© Издательство им. Свт. Игнатия Ставропольского
© Издательство "Знамение" Санкт-Петербург
© Печатается по изданию: СПб, Издание 3-е, книгопродавца И.Л. Тузова. 1901 г.
Ред. Golden-Ship.ru 2012
Содержание
Слово преподобного Ефрема Сирина
4. Приникни в ум свой, чтобы видеть:
5. Приникни в сердце свое, чтобы видеть:
6. Приникни в свою совесть, чтобы видеть:
8. Испытаем наконец со всем вниманием:
I. Исповедь частная, домашняя, молитвенная пред Господом Богом
II. Исповедь общая, церковная, словесная, пред священником-духовником
Размышления, взятые из сочинений: Свт. Филарета, Митрополита Московского; Свт. Иннокентия, Архиепископа Херсонского; Димитрия, Архиепископа Волынского; Свт. Феофана Затворника; епископа Порфирия Чигиринского и других.
Как дар Христу Господу принеси, кающийся, слезы и ударяй себя в перси, как оный мытарь, который, воздыхая, молился и говорил: милостив буди, Господи, мне, грешнику, прогневавшему Тя!
Есть у меня надежда, потому что покаяние сводит большие струпы, и благость покрывает всякую гнусную и отвратительную скверну.
Слышал я, что не презираешь Ты сердца, которое сокрушается о грехах своих и ежечасно подвизается в тяжкой борьбе покаяния (Псал. 50,19).
Не отвергаешь Ты сокрушенного сердца, которое раскаевается во грехах своих и мысленно томит себя подвигом покаяния. И вот, Господи, всякая моя мысль есть сокрушение о грехах моих.
Господь весьма любит кающихся, у Него готово прощение грешнику, только бы оставил он лукавство свое, и получит оставление грехов.
И блудница толкнула в дверь покаяния и получила от милосердого Господа оставление грехов своих.
Итак, приступите, и приимите оставление грехов своих. Дверь отверста умоляющим. Иисус никому не отказывает в прошении его.
Каждый человек имеет свое небо и землю, дух и плоть, внутреннее и внешнее, остаток первобытного совершенства и хаос греховного растления, из которого действием благодати постепенно устрояется новая тварь (2 Кор. 5, 17; Гал. 6, 15). Возникая из нравственного ничтожества, он находит себя землею неустроенною и пустою, и тьма закрывает глубину его сердца от него самого. Но на слезные воды покаяния нисходит Дух Божий, и Слово Божие производит в нем вышний Свет, который, чем выше сияет, тем более отделяется, и становится ощутительнее собственная тьма человека.
За днем покаяния следует день очищения и отрады, в которой Бог устрояет твердь в духе и сердце, отделяя вышние воды от нижних, – кроткие и чистые слезы благодати от чувственных слез горести и сокрушения.
По заключении вод сокрушения в некоторых пределах, человек открывает в самопознании новую страну сухую, неукрашенную, бесплодную, обнаженную перед светом правосудия Божия, не орошенную никакими утешениями благодати. Но после этого испытательного томления, силою воссозидающего слова, из мертвой сухости начинают произрастать благие чувствования и добродетели, сперва слабые и кратковременные, потом – твердые и возвышенные, долженствующие принести плоды правды. И то, и другое состояние есть добро в путях Божиих, хотя ведомая ими душа в начале и не понимает их.
Если человек постоянно продолжает внимать глаголющему о нем слову Господа, – свет веры в вышних силах души его становится Солнцем, которое освещает сокровеннейшие глубины ее, согревает и оживляет ее. Он образует также некоторые частные озарения, откровения, видения, которые, как звезды, бросают некоторые лучи в самую глубокую нощь естественного неведения.
Иисус Христос, будучи Солнцем, сияющим в душе, и словом, в ней глаголющим, производит в ней внутреннюю новою жизнь. Из самых вод скорбей внутренних и внешних возникают живые и животворные дела любви, возрастают и умножаются; в тверди очищенного духа, в минуты восхищения, являются превыспренние помышления.
Благодать и на мертвой прежде земле ветхого, чувственного, внешнего, человека, – час от часа более, – полагает напечатление истинной жизни внутренней. И земные помыслы получают вышнее направление; и страсти проницаются Божественною любовию; а рабский страх очищается духом сыновней Богу покорности. Таким образом, весь человек воссозидается во образ Сына Божия, и тогда совершенно в него вселяется, в нем живет, в нем владычествует, в нем покоится, его освящает Святый, во святых почивающий. (Записки на книгу Бытия).
Божественная благодать все это сделала над каждым христианином в первоначальных таинствах – Крещении и Миропомазании. Начала возрождения каждому из нас даны; следовало бы каждому христианину развиваться по этим началам и постепенно возрастать в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова, дабы образовать из себя новую тварь, – совершенного Божия человека, готового на всякое доброе дело. Но, со стороны благодати Божией, возрождение наше сделано было над нами тогда, когда мы ничего еще не понимали, – в первом младенческом возрасте нашем; а родители и воспитатели наши, к величайшему нашему несчастию, не сказали нам, что с нами было сделано, – не выяснили нам всей силы и значения нашего возрождения и не указали нам правил, руководствуясь которыми мы постепенно сделались бы новою тварию. И вот мы, в совершенном неведении, жили сами по себе, да только то и делали, что грешили, имея самые поверхностные понятия о христианстве, и нагрешили так много, что сиявшая прежде в душе нашей печать дара Духа Святого стала засыпанною в нас, как сором каким негодным, и не видно следов ее. Наши небо и земля снова смешались, образовался хаос. Нужны опять слезные воды, нужен Св. Дух, нужно Слово Божие, нужен свет, нужна твердь, нужны светила и прочее для нашего воссоздания. Все это, по неизреченной милости Божией дается нам в новом возрождении, – втором крещении – в покаянии.
Поняв дух, силу, значение и требования христианства, чувствуем, что не так живем, как бы следовало христианам, не Христовы, не христиане, не новая тварь, а ветхая; чувствуем это и сознаем, что пора нам измениться, исправиться.
Войдем же в себя и займемся этим, как следует. Исповедание грехов не представит больших затруднений, когда человек успеет совладеть с собою и положит намерение оставить грехи. Но он не совладеет с собою пока не раскается. Не раскается – пока не осудит себя. Не осудит – пока не познает грехов своих и значения их. Итак, исходное дело в покаянии – познание грехов своих, за которым последует сокрушение о них с намерением больше не грешить, а исповедь завершит это великое дело.
Всякий войди в себя самого и займись, прежде всего, рассмотрением жизни своей и всего, что в ней было неисправного. Конечно, всякий говорит о себе, что он грешен, и не только говорит, а нередко и чувствует себя таковым. Но эта греховность наша представляется нам в виде смутном и неопределенном. Этого мало. Истинное покаяние и должная исповедь требует определенно разъяснить себе, что именно в нас нечисто и грешно и в какой мере - узнать свои грехи ясно и раздельно, как бы численно.
Для этого вот что советуют сделать: поставь, с одной стороны, закон Божий, а с другой - собственную жизнь и смотри, в чем они сходны и в чем не сходны. Или бери свои дела и подводи их под закон Божий, чтобы видеть - законны ли они. Или бери закон и смотри: исполняется ли он как следует в жизни твоей. Например: ты был оскорблен и отомстил. Так ли велит закон христианский? Видишь погрешности других и осуждаешь. Так ли это по заповедям Господним? Сделаешь что доброе и высишься, или трубишь перед собою. Позволительно ли так делать христианину? Или: закон велит в церковь ходить не леностно, и в Церкви стоять благоговейно во внимании и молитве. Исполняется ли тобою это? Закон велит не похотствовать, не гневаться, не завидовать, не присвоять чужого и прочее. Исполнено ли все это?
Чтобы ничего не опустить в этом важном деле самоиспытания, хорошо держаться в нем какого-либо порядка. Например: вообрази себе, как можно яснее, все обязанности свои в отношении к Богу, ближним и самому себе и потом, как можно точнее и подробнее, просмотри свою жизнь по всем этим отношениям. Или: перебирай заповеди десятословия одну за другою, со всеми частными предписаниями, содержащимися в них, и смотри - исполнил ли ты все требуемое ими? Читай также или припоминай нагорную беседу Спасителя, где Он изъясняет закон, восполняя его духом христианским. Или послания Апостольские, в последних главах, где излагаются обязательные для христиан дела и расположения. Например, Римл.- с 12 главы, Ефес.- с 4, Иакова, Иоанна Богослова и проч. Смотрись во все это, как в зеркало, и увидишь, где в тебе есть такое пятно и какое безобразие?
Вследствие такого пересмотра жизни, откроется - в числе наших дел, слов, чувствований, помышлений, желаний - множество или прямо противоположных закону, или полузаконных, т.е. таких - в коих нечисты намерения, хоть они внешне сообразны с законом. Или опущенных, коим следовало бы быть, но мы не хотели их выполнить. Соберется всего этого многое множество, и, может быть, вся жизнь окажется составленною из одних дел недобрых, как перерывная цепь или непрерывный ряд изделий безобразных и отвратительных.
Внешнее в покаянии сделано. Но на этом не должно останавливаться. Надобно идти далее по пути познания своей греховности или входить глубже в греховное сердце. Под делами и словами, под частными мыслями, желаниями и чувствованиями лежат постоянные расположения сердца, служащие для них источником. Совокупность этих расположений составляет личность человека и определяет его характер. Их то потому особенно и надобно определить. Труда здесь не очень много. Добросовестность наша перед собою не позволит нам скрыть, чем облачается наше сердце и какие обитают в нем властители. А то и осязательного можно указать о том свидетеля, и именно: какие недобрые дела часто нами повторяются и вырываются с такою силою, что мы совладеть с собою не можем? Это значит, что они имеют корень в сердце. Там, должно быть, скрывается постоянный их производитель, т.е. соответственная им склонность или страсть. Какая в особенности страсть господствует во мне, препятствуя моему покаянию и удерживая в оковах греха? Это можно узнать по следующим признакам: все, с чем труднее всего нам расстаться, чем наиболее привыкло утешаться наше сердце, о чем наиболее всего мечтаем мы и наяву, и во сне, что особенно стараемся мы скрыть не только от других, но и от самих себя, в чем тяжелее всего признаться перед отцом духовным, чего особенно не хочется объявить на исповеди, - все это очевидно господствует над нами и держит нас в плену, во всем этом скрывается внутренний змий, который отравляет нас своим ядом. Против сего-то именно недуга душевного и должно направить все усилия и всю духовную бдительность. Кто не победит своей господствующей страсти, тот никогда не исправится и не выйдет на свободу от грехов. При всяком порыве вознестись горе, господствующая страсть влечет и повергает долу. Итак, какая же во мне господствующая страсть? Известно, что корень всему злу есть самолюбие. Из самолюбия выходят: гордость, корыстность и страсть к наслаждениям, - а от них уже и все прочие страсти. Они все есть у всякого, кто грешит, но не у всех в одинаковой степени. У одного гордость преобладает, у другого - корыстность, у третьего - страсть к наслаждениям. И гордый не чужд корыстных видов и наслаждений, но легко приносит их в жертву, когда они могут унизить его. И своекорыстный готов потешиться, если это ему ничего не стоит, и проч. Так у всякого одна какая-либо страсть господствует, а другие стоят как бы в тени. Эту-то господствующую страсть и надобно увидеть и определить, чтобы потом на нее решительнее и действовать можно было. Один святой отец говорит: "Господь требует от тебя восстановления целомудрия, а ты милостыню раздаешь, да богадельни и часовни строишь, - исправь прежде первое, и второе приятно будет". Легко узнавать и частные пороки, которыми кто страждет. Если, например, кто, указывая на другого, в одном случае скажет: "Смотри, что он делает!". В другом с досадою повторит: "какая несообразность!", а то и мину покажет насмешливую и вообще охотнее и больше говорит о поступках других и с невыгодной стороны, - тому нетрудно догадаться, что он страдает богопротивным пороком осуждения и т.п.
И еще далее надо идти в познании себя. После всего надобно определить общий дух жизни нашей или одну отличительную ее черту. Кому мы служим: Господу или себе и греху? Что имеем в виду - себя или Господа, славу Его, угождение Ему? За кого всегда стоим - за имя Божие или за себя? Но сказать это может только совесть наша, в тайне -перед лицом Господа. Ее и спросите. Дела же добрые не суть доказательства, что мы служим Господу, ибо можно и их делать себя ради. Эта черта определяет, что мы такое и чего потому ожидать должны. Познанием же этой черты возглавляется или завершается самопознание. Так, наконец, вообразится вся картина нашей греховности и вся история нашей греховной жизни: дела, чувства, расположения и главный дух жизни.
(Из Слов Епископа Феофана к Владимирской пастве. Стр. 230-236)
Начнем теперь суд совести, т.е. будем давать ей вопросы, а она пусть отвечает нам добросовестно.
Считаю ли я священным долгом своим приобретать верное и отчетливое познание о Боге и о прочих истинах и предметах святой веры?
Люблю ли я Бога всем сердцем и всей душой более всего?
Любовь и благоговение мое к Богу не нарушал ли я часто помыслами неверия или маловерия, холодностью, или рассеянностью при богослужении во храме, или дома, стоя на молитве, - опущением ежедневных молитв, утром и вечером, и даже совершенным небрежением о них?
Не прогневлял ли я Бога невниманием к урокам, подаваемым нам жизнию, путями промысла Божия?
Не огорчал ли я Господа малодушным ропотом на неправедные якобы судьбы Его промысла, или неблагодарностию за благодеяния, или глумлением над предметами святой веры, над святыми угодниками Божиими, священными обрядами и постановлениями церковными?
Люблю ли я ближних моих, по заповеди Христовой, как самого себя?
Уважаю ли в них достоинство людей, во всем подобных мне, имеющих одни со мною нравственные силы и права на одно и то же царствие в загробной жизни?
Ценю ли в них высокий титул христиан, запечатленных даром Духа Святого, искупленных кровию Христовой, назначенных к наследию вечного блаженства?
Не смотрел ли на ближних, как на орудие к удовлетворению нечистых страстей, как на средство к достижению постыдных целей?
Не оскорблял ли их неосновательным подозрением или недоверием, презрением, клеветою, ненавистью, осуждением, злопамятством, мстительностью, злорадованием при их скорбях и печалях?
Не присвоял ли чужой собственности хищничеством или обманом, лихоимством или другим образом?
Не нанес ли вреда имуществу, чести, доброму имени и даже здоровью ближних.
Дорожу ли я своим достоинством человеческим и христианским?
Храню ли чистоту своей души и тела?
Удерживаюсь ли от всего, что противно трезвости и целомудрию?
Избегаю ли грехов невоздержания, неумеренности в пище и питии, так воспламеняющих нечистые страсти в душе и беспорядочные движения в теле?
Верен ли я обетам, данным Богу?
Не изрекал ли языком своим ложных, скверных и соблазнительных слов?
Не употреблял ли очей своих, рук, ног и всего тела на вред себе и на пагубу другим?
Достойно ли вел себя в звании, в коем поставлен я Промыслом?
Богатство, честь и другие дары и преимущества свои употреблял ли с пользою и достойно славы Божией?
(Читай катехизис о заповедях и блаженствах).
какой в нем образ мыслей, какими водится он убеждениями?
Светит ли в нем свет веры, озаряя все пути жизни, или же он мудрствует по стихиям мира, а не по Христе; по духу века, а не по духу Евангелия Христова?
Так ли он судит о всем, как учит слово Божие, или как требует самолюбие наше и другие страсти?
Не прелагает ли он истину Божию во лжи, не представляет ли доброе лукавым и лукавое добрым, свет - тьмою, а тьму - светом?
чем живет оно, что любит и ненавидит, чего желает и отвращается, к чему стремится и от чего удаляется, что наиболее радует и огорчает нас?
Где главная цель, к которой мы стремимся всеми желаниями и мыслями - на небе или на земле?
Какими правилами преимущественно руководствуется в своих действиях - взятыми из Евангелия или из обычаев мира и внушений гордости житейской?
Какими побуждениями наиболее одушевляемся в наших желаниях, предприятиях и действиях, - желанием ли угождения Богу, спасения души своей и наследия жизни вечной, или - похотию плоти, похотию очес и гордостию житейской?
Что - наиболее - радует или печалит нас, - преуспеяние ли в добродетели или - удачи в земных предприятиях, победа над какою-либо страстию или исполнение наших прихотей, достижение честолюбивых и корыстолюбивых целей?
так ли верно различает она доброе от лукавого, как различает Слово Божие?
Так ли зорко и неусыпно следит она за нашими действиями, как видит их чистое око Божие?
Так ли строго и неумолимо осуждает она всякое преступное движение души нашей, как осуждает Слово Божие?
как располагается моя внешняя жизнь, - по уставам ли св. Церкви или по требованиям и обычаям света, противным обычаям христианским; по правилам ли благоразумия христианского или по прихотям развращенного сердца?
в каком состоянии мы находимся в отношении к своему спасению, т.е. положено ли в нас начало спасения посредством истинного, всесовершенного и нераскаянного покаяния, хотя бы и встречались в нашей жизни преткновения и даже падения?
Живем ли мы благодатною жизнию христианской или находимся в состоянии греха, нечувствия, нераскаянности и мертвости духовной, хотя и исповедуемся часто?
Желаем ли мы искренно спасения души своей, т.е. сознаем ли тяжесть греха, которым оскорбляется величие Божие, прогневляется любовь и милосердие Отца небесного, попирается св. Кровь Сына Божия, бесчестится благодать всесвятого Духа?
Чувствуем ли всю опасность греховной жизни, которая лишает нас славы чад Божиих, изгоняет из светлого царства Божия, делает душу нашу предметом отвращения св. Ангелов, игралищем злых и нечистых духов, и из существа богоподобного обращает нас в скотов несмысленных?
Трепещет ли сердце наше при одной мысли об утрате жизни вечной, о лишении царства Божия на всю вечность?
Содрогается ли все существо наше при помышлении о нескончаемой вечности мучений, ожидающих грешника по смерти?
Возьми жизнь святых и грешных в Слове Божием и сравни с ними свою - от начала до конца, - изо дня в день, из часа в час. Святым много лет жизни требовалось, чтобы достигнуть полного самопознания.
Если мы почитаем себя окаянными грешниками, коим угрожает погибель вечная, и оживлены верою в Сына Божия, в Его крестную жертву за нас, - прилепляемся сердечной любовью к нему Единому, могущему спасти нас, и стараемся сколько возможно более сообразовать себя с Его учением, освящать себя Его благодатию, подражать Его святой жизни; если, при всех случайных уклонениях и невольных преткновениях, главною целью наших действий, постоянным правилом поведения, главным побуждением к трудам и источником одушевления есть мысль о Боге и вечном спасении; если постоянно одушевляемся ревностию быть совершенными, яко Отец наш небесный совершен есть, желаем быть благоугодными перед Богом, страшимся оскорбить Его любовь и милосердие и быть в числе отверженных; если после каждой исповеди - мы чувствуем себя лучше; если все порочное и нечистое не только теряет для нас свою прелесть, но со дня на день становится омерзительнее, а все доброе и благое - со дня на день живее привлекает к себе наше сердце, занимает ум и воображение: то это признак, что мы - со дня на день - более и более умираем греху и оживаем для Бога и вечности и, следовательно, находимся на пути спасения.
Напротив, если началом наших мыслей, чувств и действий служит самолюбие или другая какая-либо страсть, если греховные навыки владеют душою нашею, если мы любим грех, услаждаемся им внутренно, ищем случая удовлетворения своим похотям; то хотя бы жизнь наша украшалась какими-либо внешними делами благочестия, как мертвый труп украшают цветами, мы не в числе спасающихся и мертвы перед Богом, а, следовательно, находимся на пути погибели... (Из "Собрания слов, речей и бесед, говоренных в разные времена архимандритом Димитрием, ректором Киевской Духовной Академии", т. I. Киев, 1849 г.).
Такие и подобные размышления приводят нас к познанию греховности, производят истинную печаль по Боге и соделывают покаяние наше нераскаянным, без чего покаяние и исповедь наши бесплодны, и после покаяния мы опять остаемся во грехах своих.
О, Боже! мы непрестанно оскорбляем Тебя, всемогущего Творца и Благодетеля нашего; мы безбоязненно оскорбляем в себе образ Твой, по которому созданы, дерзко попрали св. заповеди Твои и безумно пренебрегаем великими щедротами Твоими, дарованными нам незаслуженно в недрах Православной Христовой Церкви; мы не любим небесного света Евангельского учения, коим просвещены, не внемлем попечительному гласу Церкви, разнообразно руководствующей нас ко спасению; не соответствуем и Твоему попечению о нас; огорчаем Тебя пренебрежением братий наших, унижением в себе человеческого достоинства до скотоподобия жизнию непотребною; оскорбляем Тебя, Отца Небесного и Христа Спасителя, возлюбившего нас до смерти крестной, и Всесвятого Духа Твоего, всегда готового устроить наше спасение благодатию Своею. И во всем этом не считаем себя виновными; обо всем этом ни мало не скорбим в душе своей, не сетуем, не сокрушаемся совестию. И причиною тому не что другое, как только пагубное зло - незнание себя, происходящее от привычки никогда не испытывать себя, не поверять своей жизни, не заглядывать в свою душу и ее сокровенные изгибы. О, сколько величайших зол для души, сколько потери в деле спасения происходит от незнания себя! Господи, Владыко мой! Сам открой меня для меня, и научи меня Своею благодатию познати Себя.
Вслед за познанием себя надобно возболезновать о себе или оплакать грехи свои. Это – второе дело.
Познавши свою греховность, не будь холодным ее зрителем; не проходи ее мимо с таким же равнодушием, как ходят по чужому, запущенному и заросшему дурною травою полю. Приблизь это сознание к совести и с нею начни возбуждать спасительные покаянные чувства. Этим чувствам естественно следовало бы происходить в нас. Но не всегда бывает так. Сердце огрубевает от греха. Как чернорабочий человек естественно грубеет от свойства своих работ: так грубеет сердце у человека, который сам себя предает на черную работу греху, – копать рожцы и питаться ими. Потому нелегко оно умягчается, когда нужно бывает возводить его к раскаянию. Вот и еще труд, и труд еще более значительный, ибо в деле раскаяния все почти зависит от чувств сердца.
В этом деле, прежде всего, понуди себя дойти до того, чтобы обличить себя во грехе, и чтобы обличение это было сознано. Напрягись возбудить в себе чувство виновности, так чтобы ты в сердце сказал: виноват. Тут будет борьба с самооправданием или извинениями своих падений и грехов. Чтобы обличить себя, устрани все из внимания. Оставь себя одного и Бога Судию, и без укрывательства укажи себе, что ты знал, что не надо грешить, мог воздержаться и избежать увлечения, и совесть тебя претила, а ты, наперекор всему, сделал грех. Сообрази место, время, обстоятельства, и из всего извлеки такие сведения, чтобы и совесть твоя и сердце сказали: виноват, ничего не имею в оправдание себя. Так переходи от одного грешного дела к другому, от одного нечистого расположения к другому, и ко всему, как подпись какую, прилагай – виноват.
Совершая добросовестно это действие обличения, ты сердечно утвердишь за собою все грехи свои; сознаешь, что и в том виноват, и в другом, и в третьем, и ничего не останется, в чем бы не был виноват, – во всем виноват! Как бы облечешься в грехи свои, почувствуешь, что они на тебе лежат всею тяжестию своею; сознаешь себя безответным в них и воззовешь: "окаянен я, – и то не хорошо, и это не хорошо, и я сам виноват, что оно не хорошо и есть во мне".
После того, как произнесешь ты в сердце своем: "окаянный я, виноват безответно", поспеши вслед за тем – возбудить болезненные чувства, составляющие сущность или содержание истинного покаяния, именно: печаль – что оскорбил Бога; стыд – что довел себя до того; жаление – что мог, да не воздержался, и досаду на себя и свой произвол. Чувства эти сами собой готовы будут возрождаться после сознания грехов, но и ты помогай им развиваться сильнее и сильнее. Пусть горит в них душа, как в огне: чем больше будет гореть и чем сильнее горение, тем спасительнее. Предел, до которого надобно довести это болезнование о грехах, есть омерзение грехом и отвращение к нему.
Хорошо, наконец, безответному грешнику образно представить свое ужасное положение. Например: представь себе, что ты совершенно без одежды, грехи обнажили тебя, что ты весь в ранах неисцелимых, грехи изъязвили тебя, что ты в темную, холодную, осеннюю ночь, среди обширной, безлюдной степи, сидишь и крепко стонешь от страха, холода и боли, над самою пропастью оврага, в котором кровожадные звери ждут тебя, чтобы растерзать тебя. Поворота и исхода нет. Тьма греховная окружает тебя, и адский холод оледеневшей от страстей души, трясет тебя до скрежета зубов. Все оставили тебя – и Бог, и люди. Ты беспомощен, одинок, потому что грехи сделали тебя недостойным никакой помощи, и сам ты сделался совершенно бессилен... Что остается тебе!.. Упасть в адскую бездну навеки и сделаться добычею исконного врага? Так размысли сам с собою: "Вижу себя схваченным и держимым разбойниками. Они связали меня крепкими веревками, оковали тяжелыми цепями, привили ко мне неисцелимые недуги. И, что странно, я сам помогал им совершать надо мною ужасное злодеяние. От болезненности я пришел в расслабление, потерял способность к деятельности. Ощущаю, что жизнь едва жива во мне. Окован я оковами внутри меня, в душе моей. Оковы отняли у меня способность к движению. Разбойники приставили ко мне неусыпную и немилосердную стражу. Болезнь моя – многообразная греховность; язвы мои – страсти; железные цепи – это греховные навыки, насильно влекущие к совершению ненавистных мне грехов; разбойники – духи злобы. И сам не имею сил, и они не дают мне возвратиться в Иерусалим, – не дают сосредоточиться в сердце помыслам, рассеянным и скитающимся по вселенной без нужды и цели, не дают мне там – в храме истинного Бога – поклоняться Богу духом и истиною". Вообрази себя в таком положении и носи этот образ в душе своей до тех пор, пока он приведет тебя к живому сознанию твоей греховности и побудит тебя к сокрушению о грехах твоих. Живо представь себе все это, – и невольно придешь в ужас, и греховность твоя по необходимости опротивеет тебе, ты не в состоянии будешь выносить ее и терпеть более.
В этом отвращении – опора решимости не грешить и надежда самоисправления. Кто отвращение возымел ко греху, тот стал вне его или изверг его из себя и имеет полную свободу действовать, не чувствуя извлечений его. Вот минута, когда смело можешь приступить к обету – не грешить, который произнесется в сердце твоем перед лицем Господа. Пади тогда перед Господом и скажи Ему: "не буду, никогда не буду грешить, хотя бы умереть пришлось, только спаси и помилуй!" Этот сердечный обет должен увенчать чувства раскаяния и засвидетельствовать, что они не бесплодны. Он – не в слове, а в чувстве, и составляет внутренний завет сердца с Богом или восстановление религии сердца.
Итак, начни распознанием своей греховности, пройди через обличение себя и оплакание грехов или болезнование о них, и окончи решимостью не грешить, закрепив ее обещанием того и пред лицем Господа. Кто пройдет весь ряд этих действий, тому никакого труда не будет потом говорить на исповеди: виноват, не буду, – тот произнесет полную, искреннюю, безжалостную на себя исповедь и за то получит вседейственное разрешение от Господа, которое исполнит глубоким миром и обрадованием все существо его. Благодать всесвятого Духа, немогшая обитать в сердце грехолюбивом, снова вселится в него, и он явится новою тварию, обновленным, как в начале вышел из купели. (Из "Писем о христианской жизни", Епископа Феофана).
Но для размягчения и умиления сердца, загрубевшего от долговременного пребывания во грехах, весьма полезны еще следующие молитвенные размышления:
Знаю, Господи, какой ужас и трепет постигнет, когда, перед лицом вселенной, на страшном суде Твоем, откроешь все сделанные мною грехи: "множества содеянных мною лютых помышляя, окаянный, трепещу страшного дня судного?"... Знаю... трепещу... и не дерзаю, Господи, просить совершенного прощения многих моих грехов. Ибо я согрешил перед Тобою, безмерно оскорбил Твое святое имя, перед лицом всех людей. – Я не повиновался Твоим повелениям; зле расточил Твои сокровища; наследие, данное мне Тобою, я иждил на беззакония; я растлил храм Твой – тело мое; душу мою – образ Твой – я, осквернив, погубил; время, данное мне, я провел с врагами Твоими; заповедей Твоих не сохранил ни одной; одежду, которою Ты облек меня, я запятнал; светильник, уготованный мне Тобою, я, задремав, угасил! Знаю, что все, сделанное мною, Ты, Господи, обличишь, и не могу сего я избежать: я буду, буду обличен. Но, Господи, да не яростию Твоею обличиши мене! Одного только этого прошу у Тебя, Единого, Милосердного. Сам Ты верно знаешь все мои тайные прегрешения, но не обличай меня, не являй моих грехов всем Ангелам и человекам, – всей вселенной, к моему стыду и поношению!..
Немоществует тело, немоществует душа, немощен ум, немощен помысл: оскуде крепость моя (Пс. 7, 9), – оскудеша в суете дние мои (Пс. 77, 33), – вижу приближающийся конец. Но Господи, простри мне руку, утопающему в глубине сластей: отверзи мне, недостойно толкущему, и не заключи для меня двери милосердия Твоего! Ибо если Ты заключишь, то кто отверзет? Если Ты не поспешишь, то кто поможет нам? Никто, кроме тебя, истинного Бога. Даруй мне время жизни и время покаяния, победи окаменение сердца и соверши исправление мое! Ибо если Ты не сделаешь, то все, что я сделаю, будет слабо и нетвердо; на что бы я ни покусился, все будет бессильно и непрочно; к чему я ни приступлю, все будет бесполезно и несовершенно. Не закосни, Господи, но скоро прииди и спаси Твое создание! Ты Сам сказал, Господи, яко без Мене не можете творити ничесоже (Иоан. 15, 5). Предвари обращением души моей время моей жизни. Противоборствует мне враг мой, противоборствуют помыслы, природа, злое намерение и особенно лукавый обычай. Помилуй мя Боже, яко немощен есмь: враг обессилил меня, сделал слабым и сокрушенным; а слабый и сокрушенный сам не может помочь себе; посему, помилуй мя, Боже, яко немощен есмь.
Смятение духа и тела объяло меня, Господи! Я подпал душевным и телесным страстям, сделав душу и тело орудием их. Что могло бы давать мне силу, то все ослаблено во мне: и вера, и надежда, и любовь, и мудрость, и умеренность, и воздержание, и кротость, и смирение, и правда, и благочестие – все сокрушено, как сокрушаются телесные кости. Я вижу, что сила души моей ослабела, время оскудело, конец приближается, страсть наступает, класы нивы моей наклонились и зреют для жатвы, жнец приблизился, серп готов, секира поднята, посечение несомненно, и душа моя смятеся зело... Вижу, что я остаюсь неисправленным и ежедневно становлюсь хуже – и душа моя смятеся зело... Вижу наступление трудного перехода из сей жизни в будущую, но не имею спутника – и душа моя смятеся зело... Вижу, что заимодавец приближается, требует от меня долг, срок исполнился, и мне нечем уплатить, – Судия представляет мне приговор и готовы исполнители казни, – много обвинителей и ни одного нет защитника, и душа моя смятеся зело... Трепещу и смущаюсь, и не знаю что делать... Просить продолжения жизни? Но боюсь, чтобы не прибавить еще согрешений и не отойти все таки неготовым. Не знаю, с каким лицом предстану я Судии, когда увижу себя при конце... Лукавый не перестает оскорблять меня; враги продолжают нападать на меня; брань плоти не умолкает; лукавые помыслы не утихают! Посему, Сам исцели мя, Господи, яко смятошася кости моя, и душа моя смятеся зело.
Мое нечестие да не победит Твоего милосердия; мое нерадение да не победит Твоего человеколюбия. Призри на меня, Господи, по милости Твоей, и уврачуй мои немощи ради имени Твоего Святого.
Если Ты захочешь судиться с нами, – уста всех заключатся, и никто не оправдается. Ибо чем мы можем воздать Твоей неизреченной благости за толикия благодеяния? Ты от небытия воззвал нас в бытие, сотворил, размножал, покрывал, распространял, вся покорил под ноги наша (Пс. 8, 7). Потом заблудших обратил, погибших взыскал, нашел, взял на рамена, искупил Своею Кровию, нагих облек одеждою, уничиженных обогатил, сделал нас Своими братьями, наследниками и сонаследниками. И что мы против сего можем сказать в оправдание? Чего не дано нам? Чего мы не имели, чтобы жить свято и богоугодно?! Посему, не вниди в суд с рабом Твоим; отврати лице Твое от грех моих (Пс. 50, 9). На сторону милосердия приклони чашу весов, дабы безмерная тяжесть моих грехов не послужила к моему обвинению. Спаси меня по Твоему милосердию, которым спаслись все достигшие спасения. Согрешил Моисей, согрешил Петр, и никто не чист от греха. Посему ищу спасения через веру, а не через дела, чтобы и мне Человеколюбец сказал: вера твоя спасе тя, иди в мире (Лук. 7, 50). Из всех помилованных Тобою никто не слышал: "дела твои спасли тебя, иди в мире". Ибо вся правда наша перед лицом Твоим, яко порт нечистыя (Исаии 64, 6). Посему опять взываю: спаси мя по милости Твоей. Милость Твоя да поженет мя вся дни живота моего (Пс. 22, 6). Милость Твоя да поженет мя, зле от Тебя отбегшего беглеца, который всегда спешит ко греху. Милость Твоя да поженет мя, и постигнет, браздами и уздою да востягнет меня, неприближающегося к Тебе (Пс. 31, 9). Ты един Бог творяй чудеса велия (Ис. 135, 4), удиви милости Твоя, спасаяй уповающия на Тя (Пс. 16, 7), являющий милость паче надежд и паче прошения!
(Из "Духовной Беседы", 1858 г., № 12-й: "Чувствования грешника и проч.").
Вслед за первым рождением от плоти и крови последовало другое высшее и лучшее рождение от Духа. Несмотря на мою нечистоту и бесчувственность, меня, тотчас по рождении, приняла в объятия св. Церковь, смыла скверну природы моей в купели крещения, освятила благодатию Духа, запечатлела знамением креста, облекла в белую одежду невинности; из чада гнева я стал чадом благодати. Но где теперь царское благолепие? Где дары, на меня излиянные? Увы, и я, подобно невесте у Соломона, должен сказать: положиша мя стража в виноградех, и винограда моего не сохраних (Песнь Песн. 1, 5). Не сохранил я благодати крещения, не пребыл верным Тому, Кому сочетался! Осквернил белую одежду невинности! Потерял благодать и Духа! Одно взял мир; другое похитили страсти; то пропало от нерадения и беспечности; весь я подобен человеку, впадшему в разбойники; от ног до головы нет во мне целости. К кому обратиться за помощию, кроме Тебя, Всеблагий Творец и Всемогущий Промыслитель мой! Помилуй мя, Боже, помилуй мя! Заблудих яко овча погибшее, взыщи раба Твоего (Псал. 118, 176). Изведи из темницы душу мою исповедатися имени Твоему! (Псал. 141, 8). Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей!
За летами моего неразумного младенчества, о коем самый первый мудрец не может не сказать ко Господу с Давидом: скотен бых у тебя (Пс. 72, 22), наступили лета отрочества и юности. Время драгоценное, в которое человеку, при раскрытии в нем разума и воли, можно сказать, самому дается быть, в некотором смысле, творцом духовного бытия своего. В это время и я, подобно прародителям моим, находился в раю невинности, и предо мною было древо жизни с обетованием и древо смерти с заповедию. Мог я не простирать руки к плоду запрещенному; властен был я остаться на пути правды и непорочности. Все удерживало меня: и благодать крещения, и голос совести, и родители, и воспитатели, но – увы, ничто не удержало! И мне змий искуситель представился достовернее моего Творца и Благодетеля; и для меня древо смерти показалось добрым в снедь, угодным очима еже видети и красно еже разумети; и я, – стократ неразумнее прародителей моих, ибо имел их опыт перед собою, – и я, несчастный, вкусил дерзновенно горькие снеди и потерял рай. Ах, кто не пожелал бы, чтобы возвратились дни его юности, драгоценные те дни, когда от нас зависело вступить на путь Господень или уклониться на распутья греха и суеты мирской! Но сии дни не возвратятся, и каждому из нас, воспоминая их, остается только восклицать из глубины души: Помилуй мя, Боже, помилуй мя! Грех юности и неведения моего не помяни. Помяни же мя ради благости (Пс. 24, 7), единой благости Твоей!
Настало время мужества и лет зрелых. Мы вошли в различные связи семейства, дружества, знакомства, вступили на путь служения общественного, облеклись различными обязанностями; многие из нас засвидетельствовали клятвою, что они будут верными истине, непреклонными хранителями правды для себя и для других. Чего бы надлежало ожидать от нас после сего? Надлежало бы ожидать твердого и неуклонного исполнения своих обязанностей, мужественной борьбы с пороком во всех его видах, благоразумного употребления даров счастия, кому они посланы, и великодушного перенесения ударов несчастия, кого они постигали, что мы всегда будем готовы на всякое дело благое, удалены от всякой лжи и неправды, будем воздержанны и строги к самим себе, великодушны и милосердны к ближним нашим, кротки, искренни и любвеобильны ко всем и каждому, непамятозлобивы к самим врагам. Но многие ли из нас могут похвалиться сими качествами? Кто, бросив самый поверхностный взор на свои обязанности, не скажет: ах, я не исполнил и не исполню их, как должно! При святом алтаре – я не предстою с тою чистотою и благоговением, кои подобают служителям Бога Вышнего; в суде – я не храню правды и истины с тем самоотвержением, какого требует участь подсудимых собратий моих; во святилище наук я дорожу не столько истиною, сколько суетною славою моего имени, и готов нередко защищать ложь, для меня приятную; в купле и продаже я своекорыстен; на господстве жесток и своенравен; в низкой доле лукав и строптив. Сколько времени погибло и погибнет у меня напрасно! Сколько данных от Бога талантов погублено и теряется всуе! Многократно я решался на доброе и доселе творю худое. Вижу, что я иду не тем путем, а иду непрестанно. И когда окончится во мне эта злополучная борьба совести с страстями? Где конец моему душевному плену и рабству? Творец Всемогущий, к Тебе молитва моя: помилуй бедное создание Твое! Дай силы расторгнуть узы греховных навыков и страстей! Отврати очи мои, воеже не видети суеты! Коснись грехолюбивого сердца, да перестанет оно биться для праха и тления! Помилуй мя, Боже, помилуй мя! Спаси меня от меня самого!
Наступят и лета старчества. Тело мое ослабеет, чувства одно за другим будут закрываться, и льстящий теперь мир сам начнет убегать от меня. Но и все это обратит ли меня к Богу и вечности? Употребится ли мною хотя сей жалкий остаток жизни на дела благие? Не разделят ли и его между собою те же похоти и те же страсти? Ах, сколько старцев, кои с летами видимо юнеют в злобе и любви к миру! Сколько стоящих у дверей гроба и смотрящих вспять! Не буду ли подобен им и я? Не пройдут ли и мои последние годы и дни в суете и ослеплении, как проходят у многих? Милосердый Господи! не попусти мне впасть в сие ужасное ослепление. Пощади от сего адского нечувствия! Помилуй мя, Боже, помилуй мя!
Вслед за немощами старости, придет последняя болезнь. Ляжем на одре, с коего не встанем более: врач отступится, священник приблизится, сродники и присные окружат одр наш и будут ожидать нашей кончины, а, может быть, и сего не будет... В этот грозный час, среди последнего томления тела и духа, среди всеконечного смятения мыслей и чувств, какая молитва нужнее нам, кроме молитвы: помилуй мя, Боже, помилуй мя! Помилуй грешника, коего жизнь исчезла в суете и грехах! Яви последний знак милосердия и даруй, да изыду из темницы плоти моей с чувством покаявшегося на кресте разбойника!
Ударит, наконец, час смертный, – душа разлучится с телом и пойдет на суд Божий. Тогда, среди неба и ада, между Ангелами и духами отверженными, что будешь чувствовать ты, бедная душа моя? Не будешь ли до самого страшного, всемирного суда, который решит участь твою на всю вечность, непрестанно взывать: помилуй мя, Боже, помилуй мя!
(Из
слова во Вторник 1 недели Великого поста –
Иннокентия, Архиепископа Херсонского "Великий пост")
Благодарю Тебя, Господи Боже мой, всем существом моим, за то особенно, что сохранил Ты меня, много – и великогрешного, доселе в живых; знаю, Господи, что благость Твоя на покаяние мя ведет.
Итак, благодарю и раскаиваюсь перед Тобою. О, Боже, милостив буди мне грешному, и приими мое искреннее раскаяние в моих тяжких грехах!
"Воззри на мя, Боже Спасе мой, милостивым Твоим оком и приими мое теплое исповедание!"
"Человеколюбче, хотяй всем спастися, Ты воззови мя и приими, яко благ, кающагося!"
А я весь предан миру сему и люблю деньги, наряды, роскошь, почести, славу, потехи, пляски и особенно живые картинки (для современного человека - кино, телевидение), хотя и знаю по опыту, что после них, как после потешных огней, ничего не остается, кроме смрада и мрака.
О, Боже, милостив буди мне грешному! Ослабь и охлади во мне любовь к миру сему прелюбодейному и грешному, и хочу ли, не хочу ли, – веди меня путем спасения.
А я действительно иногда осуждаю себя, но слишком строго, и ничего из этого не выходит, а всего чаще извиняю грехи свои; иногда сокрушаюсь о них, но слез очистительных не имею; иногда порываюсь примириться с Богом и с своею совестию, а добра, противоположному злу, не делаю.
О, Боже, милостив буди мне грешному, и подаждь мне дар истинного покаяния!
А я что ни делаю, все делаю, помышляя не о всеведущем Боге, а о людском мнении о мне и о собственной пользе.
О, Боже, милостив буди мне грешному; прости мое забвение о Тебе и скажи мне: "Я Господь – Вседержитель: благоугождай предо Мною и будь непорочен" (Быт. 17, 1).
А я, забывая о своей будущей участи и живя одним настоящим, беспечно предаюсь греховным страстям и порокам смертным, убивающим мою душу для жизни вечноблаженной.
О, Боже, милостив буди мне грешному, Сам разбуди меня от сна греховного и прогони, ими же веси судьбами, мою беспечность, мое забвение и мое нерадение!
А я и постов в точности не соблюдаю, и вообще живу невоздержанно, по своим прихотям, а не по правилам Церкви.
О, Боже, милостив буди мне грешному и непокорному св. Твоей Церкви и вразуми меня поститься постом приятным, угодным Господеви!
А я видаюсь с таковыми и, если не увлекаюсь их учениями и примерами, то поблажаю им, из своих недобрых видов.
О, Господи, осуждаю себя в этом перед Тобою, и прошу Тебя избавить меня от всякого худого человека!
А я не всегда читаю должное, зачитываясь тем, что питает праздное любопытство, нечистое воображение и душепагубные страсти.
О, Господи, направи стопы мои по словеси Твоему, да не обладает мною всякое беззаконие!
А я, если и бываю когда в церкви, то стою там рассеянно, не внимательно, мечтаю, засматриваюсь на живые картинки, празднословлю, смеюсь, словом – забываю, где стою и перед Кем стою...
О, Боже, милостив буди мне грешному; прости мне мою рассеянность, невнимание, холодность и небрежность, и научи меня поклоняться Тебе духом и истиною, вместе с верующими.
А я божусь, клянусь, иногда бессовестно, и преступаю свою клятву.
О, Господи, помилуй меня грешного и напиши оную заповедь на скрижали сердца моего!
А я лгу весьма часто и ложью то прикрываю свои проступки, то предотвращаю заслуженные упреки или наказания, подаю повод другим к смехотворству и осуждению тем, о ком говорю ложно или преувеличенно, то сплетаю сети моим ближним.
О, Боже, милостив буди мне грешнику; не помяни лжи моей, ни легкомысленной, ни вредной, исполни сердце мое страхом Твоим и любовию к истине и справедливости!
А я часто говорю не то, что чувствую, действую притворно, лицемерно, льщу, служу не делу, а лицам, кажусь только ласковым и добрым.
О, Боже, милостив буди мне грешному. Осуждаю перед Тобою непрямодушие свое, лицемерие, коварство, иудино лобзание и молю Тебя: очисти меня от этой скверны и сделай меня младенцем на злое.
А я, особенно во гневе, изливаю на образ и подобие Божие все нечистые и даже срамные подонки человеческого слова.
О, Боже, прости меня грешного, осквернившего св. дар Твой, дар слова и поносившего образ Твой и подобие Твое воспрещенными законом Твоим названиями.
А я приписываю другим пороки, не быв уверен, имеют ли они их; осуждаю чужие слабости, несмотря на свои собственные, и забывая, что один Судия всех – Бог.
О, Боже, милостив буди мне грешному; прости мое злоречие, обременяющее совесть мою, и благослови меня любить всех людей с недостатками их.
А я? когда похвалят меня, – всем рассказываю данную мне похвалу, да еще с прибавлением к ней; когда же предпочитают мне других, – обижаюсь, скорблю, кричу. Беседы мои – насмешливые, соблазнительные и похабные; веселье – шумное и буйное; обращение с людьми часто дерзкое; на гнев у меня ответ – запальчивость, а то и побои.
О, Господи, прости мне все это неистовство мое и даруй мне, рабу Твоему, скромность, кротость и благовременную молчаливость!
А я считаю себя умнее всех, – возражений не терплю, – все хочу упорно поставить на своем, – прения веду с запальчивостью, даже с оскорблением личности собеседника, но от того ровно ничего не выигрываю, а только всех утомляю, и обнаруживаю свое мнимое высокоумие, упрямство и гордость.
О, Боже, милостив буди мне грешному; положи хранение устам моим, и даруй мне, рабу Твоему, разумное послушание и смиренномудрие!
А я – или на все смотрю сквозь пальцы, или – взыскиваю даже за мелочи; ласками своими или – надоедаю, или даже порчу ласкаемого; гневаюсь долго – не до захождения солнца; справедливость сказываю жестокою; дарованиям завидую; доблести унижаю; во всех люблю находить слабую сторону и ни с кем не равняюсь.
О, Боже, милостив буди мне грешному; прости мои уклонения от благоразумия, правды, любви и приличия, да буду всегда равен себе самому; да не укоряет меня совесть в том, что я поступаю, хотя и благоразумно, но не очень справедливо, – хотя и справедливо, но жестоко и не прилично.
А я оскорбляю и обижаю многих; на оскорбивших меня ярюсь, грожу им и мщу; а в обществе прикидываюсь великодушным к оскорбителям своим, долго помню зло и потихонечку стараюсь чернить их.
О, Боже, милостив буди мне грешному! Осуждаю перед тобою мою ярость, мстительность, лицемерное великодушие и действительное злопамятство, и молю Тебя, даруй мне искренно великодушное перенесение обид и благодать молитвы за врагов.
А я злюсь на них, ненавижу их и склонен вредить им.
О, Боже, помилуй мя грешного и помоги мне благодатию Твоею любить врагов моих и смотреть на них, как на благодетелей в нравственном самопознании.
А я раздражаюсь, жалуюсь на них и таким образом сам грешу и других ввожу в грех, слагаю свою вину на других, преувеличиваю свои страдания перед другими, разнеживаюсь...
О, Господи, помилуй меня грешного и благослови меня страдать тихо, молиться молитвою Спасителя моего: "если возможно, да мимо идет чаша сия; если же нельзя, то да будет воля Божия!"
А я окаянный сам со многими ссорюсь и других ссорю между собою.
О, Господи, помилуй меня грешного и укроти мой нрав жестокий и злой!
А моя любовь ко всем порывиста, стремительна, но и не продолжительна, если ею неудовлетворяется мое самолюбие.
О, Боже, прости непостоянство любви моей; благослови меня любить всех ради Тебя, бескорыстно!
А я завидую счастью ближних, наживаюсь не всегда праведно, – скуп, мало помогаю несчастным, – живу в свое удовольствие, не награждаю, как следует, окружающих меня и служащих мне, – за друзей вяло ходатайствую, щадя свое самолюбие и дорожа своим покоем, помогаю бедным лениво, и иногда с раздражением, негодованием и не всегда по чистой благосклонности.
О, Господи, помилуй меня грешного, неимеющего ни чистой, ни сильной благодати сердца, и благодатию Твоею очисти и укрепи ее.
А во мне нет этого всего. – Я плотоугодник. Живу сладострастно, и от любодейства теряю деньги, имение, здоровье, честь, а наживаю болезни, раннюю старость, тупоумие, душевную пустоту; грешу всегда, воспоминая прежние любодеяния свои и услаждаясь такими воспоминаниями; а таким образом и в душе я крайне нечист от мечтаний, помыслов, желаний и похотений сладострастных, и делаюсь вполне достойным гнева Божия и вечного мучения, как грешник не раскаянный.
О Господи, не смею и очей моих возвести на небо, куда не войдет ничто скверное; но молю Тебя из глубины души: помилуй меня по великой милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое, наипаче омый мя от беззакония моего и от греха моего очисти меня; яко беззаконие мое аз знаю и грех мой предо мною есть выну; прости грехопадения мои и даруй мне, рабу Твоему, целомудрие.
А я горд, самонадеян; хвалюсь своими мнимо добрыми качествами, люблю одни похвалы, а замечаний не терплю и обижаюсь ими, тщеславлюсь, превозношусь, гневаюсь, раздражаюсь, злословлю, пересуживаю, спорю, обижаюсь, любуюсь собой.
О, Господи, помилуй меня грешного, подобного подкрашенному гробу. Осуждаю пред Тобою самонадеянность и гордость свою со всеми исчадиями их, и молю Тебя: исторгни их из сердца моего и насади во мне благодатное смирение!
А во мне нет страха Божия, нет и спасения и боязни попирать закон Божий, я делаю всегда то, что велят мне делать мои страсти, дурные наклонности, привычки, живу вдали от Бога, и живу беззаконно.
О, Боже, милостив буди мне грешнику! Осуждаю пред Тобою забвение спасительных прещений и заповедей Твоих, своеволие мое и неблагоговение перед Твоим величием, и молю Тебя: насади во мне страх Твой!
А во мне действует неослабное рвение к нарушению всех заповедей Господних: и если я жажду оного оправдания, то лишь тогда, когда готовлюсь к исповеди, и только в эти дни, а во все остальное время грешу и только грешу.
О, Боже, милостив буди мне грешному: прими и минутное раскаяние мое; помоги мне положить начало спасения, а веру в Спасителя моего укрепи, как росток христианской жизни, могущий со временем принести плод свой!
А я невнимателен к себе самому; менее всего забочусь о душе своей и не знаю ее состояния; не даю себе ежедневно ответа в помыслах, желаниях и действиях своих. Не знаю себя и не стараюсь усовершенствоваться.
О, Боже, милостив буди мне грешному. Прости мое нерадение и неведение себя самого, – помоги мне благодатию Твоею распознавать примесь во мне чувственного к духовному, – искоренять худые наклонности и привычки мои и усовершенствоваться духовно.
А я даже не имею ясного понятия о такой молитве. Кладу поклоны, прочитываю разные молитвы, но холодно, без участия сердца, по привычке, нехотя, а часто и так не молюсь, и потому не исправляюсь. Не зная хорошо себя, не умею и молиться о себе: гордый не прошу Бога смирять душу мою, – ленивый на все доброе не вымаливаю страха Божия, – сладострастный не рвусь к Спасителю, – роскошный не испрашиваю благ духовных, – темный не прошу мудрости, – жестокий и раздражительный не вымаливаю сердечной благости.
О, Боже, милостив буди мне грешному и научи меня поклоняться Тебе духом и истиною! О, Господи, помилуй меня грешного и благослови начать молиться хоть с Отче наш, хоть с Господи помилуй! Не отвержи мене от лица Твоего, и Духа Твоего святого не отыми от мене... Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей... Воздаждь ми радость спасения Твоего и Духом Владычним утверди мя!.. Умоляю Тебя со слезами и с сокрушением сердечным.
А во мне вера эта похожа на неясный очерк великолепной картины без красок и выражения: вера мертвая, не возбуждающая в душе добродетелей христианских, требуемых живою верою; я часто сомневаюсь в догматах веры потому только, что не понимаю их своим умишком, стыжусь исповедать ее перед сынами века, а чаще всего и не помышляю о святых истинах веры...
О, Господи, помилуй меня грешного, и приложи мне ту веру, которую имеют истинные христиане, и которая одна может оправдать меня перед Богом, дав лучшее направление моей жизни. Верую, Господи, помози моему неверию.
А я, хотя и надеюсь на Него, но надежда моя не полна, не тверда, не чиста, не сильна. Много надеюсь на себя и на других, – слишком много забочусь без нужды, и от этого не имею душевного и телесного спокойствия, мучу сам себя: унываю, тоскую, печалюсь, стремлюсь переменить место служения своего, все кажется не по мне, а внутренно не переменяюсь, – покаяние отлагаю.
О, Господи, Боже мой! Осуждаю перед Тобою все эти грехи свои: самонадеянность, многозаботливость, съедающую тело и душу, непрестанную тревогу от воображаемых опасностей и страхов, всякое уныние, тоску, печаль непомерную, ропот, робость, беспечность о спасении своем и откладывание покаяния на время неизвестное, и молю Тебя: помилуй мя грешного и даруй мне то упование на Тебя, которое имеют истинные христиане!
А я, грешный, такой любви к Богу не имею. Воображаю, что люблю Бога, а заповедей Его не исполняю, тогда как угождаю всем прихотям любимого человека. Умом, волею и сердцем ищу идеалов истины, добра, красоты вне Бога, в предметах сотворенных, и в них мечтаю обрести все свое блаженство: "временное предпочитаю, а о славе вечной забываю"; и нисколько не забочусь о славе Божией. Весь век свой живу, мыслю, чувствую, действую как-то отдельно от Бога, не помышляя о Нем. Не люблю Бога, в Котором одном – покой и блаженство; а не находя покоя и блаженства ни в ком и ни в чем, помимо Его, терзаюсь преждевременно муками ада.
О, Боже, милостив буди мне грешному. Осуждаю перед Тобою забвение мое о Тебе, Податель жизни, мудрости, добродетели, бессмертия, истины, добра, блаженства, – осуждаю равнодушие свое к ревностному распространению Славы Твоей, – осуждаю свое своеволие и молю Тебя: воспламени во мне совершенную любовь к Тебе, ту любовь, которая вопиет в глубине души: Авва Отче, да с Петром могу сказать Тебе: ей, Господи, Ты знаешь, что я люблю Тебя! Да успокоюсь и получу мое блаженство в Тебе едином; ибо кроме Тебя нет для меня нигде – ни в ком и ни в чем – покоя и блаженства!
Мне ли, грешному, получить такой мир и покой, когда у меня разум с сердцем не в ладу, и все силы души в разладе, – когда я, окаянный, и не думаю подражать земной жизни и деятельности Христа, Спасителя моего? А от этого добрых дел у меня или вовсе нет, или очень мало, да и те с примесью моего самолюбия и тщеславия, заповеди же почти все нарушены мною. Хоть бы Господь сподобил меня насладиться тем спокойствием души, которое бывает тотчас после исповеди и отпущения грехов! И это спокойствие – великое благо; по нему можно, по крайней мере, судить и иметь понятие о всегдашнем блаженном мире и покое души!
Жажду мира и покоя душе моей бедной, волнующейся, и из глубины сердца вопию к Тебе, Боже, Спасителю мой: буди милостив мне грешному; прими искреннее раскаяние мое и прости все грехи мои вольные, и невольные, исцели душу мою больную, и дай ей хоть капельку благодатного успокоения в Тебе! Умиротвори все силы души моей; дай мне силы творить заповеди Твои, исполнять волю Твою благую, угодную и совершенную, да сознаю я в себе перемену гнева Твоего на милость ко мне, да ощутит душа моя благоволение Твое к ней, и мир и покой Твой да водворится во мне!...
А я, окаянный, сбросил с себя это царское облачение, – раскидал дары, излитые на меня, – винограда моего не сохраних... Не сохранил я благодати крещения; не пребыл верен Тому, Кому сочетался; осквернил белую одежду невинности; потерял благодать св. Духа... Одно взял мир; другое похитили страсти; то пропало от нерадения и беспечности; весь я подобен человеку, впадшему в разбойники: от ног до главы нет во мне целости...
К кому обратиться за помощью, кроме Тебя, Всеблагий Творец и Всемогущий Промыслитель мой? Помилуй мя, Боже, помилуй мя! Заблудих яко овча погибшее, взыщи раба Твоего! Изведи из темницы душу мою исповедатися имени Твоему! Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей!
А я не всегда, как должно, повиновался родителям моим, не чтил Церкви и Отца Небесного почитанием святым, не подражал Спасителю моему. Ленился учиться, лгал, божился, упрямился, не хотел просить прощения, передразнивал, озорничал, бранился, кое-что брал без спросу и утаивал, завидовал, перенимал худое и пытался сделать его, не открывал правды...
О, Господи, помилуй и спаси меня! Так я сам из чада благодати более и более опять делался чадом гнева, тело мое возрастало, а дух ослабевал, вместо мудрости я исполнялся глупостями, вместо благодати укреплялся в худых навыках: Господи, прими мое раскаяние, просвети и спаси меня!..
А меня, увы, ничто не удержало! И мне змий искуситель представился достовернее моего Творца и Благодетеля; и для меня древо смерти показалось добрым в снедь, угодным очима и красным к разумению; и я, несчастный, вкусил дерзостно горькие снеди и потерял рай.
О, Господи, Боже мой, если бы возвратились дни моей юности, я вступил бы на путь Твой, уклонился бы от распутий греха и суеты мирской! Но дни эти не возвратятся для меня; остается мне из глубины души восклицать: Помилуй мя, Боже, помилуй мя!
Грехов юности и неведения моего не помяни! Помяни же мя ради благости, единой благости Твоей!
А я не богобоязнен, а потому своеволен, непочтителен, насмешлив, дерзок, жесток, зол, бесстыден и недевствен; закону Божию не внимаю, Церкви святой не слушаюсь и, если учусь, то учусь только для любознательности и своекорыстия.
О, Господи, прими мое раскаяние и исцели мою душу!
А я горда, вспыльчива, болтлива, насмешлива, упряма, зла, ленива, мечтательна, неосторожна, так что сама даю повод мужчинам обращаться со мною вольно, дружба моя с ними не безгрешна; я скорее разжигаю молодых людей на похоть, чем уцеломудриваю их; часто бываю сущим вертопрахом, а Богу молиться ленюсь, рассеянная.
О, Господи, прими мое раскаяние, и исцели мою душу!
А я не исполнял и не исполняю своих обязанностей, как должно: порок часто овладевает мною совершенно, – в счастии я горд, заносчив, неприступен, жесток, своенравен, в несчастии низок, лукав, строптив, подл, – к добру вовсе не расположен, не дорожу истиною и правдою, себе самому во всем поблажаю, – а с ближними нетерпелив, скуп, строптив, лукав и хитр, любить их не расположен и помню зло очень долго.
Творец всемогущий, к Тебе молитва моя: помилуй бедное создание Твое! Дай силы расторгнуть узы греховных навыков и страстей! Отврати очи мои во еже не видети суеты! Коснись грехолюбивого сердца, да перестанет биться для праха и тления! Помилуй мя, Боже, помилуй мя! Спаси меня от меня самого.
А я долга своего не исполняю. Не всегда люблю свою жену, не молюсь за нее, не уважаю ее, изменяю ей, потворствую рассеянности ее, часто огорчаю ее, мучу подозрением, ревностью, скупостью, гордостью, вспыльчивостью, ссорами, разглашаю ее недостатки, унижаю ее, не прошу и не слушаю ее добрых и полезных советов, – не радею о доме и семействе, имущество трачу на стороне.
О, Боже, буди милостив мне грешному, прости беззакония мои и исцели душу мою!
А я непостоянна; не всегда покоряюсь и угождаю мужу, – хотя и могу, и должна; часто огорчаю его своею вспыльчивостью, сварливостью, упрямством, прихотями, роскошью не по состоянию, страстью к нарядам с недобрыми целями; люблю брать верх над мужем: многое делаю по-своему; детей люблю, а примером благочестия им не служу; домашние не всегда довольны мною; хозяйством отягощаюсь; живу не богоугодно.
О, Господи, прими мое раскаяние и исцели душу мою!
А я, как господин, – обращаюсь с подчиненными мне иногда жестоко, не забочусь о них, рассчитываю только по договору, не снабжаю их пособием; а как подчиненный, – служу нерадиво, не жалею господских вещей и порчу их; обманываю и обкрадываю господ своих, и других слуг обман и воровство скрываю и, если не клевещу на своих господ, то осуждаю и разглашаю слабости их.
О, Боже, милостив буди мне грешному: помилуй и спаси меня!
А я – нецеломудрен, непослушен, любостяжателен; редко молюсь, да и то – мало и сухо; часто хожу по мирским домам и там провожу время в пустой болтовне, в ядении и питии; соблазняю и соблазняюсь, а о богомыслии и чтении и не думаю; ищу сообщества, но не с Богом; рассеян, и вовсе живу не по-монашески.
О, Боже, милостив буди мне грешному, избави мя от всякия мирския злыя вещи; даруй мне жизнь сокровенную с Тобою во Христе; да не сходит с моих уст сердечная молитва: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня грешного!
А я, окаянный, и невнимателен к своему делу, и нерадив, и корыстолюбив, своею жизнию подаю худые примеры, – пространно питаюсь, – небрегу о спасении своем и вверенных моему руководству, – приготовляюсь к богослужению невнимательно, – служу не благоговейно, торопливо, небрежно, – обращаюсь с прихожанами сурово, а иногда даже и дерзко, показывая власть свою; таинства и требы исполняю по привычке, весьма невнимательно, особенно исповедь, бываю не трезв; с святыней обращаюсь без благоговения, как с обыкновенными вещами; не подаю нужных разумных советов, говоря больше наобум, как и что попало; молиться ленив до крайности.
О, Боже, милостив буди мне грешному; дай мне дух и ревность древних духоносных пастырей, да не погибнет от моего корыстолюбия, невнимания, нерадения, худого примера ни одна словесная овца из твоего стада! Сам возгрей во мне дар священства, данный мне Тобою, и очисти мя от всякой скверны плоти и духа!
А мою дряхлую жизнь доедают те же похоти и те же страсти; с летами я видимо юнею в злобе и любви к миру; стою у дверей гроба и смотрю вспять; последние мои годы и дни проходят в суете и ослеплении; живу как бы мне никогда не умирать и не являться перед грозным Судьей, и не думаю о приготовлении к смерти...
О, милосердный Господи, избавь меня от этого ужасного ослепления, – пощади от сего адского нечувствия: помилуй мя, Боже, помилуй мя! Помилуй старого грешника, коего жизнь исчезла в суете и грехах! Яви последний знак милосердия твоего, и даруй ми ныне наконец положити начало спасения, да изыду из темницы плоти моей с чувством покаявшегося на кресте разбойника!..
(Из сочинений Епископа Порфирия Чигиринского)
Не возгнушайся мене, Спасе, не отрини от Твоего лица, возьми бремя от мене тяжкое греховное, и яко благоутробен, даждь мне грехопадений оставление.
Вольная, Спасе, и невольная прегрешения моя, явленная и сокровенная, и ведомая и неведомая, вся простив, яко Бог, очисти и спаси мя.
От юности, Христе, заповеди Твоя преступих, всестрастно небрегий, унынием преидох житие: темже зову Ти, Спасе, поне наконец спаси мя.
Богатство мое, Спасе, изнурив в блуде, пуст есмь плодов благочестивых, алчен же зову: Отче щедрот, предварив Ты мя ущедри!
"Согреших, исповедуюся Тебе, Господи, блудный аз, не смею на небо воззрети очами, оттуду бо отпад, бых окаянен: согреших на небо и пред Тобою, и несмь достоин нарещися сын Твой, самого себе отрицаю, не требую оглагольников, ниже паки свидетелей: имам обличающий мя блуд, имам обличающее злое житие, имам посрамляющую обдержащую мою наготу, к срамоте же рубы, ими же одеян есмь. Благоутробне Отче, Сыне Единородный, Душе Святый, кающася мя приими и помилуй мя".
(Самогласен
на стиховне во Вторник
3 седьмицы Великого Поста, глас 7-й)
Исповедуюся Господу Богу Вседержителю, во Святой Троице славимому и покланяемому Отцу, и Сыну, и Святому Духу, и преблагословенной Приснодеве Богородице Марии, и всем святым, и Тебе, Честный Отче, во всех моих грехах.
Во грехах зачатый, во грехах рожденный, во грехах воспитанный, от самого крещения до сих пор живущий во грехах, исповедую, что согрешил я против всех заповедей Божиих:
маловерием и неверием, сомнением и вольным мнением, суеверием и самонадеянностью, нерадением и отчаянием в своем спасении, надеждою на себя и на людей более, чем на Бога, и неразумною (излишнею) надеждою на милосердие Божие, забвением о правосудии Божием и недостатком преданности воле Божией, непокорностию распоряжениям Промысла Божия и упорным желанием, чтобы все было по-моему, нетерпеливостью и ропотом, когда что-нибудь делается не по моему желанию, человекоугодием и пристрастною любовию к твари, нестаранием раскрыть в себе полного познания Бога и воли Его, веры в Него, благоговения к Нему и страха Его, – надежды на Него, преданности воле Его и послушания Ему, любви к Нему, стремления всем существом к Нему и ревности о славе Его;
порабощением себя страстям: сладострастию, корыстолюбию, гордости, раболепством духу времени и мирским обычаям, против совести, с нарушением заповедей Божиих, лицемерием и ханжеством;
богохульством и кощунством, ложною клятвою и нарушением клятвы, нарушением обетов, легкомысленною божбою, неуважением к благочестию и людям благочестивым, презрением и насмешками над ними, стыдливостию показаться набожным и вообще христианином в кругу мирских людей;
непочитанием праздников и занятиями, неподобающими праздникам: работами, играми, разгулом, неблагоговейным стоянием в церкви и невниманием к чтению и пению, блужданием помыслов, разговорами и смехом в церкви, леностию в молитве, в чтении Слова Божия и других благочестивых книг, оставлением утренних, вечерних и других молитв, утаиванием грехов на исповеди и нестаранием о должном приготовлении к причащению Св. Таин, неблагоговейным, небрежным совершением богослужения, неуважением к священным вещам и небрежным изображением на себе крестного знамения, несоблюдением постов по уставу Церкви, леностью к труду и недобросовестным исполнением порученных работ и дел по должности службы, терянием попусту многого времени в праздности, рассеянности, забавах, пиршествах;
не должным почитанием родителей и холодностию к родственникам, непочитанием начальников и неуважением к старшим, неблагодарностию к благодетелям, беззаботностию о воспитании в благочестии подчиненных, потворством или строптивым обращением с ними нерадением о благосостоянии их и жестокими поступками с ними;
нравственным или физическим убийством себя или другого, притеснением и лишением средств к жизни ближнего, неподаянием помощи к сохранению жизни ближнего от преждевременной смерти, оскорблением ближнего суетным гневом, строптивостию в обращении, злословием, ненавистью, причинением вреда ближнему, враждою, злопамятством, соблазном на грех, бездеятельностью, пресыщением себя, упорным сопротивлением истине, ожесточением во грехах, совершенною нераскаянностию, неприучением себя не только никого не оскорблять ни словом, ни делом, но и обходиться со всеми кротко, вежливо, дружелюбно, назидательно, с гневающимися примиряться, обиды терпеливо переносить и прощать, благотворить всем, даже врагам;
плотскими грехами – блудом, прелюбодеянием, малакиею, сладострастием во всех его видах – страстными поцелуями с другим полом, нечистым осязанием, засматриванием на красивые лица с вожделением, сквернословием, любовными песнями, бесстыдными телодвижениями, кокетничеством, волокитством, сводничеством, услаждением нечистыми мечтами, произвольным похотным разжжением, чрезмерною привязанностию; неумеренностию в плотских удовольствиях, невоздержанием в посты, воскресные и праздничные дни, кровосмешением в духовном и плотском родстве, пресыщением в пище и питье, чтением романов, рассматриванием соблазнительных картин, вольным обращением и играми с другим полом, излишним щегольством, с желанием нравиться и прельщать других;
воровством, присвоением чужой собственности, обманом, ложным письменным документом, обмериванием, обвешиванием, обсчитыванием, ложною монетою, продажею худого товара, вместо хорошего, утаиванием найденной вещи, скрыванием вора и покражи, неуплачиванием долга под предлогом мнимой несостоятельности и других ложных причин, поджигательством, попущением чужой вещи затеряться или попортиться, препятствием выгодам других, тунеядством, лихоимством, продаванием по высоким ценам вещей, особенно пищи, во время общей крайней нужды, взиманием подарков, святотатством, святокупством, несострадательностью к несчастным, немилосердием к бедным, неподаянием милостыни или помощи нуждающимся, скупостью, расточительностью, роскошью, пьянством, игрою в карты, вообще беспорядочною жизнию, корыстолюбием, неверностью, несправедливостью, жестокосердием;
ложным доносом, ложным свидетельством на суде, оклеветанием, очернением доброго имени ближнего и чести, разглашением грехов и слабостей их, подозрительностью, сомнением в чести ближнего, перетолкованием слов и действий его в худую сторону, осуждением, пересудами, двоедушием, сплетнями, насмешками, остротами на счет других, непристойными шутками, злонамеренным ябедничеством, ложью, лукавством, обманом, лицемерным обращением с другими, лестью, пресмыкательством пред высшими, болтливостью, празднословием: не имею прямодушия, искренности, простоты, верности, правдивости, уважительности, степенности, осторожности в словах, благоразумной молчаливости, охранения и защищения чести и доброго имени ближних;
худыми желаниями и помыслами, завистью, внутренним прелюбодеянием, мыслями и желаниями корыстолюбивыми и властолюбивыми, самолюбивыми и горделивыми, своекорыстием и плотоугодием: не имею любви с самоотвержением, воздержания, целомудрия, скромности в словах и поступках, чистоты сердца, бескорыстия, нестяжательности, щедрости, милосердия, смиренномудрия, самоотвержения. Вообще неусердно забочусь об искоренении в себе греховного расположения и страстей и об утверждении себя в добродетелях. Зрением, слухом, вкусом, обонянием, осязанием похотным и нечестивым, и всеми помышлениями и словами, желаниями и делами погубил я себя; потому что и в этих и в прочих всех беззакониях, которыми человеческая немощь может согрешить против Господа и Создателя своего, или помышлением, или словом, или делом, или услаждением, или вожделением согрешил я, и сознаю себя более всех людей виновным пред лицом Божиим, и исповедуюсь в этих всех и других бесчисленно многих моих грехах, которые мною сделаны волею и неволею, ведением и неведением, самим мною или чрез других и с другими, которых всех и припомнить не могу, по причине их множества, которые же припомнил, те все без утаения сказал. Повинен, безответен я пред Господом Богом моим; каюсь во всех сказанных и несказанных мною грехах, душевных и телесных прегрешениях, которыми Бога моего и Творца прогневал, ближнего моего онеправдовал и себя самого очернил: искренно об этом жалею и желаю раскаяться и больше не грешить, всевозможно удерживаться от грехов. Но, как слабый и вовсе бессильный, сам по себе, на дела благая, смиренно, со слезами молю Тебя, Господа Бога, Спасителя моего, помози мне утвердиться в моем намерении – жить прочее время жизни для Тебя, единого Бога моего, богоугодно; а прошедшие согрешения мои прости милосердием Своим и разреши от всех моих сказанных перед Тобою грехов, яко благий и человеколюбец. Смиренно молю Пресвятую и Преблагословенную Деву Богородицу, и все небесные силы, и всех святых угодников Божиих, и тебя, честный отче, в присутствии которых все сие я исповедал, да будете мне свидетелями в день судный, против дьявола, врага и ненавистника рода человеческого, что все это я исповедал, и да помолитеся о мне грешном Господу Богу моему. Прошу и тебя, честный отче, как имеющего данную тебе от Христа Бога власть – разрешать исповедавшихся, – отпущать и оставлять грехи их, – прошу разрешить меня от всех грехов моих, которые я высказал перед тобою, очистить меня от всех их, простить и дать епитимию, необходимую для моего исправления. Ибо искренно сожалею о моих согрешениях, желаю раскаяться в них и впредь, при помощи Божией, сколько возможно, блюстись от них. Прости меня, отче святый, и разреши, и помолись о мне грешном. Аминь.
После исповеди, приготовься, как следует, ко причащению Св. Тайн – Тела и Крови Христовых.
И после исповеди, и после причащения, всегда спрашивай самого себя:
Надлежащим ли образом иду по пути благочестия?
Ослабевает ли во мне сила греха и оживает ли более и более стремление к добру?
Реже ли подвергаюсь тем падениям, которым подвергался прежде?
Менее ли чувствую над собою силу страстей, которые господствовали во мне прежде?
Легче ли становится упражнение в духовных подвигах и добродетелях, которые прежде казались так трудными?
Возрастает ли и укрепляется ли во мне вера, любовь и упование, смирение, самоотвержение и терпение?
Более ли нахожу удовольствия, духовной сладости и веселия в молитве, в чтении слова Божия и книг душеполезных?
Отставая от одного недостатка или порока, не вдаюсь ли в другую крайность?
Прилепившись к одному доброму делу, не оставляю ли других, не менее нужных и важных?
Стараясь освободиться от одной страсти, не покоряюсь ли другой, более благовидной, но не менее опасной?
Уклоняясь от одного вида удовольствий, не порабощаюсь ли другим, более утонченным, но не менее греховным?
В этом вся сущность покаяния.
"Душе моя, душе моя, восстани, что спиши?" Встань, бедная душа моя! Ты уснула и спишь очень долго и крепко. Плотские похоти и страсти усыпили тебя и обуяли. Грех омрачил в тебе образ Божий, ослабил твои силы, лишил тебя праведности. Ты уже не работаешь Господеви со страхом и трепетом, не хранишь Его святых заповедей, но прилепившись к миру и плоти, рабски служишь им, и ходишь в похотях сердца необрезанного. В тебе нет дыхания Духа благодати. Ты не ощущаешь в себе ни помыслов святых, ни чувствований благочестивых, ни стремлений духовных, ты не внемлешь гласу совести, призывам Церкви, убеждениям веры. Твоя беспечность, твое нерадение видны во всех твоих делах и начинаниях, ты крайне невнимательна даже в делах святых и Божиих, – невнимательна до презорства и до забвения того, что проклят всяк творяй дело Божие с небрежением.
Увы! На тебя уже не действуют ни утешительные обетования Евангелия, ни страшные прещения закона. Встань же, бедная душа моя, доколе будешь спать? Твое состояние бедственно, достойно плача. Если бы ты вышла из бесчувствия, и если бы внутреннее око твое просветлело до зрения мира духовного, то ты ужаснулась бы, увидев, какое полчище мрачных муринов окружает тебя, как они замышляют уже торжествовать победу над тобою, и как злобно рукоплещут и веселятся о твоей погибели, считая тебя своею добычею – добычею смерти и ада: восстани, что спиши!
Ужели тебе неизвестно, что чем долее ты спишь, и чем непробуднее этот болезненный сон, тем неизбежнее твоя вечная погибель? Да и тебе ли, предназначенной для блаженной вечности на небе, среди сонмов светозарных Ангелов, – тебе ли беспечно коснеть в позорном плену духов тьмы и ада? Тебе ли увеселяться постыдными оковами рабства, которыми враг обложил твою выю? Тебе ли, имея богоподобное достоинство, пресмыкаться во прахе, пред тленною плотию и миром лукавым, и услаждаться теми призраками, коими они стараются продлить твой пагубный сон: восстани, что спиши, конец приближается.
Твое убийственное равнодушие к своей судьбе необъяснимо. Уже не ревнуешь ли ты тем лукавнующим, кои, творя беззаконие, говорят в сердце своем: не взыщет Господь, не узрит бо, ниже уразумеет Бог Иаковль (Псал. 9, 34. 93, 7). Не говоришь ли и ты того же в тайне своего самопрельщения? Но это значило бы не знать истины Божией и прилагать грехи ко грехам.
Ведай же, душа грешная, что если правосудие Божие еще не поражает тебя, клятвопреступную; если мощный перст Вседержителя еще не движит громов гнева Своего на твои беззакония и не потребляет памяти твоей от земли живых, то это не оттого, что Всевидящий не зрит твоей срамной наготы, а оттого, что Христос Спаситель твой доселе прикрывал от правосудия Божия и прикрывает твою срамоту и безобразие виссоном заслуг Своих. О, как Он благ и долготерпелив к тебе в ожидании твоего пробуждения! Что же? Думаешь ли ты, что и всегда так будет? Думаешь ли, что долготерпению Божию нет и не будет конца? Но если кому, то тебе нельзя так думать.
Вспомни, не ты ли сама слышала и прежде при чтении канона сего, как правосудие и гнев Божий воздвигали по временам самые стихии мира, чтобы стереть с лица земли всякий грех и всякую неправду? Не ты ли слышала, как блудствовавшии при Нои нещадно погублены в воде потопной, а грешники Содомские внезапно сожжены огнем жупельным? Не ты ли и прежде слышала и знала, как кара небесная разразилась над богоотверженными Дафаном и Авироном, и как они со всем сонмищем Кореевым поглощены землею и сошли живые во ад? А ныне не то же ли самое было читано, чтобы внушить тебе, что святейшая правда Божия живет во веки, и что она всегда страшно поражала и поражает нераскаянных. Подумай же, не может ли она поразить и твое окаянство, когда при толиком долготерпении, зовущем тебя на покаяние, будешь нерадеть о себе и спать непробудно и нераскаянно?
Впрочем, что бы ты ни думала, но несомненно, что чем более Господь долготерпит на грешнике ныне, ожидая покаяния, тем более Он же проявляет и правды небесной и нестерпимого гнева в воздаянии за нераскаянность: или о богатстве благости Его и долготерпении нерадиши, не ведый, яко благость Божия на покаяние тя ведет; по жестокости же твоей и непокаянному сердцу, собираеши себе гнев в день гнева и откровения праведного суда Божия (Рим. 2, 4. 5). Встань же, бедная душа моя, встань, конец приближается.
Страшен и нестерпим гнев небесного прещения на грешников, но ты, душе моя, не бойся сего при мысли об обращении ко Господу: Христос-Спаситель твой пощадит тебя! Он и ныне кроток и смирен сердцем, как и всегда; и ныне призывает к Себе всех труждающихся и обремененных грехами, чтобы облегчить их бремя, упокоить дух, спасти душу. Пусть будут мрачны и багряны грехи твои, пусть будут они кровавы и червлены, но если ты веруешь во Христа, Сына Божия и раскаеваясь в своих прегрешениях, сокрушаешься, плачешь и молишься к Нему о помиловании, то и тебе, как грешнице евангельской, оставятся все твои согрешения, как бы они тяжки ни были. Не для того ли Он, Сын Божий, и приходил в мир, не для того ли и страдал, проливая кровь Свою на кресте, чтобы все грехи мира, от нечистого помысла до христоубийства, омыть и очистить Своею Божественною кровию: и пощадит тя Христос Бог, везде сый и вся исполняяй.
"Душеполезный собеседник", 1899, март.
"Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче, утренюет бо дух мой ко Храму Святому Твоему, храм носяй телесный весь осквернен: но яко щедр очисти благоутробною Твоею милостию".
"На спасения стези настави мя, Богородице, студными бо окалях душу грехми, и в лености все житие мое иждих: но Твоими молитвами избави мя от всякия нечистоты".
"Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое".
"Множества содеянных мною лютых, помышляя окаянный, трепещу страшнаго дне суднаго: но надеяся на милость благоутробия Твоего, яко Давид вопию Ти: Помилуй мя, Боже, по велицей Твоей милости!"
Больше книг на Golden-Ship.ru