ионафанову, спас его от суда Божия, а Илия избавил сына вдовицы от смерти, и Елисей вдовицу – от нищеты, а Сунамитянку – от слез. Но и в Евангелии многие избавили многих молитвами. О Спасителе же нужно ли что и говорить? Он и невозможное сделал возможным; искупил души, которые могли доставлять утешение другим, но, по причине преступления, не в состоянии были освободить себя самих. Все, что вы слышали, а иное и сделали, – и невозможно, и возможно. В чем можете помочь мне, как те помогали, помогите. Ибо знаю, что и невозможное будет дозволено вам, и будет даровано из моря Его благодати. Соделает же это умилостивленный вами. Ибо в какой мере Бог несравним с человеками, в такой и вы, упрашиваемые мной, не уступите над собой победы. А Он Своей благостью препобеждает всякое человеколюбие твари. Ваше дело, святые, молиться за грешников; дело же Самого Бога – помиловать безнадежных, и сопричислить их к стаду Своему, о Христе Иисусе, Господе нашем. Через Него и с Ним слава и держава Отцу со Пресвятым Духом, ныне, и всегда, и во веки веков! Аминь.
(По славянскому переводу, часть I. Слово 98)
Перед славой Твоей, Христе Спаситель, хочу изобразить всю свою горечь, все лукавство и неразумие, но опишу также всю Твою приятность и сладость, с какими поступал Ты со мной ради Своего человеколюбия (славянский перевод предполагает чтение: ????? ??? ???????????).
От чрева матери моей стал я преогорчать и обращать в ничто благодать Твою, и не радел о добре. Сам же Ты, Владыко, Сын Божий, по множеству щедрот Твоих терпеливо взирал на все мое лукавство. Главу мою возносит благость Твоя, Владыка, но она ежедневно смиряется по причине грехов моих. Та же благодать Твоя снова влечет меня к жизни, но я скорее со всем усердием устремляюсь к смерти, потому что тот же худой навык к слабостям увлекает меня к себе, и я покоряюсь ему.
Ужасен и весьма худ страстный навык; он как бы неразрешимыми узами связывает мысль, и узы эти всегда кажутся мне вожделенными, потому что я сам хочу быть так связанным. Мои навыки опутывают меня сетями, и я радуюсь, что связан. Погружаюсь в самую несносную глубину, — и это веселит меня. Враг ежедневно обновляет узы мои, потому Что видит, насколько я рад разнообразию уз своих. Враг мой очень искусен: не связывает меня теми узами, какие мне неугодны, а напротив того, налагает всегда такие узы и сети, которые я принимаю с великим удовольствием; ибо знает, что изволение мое сильнее меня; и во мгновение ока налагает узы, какие хочет.
Это достойно рыдания и плача; в этом позор и стыд, что связан я своими хотениями. Могу одним мановением сокрушить узы и освободиться от всех сетей, но не хочу этого сделать, будучи одолеваем своими слабостями и произвольно раболепствуя страстям, как обычаям. Еще ужаснее и извлекает у меня слезы стыда, что не выхожу из-под воли моего врага. Связываюсь теми узами, какие он налагает на меня; и умерщвляю себя теми страстями, какие его радуют. Могу сокрушить узы, — но не хочу; могу избежать сетей, — но не спешу. Что горестнее этого плача и рыдания? Какой другой стыд тягостнее этого? Ибо утвердительно скажу, что это самый горький стыд, когда человек выполняет хотение врага.
Зная узы свои, каждый час скрываю их от всех зрителей под благоговейной наружностью. И совесть моя обличает меня в этом деле, ежечасно говоря мне: "Почему не трезвишься ты, бедный? Разве не знаешь, что наступил и близок день Страшного Суда, в который все обнаружится? Восстань, как сильный! Разорви узы свои! У тебя есть сила разрешать и вязать". Это всегда говорит мне, этим обличает меня совесть; но не хочу освободиться от уз и сетей. Каждый день сетую и воздыхаю об этом, и оказывается, что связан я теми же страстями. Жалок я и нерадив, не оказываю успехов во благо душе своей, потому что не боюсь быть в сетях смерти. Тело мое облечено прекрасной наружностью благоговения, а душа опутана неприличными помыслами. Перед зрителями я тщательно благоговеен, а внутри почти что дикий зверь. Услаждаю речь свою, передавая ее людям, а сам всегда горек и лукав по намерению.
Итак, что мне делать в день испытания, когда Бог откроет все перед судилищем? Сам знаю, что буду там наказан, если здесь слезами не умилостивлю Судию. Поэтому-то не удерживает Он щедрот и во гневе, так как ожидает моего обращения. Ибо не хочет видеть, чтобы кто-нибудь горел в огне, но угодно Ему, чтобы все человеки вошли в жизнь.
Поэтому, уповая на щедроты Твои, Господи, Сын Божий, к Тебе припадаю, и Тебя умоляю: воззри и на меня, изведи душу мою из темницы беззаконий, и да воссияет луч света в моем разуме, пока не отошел я на Страшный, ожидающий меня Суд, на котором вовсе нет места покаянию в худых делах! Ибо вот занимает меня та и другая мысль, — и переселиться из тела, и более уже не грешить. Опять страх объемлет меня, бедного и нечестивого: как пойду неготовым и совершенно обнаженным — без покрова добродетелей? Великий страх непрестанно мучит сердце мое при мысли — и пребывать во плоти и переселиться из плоти; и не знаю, на которую из обеих мыслей преклониться мне, ибо вижу, что я не ревностен к добру, и жить во плоти страшно и опасно, потому что ежедневно хожу среди сетей и уподобляюсь нерадивому и ленивому купцу, который одновременно теряет и достояние, и прибыль. Так и я теряю небесные блага среди множества развлечений предметами, которые заманивают меня в худые дела. Ибо сам в себе ощущаю, как ежечасно меня скрадывают, и, не желая, делаю дела, которые ненавижу.
Удивляет меня тварь, как она всегда прекрасна, тогда как мысль моя среди этих красот неблагопристойна. Удивляет меня произволение мое, столь злое в скорбях, в которых всегда различно погрешает. Удивляет меня ежедневное мое покаяние, — почему не имеет оно твердого основания зданию. Каждый день полагаю основание зданию, и опять собственными своими руками разоряю труд. Доброе мое покаяние не положило себе хорошего начала; наоборот, злому нерадению нет еще конца. Порабощен я слабостями и волей моего врага, усердно исполняя все им любимое.
Кто даст главе моей воду в неистощимом обилии и очесем моим источник слез, которые бы непрестанно изливались — и плачуся (Иер.9:1) всегда перед милосердым Богом, чтобы, послав благодать Свою, извлек Он меня, грешника, из моря, свирепеющего волнами грехов и ежечасно обуревающего душу? Ибо хотения мои хуже ран, которые вовсе не терпят врачебных перевязок. Выжидаю в надежде покаяния и обманываю себя этим суетным обещанием, пока не умру. В этом ожидании всегда говорю, что покаюсь, — и никогда не каюсь. На словах прилежно каюсь, а делами весьма далек от покаяния. Если я спокоен, то забываю и природу свою. А если опять в скорбях, то оказываюсь ропотником.
Святые отцы, будучи боголюбивыми, в страданиях и искушениях соделались благоискусными, и от Небесного Бога со славой и похвалами прияли неувядающий венец; в скорбях приобретя себе похвалу и имя, стали прекрасным примером для последующих родов. Вместе с отцами и святыми всегда представляю себе досточестного, благолепного, целомудреннейшего Иосифа, исполненного небесной красоты и любви к Всевышнему. Какое прекрасное терпение приобрел он в искушениях! Ужасная зависть братьев не в силах была повредить красоте души его; потом и страшный аспид в собственной норе своей не мог иссушить цветущую красоту этого юноши, хотя ежечасно устремлял взоры на красоту целомудренного, чтобы в бешенстве своем излить на него горький яд свой; потом в темнице и в узах не увяли благолепие души и красота боголюбивого юноши.
А если я, несчастный, и без всякого искушения грешу, раздражаю и огорчаю Владыку, то, изведав опытом многие и неизреченные щедроты Твои, Господи, умоляю величие щедрот Твоих: спаси меня, и даруй служителю Твоему прощение души его, — это все, чего он просит из сокровищ милосердия Твоего. Владыка, чтобы благодать Твоя постоянно, как поток, струилась в сердце и в устах у меня, раба Твоего, чтобы сердце мое и уста мои были чистым по благодати и нескверным храмом, приемлющим в себе Небесного Царя; чтобы не уподоблялись они по лукавым помыслам звериному логовищу и по лукавым пожеланиям вертепу злых разбойников, но чтобы перст благодати всегда приводил в движение язык мой, как струну на гуслях, к славе Твоей, Человеколюбец, и я непрестанно, во все время жизни своей, и сердцем и устами с любовью прославлял и благословлял Тебя! Ибо кто ленится песнословить и прославлять Тебя, Владыка, тот чужд будущей жизни.
Христе Спаситель! Даруй мне по прошениям сердца моего, да уподобится язык мой цевнице (свирели) благодати, чтобы из многих записей в Завете здесь мог уплатить я хотя бы по немногим взысканиям, и под кровом рук Твоих спасся опять там, когда перед страшной славой Твоей вострепещет всякая душа. Ей, Владыка, Единородный Сын, услышь меня, и прошение раба Твоего приими как дар. Я — грешник, спасаемый благодатью; а слава подобает Спасающему грешника щедротами!
(По славянскому переводу, часть I. Слово 50)
Из Отчего недра снисшедший и соделавшийся для нас путем спасения Господь блаженным и божественным Своим гласом учит нас покаянию, говоря: не приидох бо призвати праведники, но грешники на покаяние (Мф.9:13); и еще: не требуют здравии врача, но болящий (Лк.5:31). Если я скажу это, то можешь не послушать меня. Но если же говорит Сам Господь, то почему пренебрегаешь этим, нерадя о жизни своей? Если сознаешь в себе, что во внутренности твоей есть язва помыслов и дел, то почему нерадишь о сокровенных язвах своих? Почему боишься Врача? Он не жесток, и не бессострадателен, и не безжалостен; не употребляет в дело железа, а также крепкого врачевства и прижигания; врачует одним словом. Если хочешь прийти к Нему, то исполнен Он благ, исполнен милосердия. Для тебя пришел из Отчего недра. Для тебя воплотился, чтобы приступал к Нему ты без страха; для тебя вочеловечился, чтобы исцелить твои тяжкие язвы. С великой любовью и со всякой благостью Он призывает тебя к Себе.
Приступи, грешник, исцелись без труда. Сбрось с себя бремя грехов, принеси молитву, и смочи слезами загнившие язвы. Ибо этот Небесный Врач, как Благой, слезами и воздыханиями исцеляет язвы. Приступи, грешник, к доброму Врачу, принеся слезы – это наилучшее врачевство. Ибо это и угодно Небесному Врачу, чтобы каждый собственными своими слезами врачевал себя и спасался. Врачевство это непродолжительно действует, и не постепенно затягивает язву, но исцеляет тебя сразу. Врач ожидает того, чтобы увидеть слезы твои; приступи, не бойся. Покажи Ему язву, принеся вместе и врачевство – слезы и воздыхания.
Вот, отверста дверь покаяния; постарайся, грешник, войти, пока она не затворена. Не дает Он времени твоему нерадению; и самая дверь, видя тебя беспечным, не будет ожидать, пока продолжится твоя небрежность. Почему возненавидел ты жизнь свою, несчастный? Что выше души твоей, человек? Но ты, грешник, пренебрег ею. Не знаешь, возлюбленный, в какой час Небесный Врач велит затворить дверь Своего врачевания. Приступи, умоляю тебя, постарайся исцелиться. Он хочет покаянием твоим обрадовать Небесное Воинство. Солнце достигло уже вечернего часа, и для тебя только медлит, чтобы ты достиг обители.
Долго ли будешь терпеть нечистого врага своего, бесстыдно исполняя волю его? Он хочет ввергнуть тебя в огонь. Вот о чем его старание! Вот дар его тем, которые любят его! Он всегда воюет со всеми людьми, поражая их худыми и нечистыми пожеланиями, и он же, нечистый, покорившихся ему доводит опять до отчаяния, ожесточает сердца, иссушает слезы, чтобы грешник не пришел в сокрушение. Всемерно убегай от него, человек. Питай ненависть и омерзение к тому, что ему любезно. Преследуй ненавистью лукавого, беги от коварного, ибо он человекоубийца бе искони и до конца (Ин.8:44). Беги от него, человек, чтобы не убил тебя!
Послушай, возлюбленный, блаженный Глас, Который говорит ежедневно: Приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы. Возмите иго Мое на себе и научитеся, потому что Я безмолвен, кроток, милостив и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим (Мф.11:28-29). Он возвещает тебе упокоение, и со дня на день обещает жизнь. Приступи, не бойся. Владыка благ ни в чем не имеет нужды, не требует рукописания всех грехов. Он – прибежище от всех зол; врачует язвы, и жизнь дарует в изобилии, как Благой; охотно приемлет припадающих к Нему, потому что Он, великий Бог и Предведец (знающий будущее), знает все наши помышления и, если кто приходит к Нему для исцеления, видит сердце и все усердие его. Когда приступающий имеет неизменную благочестивую жизнь, тогда Сам благий Бог, по Своей благости, тотчас обретается ищущим Его, и прежде нежели воззрит человек к Богу, Он говорит ему: "Здесь Я!"; прежде нежели приблизится к Нему, отверзает сокровище перед ищущим; прежде нежели прольет слезы, источает сокровища; прежде нежели попросит, примиряется с ним; прежде нежели помолится, удостаивает милости. Ибо этого требует и хочет любовь Божия. Не медлит выслушивать приходящих к Богу истинно. И не упрекает приходящего в который раз нечестивца: "Для чего столько времени служил ты врагу и добровольно презирал Меня, Владыку?" Не разыскивает, сколько прошло времени, а только на смирение, слезы и воздыхания припадающего к Нему взирает Владыка, потому что Он, Предведец, как Бог и Создатель наш, вдруг прощает все грехи, все ошибки в мыслях и делах, и говорит, чтобы принесли ему одежду первую и еще перстень на правую руку, и всем Ангелам повелевает радоваться обретению этой души грешника.
Блаженны все мы, человеки; у нас Владыка кроток, незлопамятен, благ, щедр, милосерд, долготерпелив, всякий раз прощает наши нечестия, если сами того желаем. Ибо вот Он зовет, вот долго терпит, вот подает нам все Свои блага в этой и тамошней жизни, если хотим этого.
Итак, приступите, будем молиться, пока есть на это время. Здесь, пока мы в этой жизни, всегда можем умилостивить Бога. Нетрудно снискать нам прощение, благовременно (выгодно) для нас ударять в дверь Его милосердия. Прольем слезы, пока еще время принятия слез, чтобы, отойдя в тамошний век, не плакать бесполезно, ибо там ни во что не вменяются слезы.
Сколько сами желаем, столько и прощает блатий Бог. Ибо здесь выслушивает Он нас, если взываем к Нему; здесь прощает, если просим об этом; здесь изглаждает (уничтожает) беззакония наши, если мы благопризнательны. Здесь утешение, там допрос; здесь терпение, там строгость; здесь снисхождение, там справедливость; здесь свобода, там суд; здесь безопасность, там теснота; здесь наслаждение, там мучения; здесь корыстолюбие, там наказание; здесь смех, там плач; здесь холодность, там казнь; здесь пренебрежение, там вечный огонь; здесь наряды, там червь неусыпающий; здесь надменность, там унижение; здесь хищения, там скрежет зубов; здесь все облито золотом, там тьма и мрак; здесь нерадение, там никому не прощаемые проступки.
Зная это, возлюбленные братия, почему нерадим о своем спасении? Да не будет ум наш, братия, пригвожден здесь! Да не будет для нас сладостной любовь к земному, чтобы не соделался горьким плач наш там! Для чего небрежем и не желаем исцелиться, пока есть еще время? Ради немногих слез, пролитых в это короткое время, и ради покаяния Бог прощает все грехопадения. Поплачь немного здесь, чтобы не плакать там во веки веков, во тьме кромешной. Будь благопризнателен здесь, чтобы там тебе не быть ввергнутым в неугасимый огонь.
Кто не прольет о нас слез, кто не будет о нас плакать? Возненавидев жизнь, любим мы смерть. Сам размысли, искренний брат мой, и избери лучшее и полезное для души. Какая для тебя трудность плакать о грехах здесь, и через покаяние, сделавшись благопризнательным, здесь помолиться, чтобы не проливать слез там, в огне, без всякой пользы? Ибо, проливая слезы здесь, получаешь облегчение и всякое утешение, а там, и плача, подвергнешься наказанию и взысканию тмочисленных талантов. Уплати немногое, умоляя Владыку, чтобы простил Он долги души твоей. Если же не хочешь здесь отдать из многого немногое, там должен будешь, после многих истязаний, отдать весь свой долг.
Говорю же это любви вашей, возлюбленные и боголюбивые братия, не как человек достойный, безукоризненный в жизни и соблюдший чистоту, но как человек, который в великой скорби и печали сердца размыслил сам с собой, что нас ожидает и о чем мы нерадим. Не чист я, братия, нечестив в своей жизни, в делах и в помышлениях, и вовсе не сознаю в себе ничего доброго; напротив того, и теперь, и всегда грешен и слаб в своем произволении. Но говорю это вашему единомыслию, потому что печаль объемлет всегда сердце мое при мысли о будущем Страшном Божием Суде; ибо все мы постоянно небрежны и думаем жить в этом суетном мире во веки веков.
Проходит век и все, что в нем. И во всем этом потребуется отчет у нас, возлюбленные, как у знающих хорошее и делающих худое. Пренебрегая здесь любовью Божией и Царством Божиим, мы предпочли землю и все, что на ней. Серебро и золото не исхитит нас из страшного огня, одежды и роскошь послужат там к нашему осуждению. Брат не избавит брата своего (Пс.48:8), а также и отец – собственное чадо свое, но всякий станет в своем чине, в жизни или в огне.
Многие святы, праведны и преподобны, совлеклись сего мира и дел его по доброму произволению свободы, и по благому упованию на заповеди Божии, убедились, что насладятся Божиими благами в раю сладости; ибо, возлюбив Христа, предпочли Его всему тленному, поэтому ежедневно ликуют в Боге, просвещаются во Христе, непрестанно радуясь в Духе Святом. Веселится о них Святая Троица, веселятся о них Ангелы и Архангелы, веселится о них рай сладости. Они подлинно достойны похвалы, славы, всегда блаженны. Ангелы и человеки ублажают их, потому что любовь Божию предпочли они целому миру. И святый, праведный, истинный Бог даровал им Царство Свое, и еще дал им большую славу вместе со святыми Ангелами всегда в радости взирать на Него.
Многие же из людей возлюбили землю и все, что есть на ней тленного. Ум их всегда пригвожден к тленному и, почти уподобляясь бессловесным, упитывают они тела свои снедями, как будто суетная жизнь эта бессмертна. Что делаешь ты, человек, проводя жизнь подобно бессловесному? Бог сотворил тебя разумным, рассудительным, не уподобляй же сам себя безрассудством своим неразумным скотам.
Отрезвись сколько-нибудь, человек, приди в себя и, как разумный, познай, что для тебя пришел с неба всевышний Бог, чтобы с земли вознести тебя на небо. Ты позван на брак Небесного Жениха: для чего же небрежешь? для чего медлишь? Скажи мне, как пойдешь на брак, не имея у себя дорогой и приличной брачному торжеству одежды? У тебя нет светильника, как же войдешь? Ужели войдешь с пренебрежением? Тотчас услышишь страшные слова: "Друже, како вшел еси на брак, не имый одеяния брачна (Мф.22:12), приличного Царству Моему? Ужели вошел ты с пренебрежением, чтобы наготой своей причинить оскорбление сопиршественникам Моим?" И скажет Царь служителям Своим: "Свяжите несчастному руки и ноги, и бросьте его в печь огненную, чтобы мучился во веки веков. Поскольку Сам Я приходил за долгое время и всех звал на брак, а этот, пренебрегая Моим зовом, не приготовил себе одежды для брака, то повелеваю вам наказать несчастного за то, что пренебрег Моим Царством".
Ужели не боишься этого, не трепещешь, человек, и того, что близко время явиться Жениху в славе Своей? Не знаешь разве, что все уже готово? Небесная труба ждет мановения! И что будешь делать в оный час, если не приготовишься к этому часу Божия ублажения? Бог ублажает достойных.
Вострубит с неба небесная труба, и скажет: "Пробудитесь, возлюбленные Христовы! Вот, пришел Небесный Царь дать вам упокоение и радость в вечной жизни за труд вашего подвижничества. Пробудитесь, зрите Христа – Царя, Бессмертного Жениха, Которого любили. Ибо, возлюбив Его, стали вы странниками на земле. Пробудитесь, увидите Царство Его, которое уготовал Он вам. Пробудитесь, зрите вожделенного Христа. Пробудитесь, ненасытимым оком взирайте на Господа, Которого вы возлюбили, ради Которого терпели скорби, для Которого подвизались. Приступите теперь, и с великим дерзновением взирайте на Него, Вожделенного, и радуйтесь с Ним радостью неизглаголанной; и радости вашея никтоже возмет от вас (Ин.16:22). Приидите, насладитесь благами, ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоиш (1Кор.2:9); благами, какие дарует вам Сам Вожделенный, ибо восхищены будут святые на облацех, светлых во сретение Ему (1Фес.4:17). Воспарят праведные и достойные Бога на высоту воздушную в неисповедимой славе, чтобы видеть Небесного Бессмертного Жениха.
Кто же достоин быть восхищенным в оный час на облаках, с великой радостью, во сретение Христово? Все достойные будут восхищены во славе; а все нечестивые останутся внизу с великим стыдом. Блаженство и радость потрудившимся здесь! Наказание и стыд всем грешникам! Блажен тот, кто здесь потрудился оказаться достойным в оный час. Жалок тот, кто соделал себя недостойным в оный час. Облака восхитят всех святых с земли на небо. Нечестивых же восхитят Ангелы, чтобы ввергнуть в печь, горящую огнем неугасимым.
Кто даст главе моей обильные воды и очесем источник, который бы всегда и непрерывно изливал слезы? Да плачусь о себе день и ночь, умоляя Бога, чтобы не оказаться мне недостойным, в час Его явления, и не услышать от Владыки страшного оного приговора: отыдите от Мене, делающии беззаконие. Не вем вас, откуду есте (Мф.7:23. Лк.13:27).
Всевышний Бог, Единый, Бессмертный, окажи в оный час грешнику великие щедроты Свои, чтобы тайное нечестие мое не открылось Перед зрителями – Ангелами, Архангелами, пророками, апостолами, праведными и святыми! Спаси нечестивого благодатью и щедротами, и введи его в рай сладости с совершенными праведниками! Приими, Владыка, прошение раба Твоего, по молитвам благоугодивших Тебе святых. Слава Христу! Аминь.
Податель всех благ, и Источник исцелений, и Сокровище щедрот Ты один – благий и милосердый Бог, всегда дарующий блага просящим! Поскольку и сам я часто испытываю на себе безмерную силу врачевств и добрых даров, ежедневно мне ниспосылаемых, то поэтому безбоязненно умоляю Тебя, Христе, долготерпеливого Бога, – да снизойдет на меня обычная благодать Твоя, чтобы собрать воедино ум мой, и да исцелит она снова сокровенные мои язвы! Ибо развлечения и парения мысли непрестанно возобновляют тайные язвы.
Но Сам Ты, Долготерпеливый, всегда врачующий благодатью и щедротами, как Милосердый, исцели частые немощи во мне, грешном; но я, Владыка, конечно не в силах воздать чем-либо за врачевства, ибо какую цену положить врачевствам Твоим? Ни небо, ни земля не могут дать вознаграждения, достойного Твоих врачевств. Великие щедроты Твои – вот врачевства благостыни Твоей, потому что невозможно купить небесных и святых врачевств; им и цены нет. Но за слезы подаешь Ты их, Спаситель, и за горький плач даруешь их всем. Поэтому кто не удивится, кто не придет в изумление, кто не благословит великое милосердие Твоей благостыни, Спаситель душ наших, когда благоволишь Ты принимать слезы в уплату за врачевства Твои? О сила слез! До чего простерлась ты? С великим дерзновением невозбранно входишь ты в самое небо! О сила слез! Чины Ангельские и все Небесные Силы непрестанно веселятся о твоем дерзновении! О сила слез! Если захочешь, то можешь с радостью предстоять святому и высокому престолу пречистого Владыки. О сила слез! Во мгновение ока воспаряешь ты на небо, и просимое тобой получаешь от Бога, потому что исходит Он во сретение тебе, охотно принося прощение.
Итак, Владыка, даруй мне, недостойному, на всякий день слезы и силу, чтобы сердце мое, с услаждением проливая источники слез, непрестанно просвещалось чистой молитвой, и чтобы немногими слезами изгладилось великое рукописание, и небольшим плачем угашен был там пламенеющий огонь. Ибо если здесь буду плакать, то там избавлюсь от неугасимого огня.
Ежедневно раздражаю долготерпение Твое, Владыка. Перед очами у меня и горечь моя, и милосердие Твое. Но благость долготерпения Твоего препобеждает горечь мою. И пернатые с великим сердоболием питают птенцов своих и, отвергаемые собственными своими исчадиями, не простирают нерадения своего до того, чтобы пренебрегать ими, потому что преодолеваются собственным сердоболием. Если же пернатые так сердобольны, то кольми паче благодать Твоя, Владыка, препобеждается собственными Твоими щедротами, чтобы помиловать всех, вожделевающих Тебя. Но подобно и у матери, обесчещенной детищем своим, не терпит сердце, чтобы презреть его, потому что преодолевается она своим сердоболием. Если же вскормившая молоком своим препобеждается своим сердоболием, то кольми паче благодать Твоего человеколюбия, душелюбец Владыка, ежедневно препобеждается Твоими щедротами, чтобы спасать и миловать непрестанно вожделевающих Тебя.
Итак, поскольку я во власти нечистого врага, который всегда угнетает меня, то день и ночь со слезами буду взывать к Твоему милосердию, чтобы избавил Ты меня от нападений его. Ибо кто сможет перенести козни лукавого, если на минуту отступит благодать твоя, Владыка? Враг с часу на час и словами и делами угнетает душу мою. Сила Твоя, Христе, запретившая ветру и волнам морским (Мк.4:39), запретит и ему, чтобы не имел он силы надо мной, рабом Твоим, потому что ежедневно обновляет он против меня ухищрения свои, спешит овладеть умом моим, отвлекая от сладости Божественных заповедей Твоих и прекрасного поучения в оных. Пошли же, Владыка, благодать Твою вскоре, чтобы от служителя Твоего отогнать великого змия со всеми гнусными и лукавыми помыслами.
К этому убедит Тебя, Владыка, притча Твоя. Ибо Ты сказал, что в городе был некий судия. Бога не бояся, а также и человек вовсе не срамляяся, и что в том же городе была бедная вдова, которая умоляла его ежедневно и говорила: отмсти мене, наконец, от соперника моего, и на долзе времени немилосердо оставлял он без внимания угнетенную. Но терпение вдовы возымело успех, и обратило на правую стезю его, немилосердного и безжалостного (Лк.18:2-5). Обиженная вдова приходит к немилосердному и неправедному судье, чтобы защитил ее от соперника ее, а я прихожу к милосердому своему Владыке, Долготерпеливому и Благому, Который имеет власть на земле и на небе, чтобы услышать меня вскоре. Святые. Божественные уста! Ибо не лжив Ты, Бог благословенный, как сказал Сам Ты, Спаситель. Яви же защиту Свою всем надеющимся на Тебя день и ночь. Не замедли и моим защищением, Владыка. Исхить меня у врага и управь путь мой к Тебе, чтобы, победив врага, благодатью Твоею благословлял я Тебя, Милосердый, Долготерпеливый, и прославлял Тебя, Единого, желающего спасения всем человекам.
Поскольку время жизни моей утратилось в суете и срамных помыслах, то даруй мне врачевство, чтобы вполне излечиться мне от сокровенных язв своих, и укрепи меня, хотя бы один час усердно потрудиться в винограднике Твоем. А время суетной жизни уже в единонадесятом часе.
Ладью с моей куплей управь заповедями Твоими, и мне, ничтожному купцу, даруй благоразумие продать свою куплю, пока есть еще время. Ибо время плавания ладьи приблизилось к концу, настигла великая буря, и самое время взывает мне, рассеянному: "Покажи теперь, ленивый, всю куплю, какую имел ты в продолжение жизни своей".
И час смертный устрашает меня, бедного. Ибо смотрю на дела свои, и душа моя трепещет; вижу нерадение своей лености, и цепенеют кости мои. Ибо час разлучения представился очам моим и, помыслив о нем, пришел я в сильный страх. Вместо того, чтобы радоваться, еще более убоялся я, потому что при благодати не сделал дел своих достойными. Во время смерти великий предстоит страх всем, подобным мне, грешникам. Напротив того, час разлучения доставляет радость всем святым, всем праведным, всем подвижникам. Но тот же час разлучения ввергает в печаль неусердных и слабых, когда вспоминают о своем нерадении и о недостатке усердия в прошедшее время жизни своей. И тогда раскаяние ужасно мучит сердце человека, нерадевшего здесь о своем спасении. Мучительность раскаяния его превышает самый страх смерти и разлучения. Напротив того, праведные, святые и подвижники веселятся в час смерти и разлучения, имея перед очами своими великий труд своего подвижничества – бдения, молитвы, посты, слезы, возлежания на голой земле и вретища; душа их ликовствует (торжествует), потому что по разлучении с телом своим желает войти в покой. Но страшно явление смерти грешникам и людям слабым, которые не заботятся о чистоте жизни в суетном мире. И весьма сильно печалит час разлучения человека грешного; ему вовсе не позволяется что-либо сказать за себя; повеление о часе том дастся со строгостью.
Увы, увы, душа! Для чего же нерадишь ты о жизни своей? Почему в рассеянии проводишь дни целого жития своего? Не знаешь разве, что позовут тебя внезапно? Что будешь делать там, живя нерадиво здесь? Что станешь отвечать в оправдание свое, представ престолу страшного Судии? Ужели не понимаешь, несчастная, как обманывает тебя враг? Не знаешь, рассеянная, как изо дня в день расхищает он небесное твое богатство? Трезвись, трезвись, душа, в час брани. Проси Бога, молясь со слезами. Взывай к Богу с сердечной скорбью; и скоро пошлет тебе в помощь милостивого Ангела, и освободит тебя от самой брани и от вражеского смущения. Старайся, чтобы час разлучения не застиг тебя в печали и воздыханиях, и чтобы не плакать тебе во веки веков.
В этот час все придет на память тебе и, горько жалуясь, скажешь сам себе: "Ежечасно вспоминал я все это и, свидетельствуя о себе, говаривал, что дни своего пребывания на земле проведу так, чтобы не грешить; не буду опять отступать от заповедей Божиих, но всегда с великим усердием стану делать благоугодное Богу. А теперь оказался я человеком пустым, не имеющим у себя ни одного доброго дела".
Войди, душа, сама в себя, подвизайся непрестанно, и всегда бойся. Возлюби Бога твоего и служи Ему добрыми делами, чтобы когда придет час смерти и разлучения, нашел Он тебя готовой и с великой радостью ожидающей Его. Размысли, душа, о житии своем и о Божием призывании. Час разлучения не печалит того, кто освободился от всего земного, но смерть печалит человека рассеянного; печалит грешника, печалит ленивого, который поленился делать угодное Богу; печалит многостяжательного, который связал душу свою попечениями мирскими; печалит богача, потому что невольно разлучает его с миром; печалит отцов, потому что разлучает их с любимыми детьми; печалит миролюбца, потому что в плаче разлучает их друг с другом. Все они печалятся в час смертный, потому что связаны мирскими попечениями. О чем же воздыхать и печалиться тебе, душа, свободная от мира и отрешившаяся от попечений его? Наименовалась свободной, – и будь всегда такой, и мужественно шествуй по пути Божию, с готовностью делая благоугодное Богу. Если всей душой своей прилепишься к Богу, то никогда не убоишься смертного часа; скорее же смерть и разлучение с телом обратятся для тебя в радость.
Спаси меня. Долготерпеливый, спаси меня, Сын Божий, безгрешный Христе, и даруй мне, Спаситель, помышление о жизни, чтобы ничего не иметь мне никогда в сердце своем, кроме этого помышления, чтобы всегда исполнять мне волю Твою, при содействующей мне, грешному, благодати, быть готовым и охотно ходить в повелениях Твоих, с пользой употребить в дело то серебро, которое дал мне Сам Ты, Небесный Царь, и на селе Твоем, Спаситель, совершив добрую куплю, сподобиться похвалы от Тебя, Владыка; и когда придешь Ты, Господи, с дерзновением сказать Тебе от чистого сердца: "Блажен я, что пришел Ты, Владыка! На брак Бессмертного Жениха облеки меня в достойное одеяние, которое приобрел я Твоей благодатью. Возжгу и светильник, который даровали мне Твоя, Христе, благодать и Твое долготерпение. С радостью выйду в сретение Тебе, прославляя и благословляя Бессмертного Жениха, чтобы удостоиться мне быть сопричастником праведных и святых, благоугодивших Тебе во веки". Аминь.
(По славянскому переводу, часть II. Слово 10)
Однажды, встав очень рано, ходил я с двумя братиями вне благословенного града Едессы, возвел очи свои на небо, которое подобно чистому зеркалу со славой осиявало звездами землю, и в удивлении сказал: "Если звезды сияют с такой славой, то кольми паче праведные и святые, сотворившие волю святого Бога, в тот час, когда приидет Господь, воссияют неизглаголанным светом спасительной славы".
Но вдруг, при воспоминании о страшном оном Христовом пришествии, содрогнулись кости мои и, ощутив смущение в теле и душе, заплакал я с сердечной болью и сказал, воздыхая; "Каким я, грешник, окажусь в этот страшный час? Как предстану престолу страшного Судии? Как мне, рассеянному, иметь место с совершенными? Или как мне, козлищу, стать с овцами одесную Христа? Или как мне, бесплодному, оказаться в числе святых, сотворивших здесь плод правды? Или что мне делать, когда святые узнают друг друга в небесном чертоге? Кто меня узнает? Праведные будут в чертоге, нечестивые – в огне. Тогда мученики покажут свои муки, подвижники – свои добродетели, а я что покажу, кроме слабости своего нерадения? О душа рассеянная, душа грешная, душа бесстыдная, душа, ненавидевшая всегда жизнь свою! Долго ли от развлечений пресмыкаться тебе по земле? Долго ли увлекаться тебе худым навыком к лукавым помыслам? Не знаешь разве, что худые помыслы ежечасно перед тобой, как темное облако, и препятствуют тебе трезвиться пред Богом? Чего, наконец, ждешь в нерадении своем, пока коснит (медлит) прийти Небесный Жених? Но Он не коснит, несчастная, напротив того, как страшная молния с небес будет пришествие Его. Постарайся оказаться готовой в этот страшный час, чтобы не плакать там во веки веков. Вовсе не обращай внимания на падения других, оплакивай свои беды. Не смотри на сучец, иже во оце брата и ближнего, но думай всегда о своем бервне (Мф.7:3-4). Если в состоянии будешь вынуть сначала свое бервно из своего ока, то вынь и сучец у брата и ближнего. А если не в состоянии, то оплакивай ужасную свою слепоту. Как тебе думать, что сообщишь свет ближнему? Будь ежечасно врачом самой себя, душа, тогда только уврачуешь недужного брата своего. У тебя нет предлога для твоего нерадения, потому что святый Бог дал тебе все – рассудок, разумение и духовное ведение. Уразумевай полезное".
Оба же брата со слезами говорили: "Для чего так жалобно плачешь, отец?"
И я сказал им: "Чада мои возлюбленные! За нерадение свое плачу я о себе. Благий Бог даровал нам просвещение ведения, а я день за днем отвергаю оное. Если бы исполнял я волю Господню, то блажен был бы в час тот, и не я один, но блаженны были бы все, творившие волю Господню. Поэтому-то, братия, вовсе не будет там у нас оправдания, потому что все грешим, имея ведение. Все мы познаем Божий Промысл и все дары, какими ущедрил нас благий Бог. Благодать Его во всякое время часто посещает сердца наши, и если находит себе упокоение, то, войдя, постоянно обитает в душе; если же не находит чистого сердца, тотчас отступает. Но щедроты снова побуждают ее снизойти и посетить нас, грешных, потому что все мы изменяемы по произволению, но не по природе. Всегда мы рассеянны и слабы, завистливы и лукавы, часто думаем друг о друге худо, занимаемся лукавыми помышлениями, и всегда, как в ужасной тине, погружены в помыслах. И когда благодать приходит посетить нас, встречает в сердцах наших зловоние нечистых помыслов, и тотчас отступает, не находя себе входа, Чтобы вселиться и обитать в нас, как ей угодно; и разве только светоносной своей сладостью производит впечатление на сердце, чтобы ощутил человек, что благодать посещала его, но не нашла себе входа, чтобы, таким образом усладившись озарением благодати, взыскал он ее. Впрочем, сама благодать не может совершенно отступить от нас, потому что собственным своим милосердием побуждается всех миловать. Видишь ли Промысл Божий? Видишь ли милосердие Христово? Видишь ли, как святый Бог всегда любит нас, и хочет, чтобы спаслись мы? Блажен человек, который всегда старается уготовить благодати чистое сердце, чтобы, придя, нашла она благоухание добродетелей и святыню души, и обитала в нем во веки веков. Итак, что воздадим милосердому Богу за все эти блага и дары, за то, что снисшел Он с небес от Отца, или за то, что ради нас воплотился во чреве, или за то, что за нас был заушен? Чтобы воздать за одно заушение, то если бы и тысячи лет жили мы на земле, то ничем не могли бы вознаградить за эту Божию милость. Того боюсь я, чада мои возлюбленные (ибо в точности знаю нерадение свое), чтобы все, видящие меня и ублажающие лживое мое благоговение, не оплевали меня там, когда увидят меня горящим в огне".
Пощади, милосердый Господи, Христе Спаситель, Сын Единородный, пощади непотребного раба Твоего, чтобы не оказаться мне там предстоящим Судилищу в страхе и великом стыде, не стать позором для зрителей, – Ангелов и человеков. Но здесь, Спаситель мой, накажи меня, как чадолюбивый, сердобольный Отец, а там прости, как Единый Безгрешный Небесный Бог. Ибо, если здесь, Спаситель, не вразумишь несчастного, и не дашь ему сердечного озарения, чтобы ежедневно без стыда приносил покаяние во грехах своих, что там делать ему, не имеющему оправдания? Когда не было еще меня на земле, угодно было Тебе, Владыка, по великим щедротам Твоим, образовать меня во чреве грешной моей матери и, родившись по милости, сподобился я, недостойный, стать сосудом Твоей благодати и добрыми гуслями, благозвучно провозглашающими всегда для всех, слушающих словеса спасения. Но, получив это, я, слабый и грешный, по лености отказал в воздаянии за благодать. Подавай мне благодать Свою, и в устах ленивого услаждай преподобные сладкопения. Как угодно было благодати, так озаряла она омраченный ум, чтобы возвещал я словеса сладкопения. Поэтому опять припадаю к благодати Твоей, Единородный Сын, Спаситель душ наших: как здесь благодать Твоя на всякий час была озарением, покровом и защитой, убежищем и радостью для меня, недостойного, так и там, Спаситель, под крылом ее укроюсь я от Страшного Суда, и в Царствии Твоем ущедренный благодатью, спасенный милостью, стану одесную, воспевая и прославляя долготерпение Твое, пречистый Создатель, потому что не презрел Ты слез непотребного и грешного раба Твоего.
(По славянскому переводу, часть I. Слово 83)
Сокрушайся, душа моя, сокрушайся о всех благах, которые получила ты от Бога, и которых не соблюла. Сокрушайся о всех злых делах, которые совершила ты. Сокрушайся обо всем том, в чем долготерпелив был к тебе Бог. Сокрушайся и кайся, чтобы не предали тебя во тьму кромешную. Кайся, бедная душа, чтобы не осрамиться тебе перед Страшным Судилищем Христовым. Увы мне, грешнику, осквернившему чистоту сердца своими слабостями! Мое нерадение и моя леность помрачили дерзновение сердца моего. Лукавая похоть, как властелин рабу, дает мне приказания, и я тотчас со страхом повинуюсь, как дитя; она вводит меня в заблуждения, и я нахожу в этом удовольствие.
И кто восплачет обо мне или утешит меня? Только Сам Спаситель мой, по свойственной Ему благости, призрел на меня, отчаянного. Горе мне, грешнику, потому что я один изъязвлен! Горе мне, потому что Ты, Владыка, сотворил меня чистым, а я, по нерадению своему, осквернил себя грехами! Будучи равночестен Ангелам, сам себя умалил я. Умножишася беззакония моя. Господи, умножишася (Вторая книга Паралипоменон, глава 36, молитва Манассии), и нет конца их множеству. Как буду умолять Тебя, Спаситель мой, потому что уста мои исполнены злоречия? Как буду песнословить Тебя, потому что совесть моя осквернена? Как возлюблю Тебя, потому что исполнен ненависти? Как будет обитать во мне истина, потому что я вооружился ложью? Как призову Тебя, потому что не соблюдал заповедей Твоих? Но Сам Ты, будучи нелжив, не презри меня, ничтожного; не отринь меня, мерзкого; не оставь меня, безнадежного. Ибо врагу моему весьма приятно видеть, что я отчаиваюсь в себе; тем только и увеселяется он, чтобы вследствие отчаяния увидеть меня своим пленником, но Сам Ты, милосердием Своим, посрами его надежду, исхить меня из зубов его, избавь от злохитренного умысла, и от всех направленных им против меня сил!
Поэтому всех, кого печалит совесть о неприличных делах, умоляю: не отчаивайтесь в себе, не доставляйте радости своему сопернику. Но без стыда приступите к Богу, плачьте перед Ним, и не теряйте в рассуждении себя надежды. Ибо Господь наш весьма рад кающимся, и ждет обращения нашего. Он говорит: во всех сих... ко Мне обратися (Иер.3:7). И еще в Святом Евангелии глаголет: Приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы (Мф.11:28). Поэтому, никто да не отчаивается в себе, хотя и согрешил. Бог взыскающым Его мздовоздаятель бывает (Евр.11:6); а кто отвергает Его и не кается, к тем строг.
Каким же путем может человек искать Его и найти? Прежде всего должен соблюдать любовь к братиям, ибо сказано: Бог любы есть (1Ин.4:16). Поэтому, если кто приобрел любовь, то приобрел он Бога; если кто стяжал смиренномудрие, то подобен он Христу; а кто не смиренномудр, тот чужд Христу. Если кто приобрел послушание, то подражает он Богу; а кто прекословит, тот чужд Христу. Если кто покоряется начальнику, то подражает он Ангелам; а кто непокорен ему, тот в союзе с диаволом. Если кто любит истину, то он истинно друг Христов, а кто любит ложь, тот ученик диавола. Если кто любит брата своего, то возлюблен он Богу, а кто ненавидит брата своего, тот ненавистен Богу. Если кто клевещет брату на брата, то осуждается он с диаволом; а кто страждет за брата, тот наследник Христов. Если кто гнушается поползнувшимся в грехе, то сам себя осуждает он; а кто состраждет падшему и соболезнует о нем, тот душу свою делает чистой. Если кто разглашает поползновение брата, то сквернит он душу свою; а кто старается скрыть из сострадания, тот будет под покровом в день гнева. Если кто гордится, или надмевается, как человек, преуспевший в жизни и почитающий себя совершенным, то потерял он труд, и не получит награды; а кто старается по смирению скрывать свои добрые дела, тот возвышен будет Господом и получит от Него награду. Если кто хвалится успехами, или кичится, то он падет; а кто уничижает себя и умаляет, тот возводит себя на большую высоту. Если кто скоро приходит в гнев, или раздражается, то он вне правды Божией, и Христос не водворяется с ним; а кто приобрел крепость и возлюбил скромность, тот – жилище Духа Святаго. Если кто отвращается от прегрешившего брата, то он в заблуждении, и в мыслях у него тщета (потеря, убыток); а кто из любви состраждет ему, тот совершен в добродетелях. Если кто отвращается от брата-странника, то Бог отвращается от такового; а кто принимает его с любовью, того приемлет Бог. Если кто находит удовольствие в постройке заведений и домов, то старается он лишить себя вечных благ; а кто домогается духовного и подвизается для этого, тот познает сладость вечных благ. Если кто любит светлые одежды, то не облечен он божественной ризой; а кто прикрывает себя обыкновенными одеждами, тот имеет попечение облечься в духовную ризу. Если кто во время молитвы и псалмопения нерадив или рассеян, то раздражает он Бога; а кто с усердием и прилежанием услаждается псалмопением, тот приобщается Святаго Духа. Если кто не трудолюбив в извлечении пользы из Писаний и в чтении их, и не читает их с любовью, то он – бесплодное дерево; а кто прилежно испытывает Писание, тот приносит сугубый плод, яко древо, насаждение при исходящих вод (Пс.1:3). Если кто во время ночных молитв услаждается сном и предпочитает оный, то явным образом человек он плотский, а не духовный; а кто усердно принуждает себя к бдению, тот с любовью ищет Христа. Если кто множит пустые речи, то мерзким себя делает он перед Богом и людьми; а кто приучает себя к молчанию, тот прославляет Бога и многими будет любим. Если кто из братии имеет избытки и не дает беднейшему, то он чужд святыни, и благами его насладятся другие; а кто ссужает беднейшего, тот наследник Небесного Царства. Если кто, будучи силен и здоров, превозносится перед немощными и смиренными, то проклят он Богом и услышит от Него слова: всяк возносяйся смирится (Лк.14:11); а кто немощным вспомоществует и состраждет, тот услышит от Господа: понеже сотвористе единому сих братий моих меньших, Мне сотвористе (Мф.25:40). Если кто возмущает братий, клевеща одному на другого, то ненавистен он Ангелам и человекам, а кто успокаивает гневных и опечаленных, тот сыном Божиим наречется (Мф.5:5). Если кто презирает пост и выполняет волю и пожелание плоти, то нет в нем чистоты и невинности; а кто изнуряет себя постом, тот делатель всякой чистоты, целомудрия и невинности. Если кто услаждается многоядением и яствами, то явно раболепствует он духу чревоугодия; а кто посвятил себя воздержанию, и им себя обуздывает, тот легко преодолеет страсти и помыслы. Если кто находит удовольствие в свиданиях с женщинами, и с ними бывает весел, то раболепствует он лукавым страстям, и не имеет мира с совестью; а кто бегает таких свиданий и удаляется от подобного навыка, тот не ведет брани, и в мире с совестью. Если кто услаждается плотским благородством и надеется на оное, то не посвятил он себя Богу, но играет помыслами, и сам служит их игралищем; а кто удаляет себя от родственников по плоти и не имеет к ним пристрастия, тот истинно отрекся от мира и служит Богу. Если кто, получив приказание, ропщет, то явным образом лишается награды за послушание; а кто с готовностью выполняет приказание, тот сохраняет светлую лепоту души. Если кто, когда подают ему совет, отвращается и, осуждая советника, безумно восстает против него, то отталкивает он от себя Христа и остается без всякой пользы. Такими мыслями все мы, братия, должны украшаться и ополчаться. Потому будем внимательны к себе самим, возлюбленные мои братия, чтобы через плотские страсти не лишиться нам вечных благ.
Увы мне! Какие грехи и какое наслаждение уготованы нам, – и нет подвизающегося, нет вожделеющего! Напротив того, предпочитаем мы настоящее, временное, непостоянное, а вечных оных благ и в мыслях себе не приводим. Какое ослепление! Какой вражеский обман! Увы мне! Какие мучения уготованы в наказание подобным мне грешникам, живущим нерадиво; и нет боящегося и трепещущего, но как бы пустословием почитаем внушаемое нам, увеселяясь страстями тела, потому что связаны мы ими, как железными цепями, и нет противоборствующего, но связываемые – радуемся! О всегубительные козни нечистого змия! Как помрачил он умы всех, чтобы думать нам превратно и вредное возлюбить паче будущих благ.
Итак, приидите, братия мои, приидите, отцы, приидите, рабы Христовы; сокрушим сердца свои и будем день и ночь плакать перед Господом. Приидите, напомним себе оный час и неотвратимую нужду, и в сокрушении прольем слезы. Приидите, воспомянем неизреченные и неописанные оные блага, – и сокрушимся. Приидите, воспомянем оный страшный и в ужас приводящий престол, и тот стыд, какой ожидает нас перед ним, – и восплачем о себе. Приидите, напомним себе, братия, что праведники просветятся яко солнце (Мф.13:43), а грешники окажутся подобными пригари на горшке и, сокрушившись сердцем, возревнуем о добрых делах. Приидите, братия мои, и любовью утвердим себя в страхе Божием, чтобы сподобиться нам вечных благ. Приидите, в сокрушении и в простоте сердца припадем к Богу, потому что Он благ и милосерд, и спасает кающихся. Поэтому будем умолять Его, чтобы ввел нас в Царство Свое. Ему подобает слава во веки веков! Аминь.
(По славянскому переводу, часть П. Слово 16)
Будь внимательна к себе, юность, возлюбившая подвижничество, чтобы дни не протекли в рассеянности. Не допускай в себя лукавых помыслов, чтобы сила твоя не изнемогла в борьбе с врагом твоим. Имей всегда в уме своем сладчайшего Владыку, чтобы увенчалось течение твоего подвига. Ускоряй борения подвига твоего, юность, ибо наступил день, и близко время, когда трудящиеся увенчаются, а ленившиеся раскаются. Приобретай добродетель, пока есть для этого время; приобретай благоговение оку своему, истину – слуху своему, посещение немощных – стопам своим, образ Господа твоего – сердцу своему, преспеяние в целомудрии – членам своим, чтобы сподобиться тебе большей чести пред Ангелами и человеками. Чествуется бездушное дерево, если имеет на себе образ смертного царя; кольми паче, в нынешнем и в будущем веке, предпочтена будет душа, имеющая в себе Бога. Будь внимателен к себе, возлюбленный; похоть мертва, а тело твое живо; потому тщательно внимай, чтобы тело твое не сообщило жизни мертвецу. Если дашь ему жизнь, убьет тебя. О, горьких достойно слез, что оживотворенный мертвец убивает сообщившего ему жизнь! Изучи в точности, что такое похоть. Без тела она мертва, но когда стремление похоти приблизится к телу, тогда оживотворяется похоть, ум занимается сладостью похоти, и тело, которое живо, оказывается умершим мертвенностью похоти. Поэтому тщательно блюди себя от этого мертвеца. При воспламенении в теле похоти приводи себе на мысль неугасимый огонь и нескончаемого червя, и тотчас угаснет разжжение членов; иначе, расслабившись, будешь побежден и станешь раскаиваться, и обымет тебя огонь скорбью раскаяния, и привыкнешь грешить, хотя будешь и раскаиваться. Вначале постарайся быть строгим ко всякому пожеланию, чтобы не преодолеваться им, – и не привыкнешь уступать над собой победу в брани. Ибо привычка – вторая природа. Привычка к послаблению никогда не приобретает строгости. Она всегда созидает и разоряет, грешит и раскаивается. Если привыкнешь, возлюбленный, расслабляться, когда нападают на тебя, то надписью в рукописании твоем во веки веков будет: раскаяние. Кто привык уступать над собой победу какому-либо пожеланию, того всегда обличает совесть его; он во всякое время печален, и хотя при других показывает благоговейное и веселое лицо, но внутренно уныл, по причине обличений совести своей. Ибо обыкновенное достояние похоти – сообщать мучительную печаль исполняющим ее. Поэтому внимай всей душой, всегда имея в себе Бога, ибо Христос есть Бессмертный Жених души. Итак, не оставляй истинного своего Жениха, чтобы и Он тебя не оставил, и чтобы тебе, оставленному, не возлюбить чуждого, то есть коварного врага. Он коварно любит на короткое время, и вскоре оставляет. Это – нечистая блудница; когда истощит у кого имение и силы, тогда он делается ей ненавистен. Кто не будет плакать из-за того, что враг, истощив наши силы и время на нечистоты свои и на скверные похоти, потом отступает от нас из-за ненависти, которую имеет к нам? Потому что никогда не любил нас этот нечистый и скверный.
Приидите и приступите, сыны света, услышите благословенный и блаженный глас Спасителя нашего, говорящий нам: приидите, благословеннии Отца Моего, наследуйте... Царствие Небесное! (Мф.25:34). Смотрите, возлюбленные мои, никто из вас да не лишится блаженного наследия. Ибо вот уже, при дверех! (Мф.24:33). Снисшел к нам свет от Света и, озарив нас, возвел к Свету. Снисшел к нам, соделавшись подобным нам, чтобы нас соделать подобными Себе. Бессмертный снисшел к смертным и, соделав их бессмертными, опять восшел к Отцу. Ныне же грядет во славе благословенного Отца судить живых и мертвых. Путь жизни стал для нас исполненным света и славы, чтобы мы во свете шествовали им к Отцу. Приидите, возлюбленные, вступим на путь, какой показал нам Господь, чтобы в радости достигнуть нам Царства Его. Поэтому возьмем с собой все, что нужно на дорогу, и елей в сосудах своих, потому что расстояние этого пути немалое. Препоясав чресла свои чистотой и истиной, как люди, ждущие своего властелина, возжжем светильники свои и будем мужественно бодрствовать, потому что мы ожидаем с небес принять Господа своего. Не воздремлем, чтобы не угасли светильники наши. Ибо внезапно раздастся этот вопль: се, Жених грядет, исходите в сретение Его (Мф.25:6) все любящие Его и готовившие себя увидеть Его во славе! Всех, возлюбивших Его, исполнит Он радости в светлом и вечном оном чертоге. Итак, смотрите, друзья мои, смотрите, чтобы, когда раздастся этот вопль, не оказаться кому-либо из вас со светильником померкшим, не имеющим елея, и, как облаченному в печальную одежду, не быть осужденным во тму кромешную, на нескончаемое и вечное наказание, где плачь и скрежет зубом (Мф.25:30).
Обезопасим сами себя, возлюбленные мои, потому что не знаем, когда придет Господь наш. Яко тать в нощи (2Пет.3:10), как сеть, так придет страшный день. И как самая быстрейшая молния, так будет пришествие Господне. Вострубит бо, и мертвии востанут (1Кор.15:52), и земля содрогнется в основаниях своих, и небеса и силы небесныя подвигнутся (Мф.24:29). Увы мне, возлюбленные мои! Кто будет отважен в этот час? Всякое дыхание вострепещет и придет в ужас. Но благодать Спасителя укрепит и возрадуег сердца праведных: и будут восхищены... на облацех в сретение Его (1Фес.4:17). А подобные мне ленивые и нерадивые в трепете останутся на земле. Хотя бы немного поднимем себя с земли, возлюбленные мои, и удобно взойдем на небо!
Какую пользу принесет этот мир нам, которые связали себя его заботами? Или что приобретем убранством одежд своих, кроме огня неугасимого? Или что доставит нам изысканность снедей, кроме вечного мучения? Знайте, возлюбленные мои, что если не будем подвизаться в это краткое время, то должны будем раскаиваться и мучиться там во веки веков. Почему нерадим мы, братия мои любезные? Почему предаемся лености, не уготовляем сами себя? Вот уже близок к нам день Господень – великий и страшный. Почему не свергнем с себя всякой бесполезной заботы, и не облегчим себя от бремени земных вещей? Не знаете разве, что дверь узка и тесна, и что любостяжательный не может войти в нее? Бог любит нестяжательных, добровольно ради Христа подвергших себя скорбям, в подвиге, во бдении и во многом злострадании, и приуготовивших себя к тому, чтобы увидеть во славе Бессмертного Жениха. Таковые наследуют Небесное Царство.
Вот, возлюбленные, и дверь призывает нас: "Идите, ускоряйте ко мне шествие". Вот и матерь наша, Иерусалим, с любовью говорит: "Приступите, чада моя любимые, приступите ко мне; да умножится число ваше, и в брачном Господнем чертоге да увеличатся ваши лики во свете с Ангелами святыми. Да увижу вас в славе и благолепии, в радости и веселии. Возлюбите меня, чада мои, как я люблю вас. Не приобретайте ничего на земле, ни о чем не пекитесь, но трудитесь неутомимо. Се, Жених грядет! Он готов выйти на облаках небесных во славе благословенного Отца; Он каждого из вас по имени назовет, препокоит его, по мере трудов его, в чине святых, в неизглаголанном свете, в неизменяемой, бессмертной и вечной жизни, откуда бежали болезнь, печаль и воздыхание".
Зная все это, потрудимся, умоляю вас, чада мои, потрудимся в это краткое время. Не будем нерадивы здесь, возлюбленные мои, чтобы не раскаиваться бесконечные века, где не принесут нам пользы слезы и воздыхания, где нет покаяния. Сверх того, возлюбленные мои, о рачительности нашей радуются Ангелы и Архангелы, а о лености нашей радуется и веселится враг. Итак, потрудитесь, чада мои любимые, умоляю вас, потрудитесь, чтобы мне о вас и вам обо мне радоваться вечные времена.
Припадаю к Тебе, Господи мой, Иисусе Христе, Сын Бога живаго: даруй мне и всем, любящим Тебя, узреть Тебя со славой и радостью в Царствии Твоем, и наследовать оное с вожделевающими и любящими Тебя!
Если здесь вознерадим, возлюбленные мои, то не будем иметь оправдания в страшный оный день. Не найдем и предлога к извинению грехов своих. Ибо, по нисшествии к нам Господа и Спасителя нашего, всякий предлог у нас отнят, потому что даровал Он нам жизнь вечную. Мы были врагами, и Господь наш – примирение наше; были земными, – а стали небесными; были смертными, – а стали бессмертными; были сынами тьмы, – а стали сынами света; были пленниками, – и обретены; были рабами греха, – и освобождены; были погибшими и расточенными, – и собраны; были немощными, – и исцелены; были непомилованными, – и помилованы; были грешными, – и спасены; были прахом и пеплом, – и стали сынами Божиими; были обнаженными, – и прикрыты; стали даже наследниками Сына Божия. Все это даровал нам Господь наш, сойдя на землю и ради нас воплотившись.
За все это чем мы, возлюбленные, воздадим Ему, ради нас принявшему оплевание и бичевание, распятому, заушенному, поруганному людьми нечистыми и беззаконными, грешными и злосчастнейшими? Чем можем за все это воздать Господу мы, бедные и грешные? Горе нам, если вознерадим, потому что нет у нас оправдания перед Ним!
Итак, возлюбленные мои, свергнем с себя всякую заботу и попечение об этом суетном и преходящем веке, и с великим усердием и рачением послужим Ему Единому, потому что Он наш Господь и Владыка. Вот, день Его подлинно близок и пришествие несомненно постигло нас. Приидите же, друзья мои, приуготовим себя и станем бодрствовать, ожидая Господа нашего, Бессмертного Жениха. Вот возсияевает (озаряет светом) Он! Вот уже идет! Ночи прошло много, день приблизился. Сыны Света, поспешайте к Свету. Выходите с радостью, встречайте свет нашего Господа, покажите Ему свои добродетели, принесите Ему свои подвиги, свои слезы и все скорби, какие претерпели вы из приверженности и любви к Нему! Не ленитесь, не медлите. Потерпите еще немного, и никто из вас да не озирается вспять, но возведите взор горе, на эту пренебесную красоту, на эту радость Бессмертного Жениха, чтобы душа ваша насытилась славой созерцания Его, светлостью и благообразием Его. Воздержный – да не малодушествует, потому что трапеза Царствия ожидает его. Жаждущий – да мужается, ибо уготованы ему райские утехи. Кто бодрствует, поет, молится, плачет, тот да крепится, потому что утешат его приятности брачного чертога Господа его.
Итак, зная все это, ничего не будем приобретать себе на земле, братия мои возлюбленные, потому что в тот день каждый из нас должен показать, какую добродетель приобрел он здесь, или какие труды, или какой подвиг, или какое бдение. Поэтому, братия мои, когда мученики покажут язвы своих страданий и мучений, а подвижники – свой подвиг, свое воздержание, терпение, свои скорби, свою нестяжательность и свои слезы, тогда чем похвалятся беспечные и ленивые, без пользы погубившие жизнь свою? Подлинно, горе им, что были беспечны! Горе им, что были небрежны! Приидите же, друзья мои, приидите, потрудимся; приидите, припадем к Нему; без стыда будем плакать и проливать перед Ним слезы день и ночь в молитве своей, в псалмопении своем, чтобы даровано было нам просвещение души к уразумению козней врага, противника нашего, которому ненавистно все прекрасное! Ибо он ставит нам на пути преткновения, соблазны, вред, рассеянность века сего, плотское удовольствие, надежду на долговременность настоящей жизни, боязнь во время подвига, леность в молитвах, сон и плотское успокоение во время псалмопения. Но сколь он рачителен, столь мы беспечны. И чем больше он злоухищряется, тем больше мы небрежем, хотя знаем, что дни наши сокращены, время течет, и Господь славы грядет в благолепии красоты Своей и со страшной силой Царствия Своего воздать каждому по делам его. Боюсь, возлюбленные, чтобы на нас не исполнилось слово Господне: И приидут от восток и запад и севера и юга... и возлягут со Авраамом и Исааком и Иаковом во Царствии Небеснем, вы же изгнани будете вон, во тму кромешнюю (Лк.13:29. Мф.8:11-12).
Итак, умоляю Тебя, Христе, Свет истины, Рождение благословенного Отца, Образ Ипостаси Его, сидящий одесную величества Его, непостижимый Сын Божий, неисследный (непостижимый) Христе, похвала и радость вожделевающих и любящих Тебя, радование и веселие ожидающих Тебя, жизнь моя, Христе, Свет мой Господи, спаси меня, грешника, в Царствии Твоем! Трудящийся делатель надеется получить от Тебя награду. Увы мне! Язык мой трудится, песнословя Тебя, Спаситель, но не воздавай мне за содеянное мною, и не гневайся на меня за дела мои; спаси же меня по благодати Твоей, и ущедри меня по милосердию Твоему. Ибо Ты благословен вместе с благословенным Твоим Отцом и со Святым Твоим и Животворящим Духом Утешителем, ныне и всегда, и во веки веков! Аминь.
(По славянскому переводу, часть I. Слово 113)
Сердце мое болит; будьте сострадательны и вы, братия, рабы благословенные; приидите, выслушайте; болезнует душа моя; внутренности мои болят. Где взять слез, где взять сокрушения, чтобы омыть мне тело свое слезами и воздыханиями? Кто перенесет меня в необитаемое место, где бы не было шума, прерывающего слезы, и тревоги, препятствующей плачу? Там бы, возвысив голос, восплакал я пред Богом горькими слезами, и сказал с воздыханиями: Изцели мя, Господи, и изцелею (Иер.17:14), потому что сверх меры болит сердце мое, и воздыхания его не позволяют мне и на минуту принять отдохновение!
Вижу, Владыка, что святых Своих, как избранное золото, берешь Ты из суетного мира в упокоение жизни. Как умный земледелец, когда видит плоды хорошо созревшими с предусмотрительностью спешит собрать их, чтобы не повредились они от каких-либо невыгодных для них ударов, так и Ты, Сам Спаситель, собираешь избранных, трудящихся праведно. А мы, ленивые, слабые произволением, пребываем в ожесточении своем, и плод наш остается всегда незрелым, потому что нет у нас решимости, чтобы созрел он в добрых делах, и праведно собран был в житницу жизни. Для нашего плода нет слез, которые привели бы его в зрелость; нет сокрушения, чтобы процвел он от дыхания слез; нет смирения, которое бы приосенило его в великий зной; нет нестяжательности, чтобы не бременило (не утяжеляло) его что-либо сопротивное; нет любви Божией – этого крепкого корня, поддерживающего плод; нет беззаботности о земном, нет бдения, нет бодрствующего ума, трезвящегося в молитве. Вместо этих прекрасных и благих добродетелей есть у нас противное им: есть страшный гнев и раздражительность, которыми избитый плод делается ни к чему негодным; есть многостяжательность, которая давит его вниз; есть великое уныние. Все эти невыгоды попустят ли ему созреть, как должно, чтобы годен он был своему Владыке, Небесному Земледелателю?
"Увы, увы мне!" – скажи душа, и плачь, лишившись так скоро совершенных отцов и праведных подвижников. Где у нас отцы? Где святые? Где бодрствующие? Где трезвящиеся? Где смиренные? Где кроткие? Где безмолвники? Где воздержные? Где благоговейные? Где нестяжательные? Где сокрушенные сердцем, благоугодные Богу, которые в чистой молитве стояли перед Богом, как Ангелы Божии, увлажнили почти землю сладкими слезами и сокрушением? Где боголюбцы, исполненные любви Божией? Они не стяжали вовсе ничего тленного на земле, но, непрестанно вземля крест свой (терпеливо снося обиды, болезни и скорби), последовали за Христом, надежно шествуя путем узким и тщательно остерегаясь, чтобы не пасть со стремнин в пустыне непроходимой, безводной и потемненной (мрачной), но прямым путем истины заповедей Божиих, исполненные всегда озарения повелений Христовых, проходили прекрасное житие и пламенно служили Богу, добровольно терпя скорби в суетном мире. Поэтому Бог, премного возлюбив их, собрал их в пристань жизни и в вечную радость, чтобы там возвеселились, там насладились величайшей радостью с Бессмертным Женихом в раю сладости, в чертоге небесном. Преселились они отсюда к святому Богу, имея светильники свои готовыми.
Теперь нет у нас их добродетели; нет у нас их подвижничества; нет теперь у нас их воздержания; нет теперь у нас их благоговения; нет теперь у нас их кротости; нет теперь у нас их нестяжательности; нет теперь у нас их бдительности; нет у нас любви к Богу; нет теперь у нас милосердия Христова; нет у нас в членах сострадательности. Но все мы свирепы, жестоки, нисколько не терпим друг друга. Язык у нас – стрелы разожженные, которыми ежечасно поражаем друг друга. Все мы домогаемся чести, все славолюбивы, все любостяжательны, все расслаблены, все сонливы, все не прямы, в пустословии сильны, на молитву ленивы; охотники до шуток и немощны для безмолвия, готовы роскошествовать, а в воздержании унылы; в любви холодны, в гневе горячи; на доброе ленивы, на злое прилежны. Поэтому кто не прольет слез, кто не восплачет о нашем состоянии, доведенном до полного расслабления?
Прежде нас жившие отцы, которые и Господу были благопотребны и себя спасли, не были так слабы. У них, совершенных, не было двух помыслов, но один был помысл, как бы только спастись. Они были прекрасным зерцалом для всех зрителей. Один из них мог умолить Бога за многих людей, а двое в состоянии были предстательствовать перед Богом в святых молитвах и праведно умилостивить человеколюбивого Бога даже за тысячи людей.
Увы, увы мне, душа! В какие живем мы времена! Увы мне, возлюбленные мои! В какую пучину зол зашли мы ныне! Не знаем мы этого, потому что хотим не знать. Поскольку от великого ослепления и от рассеянности не трезвится духовное око наше, то не в состоянии мы поэтому уразуметь предстоящей скорби. Вот преподобные и святые избираются ныне и вводятся в пристань жизни, чтобы не видеть им скорби и соблазнов, постигающих нас за грехи наши. Они избираются, – а мы дремлем; они восхищены, – а мы влачимся в суетном мире; они вступают в единое собрание, – а мы спим; они с дерзновением отходят к Богу, – а мы на земле предаемся рассеянности. Пришествие Господне уже при дверях, – а мы колеблемся. Небесная труба готова возгласить, по Божию повелению, и все восколебать ужасающим звуком, чтобы возбудить мертвых, и чтобы каждый принял достойное по делам своим; Небесные Силы стоят готовыми в чинах своих, чтобы со страхом выступить перед Женихом, грядущим во славе на облаках небесных судить живых и мертвых, – а мы не веруем.
Что же в оный час будет с нами, братия? Как будем там оправдываться перед Богом в нерадении о спасении своем? Если теперь не постараемся и не будем, не стыдясь, плакать, принося прекрасное покаяние с душевным смирением и с великой кротостью, то как будет каждый проливать слезы в скорби? Тогда каждый из нас, раскаиваясь, скажет с горькими слезами: "Увы мне, грешному! Что вдруг стало? Как протекла исполненная слабостей жизнь моя? Совершенно не знаю, как похищено время у меня, рассеянного? Где те покойные дни, которые провел я в рассеянности, вместо того чтобы каяться во вретище и пепле?" И никакой не получит он пользы от многих слов, А когда узрит святых, со славой воспаряющих во свете, на облаках воздушных, в сретение Христу, Царю славы, а себя увидит в великой скорби, тогда кто перенесет этот стыд и ужасный позор?
Будем трезвиться, братия; будем трезвиться, возлюбленные; будем трезвиться, боголюбцы, возлюбленные чада Бога Отца! Войдем в себя самих и соберем, хотя бы немного, мысли свои, отвлекшись от суетной жизни! Припадем к Богу со многими слезами. Будем без стыда прилежно умолять Его, чтобы избавил Он нас от неугасимого огня и от горького мучения. Не будем отлучаться от Него, сладчайшего Владыки, возлюбившего нас и за нас предавшего Себя на крест!
Всех вас прошу, всех умоляю я, недостойный и грешный: и обо мне, расслабленном, пролейте слезы в вашей молитве и в чистом молении, чтобы и мне прийти в сокрушение и плакать с вами, чтобы просветилась несколько слепота сердца моего и чтобы взыскать мне святого Бога Спасителя, – да дарует Он мне совершенную готовность прилежно каяться, пока еще время принятия слез, и да спасусь с вами, братия, и я, недостойный жизни. Прошу вас, возлюбленные, приимите моление грешного Ефрема, расслабленного брата вашего. И все постараемся соделать милостивым святого Бога, пока есть у нас время. Ибо вот, Господь стоит при дверях, чтобы совершить окончание суетного века.
(По славянскому переводу, часть I. Слово 112)
В этот первый и знаменитый день, славно воспевая таинства Единородного Сына, песненно возопием в Церкви, этой невесте Христовой, провозвещая победные награды преподобных отцов и воспевая похвалы пустынножителям; и подвиги оставивших города и с любовью возжелавших жить в пустынях поведаем на пользу всем, слушающим о них. И если кто отсутствует, да сопричислен будет к присутствующим, и да приобщится к молитвам преподобных отцов, чтобы говорящему спастись молитвами слушателей.
Не разлучены с нами преподобные отцы, потому что с нами всегда любовь их. Не будем отлучать их от себя, как чуждых нам, потому что всегда молятся они о наших грехопадениях. Не презренны они, потому что прославлены; не последние из людей, потому что удостоены чести; а также не невежды, но для всех людей стали наставниками в добрых делах, сами же поучаются у своего Владыки. Скитаясь по горам, питаясь как звери, они совершенны, исполнены правды, потому что суть члены Церкви; не отлучают себя от стада, потому что суть чада Святого Крещения; не нарушают закона, соблюдают заповеди; не противятся закону, будучи горячи верой. Когда честные иереи предстанут Святой Трапезе при совершении литургии, тогда первые они, простирая руки свои, приемлют верой Тело Владыки, Который всегда есть, и всегда с ними. Как голуби, парят они в высоте, и скинии свои водрузили на кресте. Как овцы, скитаются они в местах пустынных, а как скоро слышат глас Пастыря, тотчас познают благого Владыку. Это – купцы, пошедшие искать прекрасную жемчужину. Это – искусные подвижники благочестия.
Приклоните ко мне слух, и внимайте теперь; я поведаю вам о житии отцов пустынножителей. Соберите мысли свои в условия пустыни, и там увидим чудо и славу. Пойдем не медля, начертаем добрые и дивные образцы их жития. Любовь их сильно нудит меня идти и брать из их сокровищ; жизнь их тайно внушает мне страх приступить к ним; но в их воле, чтобы приступил я к ним на минуту. Когда преклонят они колени на молитву, тогда и меня, хилого, могут сделать крепким. Когда прострут руки, воздевая к небу, тогда исправится слово мое, и буду воспевать верно. Когда творят они молитву, тогда и моя мысль свободна и услаждается их кротостью, равно как язык мой – житием их. И если один из них за грехопадения мои источит одно облако слез, то немедленно будет услышан. Самому Христу уподобились святые эти, и от Него приобрели себе домы в пустыне. Ибо Христос никогда не отвращает благих сокровищ от приходящих в девятый или десятый час, но как благий Владыка дает первую плату и тому делателю, который с одиннадцатого часа потрудился в винограднике. И здесь сокровище тотчас отверзается, и богатство раздается всякому, кто желает приступить, чтобы облечься в славу, какую имеют всегда облеченные ею, и также заимствовать для себя прекрасные и славные образцы, и соделаться подражателями их жития. Если также потщится кто пойти и облечься в ризу, какую имеют они, то обогащается богатством их. И если кто у них остается, тотчас начинает одарять просящих по их прошениям, как и они одаряют всех просящих, и всех снабжают тем, что сами имеют.
Приступим же и возьмем у них прекрасное даяние – молитву и вместе услаждение. Возьмем любовь их, которая славнее драгоценного камня и славного смарагда, а вместо жемчугов возьмем их веру. Ты, достославная сила, с какой они скитаются по горам и холмам, по вертепам и пропастям, сообщи и мне силу, укрепи язык мой, чтобы достаточно пересказать житие их, и не умалить вовсе светлого их подвига!
Итак, воодушевившись, отбросим от себя оружие сатаны, сколько можно, очистив сердца свои и сделав себе голубиные крылья, полетим посмотреть на первоначальные правила людей, которые оставили города и городскую молву и возлюбили горы и пустыни. Отправимся взглянуть на их жилища, на то, как заключены они в них, подобно мертвецам в гробах. Отправимся взглянуть на то наслаждение, каким наслаждаются они всегда среди гор. Отправимся взглянуть на возненавидевших мир и, лучше сказать, на возлюбивших жить в пустыне. Пойдем взглянуть на их тела, как облачены они своими же волосами. Пойдем взглянуть на вретища их, нося которые в радости славят они Бога, Пойдем взглянуть на их лица, как своей пасмурностью просветляют душу. Пойдем увидеть с ними в великом веселии поющих и песнословящих Ангелов. Пойдем взглянуть на их чаши, растворенные их же слезами. Пойдем взглянуть на их трапезы, наполненные всегда дикими былиями. Приидите, посмотрим на камни, которые кладут они всегда себе под голову. Пойдем взять святых власов, чтобы и нам иметь благоволение Владыки.
Если увидит их разбойник, то припадет тотчас и поклонится, потому что всегда вооружены они крестом. Если дикие животные видят их вретища, мгновенно уступают, имея перед глазами великое чудо. Всякое пресмыкающееся попирают они ногами своими, потому что обуты верою правды. А когда видит их сатана, тотчас приходит в трепет и, болезненно вопия, отступает мгновенно, потому что, преследуя их, перервал он тысячи сетей, и никак не мог нанести вреда праведникам. Они не были слабы, как мы, неразумные, но все мужественно сражались с врагом, пока вконец не сокрушили сатану под ногами своими; в ничто обращали они все умыслы его; и не приходили в робость от всех ухищрений его. Покажет ли им богатство, – вменяют оное в ничто и, уничижив его, попирают, как камни, потому что имеют богатство на небесах вместе с Ангелами. Голод не беспокоит их, потому что всегда вкушают хлеб жизни – Христа, сходящего со святых небес. Подобно и жажда не жжет их, потому что в душе своей, равно как и на языке, всегда имеют живой источник – Христа. Лукавый сатана не может смутить ни одного их помысла, потому что камень положили они в основание.
В вертепах, а также в дебрях живут они, как в спокойных ложницах (спальнях). А горы и холмы, которые вокруг них, так же им приятны, как и высокие стены. Трапезой служит им вся земля и всякая гора, а подобно и вечерю (ужин) составляют дикие былия. Преимущественное их питие – вода из ручьев, а подобно и вино их течет из каменных расселин. Храмом служит им собственный их язык, которым всегда совершают молитвы свои. Все двенадцать часов, которые во дне, идут у них на молитву Владыке их. Славословие, воспеваемое в горах и вертепах, есть благоприятная жертва, приносимая ими Богу. Они сами для себя иереи, и врачуют наши болезни своими молитвами, потому что всегда они – наши молитвенники. Не мудрствуют они высоко, не домогаются первоседания (сидения на первом месте). Их слава – смиренномудрие; они – подражатели Христу, обнищавшему ради нас, бедных. Не дают они себе покоя в мире, потому что ждут упокоения там.
Сделаемся подобными этим обитателям гор, а равно и причастниками их жития! Подобно зверям скитаются они со зверями, и также как птицы летают по горам; как елени пасутся с дикими животными; и трапеза им всегда готова, потому что питаются всегда злаком и былиями. Как светильники носятся они по горам, и просвещают светом своим всех, с великой любовью приближающихся к ним.
Твердая ограда – отцы в пустыне, потому что умиряют самое место, на котором живут. Где встретишь одного из отцов, там пребывает в мире вся окрестность вокруг него. Как голуби увиваются они на холмах, и как орлы – на высоких горах и в вертепах. Для царя может быть тесен дворец, а для них просторны и расселины земные. Нося власяницу, преподобные отцы восхищаются ею более, нежели носящий багряницу. Багряницу бросают, а вретище, за терпение святых отцов, остается в уважении, потому что они возгнушались гордыней, и весьма любят великое смирение. Они возненавидели всякую славу суетного мира; и вот прославляются всеми людьми за смирение и великую кротость. Цари не имеют такого покоя, какое упокоение приобрели себе отцы в пустыне, потому что их радование – Христос. Как звери питаются они в пустыне былиями, потому что ждут себе приятного рая. Когда изнемогут, скитаясь по горам, тогда, как бы роскошествуя, возлежат на земле. А, заснув, с заботливостью пробуждаются и как трубы воспевают вожделенного Христа.
С ними всегда чины Ангельские; они ограждают и охраняют их непрестанно. С ними всегда Владычняя благодать и не попускает, чтобы укрылся от них враг. Когда преклоняют колени, тогда образуют перед собой болото и производят ручьи слезами своими. Когда же запечатлеют свое песнопение, Сам Господь востает служить рабам Своим. Как скоро наступает утро, подъяв тотчас крылья свои, парят по всей вселенной, потому что не видно для них место пребывания святых отцов; оно в Едеме. Где зайдет солнце, там для них ночлег, а где застигнет ночь, там творят себе обитель.
О надгробных памятниках не заботятся они, потому что мертвы, из любви к Христу распявшись миру. Где кто-либо из них окончил пост, там, на этом самом месте, и надгробный ему памятник. Многие из них преклонили колени для молитвы, и тихо упокоились перед Владыкой. Другие, подобным же образом, опершись о камень, предали души своему Владыке. Иной умер просто ходя по горе, и место это стало для него гробом и совершителем его погребения; иной же, укрепившись благодатью своего Владыки, сам себя опрятал (убрал) и предал погребению. Иной, питаясь злаком Владычним и воздремав, испустил дух на своей трапезе. Иной опять стоял на славословии, и похищен у него глас его дыхания. Иной стоял на горе, поя и молебствуя, и пришла смерть, и запечатлела его молитву.
Ожидают они гласа, который возбудит их, и процветают как цветы, дышащие благоуханием. Когда поведено будет земле извести мертвецов, тотчас изникнут (выйдут) они, цветя как лилии. И тогда Владыка, за многий труд, какой понесли они из любви ко Христу, навсегда дарует им вечную жизнь; вместо власяниц их даст покрывало из славной ткани; а вместо рубищ, в которых злострадали, – славную брачную ризу; вместо былий и скудной воды, – Христос будет их и пищей, и питием; и вместо расселин земных, в которых жили, – Христос введет их в великий рай; и поскольку возжелали они быть скорбными в мире, то доставит им высокую радость. Но невозможно изобразить словом великого веселья, в какое внидут все святые, которые, добровольно поскорбев в этом мире, противостав нечистым страстям и победив врага, не нарушили заповеди всевышнего Бога. За это ублажают святых Ангелы и говорят им: "Блаженны вы, которые из любви ко Христу своим благоразумием и многим терпением прекрасно управили ладью свою, надежно исправив на суше заповедями благого Владыки Христа; а потому взошли в тихую пристань, прияв вожделенного вами Христа! Теперь и мы радуемся с вами, блаженные, потому что избежали вы сетей врага и пришли к увенчавшему вас Христу, и наследуете Царство Его, немолчно славя Святую Троицу, Которой подобает всякая слава, честь и поклонение во веки веков". Аминь.
Лукавый диавол, после решительной над ним победы, сев, сам на себя жаловался с плачем и говорил: "Увы мне, бедному! Чему я подвергся, несчастный? Как оставил битву, уступив над собой победу? Впрочем, сам я стал виновником этого стыда, надолго завязав с ними борьбу. Побежденному на первом и втором сражении надлежало бы мне тотчас одуматься, что с ними Христос. А теперь, погнавшись за победой над святыми, увеличил я только, к бесчестию своему, награду их и, побежденный, отступил в великом стыде, с головой изъязвленной от моих же ударов. Ибо поставил я сети, чтобы их уловить; а они, захватив их, разбили мне голову. Взяли они и стрелы мои острые, которые бросал я в них, и ими убили меня. Я хотел одолеть их различными страстями, они же обращали меня в бегство силой креста. Поэтому справедливо терплю я, величайший безумец, который, и, не желая, дал видеть, что противоборцы мои благоискусны. Вразумиться мне надлежало после того, что потерпел я от Христа, после того, как Им низложена вся моя сила. Ибо все тогда сделал я, чтобы распяли Его; и смерть Его предала меня смерти. То же самое опять потерпел я от мучеников, подвергшись позору, сраму и смеху. Я подвигнул царей, приготовил мучения, чтобы мученики, видя это, пришли в ужас и отреклись Христа. Они же не только не ужаснулись различных казней, но до самой смерти исповедовали Христа. Так и теперь, желая победить этих в брани, с великим стыдом отступил я, побежденный. Не в силах я вынести позора, какому подвергся. Хвалился я великими замыслами, а людьми ничтожными низложены мое могущество и все мое владычество. Не знаю, наконец, что мне делать и чем оправдать себя? Люди ничтожные и невежды получили венец победный; а я, несчастный, остался в стыде, омрачился, поражен ужасом, оскудели силы мои. Поэтому вовсе не знаю, что делать мне, бедному, и как поступить, бежав от этих мужественных подвижников; пойду к друзьям своим, избравшим беспечную жизнь, где не будет мне труда и не нужно также ухищрений. Ибо, у них самих взяв узы, свяжу их оными, а связав их узами, к которым они привержены, буду иметь уже их у себя под рукой, как рабов, добровольно исполняющих всегда желания мои, чтобы, хотя бы в этом случае взяв верх, прийти мне несколько в себя, и похвалиться ими, как доблестному воину и победителю. Ибо, хотя своим образом жизни ввергнут они себя в пропасть, однако же буду радоваться их погибели, и с радостью поведу их на путь погибели, чтобы иметь сообщников в огне неугасимом".
Итак, братия, познав немощь врага, будем внимательны к себе, соревнуя отцам. Если пойдем путем, каким они шли, то найдем на нем Господа Иисуса, Который стал нашим руководителем и содейственником. А как скоро враг увидит, что с нами Христос, истинный Свет, вовсе не посмеет взглянуть нам в лицо, потому что свет, который в нас, ослепляет очи его.
Итак, по сказанному прежде, христолюбивые братия, потщимся очистить сердца свои, чтобы в помощь себе привлечь благодать Духа; и враг не усилится уже против нас. Сами мы, неразумные, даем ему силу, отдаляя себя от Бога отриновением (отвержением) святых заповедей. Застигнув же нас обнаженными от благодати, враг сам ведет нас на путь свой. Поэтому умоляю вас и непрестанно прошу: бежим лукавого, бежим от него, разорвем и узы, которыми связал он нас по нашему же произволению. Прибегнем ко Христу, нося благое и легкое иго Его милосердия, чтобы, шествуя добрым путем заповедей Христовых, достигнуть нам града, который уготовил Бог любящим Его. Ему подобает честь и велелепие (великолепие), Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и всегда, и во веки веков! Аминь.
(По славянскому переводу, часть I. Слово 1)
Я, грешный Ефрем, слаб и ленив в духовной борьбе; по крайней мере, сказываю вам, подвижники, боголюбивые братья мои, сколь бываю непрестанно одолеваем по слабости рассудка своего. Хочу же объявить вам, возлюбленные мои, о великом страхе и трепете души моей, в каком я, бедный и рассеянный, находился в один день.
Сидел я наедине в одном не шумном, но безмолвном и возвышенном месте, размышлял сам с собой и перебирал жизнь эту, ее заботы, смятение, молитву и, заплакав, стал говорить сам себе: "Почему жизнь эта проходит как тень, пробегает, легчая скоротечца (Иов.9:25), и увядает как утренний цветок?" – И, опечаленный, воздыхая, сказал я: "Как проходит сей век, мы не знаем. Для чего же, по слабости своей, связаны делами и помыслами непристойными?"
Размышляя об этом сам с собой, вдруг возвел я очи к небу и пришел как бы в исступление. Напал на меня великий страх, и очами сердца своего узрел я Господа, седящего в великой славе, и Он сказал душе моей так: "Для чего ты, душа, возгнушалась небесным своим чертогом, который наполнен светом славы? Для чего ты, душа, невеста Моя, ненавидишь Пречистого и Бессмертного Жениха? Для чего ты, душа, возгнушалась благами, какие уготовал Я тебе во свете жизни? Для чего ты, душа, сделалась Мне чуждой своими непристойными делами и помыслами? Для чего ты, душа, не заботишься предстать Мне в пришествие Мое? Для чего ты, душа, не держишь светильника своего, ожидая клича, когда скажут: се, Жених грядет, исходите во сретение Его (Мф.25:6), – с радостью? Для чего ты, душа, не поспешила приготовить на брак приличное одеяние? Для чего ты, душа, не входишь с радостью в святой и небесный чертог? Для чего ты, душа, ненавидишь меня, Благого, искупившего жизнь твою от смерти? Для тебя, душа, вошел Я в общение со смертью, чтобы тебя снарядить Себе невестой. В наследие твое, душа, беззавистно отдал Я тебе Царство. Все блага Мои сообщил Я тебе, душа, как Царь. Для тебя, душа, и человеком Я стал, желая искупить жизнь твою от тления. Жизнь твою, душа, почтил и возвысил Я пред всеми делами Моими. Тебе, душа, уготовал Я чертог на небесах и сделал, чтобы Ангелы служили тебе в этом чертоге, приготовленном Мною для того, чтобы вошла ты туда с радостью. А ты, душа, возгнушалась Небесным Женихом и неизреченными благами, какие уготовал Я тебе. И кто ж вожделеннее Меня, Который всякую тварь спасает Своими щедротами? Какой отец дает жизнь, как Я даю? И ты оставила Меня, душа, возлюбив чуждого и ненавистного?"
Великим страхом, братья, убоялся я в час тот, очами ума своего вникая в страшные слова Господни и видя великий стыд души своей. В ужас и трепет пришел я, лишился сил от страха и великого смятения, подумав: "Где мне укрыться, не терпя позора этого стыда?" – и сказал: "Вы, горы, покройте грешника и нечестивца!" – И, возвысив голос, заплакал, со стыдом преклонив вниз голову свою и проливая о себе слезы, говорил: "Зачем вышел я из матерней утробы раздражать святого, благого и милосердого Господа? Не воспользовался я зачатием моим во чреве и возрастанием телесным, не воспользовался небесными дарованиями и святыми врачевствами Твоей благодати!"
Однако же припал я с плачем, с болезнью и сетованием сердца своего, просил и взывал в слезах, говоря так: "Услышь, Владыка, плач мой и прими слова моления моего, какие грешник приносит Тебе, долготерпеливый, стыдясь Тебя, милостивого и щедрого! Не поступи со мной по всем делам моим, не воспомяни тех горьких огорчений, какими раздражал я благодать Твою, Всеблагий Владыка! Но лучше мне, грешнику, даруй несколько времени, чтобы иметь случай к покаянию, благий Человеколюбец. Благодать Твоя потерпела беззакония юности моей, которых великое множество. Пусть и теперь благодать Твоя потерпит отвращение (отчуждение), огорчения, опрометчивость страсти. Сам я знаю, Долготерпеливый, ту клятву, в которой Ты клялся Самим Собою, говоря: живу Аз, глаголет ...Господь, не хощу смерти грешника (Иез.33:11) и нечестивого, но паче спастися грешнику от всех беззаконий, которые сотворил. Щедротами Твоими, щедрый, благий, человеколюбивый Владыка, клялся Ты, что не хощешь смерти грешника, но чтобы обратитися... и живу быти ему (Иез.33:11). Ущедри меня, грешника, который заклинает Тебя милосердием Твоим, умилосердись, ущедри, прости и не вмени мне опрометчивости клятв моих. Сам Ты, испытующий сердца и утробы, а даже и все помышления человеческие, знаешь, Владыка, что по причине горькой душевной скорби дерзнул я изречь это пред Тобой. Воззри, Христе Спаситель, на источник слез моих, на сокрушение и воздыхание недостойной души моей; пусть придет страшное повеление и покроет меня прежде, нежели пришло страшное сие повеление и застигло меня, неготового и смущенного. Но лучше благодать Твоя да даст мне несколько времени для истинного покаяния. Грешника, проливающего слезы, не может презреть, Многомилостивый, благодать Твоя, которая всякой приходящей и просящей душе дает прощение грехов, ей соделанных. Выслушивал Ты, Святый и Благий, глас мой и слезное рыдание мое, и миловал меня. Воззри и теперь, Долготерпеливый, как Благий, чтобы и я мог принести плод покаяния. Для того и умоляю Тебя даровать мне время покаяния. Всегда напоминай мне, Спаситель, и непрестанно влеки меня к жизни, чтобы спастись мне".
Как скоро вспоминаю я о том дне и часе, в который постиг меня тот внезапный страх, прихожу в боязнь и с воздыханиями проливаю слезы.
И вскоре опять забываю обо всем, – и о молитве, и о слезах, и о страхе, и о времени покаяния, данном мне по благодати Божией. Отчего же бывает это со мной? Отчего эта сухость сердца, это нерадение, эта забывчивость? Отчего вдруг делаюсь бесстыдным и бесстрашным, рассеянным и гневливым человеком, у которого вовсе нет перед глазами ни страха, ни будущего Суда? Ужели Бог не праведен, или не хочет внять делам моим? Да не будет этого!
Умоляю всех вас, боголюбивые друзья мои, помолитесь о мне, грешном и ничтожном, щедрому и человеколюбивому Богу. Для того рассказал я вам бывшее со мной, чтобы сподобиться Божия помилования. Знаю, что, если захотите, то возможете помочь грешнику молитвами и прошениями своими к Богу. Известно мне, что моление многих возмогло и апостолов избавить из темницы, уз и смерти. Не тем ли паче возможете вы грешного и нечестивого избавить от смерти? Помогите, боящиеся Господа, излейте моление свое о мне, чтобы благодать Божия воссияла в душе моей и просветила омраченный ум, и чтобы содействием молитв ваших соделался я готовым и достойным покаяния.
И вся горечь моя да усладится благодатью, снисшедшей в душу мою, ибо явление благодати приносит усладу, безмолвие и сокрушение. Волны благодати и озарения Святого Духа делаются приятными сердцу, и душа забывает вдруг все земное, плотские вредные страсти. А, наконец, эти волны благодати согревают ум и душу. Они уподобляются в душе царскому саду, который полон плодоносных деревьев и прекрасных плодов, имеющих различный вкус, благоухание, приятность, усладительность для очей, привлекательность для уст и обоняния. Таковы волны благодати: просвещают, услаждают, веселят. Блаженны дела души, которая имеет в себе волны благодати, Она просвещается, услаждается, веселится, наполняется созерцанием и благоуханием. Еще скажу: блаженна душа, имеющая в себе все эти дарования. Такая душа не смотрит на земле ни на что, но отдана в плен Богу, потому что сладость и приятность брачного чертога не позволяют ей кружиться в мире.
Вот опять припадаю при дверях Владыки моего, прося, умоляя, покланяясь и непрестанно говоря: "Прости мне прегрешения мои, Долготерпеливый!" – Рабу, когда согрешит он пред владыкой своим, нехорошо убегать от рук его; всего же лучше быть пред ним со всем смирением сердца своего. В таком случае, обыкновенно, и люди прощают служителям проступки их. А если же люди, будучи смертны и лукавы, подобным себе рабам прощают погрешности их, то не тем ли паче святый и благий Владыка, Создатель и Господь всех нас, премилосердый и щедрый, долготерпеливый и многомилостивый, простит беззакония и грехи грешникам, всегда к Нему припадающим? Ибо Он – сокровище милости, требует от нас хоть малой ревности, а вскоре одаривает и обогащает тех, которые ищут Его с полным сокрушением. Сокровище это подобно полноводному источнику, который бьет обильной струей, без оскудения снабжает водой всякого, кто хочет почерпнуть. Стоящему при таком источнике прилично (потребно) сказать, что тот подобен щедротам Божиим. Ибо как источник не возбраняет черпать желающему, так и сокровище благодати никому из людей не возбраняет стать его причастником. Поэтому, если есть желание принять благодать, то, хотя бы пожелал кто взять и малую долю сокровища, ищущим обретается целое сокровище благодати. Черпайте же, возлюбленные, дарования из источника, источающего небесные струи, ибо наступит такое время и такой день, что уже никому невозможно будет пить из него.
Потому, все мы, человеки, умоляем безмерное Твое человеколюбие, святый Владыка, – дай нам время покаяния и прощение грехов, чтобы чистым сердцем послужить Тебе во все дни жизни нашей и, благоугодив Тебе добрыми делами, сподобиться, не только прейти (окончить) жизнь нашу, но и вступить в вечное Твое блаженство, которое уготовал Ты всем святым Твоим, благоугождающим Тебе в каждом роде.
Воспоминайте о мне, вы, наследники Божии, братья Христовы. Неослабно умилостивляйте за меня Спасителя, чтобы с помощью Христовой избавиться мне от нападающего на меня ежедневно. Святой Троице слава во веки веков! Аминь.
(По славянскому переводу, часть II. Слово 12)
Ежечасно у меня на уме то видение, о котором сообщил ты мне, брат. Потому употребляй все усилия вести жизнь, достойную звания, и тогда такой брат да воеводе угоден будет (2Тим.2:4). Знаю твое усердие и твою ревность к Богу. Поэтому тебе, который имеет желание спастись, но пока неопытен еще в добродетельном житии, советую идти по следам святых и совершенных братии и отцов и у них учиться, как должно вести себя рабу Божию. И всегда говорил я тебе, что для того, чтобы, видя образ жизни каждого, (стремиться) подражать житию, а именно тому, как кто, вооружившись благочестием, поспешает к почести вышнего звания (Флп.3:14); надобно в точности наблюдать у одного совершенную и точную веру, у другого – надежду на Бога, у иного – двоякую любовь и к Господу, и к ближнему, у иного же то – как в страхе Божием стоит он на страже своей, охраняя себя от всякого лукавого дела, ведя жизнь непорицаемую и непредосудительную, а, напротив того, похваляемую (уважаемую) всеми за чистоту и неукоризненность поведения. Много подобных людей, о которых говаривал я тебе, что ты на них должен обращать внимание, а не на меня, беспечного.
Итак, соревнуй (в благочестии) тем, которые у вас подобны светилам, и смотри, как иной, боримый от врага различными страстями, прибегает в молитве к Богу и в сокрушении, с любовью прилепившись к Нему, получает помощь благодати и избавляется от непристойных и нечистых помыслов, с великим плачем, со слезами и воздыханиями каясь в содеянном, с печалью оплакивая грехи свои, исповедуясь Богу в молитвах и бдениях, злостраждая в посте, воздержании и скорби и стараясь спасти себя таким своим оружием. Так и ты старайся бороться до смерти – как истинный воин. Подвижничество, сын мои, – не шутка, и спасение души достигается великой рачительностью. Потому, составляя к тебе послание, не преминовал (не упустил) я ни одной добродетели, чтобы не мог ты отозваться (отговориться) незнанием, что тебе должно было делать. Подвизайся и проводи все время жизни своей со всей честностью и со всем искусством, чтобы угодить и Богу, и людям. Ибо если так управишь собой, обращая (внимание в жизни) в каждом (подвижнике) на совершенное его отречение от мира и на добродетельное в Боге житие, то и тебе удобно будет привлечь себя на высоту добродетелей, видя, например, в ком-нибудь нестяжательность: как, оставив все, усиливается он соделать ум свой свободным от всяких попечений, чтобы без развлечения прилежать к молитвам, и чтобы никакой помысел и никакая забота не прерывали его молитвы, или видя у иного слезы, а у иного горячую и совершенную любовь к Богу. Ибо и сам ты, возлюбленный, знаешь, что если кто молится с любовью и слезами, с чистым сердцем, то самого Бога, как в зеркале, отражает в уме своем. Потому нищетой, бедностью и весьма тесным житием каждый старается приобрести блага, обетованные праведным. Ибо узкая врата и тесный путь вводяй в живот (Мф.7:14).
Для того показываю тебе сей путь, на который я еще не вступил, чтобы, вняв мне, подражал ты в образе жизни святым; кому – в благоговении, кому – в искусстве, кому – в чинопоследовании, кому – в правиле, кому – в смиренномудрии, кому – в чести; иному притом – в самоосуждении, а иному – в самоунижении и самопрезрении; кому также – в рачительности, кому – в безмолвии, кому – в кротости, кому – в долготерпении, кому – в уступчивости, кому – в миролюбии, кому – в дружелюбии, кому – в единомыслии, кому – в согласии, кому – в понятливости, кому – в благоразумии, кому – в трезвенности, кому – в мудрости, кому – в умении подать добрый совет, кому – в рассудительности, кому – в таинственности, кому – в веселости, кому – в приятности обхождения, кому – в приветливости, кому – в сговорчивости, кому – в снисходительности, кому – в прощении обид, кому – в мужестве, кому – в смелости, кому – в подвигах, кому – в послушании, кому – в рукоделии, кому – в похвале, кому – в усердии, кому – в служении братиям, кому – в ревности, кому – в горячности, кому – в подчиненности, а кому – в совершенном отчуждении от мира и в ежедневном умертвии (умерщвлении себя), подобно распинаемому, кому – в терпении, кому – в твердости, кому – в истине, кому – в дерзновении, кому – в обличении, кому – в светлой и открытой для всех жизни, кому – в точности, кому – в способности ко всяким делам, кому – в учености, кому – в целомудрии, кому – в святыне, кому – в невинности, кому – в девстве, кому – в чистоте, кому – в духовной жизни. И обращай внимание у кого на милостыню, у кого – на вспоможения, у кого – на тихость нрава, у кого – на доброту, у кого – на сердолюбие, у кого – на милосердие, у кого – на братолюбие, у кого – на щедрость, у кого – на благоподатливость, у кого – на беспристрастие, у кого – на правосудие, у кого – на невзыскательность, у кого – на скромность, у кого – на сострадательность, у кого – на страннолюбие, у кого – на простосердие, у кого – на непорочность, у кого – на бесстрастие, у кого – на искренность, у кого – на довольство малым, у кого – на умеренность, у кого – на благодарность, у кого – на простоту, у кого – на дар утешать или успокаивать, у кого – на посещение недужных, у кого – на прямоту, у кого – на дар убеждения, а у иных – на непрестанную молитву, псалмопение и потоки слез, – короче сказать, у всех обращай внимание на божественное их житие.
Обитая среди такого сокровища, – старайся обогатиться, то есть живя с мудрыми девами, не будь включен в число юродивых. У тебя столько светил, которыми озаряются очи твои каждый день и каждую ночь! Ходи во свете их, следуй по стопам их, чтобы и тебе с ними войти в вечные кровы. Ускоряй шествие свое по следам их, чтобы можно было тебе догнать некоторых из них. Ибо знаю, что, если захочешь, в состоянии ты сделать это. Итак, препоясуй чресла свои, возжги у себя светильник правды и жди своего Господа, чтобы оказаться тебе готовым во сретение Ему. Не перестану писать тебе о том, ибо знаю, что ты принимаешь все правильным образом. Но будь внимателен к самому себе и старайся до смерти соблюдать себя, чтобы с дерзновением и радостью встретить тебе бессмертного Жениха. Чти девство, и оно введет тебя в небесный чертог, потому и сказал апостол: обручих бо вас единому мужу деву чисту представити Христовы (2Кор.11:2).
Итак, теперь, возлюбленный мой, описал я тебе добродетели святых мужей и козни противника, чтобы, избавившись его сетей, возмог ты спасти душу свою. Не говори мне: "Я вступил в монастырь и ношу на себе Ангельский образ", – ибо не только людям, но и самому Богу приятен не один внешний образ; напротив того, требуются плоды добрых дел. Итак, стой как цветоносное дерево, охраняя плоды добродетелей своих, чтобы не подкрался червь гордыни и не подточил в тебе плода смиренномудрия, чтобы ложь не похитила у тебя истины, чтобы тщеславие не омрачило твоего благоговения, чтобы гнев не отнял у тебя кротости, раздражительность не истощила твоего долготерпения, ссора не нарушила твоего мира, вражда не послужила препятствием дружбе, памятозлобие не пресекло взаимной любви, обида не причинила ущерба чести, вражда не расторгла согласия, чревоугодие не попрепятствовало посту, жадность не истребила воздержания, беспечность не запнула рачительности, сон не усыпил бдительности, уныние не отяготило усердия, леность не помешала служению, ропот не уменьшил подчинения, преслушание не преградило входа послушанию, празднословие не превозмогло над псалмопением, шутливость не взяла верха над славословием, смех не преодолел плача, суровость не сделала бесполезной снисходительности, блуд не растлил целомудрия, неверие не упразднило веры, сребролюбие не было бы предпочтено нестяжательности; чтобы не возлюбить тебе родителей паче Христа, не услаждаться миром паче Царствия, чтобы богатство не укоряло тебя бедностью, страсть к пересудам не подстрекала языка твоего, чтобы клевета не сделала тебя братоубийцей, наушничество не осквернило души твоей, чтобы не тяготила тебя против кого-нибудь зависть, чтобы обман не очернил в теле чистоты сердца, лицемерие не лишило тебя благ, любовь к доносам не сделала тебя предателем, лжесвидетельство не довело тебя до наказания, хищение не отлучило тебя от Царства, неправда не заградила тебе рая, человекоугодие не рассыпало костей твоих, лицеприятие не истребило в тебе дерзновения, любовь к удовольствиям не похитила у тебя Боголюбия, похоть не ослепила в тебе сердечного сокрушения; чтобы от наслаждений не увяла в тебе приверженность к Богу, а наслаждение снедями (пищей) не причинило тебе ущерба в утехах рая.
Не гнушайся человеком, чтобы не прогневать его Творца. Не порицай безвременно, чтобы самому тебе не подпасть осуждению. Никого не укоряй, ибо не знаешь, что случится с самим тобой. Не возносись сердцем, чтобы, подвергшись падению, не навлечь на себя бесславия. Смелость твоя да не подавляет скромности; боязнь твоя да не превозмогает над отважностью, пренебрежение да не уничтожает в тебе страха; мечтательность да не разлучает тебя с обществом (не отучает от общения), а парение мыслей да не уязвляет душу твою. Не принимай в душу нечистоты чрез слух. Не живи вместе и не советуйся с людьми худыми, чтобы порок не помрачил твоей непорочности, чтобы лукавство не превозмогло в тебе доброту, а зависть не одержала верх над твоим бесстрастием. Не будь опрометчив, чтобы не сделаться ненавистным для всех. Упрямством своим не доводи себя до побоев. Никогда не давай отдыха плоти своей, чтобы не сделалась она бременем для души. Охота хулить да не похищает у тебя доброго слова. Отчаяние да не заградит для тебя вход покаянию. Высокомерие да не свергнет тебя с небес. Самохвальство да не убивает твоего сокровища, велеречие да не выставляет на позор тайн твоих, да не темнит чрез тебя зависть никого, неразумие да не ослепляет твоего смысла, глупость да не помрачает твоего благоразумия, безумие да не господствует над умом твоим, нерассудительность да не изменяет твоего рассуждения, – словом, и другое что запрещенное, но теперь незамеченное, да не войдет в сердце и не отведет тебя в плен из Небесного Царства. Трезвись, по написанному, в законе Господни... поучаясь день и нощь (Пс.1:2). Поскольку враг ни днем, ни ночью не прекращает брани, то да не застигнет он ума твоего не упражняющимся в изучении заповедей Божиих, да не посеет плевел своих, да не сделает последняя... горша первых (Мф.12:45), так что, лишившись земного, утратишь ты и небесное. Ибо никтоже возлож руку свою на рало, и зря вспять, управлен есть в Царствии Божии (Лк.9:62). Никтоже воин бывая обязуется куплями житейскими, да воеводе угоден будет (2Тим.2:4). Посему, оставив мир и последуя Христу, тако тецыте, да постигнете (1Кор.9:24). Не уклоняйся ни на десно, ни на шуе (Притч.4:27), то есть ни в одну из исчисленных выше страстей, чтобы, впав в стремнину греха, не умереть тебе душевно. Но, идя царским путем заповедей Божиих, прямо шествуй в Небесное Царствие, а вместе помолись и о мне, грешном, чтобы и я, недостойный, став сопричастником святых, сподобился с вами насладится вечными благами о Христе Иисусе Господе нашем.
Сие написал я тебе, возлюбленный мой, не потому, что сам я соблюл себя от этого, но чтобы ты соблюл и благоугодил тем Богу. Ибо Господь сказал: веруй в Мя, дела, яже Аз творю, и той сотворит (Ин.14:12). И я уверен, возлюбленный, что сделаешь ты больше своих предков, если соблюдешь, что получил.
Итак, не будь судией чужих поступков, но сам старайся ежедневно исправлять жизнь свою, потому что о собственных своих поступках каждый из нас должен дать отчет Богу. Ежедневно разбирай свои помыслы и спрашивай сам себя: "Есть ли во мне благоговение? Есть ли сердечное сокрушение? Есть ли смиренномудрие? Есть ли и все прочее, выше мною исчисленное?" – Разбирай также и спрашивай сам себя: "Не холоден ли я? Не празднословлю ли? Не гневаюсь ли? Не питаю ли в себе пожеланий к чему земному?" – И таким образом разбирая в подробности все написанное выше, гнушайся лукавства, а прилепляйся к доброму. Ибо никтоже благ, токмо един Бог (Мк.10:18), спасающий всех благодатью Своей о Христе Иисусе Господе нашем.
О Христе Иисусе завещаю тебе, чадо, – храня сие послание, прочитывай его часто и опять клади в сохранение, не расставайся с ним, пока не выучишь наизусть. С большой подробностью написал я тебе о всех добродетелях и страстях, чтобы ты часто размышлял об этом и в точности соблюдал. Ибо в чесом исправит юнейший путь свой? Внегда сохранити словеса Твоя (Пс.118:9). Пока написал я тебе о всем явном, от чего легко можешь соблюстись. Когда же преуспеешь в том, тогда укреплю ум твой и в преизбыточествующей строгости, чтобы таким образом сподобился ты достигнуть совершенства о Христе Иисусе Господе нашем, с Которым Отцу и Святому Духу честь и слава во веки! Аминь.
(По славянскому переводу, часть II. Слово 18)
Скорбью подавленная душа приступает к Тебе, Святый Владыка, и со слезами предстает, жалуясь на губителя, врага, и со всяким смирением припадает, прося защиты от угнетающего ее сопротивника. Поелику без стыда приступает она к Тебе, то выслушай ее вскоре и внимательно посети ее, прибегающую к Тебе с любовью. Если презришь душу, подавленную скорбью, то она погибнет. Если замедлишь выслушать ее, утесненную, то оскудеет она в силах. Но если по щедротам Своим посетишь, – то обретется; если призришь на нее, – то спасется; если услышишь ее, – то укрепится в силах. Поревнуй о ней, ибо душа обручена с Тобой. Обручил же ее с Тобой апостол Павел, который сказал, что Ты – бессмертный ревнитель (Евр.12:29 и Втор.4:24). Не презри ее, чтобы враг не подумал, что Ты в разводе с ней и отослал ее от Себя. Накажи меня, Господи, по щедротам Твоим, но не предавай меня в руки губителя. Вот, отвсюду собрал я мысли свои, и не могу перед Тобою припомнить чего-либо доброго, исключая одного: не знаю другого Бога, кроме Тебя.
Благодать врачеваний Твоих – безмерная широта, и всем приходящим к Тебе подает она исцеление; язвы мои часто врачуются Твоими щедротами, но снова загнивают по моему нерадению. Пока здоров, я забываю врача, но и врач забывает меня в недуге моем. Что грехи мои огорчают Тебя, – знаю; помилованный, прогневляю Тебя, – и это также небезызвестно мне. Не забываю и того, что Ты поддерживаешь меня Своим милосердием, подобно сердобольной матери, отвергаемой собственным детищем, но которая не в состоянии презреть его, будучи побеждена своей горячей привязанностью к нему. И если она так поступает, то кольми паче Твое милосердие! Вот, Владыка, и сердоболие птицы изливается на птенцов ее, и она каждый час навещает их, принося им пищу, трудится, чтобы накормить их, потому что одолевается своей горячностью. Если же бессловесные так сердобольны, то кольми паче благодать Твоя, тысячекратно препобеждаемая милосердием, милует приходящих к ней и истинно ищущих ее! Вот и источник, полный вод, непрерывно струясь, обильно подает питье всем, приходящим к нему, и не имеет недостатка в похвалах человеческих. Но не за то хвалит его человек, что даром подает ему питье, а за то, что в нем прославляет Тебя, ибо явно, что источник подает питье по благодеянию благодати Твоей. Так источник изображает собой беспредельное море Твоих щедрот. Ты изобильно питаешь Небесные Силы и наделяешь пищей всякое дыхание на земле, не имея нужды в похвалах и прославлении всей твари, Ты прославлен в сущности величия Твоего и в велелепии славы Твоей. Любовь Твоя, желая нашего спасения, сама преклоняется к нам, чтобы мы, прославляя ее, в ней же спаслись. Уверен я, что сама любовь благодати Твоей приемлет и защищает приходящего к ней. И как Предвидец, Владыка, видишь Ты, совершенно ли совлекся он от мира, и прежде, нежели придет он к двери, отверзаешь ему; прежде, нежели припадет, простираешь к нему руку; прежде, нежели источит слезы, повергаешь на него щедроты Свои; прежде, нежели исповедует долги свои, даешь ему прощение. Не обвиняешь, не говоришь: "Куда расточил ты время? Почему пропустил ты срок?" – Не спрашиваешь о количестве в рукописании грехов его. Не помнишь, что прогневлял Тебя нерадением своим; не упрекаешь за пренебрежение Твоими благодеяниями, но, предвидя смирение, плач и сердечное расположение, возглашаешь: "Выньте одежду первую, и облецыте его, заколите тельца упитанна на упокоение и веселие; пусть соберутся Ангелы, и радуются обретению погибшего сына и возвращению заблудшего наследника" (Лк.15:22,27). Как встречают купца, возвратившегося домой с великим богатством, – так благодать Твоя приемлет грешника, от всей души к Тебе приходящего. Ибо Он любит зреть слезы, жаждет видеть покаяние, радуется рачительности старающихся покаяться.
Потому и на мне покажи великое Свое милосердие, и дай мне отдохновение от угнетений губителя. Ибо, изъязвив меня, стоит и насмехается он (враг) надо мной. И как ученики на море пришли и пробудили Тебя, и от благословенного гласа уст Твоих перестала (успокоилась) буря ветренная, утихло смятение волн, так услыши слезы мои, которые день и ночь пробуждают Тебя. Трудясь двенадцать лет, мнимые врачи не в состоянии были уврачевать кровотечение (имеется в виду евангельское повествование о кровоточивой жене - прим. ред.), будучи скорее мучителями, нежели целителями. Но чего не смогли дать они, то подал Сам Ты; что огласили неисцелимым они, то сделал Ты здравым и без труда даровал исцеление. Надеясь укрыться, тайно приступила кровоточивая к воскрылию одежд Твоих. Приступила, не коснувшись святого тела, одеяние Твое подало ей исцеление и безбедное освобождение от многих врачей. Освободи, милосердый Врач, и мою подавленную скорбью душу от стыда и укоризн угнетающего меня врага. Покажи на членах моих великую премудрость Твою, соделай язвы мои неоскверненными и покрой их красотой добродетели, – и о благодати Твоей, безгрешный Агнец, закланный за спасение мира и умиротворивший небо и землю, провозвестится, что она спасла меня. Не отвергни меня за то, что приступил к Тебе без стыда, и не скажи мне: "Что потерпел Ты ради меня?" – В тот страшный и трепетный день скажешь Ты нам, грешникам: "Знаете ли, что потерпел Я ради вас? Невидимый – стал вам видим, Бессмертный – за вас осужден, Безгрешный – за вас заушен и распинаемый – не гневался, посмеваемый – не проклинал. Я – Владыка, недоступный никакому греху и обвинению, ради вас претерпел все это. А вы, виновные, потерпели ли что за Меня? Потому никто из вас не имеет оправдания!"
Воспомяни, Господи, что все сие претерпел Ты ради нас, по Своему милосердию, по Своей благостыне и правде, а не по нашим заслугам. Ибо как тогда предан Ты был за нас, Святый, Безгрешный, так и ныне тот же Ты, Владыка, потому что не изменилось милосердие Божества Твоего, какое имеешь по естеству. А мы и тогда были нечестивы и лукавы, и ныне – грешны и немощны. Посему не отнимай у нас того дарования, какое даровано нам, по Твоему милосердию. Ибо если бы тогда искупил Ты нас по нашей правде, а ныне, когда согрешили мы, стал за это гневаться и отъял руку Свою, то по справедливости сказали бы мы, Святый, что как тогда искупил Ты нас за правду нашу, так ныне, потому что согрешили мы, отступил от нас. Но, как выше сказал я, и тогда были мы нечестивы, и теперь мы грешны. Потому дар, какой даровал Ты нам по человеколюбию Своему, да утвердится в нас до конца.
Я – душа, подавленная скорбью, еще и еще вопию к Тебе, Владыка, и нахожусь вынужденной жаловаться Тебе на врага моего. Воззри, Владыка, будь моим прибежищем и запрети грабителям его (беса), потому что всякий час нападают на меня, а я и не разумею того; расхищают меня, и не знаю; рассевают меня, а я и не сокрушаюсь о том; препятствуют мне призвать Тебя на помощь, так как знают, что если возопию к Тебе со слезами и плачем, то не оставишь Ты меня. Увы, какой у меня противоборник на поприще моем! Но блаженен я, что такой у меня Искупитель и Мздовоздаятель за подвиг! Василиск (громадный змей) – страшный зверь и по взгляду, и по свирепости, а этот змий лукавее его в том и другом, и в борьбе, и в бесстыдстве. Ты, Святая Сила, поглотившая жезлы, превращенные в змиев, запрети и сему змию, потому что нагло ко мне приступает, но наглостью борьбы своей приобретает (способствует получению) сокровище выдерживающим его нападение; в скорби, которую причиняют угрозы его, сокрыто блаженство. Радость века сего полна печали, а скорбь и воздыхание доставляют радость и жизнь вечную. Всегда был я немощен, Владыка, и теперь немоществую. Непрестанно призирает на меня благодать Твоя и врачует меня, а я ежечасно унижал и унижаю цену врачевств ее. Поскольку врачевства благодати Твоей неоценимы, то даешь их даром, а поскольку даруешь их за слёзы, то и мне за слезы мои даруй врачество души моей.
Всякому известно, что век наш подобен поприщу, и что со всеми вступает в борьбу сильный змий. Иными побеждается он и попирается, а иных сам побеждает и попирает; иными бывает низложен и осмеян, а иных сам низлагает и осмеивает. Одни за борьбу с ним увенчиваются, а другие в той борьбе уступают победу над собой; одни за горечь его (века сего земного) приобретают сладость вечной жизни, а другие за его сладость и свое расслабление получают горечь вечного мучения. Одни высокой своей нестяжательностью удобно преодолевают его, а других преодолевает он привязанностью к земному. Для любящих Бога всей душой брань с ним то же, что и ничто, а для любящих мир она трудна и невыносима.
Блаженны возлюбившие Бога и из любви к Нему всем пренебрегшие! Блаженны плачущие день и ночь, чтобы избавиться от грядущего гнева. Блаженны добровольно унижающие себя, потому что там будут возвышены. Блаженны воздержанные, потому что их ожидают райские утехи. Блаженны изнурявшие тела свои бдением и подвигом, потому что им уготовано радование в раю. Блаженны добровольно соделавшиеся храмом Святого Духа, потому что они станут одесную. Блаженны стяжавшие любовь Божию в душах своих, потому что нарекутся они христолюбцами. Блаженны распявшие самих себя, потому что помышление их день и ночь было о Боге. Блаженны препоясавшие чресла свои истиной, имеющие светильники свои готовыми и ожидающие Жениха своего, когда возвратится Он с брака. Блажен, кто приобрел созерцание мысленными очами будущих благ и вечного мучения и прилежно потрудился улучить вечные блага. Блажен, кто непрестанно имеет пред очами страшный тот час и заботится благоугождать, пока есть еще время. Блажен, кто на земле бесстрастен, как Ангел, чтобы в тот день возврадоваться с Ангелами.
Итак, постараемся, братья, на горнее взирать, о горнем помышлять, горнее представляет себе, о горнем рассуждать, горнее помнить, горнее изучать, о горнем мудрствовать, о горнем говорить, горнее делать, горним заниматься, вполне и всецело быть в общении с горним, а не склонять взоров к дольнему, где удовольствия, где похоти века сего суетного и смертоносного. Но как же прекрасно всегда всматриваться оком сердечным, чтобы не запало чего-либо в зеницу ока, – или лукавого помысла, или иного чего, не благоугодного Владыке Богу, – и не омрачило ума.
Но послушай, читатель (о себе говорю это)! У нас есть, о чем всегда можно подумать, есть у нас Ангелы, есть Архангелы, есть Силы, есть Славы Господств, есть Херувимы, Серафимы, мы сами, но главное – Владыка всех, Бог, прекрасное и святое имя; есть у нас пророки, есть апостолы, есть Святые Евангелия – Словеса Божии, есть у нас мученики, все святые, есть исповедники, есть святые отцы, патриархи, есть пастыри, есть священники, есть небеса и все, что на них. Вот о чем помышляй и будешь сыном Владыки Бога по благодати и человеколюбию Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава, ныне и всегда и во веки веков! Аминь.
(В четырех главах. По славянскому переводу, часть II. Слово 22)
Господь, пришедший в мир для спасения человеков, заповедал нам любить друг друга (Ин.13:34). Дело любви – поучать друг друга страху Божию. Итак, поскольку благоговению твоему желательно было слышать слово от моей малости, то из послушания, при содействии благодати Христовой, я уступил желанию твоему. Теперь о тех же предметах начертал я в этой памятной записи. Потому, если найдешь что полезного, сохрани то в уме своем, чтобы, когда принесешь плод Господу, и мне не остаться без награды за совет. Но не ищи у меня, живущего среди братии, ни словесного искусства, которому я не учился, ни красивых выражений, которых не знаю. Прими же с любовью написанное тебе по любви же просто, искренно и не по-ученому; дополни это сам от себя, на что ты и способнее меня, и, получив от меня как бы семена и первые начала, по широте ума своего сотвори обильнейший плод. Что предложено мной коротко и слабо, ты как любоученейший вырази все живущим с тобою с силой и посоветуй им принять во внимание глубину моего неведения, ибо не привык я сочинять речи напоказ и не упражнялся в искусстве слова. Только одна любовь побуждает меня сообщить это тебе и всем живущим с тобой. Как для тебя, ищущего наставления в добродетели, издавна приложил я старание и занялся при помощи благодати первоначальным изучением словес истины, так и ты, по данной тебе Господом благодати, усердно послужи прочим, чтобы братия не увлекались более в обмане.
Если находишься в пустыне, в уединении, то изучай подвиги и преспеяние (преуспевание) совершенных отшельников. А если пребываешь в общежитии, то не пренебрегай общежительными правилам. То и другое, если в своем месте соблюдается с чистой совестью, приятно Богу. Итак, живя в уединении, не порть прекрасных образцов, какие показаны достохвально предшествовавшими тебе отшельниками, но в самом себе представь всем полезный образец, непрестанно рассуждая об изречении апостола: вся ми лет суть, но не вся на ползу: вся ми лет суть, но не вся назидают (1Кор.10:23), – иначе враг, внушая как будто бы добрые дела, поколеблет тебя в собственном твоем образе жизни. Пребывая в общежитии, не уклоняйся от апостольского и законного правила. Нарушения, кажущиеся малыми, производят немаловажный вред. Поэтому хорошо, и весьма хорошо, не высокомудрствовать, а потому и не подвергаться осуждению, действуя же в действительности по внушению самолюбия. Вместе с единодушными братиями надобно собираться на Божию службу, на бдение, на работу, на ручные поделки, что служит величайшим признаком смиренномудрия. Подобно этому, приходить и за трапезу, кроме случаев телесного недуга, а не поддаваться собственному своему изволению, что свойственно пустой надутости. Каждый обязан то дело, какое начал, приводить в совершенное исполнение со всем смиренномудрием и терпением; непостоянство же нравов и привычка переноситься мыслью с места на место и от одного дела к другому производят незрелый плод, если только подобный человек и приносит какой-то плод.
Но враг не на всяком месте делает одни и те же нападения на брата: инде (иногда) внушает предпочитать для добрых дел более суровое житие и строгий образ жизни, а инде настраивает бежать из полезного места, потому что, как говорит он, нет ни малого снисхождения к немощным, – и таким образом вводит мысли брата в заблуждение, развращая его и делая так, что пребывающий в общежитии мечтает о пустыне, будто бы там великое безмолвие; живущему в пустыне подает мысль бежать ее, как места, всем бедного и недоставляющего никаких утешений. Такой способ враг избирает чаще всего, чтобы сделать брата во всяком случае (при любых обстоятельствах) несостоятельным и смешным, неспособным ни в одной добродетели дойти до совершенства. Если кто начнет строить башню и, соскучившись постройкой, скажет: "Выстрою лучше переходы", – а когда станет копать основание, опять скажет: "Лучше выстроить келью", – но и это оставит на половине дела, то предприятие такого человека окажется бесполезным. Так и монах, который не выдерживает духовного благоразумия в одном месте, не может принести совершенного плода.
Потому пребывающий в общежитии должен следовать правилу со всяким благоговением и в страхе Божием. Если и два раза в день положено вкушать пищу, пусть принимает снеди с благодарением. И если что делают благоговейнейшие из братии, то пусть делает так и он с чистой совестью и тогда хорошо преуспеет о Господе. Если придет в рассуждение помысел, что на трапезе предложено слишком много, то возьмем во внимание, что приготовление сделано не по нашему распоряжению. А если по обстоятельствам времени предлагаемое бедно и скудно, и помысел начнет изъявлять неудовольствие, то рассудим, что Господь, вочеловечившись, не погнушался вкушать и ячменные хлебы. Итак, с духовным благоразумием должно противиться врагу при каждом способе его нападения, чтобы обаяния (прельщения) его отражать силой Крестоносца. Воздерживаться сверх меры, как думаю, не похвально, но и пренебрегать должным воздержанием не полезно. Как долговременное уклонение от установленных снедей производит расслабление и недостаток сил к служению, так пресыщение яствами подвергает (постящегося) осуждению. Сказано: Горе вам насыщеннии ныне: яко взалчете (Лк.6:25). Сверх того, невоздержанный от неумеренности впадет в плотские страсти. Потому управлять телом надобно благочестно и надлежащим образом.
Живущий в пустыне пусть всегда имеет приличные (необходимые) ему добродетели: православие, смиренный образ мыслей, бдительность и небоязненность, нерассеянность и несребролюбие, соблюдение себя во святыне и терпение в трудах, старание подать всякому утешение и справедливость в снисхождении, неразвлеченность боголепного ума, ибо тем ослабляются страсти и прогоняются бесы, а также и то, чтобы не страшиться телесного недуга и приближения смерти, но с веселием, свойственным призываемому в Небесное Царство из рудокопни или из изгнания, ожидать исшествия, по примеру апостола: желание имый разрешитися, и со Христом быти (Флп.1:23).
Пребывающему в общежитии надобно держаться следующего: быть послушным по Богу без всякого прекословия, также сострадательным и нетщеславным, не иметь ни любоначалия, ни честолюбия, не изнемогать в бдениях и молитвах, соблюдать терпение в подвигах и в рукоделии; бегать, молчать, безмолвствовать, то есть бегать еретиков и людей пагубных, молчать о запрещенном и не угодном Богу, безмолвствовать, удаляясь от шума дел житейских; не переходить из кельи в келью, не полагати претыкания брату или соблазна (Рим.14:13), не говорить ничего без рассуждения, не порабощаться раздражительности или гневу, не употреблять нарядных одежд, не лощить плоть свою для красоты, не иметь необузданного ока. Не старайся показать себя искусным во всяком деле, чтобы не впасть тебе в тщеславие, которое приводит к сластолюбию, к гневу и к печали. Но более всего старайся сделать себя простым и во всем ровным. Охраняй тело от греха, чтобы не солгать пред Создателем, ибо мы принесли себя в дар Господу и не имеем уже власти над телом своим: подвергаемся ли тесноте или борению, – не можем взять дара назад, по собственной своей воле. Если кто, дав обет Богу, принес дар Господу, а иерей, взяв его, положил во храме, то, хотя бы раскаялся впоследствии принесший дар, не имеет уже он власти взять его назад, после принесения Господу. А если вознамерится похитить тайно, то не будет свободен от обвинения, причем не как взявший свою собственность, но понесет наказание как святотатец. Подобно им и посвятившие души свои Богу не имеют уже власти над собственным телом. Блаженны соблюдшие такой путь и почтившие правду. Они, радуясь и песнословя Бога, войдут в Небесное Царство, которое да улучим все мы по благодати Господа нашего Иисуса Христа. Ему слава во веки веков! Аминь.
Беречься должно худого совета. Если двое богато одетых идут вместе по площади, и один, по неосторожности споткнувшись, упал в грязь и необходимо должен бросить свою отличную одежду, то зависть побуждает его втолкнуть в грязь и ближнего, чтобы не ему одному оставаться в безобразном виде. Так и здесь, отпавшие от добродетели усиливаются запнуть и прочих, чтобы не им одним вести неприличную жизнь. Говорят они со смирением, отвечают с приятностью, чтобы послушных им, отвлекая от целомудрия, погрузить во грехи. Не стыдятся делать худое, но вовлекают в него ближнего и говорят: "Почему гнушаешься нами? За то ли осуждаешь нас, что мы грешны? Такой-то и такой-то – люди именитые, не то же ли делают? Не знаешь разве, что дело это такой же важности, как упасть да встать?" – И, говоря так, нимало они не стыдятся. Почему же? Потому что сами, подвергшись падению, не хотят восстать, даже многим бывают в соблазн – на падение и растление. И диавол пользуется ими как приманкой на уде. Чтобы уловить неутвержденные души, начинают они клеветать и на святых пророков. О, какое развращенное сердце у подобных людей! О, какие уста, исполненные порока и обмана! О, какая гортань – подлинно отверстый гроб, немедленно предающий тлению впадающих в него! Справедливо бывают они преданы в страсти безчестия (Рим.1:26), потому что отвергли ведение о Боге. Вот почему и Бог отринет их за множество нечестии – за то, что не убоялись Бога, не предпочли христианского благоговения, обольщая юные души. Поэтому берегись их, возлюбленный, чтобы и тебя не сожгли мягкими своими речами. Избегай встречи с ними, чтобы, по уверению Соломона, не стать тебе горчае желчи и не пасть на обоюдоострый меч (Притч.5:4).
Всякий человек, попечительный о спасении ближнего, видя, что ближний поползнулся (поскользнулся) и пал, старается его поднять; а кто стоит твердо, того удерживает от падения. Но эти люди подобны опустошителям. Всего приятнее им доводить до падения тех, которые стоят, а кто пал и уже на земле, тех убивают отчаянием. Надлежало бы сказать: "Будь внимателен к себе, возлюбленный; всего выше страх Божий, всего досточестнее добродетельная жизнь. Если согрешил ты, не прилагай новых грехов, но молись о прощении прежних. Пока мы еще вместе, но вскоре разлучимся друг с другом, и если делаем вред ближнему, то, воздыхая, будет он жаловаться на нас и скажет: "Встреча с этим человеком (лучше бы мне не знать его!) принесла мне вред, соблазнил он душу мою. И причиной каких бед стало для меня сообщество с ним!" – А если поможем ближнему в добром деле, то, вспоминая о нас, скажет: "Помоги, Господи, этому брату, как он мне помог ради имени Твоего и утвердил душу мою в страхе Твоем, и когда готова была моя погибель, спас меня по благодати Твоей". Но эти люди, держась противного образа мыслей, суть подлинные обольстители душ: ибо не точию сами творят, но и соизволяют творящим (Рим.1:32). А когда видят, что иной удерживается от постыдного дела, – набирают кучи нелепых предлогов, дескать: "Такой-то человек холодного сложения". Но и в этом случае сами себя обличают, что говорят-то не от доброго расположения. Если бы зависело все от назначения, какое дано человеку, то апостолу не надлежало бы назидать: Всяк же подвизаяйся, от всех воздержится (1Кор.9:25), – а надобно было бы сказать: "Всякий подвижник, если он горячего сложения, от всего да воздерживается", – то есть будто бы только одни имели нужду в воздержании, а другие нет. Потому кто из любящих Господа не укорит за такую пустую мысль? Против кого из мужей или жен не воюет враг? Кого не утесняет он? Поэтому воздержание необходимо только с благочестивой мыслью.
Итак, будем внимательны к себе, чтобы не навлечь на себя великого осуждения и в этом мире, и по исшествии из него. Кто ныне благообразен, тот завтра безобразен; потому что многими немощами обложено наше тело. Почему заслуживают похвалу возлюбившие добродетельную жизнь в цветущем своем возрасте, когда избрали для себя целомудрие, а в старости они составляют предмет удивления? – Потому же, почему доброе семя услаждает зрителей не только, когда дает зелень в поле, но и когда нивы белеют перед жатвой, и погнувшийся колос наклонится к земле, – весьма приятно смотреть тогда на ниву. Итак, жизнь добродетельная – весьма великое приобретение. И ты остерегайся, чтобы не увлекли тебя люди сластолюбивые, которые, предаваясь разным бесчинствам, сквернят тела свои, по слову сказавшего: Бываемая бо отай от них срамно есть и глаголати (Еф.5:12). Но и Приточник (Соломон), обличая беззаконное действие, говорит: Таков путь жены блудницы: яже егда сотворит, и измывшися, нич