Протоиерей Иоанн Базаров
Библейская история
Серия «Книжные памятники из фондов Библиотеки академии наук»
Русская симфония 2007
Тираж 4000
Первое издание этой книги вышло в 1857 году, а к 1915 году книга выдержала 36 изданий общим тиражом около 1 миллиона экземпляров.
Конкурсный комитет по присуждению золотой медали графа П. Д. Киселева в своем решении отмечал, что эта книга "по простоте, ясности изложения и правильности языка является превосходнейшей из всех доныне вышедших сочинений по этой части".
Книга будет интересна и полезна широкому кругу читателей, желающих познакомиться с основными событиями Священной Библейской истории, а также может использоваться в качестве учебного пособия для воскресных школ.
Источник текста: www.bogoslovy.ru
Преобразование fb2, epub: Golden-Ship.ru 2016
Базаров Иоанн Иоаннович — духовник Ее Величества Королевы Вюртембергской; родился 21 июня 1819 года в Туле, где отец его был протоиереем, учился в Тульской семинарии и Петербургской духовной академии, которую окончил в 1843 году. В 1844 году был рукоположен в священники русской церкви во Франкфурте-на-Майне и вместе с тем откомандирован в Висбаден состоять духовником при скоро затем скончавшейся (1844) великой княгине Елизавете Михайловне. В 1845 году Святейший Синод возвел отца Иоанна в магистры богословия. В 1851 году состоялся перевод его в Штутгарт, согласно желанию великой княгини Ольги Николаевны (тогда еще наследной принцессы Вюртембергской) иметь его своим духовником. С тех пор отец Иоанн, возведенный в 1853 году в протоиереи, бессменно стоял во главе русской придворной церкви в Штутгарте. Но ему неоднократно случалось отправлять богослужение и в других германских городах, например Киссингене, Фридрихсгафене, когда в них пребывала царская семья.
Живя за границей, отец Иоанн многочисленными своими трудами немало содействовал распространению в среде западного духовенства точных сведений о Русской Церкви. Скончался в 1895 году.
Сначала ничего не было, кроме Бога. Он восхотел сотворить мир, и мир явился из ничего, по слову Его. Бог мог бы все сотворить в одно мгновение, но Ему угодно было, чтобы небо и земля явились во всем своем великолепии не вдруг, но постепенно. Шесть дней употребил Господь Бог на творение, и вот в каком порядке происходило это творение.
Сначала Бог сотворил небо и землю. Но это было не то небо, которое мы ныне видим, и не та земля, на которой мы теперь живем. То была неустроенная смесь всего, и над этою смесью лежала тьма. Тогда Бог сказал: «Да будет свет!» И стал свет. Бог отделил свет от тьмы, и после первого вечера настало первое утро; и это был первый день мира. Вторым творением Божиим была твердь небесная, которая ныне окружает нашу землю. Бог разделил воду, которая над твердью, от воды под твердью; самую же твердь назвал Он небом. И опять после вечера настало утро — день второй. Затем Бог отделил на самой земле воду от суши и повелел из земли вырасти траве, растениям и плодовитым деревьям. Это было в третий день. В четвертый день сотворил Бог светила небесные, которые должны были служить нам к определению времени, дней и годов, а именно: светило великое, сияющее днем, и светило малое, светящее ночью, то есть солнце и луну, а также и звезды. В пятый день Бог сотворил рыб и все движущееся в воде, а равно всякого рода птиц, летающих по воздуху и живущих на земле, и благословил их, сказав: «Плодитесь и умножайтесь». В шестой день сотворил Бог зверей земных, каждого по роду своему. Наконец, Бог сказал: «Сотворим человека по образу Нашему и по подобию, и да обладает рыбами морскими, и птицами небесными, и зверями, и всею землею». И сотворил Бог человека по образу Своему, взяв персть от земли и вдунув в нее дыхание жизни. Потом, во время глубокого сна Адама, Господь вынул у него одно ребро и сотворил из него жену человеку. Благословляя Адама и Еву, Господь сказал им: «Плодитесь и размножайтесь; наполняйте землю и обладайте ею». И взглянул Господь на все, что Он сотворил, и все то было весьма хорошо. Настал день седьмой. Этот день назначался для радости и покоя, ибо Сам Господь благословил день седьмой и освятил его, потому что Он почил в этот день от всех дел Своих, которые Он творил.
Для жилища человека Бог насадил рай сладости или сад на земле и ввел туда Адама, приказав ему возделывать и хранить оный. В раю было много деревьев всякого рода, на которые было весело смотреть, а тем приятнее есть плоды с них. Но особенно были замечательны два дерева, стоявшие посреди этого сада Божия: то были дерево жизни и дерево познания добра и зла. Вкушая от плодов первого, человек мог жить и никогда не бояться смерти. А о втором дереве Господь Бог сказал Адаму: «Ты можешь есть плоды от всех дерев в раю, только от дерева познания добра и зла не должен есть плодов: ибо в тот день, в который вкусите от него, смертью умрете». Но враг рода человеческого, диавол, нашел средство ввести в грех человека; для сего он избрал в орудие мудрейшее из всех животных на земле — змея. Вошед в него, он обратился к жене с такими хитрыми словами: «Что Бог сказал: вы не должны есть ни от какого дерева в раю?» Ева отвечала: «Мы едим плоды с деревьев райских, но о плодах дерева, что посреди рая, сказал нам Бог: не ешьте от него и не прикасайтесь к нему, чтобы не умереть вам!» Тогда змей сказал: «Нет, вы не умрете! Но Бог знает, что с того дня, как вы вкусите от плодов этого дерева, вам откроются глаза и вы сами будете как боги, вы будете знать, что добро и что зло». Жена взглянула на дерево и соблазнилась. «Как хороши должны быть плоды этого дерева, — думала она про себя, — когда от них можно сделаться такими разумными!» И вот она сняла плод с запрещенного дерева и съела; потом дала мужу своему, и тот съел. Тогда открылись у них глаза — и первое, что они уразумели, было то, что были наги. Ими овладело невольное чувство стыда, которого они прежде не знали, и они, связав несколько смоковных листьев, опоясались ими. День склонялся уже к вечеру. И вот слышат они глас Господа Бога, Который шел в саду. От страха и стыда Адам спрятался с женою своею от Лица Божия за деревом среди рая.
Господь же Бог позвал Адама и сказал: «Адам, где ты?» Адам отвечал: «Я слышал глас Твой в раю и убоялся, потому что я наг; и оттого скрылся». Бог же сказал ему: «Кто бы сказал тебе, что ты наг, если бы ты не ел с того дерева, о котором одном Я заповедал тебе, чтобы ты не вкушал плодов от него?» Тогда Адам сказал: «Жена, которую Ты мне дал, подала мне плод с того дерева, и я ел». Тогда сказал Бог жене: «Зачем ты это сделала?» Жена отвечала: «Змей прельстил меня, и я ела». Тогда говорит Господь Бог змею: «За то, что ты сделал это, будь проклят между зверями! На чреве твоем будешь ползать и есть землю во всю жизнь свою! И вражду положу между тобою и женою, между семенем твоим и ее семенем. Тот сотрет тебе главу, а ты уязвишь Его в пяту». Жене же сказал: «Многие скорби пошлю на тебя: в болезнях будешь ты рождать детей твоих, воля твоя подчинена будет мужу, и он будет господствовать над тобою». И Адаму сказал: «Поелику ты послушался голоса жены твоей и ел от дерева, о котором Я заповедал тебе и говорил: ты не должен есть от него, — да будет проклята земля тебя ради, в печали будешь ты питаться от нее во всю жизнь свою! Терние и репейник произрастит она тебе. В поте лица твоего будешь есть хлеб твой, пока не возвратишься в землю, из которой взят: ибо ты — земля и в землю отойдешь!» И изгнал его Господь из рая сладости; и приставил херувима, который пламенным мечом возбранял ему путь к дереву жизни.
Первого из сыновей Адамовых звали Каином, а второго Авелем. Каин обрабатывал землю, а Авель был пастухом. Однажды оба они приносили жертву Господу: Каин от плодов земли, Авель же от первородных своего стада. Но Господу Богу угодно было принять жертву Авелеву, а Каинову отвергнуть, потому что Авель приносил свою жертву с верою, сердце же Каина было нечисто, и в нем гнездилась зависть. Тогда Каин почувствовал досаду, и лицо его изменилось от злобы. Но Господь сказал Каину: «Что ты досадуешь? И зачем исказилось лицо твое? Смотри, грех уже у дверей! Но не давай ему воли над собою, и ты с ним совладаешь!» Каин же, затаив злобу в сердце, вывел брата своего Авеля в поле и там убил его.
Тогда Бог говорит Каину: «Где брат твой Авель?» Каин отвечал: «Я не знаю! Разве я сторож брату моему?» Бог же сказал ему: «Что ты сделал? Голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли. Будь же проклят ты от земли, которая отверзла уста свои, чтобы принять от рук твоих кровь брата твоего. Сколько ни будешь ты обрабатывать землю, она не даст тебе плода. Ты будешь изгнанником и пришельцем на земле». На это Каин говорит Господу: «Слишком велик грех мой перед Тобою, и не может он быть прощен. Первый, кто встретится со мною, умертвит меня». Но Господь сказал: «Нет!» — и положил знамение на Каина, чтобы никто не убил его.
Тогда Каин удалился от Лица Божия с женою своею. Вскоре у него родился сын Енох. И когда Каин построил город, то назвал его, по имени этого сына, Енохом. Между тем, когда Адаму было двести тридцать лет, Бог утешил его в потере Авеля рождением другого сына, которого Адам назвал Сифом. После сего Адам жил еще семьсот лет и имел у себя много сыновей и дочерей. Наконец он скончался, прожив на земле 930 лет.
Потомство Адамово быстро размножилось на земле. К этому особенно способствовало долголетие первых людей. Некоторые из них жили до девятисот лет и более; самую долговременную жизнь имел на земле Мафусаил, который умер 969-ти лет. Но по мере размножения рода человеческого увеличилось и зло на земле. Нечестивое потомство Каиново скоро заразило доброе племя Сифово, и люди стали помышлять только о зле, забывая Бога, сотворившего их. Тогда Бог сказал: «Не пребудет более Дух Мой с родом сим, ибо они сделались плотскими. Дам им еще сроку сто двадцать лет и потом истреблю на земле людей, которых Я сотворил».
Один Ной обрел благодать у Господа, потому что он был муж благочестивый и вел жизнь благоугодную. Посему Бог сказал Ною: «Сделай себе ковчег 300 локтей в длину, 50 локтей в ширину и 30 локтей в высоту и устрой в нем отделения: ибо Я наведу потоп на земле, ты же войдешь в ковчег с твоими сыновьями, и с женою твоею, и с женами сыновей твоих, и возьми с собою в ковчег всякого рода зверей по паре, дабы семя их не погибло на всей земле; возьми с собою и всякой пищи, чтобы тебе и им иметь пропитание».
Ною было шестьсот лет, когда он вошел в ковчег и когда воды потопа устремились на землю. Тогда отворились все ключи подземные и источники небесные разверзлись; полился дождь на землю, который шел сорок дней и сорок ночей. Вода подняла ковчег, и он стал носиться по волнам; вода же все умножалась, так что наконец покрыла собою все горы поднебесные. Тогда все живущее на земле погибло; остались только Ной и бывшие с ним в ковчеге.
Прошло полтораста дней с тех пор, как Ной вошел в ковчег, а воды потопа все еще прибывали. Наконец все покрылось водою, которая поднялась на 15 локтей выше самых высоких гор на земле. Тогда Бог умилосердился над оставшимися в живых тварями Своими: навел ветер на землю — и потоп остановился. Вода начала сбывать, и ковчег остановился на вершине гор Араратских. Прошло еще два месяца, и начали показываться из-под воды вершины гор. Через сорок дней после сего Ной открыл окно вверху ковчега и выпустил ворона, чтобы узнать, осушилась ли земля от воды. Но ворон полетел и не возвратился. Тогда он выпустил голубку, которая, полетав и не нашед сухого места на земле, воротилась назад в ковчег. Спустя семь дней он снова выпустил голубку. На этот раз она возвратилась, неся во рту масличную ветвь со свежими листками. Еще прошло семь дней, и Ной снова выпустил голубку из ковчега, но она уже не возвратилась. В первый день первого месяца Ной раскрыл крышку своего ковчега и увидел, что земля осушилась от воды. Впрочем, нужно было еще подождать до 27-го дня второго месяца, пока земля высохла до такой степени, что можно было выйти совсем из ковчега. Наконец по гласу Божию Ной с семейством своим оставил ковчег и вывел из него всех животных. Первым делом его было теперь принести Господу благодарственную жертву. И угодна была Господу жертва Ноева, ибо Господь Бог сказал: «Впредь не буду более проклинать земли человека ради, потому что сердце человеческое от юности стремится ко злу. Впредь, пока земля стоит, не прекратятся на ней посевы и жатва, холод и жар, лето и зима, дни и ночи». Бог благословил Ноя и поставил с ним завет, а в знамение завета Своего положил в облаках прекрасную седмицветную радугу и сказал: «Вот знамение завета, который Я положил между Мною и всякою душою, живущею на земле!»
И начал Ной снова возделывать землю и насадил виноград. Раз, напившись вина, он охмелел и лежал дома пьяным. Увидев то, сын его Хам привел братьев своих, чтобы посмеяться над отцом. Но те, взяв одежду, покрыли его и не хотели даже смотреть на срамоту отца своего. Проснувшись и узнав, что сделал над ним Хам, Ной проклял его, а двоих других сыновей благословил, сказав, что потомство Хамово будет в рабстве у потомков Сима и Иафета.
Ной жил после потопа еще 350 лет, всего же жития его на земле было 950 лет. Он был последний, достигший столь глубокой старости. Сын его Сим прожил уже 600 лет, а внук его Арфаксад достиг только 465 лет; сын же Арфаксадов Каинан — только 460 лет. Потом правнук Ноя, Евер, жил 504 года. Но с сих пор силы человеческие начали оскудевать, и притом так быстро, что из последовавших затем людей никто уже не достигал четырехсотлетнего возраста. Нахор, дед Авраамов, жил только 208 лет, а Фарра, отец Авраамов, 245 лет.
Впрочем, при такой все еще чрезвычайно долгой жизни людей род человеческий быстро размножался. Начали являться сильные люди, которые стали покорять других под свою власть. Один из таковых был Немврод, внук Хамов и правнук Ноев, который основал свое владычество в Вавилоне.
В то время все люди говорили одним языком и теснились на одной полосе земли, не охотно удаляясь друг от друга. Но Богу угодно было рассеять род человеческий по всему лицу земли. Это случилось именно в то время, как люди замышляли навсегда оградить себя от опасности рассеяния по всем странам света, и с этою целью в долине Сеннаарской, при реке Евфрате, начали строить огромную башню, которая своею вершиною касалась бы неба. Желание прославить имя свое таким памятником еще более подстрекало их к сей работе. Но Бог разрушил их безумное предприятие, смешав языки их. Не понимая друг друга, они принуждены были перестать строить город и башню. Таким образом, Господь рассеял их оттоле по всем странам земли.
В Библии находится особая Книга Иова, рассказывающая историю этого многострадального мужа. Иов жил в Аравии, около времен Авраама. Он был известен как своим богатством, так и особою благотворительностью. За его благочестие Бог благословил Иова и счастием семейным. У него было семь сыновей и три дочери, и все они жили в братской любви и согласии. Но это счастие и эта добродетель Иова возбудили против него зависть врага рода человеческого. Раз, явившись перед Господом, диавол стал клеветать на Иова, будто он оттого только так почитает Бога, что имеет столько благодеяний от Него. «А сделай опыт, — говорил этот клеветник Богу, — отними у него все, и Ты увидишь, что он отречется от Тебя!» Господь, желая прославить праведника Своего, позволил диаволу сделать это зло. И вот в один день, когда все дети Иова пировали у старшего брата, а сам он оставался дома, вдруг прибегают к Иову один вестник за другим, из которых первый доносит, что разбойники напали на стада волов и ослов его и, перебив слуг, угнали весь скот; другой говорит, что весь мелкий скот его с пастухами пожжен огнем, падшим с неба; третий извещает, что халдеи угнали всех его верблюдов и перебили приставников; наконец, четвертый прибегает с известием, что вихрем обрушило дом, в котором пировали дети Иова, и все они погибли под развалинами. Выслушав все эти страшные вести, Иов пал на землю перед Господом и сказал: «Нагим вышел я из чрева матери, наг и отыду! Господь дал, Господь и взял назад! Буди имя Господне благословенно!»
Не успев такими искушениями поколебать веры благочестивого Иова, сатана снова клевещет на него перед Богом, говоря, что человеку не трудно переносить потери, пока он сам цел и здоров. «А вот коснись только тела его, — говорил он, — и увидишь, что он отречется от Тебя!» Господь попустил диавола испытать и этим злом твердость Иова. Вдруг самая сильная проказа покрыла все тело Иова. Все оставили его; нашлись только три друга, которые пришли посетить его, но и те ужаснулись, увидев, как он, сидя на гноище, оскабливал черепком струпья свои. Сама жена его, потеряв терпение, стала досаждать ему упреками за его веру и благочестие, которые не спасали его от такой беды. Но Иов отвечал ей на это: «Ты говоришь как безумная. Если мы получили счастие от рук Божиих, то не должны ли переносить и несчастие?» Таким образом, и при этом испытании Иов не согрешил перед Богом ни одним словом ропота на Него. За то Господь и вознаградил его вдвое за все его потери. Возвратив ему здравие, Бог возвратил ему и богатство. У него родились снова семь сыновей и три дочери, и он прожил еще 140 лет в счастии и благочестии.
Аврам родился недолго спустя после смерти Ноя, в десятом колене от Сима. В то время люди разделились уже на многие народы и между ними распространилось идолопоклонство. Посему Господь сказал Авраму: «Выйди из отечества твоего, и от рода твоего, и от дома отца твоего, и иди в страну, которую Я покажу тебе. Я произведу из тебя великий народ, и благословлю тебя, и возвеличу имя твое, и ты будешь благословен. Я благословлю и тех, которые тебя благословят, и прокляну клянущих тебя! И благословятся о тебе все племена земные». Повинуясь воле Божией, Аврам вышел из страны своей, имея от роду семьдесят пять лет; с ним вышел и Лот, племянник его.
Но вот, когда они пришли в землю Ханаанскую, между пастухами Аврамовыми и пастухами Лотовыми начались распри из-за пажитей, потому что и у того, и у другого было чрезвычайно много скота и им становилось тесно на одном месте. Тогда Аврам сказал Лоту: «Да не будет распри между мною и тобою, между пастухами твоими и моими, ибо мы братья. Не вся ли земля открыта для тебя? Расстанемся же мы с тобою! Хочешь ты пойти налево, тогда я пойду направо; или пойди направо; а я налево». Тогда Лот избрал для себя прекрасную долину, в которой лежали Содом и Гоморра; Аврам же остался жить в земле Ханаанской.
Раз Авраму было откровение от Бога в видении ночью, и он слышал голос, который говорил ему: «Не бойся, Аврам, Я твой защитник, и великая тебе будет награда от Меня». Аврам же отвечал: «Владыко Господи! Что Ты еще дашь мне, когда я бездетен и мой слуга будет наследником после меня?» Но глас Божий уверял его, что не останется он без наследника и, вызвав его под открытое небо, говорил: «Посмотри на небо и сочти эти звезды! Можешь ли ты сосчитать их? Таково будет семя твое!» Тогда Аврам поверил Богу, и за то оправдал его Господь. Но прошло много времени, а обещание Господне не исполнялось. Авраму уже было 99 лет, а Сарре 89, и все еще детей у них не было. Тогда Господь снова явился Авраму и сказал: «Я твой Бог, благоугождай Мне и будь непорочен. Я поставлю с тобою завет Мой и умножу тебя в народ великий. Посему не называйся более Аврамом, да будет тебе имя Авраам, ибо Я определил сделать тебя отцом многих народов». И знамением Своего завета положил Бог обрезание.
Еще раз явился Господь Аврааму у дуба Мамврийского. Был полдень, и Авраам сидел у дверей палатки своей. Подняв глаза, он увидел в некотором расстоянии от себя трех мужей. Вставши со своего места, поспешил он к ним навстречу и, поклонившись до земли, сказал: «Господи! Если я обрел благодать перед Тобою, не минуй раба Твоего. Позвольте принести воды и омыть ноги ваши, а между тем вы отдохнете под этим деревом». Потом он вошел в палатку к Сарре и сказал ей: «Скорей замеси и напеки пресных хлебов»; сам же побежал к стаду своему, выбрал там лучшего теленка и велел поскорее приготовить его, принес молока и масла и предложил гостям своим, а они стали есть. Тогда говорит Господь к Аврааму: «На следующий год Я приду опять к тебе, около этого времени, и тогда Сарра родит тебе сына». Это услышала Сарра, стоявшая у дверей палатки, и рассмеялась. Господь же сказал: «Для чего Сарра смеется? Разве есть что-нибудь невозможное для Бога?» Сарра не хотела было признаться, говоря: «Я не смеялась»; но Он сказал ей: «Нет, ты смеялась!» И таким образом Сарра пристыжена была за свое неверие.
Затем гости Авраамовы встали и пошли к Содому; Авраам же провожал их. При этом Господь сказал: «Скрою ли Я от Авраама, что хочу сотворить? Ибо знаю, что он заповедует чадам своим и всему дому своему по себе сохранять пути Господни и творить суд и правду». Тогда открыл Господь Аврааму, что Он хочет посетить содомлян наказанием за грехи их. Услышав это, Авраам стал просить за них: «Неужели же не найдется между ними и пятидесяти праведников? Ты же, Господи, не сделаешь сего и не погубишь праведного с нечестивым». На это Господь сказал ему: «Если бы Я нашел там пятьдесят праведников, то оставил бы все место ради сих пятидесяти». Но Авраам опять спросил: «А если сорок пять? Неужели погубишь целый город ради сих пяти недостающих?» И, ободренный милостивым ответом Господа, продолжал далее: «Но, может быть, найдется их там сорок?» — «Но если тридцать?» — «Если двадцать?» — «Если даже десять?» И Господь сказал: «Не погублю их и ради десяти!» Засим Господь удалился, а Авраам возвратился на свое место.
Был вечер, когда два Ангела пришли в Содом. Лот, приняв их за простых путешественников, вышел к ним навстречу и усердно просил их переночевать у него, на что они и согласились. Но жители содомские ночью подступили к дому Лота, требуя выдать им двух пришельцев. В ярости своей они уже готовились ворваться силою в дом его, как вдруг были поражены слепотою от Ангелов, так что не могли найти дверей в доме Лотовом. Тогда странники сказали Лоту: «Если есть у тебя близкий в городе сем, выведи его отселе, ибо мы посланы от Бога погубить место сие!» Лот сказал было о том будущим зятьям своим, но те только посмеялись над ним.
Едва занялась заря, как Ангелы стали торопить Лота; и как он еще медлил, то они взяли его, жену и двух дочерей его за руки и поспешно вывели их за город, сказав: «Спасайте жизнь свою и не оглядывайтесь назад, не останавливайтесь во всей этой стране». Солнце едва взошло, как Лот вошел в Сигор. Тогда пролил Господь с неба огненный дождь на Содом и Гоморру и опустошил всю страну ту. На том месте, где была прежде прекрасная долина, стоит теперь Мертвое, или Соленое, море. Еще до сих пор печальный и мрачный вид страны сей служит разительным свидетельством того, как ужасно карает Бог беззаконие. Вот и жена Лотова, которая, вопреки повелению Ангела, оглянулась назад, стоит соляным столбом как памятник наказанного преступления.
Аврааму было 86 лет, когда у него родился первый сын от Агари, по имени Измаил. Прошло еще 14 лет, и Господь посетил Сарру; она родила Аврааму сына, которого назвали Исааком. Но так как сын рабыни стал обижать брата своего Исаака, то Сарра начала говорить Аврааму: «Прогони эту рабу с сыном ее». Грустно было Аврааму слышать слова сии, но Бог сказал ему: «Не оскорбляйся тем, что предстоит Измаилу и рабыне твоей. Во всем, что ни скажет тебе Сарра насчет их, послушайся ее. Ибо в Исааке наречется тебе семя. Но и от сына рабыни сей Я изведу многочисленный народ, потому что и он от семени твоего».
Тогда Авраам дал рабе своей, Агари, хлеба и мех с водою и отпустил ее, отдав ей на руки и сына ее. Но она, вышед от него, скоро заблудилась в пустыне. Вода у нее вся вышла, а вокруг не было ни одного источника. Агарь в отчаянии оставила сына своего, томившегося от жажды, поддеревом, а сама села вдали, говоря: «Не могу я видеть смерти сына моего!» Тогда услышал Бог голос отрока, Ангел Божий воззвал с неба к Агари и сказал: «Что с тобою, Агарь? Не бойся!» В это время Бог открыл глаза ей, и она увидела источник ключевой воды, из которого и напоила сына своего.
Измаил вырос и поселился в пустыне. Бог благословил его многочисленным потомством. От него произошли измаильтяне и арабы, живущие и доселе на пространных землях Азии и Африки.
Раз Бог искушал Авраама и сказал ему: «Возьми возлюбленного сына твоего Исаака, и иди на землю Мориа, и принеси его там во всесожжение на одной из гор, которую Я тебе покажу». Авраам встал рано утром, оседлал осла, взял с собою двух рабов и сына своего Исаака и отправился в путь. На третий день, когда вдали показалось назначенное место, он приказал рабам остаться с ослом назади; сам же, возложив дрова для всесожжения на спину Исаака и взяв с собою нож и огонь, отправился на показанную Богом гору. Дорогою спрашивает Исаак: «Отец мой! Вот у нас огонь и дрова, где же агнец для всесожжения?» Авраам отвечает ему на это: «Бог усмотрит Себе агнца для всесожжения, сын мой!» И пошли далее.
Пришедши на место, Авраам соорудил там жертвенник, положив на него дрова, потом связал Исаака, возложил его на костер и уже протянул руку, чтобы взять нож и заклать сына своего, как раздался голос с неба: «Авраам! Авраам! Не налагай руки твоей на отрока. Ибо вижу теперь, что ты боишься Бога и не пощадил для Меня сына твоего возлюбленного». Тогда Авраам увидел барана, зацепшвшегося в чаще рогами, которого он и принес в жертву вместо сына своего. Ангел же Господень снова воззвал с неба и сказал Аврааму: «Мною Самим поклялся Я». Говорил Господь: «Поелику ты не щадил сына твоего возлюбленного для Меня, то Я благословлю тебя благословением великим и размножу семя твое, как звезды на небе, как песок морской; и благословятся о семени твоем все народы земные, потому что ты послушался гласа Моего».
Много лет жил Авраам в земле Ханаанской, но все еще не имел в этой стране собственной земли. Стада его перекочевывали с места на место, с одного пастбища на другое, и сам он был пришельцем между хананеянами. Но вот умирает жена его Сарра. Чтобы похоронить тело ее, он обратился к князьям хеттейским с просьбою — продать ему участок земли. Они не соглашались на это, предлагая ему землю даром. Наконец Ефрон, один из князей хеттейских, согласился на его просьбу; Авраам заплатил ему 400 дидрахм серебра и похоронил жену свою Сарру в купленной им пещере близ Хеврона, против Мамврии.
Авраам, уже состарившийся, послал одного из верных рабов своих в Месопотамию с поручением — взять оттуда жену сыну своему Исааку. Раб отправился в путь, взяв с собою десять верблюдов с разными подарками для той, которую Господь изберет в невесты Исааку.
Было уже поздно, когда он достиг города Харрана. Зная, что около этого времени выходят из города женщины за водою, благочестивый раб поставил своих верблюдов у колодезя, сам же стал молиться в сердце своем Богу: «Господи Боже! Сотвори милость господину моему. Вот я остановился у колодезя, к которому приходят дочери людей, живущих в городе сем. Пусть же та из девиц, которой я скажу: наклони водонос твой и дай мне напиться воды, и которая ответит мне на то: пей ты, напою и верблюдов твоих! — пусть та и будет избранною, которую Ты уготовал рабу Твоему Исааку».
И вот, не успел он еще окончить молитвы своей, как выходит из города Ревекка, дочь Вафуилова, чтобы почерпнуть воды в колодезе. К ней-то обращается теперь раб со словами: «Дай мне напиться из водоноса твоего». На что она отвечала ему: «Пей, господин мой, я напою и верблюдов твоих!» И, напоив его, стала черпать и наливать воду всем верблюдам его. Раб же Авраамов не мог надивиться, глядя на нее, и думал про себя, неужели так скоро услышал Бог его молитву. Потом он вынул золотые серьги и запястья на руки и, отдавая ей, спросил: «Чья ты дочь?» Она отвечала: «Я дочь Вафуила, сына Нахорова». А Нахор был брат Авраамов. Тогда раб тот пал перед Господом Богом и начал молиться, говоря: «Благословен Господь, не оставивший милостью и правдою Своею господина моего и управивший путь мой к дому брата господина моего!» Затем он отправился в дом родителей Ревекки и объявил им о цели своего прихода. Его приняли ласково и соглашались отпустить Ревекку к Исааку, только просили его наперед погостить у них. Однако он на другое же утро сказал: «Не держите меня и отпустите к господину моему». Они спросили Ревекку: «Хочешь ли идти с этим человеком?» И когда она согласилась, то родители благословили ее в путь, сказав: «Да возрастешь ты в тысячи тысяч и да наследует семя твое города супостатов!» И они отправились.
Сорока лет был Исаак, когда он женился на Ревекке, и только тогда, когда ему было уже шестьдесят лет, родились у него два сына, близнецы, различные как по виду, так и по нраву. Один из них имел нрав суровый, другой же отличался кротостью и мягкосердием; того звали Исавом, а этого Иаковом. Исав был звероловом, а Иаков оставался верен образу жизни отцов своих и был кочующим пастухом. Исаак любил более Исава и находил удовольствие в его занятиях, зато Ревекка питала особую любовь к кроткому Иакову. Однажды Исав, утомленный после долгой охоты, приходит домой и застает брата своего Иакова за чечевичным кушаньем. «Накорми меня этим кушаньем твоим, потому что я изнемогаю от голода и усталости», — сказал он Иакову. Но Иаков отвечал: «Отдай мне теперь твое первенство». А с первенством были соединены важные преимущества. На это легкомысленный Исав сказал: «Видишь, я почти умираю с голоду, и что мне в первенстве моем». Таким образом он отдал первенство свое младшему брату и подтвердил это клятвою.
Между тем Исаак состарился и помышлял о приближающейся смерти. Посему, призвав к себе Исава, сказал ему: «Вот я состарился и не знаю, долго ли еще проживу. Пойди же ты в поле, настреляй там дичины и приготовь мне кушанье по вкусу моему, чтобы благословила тебя душа моя, пока я еще не умер». Слова эти слышала Ревекка. Поэтому, только что Исав отправился на охоту, она приготовила козленка и послала Иакова с этим кушаньем к отцу его в той надежде, что ослепший от старости Исаак примет его за Исава и благословит, как первенца своего. Иаков повиновался, вошел к отцу своему с блюдом и сказал ему: «Отец мой!» «Кто ты, сын мой?» — спросил Исаак. «Я Исав, твой первенец, — отвечал Иаков, наученный так матерью своею Ревеккою. — Встань, вкуси от ловитвы моей, и да благословит меня душа твоя». Тогда Исаак ощупал сына своего, ибо с тех пор, как лишился зрения, он потому только и распознавал сыновей своих, что один из них, Исав, был космат, а другой, Иаков, имел на теле кожу гладкую. Ревекка же, предвидя это, заранее обернула шею и руки Иакова шкурою козленка. Тогда Исаак сказал: «Голос Иакова, а руки Исавовы», и еще раз спросил его: «Исав ли ты?» Когда же он отвечал: «Да!», то Исаак стал есть и пить. Потом подзывает к себе Иакова и говорит ему: «Пойди ко мне, сын мой, и поцелуй меня!» Тут он благословил его и сказал: «Да даст тебе Бог от росы небесной и от тука земли, и множество пшеницы и вина! И да поработают тебе народы, и да поклонятся тебе сыновья отца твоего. Да будет проклят проклинающий тебя и да благословится благословляющий тебя». Едва только Иаков вышел от отца своего, как пришел с охоты Исав. Он принес Исааку любимое его кушанье и сказал: «Встань, отец мой, вкуси от ловитвы сына твоего!» Ужаснулся Исаак, услышав голос первенца своего, и воскликнул: «Как! Кто же принес мне есть прежде, чем ты пришел, и я ел и благословил его? И он будет благословен». Тогда воскликнул Исав горьким голосом и сказал: «О, благослови и меня, отец мой!» Но он отвечал ему: «Брат твой пришел с хитростью и похитил благословение твое». Горько плакал Исав о потере своей и разжалобил слезами своими Исаака, который сказал ему в утешение: «Вот и ты будешь иметь тучные селения на земле и от росы небесной свыше; мечом твоим будешь жить ты и послужишь брату твоему. Но будет время, когда ты свергнешь иго с выи своей».
С этой поры Исав возненавидел брата своего Иакова и стал грозить ему местью. «Только бы дождаться мне кончины отца моего, — говорил он, — и я убью брата моего». Посему Ревекка посоветовала Иакову бежать от Исава в Харран, к брату ее Лавану. И Иаков принужден был удалиться из дома родительского.
Прощаясь с отцом своим, Иаков получил от него строгое приказание не брать себе жены из хананеянок, но идти в Месопотамию и жениться там на одной из дочерей Лавановых. Он отправился в путь один, с посохом в руке и с надеждою на Бога в сердце. Так шел он до самого вечера. Наконец, утомившись, лег на землю, положил под голову камень и заснул. И вот ему видится во сне лестница, стоявшая на земле, вершиною же достававшая до неба, и по ней восходили и нисходили Ангелы Божии. Наверху же стоял Господь и говорил: «Я Бог Авраамов и Исааков; не бойся! Землю, на которой ты спишь, Я дам тебе и потомству твоему, и будет семя твое, как песок земной, и благословятся о тебе и о семени твоем все племена земные. Вот Я с тобою и не оставлю тебя!» Пробудившись от сна, Иаков сказал: «Страшно место сие! Конечно, здесь дом Божий и врата небесные». И, встав с места, он поднял камень, на котором спал, и, возливши на него елей, дал обет воздвигнуть здесь жертвенник Господу, когда Бог возвратит его в землю сию. Самое же место поименовал Вефилем, что значит: дом Божий.
Продолжая путь, Иаков пришел наконец в Харран к родственнику своему Лавану. Как некогда раб Авраамов встретил Ревекку у колодезя, так и теперь Иаков увидел Рахиль в то время, как она шла поить овец отца своего на колодезь, бывший в поле. Услышав о прибытии Иакова, Лаван поспешил к нему навстречу и принял его в дом свой. Иаков, с первого взгляда полюбивший Рахиль, обещал служить дяде своему семь лет, если он только выдаст за него младшую свою дочь. Лаван согласился на это, но, когда минул назначенный срок, обманул Иакова, выдав за него вместо Рахили старшую сестру ее Лию; в утешение же ему сказал: «Я отдам за тебя и Рахиль, если ты прослужишь мне за нее еще семь лет!» Иаков согласился и на это и по прошествии семи лет женился на Рахили. От этих жен у него родилось двенадцать сыновей, которые сделались потом родоначальниками двенадцати колен Израилевых. Имена их следующие: Рувим, Симеон, Левий, Иуда, Дан, Неффалим, Гад, Асир, Иссахар, Завулон, Иосиф и Вениамин.
По истечении 14-летнего срока Иаков оставался еще шесть лет у тестя своего Лавана. В продолжение сего времени Бог благословил Иакова большим богатством, которое состояло в рабах и рабынях, в верблюдах и рогатом скоте, так что Лаван наконец стал завидовать зятю своему. Заметив это, Иаков стал скорбеть. Тогда Бог сказал ему: «Теперь возвратись в землю отца твоего, Я буду с тобою!» Послушный гласу Божию, Иаков послал за женами своими и объявил им намерение свое удалиться от Лавана, прибавив, что на это есть воля Божия. Когда Лия и Рахиль согласились на это предложение, он тотчас собрал детей и слуг своих и, нагрузив имение свое на верблюдов, отправился в путь со всеми стадами своими. Три дня Лаван не знал, что Иаков ушел от него. Но лишь только ему донесли о том, как он пустился за ним в погоню. Дорогою же Бог открылся во сне Лавану и сказал ему: «Берегись оскорбить Иакова!» Тогда Лаван смирился и заключил с Иаковом союз на горе Галаадской, после которого они расстались мирно.
Между тем Иаков, боясь мести брата своего, послал наперед к нему послов с известием о своем возвращении. Услышав о сем, Исав сам пошел к нему навстречу с 400 рабов. Иаков испугался этого и разделил стада свои на две части, говоря: «Если Исав нападет на одно стадо и истребит его, то спасется хотя другое!» А между тем он так молился Богу: «Боже отец моих! Я слишком недостоин милосердия Твоего и правды Твоей, которые Ты явил над рабом Твоим. Ничего не было у меня, кроме посоха сего, когда перешел я за Иордан; теперь же возрос я в два полка. Избавь меня от руки брата моего Исава, ибо Ты же сказал: благо тебе сотворю!» Засим он выбрал самое лучшее из скота своего и, разделив на несколько стад, послал навстречу Исаву, приказав слугам говорить ему: «Это посылает раб твой, Иаков, господину своему Исаву». Потом он переправил семейство и остальные стада свои через небольшую речку Иавок; сам же остался один. В это время с ним боролся Некто до утренней зари. Когда же стало светать, говорит ему Неизвестный: «Отпусти Меня, ибо занялась заря!» Но Иаков отвечал: «Не отпущу, если не благословишь меня!» Но Тот сказал ему: «Отселе будешь ты называться не Иаков, но Израиль (то есть Богоборец) будет имя тебе: ибо, боровшись с Богом, ты и людей превозможешь!» Потом благословил его и скрылся.
Когда Иаков увидел брата своего Исава, идущего к нему навстречу, то семь раз поклонился перед ним до земли. Но Исав бросился ему на шею и стал целовать его. И долго плакали братья в объятиях друг друга. Наконец, расставшись мирно, Исав пошел своею дорогою, а Иаков отправился к отцу своему в землю Ханаанскую.
Из сыновей Иакова, родившихся в Месопотамии, самый младший был Иосиф от Рахили; Вениамин же, двенадцатый из братьев, родился уже в Ханаане. Иосиф был любимым сыном Иакова и получил от него лучшую одежду, за что братья не любили Иосифа. К тому же раз Иосифу виделось во сне, будто он со своими братьями вязал на поле снопы и будто снопы братьев его преклонились перед его снопами. Когда он рассказал им этот сон, то они еще более возненавидели его. Спустя несколько времени Иосиф видел другой, подобный первому, сон. Ему казалось, что солнце, луна и одиннадцать звезд поклонились ему. Услышав об этом, сам Иаков стал упрекать Иосифа, говоря: «Что это за сон такой? Неужели и я, и жена моя, и братья должны когда-нибудь прийти и поклониться тебе до земли?» Впрочем, Иаков не упустил без внимания этих слов сына своего, а братья стали с этих пор совершенно ненавидеть Иосифа.
Один раз Иаков послал Иосифа к прочим сыновьям своим, которые в это время пасли стада за несколько дней пути от долины Хевронской, тогдашнего его местопребывания. Иосиф нашел их у Дофаима. Братья, увидев его еще издали, начали говорить между собою: «Смотрите, вот идет наш сновидец! Убьем его, тогда посмотрим, что будет из его сновидений!» Но Рувим, старший из братьев, сказал им: «Не проливайте крови, бросьте его лучше в ров», а между тем сам про себя думал вытащить его оттуда и возвратить отцу. Братья в самом деле бросили его в ров; потом сели есть и видят, что по дороге мимо них проходит в Египет караван измаильтян. Тогда Иуда сказал братьям: «Послушайте, что за польза нам убить родного брата? Лучше продадим его этим измаильтянам!» И вот вытащили они Иосифа изо рва и продали его за двадцать сребренников. Потом закололи козленка, его кровью обрызгали одежду Иосифову и послали ее к отцу с известием: «Мы нашли эту одежду; посмотри, не сыну ли твоему принадлежит она?» Иаков тотчас узнал одежду Иосифа и с горестью воскликнул: «Да! Это одежда сына моего! Лютый зверь съел его! Лютый зверь растерзал Иосифа!» Тогда пришли сыновья Иакова и стали утешать отца своего, но он не хотел слушать никаких утешений, говоря: «Сойду во гроб с печалью моею!»
Измаильтяне, приведши Иосифа в Египет, продали его там, как невольника, царедворцу фараонову Пентефрию. Этот царедворец, заметив в Иосифе разум и благочестие, а особенно видя, как Бог щедро благословляет все дела его, вскоре вверил ему управление всем своим имением. Таким образом, Иосиф в самом рабстве нашел счастие. Но у Пентефрия была жена легкомысленная и злая. Она хотела соблазнить Иосифа на грех и неверность его господину. Но Иосиф отвечал ей: «Как сотворю я такое зло и согрешу перед Богом!» Убедившись в его непреклонности, жена Пентефриева исполнилась ярости и решилась отомстить ему. Для этого она взнесла ужасную клевету на Иосифа, и разгневанный Пентефрий приказал заключить его в темницу. Но Бог и здесь не оставил Иосифа. Он склонил к нему сердце темничного смотрителя, который удостоил его такой доверенности, что поручил ему надзор над другими заключенными. В числе таковых находились в это время в темнице два чиновника фараоновых, из коих один был придворным хлебодаром, а другой исправлял должность виночерпия. Раз Иосиф приходит к этим заключенным и находит обоих в задумчивости. На вопрос его о причине их уныния они отвечали, что в минувшую ночь оба они видели замечательные сны и вот нет никого, кто объяснил бы им значение сих снов. «Богу одному объяснять сны, — отвечал Иосиф, — однако расскажите их мне».
Виночерпий начал: «Мне снилось, будто вижу я перед собою виноградную лозу с тремя ветвями; будто та лоза росла, покрылась листьями и расцвела; будто потом поспели на ней ягоды, и я, держа в руке фараонову чашу, взял виноградную кисть, выжал из нее сок в чашу и подал фараону». Иосиф отвечал: «Три ветки означают три дня. По прошествии этого времени фараон вспомнит о тебе и восстановит тебя в прежнее достоинство, и ты будешь подавать ему чашу, как и прежде, когда был его виночерпием. Не забудь же меня, когда снова будешь в счастии: вспомни обо мне перед фараоном и изведи меня из заключения».
Выслушав это и видя, что так хорошо объяснено сновидение виночерпия, хлебодар обрадовался и сказал Иосифу: «А мне снилось, будто я несу на голове три корзины хлебов, и в верхней из них были всякого рода печенья для стола фараонова, и будто птицы, прилетая, ели из той корзины». Иосиф отвечал ему: «Три корзины означают три дня. Через три дня фараон снимет с тебя голову, повесит тебя на виселице и птицы будут есть плоть твою».
Три дня прошло, и предсказания Иосифа исполнились. В день рождения своего фараон вспомнил об обоих заключенных и виночерпия восстановил в прежнее его звание, а хлебодара приказал повесить. Виночерпий, однако же, забыл об Иосифе, и Иосиф должен был еще два года томиться в заключении. Но Бог не забывает праведников!
Спустя два года фараон видел сон, значение которого никто не мог объяснить ему. Тогда-то виночерпий вспомнил свое обещание и объявил фараону, что в темнице находится один молодой человек, некогда так верно истолковавший сны как ему самому, так и повешенному хлебодару. Тотчас же послали за Иосифом в темницу и привели его к фараону.
Фараон сказал ему: «Я видел сон, и никто не может объяснить его. Но мне говорят, что ты, выслушав сновидение, тотчас же объясняешь его». Иосиф отвечал: «Без Бога нет ответа фараону. Но есть Бог на небеси, и Он открывает тайны!» Тогда фараон рассказал ему свой сон, говоря: «Мне снилось, будто я стою на берегу реки; и вот выходят из воды семь прекрасных тучных коров и идут на траву, что по берегу. Вслед за ними — вижу я — выходят из воды же другие семь коров тощих и таких худых, каких я не видывал на всей земле Египетской, и эти тощие коровы съели тех коров тучных, и при всем том остались такими же тощими, какими и прежде были. Тут я проснулся. Потом, снова заснув, вижу другой сон. Мне виделось, будто на одном стебле выросло семь полных и толстых колосьев, а вслед за ним появились другие семь колосьев, тонких и сухих. И эти семь тонких и сухих колосьев поглотили семь колосьев полных».
Иосиф отвечал фараону: «Оба сна твои означают одно и то же. Бог возвещает фараону, что Он имеет сотворить. Семь тучных коров и семь полных колосьев суть семь лет урожая. А семь тощих коров и семь сухих колосьев означают семь лет голодных. Вот настанут семь лет жатвы обильной по всему Египту, но затем придут семь лет голода по всей земле. А что то же самое снилось фараону дважды — значит, что Бог верно сотворит это и не замедлит. Посему, — продолжал Иосиф, — да поищет себе фараон человека мудрого и смышленого и да поставит его над Египтом. Пусть в продолжение семи лет обильных соберет он пятую часть от всех плодов земли и сложит ее в запасные магазины, чтобы от голода лет последующих не погибла земля».
Фараону очень понравились как истолкование снов, так и предложение Иосифа. «Но где найти нам человека, — сказал он, — в котором бы Дух Божий был, как в нем?» И, обратившись к Иосифу, произнес: «Отселе ты будешь первым в моем доме! Только царским престолом буду я выше тебя». Потом снял с себя перстень и надел его на руку Иосифа, одел его в богатую одежду, возложил золотую цепь на шею его, посадил его в царскую колесницу и велел везти его по городу и возглашать перед народом славу его. Таким образом Иосиф сделался первым вельможею во всей земле Египетской.
Так-то Господь Бог устроил судьбу Иосифа! Из дому отцовскаго попал он в ров, изо рва — в рабство и темницу, из темницы — во дворец царский. Иосифу было лет 17, когда его продали в Египет, и 30 лет, когда он в первый раз предстал перед фараоном.
Как Бог предвозвестил, так и случилось. Настали семь лет обильных, и Иосиф в продолжение их собрал по Египту такое множество пшеницы и других плодов земли, что нельзя было ни счесть всего, ни измерить. Потом настали и голодные годы, и уже в первый год неурожая недостаток в хлебе по соседственным странам был так велик, что все устремились в Египет для закупки хлеба у Иосифа.
Такой же голод был и в земле Ханаанской. Тогда Израиль сказал сыновьям своим: «Что еще думать? Слышно, что в Египте продается пшеница; ступайте туда и купите, чтобы нам не умереть с голода». И вот десять братьев отправились в Египет; один Вениамин остался с отцом своим дома. Пришедши туда, они явились к Иосифу и пали перед ним на землю как перед знаменитым египетским вельможею. Он тотчас узнал своих братьев, однако скрыл это и стал обходиться с ними как с чужестранцами, вовсе ему не известными, и даже говорил с ними на египетском языке. «Откуда вы?» — спрашивал он их через переводчика. «Из земли Ханаанской, — отвечали они, — пришли купить у тебя хлеба». «Соглядатаи вы, а не купцы! — сурово возразил им Иосиф. — Пришли высмотреть пути нашей страны». «Нет, господин наш, — отвечали испуганные братья, — мы люди честные; всех нас двенадцать братьев, все мы дети одного отца. Младший из нас остался дома с отцом, а одного уже давно нет». «Хорошо же, узнаем, правду ли вы говорите, — отвечал Иосиф. — Пошлите одного из вас привести сюда меньшого брата вашего, а прочие пусть останутся здесь в плену, пока не докажется, что вы не лжете». Засим он велел отвести их в темницу и держать там три дня. На третий день он приказал снова привести братьев к себе и сказал им: «Я боюсь Бога и не хочу никого обижать. Пусть один из вас останется в темнице, прочие же пойдут домой и отвезут купленную пшеницу. Но младшего брата вашего вы должны привести ко мне, иначе смерть вам, если не сделаете этого!» Тогда братья начали говорить между собою по-еврейски: «Согрешили мы, погубив брата нашего! Не хотели мы слышать воплей души его, когда он так умолял нас. Вот теперь пришла и на нас кара небесная». Но они не знали, что слова их понимал Иосиф, который в это время отвернулся и плакал. Между тем, он велел связать Симеона перед их глазами и отвести опять в темницу, а прочие отправились в обратный путь. Когда же, пришедши домой, рассказали они обо всем престарелому отцу своему, то он очень опечалился и сказал: «Вы хотите сделать меня совсем бездетным. Иосифа не стало, нет больше и Симеона, теперь вы отнимаете у меня и Вениамина! Нет, не отпущу с вами сына моего! Случится с ним беда, тогда низведете вы старость мою с печалью во гроб».
Но вот купленный запас вышел, а голод все еще продолжается. Чтобы не умереть с голоду, сыновья Иакова должны были снова отправиться в Египет за покупкою хлеба. Больно было старцу расстаться с Вениамином, но без него братья не смели явиться к египетскому царедворцу. Наконец им удалось уговорить своего отца, и Иаков, снарядив в дорогу всех сыновей, послал с ними в Египет и различные подарки от всех редких произведений земли Ханаанской. «Бог мой, — говорил он, благословляя детей своих в дорогу, — да внушит мужу тому благосклонность к нам, и да отдаст он вам назад брата вашего, и Вениамина да отпустит!»
Лишь только Иосиф увидел своих братьев, как начал дружески расспрашивать их: «Здоров ли ваш отец? Он стар, говорили вы, жив ли он? Это ваш младший брат? Бог да благословит тебя, дитя мое!» А между тем сам едва удерживался от слез, сердце его горело от любви к брату, и он вышел поспешно в другую комнату и заплакал.
Потом, умыв лицо и скрепив сердце, он снова вошел к ним, пригласил их к столу и велел подавать кушанье, сел и сам с ними, хотя, по обычаю страны, ел особо от них. При сем братья Иосифовы немало удивлялись, когда заметили, что всех их посадили по порядку возраста, и стали веселиться.
Отпуская их, Иосиф велел наполнить мешки их хлебом и каждому из них положить тайком в мешки деньги их, а Вениамину приказал кроме денег вложить в мешок серебряную чашу, из которой Иосиф пил за столом. Но когда они тронулись с места, Иосиф послал за ними в погоню своего домоправителя. «Зачем вы платите злом за добро?» — вскричал он, остановив их на пути. Но братья смотрели друг на друга в недоумении, не зная, что он говорит. «Зачем вы украли чашу моего господина? — продолжал он. — Ту самую, из которой он пьет?» «Что ты говоришь, господин? — отвечали смущенные и испуганные братья. — Мы не такие люди, чтобы сделать подобное. И пусть умрет тот из нас, у кого найдешь чашу, мы же все пойдем в рабство к господину твоему». «Пусть так, — отвечал домоправитель, — у кого найдется чаша, тот будет моим рабом». И с этим словом приказал развязывать мешки и обыскивать всех, от старшего до младшего; и нашлась чаша в мешке Вениаминовом. Ужас объял братьев, они растерзали одежди свои на себе и поворотили ослов своих назад. Когда они предстали перед Иосифом, он принял их со строгими укоризнами. Тогда Иуда, выступив из среды братьев, сказал: «Что ответим господину нашему и что будем говорить или чем можем оправдаться? Бог за неправду наказал рабов твоих! Вот и тот, у кого нашли твою чашу, и все мы теперь — рабы твои!» «Нет, — возразил Иосиф, — я не сделаю того! Пусть только тот останется у меня рабом, у кого нашлась чаша, вы же можете с миром воротиться к отцу своему». Тогда Иуда начал умолять его и просить, чтобы он не делал этого. «Если я приду домой к отцу, — говорил он, — и не будет с нами младшего брата, мы сведем старость отца нашего с печалью во гроб. Я, раб твой, поручился отцу за этого брата и сказал ему: если не привезу тебе его назад — вина падет на меня и на всю жизнь мою. Посему оставь меня здесь рабом вместо младшего брата, а его отпусти к отцу! И как явлюсь я к нему без брата моего? Нет, пусть не увижу я скорби, которая постигнет моего отца!» Тогда Иосиф не мог больше удерживаться. Выслав всех египтян вон, он залился слезами и воскликнул: «Я Иосиф! Жив ли еще отец мой?»
Но братья не могли ему отвечать ни слова: так испугали их слова его! Стыд и страх овладели ими, они стояли перед ним как окаменелые. Тогда Иосиф сказал им: «Подойдите ко мне!» Они подошли, но все еще не могли вымолвить ни слова. «Я Иосиф, — продолжал он, — я брат ваш, тот самый, которого вы продали в Египет! Но не скорбите о том, что вы продали меня; Бог привел меня сюда для спасения вашей жизни. Спешите скорее к отцу моему и возвестите ему о моей славе в Египте; расскажите ему все, что вы здесь видели; спешите, приведите сюда моего отца!» Потом бросился он на шею к Вениамину и заплакал; плакал и Вениамин в объятиях брата. После сего он облобызал и прочих братьев, и слезы их смешивались с его слезами. Тогда только осмелились они говорить с ним. Услышав об этой радости Иосифа, сам фараон возрадовался и приказал от себя пригласить в страну свою престарелого Иакова.
«Но не ссорьтесь на пути», — говорил Иосиф при прощании братьям своим, давая тем заметить, что он всех простил за прошедшее; и они отправились с радостью и веселием в Ханаан.
20. Переселение Иакова в Египет
«Иосиф жив еще и господствует над всем Египтом!» — восклицали одиннадцать сыновей Иакова, бросаясь к нему в объятия по возвращении своем домой. Но сердце Израиля слишком свыклось со скорбью о потере любимого сына, а потому он не верил словам их. Однако когда они пересказали ему все слова Иосифа и показали присланные им колесницы, Иаков ожил духом и сказал: «О счастье! Неужели еще жив сын мой Иосиф! Ах, дайте мне взглянуть на него, пока я не умер!» И вот Иаков с детьми и внуками отправляется в Египет, берет с собою все свое имение и все богатства, приобретенные им в земле Ханаанской.
Услышав о приближении отца, Иосиф сел в колесницу и отправился к нему навстречу. Увидев же его, бросился ему на шею и долго плакал в его объятиях. «Теперь умру спокойно, — говорил Израиль сыну своему, — ибо видел лицо твое и уверился, что ты жив».
Иосиф представил своего отца фараону. «Сколько лет тебе?» — спросил его царь. «Сто тридцать лет странствия моего по земле, — отвечал Иаков. — Малы и скудны дни возраста моего и далеко не достигают долготы дней отцов моих».
Еще семнадцать лет прожил престарелый Иаков в Египте и стал приближаться к смерти. Когда он уже был на смертном одре, пришел к нему Иосиф с двумя сыновьями своими, Ефремом и Манассиею. Обрадованный старец собрал последние силы, поднялся и сел в постели своей. «Не думал я более увидеть лицо твое, — сказал он Иосифу, — а вот Бог сподобил меня видеть и детей твоих». Иосиф же, взяв своих сыновей, поставил их перед Иаковом, чтобы он возложил на них руки и благословил их. Иаков правую руку положил на голову младшего, Ефрема, а левую — на голову старшего, Манассии, и так благословил их: «Бог, Которому благоугождали отцы мои, Авраам и Исаак, Бог, сохранявший меня от младости моей и до сего дня, и Ангел, соблюдавший меня от всякого зла, Он да благословит детей сих, и да призовется в них имя мое и имя отцов моих, Авраама и Исаака». Таким образом он поставил их по правам наследства наравне с сыновьями своими, как действительно и случилось: ибо от Ефрема и Манассии впоследствии образовалось два колена в народе израильском. Но Иаков прибавил еще более к преимуществам детей Иосифовых, сказав: «Вами благословлять будут во Израиле, говоря: Да сотворит тебя Бог; как Ефрема и Манассию!» После сего Иаков собрал вокруг одра своего всех своих сыновей и каждому из них преподал особое благословение. Пророчески прозирая в будущность, он предсказал каждому из них, какая судьба ожидает их потомство, а Иуде возвестил, что из его колена произойдут цари, которые будут царствовать в Иудее, пока не придет Мессия; затем лег на постель и скончался.
По смерти Иакова Иосиф с братьями, в сопровождении многих египетских вельмож, на колесницах и конях, отвез прах отца своего в землю Ханаанскую и погреб его там, как он сам завещал, в семейной могиле Авраамовой вблизи Мамврии.
По возвращении в Египет сыновья Иаковлевы начали было страшиться, чтобы теперь, когда умер отец, Иосиф не подумал отмстить им за обиду, некогда ему причиненную. Но он, узнав о том, так успокаивал братьев своих: «Не бойтесь, я помню Бога. Вы замыслили сделать мне зло, но Бог обратил это в добро, дабы вы и целый народ не погибли от голодной смерти». Таким образом, Иосиф стал мирно жить со своими братьями в Египте. Умирая же, предвозвестил им, что настанет время, когда Господь выведет их из сей страны, и в этой уверенности завещал вынести тогда кости свои из Египта.
Когда Израиль переселился в Египет, Бог дал ему такое обещание: «Я сделаю из тебя великий народ». И действительно, прошло несколько сот лет, и от двенадцати сыновей Иакова образовался великий народ израильский, разделявшийся, по числу родоначальников его, на двенадцать колен.
По смерти Иосифа потомкам Иакова в Египте уже не было так хорошо, как прежде. Следующие же египетские цари совсем забыли о заслугах Иосифа и всячески притесняли израильтян, обременяя их самыми тяжкими работами: употребляли их при постройке общественных зданий, заставляли делать кирпичи и при каждом случае обращались с ними жестоко. Впоследствии один из египетских фараонов возымел даже страшную мысль совсем истребить евреев, для чего дал повеление убивать всех новорожденных еврейских младенцев мужеского пола.
В это-то время у одной израильтянки из колена Левиина родился сын, которого она с большим страхом скрывала целые три месяца. Но наконец, видя, что нельзя более держать у себя, она взяла корзинку, осмолила ее, положила в нее младенца и пустила ее на воду у берега реки Нил. На ту пору дочь фараона приходит купаться в реке, замечает в тростнике корзинку и посылает одну из своих служанок принести ее к себе. Раскрыв корзинку, она видит в ней прекрасного мальчика, который только что пробудился от сна и плакал. «Ах, это, конечно, еврейское дитя!» — сказала тронутая царевна. Тогда сестра того мальчика, находившаяся вблизи и наблюдавшая за всем, подбежала к царевне и спросила: «Не позвать ли какую-нибудь еврейку, чтобы она вскормила тебе это дитя?» «Да, позови!» — отвечала дочь фараонова. Девушка тотчас же побежала и привела свою мать. Таким образом собственная мать этого дитяти сделалась и кормилицей его. Впоследствии царевна взяла мальчика к своему двору и приказала научить его всей египетской мудрости. Она дала ему имя Моисей, то есть «взятый из воды».
Моисей вырос и возмужал, а притеснения израильтян не прекращались. Со скорбью смотрел он на бедствие своего народа. Раз, вышедши из дома, увидел он, как один египтянин бил израильтянина. Сердце его возгорелось: он освободил своего соотечественника и убил египтянина. Молва о таковом его поступке скоро разнеслась всюду и дошла до фараона. Моисею угрожала казнь; посему он бежал из Египта и пришел в землю Мадиамскую, находившуюся на берегу Чермного моря, где жили также потомки Авраамовы. Здесь первый шаг его был ознаменован защитою слабых от утеснений сильных. Семь девиц, пасших стада своего отца, пришли к колодезю, чтобы напоить овец своих; пастухи другого стада не давали им воды, и бедные девицы не знали бы, что делать, если бы не вступился за них Моисей. Через это самое он познакомился с отцом этих девиц, Иофором, который был священником истинного Бога в той стране, и получил от него в замужество одну из дочерей его, Сепфору. Моисей поселился в Мадиаме и стал пасти стада своего тестя. Таким образом, воспитанник царевны, возросший среди блеска двора фараонова, сделался теперь пастухом в земле чужой.
Раз, находясь со стадами своими у горы Хорив, Моисей увидел куст, горевший огнем и не сгоравший. Изумленный, он подходит ближе к тому месту и слышит голос, взывавший к нему из куста: «Моисей! Моисей!» «Что, Господи?» — отвечал он. Голос продолжал: «Не приближайся сюда! Сними обувь с ног твоих, ибо место, на котором стоишь, есть святая земля!» И потом сказал: «Я Бог отца твоего, Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова!» Тогда Моисей, объятый благоговением, закрыл лицо свое. Бог же сказал: «Я вижу бедствие народа Моего в Египте и хочу теперь избавить его от рук египтян и ввести в землю, текущую млеком и медом. Итак, пойди туда! Я пошлю тебя к фараону, и ты изведешь из Египта народ Мой, детей Израилевых». Призвание было слишком важно, и Моисей стал отказываться. «Кто я такой, — говорил он, — чтобы мне идти к фараону и извести детей Израилевых из Египта?» Бог же сказал ему: «Я буду с тобою». «Но поверят ли мне дети Израилевы? — продолжал Моисей. — Не скажут ли: "Господь не являлся тебе!"?» Тогда Бог говорит ему: «Что у тебя в руке?» «Жезл», — отвечал Моисей. «Брось же его на землю!» Моисей бросил жезл на землю, и вдруг он обратился в змею. Моисей в испуге отскочил. Но Господь сказал ему: «Протяни руку твою и схвати ее за хвост!» Он сделал это, и змея обратилась в руках его опять в жезл. Далее говорит ему Бог: «Положи руку твою в пазуху!» Моисей сделал это, и рука его покрылась проказою, как снегом. Но, по гласу Божию, он снова положил руку в пазуху, и она стала опять чиста, как и прежде. «Если, — сказал Бог, — они не поверят и этим двум знамениям, то возьми воды из реки, вылей ее на землю — и вода станет кровью». Но Моисей продолжал отговариваться: «Ах, Господи! Никогда не был я красноречив; к тому же, косноязычен я». Господь же ответствовал: «Кто даровал уста человеку? Или кто делает немым и глухим, или зрячим и слепым? Не Я ли, Господь Бог? Итак, иди; Я отверзу уста твои и научу тебя, что ты должен говорить». И потом прибавил: «Вот брат твой Аарон выйдет к тебе навстречу. Ты же вложи слова твои в уста его, и он будет говорить за тебя». Тогда Моисей повиновался. Пришед в Египет, Моисей нашел брата своего Аарона и вместе с ним, собрав старейшин израильского народа, возвестил им, что Бог хочет извести народ свой из Египта.
Потом, явившись к фараону, Моисей и Аарон сказали ему: «Так говорит Господь, Бог Израилев: отпусти народ Мой, чтобы он мог сделать праздник Мне в пустыне». Но фараон отвечал: «Кто есть на свете, чьего бы голоса я стал слушаться? Я не знаю господина над собою и не отпущу Израиля!» Этого мало: фараон приказал еще наложить на израильтян работы, гораздо тяжелее прежних. «Этим людям делать нечего, — говорил он, — вперед не давать им более соломы для делания кирпичей, пусть сами собирают ее; положенное же число кирпичей должно доставлять, как и прежде». Моисей явился было снова перед фараоном и сделал перед ним чудо из своего жезла, но как и египетские мудрецы ухитрились сделать подобное, то и не было успеха от этого ходатайства. Тогда Бог, видя ожесточение фараона, восхотел показать ему силу Свою страшными чудесами: и вот на народ и землю Египетскую пошли одно бедствие за другим.
Моисей простер жезл свой на реку — и вдруг вся вода в ней превратилась в кровь. Целую неделю никто не мог пить воды из реки, и вся рыба в ней перемерла. Это было первое бедствие.
По гласу Моисея Аарон протянул руку на воды — и вся страна Египетская покрылась жабами; они проникли в дома и спальни, в постели и в кухонную посуду. Тогда взмолился фараон и сказал: «Ах, помолитесь Господу, чтобы Он изгнал от меня жаб, и тогда отпущу ваш народ». Моисей помолился к Господу, и в один день все жабы вымерли, так что их выметали из домов целыми кучами, и по всей земле разнесся от них смрадный запах. Но фараон ожесточился сердцем и не отпустил народа Божиего из своей страны. Тогда настала третья кара.
Аарон ударил жезлом по земле — и вся пыль земная превратилась в ядовитых мух, которые мучили людей и скот. Самые волхвы говорили: «Это перст Божий!» Но сердце фараона и на этот раз оставалось ожесточенным.
Засим по слову Моисея напали на страну Египетскую новые насекомые; потом пришел мор на скот; пало множество верблюдов, быков, овец, ослов и лошадей, но сердце фараона не смягчалось.
Моисей взял в руки золы и бросил ее на воздух перед глазами фараона, и вот люди и скот покрылись струпьями. Каждый раз Моисей назначал час, когда начнется и когда кончится всякое такое наказание, но фараон не хотел видеть в этом руки Божией и оставался при своем ожесточении.
Моисей поднял жезл свой к небу — и произошла страшная гроза с градом, какой никогда не бывало над Египтом с тех пор, как люди стали обитать в нем. Ломались деревья; скот, люди и все, что ни оставалось в поле, было побиваемо градом. Тогда фараон поспешил послать за Моисеем и Аароном и сказал им: «Я согрешил; помолитесь Господу, чтобы Он прекратил эту грозу!» Моисей вышел на поле, простер руки к небу — и град перестал, но фараон остался упорным по-прежнему.
Теперь поднялся южный ветер и нагнал саранчу, которая покрыла собою всю землю Египетскую и пожрала все, что только уцелело после града. Фараон снова посылает за Моисеем и Аароном и говорит им: «Простите мне еще раз грех мой!» Тогда Господь послал ветер западный, который снес саранчу с земли в Чермное море. Но фараон и тут не изменил своего ожесточения.
Моисей простер руки к небу — и настала глубокая тьма по всему Египту. Целых три дня люди египетские не видали друг друга и ни один не вставал со своего одра. В земле же Гесем, где жили израильтяне, было светло, как и всегда. Но фараон и после этого наказания не хотел смягчить своего сердца и даже прогнал от себя Моисея, сказав ему: «Пойди от меня прочь и смотри, не попадайся мне больше на глаза, иначе смерть тебе!»
Наконец Господь сказал Моисею: «Еще одну казнь наведу на Египет, и тогда фараон не только отпустит, но даже сам будет гнать вас от себя: ибо Я истреблю всякого первенца в земле Египетской, от первенца фараонова до первенца рабыни и до первенца всякого скота». Израильтянам приказано было готовиться в путь и в ночь перед отправлением из Египта заколоть однолетнего ягненка и съесть его с пресным хлебом и горькими травами. «Есть же его вы должны таким образом, — заповедал им Бог. — Да будут чресла ваши препоясаны и ноги ваши обуты в сапоги, и в руках ваших держите посохи; есть же со тщанием: Пасха есть Господня. Кровь же агнца да будет знамением на домах ваших, да не постигнет вас казнь, которую наведу на землю Египетскую».
Когда настал назначенный день, все израильтяне приготовились в путь. В полночь по земле Египетской прошел Ангел-истребитель, и не осталось дома, где не было бы мертвеца. Тогда между египтянами поднялся плач и вопль; страх и ужас объял фараона и весь его дом. Еще ночью он призвал к себе Моисея и Аарона и сказал им: «Идите скорее, вы и дети ваши; возьмите с собою и ваш скот». Также и египтяне спешили выпроводить его из страны своей, говоря: «Ради вас мы помрем!» Таким образом израильтяне вышли из страны рабства своего и вынесли с собою множество серебра и золота, драгоценных сосудов и дорогих одежд, которые они взяли у египтян на праздник. Исход их был так поспешен, что они не успели заквасить хлебного теста и взяли его с собою не вскиснувшим. Но едва только фараон узнал, что израильтяне вышли из его страны и остановились на расстоянии одного дня пути в пустыне, как начал раскаиваться, что отпустил их. Поспешно собирает он войско, пускается за ними в погоню и настигает их между Магдалом и Чермным морем, где они расположились лагерем. Страх и трепет объял израильтян, когда они увидели приближающиеся полчища египтян, но Моисей успокоил их, сказав: «Не бойтесь! Вы увидите, как Господь спасет нас ныне! Только молчите». Но положение их было действительно самое ужасное: перед ними глубина морская, а сзади воинство египетское. Тогда Господь сказал Моисею: «Что ты вопиешь ко Мне? Скажи сынам Израилевым, чтобы они продолжали свой путь далее! Теперь же узнают все египтяне, — говорил Бог, — что Я Господь и прославлюся в фараоне и в колесницах и в конях его!» Тогда Господь повелел Моисею ударить жезлом в море — и вот поднялся сильный ветер, который разогнал воду и осушил дно морское. Столп же облачный, который шествовал перед израильтянами, стал позади их, и сделались тьма и мрак, и не видно было египтянам, что делалось в стане еврейском. В самую полночь вошли сыны Израилевы на середину дна морского, а вода была им стеною справа и стеною слева. Когда же стало светать, пустился и фараон вслед за ними по дну морскому. Но Господь связал оси колесниц его, и они с трудом подвигались с места, так что египтяне наконец хотели было воротиться. «Убежим от израильтян! — говорили они. — Ибо Господь ратоборствует за них против нас». Между тем, израильтяне достигли уже берега, а египтяне были еще на самой середине морского дна. Тогда Господь сказал Моисею: «Простри руку твою на море!» — и вдруг вода пала на дно свое. Напрасно египтяне усиливались бороться с волнами; Господь погрузил их всех на дно морское, так что ни один из них не мог спастись от погибели.
Перешедши Чермное море, израильтяне вступили в большую дикую пустыню. Вокруг них не было ни полей обработанных, ни рек, обильных водою; на несколько верст кругом не было видно ничего, кроме песку; ни одного источника, изредка зелень, ни одной тропинки и никакого жилья человеческого. Спустя три дня после перехода их через море нашли они один источник, но вода в нем была так горька, что ее нельзя было пить. Тогда народ возроптал. Но Моисей воззвал ко Господу, и Бог показал ему одно дерево, которое он положил в воду, после чего ее можно было пить. «Я Господь Бог твой, исцеляющий тебя!» — говорил при сем Бог Своему народу.
Но вскоре затем народ снова возроптал, ибо у него не стало ни хлеба, ни мяса. Тогда Бог послал огромные стада перепелов, а на другое утро нечто мелкое, как крупа, и белое, как замерзшая роса, что лежало по земле, как иней. «Что это?» — спрашивали изумленные израильтяне друг друга. Моисей же отвечал им: «Это — хлеб, который Господь дал вам в пищу». И как на еврейском языке слово «что» называется «ман», то оттуда и названа эта пища манною. Это были небольшие кругловатые зерна, сладкие, как мед, вкусные и питательные, как самая лучшая мука.
Но вот опять является недостаток в воде. Опять поднялся ропот. Моисей снова воззвал ко Господу о помощи, и Господь сказал: «Возьми жезл твой и ударь в скалу». Моисей ударил в скалу — и скала дала из себя воду.
Потом напали на израильтян толпы амалекитян. Моисей выслал против них Иисуса, а сам пошел на вершину горы и простер руки к небу. И пока Моисей держал руки свои поднятыми к верху — побеждал Израиль; когда же опускались руки его — преодолевал Амалек. Тогда Аарон и Ор стали поддерживать утомленные руки Моисея, и он так оставался до самого захождения солнца. Наконец израильтяне преодолели Амалека, и он бежал от лица их.
Таким образом, израильтяне продолжали путь свой, руководимые Самим Богом. Столп облачный, сопутствовавший им при переходе через Чермное море, не отступал от них во все время странствия, днем показывая им путь светлым облаком, а ночью светя столпом огненным.
Спустя полтора месяца после исшествия своего из Египта израильтяне пришли к Синайской горе и здесь, среди прекрасных и обильных растением долин, пробыли целый год — год весьма важный по событиям не только для народа израильского, но и для всего человечества. Там произведено было счисление народа и возобновлено разделение его по коленам и фамилиям; постановлены тысяченачальники, сотники и десятоначальники для управления народом; но, что всего важнее, там дан был от Бога закон, определявший отношения человека к Богу и ближнему.
Лишь только израильтяне раскинули при Синае свои палатки, как Моисей по зову Божию отправился на эту гору. Там Господь сказал ему: «Приготовь народ, ибо в третий день сойдет Господь на гору Синайскую; поставь людей вокруг горы, и пусть никто не осмеливается взойти на нее или прикоснуться к ней: ибо всяк, прикоснувшийся к горе, смертью умрет».
Когда настал третий день, мрачное облако покрыло гору Синайскую; раздался гром, заблистала молния и послышался трубный звук. Вся гора дымилась, а трубный звук становился все громче и громче. Моисей стоял на горе перед Богом, а весь народ внизу под горою, в праздничных одеждах, трепеща от ужаса. И изрек Бог все слова сии, говоря: Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства; да не будет у тебя других богов пред лицем Моим. Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не поклоняйся им и не служи им, ибо Я Господь, Бог твой, Бог-ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвертого рода ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои. Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно, ибо Господь не оставит без наказания того, кто произносит имя Его напрасно. Помни день субботний, чтобы святить его; шесть дней работай и делай всякие дела твои, а день седьмой — суббота Господу, Богу твоему: не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот твой, ни пришлец, который в жилищах твоих; ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них, а в день седьмой почил; посему благословил Господь день субботний и освятил его. Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе. Не убивай. Не прелюбодействуй. Не кради. Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего. Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего. (Исх. 20, 1 –17).
И весь народ слушал эти словеса. Но люди убоялись явления Божия среди громов и молнии и сказали Моисею: «Говори ты с нами, и да не глаголет к нам Бог; иначе мы можем умереть. Все же, что ни скажет тебе Бог, мы исполним!» А Господь наперед сказал Моисею: «Если послушают гласа Моего и сохранят завет Мой, будут Мне людьми избранными из всех народов». Тогда Моисей отправился на гору один и оставался там сорок дней и сорок ночей. В это время Господь вручил ему две каменные скрижали Завета, на которых были начертаны заповеди Божий. Когда же Моисей сходил с горы, неся в руках скрижали Завета, и уже приближался к стану сынов Израилевых, он увидел, что они плясали вокруг золотого тельца с песнями и музыкою. Воскипев гневом на такую измену истинному Богу, Моисей бросил скрижали на землю и разбил их. Потом, обратившись к Аарону, сказал: «Что сделал тебе этот народ, что ты навел его на такой великий грех?» Но тот отвечал: «Не гневайся, господин мой, на меня! Ты знаешь, как злы эти люди. Они приступили ко мне, говоря: сделай нам богов, которые ходили бы перед нами, ибо мы не знаем, что сталось с Моисеем, который извел нас из Египта. Я же сказал им: если есть у кого золото, принесите ко мне, и они принесли; я бросил его в огонь, и вылился телец!» Тогда Моисей взял этого тельца, сжег его в огне, превратил в порошок, который потом высыпал в воду и напоил ею израильтян. Сам же отправился опять к Господу и сказал ему: «Молюся Тебе, Господи! Великий грех сотворили эти люди перед Тобою, но прости им грех их! Если же нет, изгладь меня из книги Твоей, в которую Ты вписал меня». Но Господь сказал: «Того изглажу Я из книги Моей, кто согрешил передо Мною; ты же сойди теперь вниз и веди этот народ на место, о котором Я сказал. Ангел Мой будет предшествовать тебе. Грех их Я прощу, когда настанет время посещения Моего». Потом Господь снова повелел Моисею взойти на гору. «Истеши себе, — говорил ему Господь Бог, — такие же две каменные скрижали, как и первые, принеси Мне их завтра на гору Синайскую, и Я напишу на них все те слова, которые были на прежних скрижалях». Таким образом, Моисей провел перед Господом еще сорок дней и сорок ночей. И Господь снова написал на двух скрижалях словеса Завета — десять заповедей.
Законы, которые Бог даровал Своему народу, обнимали всю жизнь его, как общественную, так и семейственную. В них заключались: и запрещение употреблять в пищу некоторых животных, которые посему названы нечистыми; и предписания касательно вступления в брак; также постановления касательно наследства и законы, касающиеся земледелия; в них определялись и наказания за преступления и права войны, взаимные обязанности родителей и детей, обязанности по отношению ко вдовам и сиротам, бедным, слепым и глухим — и все это изложено самым точным образом. В сих законах не были забыты и животные. Так, например, предписывалось не заграждать рта волу молотящему; не вредить дерев плодовитых; не разорять гнезда птиц; не оставлять без помощи вола или осла, изнемогающих под тяжестью ноши. И все это запечатлевалось одним сильным словом: «Аз Господь Бог ваш».
Колену Левиину, к которому принадлежал и сам Моисей, предоставлены были особые права в народе израильском. Аарон, брат Моисеев, сделан был первосвященником, а четыре сына Аароновы — священниками, и это достоинство утверждено за всем его потомством; равно как все колено Левиино было назначено на служение алтарю и скинии, а посему освобождено от всех податей и прочих гражданских повинностей.
Аарон и сыновья его были торжественно посвящены в этот сан через облачение в священные ризы, возлияние мира на главу Аарона и окропление их кровью жертвенных животных. Для богослужения устроен походный храм, названный «скиниею свидения». Во внутреннем отделении этой скинии, называемом «Святая Святых», находился золотой ковчег, в котором хранились начертанные Самим Богом скрижали Завета. В другом отделении, называемом «Святое», стояли с одной стороны светильник с семью лампадами, с другой — стол с двенадцатью хлебами предложения, а в середине — алтарь кадильный, на котором ежедневно воскурялся фимиам Господу. Вокруг всей скинии находилось большое пространство, называемое двором, где помещались жертвенный алтарь, на котором сожигались приносимые народом жертвы, и медная умывальница для омовения рук и ног священников перед входом их в святилище. Учреждая таким образом богослужение в Своем народе, Господь заповедал строго сохранять его постановления. Особенно запрещено было приносить жертвы вне святилища на всяком высоком месте и под каждым деревом, как это делали язычники.
Израильский народ должен был совершать всенародные празднества три раза в год: раз — в воспоминание исшествия из Египта, в другой раз — в честь синайскаго законодательства и в третий — в память странствования израильтян по пустыне. Эти три праздника, из которых первый назвался Пасхою, второй — праздником Пятидесятницы и третий — праздником Кущей, имели также особое значение и в отношении к земледелию. В праздник Пасхи повелевалось возлагать на алтарь первый зрелый сноп ячменя, потому что вслед за сим праздником начиналась в земле Ханаанской уборка ячменя. Пятидесятница была вместе и праздником жатвы, ибо в это время начиналась жатва пшеницы. Праздник же Кущей, вместе с историческим своим значением, был и благодарственным торжеством по собрании винограда. Кроме этих торжественных праздников израильтяне праздновали новолетие, называвшееся праздником труб и новомесячия. Один день в году, называвшийся днем очищения, назначался на покаяние с постом и жертвоприношениями за грехи.
Целый год провели израильтяне у горы Синайской; здесь праздновали они и годовщину своего исхода из Египта. Но вот в один день поднялся облачный столб от скинии свидения и тотчас же весь народ стал готовиться в поход. Обрадовались израильтяне, думая себе: теперь-то прямо придем в обетованную землю. Но случилось не так.
Едва прошло три дня нового странствования их по пустыне, как их ревность совсем ослабела. Поднялся ропот, и в этот раз низший класс народа стал жаловаться на скудость пищи. «Кто даст нам здесь мяса? — кричали люди с воплем и слезами. — Вспомните, чего мы не ели в Египте! И рыбу, и огурцы, и дыни, и лук, и чеснок. Теперь же не чем душу отвести! Одна манна перед глазами!» Тогда Господь сказал: «Подождите, завтра же будете есть мясо! И не один только день, и не два, и не пять, и не десять, и не двадцать, но целый месяц, пока оно не бросится вам в нос и не опротивеет вам, за то, что вы не покоряетесь Господу, сущему с вами, и говорите: зачем мы вышли из Египта?» Но Моисей сказал: «Шестьсот тысяч одних мужей со мною; Ты же говоришь: дам им мяса, и будут есть целый месяц от него!» Господь же отвечал: «Разве несильна рука Господня? Вот ты увидишь, сбудется ли слово Мое или нет!» Вдруг поднялся ветер с моря и нагнал целые стада перепелок, которые покрыли собою всю землю на пространстве целого дня пути кругом всего стана израильского. Целые два дня народ собирал перепелок, но еще не успели люди съесть всего мяса, как поднялся между ними мор; и на том самом месте, где они кричали, требуя мяса, целые толпы похотствовавших были поражены от Господа смертью. Посему и назвали то место гробами похотения.
Когда народ израильский пришел в пустыню Фаран, Моисей по глаголу Господню выбрал 12 мужей, из каждого колена по одному, и послал их в землю Ханаанскую разузнать как о состоянии самой страны, так и о числе и силе ее жителей. Эти соглядатаи прошли всю страну от южных до северных ее границ. Плодородие той земли было удивительное, они срезали там одну виноградную ветвь, которая была так велика, что ее должны были нести двое, перекинув на жердь. Через сорок дней воротились они в свой стан и так рассказывали Моисею о виденной ими стране: «Ходили мы в землю, в которую ты послал нас; земля та кипит млеком и медом: и вот плод ее! Но на земле той живет народ сильный, много у них больших и крепких городов. Между людьми же там есть такие великаны, что мы перед ними казались не больше саранчи!» Тогда напал ужас на всех израильтян, и они стали снова помышлять о возвращении в Египет. «Изберем себе старейшину, — говорили они между собою, — и воротимся в Египет». Напрасно двое из соглядатаев, Иисус и Халев, употребляли все усилия, чтобы успокоить народ и внушить ему упование на Бога; народ кричал: «Побейте их каменьями!»
Тогда над скинией свидения, перед глазами всего народа, явилась Слава Господня во облаке и раздался голос. Бог возглаголал к Моисею: «Доколе будет оскорблять Меня народ сей? И доколе не будет веровать в Меня, несмотря на все чудеса, которые Я сотворил для них? Поражу их всех смертью и произведу из тебя племя многочисленнейшее их!» Но Моисей стал умолять Бога простить народу и этот грех. Тогда Господь сказал: «Долго ли же мне прощать этому злому сонмищу! Скажите же им: истинно, как вы сами сказали вслух Мне, так и сделаю с вами! Детей ваших, о которых вы говорили, что они в разграблении будут, Я введу в эту землю, и они наследуют страну, вами отвергнутую. Ваши же тела падут в пустыне. Но и дети ваши наперед пробудут в пустыне сорок лет и понесут на себе бремя вашего греха! И узнаете тогда ярость гнева Моего!» Таким образом, все, которым при исшествии из Египта было 20 лет, должны были умереть в пустыне, исключая Иисуса и Халева; детям же Израилевым надлежало странствовать еще тридцать девять лет. Местом странствования их была теперь пустыня Синайская и пустыня Фаран, где они провели многие годы, пока не умерли все роптавшие на Господа.
Но и этот суд Божий не вразумил непокорный народ израильский. Еще не раз во время странствования по пустыне восставал он против Бога и Моисея. Так, один раз подняли бунт против Моисея и Аарона некто Корей с Дафаном и Авироном и в заговор свой вовлекли 250 других знаменитых израильтян. Они начали укорять Моисея и Аарона во властолюбии и требовали, чтобы весь сонм израильский мог равно участвовать в правлении и священстве. Но Моисей отвечал им на это: «Приходите завтра перед Господом с вашим фимиамом, и тогда откроется, кого изберет Господь». Корей, собрав соумышленников своих, действительно явился перед скиниею свидения. Тогда открылась Слава Господня, и из облачного столба Господь сказал Моисею и Аарону: «Отступите от среды народа сего, Я сейчас истреблю всех их!» Но Моисей и Аарон возопили к Господу, говоря: «Боже духов и всякия плоти! Неужели ради греха одного на весь сонм гнев Твой?» Тогда Господь сказал: «Скажи же народу, чтобы отступили они от сонмища Кореева и от сонмища Дафанова и Авиронова». И лишь только народ отступил от них, как земля разверзлась и поглотила преступников со всеми семействами, с палатками и имением их, а на остальных 250 бунтовщиков упал огонь с небеси и пожрал их. Но жестокосердый народ не вразумился и этим; поднялся новый ропот на Моисея и Аарона за то, будто они одни были причиною погибели сих людей. Тогда Господь послал на них моровую язву, и жертвою ее были 14700 человек. В Кадисе народу не достало воды и снова поднялся ропот на Моисея. Но Господь сказал ему: «Возьми жезл твой и, вместе с братом твоим Аароном, созови весь сонм Израилев и в их присутствии скажи камню, чтобы он дал воды». Моисей и Аарон собрали народ и воззвали к нему: «Послушайте вы, непокорные, разве нам из этого камня известь вам воду?» Но Моисей не сказал камню, как повелел ему Бог, а с гневом поднял руку свою и ударил дважды жезлом в камень. Вода действительно полилась из камня, и в таком количестве, что весь народ и весь скот их могли напиться, но Моисею и Аарону сказано было Господом: «Поелику вы не исполнили верно слова Моего и не прославили Меня перед сынами Израилевыми, за то не вы введете народ сей в землю, которую Я дам им». В память этого гнева Божия источник тот назван был водою пререкания.
В сороковом году странствования израильтян, когда слово гнева Божия уже сбылось над Аароном и он умер на горе Ор, народ еще раз возроптал на Бога и Моисея. «Для чего ты вывел нас из Египта? — говорили они сему последнему. — Для того ли, чтобы погубить нас в пустыне? Вот у нас нет ни хлеба, ни воды, а эта тощая пища (манна) нам опротивела!» За это Бог послал на народ ядовитых змей, от уязвления которых померло большое число сынов Израилевых. Тогда пришли они к Моисею и говорят ему: «Согрешили мы, что возроптали на Господа и на тебя! Помолись Господу, чтобы он избавил нас от змей!» Моисей стал молиться за народ, и Господь сказал ему: «Сделай себе медную змею и выставь ее напоказ! Пусть всякий, укушенный змеею, только взглянет на нее — и будет жив!» Моисей сделал змею из меди и повесил её на крестообразном столбе; с тех пор всякий, укушенный змеею, прибегал к этому знамени и, взглянув на оное, оставался в живых.
Теперь начинается завоевание земли обетованной. Израильтяне разбили Сигона, царя Аморрейского, и Ога, царя Васанского; потом расположились лагерем у Иордана в земле Моавской. Царь Моавский, по имени Валак, испуганный нашествием израильтян, послал в Месопотамию за одним знаменитым прорицателем, которого звали Валаамом, и велел сказать ему: «Вот вышел народ из Египта и попрал собою всю мою землю! Приди и прокляни мне людей сих!» Но Бог сказал Валааму: «Не ходи и не проклинай этого народа, ибо он благословен». Валак же послал к Валааму новое посольство из знаменитейших князей своей земли и обещал ему большую награду, если тот исполнит его просьбу. На этот раз Валаам согласился, оседлал осла и отправился в путь.
Но на дороге явился Ангел Господень с обнаженным мечом в руках и ослицу Валаамову не пускал идти далее. Валаам, не видевший Ангела, рассердился на ослицу и начал бить ее. Она упала на колени, но Валаам стал бить ее еще сильнее. Тогда Господь отверз уста ослице, и она заговорила человеческим голосом: «Что я сделала тебе, что ты бьешь меня? Не служила ли я тебе от юности твоей идо сего дня? Неужели ты думаешь, что я делаю это по упрямству?» Тогда Бог открыл глаза Валааму, и он увидел Ангела, который так сказал ему: «За что ты бьешь осла своего? Я пришел воспрепятствовать тебе, потому что путь твой неприятен мне. Впрочем, иди с этими людьми, только смотри, говори лишь то, что я скажу тебе!»
Обрадовался Валак, увидев Валаама, и на другой же день рано утром возвел его на одну возвышенность, откуда видна была часть стана израильского. Учредив там жертвоприношение, он ожидал с сонмом князей своих услышать из уст Валаама все страшные проклятия на сынов Израилевых. Но Валаам возвысил голос свой и сказал: «Как прокляну я того, кого Господь не клянет! Или как буду злословить того, кого не злословит Бог! Благословлять приведен я сюда; и я благословляю и не могу иначе!» Таким образом Валаам благословил сынов Израилевых до трех раз. Тогда Валак всплеснул руками и сказал: «Что ты сделал со мною? Я призвал тебя проклясть врагов моих, а ты благословил их трижды! Я думал почтить тебя, но теперь Господь лишил тебя славы!» После этого Валаам отправился опять домой; моавитяне же были разбиты израильтянами, и весь мужеский пол их истреблен.
Из всех израильтян, которых Господь вывел из Египта, оставались в живых только Иисус, Халев и Моисей, все прочие умерли. Теперь дошла очередь до Моисея. «Взойди на гору Навав, — сказал ему Господь, — и взгляни оттуда на землю Ханаанскую, которую Я даю во владение сынам Израилевым. Ибо ты только увидишь ее, но не войдешь туда, а скончаешься на той горе, как умер брат твой Аарон на горе Ор, потому что вы не покорились словам Моим у воды пререкания в пустыне Син». Тогда Моисей простился со своим народом, еще раз напомнил ему о всех благодеяниях Божиих, повторил перед ним главнейшие заповеди Господни, произнес во услышание всех благословение на исполнителей закона и проклятие на нарушителей оного и, наконец, в утешение дал им такое обещание: «Воздвигает вам Господь Бог ваш Пророка от братии ваших, как меня; Того вы должны слушать!» Затем он отправился на гору и умер там; и Господь скрыл место погребения его даже до сего дня. Моисей умер 120-ти лет, но до самой смерти своей был бодр духом и крепок телом.
По смерти Моисея Иисус Навин занял место вождя народа израильского. Как при Моисее, так и теперь Господь помогал своему народу. Некогда Моисей провел израильтян сквозь море, теперь Иисус проводит их через Иордан. Вода разделилась: нижняя часть ее стекла вниз, а верхняя остановилась и стала как стена, пока народ переходил по дну реки. Таким чудным путем шествовал Израиль на завоевание Иерихона. Иерихон был город большой и укрепленный. Но Господь сказал Иисусу: «Не бойся! Я предаю тебе в руки Иерихон и царя его». По слову Господню израильтяне подняли ковчег завета и в сопровождении левитов и всего войска начали обходить стены иерихонские. Так ходили они шесть дней; наконец в седьмой, когда, при седьмом обходе в тот же день, жрецы затрубили в трубы и народ воскликнул громким голосом, стены иерихонские пали сами собою и воины со всех сторон устремились в город. Жители его были истреблены, а дома их сожжены.
Так помогал Господь Иисусу в завоевании земли обетованной. От рук его пали один за другим более тридцати царей, владевших разными землями в Ханаане. В сражении при Гаваоне по слову Иисуса остановились солнце и луна, а Бог на убиение врагов его, аммореян, послал каменный град. В несколько лет завоевание почти целой страны было окончено, и Иисус приступил к разделу земли между остальными коленами израильскими. Колено Рувимово, Гадово и половина Манассиина получили свою долю еще при жизни Моисея и поселились по ту сторону Иордана; остальные же десять с половиною колен расселились между морем и Иорданом. Одно только колено Левиино не получило для себя особой земли, но, как достояние Божие, назначенное на службу храму Господню, имело часть свою во всех коленах Израилевых. Число же двенадцати колен восполнилось тем, что на место Иосифа и Левии получили свое наследие два сына Иосифова — Ефрем и Манассия. Святилище, скиния с ковчегом завета были поставлены в Силоме.
Когда Иисусу исполнилось сто десять лет, он созвал к себе весь народ израильский в Сихем, чтобы перед смертью проститься с ним. Здесь напомнил он израильтянам о всех благодеяниях Божиих и увещевал их пребыть верными Господу. «Бойтесь Бога, — говорил он им, — сохраняйте все, написанное в законе Моисеевом. Не служите богам чужих народов, но пребудьте верны Господу. А если не хотите служить Господу, то выберите себе сами, кому служить вам: Богу ли отцов ваших или богам аморрейским. Я же и дом мой будем служить Господу, ибо Он свят». Тогда весь народ отвечал: «Да не будет, чтобы мы оставили Господа и стали служить чужим богам!»
По смерти Иисуса Навина израильтяне не сдержали своего обещания и нарушили завет Господень. Часто впадали они в идолопоклонство, и тогда Бог предавал их в руки врагов; но когда снова обращались к Господу, Бог для избавления их воздвигал людей сильных, которые были вместе и судиями народа. Таковых судей было двенадцать и в числе их одна женщина, по имени Деворра. В ее правление случилась война у израильтян с Иавином, царем Ханаанским, царствовавшим в Ассоре. Полководец его Сисара около 20-ти лет опустошал землю Израильскую. Тогда сыны Израилевы обратились к пророчице Деворре с просьбою спасти их от неприятеля. Та призвала к себе Барака, приказала ему собрать десять тысяч войска и отправиться с ними к горе Фавор, где он должен был встретиться с Сисарою. Но такова была вера в могущество Деворры, что Варак не иначе решился идти на войну, как только если Деворра пойдет вместе с войском. Деворра согласилась на это, сказав, однако, Вараку, что за это малодушие слава победы достанется не ему, а женщине. И действительно, когда израильтяне разбили Сисару, он скрылся было в доме Иаили, жены одного владельца Кинея, которая и умертвила его ночью. Таким образом, Варак лишен был славы убить или взять в плен своего противника. В другой раз сыны Израилевы согрешили перед Богом и Господь наслал на них мадианитян, которые огромными толпами вторгались в землю Ханаанскую, опустошали поля и угоняли скот израильский. Семь лет сряду продолжались нападения их, и они не встречали себе нигде сопротивления. Наконец сыны Израилевы возопили ко Господу о помощи, и Бог воздвиг им избавителя. Это был молодой человек из колена Манассиина, по имени Гедеон. Однажды он молотил пшеницу на гумне отца своего, собираясь в побег от мадианитян, как перед ним является Ангел Господень и говорит ему: «Господь с тобою, сильный крепостью!» «Ах! — отвечал Гедеон. — Если бы Господь был с нами, не постигло бы нас такое несчастие! И где теперь все чудеса Его, о которых нам рассказывали отцы наши? Нет, нас оставил теперь Господь и предал в руки мадианитян!» Ангел Господень взглянул на него и сказал: «Изыди с этою крепостью твоею, и спасешь Израиля от руки мадиамской. Смотри! Я посылаю тебя». «Мне ли спасать Израиля? — возразил Гедеон. — Я самый младший из братьев моих, да и семейство мое незначительное в целом колене Манассиином».
Но Господь сказал ему: «Если Я буду с тобою, то ты поразишь мадианитян, как одного человека». Тогда Гедеон попросил знамения, по которому он мог бы убедиться, что действительно Господь избирает его на дело сие, и Ангел Божий открыл ему себя в чудесном жертвоприношении. После этого Гедеон, воспламенившись ревностью по Боге, вырубил священную дубраву отца своего, в которой стоял жертвенник Ваала. Это был первый подвиг неустрашимости, угодный Богу, ибо все, служившие этому идолу, хотели убить Гедеона за его поступок.
Между тем, Гедеон, все еще не уверенный в великом призвании своем, стал опять просить у Бога знамения. «Если Ты, — говорил он Господу, — спасаешь рукою моею Израиля, то вот я положу овечью шкуру на гумно; и как скоро роса окажется на шкуре только, а по всей земле кругом будет сухо, я узнаю, что спасаешь рукою моею Израиля». На другое утро, вставши рано, он нашел шкуру совершенно мокрою, так что, выжав из нее росу, он наполнил ею целый водонос. Тогда Гедеон ободрился и осмелился еще раз вопросить Господа. «Да не разгневается Господь на меня, — говорил он, — и да испытаю еще раз! Пусть теперь шкура будет суха, а по всей земле роса!» Бог исполнил и на этот раз его желание. Овечья шкура осталась совсем суха, между тем как вся земля вокруг была покрыта росою. Тогда Гедеон восстал и собрал 32000 человек войска. Но Господь сказал ему: «Слишком много тебе людей сих. Пусть не хвалится Израиль передо Мною и не говорит: моя рука спасла меня. Скажи им: кто боязлив и страшлив, пусть воротится назад!» Когда Гедеон сделал это, у него осталось только 10 000. Но Господь сказал: «И этого еще слишком много! Выведи их на воду, и Я искушу их перед тобою». Гедеон сделал, как повелел Господь, и при нем осталось только 300 человек.
Тогда Гедеон разделил свое войско на три отряда, дал каждому из воинов в одну руку по горящему факелу, сокрытому до времени в кувшине, а в другую по трубе, и ночью стрех сторон дружно напал на лагерь мадианитян. «Меч Господу и Гедеону!» — воскликнули израильтяне. Поднятые к верху факелы, звуки труб и необыкновенный треск разбитых при сем кувшинов так смутили беспечно спавших мадианитян, что они в замешательстве стали принимать своих братий за врагов и умерщвлять друг друга. Скоро все они обратились в бегство, а между тем с гор Ефремовых устремляются израильтяне в погоню за врагами. Множество мадианитян пало под мечом их, и огромная добыча досталась в руки победителей.
Когда Гедеон возвратился с поля битвы, народ хотел сделать его царем над собою, но он отвечал: «Нет, ни я, ни дети мои не должны царствовать над вами. Господь да владеет Израилем!» Таким образом, израильтяне опять должны были оставаться при том же образе правления. Судии появлялись только по временам, и нередко народу не к кому было обратиться, чтобы искать суда и защиты. Так, когда по грехам израильтян на них напали аммонитяне, они обратились к одному жителю Галаада, по имени Иеффаю, прося спасти их от неприятеля. Тот, взявши с них обещание, что они сделают его князем над собою, отправил сперва послов к царю Аммонитскому для переговоров; когда же послы воротились ни с чем, Иеффай собрал войско и пошел войною на аммонитян, давши при этом обет Богу принести Ему в жертву за победу первое, что ему встретится по возвращении домой. Случилось же так, что единственная дочь его, услыхав о победе, одержанной отцом ее над аммонитянами, приготовила ему торжественную встречу и первая вышла к нему из дома, в сопровождении подруг своих, с музыкою и пением. Иеффай пришел в отчаяние от такой встречи, но дочь его сама стала уговаривать его исполнить обет, данный Богу, и только выпросила себе сроку два месяца, чтобы вместе с подругами своими оплакать свое девство.
Последним из судей был Сампсон, знаменитый своею необычайною силою. Много раз филистимляне покушались схватить его, но каждый раз он разрывал на себе оковы и уходил от них, один раз даже унесши на плечах ворота их города. Но коварством одной филистимлянки Сампсон был предан в руки врагов своих, которые долго держали его в темнице. Однако Сампсону удалось под конец отомстить за себя врагам своего отечества. Приведенный на всенародное посмеяние в храмину, где собирались все знатные люди земли Филистимской, он, помолившись Богу, собрал все свои силы и, схвативши средние столбы, на которые опиралось все здание, столкнул их с места и под развалинами дома погреб себя и всех находившихся там филистимлян. После него власть судии соединена была со званием первосвященника в лице Илия.
Раз во времена судей случился сильный голод в земле Израильской, так что многие оставляли свое отечество, ища пропитания в землях соседних. В числе таковых был один вифлеемлянин, по имени Елимелех, с женою и двумя сыновьями переселившийся в землю Моавитскую. Сыновья его там женились на моавитянках. Имя одной из них было Орфа, а другой — Руфь. Спустя несколько времени Елимелех умер, сыновья его также, и жена его Ноемминь возвращалась теперь на родину бедною вдовою. Обе невестки ее провожали ее и никак не хотели с нею расстаться. Ноемминь всячески уговаривала их остаться в земле своей, и Орфа действительно простилась с нею и воротилась домой; Руфь же не согласилась покинуть ее, говоря: «Не будет того, чтобы я воротилась назад; куда ты ни пойдешь, и я пойду с тобою, и где ты ни поселишься, поселюся и я. Твой народ будет моим народом, и твой Бог — моим Богом. Одна смерть разлучит меня с тобою».
Когда Ноемминь воротилась в Вифлеем, ее никто не мог узнать, и люди спрашивали друг друга: «Неужели это Ноемминь?» Она же говорила: «Не зовите меня больше Ноемминь (что на еврейском языке значит веселая), но зовите Мара (то есть горькая). Богатою вышла я отселе, а вот теперь бедною возвратил меня Господь».
Была жатва ячменя, когда Ноемминь с невесткою своею пришли в Вифлеем, и Руфь пошла в поле собирать оставшиеся колосья. Бог устроил так, что она пришла прямо на землю одного богатого человека по имени Вооз, который был родственником умершему ее мужу. Когда Вооз вышел к женщинам на поле, то сейчас же заметил Руфь и спросил: «Кто такая эта женщина?» Потом, узнав о ней от жнецов, сам подошел к ней и ласково заговорил с нею. «Я слышал, — сказал он ей, — как ты поступила с свекровью по смерти мужа твоего. Господь Бог Израилев, к Которому ты пришла с упованием, да воздаст тебе за дело твое!» Потом приказал людям своим быть ласковыми с этою моавитянкою и оставлять ей побольше колосьев.
Воротившись домой, Руфь рассказала о всем этом своей свекрови. Ноемминь же сказала: «Вооз — наш родственник. Да благословит его Господь, что он не оставляет милостью своею как живых, так и умерших!» Между тем, Вооз, видя каждый день, как усердно работала эта бедная женщина во все время жатвы, полюбил ее. Во Израиле же был закон, что если кто из женатых умрет бездетным, то брат его или ближайший после него родственник обязан жениться на вдове; и эта вдова могла, не стыдясь, сама искать сего брака. Посему Руфь, по наставлению свекрови своей, предстала, по обычаю страны, перед Воозом и вскоре после жатвы уже была его женою. Бог благословил ее сыном, которого назвали Овидом. А от Овида родился Иессей, отец Давида. Таким образом эта бедная моавитянка сделалась прабабкою великого царя во Израиле!
После многих вождей, судивших во Израиле, сделался судиею первосвященник Илий. Скиния свидения находилась тогда в Силоме, туда сходились израильтяне на праздник, там судили и решали дела свои. Однажды во время праздника Илий заметил во дворе скинии одну женщину, которая казалась молящеюся; губы ее шевелились, но ни одного звука не выходило из уст ее. Илий подумал, что эта женщина, может быть, пьяна, и укорил ее, но он несправедливо обидел бедную женщину. Она от глубины сердца молила Господа отнять у нее поношение бесчадства и даровать ей сына, которого она обещала посвятить на служение Господу. Когда Илий узнал от нее об этом, то сказал ей: «Иди с миром! Бог Израилев да исполнит прошение твое!» Анна — так звали эту женщину — пошла домой. А Бог исполнил ее прошение и даровал ей сына, которого она назвала Самуилом, что значит: испрошенный от Господа. Спустя несколько лет, когда дитя подросло, родители Самуила взяли его с собою на праздник в Силом и отдали там на руки первосвященнику для приготовления на служение Господу. Каждый раз, приходя в Силом на праздник, они слышали о нем только доброе, между тем как собственные дети первосвященника, Офни и Финеес, вели себя очень легкомысленно и своею порочною жизнью оскорбляли святыню Божию. Илий не раз укорял сыновей своих за их грехи перед Богом и людьми, но чтобы их исправить, надобно было поступить с ними строго, а отец слишком нежно любил их; и Бог не замедлил наказать его за такую слабость. Один раз ночью Самуил слышал голос, который назвал его по имени. Думая, что его зовет к себе Илий, он встал и пошел к первосвященнику, но узнав, что тот не звал его, лег опять спать. Когда же это повторилось во второй и третий раз, то Илий заметил, что сей голос был от Господа, а потому сказал Самуилу: «Поди, дитя мое и спи! Если же тебя опять позовет голос, то скажи: Господи, раб Твой слышит». Действительно, Самуил услышал снова голос Божий, который звал его. На сей раз он отвечал, как повелел ему Илий: «Говори, Господи, раб Твой слышит». Тогда Господь сказал ему: «Вот Я скоро заговорю ко Израилю, так что у всякого, кто только услышит о том, зашумит от того в обоих ушах. И тогда наведу на Илия все, что Я возвестил ему: в один день умрут оба сына его, и отмщу на доме его неправды сыновей его, ибо знал он, как злословили Бога сыновья его, и не наказал их!»
На другое утро Илий спрашивает Самуила: «Что же говорил с тобою Господь? Не скрывай от меня ничего!» Тогда Самуил должен был рассказать все слышанное им от Господа. Илий отвечал на это: «Он— Господь! Да сотворит, что Ему благоугодно!» Между тем, возвещенное наказание Божие не замедлило исполниться. Вскоре возгорелась война с филистимлянами. Израильтяне были побеждены и, не надеясь более собственными силами преодолеть врага, решились прибегнуть к помощи Божией, для чего принесли в стан свой ковчег завета. Но Бог, определивший отмщение Израилю, не прославил и святыни Своей перед народом. Девяностовосьмилетний старец Илий, отпустив ковчег на поле брани, сидел у дверей скинии, смотря с беспокойством на дорогу, откуда ожидал он с сердечным трепетом вести о судьбе кивота Божия. Вдруг является вестник с растерзанными ризами и с пеплом на главе, что было у израильтян знаком печали. «Что скажешь, дитя мое?» — спросил его Илий. «Израиль обращен в бегство неприятелями. Оба сына твои убиты. Кивот Божий взят в плен!» Услышав это, Илий упал от ужаса навзничь и разбился до смерти.
Между тем, филистимляне отнесли ковчег завета в Азот и поставили его в храм бога своего Дагона. Но на другое утро они нашли, что бог их лежит на полу перед кивотом Божиим. Они подняли его и поставили на место, но на следующее утро нашли только туловище бога своего, валявшееся на полу перед ковчегом, голова же его, ноги и руки были разбросаны по всему храму.
Тогда они взяли ковчег из храма и перенесли в Геф, но вместе с ковчегом в Гефе появилась смертоносная язва. Отсюда отправили было его в Аскалон, но жители оного, боясь подвергнуться таким же наказаниям, не хотели принять его к себе. Наконец филистимляне решились отпустить ковчег Божий из страны своей, и он чудесным образом прибыл снова в Израиль.
После сего поражения израильтяне оставались целых двадцать лет под игом филистимлян. Но наконец Господь умилосердился над народом Своим и снова даровал ему победу над врагами. Израильтяне опять возвратили все завоеванные у них города, и Самуил, чтобы увековечить эту победу, поставил на самой крайней границе страны Филистимской памятник, на котором написал: Авенезер, то есть камень помощи, сказав: «Доселе помог нам Господь!»
Самуил управлял израильтянами не только как судия, но и как пророк Божий. Он был строг и правосуден и пользовался великим уважением во всей стране своей.
Когда Самуил состарился, то часть своей власти уступил двум сыновьям. Но они не походили на отца своего, ибо были пристрастны на суде и преданы лихоимству. Выведенные этим из терпения, израильтяне собрались в Раму, где жил Самуил, и объявили ему, что не хотят более управляться судиями, а желают иметь у себя царя. Самуилу это не понравилось, но Бог сказал ему: «Послушай голоса народного и поставь им царя!»
В это время у одного человека из колена Вениаминова, по имени Киса, пропали ослы, и он послал сына своего Саула с одним рабом искать их. Несколько дней сряду искали они ослов повсюду, но нигде не могли найти их, а когда были близ Рамы, то рабу тому пришло на мысль спросить пророка об этой потере. Саул согласился на это, и в то самое время, как он подходил к Самуилу спросить его о пропавших ослах, Бог открыл пророку Своему назначение Саула, сказав: «Вот тот человек, о котором Я сказал тебе, что будет царствовать над народом Моим!» Посему Самуил тут же сказал Саулу: «Не заботься теперь об ослах твоих, они нашлись! И кому больше счастия во Израиле, как не тебе и дому отца твоего?» Саул не понял настоящего смысла слов пророка, но на другой день Самуил, провожая его от себя, взял рог с маслом, вылил оный на голову Саула и, поцеловав его, сказал: «Не видишь ли, что Господь помазал тебя на царство во Израиле, и ты будешь царствовать над народом Божиим?» После сего Саул отправился домой, но никому не говорил о случившемся с ним, пока Самуил не провозгласил его царем перед всем народом. Это случилось скоро. Самуил созвал к себе израильтян и представил им нового царя. Саул был красив собою, высокого роста и благородной наружности. Весь народ принял его с радостными криками: «Да здравствует царь!»
Саул в скором времени показал себя достойным своего избрания. Так, освободив Галаад от владычества аммонитян, он приобрел себе благодарность целого народа. Но после, поразив амалекитян, он, вопреки повелению Божию, не истребил людей и скота их, а хотел принесть в жертву то, что Господь повелел истребить. Тогда предстал перед ним Самуил и сказал: «Неужели ты думаешь, что жертвы твои угоднее Господу, чем послушание твое гласу Господню? Знай, что послушание больше жертвы, а непокорность — такой же грех, как волхвование или идолопоклонство!» Однако же Саул не только не исправился, но сделался еще непокорнее, так что наконец от него совсем отступил Дух Божий.
Самуил долго оплакивал ожесточение Саула, пока не услышал наконец утешительного гласа от Господа, который говорил: «Доколе ты будешь плакать о Сауле? Налей в рог твой елея и пойди в Вифлеем к Иессею, ибо Я обрел Себе царя в одном из сыновей его». Самуил отправился в Вифлеем и вошел в дом Иессея, сына Овидова, внука той бедной аммонитянки, которая собирала оставшиеся колосья на поле Вооза. Учредив там жертвоприношение, Самуил пригласил Иессея с сыновьями, чтобы открыть между ними избранника Господня, которого он должен был помазать на царство. Иессей явился с семью сыновьями. С первого взгляда все они понравились Самуилу, но о каждом из них говорил ему голос Божий: «Не сего избрал Господь». Тогда Самуил спросил Иессея, все ли здесь сыновья его. «Еще есть один, самый меньший, — отвечал Иессей, — но он пасет стада в поле». Самуил велел позвать его. Он явился. Смуглое лицо юноши, его прекрасные глаза и кроткий взгляд поразили Самуила и по гласу Господню, который говорил ему: «Встань и помажь его!», он вынул свой рог и возлил елей на голову Давида перед глазами братьев его. С этой минуты Дух Божий почил на Давиде и не отступал от него более. От Саула же отступил Дух Господень, и стал мучить его дух лукавый, отчего Саул сделался вдруг мрачным и жестоким.
Приближенные Саула, видя его мрачность, посоветовали ему найти музыканта и певца, который успокаивал бы его своею игрою и пением; а как известно было, что Давид играл прекрасно на арфе и пел, то и послали за ним. Он же, между тем, по-прежнему пас стада отца своего. Давид был приведен ко двору и очень понравился царю, так что Саул принял его к себе на службу и сделал своим оруженосцем.
Однако же спустя некоторое время Давид снова возвратился к отцу своему в Вифлеем, а когда возгорелась война с филистимлянами, он оставался дома, между тем как братья его отправились с Саулом на поле брани. Раз во время этой войны Иессей послал Давида в лагерь осведомиться о братьях его. Пришедши туда, Давид видит: оба войска стоят в боевом порядке, а со стороны филистимлян выходит великан в страшном вооружении, который вызывал на поединок храбрейшего из израильтян. Он слышал также, что тому, кто победит Голиафа (так было имя этому великану), царь обещал отдать дочь свою в замужество и дом отца его освободить от всех податей. Давиду не столько хотелось награды, сколько прискорбно было видеть, что не находилось ни одного израильтянина, который имел бы столько упования на Бога, что осмелился бы на борьбу с филистимлянином. Посему он просил донести царю, что он берется поразить этого великана. Саул сначала не хотел дать согласия на такой неравный бой. «Ты еще отрок, — говорил он Давиду, — а этот великан — борец от юности своей». Давид отвечал на это: «Когда раб твой пас стада отца своего, ему не раз случалось вырывать изо рта льва или медведицы похищенную ими из стада овцу и, схватив за горло, умерщвлять их. Господь, избавлявший меня от льва и медведя, избавит и от руки сего филистимлянина!» Тогда Саул согласился на его просьбу и возложил на него свое собственное вооружение: надел ему шлем на голову и препоясал его мечом своим. Но Давид, походив несколько в сем вооружении, нашел его слишком тяжелым для себя, а потому снял с себя оное, не взял даже меча с собою, но в простом пастушеском одеянии, с одним только посохом и пращою, пошел навстречу к закованному в латы исполину. По дороге выбрал он себе в ручье пять гладких камней и тем заключил все свое вооружение.
Голиаф, увидя идущего к нему молодого пастуха, начал смеяться над ним: «Собака разве я, что ты идешь на меня с палкою и каменьями? Пойди сюда, я отдам плоть твою на съедение птицам небесным и зверям земным». Давид же отвечал: «Ты идешь на меня с мечом, копьем и щитом; я же иду на тебя во имя Господа Бога Израилева, воинство Которого ты бесчестил». И в то время, как филистимлянин выступил вперед, Давид поспешил ему навстречу и поразил его в лоб камнем из пращи своей так, что тот рухнул на землю. Тогда Давид, подскочив к нему, вытащил у него меч и его же собственным оружием отрубил ему голову.
Увидев это, филистимляне, объятые ужасом, бросились в бегство, а израильтяне преследовали их до самых городов их. По окончании сражения Саул призвал к себе Давида и спрашивал его о его происхождении. Давид не стал исчислять ему знаменитых своих предков, каковы были Вооз, Салмон и Наассон, но скромно отвечал: «Я сын раба твоего Иессея вифлеемлянина». В то самое время, как Давид говорил с Саулом, сын Саула Ионафан сердечно полюбил Давида, и с этой минуты они сделались друзьями на всю жизнь. В залог этой дружбы царский сын здесь же подарил храброму пастуху свою одежду, свой пояс, лук и меч, а Саул удержал теперь Давида при себе и дал ему звание начальника в своем войске.
Когда израильтяне возвращались с победою из похода против филистимлян, жены израильские встречали их с пением и кликами: «Саул победил тысячи, а Давид — тьмы!» Царь обиделся этим. Ему здесь же запала в сердце зависть. «Чего теперь не достает Давиду? Только престола?» — говорил он. Но злоба Саула еще более увеличилась, когда он увидел, что Давид приобретал в народе всеобщую к себе любовь. Это побудило его даже искать смерти Давидовой. Так, один раз, когда Давид по обыкновению играл перед царем на арфе, Саул бросил в него свое копье. Потом он посылал нарочных умертвить Давида в собственном его доме, и только хитрость жены его Мелхолы спасла его от смерти. После сего Давид бежал в Раму к Самуилу. Но когда и здесь Саул стал искать его, то он возвратился снова в окрестности Гаваона, чтобы еще раз повидаться с Ионафаном. Напрасно Ионафан старался примирить отца своего с невинным Давидом. Саул сказал в глаза сыну своему: «Он должен умереть!» Тогда сам Ионафан стал советовать Давиду спасаться бегством к Гефскому царю Анхусу. Этот царь принял его сначала довольно ласково, но скоро приближенные его успели возбудить в нем подозрение против Давида, так что он должен был бежать и отсюда. Теперь Давид удалился в горы Иудовы и поселился в пещере Одолламской. Здесь мало-помалу собралось вокруг него около шестисот человек, большею частью приверженных ему лично, а потому страшившихся мести Саула, ибо Саул был так ожесточен против Давида, что не пощадил даже первосвященника Божия, приказав умертвить его и с ним восемьдесят пять невинных священников за то только, что первосвященник тот, не зная совсем, что Давид бежал от Саула, дал ему в пищу хлебы предложения и выдал меч Голиафа. Но и этого было еще мало для мести Саула: он разрушил самый город, в котором жили те священники, и истребил всех его жителей. Один только сын первосвященника, по имени Авиафар, спасся от поражения и пришел к Давиду. Вот как глубоко мог пасть этот царь после того, как Дух Божий отступил от него!
Между тем, Давид в своем благочестивом сердце не питал никакой злобы против Саула и никогда не забывал, что он его царь, его тесть и отец друга его Ионафана. И вот доказательство тому. Вскоре после умерщвления священников Саул отправился с 3000 отборных воинов отыскивать Давида в горах Иудовых. В это время случилось, что Саул один зашел именно в ту пещеру, в которой Давид скрывался со своими воинами. Все говорили Давиду: «Вот наконец Господь предает в руки твои врага твоего». Но Давид подошел тихонько сзади, отрезал у Саула только часть его одежды, а потом, когда Саул вышел из пещеры, закричал ему вслед: «Царь государь! Зачем ты слушаешь клеветников, будто Давид ищет твоей смерти? Теперь ты сам видишь, что Господь предавал тебя в руки мои в пещере, но я не хотел убить тебя. Вот часть твоей одежды в руке у меня, я отрезал край твоей одежды, а тебя не убил. Пойми теперь, что нет у меня злобы против тебя, а ты ищешь убить меня! Господь да рассудит между мною и тобою!» Тогда Саул заплакал и сказал: «Ты справедливее меня!» и, пристыженный, возвратился домой. Но спустя немного времени ненависть к Давиду снова возгорелась в сердце Саула, и он опять стал отыскивать его. В этот раз Давид, в сопровождении одного только Авессы, проник ночью в лагерь царя и взял тихонько копье и чашу Саула, находившиеся в головах у него, и удалился; потом, встав на горе в виду лагеря Саулова, вскричал громким голосом: «Авенир! Авенир!» Полководец Саулов вскочил от сна испросил: «Кто зовет меня?» Давид продолжал: «Не муж ли ты? И не знаменитый ли ты во Израиле? Зачем же не охраняешь государя своего? Вот один человек вошел убить царя твоего. Посмотри, где копье царево и где сосуд его, вещи, бывшие в головах у него?» Тогда Саул, узнав голос Давида, вскричал: «Не твой ли это голос, сын мой Давид?» «Да, это я, раб твой, государь! — отвечал Давид. — За что ты гонишь меня? Что сделал я тебе? И какая неправда нашлась во мне? Если Бог возбуждает тебя против меня, да будет благоприятна жертва твоя! А когда люди подстрекают, то да будут они прокляты перед Господом за то, что заставляют царя Израильского гоняться за мною, как за дичью, по горам!» Саул и при этом случае раскаялся в своей злобе и сказал: «Согрешил я! Возвратись ко мне, дитя мое Давид! Я не сделаю тебе больше зла!» Но Давид уже не доверял Саулу, а потому, отдав копье одному из отроков царевых, удалился. Это было последнее свидание Давида с Саулом. Конец жизни Сауловой был недалек.
Давид отправился со своими спутниками к Гефскому царю Анхусу, который в этот раз подарил ему один из своих городов, Секелаг, где он и поселился. Между тем князья гефские собрались идти войною на израильтян, и Анхус сказал Давиду: «И ты со своими людьми должен присоединиться к нам!» Давид повиновался, но дорогою прочие князья выразили свое опасение, как бы он не изменил им, а потому Давид должен был воротиться назад. Каков же был его ужас, когда на третий день по возвращении домой он на месте своего города находит одни развалины и пепел! В его отсутствии амалекитяне напали на Секелаг, сожгли его, увели с собою всех жен и детей и угнали весь скот. Как ни утомлены были спутники Давидовы от долгого пути, они решились, однако, тотчас же пуститься в погоню за разбойниками. Целую ночь гнались за ними по пустыне и на другой день перед рассветом наконец напали на их шайку. Это внезапное нападение привело амалекитян в такое смущение, что Давид не только успел возвратить назад все похищенное ими, но даже получил от них богатую добычу.
Но что в то же время происходило в верхней стране Иудейской, в горах Гелвуйских? Там израильтяне были разбиты филистимлянами, Ионафан с двумя другими сыновьями Сауловыми был убит; сам Саул в отчаянии пал на собственный меч свой и умер. Давид только что возвратился на свое пепелище из погони за амалекитянами, как ему приносят весть о падении и смерти Саула. Один филистимлянин, обиравший вместе с другими трупы убитых на поле сражения, напал там нечаянно на тело царя. Сняв с него царское вооружение и корону, он отправился с этими вещами к Давиду. Несчастный, конечно, думал заслужить богатую награду, хвастливо извещая Давида, будто бы он своими руками умертвил Саула. Но Давид, услышав это, растерзал на себе одежду и воскликнул: «Как! И ты не побоялся поднять руку на помазанника Господня? Кровь его да падет на твою голову, ибо собственные твои уста свидетельствуют против тебя! Возьмите, убейте его!» И филистимлянин был тотчас же умерщвлен.
После сего Давид с людьми своими возвратился в отечество и пришел в Хеврон. Здесь колено Иудино тотчас же провозгласило его над собою царем, а между тем Авенир возвел на престол израильский сына Саулова Иевосфея. Таким образом, у народа израильского вдруг стало два царя, только это продолжалось недолго. Спустя семь лет Иевосфей был умерщвлен собственными людьми, и Давид сделался царем над всем Израилем.
Давид, сделавшись царем, и на престоле не забывал своей арфы. Псалмы этого венценосного певца и до сих пор услаждают сердце людей благочестивых. По принятии царства над всем Израилем первою заботою его было восстановление богослужения во всем его великолепии, ибо ковчег завета долгое время находился почти в совершенном забвении. Но прежде всего нужно было завоевать Иерусалим, который вскоре после смерти Иисуса Навина опять был занят иевуссеями. Давид взял его приступом, распространил и укрепил, перенес туда скинию свидения и самый город сделал столицею своего государства.
Давид вел много войн с соседственными народами и распространил пределы своего царства от Средиземного моря до Евфрата и от Дамаска до Египта. Но, несмотря на все эти войны, в его правление народ был гораздо счастливее, чем в прежние времена; побежденные народы, как-то: сирияне, эдомитяне, моавитяне и филистимляне, могли считать для себя счастием находиться под властью такого знаменитого царя. Только с аммонитянами поступил он слишком жестоко. Но в это время в его сердце закрался грех, а всякая страсть делает человека слепым, глухим и жестокосердым. Царь воспламенился плотскою любовью к Вирсавии, жене Урии, служившего в войске Давидовом. Чтобы достигнуть своей преступной цели, Давид приказал своему главнокомандующему Иоаву поставить Урию в сражении так, чтобы он наверное мог быть убит неприятелями. Конечно, при этом Давиду следовало бы вспомнить, что ему самому предстояла некогда подобная участь от Саула, и один только Бог избавил его от погибели. Но Давид не думал теперь об этом, потому что страсть ослепила его. Бог попустил, чтобы Урия был убит в сражении, и Давид женился на жене его Вирсавии. Почти целый год жил он с нею совершенно спокойно. Но вот приходит к нему пророк Нафан и говорит: «Царь! Рассуди мне следующее дело: в некотором городе было два человека, один богатый, другой бедный. У богатого было множество овец и рогатого скота; у бедного же не было ничего, кроме одной овечки, которую он любил и лелеял. Она ела со стола его, пила из его чаши и спала у него на коленях. Раз пришел гость к богатому человеку, и он пожалел взять от стад своих и от овец своих, а взял овечку бедного человека и приготовил ее на обед гостю своему».
Давид, выслушав дело, воспылал гневом и сказал: «Как Бог свят, человек, сделавший это, повинен смерти!» Тогда Нафан сказал Давиду: «Этот человек — ты!», и потом продолжал: «Так говорит Господь Бог Израилев: Я тебя помазал в цари над Израилем; Я тебя избавил от руки Саула. Зачем ты пренебрег словом Господним и сотворил лукавое перед очами Моими? Ты убил Урию мечом аммонитян, а жену его взял себе в жены». Давид почувствовал свое преступление, его совесть пробудилась, и он с раскаянием сердечным исповедал грех свой перед пророком Божиим. «Согрешил я перед Господом!» — сказал он Нафану; пророк отвечал ему: «И Господь простил тебе согрешение твое, ты не умрешь. Но так как сим делом ты уничижил Господа перед врагами Его, то умрет сын твой, родившийся от Вирсавии!», и с этим словом удалился.
Тяжел был удар для Давида как отца, лишиться сына, но еще тяжелее было ему думать, что это должно случиться в наказание за его необузданную страсть. Давид пал на землю и усердно молил Бога пощадить дитя его. В это-то время воспевал он со слезами и вздохами свой покаянный псалом, который и теперь еще каждому раскаивающемуся грешнику служит руководством к умилостивлению Бога: «Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое. Наипаче омый мя от беззакония моего и от греха моего очисти мя. Яко беззаконие мое аз знаю и грех мой предо мною есть выну. Тебе Единому согреших и лукавое перед Тобою сотворих. Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей!» Но судьбы Божии непреложны: дитя скончалось. Тогда Давид встал, умыл лицо, помазал голову и вошел в храм Божий поклониться Господу. Приближенные Давида удивились такой перемене с ним. «Как! — говорили они. — Пока дитя твое было живо еще, ты плакал и постился; теперь же, когда оно умерло, ты стал весел и отложил пост свой!» Но Давид отвечал: «Я плакал и постился, пока думал, что могу еще умолить Господа. Но теперь, когда воля Божия совершилась и дитя умерло, мне уже не воротить его слезами. Я к нему отойду, но он ко мне более не возвратится».
Смерть маленького сына была для Давида только началом несчастий, которые вскоре одно за другим обрушились на его голову. Один из сыновей Давидовых, Авессалом, убил брата своего Аммона. Давид дал сильно почувствовать Авессалому свой гнев за такое преступление, но это не только не исправило виновного, а еще более ожесточило его. Авессалом возымел преступную мысль свергнуть своего отца с престола. Долго и хитро приготовлялся этот план. Сторону Авессалома принял один из знатнейших советников Давида, Ахитофел. Авессалом многим нравился уже и тем, что от природы одарен был красотою, а сверх того, он успел привлечь к себе народ хитростью и коварством. Давид давно знал об этом, и потому, когда вдруг пришла весть в Иерусалим, что Авессалом провозглашен царем в Хевроне, он, во всякое другое время бывший неустрашимым, при этом известии упал духом и воскликнул: «Убежим, ибо нет нам спасения от Авессалома! Бегите скорее, чтобы он не ускорил нас и чтобы самый город не пострадал за нас!» Царь отправился пешком через поток Кедронский и с плачем направил свои стопы к горе Масличной; с ним шли и спутники его, молча оплакивая судьбу любимого царя своего. На дороге один из родственников Сауловых, по имени Семей, бросал камнями в несчастного царя и поносил его бранными словами. Авесса, раздраженный такою дерзостью, хотел отрубить голову Семею, но Давид сказал ему: «Оставьте его! Пусть проклинает меня, ибо Господь повелел ему проклинать меня!» Давид удалился в Манаим, Авессалом же занял царский престол в Иерусалиме и считал себя уже в такой безопасности, что ему как будто стоило только приказать — и он мог иметь своего отца в руках живым или мертвым. Между тем, вокруг Давида вскоре собралось столько верных из всей страны, что, когда дошло до сражения, он мог противопоставить мятежному сыну многочисленное и хорошо устроенное войско. Впрочем, сам Давид не принимал участия в этой битве, а поручил предводительствовать войском полководцу своему Иоаву. Больно было его родительскому сердцу при одной мысли, что его преступный сын может пасть нераскаянным в битве, а потому Давид во услышание наказывал полководцам: «Пощадите мне сына моего Авессалома!» Мятежники потерпели совершенное поражение. Сам Авессалом своими прекрасными чрезвычайно длинными волосами на бегу зацепился за ветви дуба, и когда мул, на котором он сидел, выбежал из-под него, повис на дереве. Один из воинов, видевший его висящим таким образом, сказал о том главнокомандующему. «Зачем же ты не убил его тотчас?» — вскричал Иоав. Но тот отвечал: «Если бы ты положил мне на руку даже тысячу серебряных монет, и тогда я не поднял бы руки моей на сына царева, ибо во услышание всех нас заповедал царь тебе и всем полководцам, говоря: "Сохраните мне сына моего Авессалома"». «Мне нечего долго говорить с тобою!» — сказал Иоав и, взяв три стрелы, пошел и поразил ими Авессалома в сердце.
И самая весть о победе не обрадовала Давида, когда он услышал, что сын его убит. Долго плакал он и восклицал: «Сын мой Авессалом! Сын мой! Кто даст мне смерть вместо тебя? Лучше бы мне умереть вместо тебя, сын мой!» Но в Иерусалиме, равно как и во всем Израиле, весть о победе Давида произвела всеобщую радость. Мужи иудейские с торжеством вышли во сретение Давиду. Сам Семей повергся в прах и просил униженно о прощении. При радостных восклицаниях всего народа Давид снова вступил в свою столицу.
Со смертью Авессалома не совсем еще прекратился дух возмущения в народе. Сперва поднял бунт один из колена Вениаминова, по имени Савей. «Что нам в Давиде? — кричал он. — Каждое колено может управляться само по себе!» Но Иоав успел скоро усмирить этот мятеж. Затем дух непокорности снова показался в самом доме Давидовом. Иоав замышлял было вместо престарелого Давида провозгласить царем сына его Адонию; но, чтобы разрушить этот план, Давид поспешил провозгласить царем младшего сына своего Соломона, который и был торжественно помазан на царство вместо отца своего.
Но воцарению Соломона предшествовало еще одно тяжкое наказание, посланное от Бога на дом Давидов. Подстрекаемый гордостью и искушаемый славолюбием, Давид вздумал сосчитать народ свой. Он забыл, что Господь обещал умножить Израиля, как звезды небесные. Для сей цели Давид приказал главнокомандующему своему Иоаву учредить всеобщую народную перепись. Вначале Иоав воспротивился было этому повелению, но воля царская была неизменна, и он должен был более десяти месяцев трудиться над составлением полной переписи народа по коленам. Когда же, утомившись этим делом, Иоав воротился в Иерусалим и представил царю отчет в трудах своих, сердце Давида возмутилось и он начал раскаиваться в своем предприятии. Но было уже поздно.
К Давиду является пророк Гад и говорит ему от имени Бога: «Так говорит Господь: три зла наведу Я на тебя, избери себе одно из них, и то сотворю с тобою. Или придет голод на землю твою на три года; или ты будешь три месяца в бегстве и гонении от врагов твоих; или три дня будет моровая язва по всей земле твоей!» Давид отвечал: «Тяжки мне все три наказания, но лучше пусть впаду я в руки Господни, ибо велики щедроты Его, а не в руки человеческие!» Тогда Господь послал язву на страну от Дана и до Вирсавии: семьдесят тысяч человек пало жертвою оной. Ангел гнева Божия простер уже руку свою и на Иерусалим, но Давид возопил к Господу: «Я согрешил! Я пастырь, зло сотворивший, а сии овцы что сделали? Да падет рука Твоя на меня и на дом отца моего!» Тогда Господь смягчил гнев Свой и сказал Ангелу истребителю: «Довольно! Опусти теперь руку твою!» В это время Давид увидел Ангела над гумном Орны иевуссеянина. Посему, воздвигнув на этом самом месте алтарь, он принес на нем жертву Господу — и язва прекратилась.
При жизни своей Давид поставил народу судей из левитов, числом до шести тысяч; прочих же левитов, согласно с законом Моисеевым, определил на службу в храме, разделив их на двадцать четыре класса, каждый в тысячу человек; также учредил хор певчих при богослужении, состоявший из четырех тысяч человек, в числе коих были знаменитые певцы и сочинители псалмов, каковы, например, Асаф, Идифум и Еман.
Устройство богослужения было одною из первых забот Давида во все время его царствования; этот же предмет занимал его и в самые последние минуты жизни. Так, передавая царство сыну своему Соломону, Давид в присутствии всех сановников и народных старейшин заповедал ему прежде всего воздвигнуть храм, построение которого так много занимало его самого, но по судьбам Божиим не осуществилось в его правление. Давид предложил ему планы и рисунки, составленные им самим; передал ему несметные сокровища, состоявшие в золоте, серебре, меди и железе, которые он накопил для этой цели, множество золотых и серебряных сосудов и огромное количество строевого леса и уже обтесаннаго мрамора. Кроме того, он вызвал весь народ, а в особенности сановников и богатых людей, на добровольные пожертвования золотом, серебром и драгоценными камнями в пользу построения храма.
В четвертый год своего царствования Соломон заложил этот храм на горе Мориа, на том самом месте, где, как полагают, Авраам готовился принести в жертву своего сына Исаака. Постройка шла быстро, так что через семь лет план Давидов приведен был в исполнение. Трудно себе представить все великолепие храма Соломонова, когда известно, что на одни украшения и сосуды оного еще в царствование Давида было приготовлено более 125000 пудов золота, а серебра — более чем на 800 000 000 наших рублей. Что же касается меди, железа, мрамора и драгоценных каменьев, то их было употреблено такое множество, что невозможно и исчислить. Соответственно этому великолепию, и самое освящение храма было чрезвычайно торжественно и роскошно. По этому случаю принесено было в жертву одних волов 12000, да овец 120000. Но самая торжественная минута освящения была та, когда, среди пения псалмов левитами, Слава Божия, в виде светлого облака, осенила весь храм. Соломон, исполненный благоговения, пал на колени и, простерши к небу руки, произнес умилительную молитву к Богу, по окончании которой упал с неба огонь и попалил приготовленные жертвы.
Соломон был богатейшим из всех царей своего времени. Народ его наслаждался при нем совершенным миром, и во все время правления его Израиль жил безопасно среди виноградников своих и под фигами своими. Но мудрость Соломона была еще знаменитее его богатства. Когда уже он сделался царем, раз явился ему Бог в сонном видении и сказал: «Проси себе от Меня, чего хочешь!» Соломон отвечал: «Господи Боже мой! Ты сделал раба Твоего царем вместо Давида, отца моего. Но я молод и неопытен, и должен управлять таким многочисленным народом. Дай, Господи, рабу Твоему мудрость, чтобы я мог судить людей Твоих в правде и различать добро от зла!» И угодны были перед Господом слова сии. «За то, что ты просишь этого, — сказал Господь, — а не просишь себе ни долгой жизни, ни богатства, ни победы над врагами, Я сотворю тебе по словам твоим. Вот Я даю тебе премудрость, так что в целом свете нет и не будет никого мудрее тебя; но и то, о чем ты не просил Меня, Я также даю тебе, а именно даю богатство и славу, в которых не сравнится с тобою ни один из царей, тебе современных». И действительно, все эти обещания Божии сбылись в полной мере. Соломон так прославился своим богатством, своим великолепием, своею пышностью, как до того времени не прославился ни один царь на земле. Его корабли ходили по Чермному морю до самой Восточной Индии, а другие в Фарсис или Испанию, с берегов же Африки привозили различные сокровища. Из дальних стран приходили цари, чтобы видеть Соломона и послушать его мудрости. Его притчи так глубоки и назидательны, что и до сих пор служат лучшими наставлениями как для простых, так и для мудрых века сего.
Но и такая великая мудрость не могла спасти Соломона от греха. При дворе его, по тогдашнему обычаю, находились целые сотни цариц. Между ними были царевны сидонские, тирские, египетские и другие, которые все принесли с собою в Иерусалим идолопоклонство и мало-помалу развратили сердце Соломона. Таким образом, самый мудрейший из царей испытал самое глубокое падение и первый подал собою гибельный пример нарушения завета, который Бог заключил с Израилем.
Тотчас же по смерти Соломона обнаружился и гнев Господень за нарушение Его завета. Ближайшим наследником Соломона был старший сын его Ровоам, но за грехи отца ему не суждено было удержать за собою все обширное царство Израильское. В Сикиме собрался народ для воцарения Ровоама на престоле Давидовом. Но неблагоразумный сын Соломонов сам восстановил против себя израильтян, обещав быть на престоле не отцом своих подданных, но тираном, готовым на все жестокости и притеснения. Народ спрашивал его через своих представителей, не облегчит ли он им налоги, которые становились тяжкими под конец царствования Соломонова. Но Ровоам отвечал: «Если отец мой обременял вас, то я еще прибавлю к вашему бремени. Отец мой наказывал вас плетьми, а я буду наказывать вас скорпионами»[1]. Этим жестоким ответом неблагоразумный сын мудрого Соломона думал устрашить израильтян, но он обманулся. «Что нам до Давида? — кричал народ. — И что нам до наследия Иессеева! Разойдитесь, израильтяне, по домам! Пусть Давид царствует над одним домом своим!» И действительно, десять колен отпали от Иуды и составили особое царство, которое стало теперь называться Израильским. Они избрали себе царем одного знаменитого мужа, по имени Иеровоама, которому еще прежде возвещено было о сем через пророка.
Ровоам думал было отпавших израильтян привести в повиновение вооруженною рукою, но Бог послал пророка, который сказал царю и всему народу: «Так говорит Господь: не ходите воевать против братьев ваших израильтян, но возвратитесь каждый в дом свой, ибо от Меня совершилось сие!» Народ послушался, и все разошлись по домам, как повелел Господь.
Но Иеровоам не пребыл верным Богу Израилеву, ибо поставил двух золотых тельцов для поклонения, одного в Вефиле, а другого в Дане, и запретил израильтянам ходить на праздники в Иерусалим.
Тогда Господь послал одного человека от Иуды, который явился перед Иеровоамом в то время, когда он готовился приносить в жертву на воздвигнутом им алтаре, и воскликнул: «Алтарь, алтарь! Так говорит Господь: вот родится сын в доме Давидовом, Иосия имя ему! Он на тебе самом принесет в жертву жрецов твоих и на тебе сожжет кости их!» Иеровоам, услышав слова сии, протянул руку и, указывая на пророка, сказал: «Схватите его!» Но в ту же минуту рука его одеревенела, алтарь треснул и жертвенное приношение упало на землю. Тогда царь воскликнул к человеку Божию: «Помолись обо мне Господу Богу твоему, чтобы возвратилась мне рука моя!» Пророк помолился — и рука царя стала как и прежде. По исполнении сего повеления Божия пророк тотчас же отправился домой, как Господь заповедал ему. Но вот на дороге нагоняет его другой престарелый пророк из Вефиля и обманчивыми словами успевает уговорить его зайти к нему в дом и вкусить хлеба его — что было вопреки повелению Божию. По сем, когда он снова отправился в путь свой, то на дороге напал на него лев и умертвил его, но не коснулся тела его, а стоял над трупом как знамение гнева Божия за непослушание, и не тронул даже осла, на котором ехал пророк; и стоял так до тех пор, пока не пришел старый пророк вефильский и не похоронил тела обманутого человека Божия.
Несмотря на такие чудеса, Иеровоам не обращался от пути своего и с тех пор не стало более благословения Божия над царством Израильским. Возмущение следовало за возмущением. Едва только один царь восходил на престол, как другой свергал его, умерщвлял его самого и истреблял весь род его; а на место этого восставал опять другой, еще худший прежнего. Израильтяне не только поклонялись золотым тельцам, которые были поставлены Иеровоамом, но служили всем идолам языческим, и их гнусные жертвоприношения более и более распространялись между народом и, наконец, открыли свободный вход к нему всем порокам и нечестиям. Израилю угрожала совершенная погибель!
Ахав, царь Израильский, превзошел в идолопоклонстве всех своих предшественников. Его жена Иезавель, урожденная царевна сидонская, построила в Самарии великолепное капище сидонским идолам и содержала 450 жрецов при жертвеннике Ваала и 400 на службе Астарте, в честь которой совершались самые постыдные празднества во мраке дубрав израильских. Все чтители Бога Израилева были гонимы, пророки Божии — умерщвляемы. Тогда является к Ахаву пророк Илия и говорит: «Жив Господь, Бог сил, Бог Израилев, Которому я служу! Отселе не будет ни дождя, ни росы, разве только по слову уст моих!» Засуха настала и голод распространился по всей земле Израильской; Илия же удалился в пещеру у потока Хоривского, куда вороны приносили ему хлеб и мясо, а он ел приносимое и пил воду из потока.
Потом, когда и этот поток высох от жаров, Господь сказал Илии: «Встань; иди в Сарепту Сидонскую и оставайся там; Я заповедал одной тамошней вдове давать тебе пропитание». Илия отправился в путь. Подходя к городским воротам, он увидел вдову, которая собирала себе дрова. Пророк попросил у нее пить, когда же она пошла в свой дом за водою, то закричал ей вслед: «Принеси мне и кусок хлеба!» Но бедная женщина отвечала ему: «Жив Господь Бог, если есть во всем доме моем хотя один кусок хлеба! Только и есть у меня, что горсть муки в кадке да немного масла в кружке; вот соберу себе поленца два, пойду, приготовлю себе и детям моим пищу, поедим и затем умрем!» Но Илия сказал ей на это: «Не бойся! Поди, сделай, как я тебе говорю! Сделай прежде для меня маленький опреснок и принеси сюда; себе же и детям своим успеешь сделать после. Ибо так говорит Господь Бог Израилев: не оскудеет мука в кадке и масло в кружке твоей не уменьшится до тех пор, пока Господь не даст дождя на землю». Илия поселился у этой бедной вдовы и пробыл у нее в доме около года. Во все это время ни мука в кадке не оскудевала, ни масло в кружке не умалялось.
Между тем, уже три с половиною года небо оставалось заключенным и дождь не падал на землю. Тогда Господь сказал Илии: «Иди, явись к Ахаву, я дам дождь на землю!» Илия пошел. Едва только завидел его Ахав, как воскликнул: «Ты ли это, развратитель Израиля?» «Не я развращаю Израиль, — отвечал пророк, — но разве ты и дом отца твоего, потому что вы оставили Господа Бога нашего и пошли вслед Ваалу!» При сем Илия потребовал, чтобы Ахав собрал народ свой на гору Кармил и пригласил бы туда всех жрецов Вааловых и дубравных.
Ахав охотно исполнил желание Илии, надеясь предать его посрамлению перед лицом всего народа израильского. Собрались. Явился Илия и грозно воскликнул к народу: «Доколе вы будете хромать на обе ноги? Если Господь есть Бог, то идите вслед Его, а если Ваал — Бог, так ступайте к нему!» Но народ не отвечал на это ни слова. Тогда Илия сказал: «Я теперь один пророк Господень, пророков же Вааловых 450 человек и пророков дубравных 400. Пусть же нам дадут двух волов: одного пусть возьмут они и, разрезав на части, положат на дрова, огня же пусть не подкладывают под дрова! А я разделю на части другого вола, положу на дрова и также не подложу огня. Потом вы призовете имена богов ваших, а я призову имя Господа Бога моего! И который из богов ответит огнем, тот и есть Бог!» Весь народ отвечал: «Пусть будет так!»
Жрецы Вааловы первые убили вола и возложили его на алтарь. По обычаю своему, они начали плясать вокруг жертвенника и с утра до самого полдня взывали: «Ваал! Послушай нас!» Но не было ни гласа, ни послушания. Илия смеялся над ними, говоря: «Кричите громче! Ведь он — бог! Быть может, занят чем или что-нибудь делает, а может быть и спит!» Тогда они начали еще сильнее скакать и кричать изо всех сил; резали себя ножами и били мечами, так что кровь текла по телам их, но и за тем не было ни гласа, ни послушания.
Наконец, когда настало время вечерней жертвы, по закону служения в иерусалимском храме, Илия начал строить алтарь. Вокруг алтаря велел он вырыть ров и потом поливать водою дрова и жертву до тех пор, пока ров не наполнился водою. Затем начал так молиться Богу: «Господи, Боже Авраамов, Исааков и Иаковль! Послушай мене, Господи, послушай мене днесь огнем, и да уразумеют вси люди сии, яко Ты еси Господь Бог един Израилев и аз раб Твой и Тебе ради сотворих дела сия!» Вдруг ниспал огонь от Господа и, попалив жертву, истребил самые камни и воду во рву. Тогда весь народ пал лицом на землю и воскликнул: «Воистину Господь Бог Твой есть Бог!» Илия не дал убежать жрецам Вааловым, но тут же велел их всех схватить и умертвить. Затем пророк стал просить Бога о дожде. Семь раз высылал он своего слугу посмотреть, не показываются ли с моря дождевые облака; и каждый раз, получая отрицательный ответ, принимался снова молиться Богу. Наконец, когда слуга, возвратившись в седьмой раз, сказал, что заметил маленькое облачко, поднимавшееся в виде ступни человеческой от моря, Илия велел тотчас же сказать Ахаву, чтобы он спешил домой, иначе его застанет дождь на дороге. И действительно, в несколько минут небо покрылось тучами и полился дождь ручьями. Но Ахав не вразумился этими чудесами и умер в нечестии.
Охозия, сын Ахавов, сделался болен и послал спросить филистимского бога Ваала, выздоровеет ли он от болезни своей. Но навстречу посланным является Илия и говорит: «Разве нет Бога во Израиле, что вы идете в Аккарон вопрошать Ваала? За это — так говорит Господь — ты не сойдешь с одра, на котором лежишь, но умрешь на нем!» Посланные воротились назад и рассказали царю: «Нам встретился человек, весь в волосах, подпоясанный ремнем, и сказал: воротитесь к царю, пославшему вас, и скажите ему: так говорит Господь: разве нет Бога во Израиле, что вы идете вопрошать Ваала? За это ты умрешь на одре своем!» Царь тотчас догадался, что это был Илия, и послал отряд воинов схватить его и привести к нему. Но когда посланный начальник отряда пришел к горе, на которой находился Илия, и сказал пророку: «Человек Божий! Именем царя приказываю тебе сойти вниз!», Илия отвечал: «Если я человек Божий, то да спадет огонь с неба и поест тебя и пятьдесят воинов твоих!» И в ту же минуту ниспал огонь с неба и истребил всех воинов. Царь послал другой отряд, но с ним случилось то же самое. Наконец пришел третий пятидесятник с воинами, но этот смирился перед пророком Божиим и, преклонив колена, так умолял Илию: «Человек Божий! Пощади душу мою и души сих пятидесяти рабов Твоих! Да не сойдет и на нас огонь с небеси, как на двух первых пятидесятников!» На этот раз Илия, по внушению Ангела Божия, сошел вниз и явился к царю. Однако же речь его не была утешительна. «Так глаголет Господь, — сказал он больному, — зачем ты посылал послов вопрошать Ваала, скверного бога аккаронского, как будто не было Бога во Израиле, Которого можно было бы вопросить? За это не восстанешь ты от одра твоего, на котором лежишь, но умрешь на нем!» Так и случилось: Охозия умер, не оставив по себе и наследников.
Елисей, бывший свидетелем того, как Бог взял Илию на огненной колеснице на небо, сделался преемником и наследником духа и силы Илии. Руками и словом этого пророка было совершено множество чудес. Так, в Вефиле, где совершено нечестивое поклонение золотому тельцу, мальчишки смеялись над Елисеем, крича вслед ему: «Плешивый! Плешивый! Пойди сюда!» Пророк Божий, разгневанный этими нечестивыми отродьями идолопоклонников, обратился и проклял их именем Господа. Тогда вышли из ближайшего леса две медведицы и растерзали сорок мальчишек.
В другом месте, где была школа пророков, одна пророческая вдова явилась с жалобою к Елисею: «Муж мой, — говорила она, — умер, теперь заимодавец хочет взять обоих сыновей моих к себе в рабы». Елисей спросил ее: «Скажи мне, что еще есть у тебя в доме?» Она отвечала: «У рабы твоей нет ничего, кроме малого количества масла, чтобы помазать голову». «Пойди же, — сказал пророк, — попроси себе у соседей твоих сосудов, как можно больше. Потом войди в дом твой с сыновьями твоими, запри за собою двери и вливай масло твое во все сосуды сии, пока не будут они полны». Она пошла и сделала так, как повелел ей пророк. И когда наполнились все сосуды, она сказала сыновьям своим: «Подайте мне еще сосуд!» Но они отвечали: «Больше нет!» Тогда только перестало литься масло из ее сосуда. Пророк же Божий сказал ей: «Поди, продай это масло и заплати долг твой; остальное же будет служить тебе с сыновьями твоими на пропитание».
Случилось, что полководец Сирийского царя Неэман заболел проказою. У жены его была в услужении одна израильтянка, которая взята была к плен при нападении сириян на страну израильскую. Раз эта девушка сказала: «Вот если бы господин мой побывал у пророка Божия, что в Самарии, он очистил бы его от проказы!» Тогда Неэман отправился с богатыми подарками в Самарию на конях и колесницах и предстал перед дверьми дома Елисеева. Елисей велел ему сказать: «Поди, окунись семь раз в Иордане!» Неэман, рассердившись на это, отвечал: «Я думал, что он выйдет ко мне, станет надо мною и, призвав имя Бога своего, возложит руки на больные места и очистит проказу. Разве река в Дамаске хуже Иордана и всех вод израильских? Не все ли мне равно искупаться в них и очиститься!» Но слуги стали убеждать его послушаться слов Елисея. «Если бы пророк, — говорили они, — потребовал от тебя чего-либо большего, неужели ты не сделал бы того? Но вот он говорит тебе: вымойся, и чист будешь!»
Неэман сошел к Иордану, погрузился семь раз в водах его — и тело его сделалось также чисто, как у здорового дитяти. Тогда он воротился назад, чтобы поблагодарить пророка. Он предложил ему подарки и сказал: «Теперь вижу, что нет иного Бога по всей земле, кроме Бога Израилева! Прими же благодарность от раба твоего!» Но Елисей отвечал: «Жив Господь, Которому я служу! Не приму от тебя ничего, иди с миром!»
Но слуга Елисеев, Гиэзий, возгорелся желанием обладать тем золотом, серебром и теми богатыми платьями, от которых отказался его господин. Ослепленный этою страстью, он догнал Неэмана и сказал ему: «Господин мой послал меня сказать тебе, что к нему сейчас только пришли два бедных пророка, он просит тебя дать им талант серебра и две перемены одежд». Неэман отвечал: «Возьми себе два таланта!», и насыпал ему серебро в мешки, дал две перемены одежд и велел слугам своим нести все это за ним. Пришедши домой, Гиэзий спрятал взятое от Неэмана и явился к Елисею. Пророк Божий спросил его: «Откуда ты, Гиэзий?» Гиэзий отвечал, что он никуда не выходил. Но Елисей отвечал: «И ты думаешь, что не ходил дух мой с тобою и что я не видал, как муж тот сошел тебе навстречу с колесницы своей? Ты взял от него серебро и думал себе купить на эти деньги виноградник, и стада, и слуг! Да пристанет же к тебе и проказа Неэманова!» И Гиэзий вышел от него, покрытый проказою, как снегом.
Раз была война между Израильским царем и сириянами, и пророк Елисей открывал царю все, что ни происходило в лагере неприятельском. Царь Сирийский, узнав, что все его планы открывает Елисей, послал войско осадить город Дафаим, где находился пророк, и велел взять его в плен. Сирияне подошли ночью к городу и обложили его со всех сторон. Раб Елисеев, встав рано утром, с ужасом увидел вокруг города целое войско неприятельское с конями и колесницами и, прибежав к пророку, с отчаянием восклицал: «Ах, господин, что нам делать?» Но, Елисей, чтобы успокоить его, помолился Господу, сказав: «Господи! Открой глаза рабу сему, да видит он!» Тогда Господь открыл рабу глаза, и он увидел, что вся гора была усеяна конницею и колесница огненная стояла подле Елисея.
Царство Израильское, совершенно развращенное нечестиями Ахава и Иезавели, было окончательно отвергнуто Богом. На престоле этого царства являлись цари один порочнее другого. Кратко было царствование каждого из них и, большею частью, насилие низводило их с престола. На землю Израильскую напали сирияне и опустошили всю страну, но народ и в этом не уразумел перста Господня. Голос пророков делался все строже, угрозы их страшнее, а израильтяне все глубже и глубже впадали в идолопоклонство и разврат. Наконец, пришли ассирияне, племя могущественное и воинственное, — покорили всю страну и обложили ее данью. Царь Осия присягнул в верности царю Ассирийскому, но скоро изменил. Тогда ассирияне сделали нашествие на израильтян и, как губительная саранча, опустошили всю землю их, разрушили Самарию и вывели десять колен Израилевых из земли обетованной в Армению и в другие отдаленные страны. Только самая малая часть народа Израильского могла остаться на своей земле. На место же отведенных пленников Салманассар поселил в опустошенной стране сириян, месопотамлян и других язычников и приставил к ним жреца, чтобы он учил их, как должно бояться Бога. Таким образом окончилось царство десяти колен. Из смешения же переселенных язычников с оставшимися израильтянами образовался народ самарийский.
Царство Иудейское существовало еще более ста лет после падения царства десяти колен. Но и между потомками Давида было больше царей богоотступных, чем благочестивых. Только имена Иосафата, Езекия и Иосии блистают в истории царства Иудейского как явления отрадные.
Царствование Иосафата напоминало собою еще славу царства Соломонова, так что все окрестные народы боялись его и не заводили с ним распрей. Но когда он породнился с нечестивым царем Израильским Ахавом и вошел с ним в союз, то Бог отступил от Иосафата и царь потерпел поражение на войне против сирийцев. Наученный этим опытом, Иосафат снова принялся водворять благочестие в своем царстве, посылая по всем городам священников и левитов учить народ закону Божию, и за то Господь скоро наградил его богатою победою над соединенными силами аммонитян и моавитян. Таким образом, Иосафат царствовал 25 лет над иудеями, делая угодное в очах Господних. Не успел он только совсем истребить идолопоклонства в народе, и это злое семя не замедлило принести горькие плоды.
Ахаз выстроил капище Ваалу в самом Иерусалиме и велел даже забить двери храма Соломонова, так что дом Божий стоял как страшный памятник удаления Господа Бога Израилева из среды Его народа. Езекия, благочестивый сын безбожного Ахаза, снова отворил двери дома Божия, очистил Иерусалим от идолов и сделал воззвание даже к отторгшимся десяти коленам, приглашая обратиться к Богу отцов их и собраться в Иерусалим на празднование Пасхи, которая давно была забыта народом. В его правление случилось отведение десяти колен в плен ассирийский, между тем как царство Иудейское усилилось переселением многих тысяч израильтян в Иудею. Ассирийский царь Сеннахирим послал было войско и для покорения Иудеи, оно заняло уже все иудейские крепости и осадило самый Иерусалим. Но когда гордый предводитель ассирийского войска, в виду святого града и во услышание жителей его, стал порицать живого Бога Израилева, то, по молитве Езекии, Ангел Господень в одну ночь поразил в лагере ассирийском 185000 человек. Пораженный таким чудесным образом, Сеннахирим на другое же утро снял осаду и бежал назад в Ниневию.
Вскоре после сего Езекия заболел и был при смерти; к нему явился пророк Исаия и сказал: «Распорядись домом своим, ибо ты умрешь!» Но Езекия со слезами просил Господа продлить ему жизнь; и вот, только что Исаия оставил больного царя, как ему слышится голос Господень: «Воротись и скажи Езекии: так говорит Господь Бог отца твоего Давида: Я услышал молитву твою и видел слезы твои, и вот Я исцелю тебя; через три дня ты пойдешь в дом Господень, и приложу к летам твоим еще пятнадцать лет!» Услышав это, Езекия спросил пророка: «Но по чему узнаю я, что исцелит меня Господь?» Исаия отвечал: «Вот тебе знамение от Господа: хочешь ты, чтобы тень солнечная подвинулась вперед или воротилась назад на десять степеней?» Езекия выбрал последнее и, по молитве пророка, тень от солнца воротилась назад на десять степеней. Езекия выздоровел и на третий день пошел в храм благодарить Бога за свое исцеление.
Этот государь до конца жизни своей не забывал Бога, благодеявшего ему. Но сын его Манассия в начале царствования своего снова разрушил все, что сделал доброго его благочестивый отец, и снова ввел народ свой в идолопоклонство. Перед концом жизни своей он был отведен ассириянами в плен, где, находясь в оковах и неволе, смирился и покаялся перед Богом. Тогда Господь услышал его и снова возвратил ему царский престол. Теперь главною заботою Манассии было истребить идолопоклонство в Иерусалиме, но его усилий было недостаточно для совершенного искоренения этого зла в народе. Так и всегда бывает трудно поправить, что раз испорчено соблазном.
Аммон, сын Манассии, превзошел в нечестии всех своих предшественников, но его правление продолжалось только два года; сами домашние восстали на него и он был умерщвлен собственными же рабами. Ему наследовал сын его Иосия, когда имел только восемь лет от роду. В лице его на престоле Давидовом снова воссел муж по сердцу Божию. Первые восемь лет он управлял царством под руководством первосвященника, но на двадцатом году своей жизни уже собственною волею очистил от идолов Иерусалим и всю Иудею и приказал возобновить храм Господень. В это время, при очищении храма, найдена была книга закона Господня, писанная Моисеем, которая давно была забыта и считалась затерянною. Ее прочли царю. Ужас и страх объял его, когда он услышал все угрозы, возвещенные в оной Богом за нарушение закона. Иосия растерзал на себе ризы и с сокрушением сердечным взывал к предстоящим ему вельможам: «Идите, молитесь Господу за меня и за всех, оставшихся в Израиле и Иудее! Ибо великий гнев Господень готовится на нас за то, что не послушали отцы наши слов Господних и не творили по всему, написанному в книге сей!» Но Бог утешил благочестивого царя, сказав ему через пророчицу Олдану: «Так как сердце твое сокрушилось, когда ты услышал слова Мои о месте сем и о живущих на нем, и ты смирился и, растерзав ризы, плакал передо Мною, то Я приложу тебя к отцам твоим в мире, и очи твои не увидят тех зол, которые наведу Я на место сие и живущих на нем!» Это заставило царя еще ревностнее стараться о введении всех обрядов, предписанных в законе Моисеевом, и о восстановлении законного служения во храме. Иосия немедленно созвал старейшин народных и во услышание всех прочитал книгу закона, затем сделал торжественный завет с Богом и заставил всех, кто только находился налицо в Иерусалиме, подтвердить клятвою обещание хранить завет с Господом и исполнять все повеления Его от всего сердца и от всей души, как написано в книге закона. Его ревность простерлась и за пределы Иудеи: так, он разрушил жертвенник в Вефиле и, собрав кости жрецов его, сжег их на этом алтаре по слову Господню, которое изрек на алтарь сей человек Божий, когда Иеровоам приносил на нем свои беззаконные жертвы.
Иосия умер, и с ним погас последний светильник дома Давидова. Еще двое из сыновей и два внука его восходили на короткое время на престол, но все четверо были опять свергнуты. Многие признаки показывали, что время суда было близко, и оно не замедлило настать теперь и для Иудеи, как за сто лет перед тем настало для Израиля.
Главными провозвестниками судьбы иудеев были пророки; грозные речи их и предсказания бед на богоотступный народ сохранились и до нашего времени в священных книгах Библии. Но среди увещания народа Израильского к благочестию взоры пророков простирались и на отдаленную будущность всего человечества. Времена Мессии, т. е. Христа, носились перед глазами многих из них как ясное, утешительное видение; не скрыто было от них и Его уничиженное состояние на земле и Его победа над врагом спасения человека. Пророки не только предвозвещали явление Иисуса Христа на земле, но даже указывали на место Его рождения и Его действования. Самое время пришествия его было определено хотя и прикровенным, но тем не менее точным образом. Святые отцы называли пророка Исаию ветхозаветным евангелистом, и действительно, его предсказания об Иисусе Христе так ясны, что их почти можно принять за сказание очевидца.
Бог избирал пророков Своих как из Иудеи, так равно и из царства десяти колен, как из низшего сословия, так и из высшего общества: Исаия и Даниил были из царского рода; Иеремия и Иезекииль — из священников; Илия, Елисей, Иона, Михей — из простых граждан; Амос был бедный пастух. Когда Вавилонское царство было еще малым и незначительным государством, пророк Исаия предсказал уже как его величие и победы, так и его падение от руки могущественнейшего царя, которого он даже называл по имени — Киром. Иеремия предвозвестил разрушение Иерусалима халдеями и предсказал, сколько лет он будет находиться в запустении. Но, возвещая это наказание, он, вместе с тем, увещевал народ к покаянию, которое одно могло отвратить угрожавшую опасность. Пророк Иезекииль, находясь сам в пленении вавилонском, разуверял своих соотечественников в ложной мысли, будто бы скоро суд Божий разразится над Вавилоном, а народ Израильский будет восстановлен в прежней независимости; но, напротив, утверждал, что скоро и остальной народ Иудейский будет переселен из страны своей в чужую землю. Израильтяне не хотели ему верить, но слова его сбылись в точности.
Пророки, как посланники Божии, смело высказывали истину перед народом и, чтобы сделать ее яснее, часто заимствовали образы выражений из обыкновенной жизни. Так, например, у пророка Иеремии можно встречать резкие сравнения тогдашнего состояния народа с глиняными сосудами. «Как поступают с нечистым сосудом, — говорил он, — выполоскают его и потом опрокинут, так опрокинут будет и Иерусалим». «Один раз, — говорил он, — я видел горшечника, работающего в своей мастерской; горшок, который он делал, не удался ему; тогда он смял его в руках своих и сделал из той же глины другой сосуд. "Не могу ли Я поступить так же, израильтяне? — говорит Господь. — Также точно, как глина в руках горшечника, находитесь ивы в руке Моей!"» В другой раз купил он у горшечника сосуд лучшей работы и, явившись перед старейшинами народными и главнейшими из священников, разбил его перед ними вдребезги и сказал: «Сия глаголет Господь сил: так сокрушу Я народ сей, как сокрушен этот глиняный сосуд, который не может более сделаться целым. Дома и дворцы иерусалимские превратятся в развалины, ибо на кровлях их приносились жертвы идолам и возлияния богам чужим!»
Милосердый Бог Израилев, столько пекшийся об избранном народе Своем, не оставлял Своею милостью и другие народы. Так, раз Господь сказал пророку Ионе: «Встань, пойди в великий город Ниневию и проповедуй в нем, ибо злоба его вопиет ко Мне». А Нивевия была столица царя Ассирийского — город богатый и многолюдный, имевший три дня пути в окружности. Но Иона, не послушав гласа Божия, сел на корабль в Иоппии и, как бы желая убежать от Лица Бога земли Израилевой, отправился совсем в противную сторону. Тогда Господь поднял бурю на море, так что корабль был близок к погибели. Все находившиеся на корабле видели явную смерть перед собою и, объятые страхом, вопияли каждый к своему Богу о помощи. Один Иона спал беспечно в нижней части корабля. Тогда пришел к нему кормчий и сказал: «Чего ты спишь? Встань и моли Бога твоего, чтобы спас нас от погибели!» Люди же, находившиеся на корабле, сговорились между собою бросить жребий, чтобы узнать, кто из них больше всех прогневал Бога. Жребий пал на Иону и он, признавшись в своем преступлении, сказал им: «Бросьте меня в море, и утихнет волнение, ибо я знаю теперь, что из-за меня это ужасное несчастие на вас!» Бросили Иону в море — и волны утихли. Тогда все оставшиеся на корабле устрашились Господа, принесли ему жертвы и стали усердно молиться. Иону же, как только выбросили его с корабля, проглотил огромный кит, но Господь сохранил его живым и во чреве китовом. Три дня и три ночи пророк молился Господу из чрева китова с раскаянием в сердце, и Господь повелел киту выбросить его на землю.
Теперь Господь в другой раз сказал Ионе: «Ступай в Ниневию и проповедуй там, как Я сказал тебе прежде!» В этот раз Иона пошел и начал восклицать на улицах ниневийских: «Еще три дня — и Ниневия погибнет!» Жители поверили словам пророка и стали раскаиваться. Они наложили на себя строгий пост, оделись во вретища от мала до велика, сам царь сложил с себя порфиру и велел повестить по всей Ниневии, чтобы ни люди, ни скот не вкушали пищи и не пили воды; и стали все прилежно молить Бога, да отвратит от них гнев Свой и не погубит их. И действительно, Бог пощадил Ниневию и отвратил от нее грозившее ей наказание. Но это долготерпение Божие до того раздражило Иону, что он воскликнул: «Лучше мне не жить, а умереть! Не сбылось ли, как я думал, когда еще был в стране моей? Затем и хотелось мне убежать от Лица Твоего, знал я наперед, что Ты милостив и щедр, долготерпелив и многомилостив, и не изменят Тебя самые злобы человеческие! Нет, Владыко Господи! Возьми душу мою от меня!» Между тем, он вышел вон из города, сделал себе шалаш и сел передним, ожидая, что будет с городом. Тогда Бог повелел вырасти ночью широколиственной тыкве, которая осеняла бы голову Ионы и доставляла ему приятную прохладу. Иона пробудился от сна, когда солнце начало палить уже лучами своими, и возрадовался, найдя себе защиту от зноя под тенью этого чудесного растения. Но вот на другое утро Господь Бог повелел червю подточить корень растения, и оно завяло. Взошло солнце и начало палить лучами своими голову Ионы. Тогда он опять начал малодушествовать и просить себе смерти. Но теперь Господь Бог сказал ему: «Итак, тебе очень жаль тыквы?» «Очень! — отвечал Иона. — Жаль до смерти!» Господь же сказал: «Вот ты скорбишь о тыкве, над которою не трудился, которой не воспитывал, но которая за ночь родилась и за ночь погибла! Как же мне не пощадить Ниневии, такого большого города, в котором находится более 120 тысяч человек, не умеющих еще различить правой руки своей от левой; и, кроме того, сколько скота!»
Верили или не верили иудеи словам пророков, но должны были скоро узнать, что их предсказания и угрозы были не напрасны. Явились халдеи, народ дикий и жестокий, и превратили Иерусалим в кучу развалин. Впрочем, суд Божий над этим преступным городом совершился не вдруг. Навуходоносор, царь Халдейский, обложил сперва Иудею данью и отвел в Вавилон царя Иехонию и с ним десять тысяч воинов и знаменитых мужей из Иудеи, равно как многих мастеровых, как-то плотников и кузнецов; стране же Иудейской дал опять своего царя и, таким образом, Иудейское царство продолжало существовать еще лет десять. Через несколько времени после того царь Седекия вздумал противостать Навуходоносору и просил помощи у египтян. Раздраженный такою изменою, Халдейский царь решился наказать Седекию, и огромное войско халдейское, как опустошительный потоп, наводнило всю землю Иудейскую. Целых два года иудеи отчаянно защищали свою столицу; во время осады голод до того усилился в Иерусалиме, что матери убивали и ели собственных детей. Но наконец неприятели ворвались в город. Седекия в бегстве попал в руки неприятелей, и сбылось то, что предсказал о нем Иезекииль, то есть что он отведен будет в Вавилон и там умрет, но страны той не увидит. Халдеи выкололи ему глаза, и последнее, что ему суждено было еще видеть своими очами, была казнь его сыновей. Затем его отвели в Вавилон. Иерусалим же был разграблен и сожжен, храм опустошен и разрушен, все драгоценные сосуды из него похищены и отвезены в Вавилон. Куда девался ковчег завета — никто не знает и до сих пор. Народ, за исключением немногих знатных людей, которые успели приобрести себе доверие Навуходоносора, и небольшого числа бедных людей, которым нечего было опасаться, был расселен в различных частях Вавилонского царства и рассеян, как пыль от ветра, по предсказанию пророков.
В числе оставшихся в Иудее после пленения вавилонского был один знаменитый муж по имени Годолия, которого Вавилонский царь поставил правителем опустошенной страны. Но иудеи умертвили его, и следствием того было то, что все они, боясь мести халдеев, от млада до велика бежали в Египет. Пророк Иеремия также получил позволение от Халдейского царя остаться в земле своей. В это-то время, смотря на развалины Иерусалима, воспевал он плач свой.
Впрочем, благоволение Божие не оставляло избранного, хотя и неблагодарного народа в самом его плену. Иудеи не были совершенно забыты Богом и в Вавилоне; и по мере того, как между ними являлись люди, боявшиеся Бога, открывалась над ними и дивная рука Божия. Так, из плененных иудеев многие, отличавшиеся знатностью рода и образованием и имевшие приятную наружность, тотчас же взяты были ко двору. В числе таковых были четверо юношей: Даниил, Анания, Азария и Мисаил, обратившие на себя особенное внимание царя Вавилонского. Навуходоносор велел воспитать их во всей мудрости халдейской, а впоследствии даровал им важнейшие звания в своем царстве. Это обстоятельство послужило в пользу всему пленному народу иудейскому и способствовало распространению истинного богопознания и между самыми язычниками. Впрочем, прежде, чем эти мужи достигли такого высокого положения в чужом царстве, им суждено было перенести тяжкие испытания.
Воспитываясь при дворе Навуходоносора, они подвергались многим искушениям, которые легко могли бы совратить их с прямого пути. Но благочестивые юноши твердо держались веры отцов своих и через то избегали всяких соблазнов. Так, между прочим, боясь оскверниться языческою пищею, они отказались от яств, присылавшихся им от царского стола, и предпочитали питаться одним только хлебом и овощами. Бог благословил доброе их расположение, так что и при самой умеренной пище они оставались гораздо здоровее и крепче, чем их сотоварищи, питавшиеся роскошными яствами. Когда же настало время представить их царю, то они так отличились перед ним своею мудростью и познаниями, что он тотчас же приказал взять их ко двору и назначил им службу при себе.
Раз Навуходоносору вздумалось слить золотое изображение, в 60 локтей вышиною, и поставить оное на поле Деире. Для открытия этой статуи были собраны все знатные лица Халдейского царства. Глашатай восклицал громким голосом: «Вам говорят, народы, люди, племена и языки! Когда услышите звук труб, свирелей и гуслей, арф, псалтири и всякого рода инструментов, падите и поклонитесь золотой статуе, которую поставил царь Навуходоносор. А кто не поклонится, тот сейчас же будет брошен в раскаленную печь!» Седрах, Мисах и Авденаго (так были переименованы по-халдейски Анания, Азария и Мисаил), по званию своему, должны были присутствовать при этом торжестве. Но в то время, как все пали лицами на землю, они одни не поклонились перед истуканом. Об этом тотчас донесли царю. Навуходоносор велел привести их к себе и сказал: «Правда ли, что вы не хотите служить богу моему и не кланяетесь статуе, которую я поставил? Подите, сейчас же поклонитесь! Иначе будете брошены в раскаленную печь, и никакой Бог не спасет вас от руки моей». Три отрока отвечали: «Есть у нас Бог на небеси, Которому мы служим и Который силен изъять нас из печи огненной и избавить нас от руки твоей, царь! Но если и не так, да будет тебе известно, что богам твоим не послужим и статуе твоей, которую ты поставил, не поклонимся!» Тогда Навуходоносор, воспылав гневом, приказал сейчас же разжечь печь семь раз сильнее обыкновенного. Трех отроков связали и во всей одежде бросили в раскаленную печь. Жар от печи был так силен, что убил самых людей, ввергавших в огонь отроков. Царь, смотревший на это зрелище, вдруг в ужасе говорит вельможам своим: «Не трех ли мужей связали мы и бросили в огонь? Но вот я вижу четырех; все они развязаны, ходят среди пламени, и ничто на них не повредилось от огня, а вид четвертого подобен Сыну Божию!» Тогда Навуходоносор подошел к отверстию раскаленной печи и сказал: «Седрах, Мисах и Авденаго, рабы Бога Вышнего! Выйдите вон!» Они вышли, все столпились вокруг них и дивились, что не повредил их огонь, так что ни волоса на головах их не опалились, ни одежды их не изменились; не слышно было от них даже запаха раскаленной печи. Тогда царь поклонился перед ними Богу и сказал: «Благословен Бог Седраха, Мисаха и Авденаго, Который послал Ангела Своего и избавил отроков Своих, ибо они уповали на Него!» Затем он издал повеление по всему царству своему: «Кто похулит Бога Седраха, Мисаха и Авденаго, тот будет повинен смерти». А этих трех мужей облек великою силою в своем царстве.
Юный Даниил был также в большой чести как у Навуходоносора, так и у преемника его Валтасара. Самого же верха славы своей достиг он при Дарии Мидийском, который поручил ему в управление третью часть своих владений и думал даже поставить его над всем царством своим. Это возбудило в вельможах зависть к Даниилу, и они решились низвергнуть его, а как им не удавалось достигнуть этого клеветою, то они прибегли к хитрости. Враги Даниила знали, как усердно был он предан вере отцов своих; они были уверены, что он ни за что не отступит от предписаний своего закона, и потому уговорили царя издать такого рода повеление: «Кто в течение тридцати дней станет просить о чем бы то ни было Бога или человека, кроме царя, тот будет брошен в ров львиный». Даниил, несмотря на это повеление, продолжал, по обыкновению своему, молиться Богу три раза в день перед открытым окном, обращенным к Иерусалиму. Враги его не замедлили донести о том царю. Царь, так любивший и уважавший Даниила, охотно простил бы ему благочестивый его обычай, но вельможи напомнили ему о данном слове и о строгости царского указа и наконец довели до того, что он в самом деле велел бросить Даниила в львиный ров. «Бог твой, — говорил он Даниилу, — Которому ты служишь непрестанно, Тот спасет тебя!» Даниила бросили в ров, отверстие заложили камнем, запечатав его при том перстнем царским и перстнем вельмож. Царь был этим так огорчен, что отказался от пищи и не мог спать целую ночь. Утром на рассвете поспешил он ко рву и вскричал громким голосом: «Даниил, раб Бога живого, возмог ли Бог твой избавить тебя от уст львиных?» Даниил отвечал: «Бог мой послал Ангела Своего, который заградил уста львов, и они не сделали мне вреда!» Царь очень обрадовался и велел тотчас же вынуть Даниила изо рва, а вместо него бросить туда обвинителей его. С ними львы поступили иначе: еще не долетели они до дна, как были растерзаны разъяренными зверями. Тогда царь издал повеление такого содержания: «Сим дается от меня закон для всей земли моего царства, чтобы все трепетали и боялись Бога Даниилова, ибо Он есть Бог живой и вечный, Он спасает и избавляет, Он творит чудеса на небесах и на земле!»
Промысл Божий о сохранении народа иудейского выразился особенным образом в царствование Артаксеркса. Аман, первый вельможа этого царя, пылая ненавистью ко всем иудеям, возымел страшную мысль истребить весь народ иудейский. Уже он успел исходатайствовать у Артаксеркса соизволение на свой преступный план и готовился на другое утро повесить на виселице, во-первых, личного врага своего, иудея Мардохея, а за ним и всех его собратий. Но Бог устроил иначе, и Аман должен был заплатить собственною жизнию за свое коварное намерение. В ночь накануне назначенного истребления всех иудеев царь не мог спать и для развлечения велел читать себе запись о важнейших событиях своего царствования. Из этой записи он узнал, что за некоторое время перед тем один иудей Мардохей открыл ему заговор на жизнь его. Царь спросил чтеца, чем награжден был за это Мардохей; узнав, что поступок его остался без награды, он приказал тотчас же позвать к себе Амана и, не говоря ему ничего об обстоятельствах дела, спросил: «Что я могу сделать для человека, которого хочу прославить?» Аман, вполне уверенный, что эта честь готовится ему самому, отвечал: «Пусть царь возложит на такого человека царскую одежду, посадит его на своего коня и велит одному из первых вельмож своих водить его по улицам и восклицать: "Так будет всякому, кого царь захочет прославить!"» Артаксеркс одобрил совет Амана и приказал ему исполнить все это над Мардохеем. Таким образом, злобный честолюбец был унижен в своей гордости перед целым городом. Но после этого происшествия он только затаил злобу в сердце и, конечно, не замедлил бы отомстить Мардохею и своею хитростью погубить его со всем родом, если бы Сам Бог не хранил Своего народа. Аман был скоро утешен в своей оскорбленной гордости тем, что был приглашен самою царицею на пиршество. Между тем, он совсем не думал, что эта царица была из племени того самого народа, который он намеревался истребить во всех владениях Артаксеркса, и что она была племянница того Мардохея, для которого он приготовил виселицу на своем дворе. Эсфирь — так было имя этой царицы — знала уже от Мардохея о злобных намерениях Амана. Она вполне разделяла убеждение благочестивого своего дяди, что если Бог возвысил ее на престол персидский, то именно для того, чтобы спасти род свой от совершенного истребления. Поэтому-то она, прежде чем решилась приступить к исполнению своего плана, долго молилась Богу и постилась. И только тогда, когда почувствовала, что довольно укрепилась верою в Бога, она решилась открыть царю среди самого пиршества и в присутствии самого Амана о злоумышлениях этого злобного вельможи на весь род ее. Разгневанный царь тут же приказал повесить Амана на дереве, приготовленном им для Мардохея.
Сознавая в этом спасении от явной погибели чудную руку Божию, признательные иудеи тогда же постановили праздновать это событие ежегодным воспоминанием во все роды.
Наконец, предвозвещенные пророками семьдесят лет пленения вавилонского миновали. В свою очередь и царство завоевателей Иудеи пало от руки Персидского царя Кира, который, покорив вавилонян, сделался вместе с тем верховным обладателем и народа иудейского. Еще за несколько десятков лет до вавилонского пленения пророк Исаия предсказывал об этом царе, которого он в духе пророческом называл даже по имени, что Господь Бог возвысит его над царями и народами и что он возвратит из пленения народ иудейский. И действительно, едва только Кир сделался полным обладателем всех завоеванных им земель, как издал указ, которым дозволял всем иудеям возвратиться в свое отечество, восстановить разрушенный Иерусалим и вновь построить в нем храм истинному Богу. Мало того, он приказал даже выдать им 5400 золотых сосудов, похищенных вавилонянами из храма Соломонова, и приглашал всех жителей тех мест, в которых находились иудеи, помогать им своим имуществом в этом святом деле. Тогда все, кто только мог, отправились на родную землю. Лишь немногие, приобретшие в пленении недвижимые имущества, остались в Вавилоне. На развалинах Иерусалима явилось 42000 мужей с семействами, вышедших из Вавилона под предводительством одного из потомков Давидовых, Зоровавеля, и первосвященника Иисуса. По возвращении на родную землю первым делом их было воздвигнуть алтарь Богу Израилеву и положить основание храму Господню. Тогда снова раздались звуки труб и пение левитов на месте, некогда освященном хвалами Богу Истинному. Но этот звук, в старину столь радостный и торжественный, теперь пробудил горькие воспоминания в сердцах людей, помнивших еще великолепие первого храма и величие древнего Иерусалима. К этой скорби присоединилось вскоре и другое неприятное обстоятельство, мешавшее иудеям вполне наслаждаться надеждою на скорое восстановление их родного града и храма. Самаряне, соседи иудеям по месту жительства, но смешавшиеся с поселенными в той стране язычниками, непременно хотели также участвовать в предприятии возвратившихся из плена сынов Израиля. Иудеи справедливо возражали им на это, что не могут допустить иноверцев к участию в построении храма, в котором должны будут возноситься жертвы и молитвы Богу по закону, указанному самим Господом. Раздраженные самаряне стали всячески стараться остановить начатую постройку. С этою целью они клеветали на иудеев перед персидским царем, внушая ему, что иудеи народ мятежный, что им стоит только восстановить свою столицу, как они сбросят с себя персидское иго и перестанут платить дань.
Такими и другими неправильными путями самарянам удалось наконец совсем остановить постройку храма, и только одно сильное убеждение пророков, Аггея и Захарии, могло снова возвратить иудеям мужество привести к окончанию начатое ими дело. Наконец, через двадцать лет после закладки, храм был готов и освящен торжественным празднованием Пасхи, давно уже не совершавшейся на запустелых стогнах иерусалимских.
Спустя некоторое время после первого переселения иудеев в свою землю благочестивый священник Ездра получил позволение от Артаксеркса вывести и остальных своих соотчичей из Вавилона. Для сего царь не только возвратил ему остальные сосуды храма иерусалимского, но даже одарил его и от себя богатыми подарками на украшение храма. Возвратившись в землю отцов своих, Ездра восстановил богослужение и все гражданское устройство сообразно с законами Моисеевыми.
Благорасположение Артаксеркса к народу иудейскому выразилось и через Неэмию. Этот благочестивый израильтянин, служа при персидском дворе, приобрел себе такую любовь и доверенность своего государя, что получил от него позволение восстановить разрушенные стены Иерусалима. Прибыв в родной город, Неэмия немедленно приступил к работе. Но и при этом случае, как прежде при создании храма, нашлись враги, которые старались помешать доброму предприятию. В этот раз соседи-язычники вздумали было начатую работу остановить силою оружия. Но неустрашимый Неэмия не поколебался в своем намерении; напротив того, он противопоставил их козням вооруженную силу, для чего, разделив людей своих на две смены, заставил одну половину их стоять на страже, между тем как другая, также вооруженная, неутомимо трудилась над созданием стен.
Но, отражая таким образом внешнего врага, Неэмия старался в то же время утвердить внутренний порядок. Чтобы облегчить участь своих соотечественников, разоренных частью от притеснений своих собственных собратий, а частью от долгого плена в чужой стране, он уговорил богатых возвратить бедным заложенные ими имения и некоторое время не брал с народа никаких податей. Со своей стороны Неэмия не жалел никаких издержек для улучшения народного быта. Так, между прочим, он ежедневно угощал на свой счет около 150 человек; давал каждому все, что мог, и ни с кого не взыскивал долгов; сам участвовал во всех общественных делах, и никакой труд не был ему в тягость. На стенах иерусалимских, по повелению его, должны были наравне с другими работать и собственные его слуги.
По предсказанию Даниила, от начала восстановления иерусалимского храма до пришествия Иисуса Христа оставалось 490 лет. В течение сего времени иудеи пережили мало годов счастья и спокойствия. Нападения внешних врагов, внутренние раздоры, споры за религиозные мнения и упадок нравственности — вот отличительные черты последнего периода жизни богоизбранного народа!
Великий завоеватель своего времени Александр Македонский, перед оружием которого все падало во прах, смирился только перед святыней храма иерусалимского и, к крайнему изумлению своих полководцев, воздал особую почесть его первосвященнику. Подвигнутый к сему чудесным видением, он не переставал и в остальное время своей жизни оказывать особенное благоволение народу иудейскому. Но после смерти Александра один из полководцев его по имени Птоломей, сделавшись царем Египта, покорил иудеев своей власти и многие тысячи их отвел пленниками в Египет. Сын и наследники Птоломея были благосклоннее к иудеям, уважали их веру и даже приказали сделать перевод Священного Писания на употребительнейший тогда греческий язык. Для этой цели, как говорит предание, были избраны из иудеев 72 ученых мужа, и каждому из них порознь поручено было переводить все книги Ветхого Завета. Удивление всех было чрезвычайное, когда по окончании перевода, сравнив все 72 рукописи, нашли их столь сходными между собою, как будто они были сделаны одним человеком. С тех пор этот перевод 72-х толковников вошел в большое уважение у всех народов и был почитаем древними отцами Церкви наравне с самыми боговдохновенными писаниями подлинника.
Под владычеством египетских царей иудеи находились около ста лет; потом подпали они под власть сириян. Один из сирийских царей, Антиох, вздумал было принудить всех иудеев оставить веру отеческую и сделаться идолопоклонниками. С этою целью он неожиданно напал на Иерусалим, осквернил храм, прекратил всякое богослужение в оном и заставил всех поклониться идолам. Многие из страха мучений действительно изменили вере отцов своих, но зато другие решили лучше лишиться жизни, нежели поклоняться идолам. Так, между прочим, престарелая иудеянка, мать семерых сыновей, показала в себе столько твердости веры, что не только мужественно переносила зрелище страданий всех сыновей своих, которые один за другим были замучены перед ее глазами, но даже сама ободряла их к терпению, укрепляя их надеждою воскресения и блаженной жизни на небесах. В это время отличался особенным мужеством знаменитый род Маккавеев. Воодушевленный ревностью по вере, Иуда Маккавей со своими братьями мужественно восстал против врагов своего отечества и вскоре Бог помог ему избавить страну свою от чужеземного ига. Он возвратил народу своему Иерусалим и храм, восстановил богослужение и общественный порядок.
Но, истощенная и окруженная со всех сторон неприятелями, Иудейская страна не могла долго сохранять свою независимость. Вскоре Маккавеи должны были искать союза с римлянами, а римляне при первом удобном случае обложили данью всю страну их и поставили над ними своих правителей. Этим кончилась самостоятельность народа иудейского. Правда, некоторое время иудеи находились еще под управлением собственного царя, но, чужеземец по происхождению и ставленник римлян, царь этот напоминал им более об их конечном порабощении, чем о независимости. Это был Ирод, эдомитянин, человек коварный и кровожадный, заслуживший имя Великого, которое вполне приличествовало ему только по великим его злодеяниям. Льстецы называли его восстановителем престола Давидова, но благочестивые не могли не чувствовать скорби при мысли, что скипетр Иуды находится в руках чужеземца. Воспоминание о пророчестве Иакова невольно наводило всех на мысль, что наконец настало время, когда должен явиться обещанный Избавитель, на Которого все народы уповать будут.
Давно уже среди народа Божия не являлось более пророков, которые могли бы успокоить возмущенные умы и ободрить надеждою упавших духом. Последний из пророков был Малахия, произнесший от имени Бога следующие слова: «Вот Я посылаю Ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною, и внезапно придет во храм Свой Господь, Которого вы ищете, и Ангел завета, Которого вы желаете; вот, Он идет, говорит Господь Саваоф» (Мал. 3, 1). После него не раздавалось больше пророческих речей в Иудее. Посему с большим нетерпением все ожидали теперь обещанного Мессию, Сына Давидова, Помазанника Божия, который восстановит престол Давидов и — как большею частью думали — освободит иудеев от владычества римлян. Но ожиданный Мессия должен был озарить мир не земною славою! Иудеи обманулись, и вместо них восторжествовали спасенные язычники!
В царствование Ирода в Иудее жил один благочестивый священник по имени Захария с женою своею Елизаветою. Оба они были праведны перед Богом, но, несмотря на все усердные молитвы, оставались до глубокой старости бездетными. Это весьма печалило их особенно потому, что бесчадие в то время считалось позором. Но вот раз, когда Захария, отправляя в свою очередь службу в иерусалимском храме, вошел во время богослужения в святилище, чтобы возложить фимиам на алтарь кадильный, ему явился Ангел Господень и возвестил, что у него родится сын, которому он даст имя Иоанн, и что этот сын многих израильтян обратит ко Господу Богу и предыдет перед Мессиею в духе и силе Илии. Изумленный Захария не хотел тотчас поверить этому чудному предсказанию и для удостоверения просил себе знамения. На это Ангел отвечал ему: «Я Гавриил, предстоящий перед Богом, послан говорить с тобою и возвестить тебе сию радость. И вот ты онемеешь и не будешь владеть языком до того дня, как сие сбудется, за то, что не поверил словам моим, которые исполнятся в свое время». С этой минуты Захария онемел и, вышедши к народу, мог только знаками объяснить, что ему было видение во святилище.
В то же самое время в одном из незначительных городов Галилеи, Назарете, жила родственница Елизаветы по имени Мария. Испрошенная родителями своими у Бога, Она с юных лет была ими посвящена на служение Господу и, воспитываясь при храме иерусалимском, дала обет Богу остаться навсегда девою.
Благочестивые родители Ее, Иоаким и Анна, уже умерли, когда Мария, достигнув совершенного возраста, должна была оставить свое жительство при храме. Необычайный по тогдашнему времени обет Марии привел в большое затруднение служителей иерусалимского храма. Они не смели отвергнуть сделанного Ею обета, потому что он дан был Богу, и не хотели также оставить Ее девства без охранителя, а потому вверили Марию благочестивому старцу, по имени Иосифу, который, происходя от одного колена с Нею, решился взять Ее к себе под видом невесты, для чего и обручился с Нею. К сей-то Деве Марии, спустя шесть месяцев после возвещения о рождении Иоанна, явился тот же самый Архангел и так приветствовал ее: «Радуйся, благодатная! Господь с Тобою, благословенна Ты в женах!» Смиренная Мария смутилась от такого приветствия, но Ангел продолжал: «Не бойся! Ты обрела благодать у Бога. И вот зачнешь во чреве, и родишь сына, и наречешь имя ему Иисус. Он будет велик и наречется Сыном Всевышнего, и даст Ему Господь Бог престол Давида, отца Его, и воцарится над домом Иаковлевым вовеки, и царству Его не будет конца». Когда же Мария спросила, как это может случиться, когда она не знает мужа, Ангел отвечал: «Дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя, почему и рождаемое свято наречется Сын Божий. Вот и Елизавета, родственница Твоя, и та зачала сына в старости своей, тому уже теперь шестой месяц, а она называется неплодною; ибо нет ничего невозможного для Бога». После этих слов Мария смиренно приняла благовестие от Господа, и Ангел отошел от нее.
Вскоре затем Мария собралась в путь и отправилась к Елизавете, жене Захарии. При первом приветствии Ее Елизавета исполнилась Святаго Духа и назвала Марию Матерью Господа. Мария же отвечала: «Величит душа Моя Господа, и возрадовался дух Мой о Боге, Спасителе Моем, что призрел Он на смирение рабы Своей; отныне блаженною нарекут Меня все племена, ибо великое сотворил со Мною Сильный, и свято имя Его!»
Пробыв три месяца у Елизаветы, Мария возвратилась домой в Назарет. По отбытии Ее Елизавета родила сына, как это предсказано было Ангелом.
В восьмой день надлежало обрезать новорожденного младенца и дать имя. Друзья и родственники хотели было, чтобы он назвался Захариею, но мать положила назвать его Иоанном. Когда же спросили о том отца, который все еще был нем, он потребовал себе дощечку и написал: «Иоанн имя ему». В ту самую минуту отверзся язык его и он начал говорить.
Все, слышавшие об этом чудесном событии, дивились и говорили друг другу: «Что-то будет из этого младенца? Ибо явно рука Господня была над ним».
Между тем Захария, исполнившись Святого Духа, начал пророчествовать, говоря: «Благословен Господь Бог Израилев, что посетил народ Свой и сотворил избавление ему, как возвестил устами бывших от века святых пророков Своих, и что вспомянул завет святой Свой, клятву, которою клялся Он Аврааму, отцу нашему. И ты, младенец, наречешься пророком Всевышнего, предыдешь перед лицом Господним уготовать пути Ему, дать уразуметь людям Его спасение во оставление грехов их».
Иоанн, возросши и укрепившись духом, жил уединенно в пустыне, пока не настало ему время явиться перед народом Израилевым.
Когда Мария возвратилась в Назарет от родственницы Своей Елизаветы, Иосиф заметил, что Она была непраздна и, не зная еще о возвещенном ей от Ангела благовестии, вознамерился было развестись с Нею. Но лишь только он подумал об этом, как ему явился во сне Ангел Господень и сказал: «Иосиф, сын Давидов! Не бойся принять Марию, жену твою, ибо родившееся в Ней есть от Духа Святаго. Родит же Сына и наречешь имя Ему Иисус, ибо Он спасет людей Своих от грехов их». Пробудившись от сна, Иосиф поступил, как повелел ему Ангел: удержал при себе Марию и по-прежнему оставался обрученным женихом Ее.
Между тем римский император Август повелел сделать общую перепись всем своим подданным, а как Палестина составляла в это время одну из римских областей, то это повеление распространилось и на иудеев. Посему все пошли вписываться, каждый в тот город, к которому с давних лет причислялся его род. А как Иосиф и Мария происходили от царского племени, то они и отправились в Вифлеем, отечественный город рода Давидова, чтобы вписаться там. Пришедши в Вифлеем, они нашли в нем такое стечение народа, что ни в одном доме не могли найти себе пристанища, и принуждены были поместиться в пещере, куда на ночь загоняли скот. Здесь Марии, как говорит евангелист, исполнилось время родить, и она родила Сына Своего первенца и, спеленав Его, положила в ясли.
Таким образом сбылось предсказание пророка Михея, который говорил, что Мессия, Царь Израильский, должен был родиться в небольшом городке Вифлееме.
Быть может, никто в целом мире не думал в ту минуту о Божественном Младенце, родившемся в такой неизвестности. Только Иосиф и Мария знали, что готовится в Нем для мира. Зато на небе рождение Сего Младенца было великим торжеством; с неба пришла на землю и первая весть об этом событии.
В поле, невдалеке от того места, где родился Иисус, пастухи стерегли стада; ночью им явился во свете Славы Господней Ангел Божий и сказал: «Возвещаю вам великую радость, которая будет радостью для всех людей: ныне родился вам Спаситель, Христос Господь, в городе Давидовом. И вот вам знамение: вы найдете Младенца в пеленах, лежащаго в яслях».
Едва только Ангел произнес эти слова, как вокруг него явилось множество небесных сил, которые хвалили Бога и восклицали: «Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человеках благоволение!» После сей хвалы Богу пастухи в ту же ночь поспешили в Вифлеем и, нашедши там все так, как сказал им Ангел, рассказали Иосифу и Марии, равно как и многим другим, что видели и слышали в поле. Все внимавшие им удивлялись, Мария же глубоко затаила слова их в сердце Своем.
В восьмой день по рождении Младенец был обрезан и Ему дано было имя Иисус. В сороковой же день Младенца Иисуса принесли во храм иерусалимский, чтобы, как предписано в законе Моисеевом, представить Его Господу. Тогда в Иерусалиме жил один благочестивый старец по имени Симеон, которому обещано было Духом Божиим, что он не умрет, пока не увидит Мессию. В этот именно день, по внушению Святаго Духа, Симеон пришел во храм и, увидев Младенца Иисуса на руках родителей, взял Его к себе и сказал: «Ныне отпущаешь раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему с миром, ибо видели очи мои спасение Твое!» Марии же сказал: «Се, лежит Сей на падение и на восстание многим в Израиле и в предмет противоречий, а Тебе самой пройдет меч душу!» Тут приступила также и престарелая пророчица Анна, которая стала прославлять Господа и говорила о Нем всем ожидавшим спасения через Мессию.
Еще Иосиф и Мария оставались с новорожденным Младенцем в Вифлееме, как в Иерусалим пришли с востока волхвы (мудрецы) и спрашивали о Мессии: «Где новорожденный Царь Иудейский? Ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему». Уже лет четыреста иудеи с нетерпением ожидали пришествия Мессии, но вот, когда разнеслась весть, что он родился, весь Иерусалим, вместо того чтобы обрадоваться этому, смутился. А Ирод тотчас же созвал первосвященника и книжников из народа и спрашивал их: где должно родиться Христу? Хорошо зная писание пророков, они тотчас же отвечали: «В Вифлееме Иудейском, ибо так написано у пророка Михея». Тогда правитель Иудеи, тайно призвав к себе волхвов, выведал от них, когда явилась звезда, и потом, отпуская их в Вифлеем, сказал: «Пойдите и разведайте точнее о Младенце, а когда найдете Его, известите меня, чтобы и мне пойти поклониться Ему».
Волхвы в тот же вечер отправились из Иерусалима, и звезда, которую они видели на востоке, показала им путь к Младенцу. Нашед Его, они пали перед Ним на колени и, раскрыв свои сокровища, с благоговением поднесли Ему в дар золото, ладан и смирну. Однако же в Иерусалим они уже не возвращались, но по повелению Божию отправились в свою страну иным путем. Ирод очень разгневался на это, ибо ему хотелось умертвить новорожденного Царя, а теперь он не знал, как найти его. Чтобы не оставить в живых новорожденного Иисуса, он велел умертвить всех детей мужеского пола от двух лет и ниже по возрасту как в самом Вифлееме, так и во всех его окрестностях. Можно себе представить, какой произошел тогда плач и вопль между несчастными матерями. Впрочем, Ирод не достиг преступной своей цели, ибо только что волхвы ушли, как Ангел Господень явился во сне Иосифу и сказал: «Встань, возьми Младенца и Матерь Его и беги в Египет, и будь там, доколе не скажу тебе, ибо Ирод хочет погубить Младенца». Иосиф встал и в ту же ночь, взяв Младенца и Матерь Его, отправился с ними в Египет.
По смерти же Ирода снова явился Ангел Иосифу и сказал ему: «Теперь иди в землю Израилеву, ибо те, которые искали жизни Младенца, умерли».
Таким образом, они снова отправились назад и пришли в Назарет, где и остались жить.
О первых летах жизни Иисуса Христа очень мало открыто нам в Священном Писании. Его детство до двенадцатилетнего возраста описано в кратких словах: «Младенец Иисус возрастал и укреплялся духом, исполняясь премудростью, и благодать Божия была на Нем». Мы знаем только, что Отрок Иисус любил заниматься словом Божиим и не только читал оное Сам, но беседовал о нем и с другими. Это можно видеть особенно из того, что повествует об отрочестве Иисуса Христа евангелист Лука.
Каждый год родители Иисуса ходили в Иерусалим на праздник Пасхи. По случаю этого же праздника пришли туда с Иисусом, когда Ему было двенадцать лет от роду. По окончании праздничных дней, возвращаясь домой, они не заметили, что Отрок остался в Иерусалиме, но полагали, что Он идет с другими путешественниками. Однако же, прошедши целый день, наконец они стали искать Его между родственниками и знакомыми и, не нашедши, пошли за Ним назад в Иерусалим. Здесь они искали Его три дня, наконец нашли Его в храме сидящим среди учителей, которых Он слушал и вопрошал. Все слушавшие Его дивились разуму и ответам Его. Увидев Иисуса, Мария подошла к Нему и сказала: «Сын! Что Ты сделал с нами? Вот отец Твой и Я с великою скорбью искали Тебя». Но Он отвечал: «Зачем было вам искать Меня? Или вы не знали, что Мне должно быть в том, что принадлежит Отцу Моему?» Этими словами выражалось, что Он для того родился на земле, чтобы жить и действовать по воле Отца Своего Небесного. Но они не поняли слов, которые Он сказал им. После сего Божественный Отрок пошел с ними в Назарет и был в повиновении у них, преуспевая в премудрости и возрастая в любви у Бога и человеков.
Иоанн, Предтеча Христов, вел жизнь самую строгую, постническую и уединенную. Одежда его была из верблюжьего волоса, в пищу он употреблял саранчу и дикий мед, жилищем его была пустыня. Когда Бог повелел ему явиться народу израильскому проповедником покаяния, Иоанн пошел на берег Иордана и по всем окрестностям его стал взывать к народу: «Покайтесь! Приблизилось Царствие Небесное». Тогда стали выходить к нему люди из Иерусалима и из окрестностей Иордана и крестились от него, исповедуя грехи свои. Многие думали, что он, может быть, и есть Мессия, но Иоанн говорил им: «Я крещу вас водою для покаяния, Идущий же за мною крепче меня; я недостоин Ему и сапоги понести. Он будет крестить вас Духом Святым и огнем».
В это время вступал Иисус в тридцатый год земной Своей жизни. Вот и Он приходит из Галилеи на Иордан к Иоанну, чтобы креститься от него. Иоанн сперва отказывался, говоря: «Мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне!» Но Иисус сказал ему в ответ: «Оставь, ибо так надлежит нам исполнять всякую правду». Тогда Иоанн повиновался.
Когда совершилось крещение и Иисус вышел из воды, вдруг отверзлись над Ним небеса и Иоанн увидел Духа Божия, который сходил, как голубь, и ниспускался на Него; вместе с тем слышен был и глас с небес, который говорил: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Коем все Мое благоволение».
Потом Иисус был возведен Духом в пустыню для искушения от диавола, где и пробыл сорок дней, не вкушая ничего. Но по истечении сорока дней Он взалкал, тогда приступил к Нему искуситель и сказал: «Если ты Сын Божий, скажи, чтобы эти камни сделались хлебами». Иисус же отвечал: «Есть в писании: не хлебом одним жив будет человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих». Потом диавол берет Его в Святой град и, поставив на кровле храма, говорит Ему: «Если Ты Сын Божий, бросься вниз! Ибо в писании сказано: Ангелам Своим заповедает о Тебе сохранить Тебя, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею». Но Иисус сказал ему: «Писание также говорит: не искушай Господа Бога твоего!» После сего возвел Его диавол на одну высокую гору и, показав Ему оттуда вдруг все царства мира и славу их, сказал: «Все это дам Тебе, если, падши, поклонишься мне!» Но Иисус говорит ему: «Отойди от Меня, сатана, ибо в писании сказано: Господу Богу твоему поклоняйся и Тому Единому служи!» Тогда диавол, испытав над Ним все способы искушения, отступил от Него, и тут же приступили к Нему Ангелы и стали служить Ему.
В один день Иоанн Креститель стоял у Иордана и двое из учеников его с ним. Увидев идущего Иисуса, он сказал им: «Се Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира!» Услышав эти слова, оба ученика его пошли за Иисусом. Иисус же, обратясь к ним, сказал: «Чего вы ищете?» Они отвечали: «Учитель! Где живешь Ты?» Он говорит им: «Придите и посмотрите». Они пошли с Ним и пробыли у Него целый тот день. Это были Андрей и Иоанн. Андрей вскоре находит брата своего Симона и говорит ему: «Мы нашли Мессию!», и приводит его к Иисусу. Иисус же, взглянув на него, сказал ему: «Ты Симон, сын Ионин, ты наречешься Кифа (или Петр, что значит камень)». На другой день Иисус находит Филиппа и говорит ему: «Иди за Мною!» Филипп встречает Нафанаила и говорит ему: «Мы нашли Того, о Котором писали Моисей и пророки, Иисуса, сына Иосифова, из Назарета». Но Нафанаил отвечал: «Из Назарета может ли быть что доброе?» Филипп же говорит ему: «Приди и посмотри!» Иисус, увидев идущего к Себе Нафанаила, говорит о нем: «Вот прямо израильтянин, в котором нет лукавства!» Нафанаил говорит Ему: «Почему Ты меня знаешь?» Иисус же сказал ему в ответ: «Прежде, нежели позвал тебя Филипп, Я видел тебя, как ты был под смоковницею». Тогда Нафанаил воскликнул: «Учитель! Ты Сын Божий, Ты Царь Израилев!» Иисус же сказал ему: «Ты веруешь потому, что Я тебе сказал, как видел тебя под смоковницею; увидишь более сего».
Спустя три дня после этого был брак в Кане Галилейской, на котором была Матерь Иисуса. Был также зван на брак и Сам Иисус, и ученики Его. Во время брачного пира у хозяев не достало вина, и когда Мария сказала о том Сыну Своему, то Он отвечал: «Еще не пришел час Мой». Мария же сказала служителям: «Что Он повелит вам, то и сделайте». Тут стояли шесть каменных сосудов, вмещавших ведра по два или по три воды. Вот Иисус и говорит слугам: «Наполните водоносы водою». И они наполнили их до верха. «Теперь почерпните и поднесите распорядителю пира». И сделали так. Распорядитель пира, отведав поднесенное ему, нашел, что то было самое лучшее вино, а потому, подозвав к себе жениха, сказал ему: «Всякий человек подает сперва хорошее вино, и когда уже довольно пили, тогда — худшее, а ты хорошее вино берег доселе». Это было первое чудо, которое сотворил Иисус перед народом и в котором Он явил славу Свою. Тогда уверовали в Него ученики Его.
Перед наступлением Пасхи Иисус Христос пошел в Иерусалим. Здесь, войдя во храм, Он нашел, что в нем происходит настоящий торг. Тогда, сделав бич из веревок, Он начал выгонять овец и волов, а вместе с ними и продавцов; рассыпал деньги меновщиков и столы их опрокинул, говоря при этом: «В писании сказано: дом Мой домом молитвы наречется, а вы сделали его вертепом разбойников. Возьмите это отсюда и дома Отца Моего не делайте домом торговли!» Но иудеи, вступив с Ним в спор, стали говорить: «Каким знамением докажешь Ты нам, что имеешь власть так поступать?» На это отвечал им Иисус: «Разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его». Иисус Христос говорил о храме тела Своего, а они думали о храме иерусалимском и еще сильнее стали спорить с Ним.
Впрочем, многие при этом уверовали в Иисуса Христа и между прочими один из начальников иудейских по имени Никодим. Но, боясь показать явно свою веру, он пришел к Иисусу ночью, чтобы побеседовать с Ним. В этой беседе Иисус Христос говорил ему о духовном возрождении, а когда тот не понимал этого, Иисус Христос сказал ему: «Ты учитель Израилев и этого не знаешь! Истинно говорю тебе: если кто не родится от воды и Духа, то не может войти в Царствие Божие. Не дивись этому. Дух дышет, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит. Так бывает со всяким, рожденным от Духа».
Из Иерусалима Иисус Христос пошел с учениками Своими к Иордану, где Иоанн продолжал еще крестить приходивших к Нему. Услышав, что ученики Христовы также крестят, Иоанн сказал народу, что теперь дело его кончено и что настает время проповеди и служения Самого Мессии. И действительно, скоро после этого Иоанн был заключен в темницу и потом предан смерти. Вот как это случилось.
Царь Ирод преступным образом отнял у брата своего Филиппа жену его Иродиаду и жил с нею беззаконно. Иоанн смело и сильно укорял его за такое нарушение закона. Раздраженный Ирод хотел было умертвить Иоанна, но, боясь народа, который почитал Иоанна как пророка, бросил его в темницу, где он долгое время и находился в заключении. Однако же Иродиада не удовлетворилась этим и всячески искала смерти пророка. Случай к тому скоро представился. Раз Ирод, празднуя день своего рождения, сделал большой пир, на котором плясала дочь Иродиады и своею пляскою так угодила Ироду, что он с клятвою обещался ей исполнить все, чего только она ни попросит от него. Она, по наущению матери своей, подошла к Ироду и сказала: «Дай мне здесь же на блюде голову Иоанна Крестителя». Услышав это, царь опечалился, но, не желая нарушить клятвы и стыдясь пировавших с ним, велел дать ей, чего она просила, и послал в темницу отсечь голову Иоанну. Отсеченную голову пророка на блюде поднесли девице, и она отнесла ее к своей матери. Ученики же Иоанна, взявши обезглавленное тело его, погребли, потом пошли и возвестили об этом Иисуса Христа.
На обратном пути из Иерусалима в Галилею Иисус проходил через Самарию. Подошедши к одному самарийскому городу, называемому Сихарь, близ которого находился колодезь Иакова, Он почувствовал усталость от пути и сел отдохнуть у колодезя. Ученики же Его пошли в город купить пищи. Между тем, приходит к колодезю за водою одна жившая в том городе самарянка. Иисус говорит ей: «Дай Мне пить». Но так как иудеи избегали всякого сообщения с самарянами, то эту женщину очень удивила такая просьба, иона сказала: «Как Ты, иудей, просишь пить у меня, самарянки?» На это Иисус отвечал ей: «Если бы ты знала, Кто таков Тот, Кто просит у тебя пить, ты сама стала бы просить Его, и Он дал бы тебе воды живой. И кто испиет отводы, которую Я дам ему, тот не возжаждет вовек». Женщина не поняла, что Иисус говорит о воде духовной, а потому обратилась к Нему с такою просьбою: «Господи! Дай мне этой воды, чтобы мне не иметь жажды и не приходить сюда черпать». Но Иисус говорит ей на это: «Пойди, позови мужа своего и приди сюда». Женщина отвечала: «У меня нет мужа». Тогда Иисус сказал ей: «Правду сказала ты, ибо имела пять мужей, да и тот, которого ты ныне имеешь, не муж тебе». Тогда самарянка заметила, что Он был не простой человек, если так подробно знал самые сокровенные обстоятельства ее жизни, и тотчас же пришла к мысли, не пророк ли Он, а потому не может ли сказать ей истину насчет давнего спора: которое из двух исповеданий вернее — иудейское или самарийское? С этою мыслью она тотчас же обратилась к Иисусу с вопросом: «Господи, я вижу, что Ты пророк. Отцы наши издавна поклонялись на этой горе (Харизим), а вы, иудеи, говорите, что в Иерусалиме находится место, где должно поклоняться Богу. Скажи: кто прав?» Иисус отвечал ей: «Поверь Мне, что наступает время и настало уже, когда истинные поклонники (иудеи ли то или самаряне) будут поклоняться Отцу в духе и истине. Бог есть Дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине». Тогда женщина говорит Ему: «Знаю, что придет Мессия, а когда Он придет, то изъяснит нам все». На это Иисус говорит ей: «Это Я, говорящий с тобою!» Услышав это, самарянка оставила водонос свой и, побежав в город, сказала людям: «Пойдите, посмотрите человека, который сказал мне все, что я ни сделала! Не Он ли Христос?» Жители Сихаря, услышав проповедь Иисуса, так были поражены ею, что стали просить Господа остаться с ними, и Он пробыл у них два дня. Тогда многие уверовали в Него, а женщине той говорили: «Уже не по твоим речам веруем, ибо сами слышали и узнали, что Он воистину Спаситель мира, Христос».
Раз Иисус находился в городе Капернауме, лежащем при Галилейском море, и стоял на берегу, а народ теснился около Него, желая слышать слово Божие. Тогда Он вошел в лодку и, сидя в ней, учил народ. Потом, перестав учить, сказал Симону: «Отплыви на глубину и закинь сети на ловитву». Но Петр отвечал: «Наставник! Мы целую ночь трудились и ничего не поймали; по слову Твоему закину сеть». И вот только что закинули они сеть, как поймали такое множество рыб, что самая сеть стала прорываться. Тогда они дали знак товарищам, бывшим на другой лодке, чтобы пришли помочь им, и наполнили обе лодки рыбами, так что суда начали тонуть. Увидев это, Симон Петр припал к коленям Иисуса и сказал: «Господи! Выйди от меня, я человек грешный!» Ибо от такого множества рыб, пойманных ими, ужас объял его и всех, бывших с ним. Но Иисус сказал ему: «Не бойся! С сего времени будешь ловить человеков».
В другой раз, тоже в Капернауме, собиратели подати на храм, которую был обязан давать каждый израильтянин, начиная с двадцатилетнего возраста, подошли к Петру и спросили его: «Не даст ли и Учитель ваш дидрахмы?» Петр ответил: «Да!» Но когда он пришел домой, то Иисус предупредил его, сказав: «Как тебе кажется, Симон? С кого берут цари земные подати: с сыновей ли своих или с чужих?» Петр отвечал: «С чужих». Тогда Иисус сказал ему: «Итак, сыны свободны (Иисус Христос, как Сын Божий, не обязан был платить подати на храм Божий). Но чтобы нам не соблазнять их, пойди на море, брось уду и первую рыбу, которая попадется, возьми; открыв у нее рот, найдешь статир; эту монету и отдай им за Меня и за себя». Таким образом, Иисус Христос вдруг показал, что Он и покоряется закону, и вместе с тем есть Господь всякой твари.
Один раз собралось к Иисусу Христу множество народа, желавшего слушать Его. Тогда Он взошел на гору и начал Свою проповедь. В этой нагорной проповеди говорил Он между прочим: «Блаженны нищие духом, блаженны плачущие, блаженны кроткие, блаженны ищущие правды, блаженны милостивые, блаженны чистые сердцем, блаженны миротворцы, блаженны гонимые за правду, блаженны преследуемые за имя Господне!», и всем таковым обещал Он от Бога милость, и счастье на земле, и вечное блаженство с Богом на небесах. Верных учеников Своих называл Он солью земли и светом мира, показывая тем, как свято должны они вести себя в этой жизни. О Себе же Самом говорил, что Он пришел на землю не разорить закон Божий, но показать, как должно исполнять оный. Он учил, как должно давать милостыню, молиться и поститься, заповедуя делать это не перед людьми, чтобы быть видимыми ими, но втайне, так, чтобы один только Отец Небесный видел дела наши. Он увещевал не собирать себе сокровищ на земле, ибо к ним легко может привязаться сердце, а двум господам вместе, то есть Богу и миру, служить нельзя. Потому самому не должно стеснять своего сердца заботами о пище и одежде, но поверять свои нужды Отцу Небесному. «Посмотрите на птиц, — говорил Он, — они не сеют, не жнут, не собирают в житницы, и Отец ваш Небесный питает их. Не гораздо ли лучше их вы? И об одежде что заботитесь? Посмотрите на полевые лилии, как они растут? Не трудятся и не прядут. Но Я вам говорю, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как одна из них. Если же Бог так одевает полевую траву, которая сегодня растет, а завтра брошена будет в печь, то тем более вас, маловеры! Ищите прежде всего Царствия Божия и правды Его, и это все приложится вам». Далее Иисус Христос предостерегает в этой проповеди от осуждения ближнего, заповедует осторожно поступать со святынею и убеждает всего просить у Бога с верой и надеждой. «Кто, — говорил Он, — найдется и между людьми такой, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень? Или если попросит рыбы, подал бы ему змею? Если же вы, будучи злы, умеете давать благие дары детям вашим, то тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него». Засим Господь предостерегает от широкого пути равнодушия и порока, который ведет к погибели, от ложных учений, которые обольстительны по наружности, и наконец от бессознательного исповедания Господа одними только устами, которое не может ввести в Царствие Небесное. Ибо не довольно слушать и знать учение Христово, главное — нужно исполнять оное. Это ясно подтвердил Сам Господь в заключение Своей нагорной проповеди. «Всякого, — говорил Он, — кто слушает сии слова Мои и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному, который построил дом свой на камне. И пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры и устремились на дом тот, но он не упал, ибо основан был на камне. А кто слушает слова Мои и не исполняет их, тот уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке. И пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры и налегли на дом тот, и он упал, и падение его было великое».
Иисус был на празднике в Иерусалиме. Там была купальня, называемая по-еврейски Вифезда, имевшая пять крытых ходов, в которых лежало множество больных, слепых, хромых и иссохших, ожидавших движения воды: ибо Ангел Господень по временам сходил в купальню и возмущал воду; и кто первый входил в оную по возмущении Ангелом, тот выздоравливал, какою бы ни был одержим болезнью. Тут был один человек, страдавший болезнью уже тридцать восемь лет. Иисус, увидав его лежащим и узнав, что он лежит уже долгое время, сказал ему: «Хочешь ли быть здоровым?» Больной отвечал Ему: «Хочу, Господи! Но нет у меня человека, который опустил бы меня в купальню по возмущении воды, а когда я сам прихожу, другой уже сходил прежде меня». Тогда Иисус говорит ему: «Встань, возьми постель твою и ходи!» И человек тот тотчас выздоровел, взял постель свою и пошел.
В другой раз Иисус был в Капернауме. В этом же городе жил один римский сотник, у которого любимый раб лежал больным при смерти. Услышав об Иисусе, сотник тот послал к Нему старейшин иудейских просить Его, чтобы пришел исцелить слугу его. И они, пришед к Иисусу, просили Его убедительно, говоря: «Он достоин, чтобы Ты оказал ему эту милость». Иисус пошел с ними, но, когда был уже недалеко от дома, сотник выслал к Нему друзей своих сказать: «Господи, не трудись, я недостоин, чтобы Ты вошел под кров мой. Также и себя самого не почел я достойным прийти к Тебе; но скажи слово, и выздоровеет слуга мой. Ибо и я имею подчиненных мне воинов и говорю одному: пойди, и идет; и другому: приди, и приходит; и слуге своему: сделай это, и делает». А Ты, хотел он этим сказать, имеешь более нежели человеческую власть, а потому можешь творить чудеса одним словом. Когда Иисус услышал это, то удивился и, обращаясь, сказал идущему за Собою народу: «Истинно говорю вам, что и во Израиле не нашел Я такой веры». Посланные, возвратившись домой, нашли больного слугу уже выздоровевшим.
Однажды вошел Иисус с учениками Своими в лодку и сказал им: «Переправимся на ту сторону озера», и они отплыли. Во время плавания Иисус заснул. И вот на озере поднялась столь сильная буря, что судно их залило волнами и ученики находились в большом страхе. Тогда подошли они к Иисусу и стали будить Его, говоря: «Господи, спаси нас, погибаем!» Пробудившись, Он сказал им: «Чего вы испугались, маловеры?» А потом, встав, запретил ветрам и морю — и настала великая тишина. Люди удивлялись таким чудесам и говорили: «Кто это? И ветры, и море повинуются Ему». Затем они благополучно достигли берега и пришли в страну, где жили гергесяне. Здесь Иисус Христос исцелил двух бесноватых, выгнав из них множество нечистых духов, и потом снова возвратился через озеро в Капернаум.
Тут Он пошел в один дом и учил. Народу собралось к Нему столько, что не было более места в доме и многие слушали проповедь Его стоя за дверьми. В это время приносят на одре одного расслабленного, чтоб испросить ему исцеление от Иисуса. Но принесшие напрасно старались проникнуть в дом и положить больного перед Иисусом: народу стояло такое множество, что сквозь него никаким образом нельзя было протесниться; поэтому они влезли на кровлю дома и, раскрыв потолок, спустили больного на одре к ногам Иисуса. Тогда Он, увидев веру их, сказал расслабленному: «Прощаются тебе грехи твои! Встань, возьми одр твой и иди в дом твой!» И он тотчас встал, взял одр свой и пошел в дом свой. Народ же, видя это, удивлялся и прославлял Бога, говоря: «Чудные дела видели мы ныне!» Однажды Иисус шел в город, называемый Наин; за Ним следовали многие из учеников Его и множество народа. Когда же Он приближался к городским воротам, из них выносили умершего, который был единственным сыном у матери, а мать его была вдова, и много народу шло с нею из города. Увидев ее, Господь сжалился над несчастною и, сказав ей: «Не плачь!», подошел к прикоснулся ко гробу. Носильщики остановились. Он же, обратившись к умершему, сказал: «Юноша! Тебе говорю: встань!» Мертвый в ту же минуту поднялся и начал говорить. При виде этого чуда ужас овладел всеми, и они начали славить Бога, говоря: «Великий пророк восстал между нами, и Бог посетил людей Своих!»
В другой раз, когда Иисус Христос учил народ, приходит к Нему один из начальников синагоги по имени Иаир и униженно просит Его прийти к нему в дом, ибо у него была единственная дочь двенадцати лет от роду, и та лежит теперь при последнем издыхании. Иисус встал и пошел за Иаиром; пошли с Ним и ученики Его. На дороге народ теснился к Нему со всех сторон: одни желая ближе видеть великого Учителя, другие ища получить от Него исцеление. В числе таковых находилась одна женщина, двенадцать лет страдавшая тяжкою болезнью и издержавшая все свое имение на врачей, но не получившая ни от одного из них никакой пользы. Она-то теперь, протеснившись сзади к Иисусу, прикоснулась к краю одежды Его в твердой надежде, что от этого прикосновения выздоровеет. Так велика была ее вера в Иисуса Христа! И действительно: лишь только она прикоснулась, как стала здоровою. Но напрасно думала она скрыться в толпе; Иисус обратился и сказал: «Кто прикоснулся ко Мне?» Все удивились такому вопросу и ученики Его отвечали: «Наставник! Народ окружает Тебя со всех сторон и теснит, а Ты говоришь: кто прикоснулся ко Мне?» Но Иисус сказал: «Прикоснулся ко Мне некто, ибо Я чувствовал силу, исшедшую из Меня!» Женщина, услышав это и видя, что ее поступок не утаился, подошла с трепетом к Иисусу и, падши перед Ним, объявила перед всем народом, по какой причине прикоснулась к Нему и как тотчас исцелилась. Тогда Иисус сказал ей: «Не бойся, дочь Моя! Вера твоя спасла тебя, иди с миром!»
Еще Он не кончил этих слов, как приходят из дома Иаира и говорят ему: «Дочь твоя умерла, не утруждай Учителя». Но Иисус, услышав это, сказал ему: «Не бойся, только веруй, и будет жива». Пришедши в дом, Он не позволил войти с Собою никому, кроме Петра, Иоанна, Иакова и родителей девицы. Все плакали и рыдали о ней, но Он сказал: «Не плачьте, она не умерла, но спит». И стали смеяться над Ним, зная, что она умерла. Он же выслал их всех вон, взял умершую за руку и сказал громким голосом: «Девица! Тебе говорю: встань!» И возвратился дух ее, и она тотчас встала.
Часто собирался народ вокруг Иисуса Христа в большом количестве; за Ним следовали повсюду, желая слышать слово Его, и не давали Ему и ученикам Его покоя, так что им иногда и есть было некогда. Раз, желая дать отдых ученикам Своим, Иисус Христос отправился с ними на лодке в одно уединенное место. Но народ, увидев, что они отправляются на другой берег и узнав между ними Иисуса, пешком бросился туда же по берегу. Ревность этих людей была так велика, что они пришли на место прежде, чем успела пристать лодка, а потому когда Иисус Христос вышел на берег, то встретил здесь множество народа, который уже ожидал Его. Тогда, сжалившись над этими людьми, Он начал учить их. Слова текли обильною рекою из уст Его, ревность слушателей Его была неутомима, так незаметно проходили целые часы, и наконец день уже стал склоняться к вечеру. Тогда ученики Иисуса подошли к нему и сказали: «Место здесь пустое, а время уже позднее; отпусти их, чтобы пошли в окрестные места и селения и купили себе хлеба, ибо им нечего есть». Но Иисус отвечал: «Дайте им есть». Ученики же стали говорить между собою: «Разве нам пойти купить динариев на двести хлеба и дать им есть?» Он же спросил их: «Сколько у нас хлебов? Пойдите, посмотрите». Они посмотрели и отвечали: «Пять хлебов и две рыбы». Тогда он велел им рассадить весь народ на траве. И сели все, по сто и по пятидесяти вместе. Иисус Христос взял пять хлебов и две рыбы, воззрел на небо, благословил и, преломив хлебы, дал ученикам, чтобы они раздали народу, и две рыбы разделил на всех. И ели все, и насытились. Тогда Иисус сказал ученикам Своим: «Соберите оставшиеся куски, чтобы ничего не пропало». И они набрали остатков целых двенадцать коробов. Евших же было около пяти тысяч человек, кроме женщин и детей.
После сего Его ученики сели в лодку и отправились на ту сторону, а Иисус остался и, отпустив народ, вошел на гору помолиться наедине. Между тем, настала ночь; лодка, на которой отправились ученики, была на самой середине озера, и ее било волнами, потому что ветер был противный. В четвертую же стражу ночи (что было уже перед рассветом) Иисус пошел к ним поводе. Видя, что Он идет по морю, ученики перепугались и говорили: «Это призрак!», и начали кричать от страха. Но Иисус тотчас подал им голос и сказал: «Успокойтесь, это Я, не бойтесь!» Петр же отвечал: «Господи! Если это Ты, вели мне прийти к Тебе но воде». Он сказал: «Иди!» И Петр вышел из лодки и пошел по воде, чтобы подойти к Иисусу, но, видя сильный ветер, испугался, стал утопать и закричал: «Господи! Спаси меня!» Тогда Иисус протянул руку и, схватив его, сказал: «Маловерный! Зачем же ты усомнился?» Потом они вошли в лодку и ветер утих. Долго можно было бы еще рассказывать о чудесах Иисуса Христа, как он отверзал зрение слепым, как возвращал слух глухим, как разрешал язык немым, как заставлял ходить хромых, как очищал прокаженных, как изгонял бесов и подавал обильную помощь страждущим болезнями всякого рода. Много таких чудес описано в Евангелии; но сам евангелист Иоанн говорит, что если бы писать подробно о всем том, что сотворил Иисус, то и самому миру не вместить бы написанных книг.
Вот две истории, из которых в одной нам представляется образец великой любви, а в другой — великой веры.
Один фарисей по имени Симон пригласил к себе Иисуса на обед. Во время обеда входит в тот дом одна женщина, бывшая великою грешницею, но уже начинавшая чувствовать в сердце своем раскаяние. Со смирением подходит она сзади к Иисусу и, преклонившись на колени, начинает обливать Его ноги слезами, отирать их волосами головы своей и, лобызая оные, мазать миром. Видя то, фарисей, пригласивший Иисуса, соблазнился и так рассуждал сам с собою: «Если бы Он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему, ибо она грешница». Но лишь только он подумал это, как Иисус обратился к нему и сказал: «Симон! Я имею нечто сказать тебе». «Скажи, Учитель!» — отвечал тот. Иисус продолжал: «Два должника было у одного заимодавца: один должен был ему пятьсот динариев, а другой пятьдесят. Когда же у них не чем было заплатить ему, он простил обоим. Скажи же: который из них более возлюбил его?» Симон отвечал: «Думаю — тот, которому более прощено». Тогда Иисус сказал ему: «Правильно рассудил, — и, указывая на женщину, продолжал, — Видишь ли эту женщину? Я пришел в дом твой, и ты воды Мне на ноги не дал, а она слезами облила Мне ноги и волосами головы своей отерла. Ты лобзания Мне не дал, а она с тех пор, как Я пришел, не перестает лобызать у Меня ноги. Ты головы Мне маслом не помазал, она же миром помазала Мне ноги. А потому сказываю тебе: прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много, а кому мало прощается, мало любит». Ей же сказал: «Прощаются тебе грехи! Вера твоя спасла тебя, иди с миром!»
Раз Иисус Христос отправился к пределам тирским и сидонским и, вошедши в один дом, хотел, чтобы никто не узнал о Нем. Но слух о творимых Им чудесах сопровождал Его всюду и искавшие исцеления находили Его везде. Так и здесь: одна хананейская женщина, по вере язычница, родом иноплеменница, лишь только узнала о Нем, как пришла и упала к ногам Его, прося, чтобы Он исцелил ее дочь, одержимую нечистым духом. Долго просила она Иисуса Христа о помощи, долго не отвечал Он ни слова на ее просьбу. Наконец Он сказал ей: «Дай прежде накормить детей, ибо несправедливо отнимать хлеб у детей и бросать его псам». Очевидно, Господь хотел этим испытать веру ее. Она же сказала ему в ответ: «Так, Господи! Но и псы под столом едят крошки, падающие со стола господ своих». Тогда Иисус сказал ей: «О женщина, велика вера твоя! Да будет тебе по желанию твоему! За это слово, пойди: бес вышел из твоей дочери». И в этот же час дочь ее исцелилась от своего недуга.
Иисус Христос часто учил народ в притчах. Ученикам же Своим, которые были более способны к принятию истины, объяснял эти притчи в настоящем их значении. Вот некоторые из Его притчей.
«Вышел сеятель сеять семя свое, и когда сеял, иное семя упало при дороге и было потоптано, и налетели птицы и поклевали оное. Иное упало на каменистое место, где немного было земли; тотчас взошло, потому что не глубоко было в земле, но от солнечного зноя погорело и, так как не имело влаги, засохло. Иное упало между тернием; выросло терние, заглушило его, и семя не принесло плода. А иное упало на добрую землю и дало плод, и принесло одно тридцать, другое шестьдесят, другое сто». Сказав сие, Иисус возгласил: «Имеющий уши слышать да слышит!» Когда же ученики Иисуса спрашивали Его, что значит эта притча, Он отвечал: «Семя есть слово Божие. Сеятель слово сеет. Посеянное при дороге означает тех, в которых сеется слово и к которым, когда услышат его, тотчас приходит сатана и уносит слово, посеянное в сердцах их, чтобы они не уверовали и не спаслись. Подобным образом, посеянное на каменистых местах означает тех, которые, когда услышат слово, тотчас принимают оное с радостью, но не имеют в себе корня и оказываются непостоянными, а потому, когда бывает скорбь или гонение за слово, тотчас соблазняются и во время искушения отпадают. А посеянное в тернии означает слышащих слово, в которых заботы века сего, прелесть богатства и другие входящие в них похотения заглушают оное, и оно остается бесплодным. Посеянное же на доброй земле означает тех, которые слушают слово и принимают, хранят оное в добром и чистом сердце и приносят плод в терпении, кто в тридцать, кто в шестьдесят, кто во сто крат».
В другой раз Иисус Христос говорил так: «Царствие Небесное подобно человеку, посеявшему доброе семя на поле своем. Но когда люди спали, пришел враг, посеял плевелы между пшеницею и ушел. Потом, когда хлеб взошел и стал колоситься, явились и плевелы. Увидев это, рабы сказали хозяину: «Господин! Не доброе ли семя сеял ты на поле твоем? Откуда же явились плевелы?» Он отвечал им: «Враг человека сделал это». Тогда рабы сказали: «Хочешь ли, мы пойдем, выполем их?» Но он отвечал: «Нет! Чтобы, выдергивая плевелы, не выдергать вам вместе с ними и пшеницы, оставьте расти и то и другое вместе до жатвы; во время жатвы я скажу жнецам: соберите прежде плевелы и свяжите их в снопы, чтобы сжечь их, а пшеницу соберите в житницу мою».
Выслушав это, ученики Иисуса Христа приступили к Нему и сказали: «Изъясни нам притчу о плевелах на поле». И Он отвечал им так: «Сеющий доброе семя есть Сын Человеческий, поле — мир, доброе семя — сыны царствия, а плевелы — сыны лукавого. Враг, посеявший оные, есть диавол, жатва — кончина века, а жнецы — Ангелы. Как сожигают плевелы, и сожигают огнем, так будет и при кончине века. Пошлет Сын Человеческий Ангелов Своих, они соберут от царства Его все соблазны и творящих беззаконие и ввергнут их в пещь огненную; там будет плач и скрежет зубов. Тогда праведники воссияют, как солнце, в царствии Отца их. Имеющий уши слышать да слышит!»
Вот еще притча Иисуса Христа: «Царствие Небесное подобно зерну горчичному, которое человек посеял на поле своем; зерно это хотя меньше всех семян, но когда вырастет, бывает больше всех произрастений и становится деревом, так что птицы небесные прилетают и укрываются в ветвях его». Кроме того, Царствие Небесное Иисус Христос уподоблял закваске, которую женщина положила в три меры муки, пока все вскиснет; сокровищу, скрытому на поле, найдя которое, человек утаил и от радости о нем идет и продает все, что имеет, и покупает поле то; также купцу, ищущему хорошего жемчуга, который, найдя одну драгоценную жемчужину, пошел и продал все, что имел, и купил оную; неводу, закинутому в море и захватившему рыб всякого рода, который, когда наполнился, рыбаки вытащили на берег и, сев, выбрали хорошие в сосуды, а худые выбросили вон. «Так, — прибавил Иисус, — будет и при кончине века: изыдут Ангелы и отделят злых от праведных и ввергнут их в пещь огненную; там будет плач и скрежет зубов».
К числу таких сказаний в притчах о Царствии Божием относится и следующее: «Царство Небесное, — говорил Иисус Христос, — подобно хозяину, который рано утром вышел нанять работников в виноградник свой и, условившись с работниками в плате по динарию в день, послал их в виноградник свой. Потом, вышедши около третьего часа (около 9 часов утра), увидел он других, стоящих на торгу праздно, и сказал им: "Пойдите и вы в виноградник мой, и, что следовать будет, я заплачу вам". Они пошли. Тоже сделал он, вышедши около шестого и десятого часа (в 12 и 3 часа пополудни). Наконец, вышел и в одиннадцатый час (около 5 часов вечера) и, нашедши некоторых, стоявших праздно, сказал им: "Что вы стоите здесь целый день праздно?" Они отвечали ему: "Никто не нанял нас". Тогда он сказал им: "Пойдите и вы в виноградник мой и, что следовать будет, получите". Когда же наступил вечер, говорит господин управителю своему: "Позови работников и отдай им плату, начав с последнего до первых". И те, которые наняты были около одиннадцатого часа, получили по динарию. Потом пришли первые и думали, что они получат больше; однако же получили также по динарию, стали роптать на хозяина, говоря: "Эти последние работали один час, и ты сравнял их с нами, которые трудились целый день и терпели зной!" Но он сказал одному из них: "Друг мой! Я тебя не обижаю; не за динарий ли ты договорился со мною? Возьми свое и пойди. Я и сему последнему хочу дать то же, что тебе. Разве я не властен в своем делать что хочу? От того ли глаз твой завистлив, что я добр?" Так, — прибавил Иисус, — последние будут первыми и первые последними! Ибо много званных, но мало избранных!»
К Иисусу Христу сходились мытари и всякого рода грешники слушать Его. На это очень роптали фарисеи и книжники, говоря: «Он грешников принимает и ест с ними». Но Иисус Христос отвечал им следующими притчами: «Какой человек между вами, имея сто овец и потеряв одну из них, не оставит девяноста девяти в пустыне и не пойдет искать пропавшей? А нашедши, возлагает оную на плечи свои с радостью и, пришедши домой, созывает друзей и соседей, говоря им: порадуйтесь со мною, я нашел овцу мою пропавшую. Сказываю вам, что так же будет радость и на небесах об одном грешнике кающемся более, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии», «или какая женщина, имея десять драхм (малая монета), если потеряет одну драхму, не засветит свечи и не выметет комнаты и не поищет ее тщательно, пока не найдет? А нашедши, созовет подруг и соседок и скажет: порадуйтесь со мною, я нашла драхму потерянную. Так, говорю вам, бывает радость перед Ангелами Божиими об одном грешнике кающемся».
Но всего яснее выразил Иисус Христос милосердие Божие к раскаивающимся грешникам в следующей притче.
У одного человека было два сына, и младший из них сказал отцу: «Родитель! Дай мне следующую часть имения». И отец разделил им имение. Не по долгом времени меньшой сын, собрав все, отправился в дальнюю страну и там расточил имение свое, живя распутно. Когда же он прожил все, настал великий голод в той стране, и он начал нуждаться. И пошел, пристал к одному из жителей страны той, а тот послал его на поля свои пасти свиней. И он рад был наполнить чрево свое кормом, который ели свиньи, но никто не давал ему. Тогда пришел он в себя и сказал: «Сколько наемников у отца моего довольствуются хлебом с избытком, а я мру с голоду! Встану, пойду к отцу моему и скажу ему: отец мой! Согрешил я против неба и перед тобою, я уже недостоин называться сыном твоим, прими меня как одного из наемников твоих!» И он встал и пошел к отцу своему. Еще он был далеко, как увидел его отец, и сжалился над ним, и, побежав, кинулся ему на шею и стал целовать его. Сын же сказал ему: «Отец мой! Я согрешил против неба и перед тобою и уже недостоин называться сыном твоим». Но отец сказал рабам своим: «Принесите лучшую одежду и оденьте его, дайте перстень на руку его и сапоги на ноги, приведите и заколите откормленного теленка; станем есть и веселиться. Ибо сей сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся». И начали веселиться.
Старший же сын его был в поле и, возвращаясь домой, услышал пение и ликование. Призвав одного из слуг, он спросил, что бы это значило. Тот отвечал: «Брат твой пришел, и отец твой устроил по этому случаю пир». Тогда он рассердился и не хотел войти в дом. Когда же отец стал звать его, то он отвечал: «Я столько лет служу тебе и никогда повеления твоего не преступал, но ты никогда не дал мне повеселиться с друзьями моими; а когда этот сын твой, промотавший имение твое, воротился, ты устроил для него пир!» На это отец сказал ему: «Сын мой! Ты всегда со мною, и все мое — твое, а о том надобно порадоваться, что брат твой был мертв и ожил, пропадал и нашелся».
Один раз Иисус Христос, поучая народ, рассказал следующее: «Некоторый человек был богат, одевался в порфиру и виссон и пировал всякий день роскошно. Был же некто бедный, по имени Лазарь, который лежал у ворот его, покрытый струпьями, и желал насытиться крошками, падавшими со стола богатого; и псы, приходя, лизали гной его. По времени нищий умер и отнесен был Ангелами на лоно Авраамово. Умер также и богатый, и погребли его. И вот в аду, находясь в муках, возвел он очи свои и увидел вдали Авраама и Лазаря на лоне его; и, возопив, сказал: "Отче Аврааме! Умилосердись надо мною, пошли Лазаря, чтобы омочил конец перста своего в воде и прохладил язык мой, ибо я мучаюсь в этом пламени". Но Авраам сказал: "Чадо, вспомни, что ты получил благо свое при жизни, а Лазарь тогда же злое, теперь он здесь утешается, а ты страдаешь. И, сверх того, между нами и вами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят". Тогда богач сказал: "Так прошу тебя, отче, пошли его в дом отца моего, ибо у меня пять братьев; пусть он засвидетельствует им об этом, чтобы и они не пришли в это место мучения". Но Авраам отвечал на это: "У них есть Моисей и пророки, пусть слушают их". Он же сказал: "Нет, отче Аврааме! Но если кто из мертвых придет к ним, покаются". Тогда Авраам сказал ему: "Если Моисея и пророков не послушают, то хотя бы кто из мертвых воскрес — не поверят"».
Раз пришел к Иисусу Христу один законник и, искушая Его, спросил: «Учитель! Что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?» Иисус Христос в ответ на это указал ему на закон, в котором выставляется любовь к Богу и ближнему как необходимое условие достижения блаженства. Но он, желая оправдаться, спросил: «А кто мой ближний?» В ответ на это Иисус Христос рассказал ему следующее.
«Некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые, раздев и изранив его, ушли, оставив его едва живым. По случаю шел тою дорогою один священник и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и пошел дальше. Наконец, нашел его случайно один прохожий самарянин, от которого израненный иудей, конечно, меньше всего мог ожидать себе помощи, так как самаряне жили во вражде с иудеями. Увидев его, он сжалился и, подошедши, перевязал ему раны, возливая на них масло и вино. Потом, посадив его на осла своего, привез его в гостиницу, где сам ходил за ним. На другой день, отправляясь далее, он вынул два динария и, отдавая их хозяину, сказал ему: "Попекись о нем, а если что больше издержишь, я заплачу тебе, когда возвращусь". Кто же из трех, по твоему мнению, был ближний попавшемуся разбойникам?» Законник отвечал: «Тот, кто оказал ему сострадание». Тогда Иисус сказал: «Пойди и ты поступай также!»
А что бывает с жестокосердым, о том учит нас Иисус Христос в следующей притче.
«Царствие Небесное подобно царю, который захотел сосчитаться со своими рабами. Когда же начал он считаться, привели к нему одного, который был должен ему десять тысяч талантов. И так как ему нечем было заплатить своего долга, то государь повелел продать себя, жену его, детей и все, что он имел, и возвратить долг. Тогда раб тот пал перед ним и, кланяясь, говорил ему: "Государь! Потерпи на мне, и я все тебе заплачу". Умилосердившись над ним, государь отпустил его и самый долг простил ему. Но только что раб тот вышел, как встретил одного из своих товарищей, который должен был ему сто динариев, и он, схватив его, стал душить, говоря: "Отдай мне, что ты должен!" Тогда пал товарищ его к ногам его и стал умолять, говоря: "Потерпи на мне, и я все заплачу тебе". Но он не хотел слушать его, а повел и посадил в темницу, пока не отдаст долга. Когда же другие товарищи увидели это, то весьма огорчились и, пришед, рассказали обо всем случившемся государю своему. Тогда государь призывает его к себе и говорит ему: "Злой раб! Весь долг тот я простил тебе, потому что ты умолял меня; не надлежало ли и тебе помиловать товарища своего, как я тебя помиловал?" И, разгневавшись, отдал его государь истязателям, пока не отдаст всего долга своего. Так, — прибавил Иисус Христос, — поступит с вами и Отец ваш Небесный, если каждый от сердца не простит брату своему согрешений его».
Один раз, в обличение людей, которые считают себя праведными и презирают других как грешников, Иисус Христос сказал следующее: «Два человека пошли в храм помолиться: один фарисей, а другой мытарь. Фарисей, став, молился сам в себе так: "Боже! Благодарю Тебя, что я не таков, как прочие человеки, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как сей мытарь. Пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю". Мытарь же, стоя вдали, не смел даже глаз возвести на небо, но? ударяя себя в грудь, говорил: "Боже! Милостив буди мне, грешнику!" Я вам сказываю, что сей пошел оправданным в дом свой, а не тот: ибо всяк возвышающий себя унизится, а унижающий себя возвысится».
В другой раз приступили к Иисусу ученики и сказали: «Кто больше в Царствии Небесном?» Иисус же подозвал к себе одно дитя и, поставив оное посреди них, сказал: «Истинно говорю вам: если не обратитесь и не будете как дети — не войдете в Царствие Небесное. Итак, кто смирится, как это дитя, тот и есть больший в Царствии Небесном, и кто примет таковое во имя Мое, тот Меня примет. Смотрите, не презирайте ни одного из сих малюток: ибо сказываю вам, что Ангелы их на небесах всегда видят лицо Отца Моего Небесного».
Однажды Иисус Христос учил народ в иерусалимском храме и говорил: «Остерегайтесь книжников, любящих ходить в длинных одеждах и принимать приветствия на площадях, и занимать первые места в собраниях и на пиршествах». Говоря таким образом, Он сел против сокровищницы и смотрел, как народ кладет в нее деньги. Многие богатые клали много; между другими прошла одна бедная вдова и положила две лепты. Тогда Иисус подозвал учеников Своих и сказал им: «Истинно говорю вам: эта бедная вдовица положила больше всех клавших в сокровищницу, ибо все клали от избытка своего, а она от скудости своей положила все, что имела, — все свое пропитание».
К Иисусу Христу приводили детей, приносили и младенцев, чтобы Он возложил на них руки и благословил их. Раз случилось, что ученики не хотели допустить их к Нему. Увидев то, Иисус вознегодовал и сказал им: «Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царствие Божие. Истинно, истинно говорю вам: кто не примет Царствия Божия, как дитя, тот не войдет в оное». И, обняв их, Он возлагал на них руки и благословлял их.
Вслед за тем приходит к Иисусу один знатный юноша, падает перед ним на колени и спрашивает Его: «Учитель благий! Что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?» Иисус сказал ему: «Что ты называешь Меня благим? Благ один только Бог. Ты знаешь десять заповедей? Поступай по ним». Юноша отвечал: «Все это сохранил я от юности моей, чего еще не достает мне?» Тогда Иисус посмотрел на него и сказал: «Одного тебе недостает: пойди, продай все, что имеешь, и раздай нищим; и получишь сокровище на небесах, потом приди и следуй за Мною».
Но он смутился от этих слов и отошел с печалью, ибо владел большим имением. Тогда Иисус, взглянув на окружавших Его, сказал ученикам Своим: «Как трудно имеющим богатство войти в Царствие Божие!» Когда же ученики ужаснулись от этих слов Его, Он прибавил: «Дети! Как трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие. Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие». Но и этому ученики чрезвычайно изумлялись и говорили друг другу: «Кто же может спастись?» Тогда Иисус Христос, воззрев на них, сказал: «У человека невозможно, но не у Бога, ибо у Бога все возможно».
И вот в скором времени действительно нашелся такой богач, которому и богатство не помешало сделаться сыном царствия. Это было в то время, когда Иисус Христос шел в последний раз в Иерусалим и проходил через Иерихон. В Иерихоне жил тогда один человек по имени Закхей, бывший начальником мытарей и обладавший большим богатством. Он очень желал видеть Иисуса, но не мог за народом, потому что был мал ростом. Посему, забежав вперед, влез на смоковницу, мимо которой надлежало проходить Иисусу. Когда Иисус пришел к тому месту и увидел Закхея на смоковнице, то сказал ему: «Закхей! Слезь скорее, ибо мне надобно быть у тебя сегодня в доме». И он поспешно слез и принял его с радостью. Видя то, все роптали и говорили, что вот Он пошел в дом к грешному человеку. Между тем, Закхей, став перед Иисусом, сказал: «Вот, Господи! Половину имения отдам я нищим, а если кого чем обидел, возвращу вчетверо». На это Иисус отвечал: «Ныне пришло спасение дому сему, потому что и он сын Авраамов. Ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее».
Незадолго до последнего путешествия Своего в Иерусалим Иисус Христос взял с Собою троих из учеников Своих: Петра, Иакова и Иоанна, и, взошедши с ними на одну высокую гору, преобразился там перед ними: лицо Его просияло, как солнце, одежда Его сделалась блестящею, как снег, и такою белою, как не может выбелить ни один белильщик на земле. В эту минуту явились Моисей и Илия и говорили с Иисусом об исходе, который ожидал Его в Иерусалиме. Ученики Его, отягощенные сном, сначала не заметили сего явления. Пробудясь же, они с изумлением увидели славу Его и двух стоявших с Ним мужей. Тут Петр сказал Иисусу: «Господи! Хорошо нам здесь! Сделаем три сени: одну для Тебя, одну для Моисея и одну для Илии». Но он сам не знал, что говорил, потому что они были вне себя от страха. Между тем, как он говорил это, явилось светлое облако, осенило их, и из облака исшел голос, говоривший: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором все Мое благоволение, Его слушайте!» Вовремя сего гласа Иисус остался один. Ученики же, услышав голос, пали на лица свои и очень испугались. Но Иисус, приступив, прикоснулся к ним и сказал: «Встаньте и не бойтесь!» Потом, когда они сходили с горы, сказал им: «Не сказывайте никому, что видели, пока Сын Человеческий не воскреснет из мертвых».
На недалеком расстоянии от Иерусалима, по ту сторону Масличной горы, лежало одно селение Вифания, в котором жил благочестивый Лазарь с двумя сестрами своими, Марфой и Марией. Иисус Христос любил это семейство и часто посещал оное. Раз случилось Ему зайти туда по дороге, и все были чрезвычайно обрадованы Его посещением, но каждый по-своему. Мария села у ног Иисусовых и не отходила, слушая учение Его, Марфа же заботилась об угощении Его. И вот, среди своих хлопот, она подходит к Иисусу и говорит: «Господи! Или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? Скажи ей, чтобы она помогла мне». Иисус же сказал ей в ответ: «Марфа, Марфа! Ты суетишься и заботишься о многом, между тем как нужно только одно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее». Во время последнего путешествия Своего в Иерусалим Иисус получил на дороге весть из Вифании, что Лазарь, которого Он любил, болен. Услышав это, Иисус сказал: «Эта болезнь не к смерти, но к славе Божией, да прославится через нее Сын Божий». После сего Он пробыл еще два дня в том месте, где находился, но потом сказал ученикам Своим: «Пойдемте опять в Иудею». Ученики же отвечали Ему: «Учитель! Давно ли иудеи искали побить Тебя камнями, и Ты опять идешь туда?» Но Иисус отвечал: «Кто ходит днем, тот не спотыкается». И вслед за тем говорит им: «Лазарь — друг наш — уснул, но Я иду разбудить его». На это ученики сказали: «Господи! Если уснул, то выздоровеет». Иисус же говорил о смерти Лазаря, а они думали, что Учитель их разумеет сон обыкновенный. Тогда Иисус сказал им прямо: «Лазарь умер; но пойдем к нему». И они отправились. Марфа, услышав, что идет Иисус, вышла к Нему навстречу и сказала Ему: «Господи! Если бы Ты был здесь, брат мой не умер бы». Иисус же говорит ей: «Воскреснет брат твой!» «Ах да! — отвечала Марфа. — Знаю, что воскреснет в воскресение, в последний день». Но Иисус говорит: «Я — воскресение и жизнь! Верующий в Меня если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек. Веруешь ли сему?» Она говорит Ему: «Да, Господи! Я верую, что Ты Христос, Сын Божий, Которому надлежит прийти в мир!» Затем она позвала сестру свою Марию, вокруг которой собралось много иудеев, утешавших ее в потере брата. Мария поспешно встала и пошла к Иисусу. За нею пошли и иудеи, думая, что она идет на гроб плакать там. Пришедши же туда, где был Иисус, и увидев Его, Мария пала к ногам Его и сказала: «Господи, если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой».
Когда Иисус увидел ее плачущею и пришедших с нею иудеев в слезах, то Сам огорчился духом и прослезился. При этом иудеи говорили: «Смотрите, как Он любил его! Не мог ли Он сделать, чтобы Лазарь не умер?» Иисус же спросил: «Где вы положили его?» «Пойди, посмотри, Господи!» — отвечали они, ибо думали, что Он хотел только видеть могилу его, а помочь горю, по их мнению, было уже поздно. Вход в пещеру, в которой был погребен Лазарь, заложен был камнем. Подошед к месту, Иисус сказал: «Отнимите камень». На это Марфа возражала Ему: «Господи! Уже смердит, ибо четыре дня, как он во гробе». Однако же Иисус приказал исполнить Его волю, прибавив: «Не говорил ли Я тебе, что, если будешь веровать, увидишь славу Божию?» Тогда отвалили камень. Иисус возвел очи к небу и сказал: «Отче! Благодарю Тебя, что Ты услышал Меня. Я и знал, что Ты всегда послушаешь Меня, но сказал сие для народа, здесь стоящего, дабы поверили, что Ты послал Меня». Сказав сие, Он воззвал громким голосом: «Лазарь, выходи!» И вышел умерший, обвитый порукам и ногам пеленами, а лицо его было обвязано платком. Тогда Иисус сказал: «Развяжите его, пусть идет!» Ужаснулись иудеи, увидев, что сотворил Иисус, и многие из них при этом уверовали в Него.
После сего события Иисус оставался несколько времени в уединении в городе Ефраиме, близ пустыни. Но за шесть дней до Пасхи снова пришел в Вифанию, где приготовили Ему ужин в доме одного Симона. Марфа и на этом вечере служила, а Лазарь был одним из возлежавших с Ним; Мария же, взяв фунт чистого драгоценного нардового мира, помазала ноги Иисуса и отерла их волосами своими, и от мира дом исполнился благоухания. При этом один из учеников, Иуда Симонов Искариот, сказал: «Почему бы это миро не продать за триста динариев и не раздать их нищим?» Он говорил так не потому, чтобы заботился о нищих, но потому, что был тать и носил ящик, в который опускали деньги. Иисус же сказал: «Что смущаете женщину? Она доброе дело сделала надо Мною. Нищие всегда с вами, и когда ни захотите, можете им благотворить, а Меня не всегда имеете с собою. Она сделала, что могла. Возливши миро сие на тело Мое, она приготовила Меня к погребению. Истинно говорю вам: где ни будет проповедано сие Евангелие, в целом мире скажется в память ее и о том, что она сделала».
На другой день Иисус отправился из Вифании в Иерусалим. Дорога туда вела мимо одного местечка, называемого Вифагия. Приближаясь к сему месту, Он послал туда двух учеников Своих и дал им следующее приказание: «Пойдите в селение, которое прямо перед вами, и тотчас найдете там ослицу привязанную, а с нею осленка; отвязав, приведите их ко Мне. А если кто скажет вам что-нибудь, отвечайте, что они надобны Господу, и тотчас отпустит их». Все же это было наперед предсказано пророком, который говорит: «Скажите дщери Сионовой: се, Царь твой грядет к тебе кроток, сидя на осле и жеребенке, рожденном от подъяремной». Ученики пошли и сделали так, как повелел им Иисус; привели ослицу и осленка, покрыли их одеждами своими, и Он сел на них. Между тем, многие из народа, пришедшего на праздник, услышав, что Иисус едет в Иерусалим, вышли Ему навстречу, и одни постилали одежды свои по пути, другие резали ветви с дерев и бросали их на дорогу, иные же, взявши в руки пальмовые ветви, восклицали: «Осанна! Благословен Грядущий во имя Господне! Царь Израилев!» Тоже восклицали предшествовавшие и сопровождавшие Его, говоря: «Осанна Сыну Давидову! Благословен Царь, Грядый во Имя Господне! Осанна в вышних!» Приблизившись к Иерусалиму, Иисус взглянул на этот город и, заплакав, сказал: «О если бы ты, хотя в сей день твой, узнал то, что служит к твоему спасению! Но это сокрыто от очей твоих, ибо придут на тебя дни, когда враги твои обложат тебя окопами, окружат тебя, стеснят тебя отовсюду, и разорят тебя до основания, и не оставят в тебе камня на камне за то, что ты не разумел времени посещения твоего». Вступив в Иерусалим, Иисус тотчас же пошел в храм и выгнал оттуда всех продающих и покупающих, и опрокинул столы меновщиков и скамьи продающих голубей, говоря им: «В писании сказано: дом Мой домом молитвы наречется, а вы сделали его вертепом разбойников». Первосвященники же и книжники, видя это и слыша отроков, восклицавших в храме: «Осанна Сыну Давидову!», вознегодовали и сказали Ему: «Слышишь ли, что они говорят?» Но Иисус отвечал: «А разве вы никогда не читали: в устах юных и грудных младенцев Ты устрояешь хвалу!» И, оставив их, вышел вон из города в Вифанию и провел там ночь. На другой день, возвращаясь поутру в город, Он взалкал. И увидев близ дороги смоковницу, покрытую листьями, подошел к ней, но, ничего не нашедши на ней, кроме листьев (ибо еще не время было быть смоквам), сказал ей: «Отныне никто да не вкушает от тебя плода вовек!» И смоковница тотчас высохла до корня. Эта смоковница была верным образом народа иудейского, который в своем ожесточении не хотел приносить плодов, и за то проклятие тяготеет над ним и доныне!
Находясь в Иерусалиме в последний раз перед Своими страданиями, Иисус Христос предложил народу следующие две притчи: «Один хозяин, — говорил Он, — насадил виноград, обнес его оградою, устроил в нем точило, поставил горницу и, отдав его виноградарям, сам отлучился. Когда же приблизилось время собирания плодов, он послал слуг своих к виноградарям взять плоды. Но виноградари, схватив слуг его, одного прибили, другого убили, а иного побили камнями. Потом он послал других слуг, в числе большем прежнего, но и с ними поступлено было также. Напоследок посылает он к ним сына своего, говоря: устыдятся сына моего. Но виноградари, увидев сына, сказали друг другу: это наследник, пойдем, убьем его и завладеем наследством его. И, схватив его, вывели вон из виноградника и убили. Итак, когда придет хозяин виноградника, что сделает с теми виноградарями?» Ему отвечают: «Злодеев сих предаст злой смерти, а виноградник отдаст другим виноградарям, которые будут отдавать ему плоды в свое время». Тогда Иисус говорит им: «Так сказываю вам, что отнимется у вас Царствие Божие и дастся народу, приносящему плоды его».
Потом сказал Он им следующую притчу: «Царствие Небесное подобно царю, который сделал брачный пир для сына своего и послал рабов своих звать гостей на брак. Но званые не захотели прийти. Потом он послал других рабов, говоря: "Скажите званым: обед я приготовил, тельцы мои и что я откормил — заколото, все готово, приходите на брачный пир царя". Но они пренебрегли и этим приглашением и пошли, кто на поле свое, кто к своей торговле. Иные же, схватив рабов его, наругались над ними и убили их. Услышав об этом, царь тот разгневался и, послав войска свои, истребил оных убийц и город их сжег. Потом говорит рабам своим: "Брачный пир готов, а званые оказались недостойными. Пойдите же вы на перекрестки дорог и всех, кого найдете, зовите на брак". Рабы вышли на дороги, собрали всех злых и добрых, и пир наполнился возлежащими. Вошедши посмотреть на возлежащих, царь увидел между ними человека, одетого не в брачную одежду, и сказал ему: "Друг мой! Как ты вошел сюда не в брачной одежде?" Он молчал. Тогда царь сказал слугам: "Возьмите его и выбросьте во тьму внешнюю; там будет плач и скрежет зубов". Ибо много званных, но мало избранных».
Когда Иисус вышел из храма, то подошли к Нему ученики Его и, указывая на здание храма, стали удивляться его величию и красоте. Но Иисус сказал им: «Видите ли это? Истинно говорю вам: все сие будет разрушено, так что не останется камня на камне. Когда увидите Иерусалим, окруженный войсками, знайте, что приблизилось его запустение. В то время кто будет в Иудее, беги в горы, кто в городе, выходи вон, а кто в окрестностях, не входи в него; потому что это будут дни отмщения, да исполнится все сказанное в писании. Горе же беременным и имеющим грудных младенцев в те дни! Ибо будет бедствие великое на земле и гнев на народ сей. И падут от острия меча и отведутся в плен во все народы; и Иерусалим будет попираем язычниками, доколе не окончатся времена язычников».
После, когда Он сидел на Масличной горе в виду храма, к Нему снова приступили Петр, Иаков, Иоанн и Андрей и наедине спрашивали Его: «Скажи нам, когда это будет и какое знамение Твоего пришествия и кончины века?» Иисус сказал им в ответ: «Многие придут под именем Моим, говоря: я Христос! И многих прельстят. Также услышите о войнах и военных слухах, восстанет народ на народ и царство на царство; и будут глады, и моры, и землетрясения по местам. Тогда будут предавать вас на мучения и убивать вас. И проповедано будет Евангелие царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам, и тогда придет конец. Тогда будет скорбь великая, какой не бывало от начала мира до ныне и не будет. Тогда, ежели кто вам скажет: вот здесь Христос или там, — не верьте. Ибо как молния исходит от востока и блистает до запада, так будет и пришествие Сына Человеческого. Но вскоре после скорби тех дней солнце померкнет и луна не даст света своего, а звезды спадут с небес и силы небесные поколеблются. Тогда явится знамение Сына Человеческого на небесах, но тогда восплачут все племена земные и узрят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою. И Он пошлет Ангелов Своих с громким трубным гласом, и соберут избранных Его от четырех ветров, от края до края небес. О дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой един. Итак, бдите, потому что не знаете, в который час Господь ваш придет».
«Тогда подобно будет Царствие Небесное десяти девам, которые, взяв светильники свои, вышли навстречу Жениху. Но пять из них были мудры, а другие пять глупы. Глупые, взявши светильники свои, не взяли с собою масла. Мудрые же взяли масло в сосудах со светильниками своими. И так как Жених замедлил, то все задремали и уснули. Но вот в полночь раздался крик: "Се, Жених грядет, выходите навстречу Ему!" Тогда встали все девы те и приготовили светильники свои. Глупые же сказали умным: "Дайте нам вашего масла, потому что светильники наши гаснут". Но мудрые отвечали им: "Смотрите, чтобы не случилось недостатка у нас и у вас; пойдите лучше к продающим и купите себе". Когда же они пошли покупать, пришел Жених; готовые вошли с Ним на брак, и двери затворились. Через некоторое время приходят прочие девы и говорят: "Господи! Господи! Отвори нам". Он же сказал им в ответ: "Истинно говорю вам, не знаю вас". Итак, бдите, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который придет Сын Человеческий».
«Также точно один человек, отправляясь в дальний путь, призвал рабов своих и поручил им имение свое, одному дав пять талантов, другому два, третьему один, каждому по его силе, и затем отправился. Получивший пять талантов пошел, употребил их в дело и приобрел другие пять талантов. Также и получивший два таланта приобрел другие два. Получивший же один талант пошел, закопал его в землю и скрыл серебро своего господина. По прошествии долгого времени возвращается господин рабов тех и требует от них отчета. Является получивший пять талантов и говорит: "Господин! Ты дал мне пять талантов, вот я приобрел ими другие пять". На это господин сказал ему: "Хорошо, добрый и верный раб! В малом был ты верен, над многим поставлю тебя, войди в радость твоего господина". Потом приступил другой и представил господину два таланта, приобретенные им на полученные два; господин сказал и ему то же, что и первому. Наконец, подошел третий и говорит: "Господин! Я знал, что ты человек жестокий: жнешь, где не сеял, и собираешь, где не расточал. Посему, боясь тебя, я пошел и скрыл талант свой в землю, вот тебе твое!" Но господин сказал ему в ответ: "Раб ленивый и лукавый! Если ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не расточал, то надлежало тебе отдать серебро мое купцам, тогда я, возвратившись, получил бы мое с прибылью. Итак, возьмите у него талант и отдайте имеющему десять талантов, ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего возьмется и то, что имеет. А непотребного раба бросьте во тьму внешнюю; там будет плач и скрежет зубов"».
«Когда же придет Сын Человеческий во славе Своей, — продолжал Иисус Христос, — тогда соберутся перед Ним все народы, и Он отделит их друг от друга, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую руку, а козлов полевую. Потом скажет Царь стоящим по правую руку Его: "Придите, благословенные Отца Моего! Наследуйте царство, уготованное вам от создания мира. Ибо Я алкал — и вы дали Мне есть, жаждал — и вы напоили Меня, был странником — и вы приняли Меня, был наг — и вы одели Меня, болен был — и вы посетили Меня, в темнице был — и вы пришли ко Мне". Тогда праведники, ответствуя Ему, скажут: "Господи, когда мы видели Тебя алчущим и накормили? Или жаждущим и напоили? Когда видели Тебя странником и приняли? Или нагим и одели? Когда также видели Тебя больным или в темнице и посетили Тебя?" Но Царь скажет им в ответ: "Истинно говорю вам, так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то Мне сделали". Потом скажет Он стоящим полевую руку: "Пойдите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его! Ибо взалкал Я — и вы не дали Мне есть, жаждал — и вы не напоили Меня, был странником — и не приняли Меня, был наг — и не одели Меня, болен и в темнице — и не посетили Меня". Тогда и они скажут Ему в ответ: "Господи! Когда мы видели Тебя таким и не послужили Тебе?" Но Он ответит им: "Истинно говорю вам, так как не сделали вы этого одному из сих меньших, то не сделали и Мне". И пойдут они в муку вечную, а праведники в жизнь вечную».
В последние дни перед страданиями Своими Иисус Христос днем учил народ во храме, а ночь проводил в Вифании. Наконец настал день, в который, по закону Моисееву, должно было заклать Пасхального агнца, и ученики Иисуса приступили к Нему с вопросом: «Где хочешь, чтобы мы приготовили Тебе пасху?» Тогда Он сказал им: «Пойдите в город, там встретится вам человек с кувшином воды, и вы последуйте за ним. И куда Он войдет, скажите хозяину того дома: Учитель спрашивает, где горница, в которой Ему есть бы пасху с Его учениками? И он вам покажет горницу большую и убранную: в ней и приготовьте нам пасху». Ученики пошли и, пришедши в город, нашли все так, как сказал им Иисус, и приготовили пасху. Когда же наступил вечер, Иисус и Сам отправился с учениками в Иерусалим.
Во время же вечери Иисус встал из-за стола, снял с Себя верхнюю одежду и, взяв полотенце, препоясался; потом влил воду в умывальницу и начал умывать ноги ученикам и отирать полотенцем, которым был препоясан. Когда Он подошел с этим к Симону Петру, тот сказал ему: «Господи! Тебе ли умывать мне ноги?» Но Иисус отвечал: «Что Я делаю, ты теперь не знаешь, а уразумеешь после». Петр же продолжал сопротивляться, говоря: «Не умоешь ног моих вовеки!» Тогда Иисус сказал ему: «Если не умою тебе, не будешь иметь части со Мною». Услышав это, Петр воскликнул: «Господи! Не только ноги мои, но и руки и голову!» Иисус же ответствовал: «Омытому нужно только умыть ноги, потому что он чист весь, и вы чисты, но не все». Ибо знал уже, что диавол вложил в сердце Иуде Искариотскому предать Его, потому-то и сказал: «не все вы чисты!» Итак, умыв ноги ученикам, Он снова возложил на Себя одежду и, заняв Свое место между ними, сказал: «Знаете ли, что Я сделал вам? Вы называете Меня Учителем и Господом, и правильно говорите, ибо Я — точно это. Итак, если Я, Господь и Учитель, умыл вам ноги, то и вы должны умывать друг другу ноги. Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам. Истинно говорю: раб не больше господина своего и посланник не больше того, кто послал его. Если вы знаете сие, блаженны, когда то исполняете».
Потом прибавил: «Истинно говорю вам, один из вас предаст Меня». Ученики опечалились испрашивали Его один за другим: «Не я ли?» Он же отвечал им: «Обмакнувший со Мною в блюдо руку, тот предаст Меня. Впрочем, Сын Человеческий отходит, как писано о Нем, но горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается! Лучше не родиться бы тому человеку».
И когда они ели, Иисус, взяв хлеб и благословив, преломил его и, раздавая ученикам, сказал: «Приимите, ядите, сие есть Тело Мое». И взяв чашу и воздав хвалу, подал им, говоря: «Пейте из нее все, сия есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов. Сказываю же вам, что отныне не буду пить от плода сего виноградного до того дня, как буду пить с вами новое вино в царствии Отца Моего».
Наконец, воспевши положенные на праздник Пасхи псалмы, они встали и пошли на Масличную гору. Дорогою Иисус Христос говорил ученикам Своим: «Все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь, ибо в писании сказано: поражу пастыря, и разойдутся овцы стада. По воскресении же Моем Я встречу вас в Галилее». На это Петр возразил: «Если и все соблазнятся о Тебе, я никак не соблазнюсь». Но Иисус сказал ему: «Истинно говорю тебе, в эту ночь, прежде нежели пропоет петух, ты трижды отречешься от Меня». Петр же отвечал: «Хотя бы мне и умереть с Тобою, не отрекусь от Тебя». Тоже сказали и все ученики.
Потом Иисус приходит с ними в Гефсиманию — селение, лежавшее по ту сторону потока Кедронского, у горы Масличной, и говорит ученикам Своим: «Посидите тут, пока Я пойду и помолюсь там». И, взяв с собою Петра, Иакова и Иоанна, вошел с ними в один сад и начал там скорбеть и тосковать. «Душа Моя скорбит смертельно, — говорил Он им, — побудьте здесь и бдите со Мною». И, отошед немного, пал на лицо Свое и молился, говоря: «Отче Мой! Если возможно, да минует Меня чаша сия; однако не как Я хочу, но как Ты». Через некоторое время возвращается Он к ученикам и, нашедши их спящими, говорит Петру: «Так-то вы не могли и одного часа побдеть со Мною? Бдите и молитесь, да не впадете в искушение. Дух бодр, но плоть немощна». Потом пошел в другой раз и опять стал молиться: «Отче Мой! Если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить ее, буди воля Твоя!» И, пришедши к ученикам, опять находит их спящими, ибо глаза у них отяжелели. Тогда Он, оставив их, удалился снова и молился в третий раз, говоря те же слова. В это время явился Ему Ангел с небес и укреплял Его. Он же, будучи в борении, молился прилежнее, и был пот Его как капли крови, падавшие на землю. Встав от молитвы, Он пришел к ученикам и, нашедши их спящими, от печали сказал им: «Вы все спите и почиваете? Вот приблизился час, и Сын Человеческий предается в руки грешников. Встаньте, пойдем. Вот уже идет предатель Мой!»
Иуда Искариот обещал первосвященникам иудейским предать Иисуса, и они заплатили ему за это тридцать серебренников. Зная, что в последние дни Иисус часто проводил ночи в Гефсимании, Иуда приводит туда толпу людей, вооруженную мечами и дреколием, отряженную для этой цели первосвященниками и старейшинами народными. Этим людям предатель наперед сказал: «Смотрите, кого я облобызаю, тот и есть Иисус, того и берите». Вступив в сад, Иуда тотчас же подошел к Иисусу, чтобы облобызать Его, но Господь сказал ему: «Иуда! Целованием ли предаешь Сына Человеческого?» Между тем, ученики, видя, к чему идет дело, сказали: «Господи! Не ударить ли нам мечом?» А Петр, не дождавшись ответа, обнажил меч и, ударив им одного раба первосвященникова, отсек ему правое ухо. Но Иисус сказал Петру: «Вложи меч твой в ножны его. Неужели Мне не пить чаши, которую дал Мне Отец?» И, прикоснувшись к уху раба того, исцелил его. Тогда ученики, видя, что Он добровольно предается в руки врагов Своих, оставили Его и разбежались. Один только юноша пошел было за Ним, но и тот, когда воины хотели схватить его, оставил в руках их полотно, которым был обернут, и нагой убежал от них. Иисуса связали и повели к первосвященнику. Петр же следовал за ними издали даже во внутрь двора первосвященникова и, вошедши туда, сел у огня вместе со служителями. В то время подошла к ним одна служанка и, заметив Петра, сказала: «Да и ты был с Иисусом Галилеянином». Но он отрекся перед всеми, говоря: «Не знаю, что ты говоришь», и вышел оттуда на передний двор. В эту минуту запел петух, но Петр не обратил на это внимания. Между тем, увидела его другая служанка и говорит стоявшим тут: «Этот тоже был с Иисусом Назореем». Но он опять отрекся. Потом, спустя немного, подошли другие, находившиеся во дворе архиереевом, и стали говорить Петру: «Наверно, и ты из числа Его учеников, потому что самое наречие твое показывает, что ты галилеянин». Но он начал клясться и божиться, уверяя, что совсем не знает Этого Человека. В это время опять запел петух. Тогда Господь, обратившись, взглянул на Петра, и Петр, вспомнив слово Его, вышел вон и горько заплакал.
Между тем, Иисус стоял на допросе перед первосвященником Анною, который спрашивал Его о Его учениках и об учении. Иисус же отвечал ему: «Я говорил явно миру, Я всегда учил в синагоге и в храме, куда все иудеи сходятся, и тайно не говорил ничего. Что ты спрашиваешь Меня? Спроси слышавших, что Я говорил им; вот они знают, что Я говорил. При сих словах один стоявший вблизи служитель ударил Иисуса по щеке, примолвив: «Так-то Ты отвечаешь первосвященнику?» Иисус же сказал ему: «Если Я говорю худо, докажи, что худо, а если хорошо, за что бьешь Меня?» Потом связанный Иисус послан был Анною к Каиафе, у которого собрались книжники и старейшины. Все это собрание старалось о том, как бы осудить Иисуса на смерть, а для того первосвященники и старейшины и весь Синедрион искали на Него лжесвидетельства. Но хотя и много являлось лжесвидетелей, однако же их свидетельства оказывались недостаточными для того, чтобы по ним присудить Его к смертной казни. Напоследок пришли два лжесвидетеля и сказали: «Он говорил: могу разрушить храм Божий и в три дня воздвигнуть его». Выслушав этот донос, первосвященник встал и спросил Его: «Что же Ты ничего не отвечаешь на то, что они против Тебя свидетельствуют?» И так как Иисус молчал, то первосвященник сказал ему: «Заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам, Ты ли Христос, Сын Благословенного?» На это Иисус сказал: «Я, и вы узрите Сына Человеческого, сидящего одесную Славы и грядущего на облаках небесных!» Тогда первосвященник разодрал на себе одежду и сказал: «Какое еще надобно вам свидетельство? Вы сами слышали богохульство из уст Его! Как вам кажется?» И они все признали Его достойным смерти. Люди же, державшие Иисуса, ругались над Ним и, закрыв Ему глаза, ударяли Его по лицу, говоря: «Отгадай, кто ударил Тебя?»
По наступлении утра первосвященники и старейшины народные положили в совете: предать Иисуса смерти. С этою целью они связали Его и отвели к Понтийскому Пилату, игемону. Тогда Иуда, предавший своего Учителя, видя, что Он осужден, раскаялся и возвратил первосвященникам и старейшинам тридцать серебренников, говоря: «Согрешил я, предав кровь неповинную». Но они отвечали: «Что нам до того, смотри сам». И, бросив серебренники в храме, Иуда вышел, пошел и удавился. Первосвященники же, взяв серебренники, нашли неприличным положить их в церковную казну, потому что то была цена крови, а потому, сделав совет, купили на эти деньги землю для погребения странников. Посему это место и названо землею крови.
Иисуса представили игемону, и Пилат стал допрашивать Его, говоря: «Царь ли Ты Иудейский?» Иисус отвечал: «Царство Мое не от мира сего; если бы от мира сего было царство Мое, то служители Мои вступились бы за Меня, дабы Я не был предан иудеям; но царство Мое нездешнее!» Тогда Пилат сказал Ему: «Итак, Ты Царь?» Иисус ответствовал: «Ты говоришь, что Я Царь. Я на то родился и пришел в мир, чтобы свидетельствовать об истине, и всякий, кто от истины, слушает Моего гласа». Пилат же, сказав: «Что есть истина?», вышел к иудеям и объявил им, что он никакой не находит вины в этом человеке. Но они настаивали, говоря, что Иисус возмущает народ, уча по всей Иудее, начиная от Галилеи до сего места. Услышав о Галилее, Пилат спросил: «Разве Он галилеянин?» И узнав, что Он из области Иродовой, послал Его к Ироду, который на ту пору случился в Иерусалиме. Увидев Иисуса, Ирод весьма обрадовался, ибо давно желал видеть Его, так как уже много слышал о Нем и надеялся, что Он совершит перед ним какое-нибудь чудо. Поэтому расспрашивал Его о многом, но как Иисус ничего не отвечал ему, то он начал ругаться над Ним и потом, надев на Него светлую одежду, отослал Его назад к Пилату. По этому случаю Пилат и Ирод в тот день сделались друзьями, между тем как прежде были во вражде между собою.
В то время было в обычае ради праздника Пасхи освобождать одного из узников, которого пожелает народ. Тогда в темнице содержался один разбойник по имени Варавва. Итак, когда собрались иудеи, Пилат спросил их: «Кого хотите, чтобы я отпустил вам: Варавву или Иисуса, называемого Христом?» Ибо знал, что предали Его из зависти. К тому же, когда он сидел на судейском месте, жена его прислала ему сказать: «Не делай ничего Этому Праведнику, ибо я ныне много пострадала за Него во сне». Но первосвященники и старейшины научили народ просить Варавву, а Иисуса погубить. Итак, на вопрос Пилата: «Что сделать с Иисусом?», все они отвечали: «Распни Его!» «Какое же зло совершил Он?» — возразил игемон. Но они еще сильнее стали кричать: «Распни Его!» Тогда, видя, что ничего не помогает, а только усиливается волнение, Пилат взял воды и умыл руки перед народом, говоря: «Не повинен я в крови Праведника Сего. Смотрите вы!» И весь народ отвечал: «Кровь Его на нас и на детях наших!»
После сего Пилат взял Иисуса и велел бить Его. Воины же, сплетши венец из терния, возложили Ему на главу и, одев Его в багряницу, ругались над Ним, говоря: «Радуйся, Царь Иудейский!», и били Его по щекам. Впрочем, игемон еще раз вышел к народу и, выведши с собою Иисуса, сказал: «Вот я вывожу Его к вам, чтобы вы знали, что я не нахожу в Нем никакой вины!», и, указывая на Него, стоявшего в терновом венце и багрянице, воскликнул: «Вот человек!» Но первосвященники и служители их, увидев Его, закричали: «Распни, распни Его!» Пилат говорит им: «Возьмите Его вы и распните, ибо я не нахожу в Нем вины». На это иудеи отвечали: «Мы закон имеем, а по закону нашему Он должен умереть, потому что сделал себя Сыном Божиим». Услышав это слово, Пилат еще больше испугался и, вошедши опять в преторию, сказал Иисусу: «Откуда Ты?» Но Иисус не дал ему ответа, тогда Пилат сказал Ему: «Мне ли не отвечаешь? Разве не знаешь, что я имею власть распять Тебя и отпустить?» Но Иисус отвечал: «Не имел бы ты надо Мною никакой власти, если бы не было тебе дано свыше; посему более греха на том, кто предал Меня тебе!» С этого времени Пилат искал случая отпустить Его. Иудеи же кричали: «Если отпустишь Его, то ты недруг кесарю. Всякий называющий себя царем — противник кесарю». Услышав это слово, Пилат вывел Иисуса, сел на судилище и еще раз сказал иудеям: «Вот Царь ваш!» Но они не переставали кричать: «Казни, казни, распни Его!» «Царя ли вашего распять?» — возразил Пилат. Но первосвященники отвечали: «Нету нас царя, кроме кесаря!» Тогда наконец он предал им Иисуса на распятие. Они же, возложив на него крест, повели Его на лобное место, называемое по-еврейски Голгофа.
За ним шло великое множество народа, в том числе много женщин, которые плакали и рыдали о Нем. Иисус же, обратившись к ним, сказал: «Дщери иерусалимские! Не плачьте обо Мне, но о себе плачьте и о детях ваших, ибо ежели с зеленеющим деревом это делают, то с сухим что будет?»
У римлян было в обычае осужденным на смерть перед совершением казни давать пить вина со смирною, чтобы усыпить их чувства и тем уменьшить их страдания. Но Иисусу Христу мучители поднесли уксусу, смешанного с желчью, и Он, отведав, не хотел пить. Тогда пригвоздили Его ко кресту. Час, в котором совершилось распятие, по еврейскому счету был третий, а по нашему — девятый час утра. С Иисусом распяли также двух разбойников: одного по правую, а другого по левую руку. Эту жестокую казнь совершали римские воины. Когда распинали Иисуса, Он молил Отца Своего за мучителей, говоря: «Отче, отпусти им! Они не знают, что делают». Распяв Иисуса, воины взяли одежды Его и разделили их на четыре части, каждому воину по части. Хитон же Его был не сшитый, а тканый весь сверху донизу. Посему они сказали друг другу: «Не станем раздирать его, а кинем жребий, кому он достанется». Так сбылось сказанное в писании: «Разделили ризы Мои по себе и об одежде Моей метали жребий» (Пс. 21, 19). Между тем, Пилат велел прибить на кресте надпись, в которой было написано на языках греческом, римском и еврейском: «Иисус Назорей, Царь Иудейский». Народ, первосвященники и воины насмехались над Иисусом и говорили: «Если Ты Сын Божий, сойди со креста!» Даже один из повешенных разбойников, злословя Его, говорил: «Если Ты Христос, спаси Себя и нас». Но другой, напротив, возражал ему с упреком: «Или ты не боишься Бога, когда сам осужден на то же? Но мы осуждены праведно, ибо достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал». И потом, обратись к Иисусу, сказал: «Помяни меня, Господи, когда придешь во царствие Твое!» Иисус же отвечал: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю».
При кресте Иисусовом стояли Мать Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова и Мария Магдалина. Иисус, увидя Мать и ученика, которого Он любил, говорит Матери Своей: «Вот сын Твой!» Потом говорит ученику: «Вот Матерь твоя!» И с того часа сей ученик взял Ее к себе. В полдень же наступила тьма по всей земле и продолжалась до трех часов пополудни, В это время Иисус возопил громким голосом: «Боже мой! Боже мой! Зачем Ты Меня оставил?» После сего Иисус, ведая, что уже все совершилось, да сбудется писание, говорит: «Жажду!» Тут стоял сосуд с уксусом. Воины, напоив уксусом губку и возложив на трость, поднесли оную к устам Его. Вкусив уксусу, Иисус сказал: «Совершилось!», и, еще раз возопив: «Отче! В руки Твои предаю дух Мой!», преклонил главу и испустил дух. И вот церковная завеса во храме разодралась надвое сверху донизу, и земля потряслась, и камни расселись, и гробы отверзлись, и воскресли многие тела усопших святых, которые, вышедши из гробов, по воскресении Его вошли во святой град и явились многим. Сотник же, стоявший здесь, видя землетрясение и слыша, что Он с таким воплем испустил дух, сказал: «Истинно сей человек был Сын Божий!» И весь народ, сошедшийся смотреть на это, видя происходившее, возвращался, ударяя себя в грудь.
День, в который умер Иисус Христос на кресте, была пятница, канун великого дня Пасхальной субботы. Посему, чтобы не оставлять тела на кресте в субботу, иудеи просили Пилата приказать перебить голени распятым на крестах и снять тела их. Перебитие голеней служило к тому, чтобы ускорить смерть иногда очень долго мучившихся на кресте. И вот воины пришли, перебили сперва голени двум разбойникам, распятым с Иисусом, потом подошли к Иисусу и, увидев, что Он уже умер, не стали перебивать Ему голеней, а только один из воинов пронзил Его копьем в бок, и из раны потекла кровь и вода. Все же это случилось, да сбудется писание: «Кость Его да не сокрушится» (Исх. 12, 46); также и в другом месте сказанное: «Воззрят на Того, Которого пронзили» (Зах. 12, 10).
В тот же день вечером приходит к Пилату Иосиф Аримафейский, богатый и знаменитый член Синедриона, с просьбою позволить ему похоронить тело Иисусово. Иосиф давно уже был учеником Иисуса, но скрывал это, боясь иудеев; но теперь он осмелился войти к игемону и просить у него тело Божественного своего Учителя. Пилат удивился, услышав, что Иисус уже умер, и, призвав сотника, спрашивал его, давно ли Он умер.
Разузнав все подробно, он отдал тело Иосифу. Тогда Иосиф, купив плащаницу, снял тело Иисусово со креста. Между тем, явился и Никодим, приходивший некогда к Иисусу ночью, принес состав из смирны и алоя, фунтов около ста. Оба они взяли тело Иисуса и, обвив оное пеленами с благовониями, как обыкновенно обвивают тела умерших иудеи, положили в новом гробе, в котором еще никто не был погребен и который находился в саду, близ того места, где Иисус был распят.
На другой день собрались к Пилату первосвященники и фарисеи и стали говорить ему: «Господин! Мы вспомнили, что Этот обманщик, еще будучи в живых, говорил: через три дня Я воскресну! Посему прикажи охранять гроб до третьего дня, чтобы ученики Его, пришедши ночью, не украли тела Его и не сказали народу: воскрес из мертвых; и будет последний обман хуже первого». На это Пилат сказал им: «Возьмите стражу, подите, охраняйте как знаете». Они пошли и, приложив печать к камню, приставили ко гробу стражу.
По прошествии субботы, на рассвете первого дня недели (следовательно, в воскресенье), сделалось великое землетрясение, и Ангел Господень, сошедши с небес, приступил и, отвалив камень от двери гроба, сел на нем. Вид его был как молния и одеяние его бело как снег. Стерегущие же затрепетали от ужаса перед ним и стали как мертвые.
Между тем, Иисус уже воскрес и вышел из гроба. Некоторые жены, последовавшие за Ним из Галилеи, еще в пятницу вечером приготовили разные благовония и масти, чтобы по прошествии субботы помазать тело Иисусово во гробе, и теперь, в первый день недельный, с этою целью весьма рано пошли ко гробу. Одна из них, Мария Магдалина, своим приходом предупредила прочих и еще до восхода солнечного была на гробе. Увидев здесь, что камень отвален от гроба, она бросилась назад и, прибежав к Петру и Иоанну, говорила им: «Унесли Господа из гроба, и не знаем, где положили Его!» Услышав это, Петр и Иоанн тотчас же побежали ко гробу, но Мария их предупредила и, прежде чем пришли апостолы, она уже была опять на гробе, куда между тем пришли и другие жены. Не нашедши тела Иисусова, они также очень опечалились и недоумевали, что могло бы случиться с ним. В это время вдруг предстали перед ними два мужа в блистающих одеждах, и они ужаснулись. Тогда один из Ангелов — ибо то были Ангелы — сказал им: «Что ищете живого между мертвыми? Нет Его здесь, Он воскрес, пойдите и скажите об этом ученикам Его!» Услышав это, они бросились бежать от гроба, ибо на них напал страх и ужас, и никому ничего не сказали о том.
Лишь только они удалились, как пришли ко гробу Петр и Иоанн. Они осмотрели всю пещеру, но не нашли в ней ничего, кроме пелен, которыми было обвито тело Иисусово. Думая, что тело точно унесено иудеями, они воротились домой в недоумении и печали. Мария же, ободрившись после первого страха, снова приблизилась ко гробу и, став у входа в оный, плакала. Потом наклонилась посмотреть во гроб и видит там двух Ангелов в белом одеянии, которые говорили ей: «Что ты плачешь, женщина?» Она отвечала: «Унесли Господа моего, и не знаю, где положили Его». Сказав сие, обратилась она назад и увидела Иисуса стоящего, но не узнала Его. Иисус также сказал ей: «Женщина, что ты плачешь? Кого ищешь?» Думая, что это садовник, она говорит Ему: «Господин! Если ты взял Его, скажи мне, куда ты положил Его, и я возьму Его». Тогда Иисус воззвал к ней: «Мария!» Тут только она узнала Его и, воскликнув: «Учитель!», пала к ногам Его.
Но Иисус сказал ей: «Не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не взошел к Отцу Моему, а пойди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему».
Между тем, как она бежала домой, Иисус встретил на дороге в Иерусалим других жен и сказал им: «Радуйтесь!» Они пали к ногам Его и поклонились Ему. После этого они, вместе с Мариею Магдалиною, поспешили рассказать обо всем этом апостолам, но те не хотели верить им.
Из апостолов Иисус явился прежде всего Петру, который особенно имел нужду в этом утешении после своего падения. В этот же самый день два другие ученика шли в селение, называемое Эммаус, отстоявшее стадий на шестьдесят от Иерусалима. По дороге они разговаривали между собою о событиях последних дней. В это время к ним присоединился человек, которого они не знали, и начал с ними разговор следующим вопросом: «О чем это вы так рассуждаете между собою и отчего так печальны?» Тогда один из них, по имени Клеопа, отвечал ему: «Неужели ты пришелец в Иерусалиме, что не знаешь о случившемся в нем в эти дни?» «О чем?» — спросил он. «Об Иисусе Назорее, — отвечали они, — Который был пророк сильный в слове и деле перед Богом и всем народом; о том, как первосвященники и начальники наши предали Его для осуждения насмерть и распяли? А мы надеялись было, что Он избавит Израиль. Вот уже, однако, ныне третий день, как это случилось. Притом, удивили нас некоторые из наших женщин: бывши рано у гроба, они не нашли тела Иисусова и, пришедши, сказали, что видели явление Ангелов, которые говорят, что Иисус жив. Ходили туда и некоторые из наших и свидетельство женщин подтвердили, а Его не видали». Тогда Иисус сказал им: «О немысленные и медлительные сердцем в веровании всему тому, что предсказывали пророки! Не так ли надлежало Христу пострадать и войти в славу Свою?» И, начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем писании. Между тем, приблизились они к тому селению, в которое шли, и Он показал вид, что хочет идти далее. Но они удержали Его, говоря: «Останься с нами, потому что поздно и день склоняется к вечеру». И Он, вошедши, остался с ними. Потом, когда возлежал с ними за столом, взял Он хлеб, благословил и подал им. Тут отверзлись у них очи и они узнали Его, но он стал им невидим. Тогда они начали говорить друг другу: «Не горело ли в нас сердце, когда Он говорил с нами на дороге и изъяснял нам писания!» И, вставши, в тот же день возвратились в Иерусалим, где нашли вместе апостолов и бывших с ними, которые говорили, что Господь точно воскрес и явился Симону.
Между тем, как они разговаривали об этом, Сам Иисус стал посреди их и сказал им: «Мир вам!» Они же смутились и перепугались, ибо думали, что видят духа. Но Он продолжал: «Что смущаетесь и для чего такие мысли входят в сердца ваши? Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои! Это Я Сам. Осязайте Меня и рассмотрите, ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня». И, сказав это, показал им руки и ноги. Когда же они от радости еще не верили и дивились, Он спросил: «Есть ли у вас здесь что съестное?» Они подали Ему часть печеной рыбы и сотового меда, а Он, взяв, ел перед ними. Ученики обрадовались, узнав Господа. Тогда Он сказал им вторично: «Мир вам! Как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас». Сказав сие. Он дунул и произнес: «Примите Духа Святаго! Кому отпустите грехи, отпустятся, а на ком оставите, на том останутся!»
Одного Фомы не было с апостолами, когда приходил Иисус. Другие ученики после уже рассказывали ему: «Мы видели Господа». Но он отвечал: «Если не увижу на руках Его ран от гвоздей, не вложу перста моего в рану от гвоздей и не вложу руки моей в бок Его, я не поверю!» И вот по прошествии восьми дней все ученики опять находились вместе, и Фома с ними. Двери были заперты. Вдруг приходит Иисус и, став посреди них, говорит: «Мир вам!» Потом, обратившись к Фоме, говорит: «Подай перст твой сюда, посмотри на руки мои; подай руку свою и вложи в бок Мой; и не оставайся неверен, но верь!»
Тогда Фома сказал: «Господь мой и Бог мой!» Иисус же заметил ему: «Ты поверил потому, что видел меня, блаженны не видевшие и уверовавшие!» После сего Иисус явился ученикам Своим на море Тивериадском. Раз пошли некоторые из них ловить рыбу, но, трудившись целую ночь, ничего не поймали. Когда же настало утро, явился Иисус на берегу (а ученики не узнали Его) и говорит им: «Дети! Нет ли у вас съестного?» «Нет!» — отвечали они. Но Он сказал им: «Закиньте сеть по правую сторону лодки и поймаете!»
Они закинули и от множества рыб уже не могли вытащить сети. Тогда Иоанн говорит Петру: «Это Господь!» Симон, услышав, что это Господь, бросился в море и поплыл на берег, а другие ученики приплыли на лодке. Когда же все вышли на берег, то увидели разложенный огонь и на нем лежащую рыбу и хлеб. Иисус говорит им: «Пойдите сюда, обедайте». Вовремя обеда Он сказал Симону Петру: «Симон Ионин, любишь ли ты Меня более, нежели они?» Петр отвечал: «Да, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя!» На что Иисус говорит ему: «Паси агнцев Моих!» Потом спросил его в другой раз: «Симон Ионин, любишь ли ты Меня?» Петр опять отвечал тоже самое. Иисус снова сказал Ему: «Паси овец Моих!» Наконец спросил его в третий раз: «Симон Ионин, любишь ли ты Меня?» Тогда Петр, опечалившись, что спрашивает его о том же в третий раз, сказал: «Господи! Тебе известно все, Ты знаешь, что я люблю Тебя». Иисус и на это сказал ему: «Паси овец Моих!», но потом прибавил: «Истинно говорю тебе, когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел, а состарившись, прострешь руки свои, другой тебя препояшет и поведет, куда не хочешь». Сказал же это, давая разуметь, какою смертью Петр прославит Бога.
Иисус Христос перед прощанием с учениками Своими преподал им следующие наставления и обещания: «Мне дана всякая власть на небе и на земле, — говорил Он, — итак, идите по всему миру и научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, уча их соблюдать все, что Я заповедал вам. Кто поверит и крестится, тот спасен будет, а кто не поверит, осужден будет. И вот знамения, которые будут сопровождать верующих: именем Моим будут изгонять бесов, станут говорить новыми языками, будут брать руками змей; и хотя выпьют что смертоносное, это не повредит им; возложат руки на больных — и те будут здоровы. И вот, Я с вами во все дни до скончания века!»
Собрав учеников Своих в последний раз, Иисус Христос сказал им: «Не отлучайтесь из Иерусалима, но ждите обещанного от Отца, о чем вы слышали от Меня. Ибо Иоанн крестил водою, а вы через несколько дней будете крещены Духом Святым». Ученики же, сошедшись, спрашивали Его: «Не в сие ли время, Господи, восстановишь Ты царство Израилю?» На это Он сказал им: «Не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец предоставил Своей власти. Вы получите силу, когда на вас сойдет Дух Святый, и будете Моими свидетелями в Иерусалиме, во всей Иудее и Самарии, и даже до последнего края земли». Сказав это, Он поднял руки Свои и благословил их; когда же благословлял, стал подниматься от земли на глазах их и возноситься на небо. Наконец облако взяло Его из виду их. Еще стояли и смотрели они на возносившегося Иисуса, как вдруг предстали им два мужа в белой одежде и сказали: «Галилеяне! Что вы стоите и смотрите на небо? Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, опять придет таким же образом, как видели Его теперь восходящим на небо!» Тогда они поклонились Ему и возвратились в Иерусалим с великою радостью.
По вознесении Иисуса Христа ученики Его, помолившись и бросив жребий, на место несчастного предателя Иуды избрали Матфея, которого и причислили к одиннадцати апостолам. Всех же верующих было теперь 120 человек, и все они собирались каждый день вместе и молились единодушно Господу о ниспослании им Святаго Духа. Так прошло десять дней после вознесения Господня на небо, и настала Пятидесятница, праздник воспоминания синайского законодательства. В этот день все апостолы были единодушно вместе. И вот внезапно сделался шум с небес, как бы от несущегося сильного дыхания ветра, и наполнил весь дом, где они находились. Святый Дух явился в виде разделяющихся огненных языков, которые ниспускались на каждого из них. Тогда исполнились все Святаго Духа и начали говорить на других языках, как Дух давал им провещать. В Иерусалиме в то время находились набожные иудеи со всех стран земли. И так, когда сделался сей шум, то собралось множество людей и все они пришли в изумление, услышав их говорящими на разных языках. «Не всели они галилеяне? — рассуждали они между собою. — Как же мы слышим от них каждый свой язык, в котором кто из нас родился? Что это значит?» А иные насмехались, говоря: «Видно, они напились сладкого вина». Тогда Петр, встав вместе с одиннадцатью апостолами, начал так говорить к собравшемуся народу. «Мужи иудейские и все живущие в Иерусалиме! Послушайте моих слов и разумейте! Они не пьяны, как вы думаете, ибо теперь еще третий час дня, но это есть то, что предсказано пророком Иоилем: "И будет в последние дни, — говорит Бог, — излию дух Мой на всякую плоть, и будут пророчествовать сыны ваши и дщери ваши, а юноши ваши будут видения видеть, и старцам вашим будут сниться сны. И на рабов Моих, и на рабынь Моих в те дни излию дух Мой, и будут пророчествовать". Израильтяне! Выслушайте слова сии: Иисуса Назорея, Мужа, засвидетельствованного вам от Бога чудесами, явлениями и знамениями, которые Бог сотворил через Него среди вас, как и сами знаете, вы взяли и убили, пригвоздив ко кресту. Но Бог воскресил Его, чему мы все свидетели. Теперь же, быв вознесен десницею Божиею, Он излил на нас Святаго Духа, что вы теперь видите и слышите. Итак, верно знай, весь дом Израилев, что Бог Сего Самого Иисуса, которого вы распяли, соделал Господом и Христом». Услышав это, иудеи умилились сердцем и сказали апостолам: «Братия, что нам делать?» Петр же отвечал: «Покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов; и получите дар Святаго Духа. Ибо обещание сие дано вам, и детям вашим, и всем дальним, кого ни призовет Господь Бог наш». Принявшие эти слова апостола к сердцу крестились, и в тот же день к числу учеников Иисуса Христа присоединилось около трех тысяч душ. С тех пор все они постоянно пребывали в учении апостолов в общении, в преломлении хлеба и в молитвах. Имения свои они продавали и раздавали нуждающимся и были любимы всем народом. Господь же ежедневно присоединял спасаемых к Церкви.
Некто именем Анания, с женою своею Сапфирою, продав имение свое, утаил часть из цены оного, а остальное принес и положил к ногам апостолов. Но Петр сказал: «Анания! Для чего ты допустил сатане вложить в сердце твое мысль обмануть Святаго Духа и утаить часть из цены твоего поместья? Разве проданное не тебе принадлежало, а вырученное через продажу не в твоей ли власти находилось? Как пришло тебе в голову такое дело? Ты солгал не перед людьми, а перед Богом». Услышав слова сии, Анания упал и испустил дух. Его подняли и, вынесши, похоронили.
Часа через три приходит жена его, не зная ничего о случившемся. Петр спросил и ее: «Скажи мне, за столько ли вы продали поместье, за сколько сказал твой муж?» «Да, за столько!» — отвечала она. Но Петр продолжал: «Что это вы согласились искусить Духа Господня? Вот у дверей слышны шаги погребавших твоего мужа, они вынесут и тебя». И она тотчас же упала у ног его и испустила дух. Люди вошли и, нашедши ее мертвою, вынесли и похоронили подле мужа. Тогда великий страх объял всю церковь и всех, слышавших о том.
Апостолы Иисуса Христа, не имея времени сами заботиться о всех внешних нуждах Церкви, избрали семь диаконов и возложили на них обязанность пещись о бедных. В числе этих диаконов иерусалимской церкви был Стефан, муж, исполненный веры и силы, делавший великие чудеса и знамения в народе. Раз некоторые из иудеев вступили с ним в спор о вере и, не могши противостоять его мудрости и духу, возбудили против него народ, старейшин и книжников, которые, схватив его, привели в Синедрион. Здесь явились ложные свидетели и говорили: «Этот человек непрестанно произносит хульные слова на это святое место и на закон; мы слышали сами, как он говорил, что Иисус Назорей разрушит место сие и переменит обычаи, переданные нам Моисеем». Тут все сидевшие в Синедрионе взглянули на Стефана и увидели, что лицо его было как бы ангельское. Когда же первосвященник спросил его: «Подлинно ли это так?», то Стефан, начав говорить, коснулся сперва дивных судеб народа израильского, потом в сильной речи обличил упорство и неповиновение его воле Божией и, наконец, заключил слова свои так: «Люди жестоковыйные и не обрезанные сердцем и ушами! Вы всегда противитесь Святому Духу, как отцы ваши, так и вы. Ибо кого из пророков не гнали отцы ваши? Они убили предвозвещавших пришествие Праведника, Которого предателями и убийцами сделались ныне вы, которые приняли закон при служении Ангелов и не сохранили его!» Здесь иудеи прервали его, не могши долее слушать его речи, и от злости скрежетали на него зубами. Стефан же, исполненный Духа Святаго, воззрев на небо, увидел Славу Божию и Иисуса, стоящего одесную Бога, и сказал: «Вот я вижу отверстые небеса и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога». Но они закричали громким голосом, затыкали уши и, бросившись на него всею толпою, вытащили его за город и стали бросать в него камни. Стефан же молился, говоря: «Господи Иисусе! Прими дух мой!» Наконец, преклонив колена, воскликнул громким голосом: «Господи, не поставь им сего в грех!» И, сказав сие, почил.
Когда Стефана побивали камнями, в числе зрителей этого мучения находился также один юноша по имени Савл, который также одобрял убиение Стефана. Этот Савл был самым слепым ревнителем закона Моисеева, а потому самым жестоким гонителем христианской церкви. Он входил в дома, отыскивая повсюду скрывавшихся христиан, и заключал их в темницы. От этого гонения христиане рассеялись по окрестным городам и селам, и везде, куда ни приходили, проповедовали слово Божие. Так, один из диаконов иерусалимской церкви, Филипп, с проповедью о Христе пришел в город Самарию, и народ самаринский единодушно внимал ему, слыша и видя, как он делал чудеса. По прошествии же некоторого времени является ему Ангел Божий и говорит: «Встань и пойди на полдень, на дорогу, идущую из Иерусалима в Газу». Филипп встал и пошел. И вот, едет один эфиоплянин, евнух, вельможа эфиопский царицы Кандакии, приезжавший в Иерусалим для поклонения и теперь возвращавшийся домой. Он сидел в колеснице и читал пророка Исаию. Тут Дух сказал Филиппу: «Подойди и пристань к колеснице сей». Филипп подбежал и, услышав, что эфиоплянин читает пророка Исаию, спросил его: «Разумеешь ли, что читаешь?» Евнух отвечал: «Как я могу разуметь, если кто не наставит меня?» И просил Филиппа взойти и сесть с ним. Слова же писания, которые он читал, были следующие: «Яко овча на заколение ведеся, и яко агнец прямо стригущему его безгласен: тако не отверзает уст своих. Во смирении Его суд Его взятся; род же Его кто исповесть? Яко вземлется от земли живот Его». Евнух сказал Филиппу: «Прошу тебя, скажи мне, о ком это говорит пророк? О себе или о ком другом?» Тогда Филипп, начав от этих слов писания, стал проповедовать ему об Иисусе. Между тем, продолжая путь, они приехали к воде, и евнух сказал: «Вот вода! Что препятствует мне креститься?» Филипп же отвечал ему: «Можно, если веруешь от всего сердца». И когда тот отвечал: «Верую, что Иисус Христос есть Сын Божий», оба они сошли с колесницы и пошли к воде, в которой Филипп и крестил евнуха. После того Дух Господень взял Филиппа, и он стал невидим, а евнух, исполненный радости, поехал своею дорогою.
Между тем, Савл, дыша угрозами и убийством, не довольствовался тем, что преследовал учеников Господних в Иерусалиме; он выпросил еще у первосвященника письменное повеление к синагогам иудейским в Дамаске, чтобы и там, кого найдет из последователей христианского учения, связывать и приводить в Иерусалим. Но на пути, недалеко от Дамаска, вдруг осиял его свет с небес, и он, падши на землю, слышит голос, говорящий ему: «Савл, Савл! За что ты Меня гонишь?» Когда же он вопросил: «Кто Ты, Господи?», то Господь сказал: «Я Иисус, Которого ты гонишь. Трудно тебе идти против рожна». Тогда Савл в трепете и ужасе сказал: «Господи! Что повелишь мне делать?» Господь же говорит ему: «Встань и пойди в город, где тебе сказано будет, что надобно делать». Савл встал с земли и, открыв глаза, не мог ничего видеть. Тогда шедшие с ним взяли его под руки и повели его в Дамаск, где он провел три дня в посте и молитве. В Дамаске был тогда один ученик Господень, именем Анания; и Господь в видении сказал ему: «Анания! Встань и пойди в улицу, называемую Прямою, и спроси в доме Иуды одного тарсянина, по имени Савла; ибо вот он молится и видит в видении человека, по имени Ананию, который вошел к нему и возложил на него руку, чтобы возвратить ему зрение». Анания же отвечал: «Господи! Я слышал от многих об этом человеке! Сколько зла сделал он святым Твоим в Иерусалиме, Он имеет власть от первосвященников и здесь вязать всех, призывающих имя Твое». Но Господь сказал ему: «Пойди, ибо этот человек есть мой избранный сосуд; он понесет Мое имя к народам и царям и сынам Израилевым. И Я покажу ему, сколько он должен пострадать за имя Мое». Тогда Анания повиновался, вошел в дом и, возложив на Савла руки, сказал: «Брат Савл! Господь Иисус, явившийся тебе на дороге, которою ты шел, послал меня, чтобы ты прозрел и исполнился Святаго Духа». И тотчас как бы чешуя спала с глаз его, и он стал видеть и, встав, крестился. С тех пор Савл начал проповедовать открыто и смело в Дамаске и Иерусалиме, что Иисус есть Сын Божий.
В Кесарии жил один римский сотник по имени Корнелий. Он был муж благочестивый и боящийся Бога со всем домом своим; подавал много милостыни народу и усердно молился Богу. Раз среди дня ясно видел он видение Ангела Божия, который вошел к нему и сказал: «Корнелий! Молитвы твои и милостыни твои пришли на память Богу. Итак, пошли людей в Иоппию и призови Симона, по прозванию Петра, который живет в доме одного кожевника Симона, близ моря. От него ты услышишь, как спастись тебе и всему твоему дому». Корнелий тотчас же позвал к себе двоих слуг и одного воина и, рассказав им все, послал их в Иоппию. Между тем, как они уже подходили к городу, Петр взошел на верх дома помолиться. Это было около полудня, и он, почувствовав голод, собирался обедать. Но пока приготовляли стол, он пришел в исступление, и вот видится ему небо отверстым и какой-то сосуд, как бы большая скатерть, привязанная за четыре угла, сходит с неба и опускается на землю. В том сосуде находились разные четвероногие животные, гады и птицы. При этом ему послышался голос: «Встань, Петр, заколи и ешь!» Петр отвечал: «Нет, Господи! Я никогда не ел ничего скверного и нечистого». Но голос говорит ему: «Что Бог очистил, того ты не почитай скверным». Это видение повторилось трижды, а затем сосуд был взят на небо. Между тем, как Петр недоумевал в себе, что бы означало это видение, у ворот его дома явились посланные от Корнелия. Дух же сказал Петру: «Вот три человека ищут тебя, встань, сойди вниз и пойди с ними, нимало не сомневаясь, ибо Я послал их». Петр сошел вниз и сказал людям тем: «Я тот, кого вы ищете! За каким делом пришли вы ко мне?» Когда они рассказали ему о видении Корнелия и передали просьбу его, то Петр, угостив их у себя в доме, на другой же день отправился с ними в путь, взяв с собою и некоторых братий из Иоппии. На следующий день пришли они в Кесарию. Корнелий уже ожидал их и созвал к себе родственников и друзей своих. При входе Петра Корнелий встретил его как посланника Божия и, падши к ногам его, поклонился ему, но Петр, подняв его, сказал: «Встань, ведь я такой же человек». Вошедши в дом и нашедши там большое собрание, он обратился ко всем и стал говорить так: «Вы знаете, что иудеям возбранено вступать в сообщество и обращаться с иноплеменниками, но мне Бог открыл, чтобы я ни одного человека не считал скверным или нечистым. Посему, будучи позван, беспрекословно пришел. Итак, скажите, за каким делом призвали вы меня?» Тут Корнелий подробно рассказал ему о своем видении и потом прибавил: «Вот теперь мы все предстоим перед Богом, готовые слушать все, что поведено тебе от Него». Тогда Петр отверз уста свои и сказал: «Поистине я познаю, что Бог не лицеприимен, но во всяком народе боящийся Его и поступающий по правде приятен Ему». И затем начал проповедовать им Евангелие об Иисусе Христе. Еще Петр не кончил своей речи, как на всех слушавших слово его сошел Дух Святый. Верующие из иудеев, пришедшие с Петром, ужаснулись, видя, что и на язычников излился дар Святаго Духа, ибо слышали их говорящими и славящими Бога на разных языках. Тогда Петр сказал: «Кто же может возбранить креститься водою тем, которые так же, как и мы, получили Святаго Духа?» Посему он велел им тут же креститься во имя Господа Иисуса Христа и по просьбе их остался с ними еще несколько дней, утверждая их в вере.
Царь Ирод, воздвигнув гонение на христиан, казнил мечом Иакова, брата Иоаннова. Видя же, что это приятно иудеям, он схватил и Петра; но так как тогда был праздник Пасхи, то до времени посадил его в темницу под крепкую стражу, в той мысли, чтобы после праздника предать его смерти. Между тем, все иерусалимские христиане прилежно молились о нем Богу. И вот в ту самую ночь, когда Ирод хотел вывесть его на казнь и когда особенно стерегли Петра, так что он, скованный двумя цепями, спал между двумя воинами, а у дверей стояла стража, вдруг явился Ангел Господень, и свет осиял темницу. Разбудив Петра, Ангел сказал ему: «Встань скорее!», и цепи упали с рук его. Ангел же говорит ему: «Опояшься и обуйся!» Он сделал это. Потом Ангел приказывает: «Надень одежду твою и иди за мною!» Петр вышел и пошел за ним, не зная сам, было ли то наяву или все это видится ему во сне. Так прошли они одну стражу, прошли и другую; пришли к железным воротам, ведущим в город, и они сами собою растворились перед ними. Через ворота вступили они в город и прошли одну улицу, как вдруг Ангела не стало с ним. Тогда Петр пришел в себя и сказал: «Теперь я вижу воистину, что Господь послал Ангела Своего избавить меня из рук Ирода».
Потом, подумав, отправился он к дому Марии, матери Иоанна, прозываемого Марком, где многие, собравшись, молились. Подошедши к дверям, Петр постучался, но служанка, вышедшая послушать, узнала голос Петра и от радости не отворила сеней, а, вбежав, уведомила, что Петр стоит у двери. Эта весть показалась всем такою странною, что они сказали ей: «В своем ли ты уме?» Когда же она утверждала, что говорит правду, то им пришло на мысль, не был ли то его Ангел. Между тем, как они в доме рассуждали об этом, Петр продолжал стучаться у дверей. Наконец ему отворили и, увидев его, все изумились. Тогда он, дав знак рукою, чтобы молчали, рассказал им, как Господь вывел его из темницы. Потом, попросив уведомить об этом Иакова и братьев, он вышел из дома Марии и пошел в другое место. По наступлении дня между воинами сделалась большая тревога: никто не знал, куда девался Петр. Ирод же, поискав его и не найдя, судил стражей и велел казнить их.
Павел (который назывался сперва Савлом) был назначен Господом на проповедь язычникам. Первым местом его проповеди была Антиохия, где принявшие веру эллины стали первые называться христианами. Потом, проходя в сопровождении Варнавы Малую Азию с проповедью слова Божия, он пришел раз в Листру. Там был один человек, не владевший ногами от рождения. Между многими другими и он слушал проповедь Павла. Взглянув на него и заметив в нем веру, Павел обратился к нему и сказал громким голосом: «Тебе говорю я именем Господа Иисуса: встань на ноги прямо!» И он вскочил и стал ходить. Увидев это, народ поднял крик, говоря: «Боги в человеческом образе сошли к нам!» Жрец же идола Юпитерова, которого храм находился при входе в город, приведши к воротам волов и принесши венки, собирался уже с народом совершить в честь апостолов жертвоприношение. Услышав об этом, Варнава и Павел разодрали на себе одежды и, бросившись в толпу, кричали: «Братия! Что вы это делаете? Мы тоже люди, подобные вам, и проповедуем, чтобы вы от сих ложных богов обратились к Богу живому, Который сотворил небо и землю, море и все, что есть в них!» Этими и подобными словами едва уговорили они народ, чтобы он не приносил им жертвы Между тем пришли туда некоторые иудеи из Антиохии и Иконии и успели так возмутить народ против Павла, что его закидали камнями и почти замертво вытащили за город. Но когда собрались вокруг него ученики, то он встал и пошел в город, а на другой день удалился с Варнавою в Дервию. Там он, как в Листре, проповедовал Евангелие и между прочим обратил ко Христу одного юношу, по имени Тимофей, который имел у себя благочестивую мать и бабку, а потом с детства знал Священное Писание. Этот Тимофей сделался впоследствии времени ревностным учеником и спутником апостола Павла и, быв епископом Ефесской церкви, претерпел мученическую смерть.
По возвращении апостола Павла в Антиохию пришли туда некоторые из обратившихся иудеев, которые стали смущать новокрещенных язычников, говоря им: «Вы не можете спастись, если не обрежетесь по обряду Моисееву». По этому случаю произошел у Павла и Варнавы большой спор с ними, так что положено было отправить некоторых по этому делу в Иерусалим к апостолам и пресвитерам. Павел и Варнава были в числе этих посланных. По прибытии их в Иерусалим апостолы и пресвитеры собрались для рассуждения об этом деле. По долгом разглагольствовании некоторых уверовавших из фарисейской секты встал апостол Петр и сказал: «Братия! Вы знаете, что давно уже Бог избрал из нас меня, чтобы из уст моих язычники услышали слово евангельское и уверовали. И сердцеведец Бог дал им Свое свидетельство, даровав им Святаго Духа так же, как и нам; и не положил никакого различия между нами и ими, верою очистив сердца их. Что же вы ныне искушаете Бога, желая возложить на выи учеников иго, которого ни отцы наши, ни мы не могли нести? Напротив того, мы веруем, что мы спасемся благодатью Господа Иисуса Христа, также как и они». Тогда все собрание умолкло и внимало повествованию Варнавы и Павла о чудесах, какие Бог совершил через них у язычников. Затем встал апостол Иаков и произнес речь, в которой выразил свое согласие с мнением Петра, подтвердив слово его свидетельствами из пророков, и в заключение предложил не отягчать обращающихся из язычества обрядовым законом Моисеевым, а только написал им, чтобы они удерживались от оскверненной кровью идольских жертв пищи, от блуда, удавленины и крови и чтобы не делали другим того, чего не хотят себе. Это мнение было принято всею Церковью, и апостолы с пресвитерами решили отправить к христианам из язычников послание, в котором они изложили мнение Иакова как постановление собора апостолов и всей Церкви, внушенное Святым Духом. По окончании этого собора Павел снова возвратился в Антиохию, где пробыл несколько времени и отправился снова на проповедь Евангелия, быв поручен братиями благодати Божией.
Когда Павел находился в Троаде, ему явился в видении один македонянин, который просил его, говоря: «Приди в Македонию и помоги нам». Павел тотчас же последовал этому призванию и пришел в город Филиппы. В одну субботу вышел он из города к реке, где иудеи имели свою молельную, и, седши, разговаривал там с некоторыми собравшимися вокруг него женщинами. Между прочими слушала его одна богобоязненная жена из города Фиатиры, по имени Лидия, торговавшая багряницею. Господь отверз сердце ее к принятию Евангелия, и она, крестившись со всеми своими домашними, упросила Павла с его спутниками поселиться у нее в доме. В том же городе Павел встретил одну прорицательницу и изгнал из нее духа прорицательного. За это ее господа, потерявшие через то свой доход, восстали на Павла и, схватив его, представили на судилище с доносом, что эти иудеи возмущают народ и вводят новое богослужение, которого римлянам принимать не следует. Судьи велели за это бить апостолов палками и, дав им много ударов, ввергли их в темницу. Но около полуночи, когда Павел и Сила молились и воспевали хвалу Богу, вдруг сделалось великое землетрясение, так что основание темницы поколебалось, отворились все двери и упали оковы со всех узников. Темничный страж, пробудившись и видя, что двери темницы отворены, вынул меч и хотел умертвить себя, ибо думал, что узники разбежались. Но Павел, закричав громко, сказал: «Не делай себе никакого зла, мы здесь все!» Тогда страж потребовал огня, вбежал в темницу и в трепете пал к ногам апостолов. Потом, выведши их вон, сказал: «Государи мои! Что мне делать, дабы спастись?» На это они отвечали: «Веруй в Господа Иисуса Христа, тогда спасешься ты и домашние твои!» Тотчас же он взял их к себе в дом, омыл раны их и немедленно крестился сам и все домашние его; затем приготовили стол, и он со всем домом своим возрадовался, что уверовал в Бога. Апостолы же на другое утро были торжественно освобождены и объявлены невинными.
Находясь в Афинах, Павел сильно скорбел духом, смотря на сей город, исполненный идолопоклонства, а потому начал здесь проповедовать Евангелие и в синагогах иудейских, и на площадях всем встречавшимся. Тогда некоторые из тамошних философов завели с ним спор и, взяв его, повели в Ареопаг, где стали спрашивать его об учении его. Павел же, став посреди Ареопага, начал так: «Афиняне! По всему вижу, что вы очень набожны, ибо, обходя и обозревая ваши храмы, я нашел такой жертвенник, на котором было написано: неизвестному Богу. Сего-то, которого вы, не знав, почитаете, я проповедую вам. Бог, сотворивший мир и все, что в нем, будучи Господом неба и земли, не живет в созданных руками храмах и не требует служения рук человеческих по какой-либо нужде, но Сам дает всякому жизнь, и дыхание, и все. Он недалеко от каждого из нас, ибо мы Им живем, движемся и существуем. Сей Бог, попустив быть временам неведения, ныне всем человекам повсюду проповедует покаяние, ибо Он назначил день, в который будет праведно судить вселенную через Мужа, Которого Он предназначил для сего и в Которого веровать подал всем возможность, воскресив Его из мертвых».
Услышав о воскресении мертвых, одни стали смеяться, а другие сказали: «Об этом послушаем тебя в другое время». Впрочем, некоторые из бывших при этом уверовали, в числе таковых были между прочими Дионисий, член Ареопага, и одна женщина по имени Дамарь.
Спустя некоторое время Павел был взят под стражу в Иерусалиме и отправлен в Кесарию на суд перед римским правителем Феликсом. Феликс принял Павла благосклонно и не охотно внимал жалобам на него иудеев. Он дал Павлу более свободы, нежели прочим узникам, и готов был даже совсем освободить его, если бы Павел захотел откупиться деньгами. Один раз он призвал к себе Павла и, вместе с женою своею Друзиллою, дочерью царя Ирода Агриппы, слушал его беседу о вере во Христа. Когда же апостол начал говорить о правде, о воздержании и о будущем суде, то Феликс, почувствовав угрызение совести, пришел в страх и отвечал ему: «Теперь пойди, а когда буду иметь время, позову тебя опять». Но как грешникам всегда страшно слушать истину, то и Феликс не нашел времени дослушать проповедь Павлову.
По прошествии двух лет на место Феликса поступил Фест. Этот правитель еще менее любил правду, а потому Павел, опасаясь, чтобы он не предал его в руки иудеев, потребовал суда перед самим римским императором. Тогда Фест, рассудив с советом своим, объявил Павлу, что он будет отправлен на суд к кесарю.
Спустя несколько дней после сего прибыли к Фесту в Кесарию царь Агриппа и Вероника. Это обстоятельство дало Павлу случай еще раз торжественно проповедать о Христе и о благодати, данной ему как апостолу. «С помощью Божиею, — так заключил свою речь Павел перед Агриппою, — до сего дня я жив и свидетельствую малому и великому, о чем говорили Моисей и пророки, то есть что Христос должен был пострадать и, восстав из мертвых, возвестить свет народу иудейскому и язычникам». При этих словах Фест воскликнул громким голосом: «С ума ты сошел, Павел! Большая ученость доводит тебя до сумасшествия». Но он сказал ему в ответ: «Нет, достопочтенный Фест, я не сошел с ума, но говорю слова здравого смысла и истины. Ибо знает об этом и царь, перед которым я говорю так свободно. Веришь ли пророкам, царь Агриппа? Знаю, что веришь!» Агриппа отвечал: «Ты нимало не убедил меня сделаться христианином». Павел же на это сказал: «Молил бы я Бога, чтобы рано или поздно не только ты, но и все, слушающие меня ныне, сделались такими, как я, кроме этих уз».
Вскоре после сего Павел, вместе с другими узниками, сдан был на руки сотнику Августова полка и, в сопровождении Аристарха и Луки, отправлен в Рим. Приплыв к острову Крит, Павел советовал остаться здесь зимовать. Однако же сотник более доверял начальнику корабля и кормчему, которые рассчитывали отправиться далее. Но едва только корабль их вышел в открытое море, как поднялся сильный ветер с вихрем, и судно находилось в большой опасности. Уже начали выбрасывать за борт сперва груз, а потом и съестные припасы. Погибель была неминуема. Но вот в одну ночь Павлу является Ангел Божий и говорит: «Не бойся, Павел, ты должен предстать перед кесарем, посему Бог дарует тебе всех плывущих с тобою». Наконец после четырнадцати дней бурного плавания корабельщики заметили, что они приближаются к какой-то земле. Но когда направились к берегу, то корабль их сел на мель. Тут умевшие плавать бросились в воду и таким образом достигли берега; прочие же спаслись на досках и других обломках судна, и, таким образом, из двухсот семидесяти шести душ, находившихся на корабле, никто не погиб, но все вышли на берег.
Остров, к которому они пристали, был Мелит, нынешняя Мальта. Они были встречены на оном радушно. Жители этого острова тотчас же разложили огонь, вокруг которого собрались все спасшиеся от кораблекрушения. Павел также был с ними и подкладывал дрова в огонь. Но в то время, как он собирал хворост, вдруг выползла ехидна и повисла на руке его. Увидев это, все стали говорить между собою: «Верно, этот человек убийца, когда суд Божий не оставляет его жить и после того, как он спасся от моря!» Но Павел стряхнул змею в огонь, и ему не было никакого вреда от нее. Тогда люди переменили о нем свое мнение и говорили, что он Бог.
Целую зиму они провели на этом острове, и Павел имел много случаев проповедовать слово Божие и исцелять больных. Спустя три месяца они отправились в путь на другом корабле и благополучно прибыли в Рим. Здесь Павел стал проповедовать Евангелие иудеям, и некоторые из них уверовали. В Риме он пробыл два года, живя в одном доме, где нанял для себя квартиру и принимал у себя всех, кто только желал видеть его, всем проповедовал Евангелие царствия Божия и учил о Господе Иисусе невозбранно и со всею смелостью.
Апостол Павел окончил жизнь свою в Риме, был усечен мечом в голову. Там же претерпел мученическую кончину и апостол Петр. Вообще, все апостолы запечатлели евангельскую проповедь своею кровью. Один только евангелист Иоанн, потерпев мучение, окончил свою жизнь в глубокой старости в заточении. Апостолы, проповедуя и уча изустно, оставили по себе, хотя не все, письменные памятники как жизни и учения Иисуса Христа, так и их собственной проповеди. Так, апостол и евангелист Матвей вскоре после вознесения Господа написал для палестинских иудеев Евангелие. Почти в то же время апостол Марк, находясь в Риме, изложил для тамошних христиан жизнь и учение Иисуса Христа в кратком Евангелии. Затем было написано Евангелие апостолом Лукою для одного знатного римлянина Феофила, пожеланию которого была составлена тем же Лукою и книга Деяний апостольских. Позднее всех явилось Евангелие Иоанна Богослова. Кроме этих писаний апостольских до нас дошло: 14 Посланий апостола Павла, 7 Соборных посланий апостолов Иакова, Петра, Иоанна и Иуды, наконец, Апокалипсис, или Откровение Иоанна Богослова, в котором пророчески изложена будущая судьба Церкви Христовой на земле. Таким образом, еще при жизни апостолов Христианская Церковь имела уже все книги Священного Писания, устная же проповедь их дополняла остальное. И Бог благословлял их старания в распространении Евангелия успехами, так что они ясно видели, как сбылись и перед ними уже слова Спасителя, изреченные Им перед вознесением Его на небо:
И се Аз с вами во вся дни до скончания века. Аминь.
Особый род плети с колючими концами.